Меня это и не интересует.
- Но вы живете на территории Роботехнического Института.
- А почему мне не жить тут? - голос Гремиониса стал более враждебным.
- Если вы не роботехник...
Гремионис сделал гримасу.
- Это же глупо! Когда Институт еще только проектировался, здесь предполагалось автономное общество. Собственный транспорт, свои мастерские для его ремонта, свои роботы для работы в мастерских, свои врачи, свои строители. Персонал живет здесь, и если он хочет иметь личного художника, то вот Сантирикс Гремионис живет тоже здесь. Разве у меня плохая профессия, и я не должен жить здесь?
- Я этого не говорил.
Гремионис отвернулся, еще чувствуя обиду, и нажал кнопку, а затем, изучив многоцветную четырехугольную полосу, сделал что-то похожее на щелчок. С потолка спустился шар и повис в метре от их голов, затем раскрылся, как апельсин с дольками, и в нем началась игра красок вместе с мягким звуком. То и другое смешивалось так искусно, что ошеломленный Бейли скоро перестал отделять цвет и звук. Окна затемнились, сегменты стали ярче.
- Не слишком ярко? - спросил Гремионис.
- Нет, - поколебавшись ответил Бейли.
- Это для фона; я подобрал мягкую комбинацию, чтобы легче было разговаривать в цивилизованной манере. - И быстро добавил: - Перейдем к делу?
Бейли отвел глаза от этой штуки - Гремионис не назвал ее - с некоторым усилием и сказал:
- Да, если позволите.
- Вы обвинили меня, что я что-то сделал для обездвиживания этого робота Джандера.
- Я расследую обстоятельства гибели робота.
- Но в связи с этой гибелью вы упомянули меня. И вы только что спросили, не роботехник ли я. Я понимаю, что у вас на уме: вы пытаетесь приписать мне какие-то знания роботехники и построить дело против меня как... как приканчивателя робота.
- Могли бы сказать - убийцы.
- Робота нельзя убить. Но в любом случае, я не приканчивал его, не убивал - назовите, как хотите. Я вам сказал: я не роботехник. Я н_и_ч_е_г_о_ не знаю о роботах. Как вы могли даже подумать...
- Я должен расследовать все связи, мистер Гремионис. Джандер принадлежал Глэдис, а вы дружны с ней. Вот связь.
- У нее может быть куча друзей. Какая же это связь?
- Вы утверждаете, что никогда не видели Джандера, бывая у Глэдис?
- Нет, ни разу!
- Вы не знали, что у нее есть человекоподобный робот?
- Нет!
- Она никогда не упоминала о нем?
- У нее полон дом роботов. Самых обычных. Она никогда не говорила, что имеет что-то еще.
- Прекрасно. У меня нет причин - пока - предполагать, что это неправда.
- Тогда скажите это Глэдис. Вот из-за _э_т_о_г_о_ я и хотел вас видеть. Просить вас об этом. Настаивать.
- Разве у Глэдис есть причины думать иначе?
- Конечно. Вы отравили ее мысли. Вы спрашивали ее обо мне в связи с этим делом, и она решила... она не уверена... Во всяком случае, она вызвала меня сегодня утром и спросила, не сделал ли я что-нибудь с роботом. Я говорил вам.
- Вы отрицали?
- Ясное дело! Отрицал со всей убедительностью, потому что я и в самом деле ничего такого не делал. Но я не могу ее убедить, и хочу, чтобы это сделали вы. Скажите ей, что, по вашему мнению, я здесь не причем. Вы должны сказать ей это, потому что не можете без всяких причин портить мою репутацию. Я сообщу о вас.
- Кому?
- Комитету Личной Защиты. В Совет. Глава Института - близкий друг самого Председателя, и я уже делал ему полный отчет об этом деле. Я не стал ждать, понимаете. Я стал действовать. - Гремионис потряс головой, как бы показывая свою решительность, но, судя по мягкости лица, делал это без большого убеждения. - Видите ли, здесь не Земля. Мы здесь з_а_щ_и_щ_е_н_ы. Это у вас, с вашей перенаселенностью, люди живут в ульях, в муравейниках. Вы толкаете друг друга, душите друг друга, и это у вас в порядке вещей. Одна жизнь или миллион - какая разница?
