- Этот человек использовал те же земные
выражения, как и его отец. Всю свою жизнь Келвин был знаком с гу-
кошками, но он никогда не видел ни одну из них, понимающей какой-
нибудь язык. Он сделал заключение, что это выражение было высказано
как образец юмора чужого измерения, так что, естественно, оно здесь
мало что значило.
- Ты думаешь о том, что я тебе говорил? О том, что нам нужно
сделать в Аратексе?
Келвину пришлось перестроить свои мысли. Он в основном только
наблюдал за поворотом в боковой проход и за камерой, позволяя себе
размышлять по поводу Хелн и об их путешествиях без тела.
- Ты имеешь в виду это дело с Аратексом? Об их юном короле-
мальчике, колдунье Мельбе и о войсках, которые ты хочешь набрать.
- Я имею в виду революцию в Аратексе! Ты что, разве не слушал
меня? Ты что не хочешь сменить там юного диктатора, избавиться от
колдуньи и объединить их с Радом? Ты хоть чуточку можешь проявить
энтузиазм?
- Боюсь, что мне это не нравится, Сент-Хеленс.
- А почему нет? Ты будешь всем управлять. С помощью своего
папаши и с моей помощью тоже.
- Я не люблю войны. Слава от убийства людей не для меня. Я не
чувствую, когда сражаюсь, что это честно. Я не прирожденный боец, но
пока у меня есть перчатки, во всех Семи Королевствах не найдется
никого, равного мне.
- А это плохо? - Сент-Хеленс смотрел на него недоверчиво.- Мне
кажется, что ты должен радоваться тому, что такие перчатки
существуют.
- Иногда я чувствую себя так, словно бы все это просто какой-то
несчастный случай. Я никогда не хотел, чтобы было это пророчество, и
конечно мне не хочется, и никогда не хотелось, чтобы у меня были
круглые уши. Моя сестра Джон всегда была более боевого склада, чем я.
- Она просто как маленький викинг, не так ли?
- У нее всегда хватало на это духа,- согласился с ним Келвин. Он
слышал о викингах от своего отца: какие-то воины, которые когда-то
жили на Земле. Он подумал, не был ли случайно Сент-Хеленс таким
викингом.
- Она и Мор Крамб казались настроенными с энтузиазмом. Лестер
вроде согласился в этом участвовать. Но это твой выбор. Не мне
убеждать пойти на что-нибудь Круглоухого из пророчества.
Тогда что же собирается сейчас сделать этот человек? Отговорить
его от этого? Ха!
- Я никогда не чувствовал себя уютно, нося этот титул.
- Это ты. Ты убивал драконов и избавил свою страну от язвы.
Теперь, когда королева не притесняет Рад, наступило время перейти к
следующей строчке этого пророчества. Следующая строчка. "Начнет он
с двумя". Только три слова, но все достаточно ясно.
- Моя мать обычно говорила: "Верно, как пророчество".
- Да, так и есть, паренек. Верно, как пророчество. Это твоя судьба,
нравится она тебе или нет. Я бы сказал, это перст судьбы.
Что-то все время беспокоило Келвина, кроме самого этого
человека и их отношений. Неожиданно он понял, в чем дело.
- Я думал, что ты похож на моего отца.
- Очень похож на него, паренек, в том, что имеет значение для
дела,- согласился Сент-Хеленс.- И отличаюсь от него в том, что такого
значения не имеет.
- Он никогда не верил в магию.
- И он был совершенно прав! Это просто ловкость рук, дым,
зеркала и иллюзия, но доверчивые люди верят этому, что и придает
фокусам их силу.
- Но пророчество - это же магия. Тогда почему ты принимаешь
его?
- Я не принимаю его, парень. Только в той степени, в какой оно
влияет на людей. Тогда это то, что называется самовыполняющимся
пророчеством.
- Тогда как же у меня может быть какой-нибудь перст судьбы?
