В тот же вечер в устье Темзы устроили фейерверк, о котором оповещали расклеенные повсюду афиши. Туда-то по приказу адмирала и отправили самых молодых и впечатлительных драконов запасника – Лили, Отчаянного и Максимуса.
Лоуренс испытал глубокую благодарность, когда в небе затрещали огненные соцветия, и музыка с барж поплыла по воде. Отчаянный смотрел во все глаза на цветные огни, отражавшиеся в его чешуе и зрачках, и вертел головой, стараясь не упустить ничего. На обратном пути он только и говорил, что о музыке и фейерверке.
– Это и есть концерт? В Дувре дают такие же? Нельзя ли будет слетать туда еще раз и сесть чуть поближе, Лоуренс? Я бы вел себя очень тихо и никого не побеспокоил.
– Такие фейерверки, голубчик, устраиваются только в особых случаях, а концерт – это просто музыка. – Лоуренс уклонился от прямого ответа, предугадывая, что произойдет с горожанами, когда дракон явится на концерт.
Отчаянного, впрочем, это не слишком обескуражило.
– Я и музыку послушал бы с удовольствием, – сказал он. – Сегодня ее было не очень хорошо слышно.
– Не знаю, можно ли это устроить в городе, – начал Лоуренс, и тут его осенило. – Но я постараюсь пригласить музыкантов в запасник, чтобы они сыграли тебе. Это будет гораздо удобнее во всех отношениях.
– Да, это было бы просто великолепно! – воскликнул Отчаянный. Он поделился задумкой с Лили и Максимусом, как только те приземлились, и оба отнеслись к ней с таким же живым интересом.
– Черт вас возьми, Лоуренс, научитесь же наконец говорить «нет», – проворчал Беркли. – Вечно вы нас втравливаете в какую-нибудь нелепицу. Да музыкантов никакими деньгами сюда не заманишь.
– Никакими? Думаю, что за недельное жалованье и хороший ужин они согласились бы играть хоть в Бедламе.
– А мне это по сердцу, – сказала Харкорт. – Я бы сама охотно послушала. В последний раз я была на концерте в шестнадцать лет. Пришлось надевать платье, а сидевший рядом субъект шептал мне разные пошлости, пока я не перевернула кофе ему на колени. После этого он сразу ушел, но успел испортить мне удовольствие.
– Боже правый, Харкорт! Когда мне вздумается приударить за вами, надо будет посмотреть, нет ли у вас под рукой чего-то горячего, – сказал Беркли.
Лоуренс в равной степени ужасался и назойливости ее кавалера, и избранному ею способу защиты.
– Я могла бы его ударить, но для этого мне пришлось бы вставать. Вы себе не представляете, как долго надо пристраивать юбки, когда садишься – в первый раз это заняло у меня минут пять. Не хотелось повторять это заново, – объяснила Харкорт. – Мимо как раз шел лакей, и я решила, что так будет проще и приличнее для девицы.
Лоуренс, все еще порядком напуганный, пожелал обоим спокойной ночи, Отчаянный, на его взгляд, уже оправился от горя, но капитан все-таки устроился на ночь у него под боком, в палатке. Утром, едва рассвело, к нему заглянул большой глаз: Отчаянный интересовался, не хочет ли Лоуренс отправиться в Дувр и договориться насчет концерта прямо сегодня.
– Я бы хотел выспаться, но раз этому сбыться не суждено, пойду отпрашиваться у Лентона. – Лоуренс вылез наружу. – Только позавтракаю сначала, с твоего позволения.
– Да, конечно, – великодушно разрешил Отчаянный.
Лоуренс, все еще ворча, натянул мундир. По дороге в штаб он чуть не столкнулся с бегущим во всю прыть Морганом.
– Сэр, адмирал Лентон хочет вас видеть! – пыхтя от волнения, сообщил мальчуган, – Он говорит, что на Отчаянного нужно надеть боевую сбрую.
– Хорошо. – Лоуренс скрыл удивление. – Скажите об этом лейтенанту Грэнби и мистеру Холлину, а затем исполняйте то, что прикажет лейтенант Грэнби. Никому больше ни слова.