- Вы явно читали исторические романы, - сказал Бейли, стараясь не показать недовольства.
- Конечно, читал, и там написано так, как оно есть. Иначе и не может быть на планете с миллиардами жителей. А на Авроре ценится каждая жизнь. Физически нас защищают наши роботы, поэтому у нас никогда не бывает нападений и убийств.
- Если не считать убийства Джандера.
- Это не убийство. Джандер всего лишь робот. А от вреда большего, чем нападение, нас защищает Совет. Комитет Личной защиты очень косо смотрит на любое действие, которое не справедливо марает репутацию или общественное положение отдельного гражданина. Аврорец, действуя как вы, имел бы серьезные неприятности. А что касается землянина...
- Я приехал для расследования, полагаю, по приглашению Совета. Не думаю, что д-р Фастальф привез меня сюда без разрешения Совета.
- Возможно, но это не дает вам право переходить границы честного расследования.
- И вы намерены заявить это в Совете?
- Я намерен пойти к главе Института...
- Как его зовут, кстати?
- Келдин Амадейро. Я попрошу его рассказать об этом в Совете - а он член Совета, лидер глобалистской партии. Так что для вас лучше сказать Глэдис, что я абсолютно не виновен.
- Я бы хотел этого, м-р Гремионис, поскольку предполагаю, что вы и в самом деле невиновны, но как я могу сменить предположение на уверенность, если вы не позволяете мне задать вам кое-какие вопросы?
Гремионис заколебался, а затем с некоторым вызовом откинулся на спинку стула, заложив руки за голову.
- Спрашивайте. Мне нечего скрывать. А потом вы вызовете Глэдис прямо по моему трехмерному передатчику и скажете ей, иначе у вас будут большие неприятности.
- Понятно. Но сначала скажите: давно ли вы знакомы с д-ром Василией?
Гремионис помялся и сказал напряженно:
- Почему вы об этом спрашиваете? При чем это тут?
Бейли вздохнул, и его унылое лицо стало еще печальнее.
- Напомню вам, м-р Гремионис, что вам нечего скрывать и что вы хотите убедить меня в своей невиновности, а я, в свою очередь, должен убедить в этом Глэдис. Так что скажите, давно ли вы знакомы с д-ром Василией. Если незнакомы - так и скажите... но с моей стороны честно будет сказать вам: д-р Василия утверждает, что вы знаете ее и знаете настолько хорошо, что предлагали себя ей.
Гремионис выглядел скорбно. Он сказал дрожащим голосом:
- Не знаю, почему люди делают из этого что-то особенное. Предложить дело вполне естественное и никого другого не касается. Вы землянин, вот вы и поднимаете шум вокруг этого.
- Как я понял, она не приняла вашего предложения.
- Принять или отказать - целиком ее дело. Были такие, что предлагали себя мне, а я отказал. Подумаешь, какая важность.
- Ну, ладно. Давно вы знакомы с ней?
- Лет пятнадцать.
- Вы знали ее, когда она жила у д-ра Фастальфа?
- Тогда я был мальчишкой, - краснея, сказал Гремионис.
- Как вы с ней познакомились?
- Когда я закончил обучения как личный художник, меня пригласили сделать дизайн ее гардероба. Ей понравилось, и она стала пользоваться моими услугами - исключительно в смысле одежды.
- Не по ее ли рекомендации вы получили свое теперешнее положение официального личного художника для членов Института?
- Она признавала мою квалификацию. Меня проверили другие, и я добился положения согласно моим достоинствам.
- Она рекомендовала вас?
- Да, - неохотно признал Гремионис.
- И вы только из благодарности предложили ей себя?
Гремионис скорчил гримасу.
- Это... это отвратительно! Только землянин мог подумать такое. Мое предложение означало только, что мне было приятно его сделать.
- Из-за того, что она привлекательна и сердечна?