- Потому что люди верят этому,- сказал серьезно Сент-Хеленс.-
Потому что они принимают его. Поэтому мы должны сделать так, чтобы
пророчество сбылось. Они думают, что ты - это тот, кто выполнит его,
потому они последуют за тобой. Если это не произойдет просто так,
само собой - тебе придется заставить это произойти. Иначе ты
подорвешь их веру в пророчества, и все твое дело вылетит в трубу, и наш
самый лучший шанс осуществить его будет упущен. Вот почему тебе
необходимо сделать это.
Келвин был встревожен. Ему казалось, что он поймал Сент-
Хеленса в его непоследовательности, а вместо этого Сент-Хеленс еще
больше укрепил свои позиции. Он опустил руку в воду и смотрел, как на
кончиках его пальцев образуются серебряные пузырьки. Воздух здесь
пропах сыростью и зеленью, вероятно от лишайника. Все такое же сырое
и унылое, как и его мечты о короткой передышке и об отдыхе!
- Ты знаешь ведь, что ты должен это сделать! - не унимался Сент-
Хеленс.- Ты должен это сделать. Это наша, гм, твоя судьба, твой перст
судьбы, как я и говорил.
- Возможно.- Келвин чувствовал, что выбит из колеи еще сильнее,
чем обычно.- Но послушай, давай делать по одному шагу за раз. Когда
отец и Кайан снова вернутся в это измерение, тогдаЄ- Он сделал паузу,
глубоко вздохнул, не очень желая оказаться там, куда его тесть заводил
его.
- Да, сынок, да? - каким же нетерпеливым он казался!
- Тогда я подумаю об этом.
- Ты подумаешь об этом? И это то, что ты собираешься сказать?
Ты что, не можешь хотя бы сказать, что я прав?
Келвин покачал головой.
- Нет, не могу, пока не подумаю.
Сент-Хеленс выпустил весла. Его лицо сильно покраснело, когда
он вглядывался в Келвина. Гнев его пульсировал где-то совсем близко к
поверхности.
- Я должен это понимать так, Хэклберри, что ты можешь не
отправиться вместе со мной в Аратекс?
- Да, могу не отправиться,- согласился Келвин. Сейчас в нем
говорила только честность, но не здравый смысл.
Глаза Сент-Хеленса стали жесткими, а выражение его лица
суровым. Он заговорил угрожающим тихим голосом.- Как тебе
понравится, сынок, если я решусь сейчас бросить тебя? Я мог бы
отправиться на этой лодке назад и предоставить тебе одному
отправляться в другое измерение. Предоставить тебе заниматься
поиском своих родственников одному-одинешеньку. Как насчет этого?
Сердце Келвина подскочило. О, боги, спасибо вам! Наконец хоть
что-то идет правильно!
- Сент-Хеленс, это было бы чудесно! Именно то, на что я и
надеялся. Так ты вернешься назад?
Сент-Хеленс взорвался. Он ругался страшными земными
ругательствами, которые иногда употреблял Джон Найт, и теми,
которые ему никогда не доводилось использовать. Он постоянно
потрясал кулаком в воздухе, очевидно пытаясь прибить несуществующий
там гвоздь. Он все бранился и бранился в течение очень долгого
времени, и Келвин чувствовал себя весьма неуютно. Неудивительно, что
он получил свое прозвище в честь вулкана.
К несчастью, он не стал грести обратно туда, откуда они пришли.
Видимо, вся эта угроза была просто блефом.
- Вот она Трещина! Провал! - воскликнул Келвин. Он показался
перед ними как раз вовремя.- Держи левее, Сент-Хеленс! Нам нужно
держаться от него подальше. Вот наш переход туда.- Он показал на то
место, где поток воды ответвлялся от основного туннеля. Это место ни с
чем нельзя было спутать.
Сент-Хеленс сидел на веслах. Его губы были поджаты. Он сложил
руки на груди и расправил бороду.
Этот человек упрям и опасен, подумал Келвин. Сент-Хеленс может
попытаться даже силой вырвать у него обещание, выжидая здесь, пока
ужасные ревущие водопады надвигаются на них все ближе и ближе. Он
мог различить звезды, светящиеся в вышине как чрезвычайно холодные
жестокие глаза: случайные яркие искры вспыхивали в том мраке, в той
черноте, которая ждала их, чтобы проглотить.
