Предполагаю, что в своем поместье Бартанес имел право первым побеседовать с вами, но то, что мы о вас слышали, у всех нас вызвало глубокий интерес. Я даже знаю, что вы играете на флейте. Неужели это правда?
– Да, я играю на флейте. – Откуда она?.. Калдеврин. Свет, каждый слышал обо всем в Кайриэне! – Надеюсь, вы меня извините…
– Я слышала, что чужеземные лорды занимаются музыкой, но никогда не верила этому. Я бы очень хотела сама услышать, как вы играете. Наверно, мы с вами поговорим о всяком-разном. Видимо, Бартанес счел общение с вами увлекательным. Мой муж все дни напролет проводит на собственных виноградниках и оставляет меня в совершенном одиночестве. Никогда его нет рядом, когда хочется поговорить.
– Должно быть, вы скучаете по нему, – сказал Ранд, стараясь потихонечку обойти и саму женщину, и ее широкие юбки. Она рассыпалась звонким смехом, словно он сказал нечто смешное, смешнее не придумаешь. Перед Алайне боком вклинилась вторая женщина, и вторая ладонь уперлась Ранду в грудь. Нашивок у нее было не меньше, чем у Алайне, и возраст у женщины был тот же самый – обе на добрый десяток лет старше него.
– Хочешь захватить его только для себя, Алайне? – Две женщины улыбнулись друг дружке, но взоры метали кинжалы. Вторая обратила свою улыбку Ранду. – Я – Биливере Осиеллин. Неужели все андорцы такие высокие? И такие красивые?
Ранд прочистил горло:
– А-э… некоторые – такие же высокие. Простите меня, но если вы…
– Я видела, как вы разговаривали с Бартанесом. Говорят, будто вы знаете и Галдриана. Вы обязательно должны навестить меня и поговорить со мною. Мой муж объезжает наши имения на юге.
– У тебя утонченность девки из портовой таверны, – прошипела ей Алайне и немедленно заулыбалась Ранду: – У нее нет изысканности. Никакому мужчине не понравится женщина со столь грубыми манерами. Приходите с флейтой ко мне в усадьбу, и мы побеседуем. А может, вы научите меня играть на ней?
– То, о чем Алайне думает как об утонченности, – мило заметила Биливере, – не что иное, как недостаток смелости. Мужчина, носящий отмеченный цаплей меч, должен быть храбрецом. Это и в самом деле клинок со знаком цапли, да?
Ранд решил уйти от них, пятясь:
– Я надеюсь, вы будете столь снисходительны, что… – Они ни на Шаг не отставали от него, и вскоре Ранд спиной уперся в стену; широкими крыльями юбок они отсекли ему все пути к отступлению, выстроив вместе еще одну стену перед ним.
Ранд вздрогнул, когда рядом с этими двумя втиснулась третья женщина, ее юбки вдвинулись перед ним, скрепив стену шелков. Она была старше, но такая же красивая, с веселой улыбкой, которая не смягчала остроты проницательных глаз. Нашивок на одежде у нее оказалось раза в два больше, чем у Алайне и Биливере; они чуть присели в реверансе и мрачно взирали на нее.
– Эти две паучихи вознамерились затянуть тебя в свои сети?
– Старшая женщина рассмеялась. – Обычно им удается накрепко впутать друг дружку, а не кого-то еще. Идемте со мной, мой прекрасный юный андорец, и я расскажу вам, в какие беды они бы вас ввергли. К тому же вам не о чем тревожиться, мужа у меня нет. От мужей всегда одни хлопоты и неприятности.
Поверх головы Алайне Ранд заметил Тома, тот выпрямлялся после поклона, который остался никем не замеченным и не вознагражденным аплодисментами. Поморщившись, менестрель подхватил бокал с подноса оторопевшего слуги.
– Я тут увидел одного человека, с которым мне нужно поговорить, – сказал Ранд женщинам и вырвался из угла, в который они его загнали, в тот момент, когда последняя из подошедших к нему женщин потянулась за его рукой. Втроем они смотрели ему вслед, а он устремился к менестрелю.
Том посмотрел на юношу поверх края бокала, потом сделал большой глоток.