– Есть, сэр. – Мальчик припустил к казарме, Лоуренс прибавил шагу.
– Входите, Лоуренс, – сказал адмирал, как только он постучался.
Все другие капитаны запасника, похоже, уже собрались. Ренкин, к изумлению Лоуренса, тоже был тут и сидел рядом с адмиральским столом. С тех пор как Ренкина перевели сюда из Лох-Лэггана, они, словно по молчаливому уговору, старались разговаривать друг с другом как можно меньше. Лоуренс не знал, чем занимаются Ренкин и Левитас, однако их служба, видимо, была сопряжена с немалой опасностью. Сквозь бинт на ноге у Ренкина проступила кровь, бледное лицо кривилось от боли.
Лентон заговорил, как только подтянулись все опоздавшие.
– Вы, должно быть, уже знаете, джентльмены, что мы рановато начали праздновать. Капитан Ренкин, совершая облет побережья, сумел проникнуть вглубь и узнать, что там делает корсиканец. Извольте посмотреть сами.
Он подвинул к ним по столу большой лист бумаги. Сквозь следы крови и грязи четко проступал изящно выполненный рисунок. Лоуренс нахмурился, стараясь разгадать, что изображает чертеж. Сооружение напоминало линейный корабль, но без фальшборта на верхней палубе и без мачт. С носа и кормы выступали странные толстые бимсы, орудийные порты отсутствовали.
– Для чего это нужно? – Чинери перевернул чертеж вверх ногами. – Разве у них и без того мало лодок?
– Возможно, я проясню дело, сказав, что драконы носят эти штуки по воздуху, – произнес Ренкин. Вот для чего нужны бимсы, понял Лоуренс: через них лодка крепится к сбруе дракона. Наполеон задумал переправить свою армию по воздуху, над пушками местной эскадры, пока основные воздушные силы Британии сосредоточены на Средиземном море.
– Не совсем ясно, сколько человек помещается в каждой… – начал Лентон.
– Прошу прощения, сэр, – перебил его Лоуренс, – могу я узнать, какой длины эти лодки? И насколько верен масштаб?
– Полагаю, довольно верен, – сказал Ренкин. – Я видел, как ее несли с одной стороны два жнеца, и место еще оставалось. Футов двести, я думаю.
– Значит, внутри это как трехпалубник, – угрюмо проронил Лоуренс. – Если подвесить гамаки и не брать провизию, за один короткий рейс можно перенести две тысячи человек.
По комнате прокатился тревожный ропот.
– Меньше двух часов в один конец, даже если лететь из Шербура, – заметил Лентон, – а драконов у него больше шестидесяти.
– Пятьдесят тысяч солдат за утро. О Боже, – промолвил незнакомый Лоуренсу капитан из новоприбывших.
Все остальные тоже успели сделать в уме этот нехитрый расчет. В комнате между тем находилось не более двадцати человек, четверть которых составляли разведчики и курьеры, мало пригодные для боевых действий.
– Но для воздуха эти устройства кажутся мне чересчур неуклюжими, – сказал Саттон, изучая чертеж. – И смогут ли драконы нести такой вес?
– Скорее всего они строятся из легкого дерева и рассчитаны на один раз. Делать их водонепроницаемыми нет нужды, – ответил Лоуренс. – Для переправы им нужен только восточный ветер. Суда узкие, и сопротивление у них небольшое, но в воздухе они уязвимы. Надеюсь, Эксидиум и Мортиферус уже вылетели обратно?
– До нас им в лучшем случае еще дня четыре, – сказал Лентон. – И Бонапарту, думаю, это известно не хуже, чем нам. Он пожертвовал почти всем своим флотом и испанским в придачу, чтобы от них избавиться. Такого случая он не упустит. – Невеселое молчание подтвердило правдивость слов адмирала. Лентон, не поднимая глаз, встал из-за стола. Вопреки обыкновению это получилось у него очень медленно, и Лоуренс впервые заметил, какие седые и редкие у Лентона волосы. – Джентльмены, – произнес он, – ветер сегодня северный, так что он, на наше счастье, может воздержаться от переправы. Все наши разведчики будут посменно летать к Шербуру, чтобы предупредить нас хотя бы за час до начала. Нет нужды говорить вам, насколько их численность больше нашей. Будем делать что можем. Если мы не в силах сорвать эту вылазку, постараемся всемерно ей помешать.
