.. вы были хозяйкой Джандера?
- Не совсем хозяйкой. Я взяла его на время у д-ра Фастальфа.
- Вы были с ним, когда он... - Бейли подыскивал слово.
- Умер? Разве мы не можем сказать - умер? Нет, меня с ним не было. Предупреждая вопрос, скажу: в это время в доме не было никого. Я была одна. Я обычно одна. Почти всегда. У меня, как вы помните, солярианское воспитание. Но это, конечно, не обязательно. Вот вы оба пришли, и я совсем не против.
- Вы точно были одна, когда Джандер умер?
- Я же сказала, - ответила она чуть раздраженно. - Нет, я не обижаюсь, Илия, я знаю, что вы должны все повторять. Я была одна. Честно.
- Но роботы, конечно, были.
- Да, конечно. Когда я говорю "одна", я имею в виду, что других людей не было.
- Сколько у вас роботов, Глэдис? Не считая Джандера.
Глэдис помолчала, как бы подсчитывая.
- Двадцать. Пять в доме, пятнадцать снаружи. Роботы свободно ходят между моим домом и домом д-ра Фастальфа, так что при беглом взгляде не всегда скажешь, мой это робот или его.
- Ага, - сказал Бейли. - А поскольку в доме д-ра Фастальфа пятьдесят семь роботов, это означает, что всего их семьдесят семь. Есть здесь еще дома, чьи роботы смешиваются с вашими?
- Здесь нет, - сказал Фастальф, - других домов, достаточно близких, чтобы такое практиковалось. Да и вообще, такой практики нет. Я и Глэдис особый случай, потому что она не аврорианка, и потому, что я несу... некоторую ответственность за нее.
- Даже и в этом случае - семьдесят семь роботов, - сказал Бейли.
- Да. Ну и что?
- Это значит, что семьдесят семь движущихся предметов, каждый и которых, в общем, похож на человека; вы привыкли к ним и не обращаете на них особого внимания. Не могло ли случиться, Глэдис, что в дом проник посторонний человек? Еще один движущийся предмет, похожий на человека, и вы не обратили на него внимания.
Фастальф хихикнул, а Глэдис серьезно покачала головой.
- Илия, сразу видно, что вы с Земли. Вы думаете, что кто-то, даже д-р Фастальф, может подойти к моему дому, и роботы не известят меня об этом? Я могу не обратить внимания на человека, приняв его за робота, но роботы не могут. Я встретила вас на пороге, потому что мои роботы информировали меня о вашем приближении. Нет, я была одна. Как и на Солярии, когда убили моего мужа.
- Здесь другое дело, Глэдис, - мягко перебил Фастальф. - Ваш муж был убит тупым предметом. Для этого было необходимо физическое присутствие убийцы, и если никого не было, кроме вас, это было серьезно. В данном же случае, Джандер был выключен тонкой словесной программой. Физическое присутствие тут не нужно, а ваше не имело значения, потому что вы не знаете, как заблокировать мозг человекоподобного робота.
Они оба посмотрели на Бейли: Фастальф - насмешливо, Глэдис печально. Бейли раздражало, что Фастальф как бы юмористически смотрит на крушение как своего, так и его, Бейли, будущего. Кто на Земле стал бы по-идиотски смеяться в такой ситуации?
- Незнание еще ничего не означает, - медленно сказал Бейли. - Человек мог разговаривать с Джандером и неумышленно вызвать умственное замораживание.
Руки Глэдис взметнулись в крайнем волнении.
- Я этого не делала, даже случайно. Меня не было с ним, когда это случилось. Н_е_ б_ы_л_о. Я разговаривала с ним утром. Он был совершенно нормальным. Через несколько часов я позвала его, но он не пришел. Я пошла за ним, он стоял в обычной позе и казался вполне нормальным, но не ответил мне. И вообще не отвечал с тех пор.
- Может быть, вы сказали что-то, что привело его к умственному замораживанию, но не сразу, а, скажем, через час?
- Это абсолютно невозможно, - вмешался резко Фастальф. Замораживание либо есть, либо его нет. Прошу вас, не изводите Глэдис. Она не способна вызвать замораживание сознательно, а сделать нечаянно абсолютно немыслимо.