- Греби же, Сент-Хеленс!
Сент-Хеленс не обратил на это внимания. На его лице было
выражение статуи, высеченной изо льда.
Опасность была вполне реальной. Перчатки, приведенные в
действие, начали работать. С быстротой, которая привела в изумление
как Сент-Хеленса, так и самого Келвина, его руки схватили весла.
Конечно, это было неудобно и неуклюже, грести так, с носа лодки, но
перчатки знали свое дело.
- Отпусти немедленно! - проревел Сент-Хеленс, хватая весла. Он
ухватился за них чуть ниже перчаток, но его усилия ничего не значили;
перчатки продолжали тянуть и толкать, двигая руки, плечи и торс
Келвина так, как это требовалось для гребли. Сент-Хеленс, навалившись
на весла, пытался отвести их назад, но был отброшен далеко вперед. Он
заметно побледнел, будто вся кровь застыла в его жилах.
Управляемые перчатками весла прорезали воду, разворачивая
лодку кругом, так что теперь Келвин смог эффективно управлять ею.
Что он и делал.
- Ты меня удивляешь! - задыхаясь прошептал Сент-Хеленс. Он
боролся еще какое-то время, его лицо снова покраснело, а потом снова
стало белым.- ЯЄя теперь вижу, что ты действительно тот самый,
настоящий, единственный Круглоухий из Пророчества. Ты, а не я.
- Ты, Сент-Хеленс? - спросил Келвин, удивляя самого себя
собственным спокойным голосом.- Учитывая, что ты не веришь в
магию?
Лодка вползала в проход. Прямо перед ними у небольшого
выступа была привязана лодка Кайана. Перчатки подтащили их лодку
поближе к ней и привязали ее к имеющемуся там кольцу.
Сент-Хеленс, кажется, все-таки пришел в себя после своего
удивления.
- Послушай, парень, тебе не к чему ходить вокруг да около
насчетЄ
Совершенно независимо от Келвина и того, что он мог бы сделать,
если бы сам принимал решения в данной ситуации, правая перчатка
широко размахнулась и нанесла его тестю пощечину, заставив таким
образом того прервать свои разглагольствования.
- Ой! - воскликнул Сент-Хеленс. Он держался за щеку, и казался
не столько страдающим от боли, сколько озадаченным. Затем на его
лице появилось облако возобновившегося гнева.- Ну, ты, юный сопляк!
Когда Сент-Хеленс поднимался со своего сиденья, перчатка
нанесла ему удар по затылку, сминая его шапочку, и заставила
плюхнуться обратно на сиденье. Лодка закачалась, вода начала
переливаться через борта.
- Оставайся здесь, Сент-Хеленс,- сказал Келвин. Теперь он
полностью мог оценить преимущества, которые ему давали перчатки.
Они делали из него мужчину - человека из пророчества, который не мог
существовать без них.- Я отправлюсь дальше один. Ты вернешься и
расскажешь остальным о том, что случилось.
- Нет, сынок, нет! - задохнулся Сент-Хеленс.- Я был достаточно
глуп, чтобы усомниться в тебе. Я был сбит с толку твоим внешним
видом. Ты вел себя как мальчишка.
Перчатки Келвина уже прилагали то небольшое усилие, которое
требовалось, чтобы сдвинуть с места рычаг, открывающий круглую
дверь. Без какого-либо скрежета металлическая дверь повернулась,
открывая взору точно так же, как и в видении, внутреннюю обстановку -
интерьер металлической сферы. Огни иноземной магии освещали камеру
также ярко, как и дневной свет. В центре стола в ожидании их лежал
пергамент. Рядом с ним был пояс левитации, который Кайан решил не
брать с собой. В непосредственной близости от них находился шкаф-
кабина с тем, что для Келвина выглядело как циферблаты часов.
Келвин обнаружил, что он и впрямь ощущает себя героем. Это
объяснялось тем, что ему удалось одержать верх над своим тестем.
