— Нет, — возразил Ричиус, — я этому не верю. Форис, выслушай меня. Кронин придет, обязательно. — Ричиус пытался объясниться с военачальником при помощи ломаных трийских фраз и жестов. Поняв, что у него это плохо получается, он снова перешел на родной язык. — Я знаю Кронина лучше, чем вы. Он не такой, как вам кажется. Он — человек чести, как и вы. Яссо, Форис. Кронин яссо. Он придет к нам на помощь. И когда он это сделает, мы сможем оттеснить нарцев в болота. Нам просто надо продержаться до его прихода.
Не дожидаясь перевода Дьяны, Форис поднял руки и заговорил. Дьяна выслушала его, а затем сказала Ричиусу:
— Форис хочет, чтобы ты не был наивным. Он говорит, ты слишком молод, чтобы поверить в гибельный исход, но для каждого воина наступает время умереть. С этим надо смириться.
— Возможно, — ответил Ричиус, — но я не смирюсь с этим, пока не буду все знать определенно. Если мы сдадимся сейчас, то так и не узнаем, сколько времени могли бы продержаться. Возможно, достаточно долго, чтобы подошел Кронин или вернулся Тарн. Я говорю — возможно.
Казалось, у Фориса его слова вызвали раздражение. Он посмотрел на своего помощника, ожидая поддержки, но думака только пожал плечами.
— Кэлак оанел бенгарей.
— Думака считает, что ты храбр, но глуп, Ричиус, — перевела Дьяна, но тут же бросила на него быстрый взгляд и добавила: — Но я на твоей стороне.
— Тогда убеди их, Дьяна! Пожалуйста! У меня не хватает слов. Как мне объяснить им, что это лишь вопрос времени? Кронин придет, я в этом совершенно уверен. Он придет, потому что предан Тарну. Так же, как Форис и остальные.
— Ричиус, — опасливо молвила Дьяна. — Быть может, Тарна уже нет в живых.
— Ну и что, даже если это так? Разве это означает, что Кронин просто будет ждать, пока Фориса и его людей уничтожат? Я так не считаю. Он верен идеалам Тарна, а не только самому человеку. Он такой же, как Форис. Верный.
Военачальник прервал его, потребовав от Дьяны перевода. Она передала ему слова Ричиуса, и лицо его вновь омрачилось сомнениями. На этот раз в своей речи он был непоколебим.
— Ты знаешь его не так хорошо, как тебе кажется, — переводила Дьяна его слова. — Он — настоящая змея. Если решит, что Тарн мертв, он с радостью предоставит нам умирать.
Ричиус поднялся и посмотрел на Фориса в упор.
— Нет, я не верю этому, как не поверю и тому, что вы допустите, чтобы Таттерак оказался в руках нарцев. Вы так ослеплены ненавистью, что не видите этого. Но ответьте мне на такой вопрос, Форис. Вы допустили бы, чтобы Кронин и его воины потерпели поражение? Вы не пришли бы им на помощь?
Форис долго не отвечал, а когда заговорил, послышалось скорее рычание, чем нормальная человеческая речь.
— Военачальник говорит, что не дал бы им умереть, — сказала Дьяна. — Он спас бы их ради Тарна и ради всех трийцев.
— Конечно, — подхватил Ричиус. — Именно такой ответ я ожидал услышать от воина Люсел-Лора. Тогда почему вы думаете, что Кронин ответит иначе? Поверьте мне, Форис, молю вас. Продолжайте сражаться. Не дайте Аркусу и его подонкам захватить вашу долину. Еще не все пропало. Даю вам слово!
Форис с интересом выслушал призыв Ричиуса, и на его лице появилась бледная улыбка.
— Военачальник говорит, — перевела Дьяна, — что никогда не сложит оружия. Он обещает сопротивляться, пока хватит сил, и молит богов, чтобы ты не ошибся насчет этого лиса Кронина.
Ричиус кивнул:
— Я не ошибся. Вот увидите, Форис. Нам просто надо продержаться.
Форис встал из-за стола.
— Коэла кон, Кэлак, — тихо произнес он.
— Разговор закончен. — Дьяна встала. — Военачальник хочет отдохнуть, Ричиус. И время уже позднее. Нам всем надо расходиться по своим спальням.
— Он здесь задержится? Форис, я увижу вас утром?
Форис кивнул и, говоря что-то, повел их к двери.
— Да, — подтвердила Дьяна, — он останется здесь. Нарцы уже подошли слишком близко к замку. Он говорит, мы должны использовать замок как крепость.
— Понимаю.
Ричиусу хотелось вернуться к себе и в одиночестве обдумать все, о чем они только что говорили.
Коридоры замка к этому часу уже опустели, но ему слышны были тревожные голоса, доносившиеся из-за закрытых дверей, мимо которых он проходил. Он догадывался, что они говорят об осаде и о том, сколь безнадежно теперь их положение. Когда люди приходят в отчаяние, их голоса почему-то начинают звучать громче.