- Но так же немыслим и случайный позитронный сдвиг, о котором вы говорили?
- Не так же.
- Обе альтернативы исключительно неправдоподобны. Какая же разница в немыслимости?
- Очень большая. Я бы сказал, больше, чем между простым электроном и всей Вселенной в пользу сдвига.
Некоторое время все молчали. Потом Бейли сказал:
- Д-р Фастальф, вы говорили, что пробудете здесь недолго.
- Я уже пробыл слишком долго.
- Тогда, может, вы уйдете?
Фастальф приподнялся.
- Зачем?
- Я хотел бы поговорить с Глэдис наедине.
- Мучить ее?
- Я должен допросить ее без вашего вмешательства. Наше положение слишком серьезно, чтобы думать о вежливости.
- Я не боюсь м-ра Бейли, доктор, - сказала Глэдис и задумчиво добавила: если его невежливость перейдет границы, мои роботы защитят меня.
Фастальф улыбнулся.
- Ну, что ж, прекрасно. - Он встал и протянул ей руку, которую она быстро пожала. - Я хотел бы, чтобы Жискар остался здесь для общей защиты, а Дэниел пусть будет в соседней комнате, если он не против. Не дадите ли вы мне одного из ваших роботов, чтобы проводить меня до дома?
- Конечно, - сказала Глэдис, поднимая руку. - Вы, я думаю, знаете Пандиона?
- Да! Надежный эскорт. - Он вышел, а робот пошел следом.
Бейли посмотрел на Глэдис. Он не знал, убедит ли ее говорить, но в одном был уверен: пока д-р Фастальф был здесь, она не сказала бы всей правды.
24
Наконец, Глэдис подняла глаза и тихо спросила:
- Как вы, Илия? Как себя чувствуете?
- Хорошо, Глэдис.
- Д-р Фастальф говорил мне, что поведет вас по открытому пространству и постарается, чтобы вы постояли некоторое время в самом плохом месте.
- Вот как? А зачем? Ради шутки?
- Нет, Илия. Я говорила ему, как вы реагируете на открытое пространство. Помните, как вы ослабели и чуть не упали в пруд?
Илия быстро тряхнул головой. Он не мог отрицать, что помнит этот случай, но ссылку на него не одобрял и сказал ворчливо:
- Такого больше не случится. Я усовершенствовался.
- Но д-р Фастальф сказал, что хочет проверить вас. Все прошло хорошо?
- Более или менее. Я не падал.
Он вспомнил эпизод на борту корабля, когда садились на Аврору. Там было другое дело, упоминать сейчас об этом не стоило. Он сказал, меняя тему разговора:
- Как мне называть вас здесь?
- Вы же звали меня Глэдис.
- Может быть, это неудобно? Я мог бы сказать - миссис Дельмар...
Она резко прервала его:
- Я не пользуюсь этим именем с тех пор, как приехала сюда. Пожалуйста не зовите меня так.
- А как вас зовут аврорцы?
- Глэдис с Солярии, но это указывает, что я здесь чужая, и это мне тоже не нравится. Я просто Глэдис. Это не аврорское имя, я сомневаюсь, чтобы на планете была еще одна Глэдис, так что одного имени достаточно. И я по-прежнему буду звать вас Илия, если вы не возражаете.
- Не возражаю.
- Подать чай?
Бейли кивнул.
- Я не знал, что космониты пьют чай.
- Это не земной чай. Это растительный экстракт, приятный и ни в коей мере не вредный. Мы называем его чаем.
Она подняла руку, и Бейли заметил, что рукав плотно охватывал запястье и соединялся с тонкими телесного цвета перчатками. Она все еще выставляла минимум тела в его присутствии, уменьшая возможность инфекции.
Ее рука оставалась поднятой не дольше секунды, через несколько секунд робот принес поднос. Робот был даже более примитивным, чем Жискар, но ловко расставил чашки налил чай, подал маленькие сэндвичи и мелкое печенье.
- Как вы это делаете, Глэдис? - с любопытством спросил Бейли. - Вы только поднимаете руку, а робот уже знает, чего вы хотите.