Он начал читать пергамент, быстро пробежал по тем разделам, где
объяснялось устройство камеры и того, что еще содержалось в ней, так
же как и записку, которую он уже прочел раньше глазами Хелн. То, что
ему хотелось узнать сейчас и как можно быстрее, это как можно
переправляться в другие миры.
- Подожди, сынок! - крикнул откуда-то сзади него Сент-Хеленс.-
Мы же родственники - ты помнишь это?
Келвин, раздраженный, оторвался от своего чтения.- Мы неЄ
- По крайней мере, я - отец Хелн. Если ты не хочешь, чтобы я шел
с тобой, это твое право. Но позволь мне, пожалуйста, зайти внутрь.
- Ты можешь оставаться там, где находишься.
- Нет, я хочу увидеть камеру. Я ведь с Земли, разве ты не помнишь
об этом? Я может быть смогу объяснить тебе то, чего ты не поймешь.
Какой будет от этого вред? Сент-Хеленс был не хуже, чем многие
люди, которыми Келвин командовал во время сражений за королевство
Рад. И Сент-Хеленс был родителем его жены. Ему, может быть,
ненавистна сама эта мысль, но он не мог этого отрицать.
- Ну хорошо. Входи сюда.- Он снял с плеча свой лазер, может
быть без особой нужды и положил его на стол рядом с пергаментом.
Теперь пусть Сент-Хеленс только попробует предпринять какую-нибудь
глупость, как он попытался сделать это в лодке! Одно бранное слово из
этого резко очерченного грубого рта - и он наставит на него лазер и
прикажет ему отправляться домой.
Послушно, даже кротко, Сент-Хеленс выбрался из лодки и
присоединился к нему в камере. Возможно, всего лишь возможно, он все
же кое-что усвоил. По крайней мере камера не возражала на то, чтобы он
входил сюда: он был настоящий, законный круглоухий. Иногда Келвин
все же сомневался в этом; в конце концов, хирургическая операция,
проведенная на заостренных ушах, вполне могла заставить их выглядеть
по-другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
выражения, как и его отец. Всю свою жизнь Келвин был знаком с гу-
кошками, но он никогда не видел ни одну из них, понимающей какой-
нибудь язык. Он сделал заключение, что это выражение было высказано
как образец юмора чужого измерения, так что, естественно, оно здесь
мало что значило.
- Ты думаешь о том, что я тебе говорил? О том, что нам нужно
сделать в Аратексе?
Келвину пришлось перестроить свои мысли. Он в основном только
наблюдал за поворотом в боковой проход и за камерой, позволяя себе
размышлять по поводу Хелн и об их путешествиях без тела.
- Ты имеешь в виду это дело с Аратексом? Об их юном короле-
мальчике, колдунье Мельбе и о войсках, которые ты хочешь набрать.
- Я имею в виду революцию в Аратексе! Ты что, разве не слушал
меня? Ты что не хочешь сменить там юного диктатора, избавиться от
колдуньи и объединить их с Радом? Ты хоть чуточку можешь проявить
энтузиазм?
- Боюсь, что мне это не нравится, Сент-Хеленс.
- А почему нет? Ты будешь всем управлять. С помощью своего
папаши и с моей помощью тоже.
- Я не люблю войны. Слава от убийства людей не для меня. Я не
чувствую, когда сражаюсь, что это честно. Я не прирожденный боец, но
пока у меня есть перчатки, во всех Семи Королевствах не найдется
никого, равного мне.
- А это плохо? - Сент-Хеленс смотрел на него недоверчиво.- Мне
кажется, что ты должен радоваться тому, что такие перчатки
существуют.
- Иногда я чувствую себя так, словно бы все это просто какой-то
несчастный случай. Я никогда не хотел, чтобы было это пророчество, и
конечно мне не хочется, и никогда не хотелось, чтобы у меня были
круглые уши. Моя сестра Джон всегда была более боевого склада, чем я.
- Она просто как маленький викинг, не так ли?