Добравшись до своей комнатки, он обнаружил свою дверь плотно запертой. Ричиус не помнил, чтобы закрыл ее за собой. Он слегка приотворил дверь, подозревая, что застанет кого-то у себя в спальне. Однако там было пусто. Свеча, при которой он читал перед уходом, превратилась в оплывший огарок, остатки ужина по-прежнему стояли на кровати. Но рядом с тарелкой на самом виду оказалась книга. Она была открыта и положена вверх корешком, словно кто-то, читавший ее, специально оставил на этой странице, дабы не потерять ее. Книга показалась знакомой. Ричиус подошел к кровати и взял ее, заложив открытую страницу большим пальцем. Ну конечно, та самая книга, которую он видел у Прис, — сборник нарских стихов. Как это ни странно, она была открыта на странице со стихотворением, которое девочка попросила его прочесть. Вспомнив Прис, он улыбнулся и молча прочел:
Возлюбленные, океаном разлученные,
в сторону горизонта всматриваются вечно.
Голубки переносят через волны письма,
бросая вызов яростным ветрам.
Смеется ценность,
строит им темницы.
Рассветы черные встают над головой,
и молят ангелов, чтоб ночь их пощадила.
Изумившись, он закрыл книгу. Это не было простое совпадение. Это было послание. Кто-то оставил для него книгу, и если это сделала Прис, то она должна была действовать по чьей-то указке. Существовал только один человек, который мог заставить ее это сделать.
Ричиус решительно вышел из комнаты и проскользнул по замку незаметно, словно призрак. Форис будет его ждать. Он пытался собраться с духом, возвращаясь по грязному коридору в маленькую комнату без окон. На пороге он задержался на миг — а потом вошел. С Форисом больше не было думаки Джарры. Но на коленях у него сидела Прис. Она весело хихикала, а отец гладил ее длинные косички. Форис вопросительно посмотрел на Ричиуса. Тот бросил на стол книгу.
— Что это? — резко спросил он.
Казалось, Прис была удивлена и даже обиделась на его выпад. С ее личика сбежала торжествующая улыбка. А вот Форис не смутился. Он протянул руку и, взяв книгу со стола, передал ее дочери.
— Что это значит, Форис? — упрямо повторил Ричиус. — Если вам надо мне что-то сказать, то говорите.
Прис бросилась на защиту отца.
— Кэлак сердится? — спросила она. — Почему?
— Прис, ты не передашь кое-что от меня своему отцу?
— Для этого я здесь.
— Что?
— Я здесь, чтобы говорить за тебя и отца. Говори. Отец ждал.
Ричиус несколько смягчил интонацию.
— Ты оставила эту книгу у меня в комнате?
Прис кивнула:
— От отца. Мое стихотворение, Кэлак. Помнишь? Я показала его отцу, когда он рассердился за то, что я была с тобой. Оно ему понравилось, правда! И он попросил, чтобы я дала его тебе. — Она прищурилась. — Это нехорошо?
— Почему он захотел, чтобы я его увидел, Прис? Ты не знаешь?
Девочка нахмурилась и дала ответ, показавшийся убедительным ее юному уму:
— Оно ему понравилось.
— Ты не спросишь его об этом? От моего имени?
Прис открыла рот, но Форис поднял вверх палец и заговорил сам. Его голос звучал чисто и мелодично, и он все время заглядывал ей в глаза, ни разу не повысив тона. Прис слушала его с удивлением, явно не улавливая большую часть смысла. Она имела талант к языкам, но ей по-прежнему оставались непонятными сложные чувства взрослых. Когда отец умолк, она повернулась к Ричиусу.
— Кэлак помнит красивую женщину?
— Ты говоришь о Дьяне, — без труда догадался Ричиус. — При чем тут она?
— Ты ее любишь?
Ричиус не знал, что ответить. Его взгляд обратился к военачальнику, но он тут же перевел его обратно на Прис.
— Да.
Девочка ухмыльнулась.
— А она любит тебя.
«О Боже!»
Ричиус едва подавил возникшую было панику и решил не отступать. Но Форис просто смотрел на него.
— Отец говорит, что вы хотите друг друга, — сказала девочка. Она указала на книгу, которую продолжала держать в руках. — Как в стихотворении. Любовь. Хорошо, как у него и у матери.
Форис прервал ее и подробно объяснил ей все сначала. Прис нетерпеливо кивнула. Потом ее лицо омрачилось, и Форис вновь стал гладить ее по голове.
— Что случилось, Прис? — забеспокоился Ричиус. — Что сказал твой отец?
— Бхапо, — ответила девочка. — Отец тревожится.
— Ты имеешь в виду Тарна?
Форис легонько подтолкнул ее, и Прис сделала над собой усилие, чтобы не расплакаться.
— Да. Кэлак, ты понимаешь?