– Том, я знаю, ты сказал, что между нами все кончено, но мне нужно было вырваться от этих баб. Только об одном и говорят – что мужья их где-то далеко, да намеки всякие делают… – Том поперхнулся вином, и Ранд похлопал его по спине: – Когда пьешь, нельзя торопиться, а то кое-что иногда идет не в то горло. Том, они думают, будто я с Бартанесом что-то замышляю или, может, с Галдрианом, и, по моему, если я скажу им, что ничего подобного у меня и в мыслях нет, они не поверят. Просто нужен был предлог отвязаться от них. Согнутым пальцем Том пригладил длинные усы и посмотрел через всю комнату на трех женщин. Они по– прежнему стояли вместе, наблюдая за Рандом и менестрелем.
– Этих трех я узнаю, парень. Одна Бриане Табор-вин преподала бы тебе такой урок, который раз в жизни стоит пройти каждому мужчине, если он выживет после этого обучения. Тревожишься за их мужей. Это мне нравится, парень. – Вдруг глаза Тома стали колючими. – Ты говорил мне, что свободен от Айз Седай. " Половина сегодняшних разговоров тут – о том, что андорский лорд заявился без предупреждения, да еще с Айз Седай заодно. Бартанес и Галдриан! На этот раз ты позволил-таки Белой Башне засунуть себя на горячую сковородку.
– Она приехала только вчера, Том. И как только Рог будет в безопасности, я опять от них освобожусь. Я хочу быть уверен, что все с Рогом будет хорошо.
– Ты говоришь так, будто сейчас с ним что-то неладно, – медленно произнес Том. – Раньше ты не так говорил.
– Том, его похитили Приспешники Тьмы. Они принесли его сюда. Бартанес – один из них.
Со стороны казалось, что Том изучает свое вино, но взгляд его обежал всех вокруг, проверяя, нет ли кого настолько близко, чтобы услышать их разговор. Искоса за менестрелем и Рандом наблюдали не только те три женщины, но и многие другие, причем всем своим видом стараясь показать, что заняты беседой, но каждая группка сохраняла свою обособленность и взаимную дистанцию. Тем не менее Том понизил голос:
– Говорить такое опасно, если это неправда, и еще опаснее, если наоборот. Подобное обвинение против самого могущественного в королевстве человека… Значит, Рог – у него? Видимо, вновь ты ищешь моей помощи, теперь, когда еще раз впутался в историю с Белой Башней.
– Нет. – Ранд решил, что Том прав, пусть даже менестрель и не знает почему. Больше никого нельзя втягивать в свои беды. – Я просто хотел отвязаться от тех женщин.
Менестрель дунул в усы, отступил:
– Так. Да. Ладно. Когда я помог тебе в последний раз. то заработал хромоту, а ты, похоже, опять позволил посадить себя на веревочки Тар Валона. На сей раз выпутываться тебе придется самому. – Говорил он таким тоном, словно убеждал самого себя.
– Да, Том. Самому. – Как. только Рог будет в безопасности и Мэт вернет тот проклятый кинжал. Мэт, Хурин, где же вы?
Словно откликнувшись на мысленный зов, в зале появился Хурин. Взгляд его ищуще скользил по лордам к леди. Те смотрели сквозь него; слуг, пока те не понадобятся, для них не существовало. Когда нюхач заметил Ранда и Тома, то двинулся к ним, лавируя между небольшими группами благородных, и, приблизившись, поклонился Ранду.
– Милорд, меня послали сказать вам. Ваш слуга упал и вывихнул колено. Насколько с ним худо, милорд, я не знаю.
Какое-то время Ранд непонимающе смотрел на него. потом сообразил. Отдавая себе отчет в том, что сейчас все взоры устремлены на него, он громко – чтобы слышали рядом находящиеся знатные гости – сказал:
– Вот неуклюжий олух! Что толку мне от него, коли он ходить не может? Думаю, мне стоит посмотреть, как сильно он расшибся.