- Ну, - нерешительно сказал Гремионис, - я бы не сказал, что она сердечна. Но, конечно, привлекательна.
- Мне сказали, что вы предлагаете себя всем без разбора.
- Это вранье. Кто это сказал?
- Не знаю, стоит ли мне отвечать на этот вопрос. Не думаете ли вы, что если я стану ссылаться на вас как на источник некрасивой информации, то вы будете со мной откровенны?
- Ну, ладно, кто бы не сказал - он соврал.
- Может, это было просто драматическое преувеличение. Вы многим предлагали себя до д-ра Василии?
Гремионис отвел глаза.
- Одной или двум. Ничего серьезного.
- А д-р Василия была для вас чем-то серьезным?
- Ну...
- Как я понял, вы предлагали ей себя несколько раз, что полностью противоречит аврорским обычаям.
- Ох, аврорские обычаи... - яростно начал Гремионис. - Послушайте, м-р Бейли, могу я говорить с вами конфиденциально?
- Да. Все мои вопросы имеют целью уверить меня, что вы не имеете отношения к смерти Джандера. Как только я буду удовлетворен, можете быть уверены, что я сохраню в тайне все ваши замечания.
- Вот и хорошо. Тут нет ничего плохого, ничего такого, чего я бы стыдился. Просто у меня было сильное тайное чувство и я имею на него право, верно?
- Абсолютно верно.
- Видите ли, у меня ощущение, что секс всего лучше, когда между партнерами глубокая любовь или привязанность.
- Я думаю, что это совершенно правильно.
- И тогда не нужно никого другого, как вы думаете?
- Вполне вероятно.
- Я всегда мечтал найти отличную партнершу и больше не искать никого. Это называют моногамией. На Авроре она не существует, но на некоторых других планетах есть. И на Земле тоже, м-р Бейли?
- В теории, м-р Гремионис.
- Вот этого я и хочу. Я искал несколько лет. Время от времени я занимался сексом и, я бы сказал, чего-то не хватало. Затем я встретил д-ра Василию, и она сказала мне... знаете, люди часто откровенны со своими личными художниками, потому что это _о_ч_е_н_ь_ личная работа...
- Ну, ну, продолжайте.
Гремионис облизал губы.
- Если то, что я скажу, выйдет наружу - я пропал. Она сделает все, чтобы я не получал больше заказов. Вы уверены, что все это относится к делу?
- Уверяю вас, что оно может оказаться исключительно важным.
- Ну... - Гремионис не выглядел полностью убежденным - из кусочков того, что рассказывала мне д-р Василия, я собрал факт, что она... - его голос упал до шепота - девственница.
- Понятно, - спокойно сказал Бейли. Он вспомнил, что, по уверению Василии, отказ отца искалечил ей жизнь, и лучше понял ее ненависть к отцу.
- Это возбудило меня. Мне казалось, что я мог бы иметь ее для себя одного и сам не хотел бы никого другого. Не могу объяснить, как много это значило для меня. Это сделало ее в моих глазах сияюще-прекрасной, и я в самом деле очень хотел ее.
- И вы предложили ей себя?
- Да.
- И не один раз. Вас не обескураживал ее отказ?
- Это как раз подтверждало ее девственность и заставляло меня желать еще больше. Меня как раз и возбуждало, что этого нелегко добиться. Я не могу объяснить, но надеюсь, что вы понимаете.
- Да, прекрасно понимаю. Но наступило время, когда вы перестали предлагать себя д-ру Василии?
- Ну, да.
- И начали предлагать себя Глэдис?
- Ну, да.
- Неоднократно.
- Ну, да.
- Почему такая перемена?
- Д-р Василия в конце концов дала ясно понять, что у меня нет никаких шансов, а затем появилась Глэдис, и она очень похожа на д-ра Василию, и... и... Так оно и случилось.
- Но Глэдис не девственница. Она была замужем на Солярии, и здесь, на Авроре, как я слышал, экспериментировала довольно широко.