- У нее всегда хватало на это духа,- согласился с ним Келвин. Он
слышал о викингах от своего отца: какие-то воины, которые когда-то
жили на Земле. Он подумал, не был ли случайно Сент-Хеленс таким
викингом.
- Она и Мор Крамб казались настроенными с энтузиазмом. Лестер
вроде согласился в этом участвовать. Но это твой выбор. Не мне
убеждать пойти на что-нибудь Круглоухого из пророчества.
Тогда что же собирается сейчас сделать этот человек? Отговорить
его от этого? Ха!
- Я никогда не чувствовал себя уютно, нося этот титул.
- Это ты. Ты убивал драконов и избавил свою страну от язвы.
Теперь, когда королева не притесняет Рад, наступило время перейти к
следующей строчке этого пророчества. Следующая строчка. "Начнет он
с двумя". Только три слова, но все достаточно ясно.
- Моя мать обычно говорила: "Верно, как пророчество".
- Да, так и есть, паренек. Верно, как пророчество. Это твоя судьба,
нравится она тебе или нет. Я бы сказал, это перст судьбы.
Что-то все время беспокоило Келвина, кроме самого этого
человека и их отношений. Неожиданно он понял, в чем дело.
- Я думал, что ты похож на моего отца.
- Очень похож на него, паренек, в том, что имеет значение для
дела,- согласился Сент-Хеленс.- И отличаюсь от него в том, что такого
значения не имеет.
- Он никогда не верил в магию.
- И он был совершенно прав! Это просто ловкость рук, дым,
зеркала и иллюзия, но доверчивые люди верят этому, что и придает
фокусам их силу.
- Но пророчество - это же магия. Тогда почему ты принимаешь
его?
- Я не принимаю его, парень. Только в той степени, в какой оно
влияет на людей. Тогда это то, что называется самовыполняющимся
пророчеством.
- Тогда как же у меня может быть какой-нибудь перст судьбы?
- Потому что люди верят этому,- сказал серьезно Сент-Хеленс.-
Потому что они принимают его. Поэтому мы должны сделать так, чтобы
пророчество сбылось. Они думают, что ты - это тот, кто выполнит его,
потому они последуют за тобой. Если это не произойдет просто так,
само собой - тебе придется заставить это произойти. Иначе ты
подорвешь их веру в пророчества, и все твое дело вылетит в трубу, и наш
самый лучший шанс осуществить его будет упущен. Вот почему тебе
необходимо сделать это.
Келвин был встревожен. Ему казалось, что он поймал Сент-
Хеленса в его непоследовательности, а вместо этого Сент-Хеленс еще
больше укрепил свои позиции. Он опустил руку в воду и смотрел, как на
кончиках его пальцев образуются серебряные пузырьки. Воздух здесь
пропах сыростью и зеленью, вероятно от лишайника. Все такое же сырое
и унылое, как и его мечты о короткой передышке и об отдыхе!
- Ты знаешь ведь, что ты должен это сделать! - не унимался Сент-
Хеленс.- Ты должен это сделать. Это наша, гм, твоя судьба, твой перст
судьбы, как я и говорил.
- Возможно.- Келвин чувствовал, что выбит из колеи еще сильнее,
чем обычно.- Но послушай, давай делать по одному шагу за раз. Когда
отец и Кайан снова вернутся в это измерение, тогдаЄ- Он сделал паузу,
глубоко вздохнул, не очень желая оказаться там, куда его тесть заводил
его.
- Да, сынок, да? - каким же нетерпеливым он казался!
- Тогда я подумаю об этом.
- Ты подумаешь об этом? И это то, что ты собираешься сказать?
Ты что, не можешь хотя бы сказать, что я прав?
Келвин покачал головой.
- Нет, не могу, пока не подумаю.
Сент-Хеленс выпустил весла. Его лицо сильно покраснело, когда
он вглядывался в Келвина. Гнев его пульсировал где-то совсем близко к
поверхности.
- Я должен это понимать так, Хэклберри, что ты можешь не
отправиться вместе со мной в Аратекс?
- Да, могу не отправиться,- согласился Келвин. Сейчас в нем
говорила только честность, но не здравый смысл.