Похоже, сказанное оказалось уместным и верным. Хурин с облегченным видом опять поклонился и чуть менее напряженно сказал:
– Как милорду будет угодно. Не соблаговолит ли милорд последовать за мной? В лорда ты играешь очень хорошо, – тихонько произнес Том. – Но запомни: кайриэнцы могут играть в Даэсс Деи'мар, но первое место в Великой Игре – у Белой Башни. Будь осторожен, парень.
Окинув благородных взглядом исподлобья, менестрель поставил опустевший бокал на поднос проходящего мимо слуги и, перебирая струны арфы, прошествовал в сторонку. Чуть погодя он начал декламировать "Добрую жену Мили ч торговца шелком".
– Веди, человек, – сказал Ранд Хурину. чувствуя себя круглым идиотом. Выходя следом за нюхачом из зала, он спиной ощущал устремленные на него взоры.
ГЛАВА 33. Послание из Тьмы
– Вы нашли его? – спросил Ранд, спускаясь за Хурином по узкому лестничному пролету. Внизу располагались кухни, и туда же отсылали слуг, сопровождавших прибывших гостей. – Или Мэт и в самом деле расшибся?
– О, с Мэтом все хорошо. Лорд Ранд. – Нюхач нахмурился. – По крайней мере, с головой у него все в порядке, и ворчит он не хуже любого здорового человека. Я не собирался волновать вас, но нужен был предлог, чтобы вы спустились. След я отыскал совсем легко. Люди, что подожгли гостиницу, вошли в огороженный стеной сад за манором. К ним присоединились троллоки и вместе с ними вошли в сад. По– моему, вчера днем. Может, даже позапрошлой ночью. – Он помедлил. – Лорд Ранд, обратно они не выходили. Они по-прежнему должны быть еще там.
У подножия лестницы из коридора доносились смех и пение – слуги тем временем развлекались сами. У кого-то нашелся биттерн, хрипло дребезжала мелодия, в такт ей хлопали, под нее с топотом танцевали. Здесь не было ни оштукатуренных стен, ни прекрасных гобеленов, только голый камень и простое дерево. В коридорах чадили тростниковые факелы, отстоящие довольно далеко один от другого – кое-где переходы скрадывал полумрак.
– Я рад, что ты опять разговариваешь со мной по-человечески, – сказал Ранд. – По тому, как ты раскланивался и расшаркивался, я стал подумывать, будто ты стал большим кайриэнцем, чем сами кайриэнцы.
Хурин покраснел:
– Ну, что к этому… – Он повернул на шум веселья, несущийся по коридору, и вид у него был такой, будто нюхачу захотелось сплюнуть. – Все они из кожи вон лезут, стараясь выглядеть приличными людьми, но… Лорд Ранд, из них каждый клянется, будто верен своему господину или хозяйке, все намекают, что готовы продать то, что им известно или о чем слышали. А когда вольют в себя пару-другую стаканов, то скажут вам шепотом, на ухо, о лордах и леди такое, от чего волосы встают дыбом. Я знаю, они кайриэнцы, но никогда не слыхал о подобном поведении.
– Скоро, Хурин, мы отсюда уйдем. – Ранд надеялся, что это правда. – Где этот сад? – Хурин свернул в боковой коридорчик, ведущий в глубь манора. – Ингтара и остальных ты уже привел?
Нюхач помотал головой:
– Лорд Ингтар позволил загнать себя в угол шести или семи особам из тех, кто называет себя леди. Я не смог пробиться к нему, чтобы поговорить. А Верин Седай была с Бартанесом. Она так на меня посмотрела, когда я подошел ближе, что я даже и не пытался ей сказать.
Они уже завернули за угол, где их поджидали Лойал и Мэт. Огир стоял немного пригнувшись – потолок был для него низок. Улыбка рассекла лицо Лойала почти надвое:
– Вот и вы! Ранд, никогда я не был так рад от кого-то убраться, как от этих людей наверху. Они беспрерывно расспрашивали меня: возвращаются ли огир, согласился ли Галдриан заплатить что был должен. По-видимому, причина, почему ушли все огир, в том, что Галдриан перестал им платить, разве только одними обещаниями. Я все твердил, что не знаю об этом ничего, но половина из них, по лицам видно, думает, будто я лгу, а вторая половина – будто я на что-то намекаю.
