Голубовато-белая планета, освещенная солнцем, отражала его свет таким образом, что казалось, что она медленно поворачивается. Планету окружали звезды - одни тусклые, другие яркие, они тоже, казалось, меняли рисунок, но если внимательно приглядеться к одной какой-нибудь группе, то видно было, что звезды неподвижны.
Бейли нашел все это путаным и отталкивающим.
- Это скорее работа искусства, мистер Бейли, - сказал Фастальф. Слишком экспансивно, чтобы быть ценным. Но Фании хотелось. Фания - мой теперешний партнер.
- Она будет завтракать с нами?
- Нет. Как я говорил, мы будем вдвоем. Я просил ее остаться на некоторое время в своей квартире. Я не хочу втягивать ее в нашу проблему. Вы понимаете?
- Да, конечно.
- Садитесь, пожалуйста.
Один стол был заставлен тарелками, чашками и хитроумными приборами, из которых далеко не все были знакомы Бейли. В центре стоял высокий конусообразный цилиндр, напоминающий гигантскую шахматную пешку из серого камня. Бейли, едва усевшись, не мог удержаться, чтобы не тронуть его пальцем. Фастальф улыбнулся.
- Это прибор для специй. Он снабжен простым управлением, позволяющим положить точное количество любой из десятка различных приправ на любую порцию блюд. Чтобы правильно это сделать, сосуд подкидывают и выполняют замысловатые движения, что само по себе бессмысленно, но светские аврорцы весьма ценят это как символ изящества, с каким будет подана пища. Когда я был молод, я мог тремя пальцами сделать тройной подкид и получить соль, когда прибор стукнется о мою ладонь. Теперь, попробовав это, я рискую разбить голову своему гостю. Я уверен, что вы не обидитесь, если я не стану пытаться.
- Настаиваю, чтобы вы не пытались, д-р Фастальф.
Один робот поставил на стол салат, второй принес поднос с фруктовыми соками, третий - хлеб и сыр, а четвертый - салфетки. Все четверо работали согласованно, не сталкиваясь и без каких-либо затруднений. Бейли ошеломленно следил за ними. Они одновременно подошли к столу с каждой стороны, потом отступили в унисон, поклонились в унисон, повернулись вместе и вернулись в свои ниши в дальнем конце комнаты. Бейли вдруг осознал, что Дэниел и Жискар тоже здесь. Он не видел, как они вошли. Они стояли в нишах. Дэниел был в ближней.
- Теперь, когда они ушли, - сказал Фастальф, сделал паузу и жалобно покачал головой - если не считать, что они здесь. Обычно роботы уходят до начала ленча. Роботы не едят, поэтому кто не ест - уходит. В конце концов, это стало ритуалом. Но в данном случае...
- ...они не ушли, сказал Бейли.
- Нет. Я думал, что безопасность важнее этикета, и что вы, не будучи аврорцем, не обидитесь.
Бейли ждал, пока Фастальф первым начнет есть. Фастальф взял вилку, то же сделал и Бейли. Фастальф действовал медленно, позволяя Бейли точно повторять движения.
Бейли осторожно куснул креветку и нашел ее восхитительной. Он узнал вкус: он напоминал пасту из креветок, производимую на Земле, но был неизмеримо нежнее и богаче. Он медленно жевал и, несмотря на желание заняться делами, обнаружил, что все его внимание поглощено едой и немыслимо думать о чем-то другом. Первый шаг сделал опять-таки Фастальф.
- Не начать ли нам разговор о проблеме, м-р Бейли?
Бейли почувствовал, что краснеет.
- Да, конечно. Прошу прощенья. Ваша аврорская пища так поразила меня, что мне трудно было думать еще о чем-то. Проблема из-за вашего ремесла, не так ли?
- Почему вы так говорите
- Как я слышал, кто-то совершил роботоубийство, требующее большой опытности.
- Роботоубийство? Интересный термин. Конечно, я понимаю, что вы имеете в виду. Вам сказали правду: это дело требовало огромной опытности.
- Как я слышал, только вы можете судить об этом.
- Это тоже правда.
- И вы допускаете - даже настаиваете, что только _в_ы_ могли довести Джандера до умственного замерзания.
- Это и в самом дел так, мистер Бейли. Я не мог бы солгать, даже если бы хотел. Известно, что я выдающийся теоретик роботехники во всех Пятидесяти мирах.
- А не может быть второй по значению теоретик роботехники, третий или даже четвертый, обладающий необходимыми способностями и знаниями для совершения этого деяния? Разве обязательно быть самым лучшим?