- Это я знал, но она... прекратила. Она ведь солярианка и плохо понимает аврорские обычаи. Но она прекратила, потому что ей не нравится, как она говорит "неразборчивость".
- Она сама говорила вам это?
- Да. На Солярии принята моногамия. Глэдис не была счастлива в браке, но она привыкла к этому обычаю и не нашла радостей в аврорской манере, когда познакомилась с ней, да и в моногамии, которой я хочу - тоже. Вы понимаете?
- Да. Но как вы встретились с ней впервые?
- Просто увидел. Когда она приехала на Аврору - романтическая беженка с Солярии - это показывалось по гиперволновой программе. И она участвовала в этом фильме...
- Да, да. Но ведь было что-то еще?
- Не понимаю, чего вы еще хотите.
- Ну, попробую догадаться. Когда д-р Василия отказала вам навсегда, она не намекнула вам на альтернативу для вас?
Гремионис закричал, неожиданно вспылив:
- Д-р Василия сказала вам _э_т_о?
- Не такими словами, но я думаю, что случилось именно так. Не говорила ли она вам, что было бы полезно посмотреть на новоприбывшую молодую леди с Солярии, которая стала подопечной д-ра Фастальфа? Не говорила ли вам д-р Василия, что по общему мнению, эта молодая леди очень похожа на нее, только моложе и сердечнее? Короче говоря, не советовала ли вам д-р Василия переключить внимание с нее на Глэдис?
Гремионис явно страдал. Он посмотрел в глаза Бейли и тут же отвел взгляд. Бейли впервые увидел в глазах космонита страх. Он покачал головой. Не следует радоваться тому, что напугал космонита. Это может повредить его объективности.
- Ну? - сказал он. - Я прав?
Гремионис тихо сказал:
- Значит, тот фильм не преувеличивал. Вы читаете мысли?
50
- Я просто спросил, - спокойно сказал Бейли, - а вы не ответили прямо. Прав я или нет?
- Это произошло не совсем так. Не в точности. Она говорила о Глэдис, но... - он прикусил губу и вдруг выпалил: - Ну, в общем это равносильно тому, что вы сказали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
- Но вы живете на территории Роботехнического Института.
- А почему мне не жить тут? - голос Гремиониса стал более враждебным.
- Если вы не роботехник...
Гремионис сделал гримасу.
- Это же глупо! Когда Институт еще только проектировался, здесь предполагалось автономное общество. Собственный транспорт, свои мастерские для его ремонта, свои роботы для работы в мастерских, свои врачи, свои строители. Персонал живет здесь, и если он хочет иметь личного художника, то вот Сантирикс Гремионис живет тоже здесь. Разве у меня плохая профессия, и я не должен жить здесь?
- Я этого не говорил.
Гремионис отвернулся, еще чувствуя обиду, и нажал кнопку, а затем, изучив многоцветную четырехугольную полосу, сделал что-то похожее на щелчок. С потолка спустился шар и повис в метре от их голов, затем раскрылся, как апельсин с дольками, и в нем началась игра красок вместе с мягким звуком. То и другое смешивалось так искусно, что ошеломленный Бейли скоро перестал отделять цвет и звук. Окна затемнились, сегменты стали ярче.
- Не слишком ярко? - спросил Гремионис.
- Нет, - поколебавшись ответил Бейли.
- Это для фона; я подобрал мягкую комбинацию, чтобы легче было разговаривать в цивилизованной манере. - И быстро добавил: - Перейдем к делу?
Бейли отвел глаза от этой штуки - Гремионис не назвал ее - с некоторым усилием и сказал:
- Да, если позволите.
- Вы обвинили меня, что я что-то сделал для обездвиживания этого робота Джандера.
- Я расследую обстоятельства гибели робота.
- Но в связи с этой гибелью вы упомянули меня. И вы только что спросили, не роботехник ли я. Я понимаю, что у вас на уме: вы пытаетесь приписать мне какие-то знания роботехники и построить дело против меня как... как приканчивателя робота.
- Могли бы сказать - убийцы.