– Скоро мы отсюда уйдем, – заверил его Ранд. – Мэт, ты как, в порядке?
Щеки у друга ввалились больше, чем помнил Ранд, даже по сравнению с тем, что было в гостинице, и скулы на лице Мэта выдавались еще больше.
– Я чувствую себя хорошо, – брюзгливо пробурчал Мэт, – но меня точно ничуть не огорчает, что я ушел от других слуг. Кто не расспрашивал меня, не моришь ли ты меня голодом, наверняка думал, будто я больной, и близко ко мне не подходил.
– Кинжала ты не чувствуешь? – спросил Ранд. Мэт угрюмо качнул головой:
– Если я что и чувствую, так это то, что за мной почти все время кто-то следит. Эти неслышно шныряющие повсюду типы ничем не лучше Исчезающих. Чтоб мне сгореть, я чуть не обалдел, когда Хурин сказал мне, что напал на след Приспешников Темного. Ранд, я вообще кинжала не чувствую, а я излазил это проклятое здание от чердака до подвала.
– Это не значит, что его тут нет, Мэт. Я ведь положил его в ларец вместе с Рогом, помнишь? Может, поэтому ты его и не чувствуешь. Вряд ли, по-моему, Фейну известно, как открыть крышку, иначе он не потащил бы с собой тяжеленный ларец, когда сбежал из Фал Дара. Даже такая уйма золота ничто по сравнению с Рогом Валир. Когда мы отыщем Рог, тогда же найдется и кинжал. Вот увидишь!
– Только чтобы мне недолго приходилось прикидываться твоим слугой, – пробурчал Мэт. – Только чтобы ты не спятил и не…
– Он умолк, кривя губы.
– Ранд не сошел с ума, Мэт, – сказал Лойал. – Кайриэнцы никогда не впустили бы его сюда, не будь он лордом. Это они с ума посходили.
– Я не сумасшедший, – хрипло произнес Ранд. – Пока еще. Хурин, покажи, где этот сад.
– Сюда. Лорд Ранд.
Вчетвером они вышли в ночь через маленькую дверь – Ранду пришлось пригнуть голову, а Лойалу – сложиться вдвое и сгорбить плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
– Да, я играю на флейте. – Откуда она?.. Калдеврин. Свет, каждый слышал обо всем в Кайриэне! – Надеюсь, вы меня извините…
– Я слышала, что чужеземные лорды занимаются музыкой, но никогда не верила этому. Я бы очень хотела сама услышать, как вы играете. Наверно, мы с вами поговорим о всяком-разном. Видимо, Бартанес счел общение с вами увлекательным. Мой муж все дни напролет проводит на собственных виноградниках и оставляет меня в совершенном одиночестве. Никогда его нет рядом, когда хочется поговорить.
– Должно быть, вы скучаете по нему, – сказал Ранд, стараясь потихонечку обойти и саму женщину, и ее широкие юбки. Она рассыпалась звонким смехом, словно он сказал нечто смешное, смешнее не придумаешь. Перед Алайне боком вклинилась вторая женщина, и вторая ладонь уперлась Ранду в грудь. Нашивок у нее было не меньше, чем у Алайне, и возраст у женщины был тот же самый – обе на добрый десяток лет старше него.
– Хочешь захватить его только для себя, Алайне? – Две женщины улыбнулись друг дружке, но взоры метали кинжалы. Вторая обратила свою улыбку Ранду. – Я – Биливере Осиеллин. Неужели все андорцы такие высокие? И такие красивые?
Ранд прочистил горло:
– А-э… некоторые – такие же высокие. Простите меня, но если вы…
– Я видела, как вы разговаривали с Бартанесом. Говорят, будто вы знаете и Галдриана. Вы обязательно должны навестить меня и поговорить со мною. Мой муж объезжает наши имения на юге.
– У тебя утонченность девки из портовой таверны, – прошипела ей Алайне и немедленно заулыбалась Ранду: – У нее нет изысканности. Никакому мужчине не понравится женщина со столь грубыми манерами. Приходите с флейтой ко мне в усадьбу, и мы побеседуем. А может, вы научите меня играть на ней?