Глаза Сент-Хеленса стали жесткими, а выражение его лица
суровым. Он заговорил угрожающим тихим голосом.- Как тебе
понравится, сынок, если я решусь сейчас бросить тебя? Я мог бы
отправиться на этой лодке назад и предоставить тебе одному
отправляться в другое измерение. Предоставить тебе заниматься
поиском своих родственников одному-одинешеньку. Как насчет этого?
Сердце Келвина подскочило. О, боги, спасибо вам! Наконец хоть
что-то идет правильно!
- Сент-Хеленс, это было бы чудесно! Именно то, на что я и
надеялся. Так ты вернешься назад?
Сент-Хеленс взорвался. Он ругался страшными земными
ругательствами, которые иногда употреблял Джон Найт, и теми,
которые ему никогда не доводилось использовать. Он постоянно
потрясал кулаком в воздухе, очевидно пытаясь прибить несуществующий
там гвоздь. Он все бранился и бранился в течение очень долгого
времени, и Келвин чувствовал себя весьма неуютно. Неудивительно, что
он получил свое прозвище в честь вулкана.
К несчастью, он не стал грести обратно туда, откуда они пришли.
Видимо, вся эта угроза была просто блефом.
- Вот она Трещина! Провал! - воскликнул Келвин. Он показался
перед ними как раз вовремя.- Держи левее, Сент-Хеленс! Нам нужно
держаться от него подальше. Вот наш переход туда.- Он показал на то
место, где поток воды ответвлялся от основного туннеля. Это место ни с
чем нельзя было спутать.
Сент-Хеленс сидел на веслах. Его губы были поджаты. Он сложил
руки на груди и расправил бороду.
Этот человек упрям и опасен, подумал Келвин. Сент-Хеленс может
попытаться даже силой вырвать у него обещание, выжидая здесь, пока
ужасные ревущие водопады надвигаются на них все ближе и ближе. Он
мог различить звезды, светящиеся в вышине как чрезвычайно холодные
жестокие глаза: случайные яркие искры вспыхивали в том мраке, в той
черноте, которая ждала их, чтобы проглотить.
- Греби же, Сент-Хеленс!
Сент-Хеленс не обратил на это внимания. На его лице было
выражение статуи, высеченной изо льда.
Опасность была вполне реальной. Перчатки, приведенные в
действие, начали работать. С быстротой, которая привела в изумление
как Сент-Хеленса, так и самого Келвина, его руки схватили весла.
Конечно, это было неудобно и неуклюже, грести так, с носа лодки, но
перчатки знали свое дело.
- Отпусти немедленно! - проревел Сент-Хеленс, хватая весла. Он
ухватился за них чуть ниже перчаток, но его усилия ничего не значили;
перчатки продолжали тянуть и толкать, двигая руки, плечи и торс
Келвина так, как это требовалось для гребли. Сент-Хеленс, навалившись
на весла, пытался отвести их назад, но был отброшен далеко вперед. Он
заметно побледнел, будто вся кровь застыла в его жилах.
Управляемые перчатками весла прорезали воду, разворачивая
лодку кругом, так что теперь Келвин смог эффективно управлять ею.
Что он и делал.
- Ты меня удивляешь! - задыхаясь прошептал Сент-Хеленс. Он
боролся еще какое-то время, его лицо снова покраснело, а потом снова
стало белым.- ЯЄя теперь вижу, что ты действительно тот самый,
настоящий, единственный Круглоухий из Пророчества. Ты, а не я.
- Ты, Сент-Хеленс? - спросил Келвин, удивляя самого себя
собственным спокойным голосом.- Учитывая, что ты не веришь в
магию?
Лодка вползала в проход. Прямо перед ними у небольшого
выступа была привязана лодка Кайана. Перчатки подтащили их лодку
поближе к ней и привязали ее к имеющемуся там кольцу.
Сент-Хеленс, кажется, все-таки пришел в себя после своего
удивления.