- Робота нельзя убить. Но в любом случае, я не приканчивал его, не убивал - назовите, как хотите. Я вам сказал: я не роботехник. Я н_и_ч_е_г_о_ не знаю о роботах. Как вы могли даже подумать...
- Я должен расследовать все связи, мистер Гремионис. Джандер принадлежал Глэдис, а вы дружны с ней. Вот связь.
- У нее может быть куча друзей. Какая же это связь?
- Вы утверждаете, что никогда не видели Джандера, бывая у Глэдис?
- Нет, ни разу!
- Вы не знали, что у нее есть человекоподобный робот?
- Нет!
- Она никогда не упоминала о нем?
- У нее полон дом роботов. Самых обычных. Она никогда не говорила, что имеет что-то еще.
- Прекрасно. У меня нет причин - пока - предполагать, что это неправда.
- Тогда скажите это Глэдис. Вот из-за _э_т_о_г_о_ я и хотел вас видеть. Просить вас об этом. Настаивать.
- Разве у Глэдис есть причины думать иначе?
- Конечно. Вы отравили ее мысли. Вы спрашивали ее обо мне в связи с этим делом, и она решила... она не уверена... Во всяком случае, она вызвала меня сегодня утром и спросила, не сделал ли я что-нибудь с роботом. Я говорил вам.
- Вы отрицали?
- Ясное дело! Отрицал со всей убедительностью, потому что я и в самом деле ничего такого не делал. Но я не могу ее убедить, и хочу, чтобы это сделали вы. Скажите ей, что, по вашему мнению, я здесь не причем. Вы должны сказать ей это, потому что не можете без всяких причин портить мою репутацию. Я сообщу о вас.
- Кому?
- Комитету Личной Защиты. В Совет. Глава Института - близкий друг самого Председателя, и я уже делал ему полный отчет об этом деле. Я не стал ждать, понимаете. Я стал действовать. - Гремионис потряс головой, как бы показывая свою решительность, но, судя по мягкости лица, делал это без большого убеждения. - Видите ли, здесь не Земля. Мы здесь з_а_щ_и_щ_е_н_ы. Это у вас, с вашей перенаселенностью, люди живут в ульях, в муравейниках. Вы толкаете друг друга, душите друг друга, и это у вас в порядке вещей. Одна жизнь или миллион - какая разница?
- Вы явно читали исторические романы, - сказал Бейли, стараясь не показать недовольства.
- Конечно, читал, и там написано так, как оно есть. Иначе и не может быть на планете с миллиардами жителей. А на Авроре ценится каждая жизнь. Физически нас защищают наши роботы, поэтому у нас никогда не бывает нападений и убийств.
- Если не считать убийства Джандера.
- Это не убийство. Джандер всего лишь робот. А от вреда большего, чем нападение, нас защищает Совет. Комитет Личной защиты очень косо смотрит на любое действие, которое не справедливо марает репутацию или общественное положение отдельного гражданина. Аврорец, действуя как вы, имел бы серьезные неприятности. А что касается землянина...
- Я приехал для расследования, полагаю, по приглашению Совета. Не думаю, что д-р Фастальф привез меня сюда без разрешения Совета.
- Возможно, но это не дает вам право переходить границы честного расследования.
- И вы намерены заявить это в Совете?
- Я намерен пойти к главе Института...
- Как его зовут, кстати?
- Келдин Амадейро. Я попрошу его рассказать об этом в Совете - а он член Совета, лидер глобалистской партии. Так что для вас лучше сказать Глэдис, что я абсолютно не виновен.
- Я бы хотел этого, м-р Гремионис, поскольку предполагаю, что вы и в самом деле невиновны, но как я могу сменить предположение на уверенность, если вы не позволяете мне задать вам кое-какие вопросы?
Гремионис заколебался, а затем с некоторым вызовом откинулся на спинку стула, заложив руки за голову.
- Спрашивайте. Мне нечего скрывать. А потом вы вызовете Глэдис прямо по моему трехмерному передатчику и скажете ей, иначе у вас будут большие неприятности.
- Понятно. Но сначала скажите: давно ли вы знакомы с д-ром Василией?