- Это не сложно. Когда я поднимаю руку, искажается небольшое электромагнитное поле, постоянно находящееся в комнате. Разное положение руки и пальцев вызывает разные искажения, и мои роботы воспринимают эти искажения, как приказы. Я пользуюсь самыми простыми приказами - иди сюда! принеси чаю! - тому подобными.
- Я не заметил, чтобы д-р Фастальф пользовался такой системой у себя дома.
- Это солярианская система, и я ей пользуюсь. Кроме того, я всегда пью чай в это время, и Бурграф знает это.
- Это Бурграф? Бейли с интересом взглянул на робота. Привычка быстро родит безразличие. В один прекрасный день он вообще перестанет замечать роботов. Но он не хотел этого. Он хотел, чтобы их не было здесь.
- Глэдис, я хотел бы остаться с вами вдвоем. Даже без роботов. Жискар, выйдите к Дэниелу. Вы можете остаться на страже и там.
- Слушаюсь, сэр, - сказал Жискар, приведенный в сознание звуком своего имени.
Глэдис это, кажется, показалось забавным.
- Какие вы, земляне, странные. Я знаю, что на Земле есть роботы, но вы, похоже, не умеете управлять ими. Вы _в_ы_к_р_и_к_и_в_а_е_т_е_ приказы, словно роботы глухие. - Она повернулась к Бурграфу и тихо сказала: Бурграф, никто из вас не войдет в комнату, пока я не позову. Не мешайте нам ни под каким предлогом.
- Слушаю, мэм, - сказал Бурграф, оглядел стол, проверяя, не упустил ли чего-нибудь, и вышел из комнаты.
Бейли в свою очередь посмеялся, но про себя. Голос Глэдис был тихим, но тон такой резкий, как у сержанта, обращающегося к новобранцу. Но чему, собственно, он удивляется? Давно известно, что слабости другого легче увидеть, чем свои.
- Ну, вот, Илия, мы одни. Даже роботы ушли.
- Вы не боитесь остаться наедине со мной? - спросил Бейли.
Она медленно покачала головой.
- Чего мне бояться? Жест, испуганный возглас - и роботы тут же появятся. Ни один космонит не боится другого. Это не Земля. А почему вы спросили?
- Потому что боятся не только физического действия. Я ни в коем случае не допустил бы какого-либо насилия или дурного обращения по отношению к вам. Но вы не боитесь моих вопросов и того, что может открыться? Помните, что здесь не Солярия. Там я симпатизировал вам и намеревался доказать вашу невиновность.
- А теперь вы мне не симпатизируете? - тихо спросила она.
- На этот раз убит не муж, и вас не обвиняют в убийстве. Уничтожен всего лишь робот, и, насколько я знаю, вас ни в чем не подозревают. Так что моя проблема - д-р Фастальф. И для меня чрезвычайно важно - о причинах сейчас говорить нет нужды - доказать _е_г_о_ невиновность. Если дело обернется так, что пострадаете вы - я не смогу этому помочь. Я не сойду со своего пути ради вас. Я говорю вам это открыто.
Она подняла голову и надменно посмотрела на него.
- С какой стати я пострадаю от чего бы то ни было?
- Может быть, без вмешательства д-ра Фастальфа мы как раз и обнаружим это, - холодно сказал Бейли. Он ткнул в сэндвич маленькой вилочкой (взять его рукой означало, что все остальные окажутся для Глэдис непригодными), переложил на свою тарелку, затем сунул в рот и запил чаем. Она тоже ела сэндвич за сэндвичем и пила чай, и оба остывали от раздражения.
- Глэдис, - сказал он, - мне нужно точно знать о ваших взаимоотношениях с д-ром Фастальфом. Вы живете почти рядом, у вас даже роботы практически общие. Он явно заботится о вас. Он не старается доказать собственную невиновность, разве что утверждает, что невиновен, а вас сразу же кинулся защищать, как только я усилил допрос.
Она слабо улыбнулась.
- Что вы подозреваете, Илия?
- Не уклоняйтесь. Я не хочу подозревать. Я хочу знать.
- Д-р Фастальф говорил вам о Фании?
