Я знала несколько случаев... Помню, думала - может просто предпочитает мужчин. Когда не стоит вопрос о детях, личное предпочтение в таких вещах не имеет значения: некоторым мужчинам женщины противны и наоборот. Но с человеком, которого вы называете моим отцом, дело обстояло иначе. Он любил женщин, иногда молодых, таких же, как была я, когда предлагала ему себя: "Почему ты отказал мне?". И он, наконец, ответил. Попробуйте догадаться, каков был ответ. - Она замолчала и ждала.
Бейли неловко пошевелился и сказал, заикаясь:
- Он не хотел заниматься любовью с дочерью?
- Не глупите. Какая разница? Вряд ли хоть один мужчина на Авроре знает, кто его дочь. Нет. Он ответил - ох, я до сих пор помню его слова: "Ты дура! Если я свяжусь с тобой в этом смысле - как я сохраню свою объективность и какая будет польза от дальнейшего изучения тебя?"
В это время я уже знала о его интересе к человеческому мозгу. Я даже пошла по его стопам и стала роботехником. Я работала с Жискаром в этом направлении и экспериментировала с его программированием. Я ведь хорошо это делала, Жискар?
- Хорошо, Маленькая Мисс.
- Но я поняла, что этот человек не видит во мне человеческое существо. Пусть моя жизнь испорчена, лишь бы он не рисковал своей объективностью. Его наблюдения значили для него больше, чем моя нормальность. И тогда я поняла, кто я и кто он - и ушла от него.
В воздухе повисло тяжелое молчание. В голове Бейли слегка звенело. Он хотел спросить: можно ли было не учитывать сосредоточенности крупного ученого, важности большой проблемы? Как могли вы принять всерьез сказанное, возможно, в раздражении, когда человека вынудили к разговору, которого он не хотел? Д-р Василия сосредоточилась на собственной "нормальности" (что бы она не подразумевала под этим) и исключила две, возможно, самые важные проблемы, стоящие перед человечеством - природа человеческого мозга и заселение Галактики; это было куда менее простительно.
Но ничего этого он не сказал. Он не знал, как довести это до этой женщины, и поймет ли он, если она ответит.
Что он делает на этой планете? Он не понимает их жизни, как бы они не объясняли. И они не понимают его. Он устало сказал:
- Мне очень жаль, д-р Василия. Я понимаю, что вы сердитесь, но если бы вы хоть на миг оставили свою злость и подумали о деле д-ра Фастальфа и убитого робота, вы, может быть, увидели бы, что мы имеем дело с разными вещами. Возможно, д-р Фастальф желал наблюдать за вами независимо и объективно даже ценою вашего несчастья, однако, это никак не приближает его к желанию уничтожить человекоподобного робота.
Василия покраснела и закричала: - Неужели вы не поняли того, что я вам сказала? Уж не потому ли я вам все это рассказывала, что думала, будто кому-нибудь интересна печальная история моей жизни? Вы думаете, мне приятно разоблачать себя таким образом? Я говорила вам все это только для того, чтобы показать, что д-р Хэн Фастальф в _с_а_м_о_м_ д_е_л_е уничтожил Джандера. Наверняка. Я не говорила этого, потому что никто, кроме вас не был так глуп, чтобы спрашивать меня, и из-за дурацких остатков моего уважения к этому человеку. Но теперь вы спросили, и я отвечаю, и, клянусь Авророй, скажу кому угодно, даже публично: д-р Хэн Фастальф разрушил Джандера Пэнела. Я в этом уверена. Вы удовлетворены?



42

Бейли с ужасом уставился на обезумевшую женщину. - Я не совсем понимаю, д-р Василия. Зачем д-ру Фастальфу разрушать робота? Какое это имеет отношение к его обращению с вами?
Василия порывисто дышала, и Бейли механически заметил, даже не осознавая этого, что, хотя Василия была такой же стройной, как Глэдис, груди у нее были большие. Она старалась овладеть своим голосом.
- Разве я не сказала вам, землянин, что Хэн Фастальф интересовался человеческим мозгом? Он не колеблясь поставит его под стресс, чтобы наблюдать за результатом. И он предпочитает мозг неординарный, например, мозг ребенка, чтобы его можно было наблюдать в развитии. Любой мозг, лишь бы не банальный.
- Но какая тут связь с...
- Спросите себя: почему он заинтересовался чужеземкой?
- Глэдис? Я спросил _е_г_о, и он ответил. Она напомнила ему вас, и сходство и в самом деле большое.
- Еще раз спрошу вас: вы поверили ему?
- Почему же не поверить?