Гремионис помялся и сказал напряженно:
- Почему вы об этом спрашиваете? При чем это тут?
Бейли вздохнул, и его унылое лицо стало еще печальнее.
- Напомню вам, м-р Гремионис, что вам нечего скрывать и что вы хотите убедить меня в своей невиновности, а я, в свою очередь, должен убедить в этом Глэдис. Так что скажите, давно ли вы знакомы с д-ром Василией. Если незнакомы - так и скажите... но с моей стороны честно будет сказать вам: д-р Василия утверждает, что вы знаете ее и знаете настолько хорошо, что предлагали себя ей.
Гремионис выглядел скорбно. Он сказал дрожащим голосом:
- Не знаю, почему люди делают из этого что-то особенное. Предложить дело вполне естественное и никого другого не касается. Вы землянин, вот вы и поднимаете шум вокруг этого.
- Как я понял, она не приняла вашего предложения.
- Принять или отказать - целиком ее дело. Были такие, что предлагали себя мне, а я отказал. Подумаешь, какая важность.
- Ну, ладно. Давно вы знакомы с ней?
- Лет пятнадцать.
- Вы знали ее, когда она жила у д-ра Фастальфа?
- Тогда я был мальчишкой, - краснея, сказал Гремионис.
- Как вы с ней познакомились?
- Когда я закончил обучения как личный художник, меня пригласили сделать дизайн ее гардероба. Ей понравилось, и она стала пользоваться моими услугами - исключительно в смысле одежды.
- Не по ее ли рекомендации вы получили свое теперешнее положение официального личного художника для членов Института?
- Она признавала мою квалификацию. Меня проверили другие, и я добился положения согласно моим достоинствам.
- Она рекомендовала вас?
- Да, - неохотно признал Гремионис.
- И вы только из благодарности предложили ей себя?
Гремионис скорчил гримасу.
- Это... это отвратительно! Только землянин мог подумать такое. Мое предложение означало только, что мне было приятно его сделать.
- Из-за того, что она привлекательна и сердечна?
- Ну, - нерешительно сказал Гремионис, - я бы не сказал, что она сердечна. Но, конечно, привлекательна.
- Мне сказали, что вы предлагаете себя всем без разбора.
- Это вранье. Кто это сказал?
- Не знаю, стоит ли мне отвечать на этот вопрос. Не думаете ли вы, что если я стану ссылаться на вас как на источник некрасивой информации, то вы будете со мной откровенны?
- Ну, ладно, кто бы не сказал - он соврал.
- Может, это было просто драматическое преувеличение. Вы многим предлагали себя до д-ра Василии?
Гремионис отвел глаза.
- Одной или двум. Ничего серьезного.
- А д-р Василия была для вас чем-то серьезным?
- Ну...
- Как я понял, вы предлагали ей себя несколько раз, что полностью противоречит аврорским обычаям.
- Ох, аврорские обычаи... - яростно начал Гремионис. - Послушайте, м-р Бейли, могу я говорить с вами конфиденциально?
- Да. Все мои вопросы имеют целью уверить меня, что вы не имеете отношения к смерти Джандера. Как только я буду удовлетворен, можете быть уверены, что я сохраню в тайне все ваши замечания.
- Вот и хорошо. Тут нет ничего плохого, ничего такого, чего я бы стыдился. Просто у меня было сильное тайное чувство и я имею на него право, верно?
- Абсолютно верно.
- Видите ли, у меня ощущение, что секс всего лучше, когда между партнерами глубокая любовь или привязанность.
- Я думаю, что это совершенно правильно.
- И тогда не нужно никого другого, как вы думаете?
- Вполне вероятно.
- Я всегда мечтал найти отличную партнершу и больше не искать никого. Это называют моногамией. На Авроре она не существует, но на некоторых других планетах есть. И на Земле тоже, м-р Бейли?
- В теории, м-р Гремионис.
- Вот этого я и хочу. Я искал несколько лет. Время от времени я занимался сексом и, я бы сказал, чего-то не хватало. Затем я встретил д-ра Василию, и она сказала мне... знаете, люди часто откровенны со своими личными художниками, потому что это _о_ч_е_н_ь_ личная работа...