- Вы не спрашивали его, жена она ему или только сотрудница? Спрашивали вы, есть ли у него дети?
Бейли почувствовал себя неловко. Он должен был спросить. В смежных квартирах перенаселенной Земли дорожили уединением именно потому, что ему все угрожало. На Земле практически невозможно не знать обо всем, что касалось семейных дел соседей, поэтому никто ни о чем не спрашивал и делал вид, что не знает. Здесь, на Авроре, конечно, не придерживались земных обычаев, однако Бейли автоматически держался их. Дурак!
- Нет, еще не спрашивал. Скажите.
- Фания его жена. Он женился много раз, конечно, последовательно, хотя на Авроре случается, что у кого-то одновременно несколько жен или мужей. - Она сказала это со смесью отвращения и оправдания. - На Солярии это неслыханное дело. Тем не менее, этот брак д-ра Фастальфа, видимо, скоро расстроится, и оба будут искать новых привязанностей, хотя часто бывает, что один или оба супруга не дожидаются расторжения брака. Я не понимаю такого небрежного отношения, Илия, но знаю, что на Авроре именно так. Д-р Фастальф, насколько я знаю, скорее пуританских взглядом: он всегда придерживается того или иного брака и не ищет никого на стороне. На Авроре это считается старомодным и глупым.
- Я что-то читал об этом, - кивнул Бейли. - Как я понял, брак заключается с намерением иметь детей.
- В теории - да, но в наше время мало кто это принимает всерьез. У д-ра Фастальфа уже есть двое детей, больше ему не полагается, но он все-таки женился и просит разрешения на третьего. Ему, конечно, откажут, и он это знает. А другие даже не утруждают себя просьбами.
- Зачем же тогда утруждать себя женитьбой?
- От этого есть какие-то социальные выгоды; они довольно сложны, и я их не понимаю.
- Ладно, неважно. Расскажите о детях д-ра Фастальфа.
- У него две дочери от разных матерей - конечно, не от Фании. Матери сами вынашивали дочерей, как это принято на Авроре. Дочери уже взрослые, у них свои дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
- Не совсем хозяйкой. Я взяла его на время у д-ра Фастальфа.
- Вы были с ним, когда он... - Бейли подыскивал слово.
- Умер? Разве мы не можем сказать - умер? Нет, меня с ним не было. Предупреждая вопрос, скажу: в это время в доме не было никого. Я была одна. Я обычно одна. Почти всегда. У меня, как вы помните, солярианское воспитание. Но это, конечно, не обязательно. Вот вы оба пришли, и я совсем не против.
- Вы точно были одна, когда Джандер умер?
- Я же сказала, - ответила она чуть раздраженно. - Нет, я не обижаюсь, Илия, я знаю, что вы должны все повторять. Я была одна. Честно.
- Но роботы, конечно, были.
- Да, конечно. Когда я говорю "одна", я имею в виду, что других людей не было.
- Сколько у вас роботов, Глэдис? Не считая Джандера.
Глэдис помолчала, как бы подсчитывая.
- Двадцать. Пять в доме, пятнадцать снаружи. Роботы свободно ходят между моим домом и домом д-ра Фастальфа, так что при беглом взгляде не всегда скажешь, мой это робот или его.
- Ага, - сказал Бейли. - А поскольку в доме д-ра Фастальфа пятьдесят семь роботов, это означает, что всего их семьдесят семь. Есть здесь еще дома, чьи роботы смешиваются с вашими?
- Здесь нет, - сказал Фастальф, - других домов, достаточно близких, чтобы такое практиковалось. Да и вообще, такой практики нет. Я и Глэдис особый случай, потому что она не аврорианка, и потому, что я несу... некоторую ответственность за нее.
- Даже и в этом случае - семьдесят семь роботов, - сказал Бейли.
- Да. Ну и что?
- Это значит, что семьдесят семь движущихся предметов, каждый и которых, в общем, похож на человека; вы привыкли к ним и не обращаете на них особого внимания. Не могло ли случиться, Глэдис, что в дом проник посторонний человек? Еще один движущийся предмет, похожий на человека, и вы не обратили на него внимания.