– То, о чем Алайне думает как об утонченности, – мило заметила Биливере, – не что иное, как недостаток смелости. Мужчина, носящий отмеченный цаплей меч, должен быть храбрецом. Это и в самом деле клинок со знаком цапли, да?
Ранд решил уйти от них, пятясь:
– Я надеюсь, вы будете столь снисходительны, что… – Они ни на Шаг не отставали от него, и вскоре Ранд спиной уперся в стену; широкими крыльями юбок они отсекли ему все пути к отступлению, выстроив вместе еще одну стену перед ним.
Ранд вздрогнул, когда рядом с этими двумя втиснулась третья женщина, ее юбки вдвинулись перед ним, скрепив стену шелков. Она была старше, но такая же красивая, с веселой улыбкой, которая не смягчала остроты проницательных глаз. Нашивок на одежде у нее оказалось раза в два больше, чем у Алайне и Биливере; они чуть присели в реверансе и мрачно взирали на нее.
– Эти две паучихи вознамерились затянуть тебя в свои сети?
– Старшая женщина рассмеялась. – Обычно им удается накрепко впутать друг дружку, а не кого-то еще. Идемте со мной, мой прекрасный юный андорец, и я расскажу вам, в какие беды они бы вас ввергли. К тому же вам не о чем тревожиться, мужа у меня нет. От мужей всегда одни хлопоты и неприятности.
Поверх головы Алайне Ранд заметил Тома, тот выпрямлялся после поклона, который остался никем не замеченным и не вознагражденным аплодисментами. Поморщившись, менестрель подхватил бокал с подноса оторопевшего слуги.
– Я тут увидел одного человека, с которым мне нужно поговорить, – сказал Ранд женщинам и вырвался из угла, в который они его загнали, в тот момент, когда последняя из подошедших к нему женщин потянулась за его рукой. Втроем они смотрели ему вслед, а он устремился к менестрелю.
Том посмотрел на юношу поверх края бокала, потом сделал большой глоток.
– Том, я знаю, ты сказал, что между нами все кончено, но мне нужно было вырваться от этих баб. Только об одном и говорят – что мужья их где-то далеко, да намеки всякие делают… – Том поперхнулся вином, и Ранд похлопал его по спине: – Когда пьешь, нельзя торопиться, а то кое-что иногда идет не в то горло. Том, они думают, будто я с Бартанесом что-то замышляю или, может, с Галдрианом, и, по моему, если я скажу им, что ничего подобного у меня и в мыслях нет, они не поверят. Просто нужен был предлог отвязаться от них. Согнутым пальцем Том пригладил длинные усы и посмотрел через всю комнату на трех женщин. Они по– прежнему стояли вместе, наблюдая за Рандом и менестрелем.
– Этих трех я узнаю, парень. Одна Бриане Табор-вин преподала бы тебе такой урок, который раз в жизни стоит пройти каждому мужчине, если он выживет после этого обучения. Тревожишься за их мужей. Это мне нравится, парень. – Вдруг глаза Тома стали колючими. – Ты говорил мне, что свободен от Айз Седай. " Половина сегодняшних разговоров тут – о том, что андорский лорд заявился без предупреждения, да еще с Айз Седай заодно. Бартанес и Галдриан! На этот раз ты позволил-таки Белой Башне засунуть себя на горячую сковородку.
– Она приехала только вчера, Том. И как только Рог будет в безопасности, я опять от них освобожусь. Я хочу быть уверен, что все с Рогом будет хорошо.
– Ты говоришь так, будто сейчас с ним что-то неладно, – медленно произнес Том. – Раньше ты не так говорил.
– Том, его похитили Приспешники Тьмы. Они принесли его сюда. Бартанес – один из них.
Со стороны казалось, что Том изучает свое вино, но взгляд его обежал всех вокруг, проверяя, нет ли кого настолько близко, чтобы услышать их разговор. Искоса за менестрелем и Рандом наблюдали не только те три женщины, но и многие другие, причем всем своим видом стараясь показать, что заняты беседой, но каждая группка сохраняла свою обособленность и взаимную дистанцию. Тем не менее Том понизил голос:
– Говорить такое опасно, если это неправда, и еще опаснее, если наоборот. Подобное обвинение против самого могущественного в королевстве человека… Значит, Рог – у него? Видимо, вновь ты ищешь моей помощи, теперь, когда еще раз впутался в историю с Белой Башней.