- Ну, ну, продолжайте.
Гремионис облизал губы.
- Если то, что я скажу, выйдет наружу - я пропал. Она сделает все, чтобы я не получал больше заказов. Вы уверены, что все это относится к делу?
- Уверяю вас, что оно может оказаться исключительно важным.
- Ну... - Гремионис не выглядел полностью убежденным - из кусочков того, что рассказывала мне д-р Василия, я собрал факт, что она... - его голос упал до шепота - девственница.
- Понятно, - спокойно сказал Бейли. Он вспомнил, что, по уверению Василии, отказ отца искалечил ей жизнь, и лучше понял ее ненависть к отцу.
- Это возбудило меня. Мне казалось, что я мог бы иметь ее для себя одного и сам не хотел бы никого другого. Не могу объяснить, как много это значило для меня. Это сделало ее в моих глазах сияюще-прекрасной, и я в самом деле очень хотел ее.
- И вы предложили ей себя?
- Да.
- И не один раз. Вас не обескураживал ее отказ?
- Это как раз подтверждало ее девственность и заставляло меня желать еще больше. Меня как раз и возбуждало, что этого нелегко добиться. Я не могу объяснить, но надеюсь, что вы понимаете.
- Да, прекрасно понимаю. Но наступило время, когда вы перестали предлагать себя д-ру Василии?
- Ну, да.
- И начали предлагать себя Глэдис?
- Ну, да.
- Неоднократно.
- Ну, да.
- Почему такая перемена?
- Д-р Василия в конце концов дала ясно понять, что у меня нет никаких шансов, а затем появилась Глэдис, и она очень похожа на д-ра Василию, и... и... Так оно и случилось.
- Но Глэдис не девственница. Она была замужем на Солярии, и здесь, на Авроре, как я слышал, экспериментировала довольно широко.
- Это я знал, но она... прекратила. Она ведь солярианка и плохо понимает аврорские обычаи. Но она прекратила, потому что ей не нравится, как она говорит "неразборчивость".
- Она сама говорила вам это?
- Да. На Солярии принята моногамия. Глэдис не была счастлива в браке, но она привыкла к этому обычаю и не нашла радостей в аврорской манере, когда познакомилась с ней, да и в моногамии, которой я хочу - тоже. Вы понимаете?
- Да. Но как вы встретились с ней впервые?
- Просто увидел. Когда она приехала на Аврору - романтическая беженка с Солярии - это показывалось по гиперволновой программе. И она участвовала в этом фильме...
- Да, да. Но ведь было что-то еще?
- Не понимаю, чего вы еще хотите.
- Ну, попробую догадаться. Когда д-р Василия отказала вам навсегда, она не намекнула вам на альтернативу для вас?
Гремионис закричал, неожиданно вспылив:
- Д-р Василия сказала вам _э_т_о?
- Не такими словами, но я думаю, что случилось именно так. Не говорила ли она вам, что было бы полезно посмотреть на новоприбывшую молодую леди с Солярии, которая стала подопечной д-ра Фастальфа? Не говорила ли вам д-р Василия, что по общему мнению, эта молодая леди очень похожа на нее, только моложе и сердечнее? Короче говоря, не советовала ли вам д-р Василия переключить внимание с нее на Глэдис?
Гремионис явно страдал. Он посмотрел в глаза Бейли и тут же отвел взгляд. Бейли впервые увидел в глазах космонита страх. Он покачал головой. Не следует радоваться тому, что напугал космонита. Это может повредить его объективности.
- Ну? - сказал он. - Я прав?
Гремионис тихо сказал:
- Значит, тот фильм не преувеличивал. Вы читаете мысли?
50
- Я просто спросил, - спокойно сказал Бейли, - а вы не ответили прямо. Прав я или нет?
- Это произошло не совсем так. Не в точности. Она говорила о Глэдис, но... - он прикусил губу и вдруг выпалил: - Ну, в общем это равносильно тому, что вы сказали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47