Фастальф хихикнул, а Глэдис серьезно покачала головой.
- Илия, сразу видно, что вы с Земли. Вы думаете, что кто-то, даже д-р Фастальф, может подойти к моему дому, и роботы не известят меня об этом? Я могу не обратить внимания на человека, приняв его за робота, но роботы не могут. Я встретила вас на пороге, потому что мои роботы информировали меня о вашем приближении. Нет, я была одна. Как и на Солярии, когда убили моего мужа.
- Здесь другое дело, Глэдис, - мягко перебил Фастальф. - Ваш муж был убит тупым предметом. Для этого было необходимо физическое присутствие убийцы, и если никого не было, кроме вас, это было серьезно. В данном же случае, Джандер был выключен тонкой словесной программой. Физическое присутствие тут не нужно, а ваше не имело значения, потому что вы не знаете, как заблокировать мозг человекоподобного робота.
Они оба посмотрели на Бейли: Фастальф - насмешливо, Глэдис печально. Бейли раздражало, что Фастальф как бы юмористически смотрит на крушение как своего, так и его, Бейли, будущего. Кто на Земле стал бы по-идиотски смеяться в такой ситуации?
- Незнание еще ничего не означает, - медленно сказал Бейли. - Человек мог разговаривать с Джандером и неумышленно вызвать умственное замораживание.
Руки Глэдис взметнулись в крайнем волнении.
- Я этого не делала, даже случайно. Меня не было с ним, когда это случилось. Н_е_ б_ы_л_о. Я разговаривала с ним утром. Он был совершенно нормальным. Через несколько часов я позвала его, но он не пришел. Я пошла за ним, он стоял в обычной позе и казался вполне нормальным, но не ответил мне. И вообще не отвечал с тех пор.
- Может быть, вы сказали что-то, что привело его к умственному замораживанию, но не сразу, а, скажем, через час?
- Это абсолютно невозможно, - вмешался резко Фастальф. Замораживание либо есть, либо его нет. Прошу вас, не изводите Глэдис. Она не способна вызвать замораживание сознательно, а сделать нечаянно абсолютно немыслимо.
- Но так же немыслим и случайный позитронный сдвиг, о котором вы говорили?
- Не так же.
- Обе альтернативы исключительно неправдоподобны. Какая же разница в немыслимости?
- Очень большая. Я бы сказал, больше, чем между простым электроном и всей Вселенной в пользу сдвига.
Некоторое время все молчали. Потом Бейли сказал:
- Д-р Фастальф, вы говорили, что пробудете здесь недолго.
- Я уже пробыл слишком долго.
- Тогда, может, вы уйдете?
Фастальф приподнялся.
- Зачем?
- Я хотел бы поговорить с Глэдис наедине.
- Мучить ее?
- Я должен допросить ее без вашего вмешательства. Наше положение слишком серьезно, чтобы думать о вежливости.
- Я не боюсь м-ра Бейли, доктор, - сказала Глэдис и задумчиво добавила: если его невежливость перейдет границы, мои роботы защитят меня.
Фастальф улыбнулся.
- Ну, что ж, прекрасно. - Он встал и протянул ей руку, которую она быстро пожала. - Я хотел бы, чтобы Жискар остался здесь для общей защиты, а Дэниел пусть будет в соседней комнате, если он не против. Не дадите ли вы мне одного из ваших роботов, чтобы проводить меня до дома?
- Конечно, - сказала Глэдис, поднимая руку. - Вы, я думаю, знаете Пандиона?
- Да! Надежный эскорт. - Он вышел, а робот пошел следом.
Бейли посмотрел на Глэдис. Он не знал, убедит ли ее говорить, но в одном был уверен: пока д-р Фастальф был здесь, она не сказала бы всей правды.
24
Наконец, Глэдис подняла глаза и тихо спросила:
- Как вы, Илия? Как себя чувствуете?
- Хорошо, Глэдис.
- Д-р Фастальф говорил мне, что поведет вас по открытому пространству и постарается, чтобы вы постояли некоторое время в самом плохом месте.
- Вот как? А зачем? Ради шутки?