– Нет. – Ранд решил, что Том прав, пусть даже менестрель и не знает почему. Больше никого нельзя втягивать в свои беды. – Я просто хотел отвязаться от тех женщин.
Менестрель дунул в усы, отступил:
– Так. Да. Ладно. Когда я помог тебе в последний раз. то заработал хромоту, а ты, похоже, опять позволил посадить себя на веревочки Тар Валона. На сей раз выпутываться тебе придется самому. – Говорил он таким тоном, словно убеждал самого себя.
– Да, Том. Самому. – Как. только Рог будет в безопасности и Мэт вернет тот проклятый кинжал. Мэт, Хурин, где же вы?
Словно откликнувшись на мысленный зов, в зале появился Хурин. Взгляд его ищуще скользил по лордам к леди. Те смотрели сквозь него; слуг, пока те не понадобятся, для них не существовало. Когда нюхач заметил Ранда и Тома, то двинулся к ним, лавируя между небольшими группами благородных, и, приблизившись, поклонился Ранду.
– Милорд, меня послали сказать вам. Ваш слуга упал и вывихнул колено. Насколько с ним худо, милорд, я не знаю.
Какое-то время Ранд непонимающе смотрел на него. потом сообразил. Отдавая себе отчет в том, что сейчас все взоры устремлены на него, он громко – чтобы слышали рядом находящиеся знатные гости – сказал:
– Вот неуклюжий олух! Что толку мне от него, коли он ходить не может? Думаю, мне стоит посмотреть, как сильно он расшибся.
Похоже, сказанное оказалось уместным и верным. Хурин с облегченным видом опять поклонился и чуть менее напряженно сказал:
– Как милорду будет угодно. Не соблаговолит ли милорд последовать за мной? В лорда ты играешь очень хорошо, – тихонько произнес Том. – Но запомни: кайриэнцы могут играть в Даэсс Деи'мар, но первое место в Великой Игре – у Белой Башни. Будь осторожен, парень.
Окинув благородных взглядом исподлобья, менестрель поставил опустевший бокал на поднос проходящего мимо слуги и, перебирая струны арфы, прошествовал в сторонку. Чуть погодя он начал декламировать "Добрую жену Мили ч торговца шелком".
– Веди, человек, – сказал Ранд Хурину. чувствуя себя круглым идиотом. Выходя следом за нюхачом из зала, он спиной ощущал устремленные на него взоры.
ГЛАВА 33. Послание из Тьмы
– Вы нашли его? – спросил Ранд, спускаясь за Хурином по узкому лестничному пролету. Внизу располагались кухни, и туда же отсылали слуг, сопровождавших прибывших гостей. – Или Мэт и в самом деле расшибся?
– О, с Мэтом все хорошо. Лорд Ранд. – Нюхач нахмурился. – По крайней мере, с головой у него все в порядке, и ворчит он не хуже любого здорового человека. Я не собирался волновать вас, но нужен был предлог, чтобы вы спустились. След я отыскал совсем легко. Люди, что подожгли гостиницу, вошли в огороженный стеной сад за манором. К ним присоединились троллоки и вместе с ними вошли в сад. По– моему, вчера днем. Может, даже позапрошлой ночью. – Он помедлил. – Лорд Ранд, обратно они не выходили. Они по-прежнему должны быть еще там.
У подножия лестницы из коридора доносились смех и пение – слуги тем временем развлекались сами. У кого-то нашелся биттерн, хрипло дребезжала мелодия, в такт ей хлопали, под нее с топотом танцевали. Здесь не было ни оштукатуренных стен, ни прекрасных гобеленов, только голый камень и простое дерево. В коридорах чадили тростниковые факелы, отстоящие довольно далеко один от другого – кое-где переходы скрадывал полумрак.
– Я рад, что ты опять разговариваешь со мной по-человечески, – сказал Ранд. – По тому, как ты раскланивался и расшаркивался, я стал подумывать, будто ты стал большим кайриэнцем, чем сами кайриэнцы.