- По-моему, - спокойно сказал Фастальф, - это дело требует самых лучших способностей. И я уверен, что только я мог бы выполнить эту задачу. Не забудьте, что лучшие головы в роботехнике - включая и мою - специально занимались созданием такого позитронного мозга, который _н_е_л_ь_з_я привести к умственному замораживанию.
- И вы уверены в этом?
- Полностью.
- И вы заявили это публично?
- Конечно. Здесь же было общественное расследование, мой дорогой землянин. Мне задавали те же вопросы, что и вы, и я отвечал правду. Так принято на Авроре.
- В данный момент я спрашиваю не о том, насколько искренне вы отвечали. Но не управляла ли вами естественная гордыня? Может, это тоже типично аврорское?
- Вы хотите сказать, что моя забота о том, чтобы считаться лучшим, заставила меня добровольно оказаться в положении, когда все будут считать, что именно я заморозил мозг Джандера?
- Я показываю вам, как вы спасаете свою научную репутацию, разрушая свой политический и общественный статус.
- Понятно. У вас интересный ход мышления, м-р Бейли. Нет, мне это не приходило в голову. Вы думаете, что в выборе между возможностью считаться вторым или взять на себя вину в - как вы говорите - роботоубийстве, я сознательно соглашусь на последнее?
- Нет, д-р Фастальф, я не хочу представить дело так просто. Не могло ли быть так, что вы обманываетесь, считая себя крупнейшим роботехником, не имеющим соперников, и цепляетесь за это, потому что бессознательно бессознательно, д-р Фастальф, понимаете, что вас переплюнул другой?
Фастальф рассмеялся с некоторой досадой.
- Нет, м-р Бейли. Совершенно неправильно.
- Спасибо. Вы уверены, что никто из ваших коллег не может сравниться с вами?
- Очень немногие способны вообще иметь дело с человекоподобными роботами. Конструкция Дэниела создала, в сущности, новую профессию, для которой нет даже названия. Из теоретиков роботехники на Авроре никто, кроме меня, не понимает работы позитронного мозга Дэниела. Понимал д-р Сартон, но он умер, да и он не понимал этого так хорошо, как я. Базисная теория _м_о_я.
- Вы это начали, но вы, разумеется, не можете надеяться остаться единственным. Разве никто не изучает теорию?
Фастальф твердо покачал головой.
- Никто. Я никого не учил и не верю, чтобы кто-нибудь из ныне живущих роботехников разработал бы собственную теорию.
Бейли сказал с легким раздражением:
- Может быть какой-нибудь молодой человек, только что из университета, более сообразителен, чем другие...
- Нет. Такого молодого человека я бы знал. Он прошел бы через мои лаборатории. Он работал бы со мной. В данный момент такого человека не существует. Когда-нибудь будет, может, и не один, но сейчас - нет!
- Стало быть, если вы умрете, новая наука умрет с вами?
- Мне всего 165 лет - примерно 135 по земному времени; по аврорским стандартам я еще совсем молод, и по медицинским показателям можно считать, что я еще не перевалил за половину жизни. У нас нередко доживают до четырехсот лет - местных, конечно. Так что у меня хватит времени учить кого-то.
Они покончили с едой, но из-за стола не встали. И ни один робот не подошел убрать посуду.
Бейли прищурился и сказал:
- Д-р Фастальф, два года назад я был на Солярии. Там у меня сложилось впечатление, что солярианцы самые умелые роботехники из всех Внешних миров.
- В целом, наверное, так.
- Никто из них не мог убить Джандера?
- Никто. Они специалисты по роботам, которые, в лучшем случае, не сложнее моего доброго надежного Жискара. В конструировании человекоподобных роботов солярианцы ничего не смыслят.
- Откуда вы знаете?
- Вы были на Солярии и хорошо знаете, что солярианцы с величайшей неохотой приближаются друг к другу, что они общаются только по трехмерному видео... исключая тех случаев, когда требуется обязательный сексуальный контакт. Как вы думаете, захочет ли кто-нибудь создать робота, столь похожего на человека, что он может вызвать у них невроз? Они будут избегать его, поскольку он выглядит как человек, и, конечно, не сочтут возможным пользоваться им.
- А не могло быть солярианина, показывающего терпимость к человеческому телу?
- Может быть, такие и есть, не отрицаю, но на Авроре в этом году нет ни одного солярианина. Они не любят входить в контакт даже с аврорцами, разве что по самым важным делам, и никто из них не приезжает ни сюда, ни на любой другой мир. Если же дело важное, они держаться на орбите и общаются с нами лишь по электронной связи.
- В таком случае, если, кроме вас, некому было убить Джандера, то это сделали вы?