Все молчали, и адмирал миг спустя добавил:
– Все тяжеловесы и средневесы сражаются самостоятельно. Цель – уничтожение вражеских транспортных средств. Вас, Чинери и Уоррен, назначаю фланговыми при Лили; двое разведчиков пойдут верхним эшелоном в ее звене. Некоторых драконов Бонапарт, безусловно, выделит для обороны, и ваша задача, капитан Харкорт, – сдерживать их до последней возможности.
– Да, сэр, – сказала она. Остальные ограничились кивками.
Адмирал с глубоким вздохом провел рукой по липу.
– Это все, джентльмены. Готовьтесь.
** *
Утаивать что-то от экипажа не было смысла. Французы, чуть не перехватившие Ренкина на обратном пути, уже знали, что их тайна раскрыта. Лоуренс рассказал обо всем своим лейтенантам и стал наблюдать, как новость распространяется среди остальных. Лица твердели, обычная утренняя болтовня прерывалась. Даже самые младшие, как отмечал он с гордостью, принимали неизбежное с большим мужеством и сразу брались за работу.
Отчаянного впервые, если не считать тренировок, облачали в тяжелую боевую сбрую. Для патрулирования использовалась гораздо более легкая, а свой единственный бой они выиграли в дорожной сбруе. Дракон стоял не шевелясь, повернув назад голову, и с волнением следил за процессом. К плотным ремням с тройными рядами заклепок крепились доспехи – полотнища стальной сетки.
Лоуренс, инспектируя снаряжение, вдруг заметил, что Холлина нигде нет. Не веря себе, он трижды обвел взглядом луг и окликнул бронемастера Пратта, занятого крепежом нагрудных и плечевых лат.
– Где мистер Холлин?
– Не помню, чтобы видел его нынче утром, сэр. А вечером был, это точно.
– Хорошо. Роланд, Дайер, Морган, поищите мистера Холлина и попросите его безотлагательно явиться сюда.
– Есть, сэр, – ответили они в унисон, посовещались и разбежались в разные стороны.
Лоуренс хмуро вернулся к наблюдению за работами. Он никогда не понимал людей, пренебрегающих своими обязанностями, а в таких обстоятельствах этому и вовсе не было оправдания. Быть может, Холлин заболел? Но в таком случае он должен был предупредить кого-нибудь из рабочих.
Час спустя, когда Отчаянного оснастили полностью, и экипаж под бдительным оком лейтенанта Грэнби отрабатывал маневр «все на борт», Роланд, запыхавшаяся и несчастная, наконец прибежала назад.
– Сэр, мистер Холлин с Левитасом, не сердитесь, пожалуйста, – выпалила она на одном дыхании.
– Вот как. – Лоуренс испытал легкое смущение. Он, естественно, не говорил Роланд, что смотрит сквозь пальцы на визиты Холлина к винчестеру, и теперь девочка чувствовала себя неловко в роли доносчицы. – Ему придется за это ответить, но не сейчас. Скажите ему, что он срочно нужен здесь.
– Я сказала, сэр, а он говорит, что не может оставить Левитаса. Велел мне бежать к вам и просить, чтобы вы тоже пришли, если можете. – Девочка нервничала, не зная, как посмотрит капитан на такое нарушение субординации.
Лоуренс ничего не понимал, но он хорошо знал Холлина, и это решило дело.
– Мистер Грэнби, – окликнул он, – я отлучусь ненадолго. Оставляю вас за себя. Будьте здесь, Роланд, и в случае чего сразу бегите за мной.