Хурин покраснел:
– Ну, что к этому… – Он повернул на шум веселья, несущийся по коридору, и вид у него был такой, будто нюхачу захотелось сплюнуть. – Все они из кожи вон лезут, стараясь выглядеть приличными людьми, но… Лорд Ранд, из них каждый клянется, будто верен своему господину или хозяйке, все намекают, что готовы продать то, что им известно или о чем слышали. А когда вольют в себя пару-другую стаканов, то скажут вам шепотом, на ухо, о лордах и леди такое, от чего волосы встают дыбом. Я знаю, они кайриэнцы, но никогда не слыхал о подобном поведении.
– Скоро, Хурин, мы отсюда уйдем. – Ранд надеялся, что это правда. – Где этот сад? – Хурин свернул в боковой коридорчик, ведущий в глубь манора. – Ингтара и остальных ты уже привел?
Нюхач помотал головой:
– Лорд Ингтар позволил загнать себя в угол шести или семи особам из тех, кто называет себя леди. Я не смог пробиться к нему, чтобы поговорить. А Верин Седай была с Бартанесом. Она так на меня посмотрела, когда я подошел ближе, что я даже и не пытался ей сказать.
Они уже завернули за угол, где их поджидали Лойал и Мэт. Огир стоял немного пригнувшись – потолок был для него низок. Улыбка рассекла лицо Лойала почти надвое:
– Вот и вы! Ранд, никогда я не был так рад от кого-то убраться, как от этих людей наверху. Они беспрерывно расспрашивали меня: возвращаются ли огир, согласился ли Галдриан заплатить что был должен. По-видимому, причина, почему ушли все огир, в том, что Галдриан перестал им платить, разве только одними обещаниями. Я все твердил, что не знаю об этом ничего, но половина из них, по лицам видно, думает, будто я лгу, а вторая половина – будто я на что-то намекаю.
– Скоро мы отсюда уйдем, – заверил его Ранд. – Мэт, ты как, в порядке?
Щеки у друга ввалились больше, чем помнил Ранд, даже по сравнению с тем, что было в гостинице, и скулы на лице Мэта выдавались еще больше.
– Я чувствую себя хорошо, – брюзгливо пробурчал Мэт, – но меня точно ничуть не огорчает, что я ушел от других слуг. Кто не расспрашивал меня, не моришь ли ты меня голодом, наверняка думал, будто я больной, и близко ко мне не подходил.
– Кинжала ты не чувствуешь? – спросил Ранд. Мэт угрюмо качнул головой:
– Если я что и чувствую, так это то, что за мной почти все время кто-то следит. Эти неслышно шныряющие повсюду типы ничем не лучше Исчезающих. Чтоб мне сгореть, я чуть не обалдел, когда Хурин сказал мне, что напал на след Приспешников Темного. Ранд, я вообще кинжала не чувствую, а я излазил это проклятое здание от чердака до подвала.
– Это не значит, что его тут нет, Мэт. Я ведь положил его в ларец вместе с Рогом, помнишь? Может, поэтому ты его и не чувствуешь. Вряд ли, по-моему, Фейну известно, как открыть крышку, иначе он не потащил бы с собой тяжеленный ларец, когда сбежал из Фал Дара. Даже такая уйма золота ничто по сравнению с Рогом Валир. Когда мы отыщем Рог, тогда же найдется и кинжал. Вот увидишь!
– Только чтобы мне недолго приходилось прикидываться твоим слугой, – пробурчал Мэт. – Только чтобы ты не спятил и не…
– Он умолк, кривя губы.
– Ранд не сошел с ума, Мэт, – сказал Лойал. – Кайриэнцы никогда не впустили бы его сюда, не будь он лордом. Это они с ума посходили.
– Я не сумасшедший, – хрипло произнес Ранд. – Пока еще. Хурин, покажи, где этот сад.
– Сюда. Лорд Ранд.
Вчетвером они вышли в ночь через маленькую дверь – Ранду пришлось пригнуть голову, а Лойалу – сложиться вдвое и сгорбить плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119