- Нет, Илия. Я говорила ему, как вы реагируете на открытое пространство. Помните, как вы ослабели и чуть не упали в пруд?
Илия быстро тряхнул головой. Он не мог отрицать, что помнит этот случай, но ссылку на него не одобрял и сказал ворчливо:
- Такого больше не случится. Я усовершенствовался.
- Но д-р Фастальф сказал, что хочет проверить вас. Все прошло хорошо?
- Более или менее. Я не падал.
Он вспомнил эпизод на борту корабля, когда садились на Аврору. Там было другое дело, упоминать сейчас об этом не стоило. Он сказал, меняя тему разговора:
- Как мне называть вас здесь?
- Вы же звали меня Глэдис.
- Может быть, это неудобно? Я мог бы сказать - миссис Дельмар...
Она резко прервала его:
- Я не пользуюсь этим именем с тех пор, как приехала сюда. Пожалуйста не зовите меня так.
- А как вас зовут аврорцы?
- Глэдис с Солярии, но это указывает, что я здесь чужая, и это мне тоже не нравится. Я просто Глэдис. Это не аврорское имя, я сомневаюсь, чтобы на планете была еще одна Глэдис, так что одного имени достаточно. И я по-прежнему буду звать вас Илия, если вы не возражаете.
- Не возражаю.
- Подать чай?
Бейли кивнул.
- Я не знал, что космониты пьют чай.
- Это не земной чай. Это растительный экстракт, приятный и ни в коей мере не вредный. Мы называем его чаем.
Она подняла руку, и Бейли заметил, что рукав плотно охватывал запястье и соединялся с тонкими телесного цвета перчатками. Она все еще выставляла минимум тела в его присутствии, уменьшая возможность инфекции.
Ее рука оставалась поднятой не дольше секунды, через несколько секунд робот принес поднос. Робот был даже более примитивным, чем Жискар, но ловко расставил чашки налил чай, подал маленькие сэндвичи и мелкое печенье.
- Как вы это делаете, Глэдис? - с любопытством спросил Бейли. - Вы только поднимаете руку, а робот уже знает, чего вы хотите.
- Это не сложно. Когда я поднимаю руку, искажается небольшое электромагнитное поле, постоянно находящееся в комнате. Разное положение руки и пальцев вызывает разные искажения, и мои роботы воспринимают эти искажения, как приказы. Я пользуюсь самыми простыми приказами - иди сюда! принеси чаю! - тому подобными.
- Я не заметил, чтобы д-р Фастальф пользовался такой системой у себя дома.
- Это солярианская система, и я ей пользуюсь. Кроме того, я всегда пью чай в это время, и Бурграф знает это.
- Это Бурграф? Бейли с интересом взглянул на робота. Привычка быстро родит безразличие. В один прекрасный день он вообще перестанет замечать роботов. Но он не хотел этого. Он хотел, чтобы их не было здесь.
- Глэдис, я хотел бы остаться с вами вдвоем. Даже без роботов. Жискар, выйдите к Дэниелу. Вы можете остаться на страже и там.
- Слушаюсь, сэр, - сказал Жискар, приведенный в сознание звуком своего имени.
Глэдис это, кажется, показалось забавным.
- Какие вы, земляне, странные. Я знаю, что на Земле есть роботы, но вы, похоже, не умеете управлять ими. Вы _в_ы_к_р_и_к_и_в_а_е_т_е_ приказы, словно роботы глухие. - Она повернулась к Бурграфу и тихо сказала: Бурграф, никто из вас не войдет в комнату, пока я не позову. Не мешайте нам ни под каким предлогом.
- Слушаю, мэм, - сказал Бурграф, оглядел стол, проверяя, не упустил ли чего-нибудь, и вышел из комнаты.
Бейли в свою очередь посмеялся, но про себя. Голос Глэдис был тихим, но тон такой резкий, как у сержанта, обращающегося к новобранцу. Но чему, собственно, он удивляется? Давно известно, что слабости другого легче увидеть, чем свои.
- Ну, вот, Илия, мы одни. Даже роботы ушли.
- Вы не боитесь остаться наедине со мной? - спросил Бейли.
Она медленно покачала головой.