Раздражение боролось в нем с беспокойством. Ему очень не хотелось давать Ренкину новый повод для жалоб, особенно в таких обстоятельствах. Никто не мог отрицать, что Ренкин храбро исполнил свой долг, и оскорблять его именно сейчас было недопустимо – но Лоуренс злился на него ничуть не меньше, чем прежде. Роланд объяснила ему, как найти Левитаса. Тот помещался на маленькой лужайке, совсем рядом со штабным зданием. Ренкин по обыкновению заботился больше о собственных удобствах, чем о драконе. Участки здесь были сильно запущены. Подойдя ближе, Лоуренс увидел, что Левитас лежит на голом песке, положив голову на колени Холлину.
– В чем, собственно, дело, мистер Холлин? – Задав этот резкий вопрос, Лоуренс заметил, что живот Левитаса забинтован, увидел сочащуюся сквозь повязку темную кровь и воскликнул: – О Боже!
Левитас, услышав его голос, с надеждой приоткрыл потускневшие от боли глаза. В них забрезжило узнавание, и винчестер, вздохнув, снова опустил веки.
– Прошу меня извинить, сэр, – сказал Холлин. – Не мог я его бросить. Врач ушел. Сказал, что больше ничего сделать нельзя и что ему недолго осталось. А при нем никого, воды принести и то некому. Ну не мог я его бросить, и все тут.
Лоуренс опустился на колени и положил руку на голову Левитаса – совсем легонько, опасаясь причинить ему лишнюю боль.
– Да, – сказал он. – Я вас понимаю. – Теперь он даже порадовался, что Левитас размещен так близко от штаба. У входа судачили механики, которых Лоуренс тут же послал на помощь Холлину, а Ренкина он нашел в офицерском клубе. Тот пил вино, отчего его цвет лица немного улучшился, и успел сменить окровавленную одежду на свежую. Лентон и двое капитанов-разведчиков обсуждали с ним позиции, которые следовало занять вдоль побережья.
Лоуренс, подойдя к нему, сказал тихо:
– Если можете идти, то вставайте. Если нет, я вас понесу.
– Простите? – Ренкин смерил его холодным взглядом, поставив бокал. – Я вижу, вы снова вмешиваетесь не в свое…
Лоуренс молча наклонил его стул, схватил Ренкина, соскользнувшего на пол, за шиворот и рывком поднял на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Лоуренс испытал глубокую благодарность, когда в небе затрещали огненные соцветия, и музыка с барж поплыла по воде. Отчаянный смотрел во все глаза на цветные огни, отражавшиеся в его чешуе и зрачках, и вертел головой, стараясь не упустить ничего. На обратном пути он только и говорил, что о музыке и фейерверке.
– Это и есть концерт? В Дувре дают такие же? Нельзя ли будет слетать туда еще раз и сесть чуть поближе, Лоуренс? Я бы вел себя очень тихо и никого не побеспокоил.
– Такие фейерверки, голубчик, устраиваются только в особых случаях, а концерт – это просто музыка. – Лоуренс уклонился от прямого ответа, предугадывая, что произойдет с горожанами, когда дракон явится на концерт.
Отчаянного, впрочем, это не слишком обескуражило.
– Я и музыку послушал бы с удовольствием, – сказал он. – Сегодня ее было не очень хорошо слышно.
– Не знаю, можно ли это устроить в городе, – начал Лоуренс, и тут его осенило. – Но я постараюсь пригласить музыкантов в запасник, чтобы они сыграли тебе. Это будет гораздо удобнее во всех отношениях.
– Да, это было бы просто великолепно! – воскликнул Отчаянный. Он поделился задумкой с Лили и Максимусом, как только те приземлились, и оба отнеслись к ней с таким же живым интересом.
– Черт вас возьми, Лоуренс, научитесь же наконец говорить «нет», – проворчал Беркли. – Вечно вы нас втравливаете в какую-нибудь нелепицу. Да музыкантов никакими деньгами сюда не заманишь.
– Никакими? Думаю, что за недельное жалованье и хороший ужин они согласились бы играть хоть в Бедламе.
– А мне это по сердцу, – сказала Харкорт. – Я бы сама охотно послушала. В последний раз я была на концерте в шестнадцать лет. Пришлось надевать платье, а сидевший рядом субъект шептал мне разные пошлости, пока я не перевернула кофе ему на колени. После этого он сразу ушел, но успел испортить мне удовольствие.