— Извини, Прис, не понимаю. — Ричиус подошел к ним и опустился на колени на мягкий ковер. — Помоги мне, пожалуйста. Я не знаю, о чем ты говоришь. Что твой отец хочет мне сказать?
— Он хочет, чтобы ты был с красивой женщиной, — туманно объяснила Прис. — Прежде чем умрешь. Больше не осталось времени. Бхапо нет…
— Успокойся, — ласково промолвил Ричиус. — Все хорошо. Я понял, что хотел сказать твой отец. — Он поднял голову и посмотрел на Фориса. — Он говорит, чтобы мы были вместе.
— Да, да, — подтвердила Прис, шмыгая носом, — вместе.
Шершавый палец Фориса поймал катившуюся по щеке дочери слезинку и посмотрел на Ричиуса, пытаясь передать свои мысли одним только взглядом, безмолвно убеждая в своей искренности. Ричиус удивленно покачал головой. Он склонился над девочкой, желая ее успокоить. Бедная Прис плакала о своем любимом Тарне, об отце и матери и обо всех остальных, которые должны скоро умереть. Ричиус ласково дотронулся до ее колена, и Прис разрыдалась. Форис не делал попытки отстранить ее от Ричиуса.
— Ты понимаешь, о чем говоришь? — обратился Ричиус к военачальнику. — Будь осторожен. Я люблю ее всей душой, это правда. Но теперь она принадлежит Тарну, а он еще, возможно, жив. Такая вероятность остается, знаешь ли.
— Тарн кьята фа, — печально сказал Форис. Он описал рукой в воздухе круг, словно хотел напомнить о том, что время идет, или указать на нечто далекое. — Тарн кив Лоррис.
— Ты считаешь, что Тарн с Лоррисом? — Поняв последнюю фразу Фориса, Ричиус пожал плечами. — Не знаю. Возможно. Может, ты мне не поверишь, но я надеюсь, что он жив. Он мой друг, так же как и твой. Я не готов записать его в мертвецы. — Он выпрямился и грустно улыбнулся Форису и его плачущей дочке. — Спасибо, — добавил он. — Спасибо, что ты позволяешь нам любить друг друга. Я передам Дьяне твои слова. Мы примем решение вместе.
Военачальник нагнулся и поцеловал девочку в макушку.
— Сала cap, Кэлак, — тихо молвил он.
Ричиус попрощался с ним на его родном языке.
— Сала cap, Форис.
На следующее утро Ричиус проснулся рано — и сразу же отправился искать Прис. Он нашел ее там, где и ожидал, — в комнатке, в которой впервые ее обнаружил. Девочка с упоением читала одну из многочисленных книг замка: старинную трийскую рукопись с выцветшими буквами. Но, как он и думал, с ней по-прежнему была заветная книжка со стихами на нарском языке, и она охотно одолжила ему этот сборник по первой его просьбе. Ричиус поблагодарил девочку, пообещав вернуть книжку в тот же день, и заправил ее за пояс под рубашку, чтобы никто не увидел. Затем он направился к комнате Наджир, где рассчитывал найти Дьяну. Когда он постучал в дверь, Дьяна кормила малышку. К счастью. Наджир поблизости не оказалось.
Дьяна удивилась, увидев Ричиуса в такую рань. Ее все еще ожидал завтрак — рисовая каша. Она уложила Шани в кроватку, застегнула блузку и кисло поморщилась.
— Тебе не следовало сюда приходить, — сказала она. — Тебя могли увидеть.
Ричиусу хотелось ответить, что его это не волнует, но он сдержал себя и озорно ей улыбнулся.
— Ты пойдешь со мной?
— Форис с Наджир, — прошептала Дьяна. — Если ты хочешь с ним поговорить, тебе придется подождать.
— Я не хочу говорить с Форисом. Я хочу поговорить с тобой. Ты можешь ненадолго оставить Шани?
Дьяна посмотрела на свой нетронутый завтрак.
— Ты меня подождешь? Я еще не ела.
— Это получше каши, Дьяна. Найди кого-нибудь присмотреть за Шани. Я буду ждать тебя во дворе.
— Во дворе? Почему именно там?
— Просто выходи, как только сможешь. За статуи. И никому не говори, куда идешь.
— Хорошо.
Прежде чем выйти из коридора, он быстро осмотрелся. Двор был пуст, если не считать двух суровых дозорных. Ричиус энергично прошел мимо воинов и направился за замок, туда, где росла высокая трава и можно было скрыться за выщербленными мраморными обломками какой-то статуи. Там он стал ждать Дьяну.
Шли минуты — и наконец она появилась. На ней была пара высоких мягких сапожек, они служили прекрасной защитой от ос, которые во множестве прятались в высокой траве.
«Умница», — обрадовался Ричиус.
Она подошла к нему и опасливо оглянулась.
— В чем дело, Ричиус? Что случилось?
— Ничего плохого, — поспешил он успокоить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122