- Послушай, парень, тебе не к чему ходить вокруг да около
насчетЄ
Совершенно независимо от Келвина и того, что он мог бы сделать,
если бы сам принимал решения в данной ситуации, правая перчатка
широко размахнулась и нанесла его тестю пощечину, заставив таким
образом того прервать свои разглагольствования.
- Ой! - воскликнул Сент-Хеленс. Он держался за щеку, и казался
не столько страдающим от боли, сколько озадаченным. Затем на его
лице появилось облако возобновившегося гнева.- Ну, ты, юный сопляк!
Когда Сент-Хеленс поднимался со своего сиденья, перчатка
нанесла ему удар по затылку, сминая его шапочку, и заставила
плюхнуться обратно на сиденье. Лодка закачалась, вода начала
переливаться через борта.
- Оставайся здесь, Сент-Хеленс,- сказал Келвин. Теперь он
полностью мог оценить преимущества, которые ему давали перчатки.
Они делали из него мужчину - человека из пророчества, который не мог
существовать без них.- Я отправлюсь дальше один. Ты вернешься и
расскажешь остальным о том, что случилось.
- Нет, сынок, нет! - задохнулся Сент-Хеленс.- Я был достаточно
глуп, чтобы усомниться в тебе. Я был сбит с толку твоим внешним
видом. Ты вел себя как мальчишка.
Перчатки Келвина уже прилагали то небольшое усилие, которое
требовалось, чтобы сдвинуть с места рычаг, открывающий круглую
дверь. Без какого-либо скрежета металлическая дверь повернулась,
открывая взору точно так же, как и в видении, внутреннюю обстановку -
интерьер металлической сферы. Огни иноземной магии освещали камеру
также ярко, как и дневной свет. В центре стола в ожидании их лежал
пергамент. Рядом с ним был пояс левитации, который Кайан решил не
брать с собой. В непосредственной близости от них находился шкаф-
кабина с тем, что для Келвина выглядело как циферблаты часов.
Келвин обнаружил, что он и впрямь ощущает себя героем. Это
объяснялось тем, что ему удалось одержать верх над своим тестем.
Он начал читать пергамент, быстро пробежал по тем разделам, где
объяснялось устройство камеры и того, что еще содержалось в ней, так
же как и записку, которую он уже прочел раньше глазами Хелн. То, что
ему хотелось узнать сейчас и как можно быстрее, это как можно
переправляться в другие миры.
- Подожди, сынок! - крикнул откуда-то сзади него Сент-Хеленс.-
Мы же родственники - ты помнишь это?
Келвин, раздраженный, оторвался от своего чтения.- Мы неЄ
- По крайней мере, я - отец Хелн. Если ты не хочешь, чтобы я шел
с тобой, это твое право. Но позволь мне, пожалуйста, зайти внутрь.
- Ты можешь оставаться там, где находишься.
- Нет, я хочу увидеть камеру. Я ведь с Земли, разве ты не помнишь
об этом? Я может быть смогу объяснить тебе то, чего ты не поймешь.
Какой будет от этого вред? Сент-Хеленс был не хуже, чем многие
люди, которыми Келвин командовал во время сражений за королевство
Рад. И Сент-Хеленс был родителем его жены. Ему, может быть,
ненавистна сама эта мысль, но он не мог этого отрицать.
- Ну хорошо. Входи сюда.- Он снял с плеча свой лазер, может
быть без особой нужды и положил его на стол рядом с пергаментом.
Теперь пусть Сент-Хеленс только попробует предпринять какую-нибудь
глупость, как он попытался сделать это в лодке! Одно бранное слово из
этого резко очерченного грубого рта - и он наставит на него лазер и
прикажет ему отправляться домой.
Послушно, даже кротко, Сент-Хеленс выбрался из лодки и
присоединился к нему в камере. Возможно, всего лишь возможно, он все
же кое-что усвоил. По крайней мере камера не возражала на то, чтобы он
входил сюда: он был настоящий, законный круглоухий. Иногда Келвин
все же сомневался в этом; в конце концов, хирургическая операция,
проведенная на заостренных ушах, вполне могла заставить их выглядеть
по-другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50