– Боже правый, Харкорт! Когда мне вздумается приударить за вами, надо будет посмотреть, нет ли у вас под рукой чего-то горячего, – сказал Беркли.
Лоуренс в равной степени ужасался и назойливости ее кавалера, и избранному ею способу защиты.
– Я могла бы его ударить, но для этого мне пришлось бы вставать. Вы себе не представляете, как долго надо пристраивать юбки, когда садишься – в первый раз это заняло у меня минут пять. Не хотелось повторять это заново, – объяснила Харкорт. – Мимо как раз шел лакей, и я решила, что так будет проще и приличнее для девицы.
Лоуренс, все еще порядком напуганный, пожелал обоим спокойной ночи, Отчаянный, на его взгляд, уже оправился от горя, но капитан все-таки устроился на ночь у него под боком, в палатке. Утром, едва рассвело, к нему заглянул большой глаз: Отчаянный интересовался, не хочет ли Лоуренс отправиться в Дувр и договориться насчет концерта прямо сегодня.
– Я бы хотел выспаться, но раз этому сбыться не суждено, пойду отпрашиваться у Лентона. – Лоуренс вылез наружу. – Только позавтракаю сначала, с твоего позволения.
– Да, конечно, – великодушно разрешил Отчаянный.
Лоуренс, все еще ворча, натянул мундир. По дороге в штаб он чуть не столкнулся с бегущим во всю прыть Морганом.
– Сэр, адмирал Лентон хочет вас видеть! – пыхтя от волнения, сообщил мальчуган, – Он говорит, что на Отчаянного нужно надеть боевую сбрую.
– Хорошо. – Лоуренс скрыл удивление. – Скажите об этом лейтенанту Грэнби и мистеру Холлину, а затем исполняйте то, что прикажет лейтенант Грэнби. Никому больше ни слова.
– Есть, сэр. – Мальчик припустил к казарме, Лоуренс прибавил шагу.
– Входите, Лоуренс, – сказал адмирал, как только он постучался.
Все другие капитаны запасника, похоже, уже собрались. Ренкин, к изумлению Лоуренса, тоже был тут и сидел рядом с адмиральским столом. С тех пор как Ренкина перевели сюда из Лох-Лэггана, они, словно по молчаливому уговору, старались разговаривать друг с другом как можно меньше. Лоуренс не знал, чем занимаются Ренкин и Левитас, однако их служба, видимо, была сопряжена с немалой опасностью. Сквозь бинт на ноге у Ренкина проступила кровь, бледное лицо кривилось от боли.
Лентон заговорил, как только подтянулись все опоздавшие.
– Вы, должно быть, уже знаете, джентльмены, что мы рановато начали праздновать. Капитан Ренкин, совершая облет побережья, сумел проникнуть вглубь и узнать, что там делает корсиканец. Извольте посмотреть сами.
Он подвинул к ним по столу большой лист бумаги. Сквозь следы крови и грязи четко проступал изящно выполненный рисунок. Лоуренс нахмурился, стараясь разгадать, что изображает чертеж. Сооружение напоминало линейный корабль, но без фальшборта на верхней палубе и без мачт. С носа и кормы выступали странные толстые бимсы, орудийные порты отсутствовали.
– Для чего это нужно? – Чинери перевернул чертеж вверх ногами. – Разве у них и без того мало лодок?
– Возможно, я проясню дело, сказав, что драконы носят эти штуки по воздуху, – произнес Ренкин. Вот для чего нужны бимсы, понял Лоуренс: через них лодка крепится к сбруе дракона. Наполеон задумал переправить свою армию по воздуху, над пушками местной эскадры, пока основные воздушные силы Британии сосредоточены на Средиземном море.
– Не совсем ясно, сколько человек помещается в каждой… – начал Лентон.
– Прошу прощения, сэр, – перебил его Лоуренс, – могу я узнать, какой длины эти лодки? И насколько верен масштаб?
