– Аляска, говоришь. Хм-м. А почему бы и нет? Будешь там выращивать для меня травку.
– Возможно.
– Ну тогда…
Они продолжают лениво перебрасываться словами, палуба тихо покачивается, в конце концов Таш засыпает, а у Сэнди не идут из головы разговоры про Эрику и Аляску. Тревожно как-то за него; может, стоит Джиму рассказать?
Может, Джим что и придумает. Сколько же вокруг заморочек… То одна знакомая пара расходится, то другая грызется… Все прямо на куски разваливается. И что же тут делать, что же делать…
Сэнди резко просыпается, глядит на начинающее уже светлеть небо и снова впадает в полудремотное состояние. Его рука лежит на румпеле, вода то подбирается чуть не к самым кончикам пальцев, то опускается, вверх и вниз, вверх и вниз, вверх и вниз. И от нее поднимается легкая дымка, жидкость превращается в газ, а потом… А поверхность воды блестит, словно из стекла, гладкая, такая гладкая… А может, все это во сне? Уступчатые террасы острова укрыты туманом, из этой облачной пелены вырастают серые вершины холмов, нереальная твердость, вторгающаяся в жидкий мир. И все вокруг нереальное, месмеризующее, словно во сне привидевшееся. Неожиданный скрип, Сэнди испуганно вздрагивает, и тут же с выскользнувшей из тумана яхты на палубу катамарана прыгают три человека. Грохот сапог и неожиданный крен будят Таша, он вылезает из своей каюты и становится рядом с Сэнди – тот все еще не понимает толком, во сне это или наяву, и не способен пошевелиться. С борта яхты начинают передавать небольшие металлические фляги, трое чужаков образуют цепочку и складывают эти фляги на палубе катамарана, около мачты.
Операция в самом разгаре, когда со стороны острова доносится низкое глубокое х-р-р-умп, а сразу же затем по ушам бьет мощная ударная волна. Б-У-У-У-М!
Такое разбудит кого угодно.
– Вон, вон, гляди быстрее! – Рука Таши указывает куда-то в сторону открытого моря. Сэнди смотрит. Черная точка, она появилась из-за горизонта и теперь несется, низко прижимаясь к воде, едва не окунаясь в тонкую пелену тумана… несется быстро, очень быстро, и не по прямой, а чуть зигзагом, покачиваясь из стороны в сторону. Сэнди не успел повернуть голову, а точка проскочила уже мимо двух рядом стоящих лодок, и тут же со стороны острова докатилось новое х-р-р-умп! А затем – словно разорвалась сама ткань мироздания – Б-У-У-У-М! ударной волны. А из-за горизонта выскользнула новая черная точка.
Как это ни странно, незнакомые парни все это время продолжали передавать фляги и складывать их на палубе – ловко, спокойно и с полным пренебрежением к проносящимся чуть не над самой головой ракетам. По завершении работы двое из них покидают катамаран сразу, а третий подходит к Сэнди и молча протягивает руку; получив небольшую карточку, он тоже вскакивает на палубу своей яхты, и та мгновенно отваливает, белоснежный парус, скользящий над пеленой тумана, похож на крыло ангела. Суденышко огибает южную оконечность острова и исчезает.
Сэнди и Таш ошалело смотрят друг на друга, и тут мимо проносится новая из стороны в сторону мечущаяся черная точка, раздается очередное х-р-р-умп и очередной рвущий барабанные перепонки удар.
– Что это за штуки? – в голос кричит Сэнди.
– Крылатые ракеты. Смотри, как быстро они летят! Вон там, еще одна…
Еще одна чуть не вровень с водой несущаяся черная точка. И каждые две минуты – еще одна, каждая ударная волна бьет по ушам и по нервам, заставляет вздрогнуть. В конце концов Ташу надоедает ждать, когда же пролетит последний снаряд, он идет к мачте, пересчитывает фляги.
– Насколько я понимаю, мы являемся счастливыми обладателями двенадцати посудин афродизиака. – И тут накатывает очередное Б-У-У-УМ, такое громкое, что вздрагивает мачта.
– Давай-ка мотать отсюда.


Глава 40

К бухте у мыса Дана – а именно сюда просил Боб Томпкинс отвести катамаран – они подходят еще засветло. Но тут же возникает затруднение – у самого входа в гавань ошиваются два катера береговой охраны. Наблюдение в бинокль только подтверждает наихудшие опасения Сэнди и Таша – пограничники останавливают и, судя по всему, досматривают проходящие мимо яхты.
– Знаешь, Сэнди, с таким, как у нас, грузом не стоит и пытаться прошмыгнуть мимо этой парочки.