- Чего мне бояться? Жест, испуганный возглас - и роботы тут же появятся. Ни один космонит не боится другого. Это не Земля. А почему вы спросили?
- Потому что боятся не только физического действия. Я ни в коем случае не допустил бы какого-либо насилия или дурного обращения по отношению к вам. Но вы не боитесь моих вопросов и того, что может открыться? Помните, что здесь не Солярия. Там я симпатизировал вам и намеревался доказать вашу невиновность.
- А теперь вы мне не симпатизируете? - тихо спросила она.
- На этот раз убит не муж, и вас не обвиняют в убийстве. Уничтожен всего лишь робот, и, насколько я знаю, вас ни в чем не подозревают. Так что моя проблема - д-р Фастальф. И для меня чрезвычайно важно - о причинах сейчас говорить нет нужды - доказать _е_г_о_ невиновность. Если дело обернется так, что пострадаете вы - я не смогу этому помочь. Я не сойду со своего пути ради вас. Я говорю вам это открыто.
Она подняла голову и надменно посмотрела на него.
- С какой стати я пострадаю от чего бы то ни было?
- Может быть, без вмешательства д-ра Фастальфа мы как раз и обнаружим это, - холодно сказал Бейли. Он ткнул в сэндвич маленькой вилочкой (взять его рукой означало, что все остальные окажутся для Глэдис непригодными), переложил на свою тарелку, затем сунул в рот и запил чаем. Она тоже ела сэндвич за сэндвичем и пила чай, и оба остывали от раздражения.
- Глэдис, - сказал он, - мне нужно точно знать о ваших взаимоотношениях с д-ром Фастальфом. Вы живете почти рядом, у вас даже роботы практически общие. Он явно заботится о вас. Он не старается доказать собственную невиновность, разве что утверждает, что невиновен, а вас сразу же кинулся защищать, как только я усилил допрос.
Она слабо улыбнулась.
- Что вы подозреваете, Илия?
- Не уклоняйтесь. Я не хочу подозревать. Я хочу знать.
- Д-р Фастальф говорил вам о Фании?
- Вы не спрашивали его, жена она ему или только сотрудница? Спрашивали вы, есть ли у него дети?
Бейли почувствовал себя неловко. Он должен был спросить. В смежных квартирах перенаселенной Земли дорожили уединением именно потому, что ему все угрожало. На Земле практически невозможно не знать обо всем, что касалось семейных дел соседей, поэтому никто ни о чем не спрашивал и делал вид, что не знает. Здесь, на Авроре, конечно, не придерживались земных обычаев, однако Бейли автоматически держался их. Дурак!
- Нет, еще не спрашивал. Скажите.
- Фания его жена. Он женился много раз, конечно, последовательно, хотя на Авроре случается, что у кого-то одновременно несколько жен или мужей. - Она сказала это со смесью отвращения и оправдания. - На Солярии это неслыханное дело. Тем не менее, этот брак д-ра Фастальфа, видимо, скоро расстроится, и оба будут искать новых привязанностей, хотя часто бывает, что один или оба супруга не дожидаются расторжения брака. Я не понимаю такого небрежного отношения, Илия, но знаю, что на Авроре именно так. Д-р Фастальф, насколько я знаю, скорее пуританских взглядом: он всегда придерживается того или иного брака и не ищет никого на стороне. На Авроре это считается старомодным и глупым.
- Я что-то читал об этом, - кивнул Бейли. - Как я понял, брак заключается с намерением иметь детей.
- В теории - да, но в наше время мало кто это принимает всерьез. У д-ра Фастальфа уже есть двое детей, больше ему не полагается, но он все-таки женился и просит разрешения на третьего. Ему, конечно, откажут, и он это знает. А другие даже не утруждают себя просьбами.
- Зачем же тогда утруждать себя женитьбой?
- От этого есть какие-то социальные выгоды; они довольно сложны, и я их не понимаю.
- Ладно, неважно. Расскажите о детях д-ра Фастальфа.
- У него две дочери от разных матерей - конечно, не от Фании. Матери сами вынашивали дочерей, как это принято на Авроре. Дочери уже взрослые, у них свои дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47