– Полагаю, довольно верен, – сказал Ренкин. – Я видел, как ее несли с одной стороны два жнеца, и место еще оставалось. Футов двести, я думаю.
– Значит, внутри это как трехпалубник, – угрюмо проронил Лоуренс. – Если подвесить гамаки и не брать провизию, за один короткий рейс можно перенести две тысячи человек.
По комнате прокатился тревожный ропот.
– Меньше двух часов в один конец, даже если лететь из Шербура, – заметил Лентон, – а драконов у него больше шестидесяти.
– Пятьдесят тысяч солдат за утро. О Боже, – промолвил незнакомый Лоуренсу капитан из новоприбывших.
Все остальные тоже успели сделать в уме этот нехитрый расчет. В комнате между тем находилось не более двадцати человек, четверть которых составляли разведчики и курьеры, мало пригодные для боевых действий.
– Но для воздуха эти устройства кажутся мне чересчур неуклюжими, – сказал Саттон, изучая чертеж. – И смогут ли драконы нести такой вес?
– Скорее всего они строятся из легкого дерева и рассчитаны на один раз. Делать их водонепроницаемыми нет нужды, – ответил Лоуренс. – Для переправы им нужен только восточный ветер. Суда узкие, и сопротивление у них небольшое, но в воздухе они уязвимы. Надеюсь, Эксидиум и Мортиферус уже вылетели обратно?
– До нас им в лучшем случае еще дня четыре, – сказал Лентон. – И Бонапарту, думаю, это известно не хуже, чем нам. Он пожертвовал почти всем своим флотом и испанским в придачу, чтобы от них избавиться. Такого случая он не упустит. – Невеселое молчание подтвердило правдивость слов адмирала. Лентон, не поднимая глаз, встал из-за стола. Вопреки обыкновению это получилось у него очень медленно, и Лоуренс впервые заметил, какие седые и редкие у Лентона волосы. – Джентльмены, – произнес он, – ветер сегодня северный, так что он, на наше счастье, может воздержаться от переправы. Все наши разведчики будут посменно летать к Шербуру, чтобы предупредить нас хотя бы за час до начала. Нет нужды говорить вам, насколько их численность больше нашей. Будем делать что можем. Если мы не в силах сорвать эту вылазку, постараемся всемерно ей помешать.
Все молчали, и адмирал миг спустя добавил:
– Все тяжеловесы и средневесы сражаются самостоятельно. Цель – уничтожение вражеских транспортных средств. Вас, Чинери и Уоррен, назначаю фланговыми при Лили; двое разведчиков пойдут верхним эшелоном в ее звене. Некоторых драконов Бонапарт, безусловно, выделит для обороны, и ваша задача, капитан Харкорт, – сдерживать их до последней возможности.
– Да, сэр, – сказала она. Остальные ограничились кивками.
Адмирал с глубоким вздохом провел рукой по липу.
– Это все, джентльмены. Готовьтесь.
** *
Утаивать что-то от экипажа не было смысла. Французы, чуть не перехватившие Ренкина на обратном пути, уже знали, что их тайна раскрыта. Лоуренс рассказал обо всем своим лейтенантам и стал наблюдать, как новость распространяется среди остальных. Лица твердели, обычная утренняя болтовня прерывалась. Даже самые младшие, как отмечал он с гордостью, принимали неизбежное с большим мужеством и сразу брались за работу.
Отчаянного впервые, если не считать тренировок, облачали в тяжелую боевую сбрую. Для патрулирования использовалась гораздо более легкая, а свой единственный бой они выиграли в дорожной сбруе. Дракон стоял не шевелясь, повернув назад голову, и с волнением следил за процессом. К плотным ремням с тройными рядами заклепок крепились доспехи – полотнища стальной сетки.
Лоуренс, инспектируя снаряжение, вдруг заметил, что Холлина нигде нет. Не веря себе, он трижды обвел взглядом луг и окликнул бронемастера Пратта, занятого крепежом нагрудных и плечевых лат.
– Где мистер Холлин?
– Не помню, чтобы видел его нынче утром, сэр. А вечером был, это точно.