– Да уж. Свернем-ка прямо сейчас, пока это можно сделать, не вызывая особых подозрений. А то еще решат, что мы желаем с ними знакомиться.
Они поворачивают на северо-восток и включают вспомогательные двигатели – до Ньюпорта далеко и лишняя скорость не помешает. Ну а потом Сэнди позвонит Томпкинсу и сообщит, где находится товар. Конечно же, Боб не будет в особом восторге, но что тут поделаешь, такова жизнь. Все лучше, чем нарываться на досмотр. Интересно, кстати, что же такое они ищут? Не этого ли самого «Носорога»? Чушь собачья, говорит себе Сэнди, мания преследования, и больше ничего, но успокоить себя не удается – какое уж там спокойствие с таким грузом на борту.
Часом позже Таши с большим трудом вскарабкивается на мачту примерно до середины и осматривает северную часть горизонта в бинокль.
– Вот же мать твою, – говорит он стоящему с задранной головой Сэнди. – Нужно поворачивать оглобли, идти к мысу Риф-Пойнт.
– А что так?
– Там, у Ньюпорта, тоже береговая охрана. И тоже всех останавливают.
– Шутишь.
– Буду я шутить на такую тему. Их там до чертовой матери и, как мне кажется… кажется… ну да, два катера идут прямо в нашу сторону. Прочесывают, похоже, все побережье.
– Так ты думаешь, нам стоит это хозяйство скинуть?
– Обязательно. И чем скорее, тем лучше – мне что-то кажется, что они останавливают только посудины размером примерно с нашу.
– Вот черт. Интересно, не стукнул ли кто?
– Может быть. А пока давай-ка переложим фляги на палубу.
Таши спускается с мачты, они быстро вытаскивают фляги из кают, снова складывают их около мачты – расположенный на этом месте груз меньше влияет на скорость катамарана.
Таши берется за румпель, благополучно пробирается мимо рифов и подводит катамаран к мысу Риф-Пойнт – круто уходящему в воду выступу пятидесятифутового обрыва, который непрерывно тянется от Короны-дель-Мар до Лагуны и известен как Ирвиново побережье. Прямо над мысом расположен крупный промышленный комплекс, а слегка правее – многоэтажки Мадди-Каньона.
И кому же, спрашивается, нужны все эти посторонние наблюдатели? Таши на малых оборотах подгоняет катамаран как можно ближе к обрыву и бросает якорь у самой границы вспенивания волн, воды здесь примерно по пояс. Счастье еще, что сегодня нет настоящего прибоя.
– Вот тут как раз и работает папаша Джима, – замечает он. – «Лагуна спейс рисерч», прямо над нами. Побыстрее, Сэнди, эти пограничники чесали на юг довольно быстро.
Таши спрыгивает в воду, Сэнди подтаскивает груз к борту и передает вниз. Подстегиваемые опасностью, возбужденные, они кидают увесистые металлические посудины, как перышки. Получив от Сэнди флягу, Таш кладет ее на плечо, бежит по обросшим водорослями и ракушками валунам к подножию обрыва, засовывает ее в какую-нибудь щель, а затем начинает бешено метаться по берегу в поисках небольших, свободно лежащих булыжников – чтобы заложить щель снаружи. Сэнди тоже спрыгивает в воду и начинает подтаскивать фляги к берегу, пыхтя и отдуваясь, с трудом удерживаясь на скользких камнях и поднимая фонтаны брызг. Дыхания хватает ненадолго – через несколько минут такой работы оба они начинают хватать воздух ртом.
Но к этому времени все фляги уже спрятаны. Сэнди и Таш возвращаются на лодку, включают движки и отваливают от берега. В море – ни души. Вся операция продолжалась какие-то десять минут, хотя показались эти минуты часами. Ну – пронесло.
Дальше все просто – прямо на запад, затем круг и опять к Ньюпорту, только теперь – со стороны моря. Ну и точно, у самого входа в гавань рядом появляется пограничный катер, их останавливают и досматривают, очень тщательно. И Сэнди, и Таш впервые в таком положении, но уже через минуту становится ясно, что морской досмотр очень похож на привычный для них обоих обыск машины дорожной полицией. Сэнди предусмотрительно выбросил все свои пипетки-склянки за борт, в общении с пограничниками он предельно вежлив и предупредителен, в то время как Таш держит себя грубо и вызывающе. Они разыгрывают обычный спектакль «Хороший задержанный – плохой задержанный» без всякой к тому необходимости, просто по привычке.