- Потому что это неправда. Сходство могло привлечь его внимание, но истинная суть его интереса к этой женщине - ее чужеземность. Она воспитана на Солярии, где привычки и социальные аксиомы не те, что на Авроре. Он может изучать мозг, совсем отличный от нашего, и получить интересную перспективу. Неужели вы не понимаете этого? Кстати, почему он заинтересован в вас, землянин? Он не так глуп, чтобы вообразить, что вы решите аврорскую проблему, ничего не зная об Авроре.
Внезапно вмешался Дэниел, и Бейли вздрогнул от неожиданности, услышав его голос:
- Доктор Василия, партнер Илия решил проблему Солярии, хотя ничего о Солярии не знал.
- Да, - сказала Василия, - все миры узнали об этом по гиперволновой программе. Озарение могло случиться, но вряд ли Хэн Фастальф думает, что оно случится дважды на том же месте и в быстрой последовательности. Нет, землянин, он привлек вас в первую очередь потому, что вы землянин. У вас другой, чуждый мозг, который можно изучать и манипулировать им.
- Не можете же вы думать, д-р Василия, что он рискнул бы делом чрезвычайной важности для Авроры и вызвал бы кого попало, лишь бы изучить необычный мозг!
- Наверняка мог бы. Об этом я вам и толкую. Нет такого кризиса для Авроры, который был бы важнее для него, чем решение проблемы мозга. Я могу точно сказать, что он ответит, если вы его спросите: "Аврора может возвыситься или упасть, цвести или гнить - все это пустяки в сравнении с проблемой мозга, поскольку, если человек реально познает мозг, все, что может пропасть за тысячелетие по небрежности или неправильным решениям, можно выправить за десять лет, разумно управляя человеческим развитием под руководством "психоистории". С помощью этого аргумента он оправдает все ложь, жестокость, все, что угодно - и скажет, что все должно служить цели продвижения знаний о мозге.
- Не могу себе представить, чтобы д-р Фастальф был так жесток. Милейший человек.
- Давно ли вы его знаете?
- Несколько часов на Земле, три года назад, и один день на Авроре.
- Подумать только: _ц_е_л_ы_й_ день! А я была с ним тридцать лет почти постоянно и потом издали следила за его карьерой. А вы были с ним целый день? И за весь этот день он не сделал ничего, что напугало или унизило вас?
Бейли молчал. Он думал о неожиданной атаке с помощью прибора для пряностей, от которой его спас Дэниел; о туалете, который представил ему такие затруднения благодаря маскировке; далекую прогулку Снаружи, предназначенную для проверки его способности к адаптации.
- Вижу, что делал, - сказала Василия. - Ваше лицо, землянин, не так непроницаемо, как вы, может быть, думаете. Он пугал вас психозондом?
- Упоминал о нем.
- Один день - и уже упоминал. Я думаю, это вам не понравилось?
- Конечно, нет.
- А была причина для этого упоминания?
- Была, - быстро сказал Бейли. - Я сказал, что у меня мелькнула одна мысль и тут же исчезла, и было вполне естественно намекнуть, что психозонд мог бы ее обнаружить.
- Нет, - сказала Василия, - не мог бы. Психозондом нельзя пользоваться для такого деликатного прикосновения, а если произвести попытку, то шансов много, что мозг будет искалечен.
- Может, нет, если работать будет эксперт - скажем, д-р Фастальф.
- О_н? Да он не отличит один конец зонда от другого. Он теоретик, а не техник.
- Ну, кто-нибудь другой. - Нет, землянин. _Н_и_к_т_о. Подумайте сами: если бы психозонд можно было использовать на людях безопасно, и если Хэн Фастальф так беспокоится о проблеме дезактивации робота, разве он не предложил бы применить психозонд к себе? Это не приходило вам в голову? Любой разумный человек придет к заключению, что Фастальф виновен. Единственным доказательством его невиновности является его собственное отрицание вины. Почему бы ему не доказать свою невиновность путем психопробы? Он не намекал на такую вещь?
- Нет. Мне, по крайней мере.
- Потому что он прекрасно знает, как это опасно. Однако, он, не задумываясь, намекнул насчет вас - просто для того, чтобы видеть, как ваш мозг работает под давлением, как вы реагируете на страх. А может быть, он подумал, что такая проба, как бы она ни была опасна для _в_а_с, может дать е_м_у_ интересные сведения, касающиеся деталей вашего земного мозга. Это, по-вашему, не жестоко?
Бейли отмахнулся от этого вопроса.
- Как это приложить к данному делу - роботоубийству?