– Хорошо. Роланд, Дайер, Морган, поищите мистера Холлина и попросите его безотлагательно явиться сюда.
– Есть, сэр, – ответили они в унисон, посовещались и разбежались в разные стороны.
Лоуренс хмуро вернулся к наблюдению за работами. Он никогда не понимал людей, пренебрегающих своими обязанностями, а в таких обстоятельствах этому и вовсе не было оправдания. Быть может, Холлин заболел? Но в таком случае он должен был предупредить кого-нибудь из рабочих.
Час спустя, когда Отчаянного оснастили полностью, и экипаж под бдительным оком лейтенанта Грэнби отрабатывал маневр «все на борт», Роланд, запыхавшаяся и несчастная, наконец прибежала назад.
– Сэр, мистер Холлин с Левитасом, не сердитесь, пожалуйста, – выпалила она на одном дыхании.
– Вот как. – Лоуренс испытал легкое смущение. Он, естественно, не говорил Роланд, что смотрит сквозь пальцы на визиты Холлина к винчестеру, и теперь девочка чувствовала себя неловко в роли доносчицы. – Ему придется за это ответить, но не сейчас. Скажите ему, что он срочно нужен здесь.
– Я сказала, сэр, а он говорит, что не может оставить Левитаса. Велел мне бежать к вам и просить, чтобы вы тоже пришли, если можете. – Девочка нервничала, не зная, как посмотрит капитан на такое нарушение субординации.
Лоуренс ничего не понимал, но он хорошо знал Холлина, и это решило дело.
– Мистер Грэнби, – окликнул он, – я отлучусь ненадолго. Оставляю вас за себя. Будьте здесь, Роланд, и в случае чего сразу бегите за мной.
Раздражение боролось в нем с беспокойством. Ему очень не хотелось давать Ренкину новый повод для жалоб, особенно в таких обстоятельствах. Никто не мог отрицать, что Ренкин храбро исполнил свой долг, и оскорблять его именно сейчас было недопустимо – но Лоуренс злился на него ничуть не меньше, чем прежде. Роланд объяснила ему, как найти Левитаса. Тот помещался на маленькой лужайке, совсем рядом со штабным зданием. Ренкин по обыкновению заботился больше о собственных удобствах, чем о драконе. Участки здесь были сильно запущены. Подойдя ближе, Лоуренс увидел, что Левитас лежит на голом песке, положив голову на колени Холлину.
– В чем, собственно, дело, мистер Холлин? – Задав этот резкий вопрос, Лоуренс заметил, что живот Левитаса забинтован, увидел сочащуюся сквозь повязку темную кровь и воскликнул: – О Боже!
Левитас, услышав его голос, с надеждой приоткрыл потускневшие от боли глаза. В них забрезжило узнавание, и винчестер, вздохнув, снова опустил веки.
– Прошу меня извинить, сэр, – сказал Холлин. – Не мог я его бросить. Врач ушел. Сказал, что больше ничего сделать нельзя и что ему недолго осталось. А при нем никого, воды принести и то некому. Ну не мог я его бросить, и все тут.
Лоуренс опустился на колени и положил руку на голову Левитаса – совсем легонько, опасаясь причинить ему лишнюю боль.
– Да, – сказал он. – Я вас понимаю. – Теперь он даже порадовался, что Левитас размещен так близко от штаба. У входа судачили механики, которых Лоуренс тут же послал на помощь Холлину, а Ренкина он нашел в офицерском клубе. Тот пил вино, отчего его цвет лица немного улучшился, и успел сменить окровавленную одежду на свежую. Лентон и двое капитанов-разведчиков обсуждали с ним позиции, которые следовало занять вдоль побережья.
Лоуренс, подойдя к нему, сказал тихо:
– Если можете идти, то вставайте. Если нет, я вас понесу.
– Простите? – Ренкин смерил его холодным взглядом, поставив бокал. – Я вижу, вы снова вмешиваетесь не в свое…
Лоуренс молча наклонил его стул, схватил Ренкина, соскользнувшего на пол, за шиворот и рывком поднял на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38