- Дэниел, наверное сказал вам, что я это отрицаю. И я скажу вам то же самое: я этого _н_е_ делал.
Бейли кивнул.
- Но если вы этого не делали, и никто другой не мог сделать, то... подождите-ка, возможно, я делаю недозволенное предположение: Джандер действительно умер, или меня вызвали сюда под фальшивым предлогом?
- Робот действительно уничтожен. Я могу показать вам его, если Совет не запретит мне доступ к нему до конца дня, но я не думаю, что это сделают.
- Кто же тогда совершил преступление?
Фастальф вздохнул.
- Никто его не совершал. Это было самопроизвольное событие в позитронном потоке мозговых путей, и оно вызвало умственное замораживание.
- Это правдоподобно?
- Нет, совершенно неправдоподобно, но это единственное, что могло случиться.
- Но не скажут ли, что больше шансов за то, что вы солгали, чем за то, что случилась такая вещь?
- Многие скажут именно так. К счастью, я знаю, что я этого _н_е_ делал, и остается только возможность самопроизвольного замораживания.
- И вы хотите, чтобы я _д_о_к_а_з_а_л, что такое самопроизвольное событие имело место?
- Да.
- Но как это можно доказать? А похоже, что, только доказав это, я спасу вас, Землю и себя.
- В порядке возрастающей важности, мистер Бейли?
- Ну, ладно, вас, меня и Землю.
- Боюсь, - сказал Фастальф, - что, подумав, я пришел к заключению, что такого доказательства получить нельзя.



17

Бейли в ужасе посмотрел на Фастальфа. - Нельзя? - Никак. И Фастальф, вдруг отвлекшись, схватил прибор для специй. - Знаете, мне интересно, смогу ли я сделать тройной подкид. Он подбросил прибор в воздух расчетливым движением запястья. Прибор перевернулся. Пока он падал, Фастальф поймал его узкий конец на ребро правой ладони и слегка подкинул, а затем поймал на ребро левой ладони. Прибор снова взлетел вверх, перевернулся, упал на ребро правой ладони, а затем опять на ребро левой. После этих трех подкидов прибор взлетел еще раз, Фастальф поймал его в правый кулак, держа поблизости левую руку ладонью вверх. Как только прибор был схвачен, Фастальф показал левую руку, в которой была щепотка соли.
- Это детская игра для научного разума, усилия совершенно непропорциональны результату - щепотке соли, но хороший аврорский хозяин гордится, что способен это сделать. Есть такие умельцы, что держат прибор в воздухе до полутора минут, двигая руками с такой быстротой, что глаз не успевает следить за ними. Конечно, - задумчиво добавил он, - Дэниел может произвести эти действия лучше и быстрее любого человека. Я испробовал его в этом отношении, чтобы проверить работу мозга, но заставлять его показывать такие таланты на публике было бы в корне не правильно: ненужное унижение человека-умельца. Но давайте вернемся к делам.
- Вы ведете меня к этой цели через парсеки.
- Да, это верно.
- Д-р Фастальф, какова причина этого вашего показа?
- Ну, мне кажется, мы зашли в тупик. Я привез вас сюда, чтобы сделать нечто, чего нельзя сделать. Ваше лицо было достаточно красноречивым, и, сказать по правде, я тоже чувствовал себя не лучше. Следовательно, нужна была разрядка. А теперь - за дело.
- За неразрешимую задачу?
- Почему ей быть неразрешимой для вас, мистер Бейли? Судя по вашей репутации, вы достигаете невозможного.
- По гиперволновой драме? Неужели вы верите этому дурацкому искажению того, что случилось на Солярии?
Фастальф развел руками.
- Это моя единственная надежда.
- А у меня нет выбора. Я должен продолжать попытки; я не могу вернуться домой с неудачей. Мне было сказано об этом достаточно ясно. Скажите, д-р Фастальф, как можно было бы убить Джандера? Какие манипуляции над его мозгом надо было бы сделать?
- М-р Бейли, я не уверен, что сумел бы объяснить это даже роботехнику, каковым вы, конечно, не являетесь. Однако, все-таки, попробую. Вы, конечно, знаете, что роботы были изобретены на Земле.
- На Земле очень мало занимаются этим.
- На Внешних мирах хорошо знают о предубеждении против роботов на Земле.
- Но земное происхождение роботов ясно всякому, кто подумает. Общеизвестно, что гиперкосмические путешествия развивались с помощью роботов, а поскольку, без этих путешествий Внешние миры не были бы заселены, ясно, что роботы существовали еще в те времена, когда Земля была единственной обитаемой планетой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47