- Солярианская женщина Глэдис привлекла внимание моего бывшего отца. У нее интересный для его целей мозг. Он дал ей робота Джандера, желая посмотреть, как женщина, выросшая не на Авроре, встретится с роботом, во всех отношениях похожим на человека. Он знал, что аврорская женщина тут же воспользовалась бы роботом для секса, ничуть не стесняясь. Сама я, признаться, несколько стеснялась бы этого, поскольку воспитана ненормально, не как обычные аврорские женщины. Солярианка же стеснялась бы очень сильно, поскольку выросла в мире, наполненном роботами, и имела необычно жесткие мысленные позиции по отношению к роботам. Это различие могло быть очень поучительным для моего отца, который пытался на этих вариациях построить теорию функционирующего мозга. Хэн Фастальф ждал полгода, пока солярианка, может быть начнет первые эксперименты...
- Ваш отец ничего не знал об отношениях между Глэдис и Джандером, перебил ее Бейли.
- Кто вам это сказал? Мой отец? Глэдис? Если он - то он врет; если она - то она просто не знает, скорей всего. Можете быть уверены, Фастальф знал. Знал, потому что в его изучении входило, как человеческий мозг склоняется под давлением солярианских условий. А затем он подумал - я совершенно уверена в этом - что случится, если женщина, только что начавшая пользоваться Джандером, вдруг потеряет его без всяких причин. Он знал, что сделала бы аврорская женщина: она почувствовала бы некоторое разочарование и тут же стала бы искать замену; но как поведет себя солярианка? Вот он и вывел Джандера из строя.
- Уничтожить безмерно ценного робота ради удовлетворения тривиального любопытства?
- Чудовищно, не правда ли? Но Хэн Фастальф как раз это и сделал. Вернитесь к нему, землянин, и скажите ему, что его маленькая игра кончена. Если еще не все на планете верят в его виновность, то наверняка поверят после моего выступления.



43

Бейли долго молчал, а Василия смотрела на него с какой-то мрачной радостью; лицо ее стало грубым и совсем не напоминало лицо Глэдис. Похоже, ничего не сделаешь...
Бейли встал, чувствуя себя старым - много старше своих сорока пяти лет (детский возраст для аврорцев). Все, что он сделал, ни к чему не привело. Даже хуже - каждое его движение, казалось, крепче затягивало петлю на шее Фастальфа.
- Я думаю, наше интервью кончено, - сказала Василия. - У меня нет причин видеться с вами еще раз, землянин, и у вас тоже. Наверное, вам лучше уехать с Авроры. Вы нанесли - она улыбнулась - моему отцу достаточный урон, хотя и не такой, какого он заслуживает.
Бейли шагнул к двери. Оба робота подошли. Жискар тихо спросил:
- Все в порядке, сэр?
Бейли пожал плечами. Что тут ответишь?
- Жискар! - окликнула Василия. - Когда д-р Фастальф не будет более нуждаться в тебе, ты перейдешь в мой штат?
Жискар спокойно посмотрел на нее.
- Если д-р Фастальф позволит, я так и сделаю, Маленькая Мисс.
Ее улыбка потеплела.
- Пожалуйста, Жискар. Мне все время не хватало тебя.
- Я часто думаю о вас, Маленькая Мисс.
- Д-р Василия, - спросил Бейли, - у вас нет туалета, куда я мог бы зайти?
Василия широко раскрыла глаза.
- Конечно, нет, землянин! На территории Института есть общественные туалеты. Ваши роботы проводят вас.
Бейли посмотрел на нее и сказал больше со злости, чем по рациональному рассуждению:
- Д-р Василия, на вашем месте я не стал бы говорить о виновности д-ра Фастальфа.
- Что мне мешает?
- Опасение раскрыть ваши дела с Гремионисом. Опасность для вас.
- Смешно! Вы же сами признали, что между мной и Гремионисом не было никакого сговора.
- Не совсем так. Я согласился, что прямого сговора уничтожить Джандера между вами и Гремионисом не было. Но остается возможность непрямого сговора.
- Вы спятили. Что еще за непрямой сговор?
- Я не готов это обсуждать при роботах д-ра Фастальфа... если только вы не будете настаивать. Но зачем вам это? Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.
Бейли почему-то решил, что она принимает его блеф. Все равно ситуация хуже не станет. И это сработало! Василия как бы съежилась.
Да, подумал Бейли, непрямой сговор был, в чем бы он не заключался. И Бейли сказал, слегка воспрянув духом:
- Я повторяю: не говорите ничего о докторе Фастальфе.
Но он не знал, сколько времени в его распоряжении; может быть, совсем мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47