По окончании досмотра пограничники возвращаются на свой катер, Сэнди и Таш проводят «Гордость Топеки» в гавань и ставят на прежнее место. Почти все это время они молчат и начинают разговаривать только тогда, когда вместо покачивающейся палубы под их ногами оказывается прочная, до странности неподвижная земля. Дальше – на автостоянку, в машину и, как говорится, крути педали, пока не дали. Теперь, что бы там ни случилось с «Носорогом» этим, сами они в безопасности.
– Нервная работенка, – спокойно комментирует Таши.
– Да уж. – Облегчение, конечно же, огромное, но Сэнди продолжает беспокоиться. – Не знаю только, что теперь скажет Боб.
В действительности он знает, что Боб придет в полную ярость – на первое, во всяком случае, время.
– Знаешь, мне кажется, что у них произошла серьезная утечка информации.
– Вполне возможно. Но и мы хороши – спрятали такой товар под самым носом ЛСР. У них же обязательно есть какая-нибудь там служба безопасности. Сильно подозреваю, что ребята из Сан-Диего не преисполнятся ко мне за это любови и благодарности.
– Ну и хрен с ними.
– Тебе легко говорить.
А главное – кто же станет платить за недоставленный на место груз?
– Ладно, – тяжело вздохнул Сэнди, – как ни крути, самое лучшее сейчас – нагрузиться до полного отруба и обдумать все не спеша.
– Это точно.


Глава 41

После размышлений Сэнди решает, что самое лучшее – съездить поскорее к мысу Риф-Пойнт и забрать оттуда фляги. Он звонит Бобу Томпкинсу, чтобы объяснить причины задержки, а заодно пожаловаться, что кто-то из их компании не умеет держать язык за зубами, но того нет дома и вообще в Калифорнии – улетел в Вашингтон. Тем же самым вечером к Сэнди приходит Таш, вид у него очень обеспокоенный.
– Ты смотрел новости?
– Нет, а что там такое? Неужто остров Сан-Клементе ниспровергнут в прах?
– Ниспровергнут? – заинтересованно оборачивается восседающий за компьютером Джим. – А вот откуда, интересно, это слово?
– Не обращай на него внимания, – машет рукой Сэнди. – Понимаешь, Таш, Джим испытывает новое мое творение, «Мудрословие».
– Скажи уж лучше «мудословие». Вот, погляди-ка на новости. – Таш включает главную видеосистему и вызывает «Лос-Анджелес тайме», первую страницу местной, посвященной проблемам ОкО, секции. На экране появляется изображение старомодной, в стиле двадцатого века, газетной страницы – оформление, завоевавшее «Тайме» уйму подписчиков из числа обитателей «Подыхай на здоровье». – Наверху справа.
– ЛСР, – читает вслух Сэнди, – заявляет об ужесточении мер безопасности на своем заводе в Лагуна-Хиллз, ни хрена себе, по причине резко участившихся за последнее время диверсионных актов… оборонные предприятия ОкО… патрулироваться по периметру… бла-бла-бла… ну и что?
Тут Таши перебивает его и зачитывает одну из последних фраз статьи:
– Новые меры безопасности будут включать в себя патрулирование обрыва, а также морское патрулирование прилежащего к заводу ЛСР участка побережья. Любое судно, заходящее в одномильную охранную зону, будет находиться под тщательным, непрерывным наблюдением.
– Да они что, очумели? – ошалело бормочет Сэнди, глядя на экран.
– Не думаю.
– Это же незаконно!
– Не думаю.
– Поведайте мне, братья, без утайки, – снова поднимает голову Джим, – какой облом причиной стал тому, что ваша речь, спокойная однажды, сменилась воплем скорби и беды?
– Выкинул бы ты к чертовой бабушке этот свой новый наркотик, – советует Таши.
– Всенепременно. А такой облом, – объясняет Сэнди Джиму, – что мы только что заныкали двенадцать здоровенных фляг нового, запрещенного афродизиака под тем самым обрывом, который отныне охраняется целой армией придурков, привыкших сперва стрелять, а уж потом задавать вопросы.
– Матерь Божья!
– Заткнись. – Сэнди перечитывает статью, выключает экран. Первое потрясение прошло, и теперь он снова напряженно думает. – Есть идея.
– И какая же?
– Смотаемся-ка мы в Европу.
– Вот это понимаю – деловой подход.
– Нет, брось ты, давайте и правда съездим, – воодушевляется Джим. – С пятницы в колледже каникулы, так что я буду свободен. Правда, – тут же грустнеет он, – у меня с финансами слабовато.
– Одолжу, – мрачно цедит Сэнди. – Под грабительский процент. – У него самого сейчас с финансами не густо, но всегда остается последний вариант – банковский счет Анджелы, специально заведенный на случай чрезвычайных обстоятельств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72