Однако готовившийся взрыв действительно даёт экипажу шанс выжить, шанс продолжить и закончить Работу…
Мартин расхохотался. Дженнифер присоединилась к нему. Гарпал поморщился и направился к выходу — координировать действия команды. Ганс уставился на Мартина и Дженнифер, как на сумасшедших, затем крякнул, энергично тряхнув головой.
Тереза оценила бы эту ситуацию, — подумал Мартин. — Ну а Вильям, тот был бы просто в восторге.
Они вернули свои бомбардировщики и приготовились к шторму.
Агония Полыни продолжалась семь часов. Магнитное поле звезды перераспределилось таким образом, что солнечный ветер дул одновременно в направлении двух полюсов. Недра планеты, вскипая, вздымались и устремлялись двумя бешенными потоками. Звезда походила на фантастическую репу с обильной листвой на верхушке и причудливо разветвляющимися корнями.
Миллиарды нейтрино вгрызлись во внутренности звезды, уничтожая её невидимые, неизведанные сферы, смешивая позитивное и негативное, материю и антиматерию. Амбиплазма, вырабатываемая этими смертоносными частицами, неуклонно выбрасывалась во внешний мир.
Момы хронометрировали все происходящее.
Ганс собрал всю команду в учебной комнате. В полной тишине они сидели перед звёздной сферой, наблюдая за событиями, не поддающимися не только их контролю, но даже пониманию.
Мартин расположился рядом с экраном. Страх сковал его тело, но печаль, пронизывающая все его мысли, не позволила сосредоточиться на предстоящих событиях. Его взгляд остановился на Розе Саквойе. Закрыв глаза, она сидела в неуклюжей позе лотоса и слегка покачивалась. Мартин позавидовал её дару духовного самоуспокоения, её способности раствориться в своём внутреннем мире, не зависящем от внешних факторов. Как она достигала этого?
Происходящее на звёздной сфере можно было оценить только абстрактно. Да и с чем можно сравнить энергию умирающей звезды? Для того, чтобы уничтожить человеческую жизнь — их жизни — хватит и мизерной доли этой высвободившейся силы.
Годами раньше они взгромоздились на гребень громадной волны, и вот сейчас она разбивается вдребезги. И любой мизерный пузырёк в этом пенящемся водовороте способен погасить свечи их жизней — окончательно, навеки, без погребения.
Мозг Мартина находился в таком состоянии, что он не столько понимал происходящие вещи, сколько чувствовал. Эта способность присоединилась к страху, как анатомический придаток к телу.
А так как чувства не могут долго оставаться на одном уровне, страх перешёл в следующие стадии: спустя час он сменился оцепенелостью, затем — лёгким любопытством, казавшимся невозможным всего несколько минут назад, взглядом как бы со стороны.
Разбросанные островки сознания начали выдавать комментарии: Эта тёмная сторона души… Не так уж и страшно… Это была только паника, вызванная переоцениванием их мощи… Они не испытали того, что испытал ты… Они должны… Они должны…
По учебной комнате пронёсся утробный стон, когда они почувствовали, что опустились и сомкнулись поля. Мартин ощутил боль во всём теле, все внутренние процессы организма замедлились.
Волны темноты прошли перед глазами, поля подавили физиологические чувства.
Однако кое-что сохранилось в памяти. Что способствовало этому? Проблески сознания? Воображение? Кто мог сказать, когда включилась память? Во время их изолирования полями или позже — когда уравновесились химические реакции мозга?…
То, что осталось в его памяти, мозг сохранил каким-то волшебным образом — в виде обрывочных фрагментов, в которых умирающая планета представлялась, как живое существо, и в виде притчи. Но от этого воспоминания не стали менее мучительными…
Полынь
распустившаяся, как нарцисс
с двумя ниспадающими каскадами светлых волос
и следы нейтрино, фантом частиц такого количества, что их воздействие было в миллионы раз мощнее ураганного ветра
боль во всём теле, воздействие нейтрино, стремящегося изменить его физиологию; едва различимый шёпот молитвы погрузившихся в нирвану детей и внезапно — крик, оглушающий крик, пронзительный вопль радости детей, получивших свободу
перекроенный «Спутник Зари», достигнувший точки южного полюса, двигающийся сначала — медленно, исчерпав горючее, затем — стремительно, под напором нейтрино; экипаж, старающийся сохранить право на существование в этом бешенном урагане, сопротивляющийся субъядерной силе, навязывающей смерть.
Лис обратился к урагану: «Я собираюсь в дальнее путешествие. Можешь ты подхватить меня для скорости?» Ураган бесстрастно посмотрел на хилого Лиса своим огромным глазом и спросил: «Чем ты отплатишь мне за это?» «Я позволю тебе нашёптывать свои мечты.» «Но я должен уничтожить всё, что несу. Ты живое существо и не захочешь умереть.» «Если ты оставишь меня в живых, я узнаю о тебе самое сокровенное и расскажу всем живым существам, чтобы они почувствовали симпатию к тебе.» «Зачем мне их симпатия? Я всемогущ.» «Это так. Но однажды твои ветры стихнут. Но даже когда ты исчезнешь, мои потомки будут рассказывать историю о пра — прадедушке Лисе, который был унесён ветрами, выжил и познал секреты урагана.» «Тогда они перестанут бояться меня. А кто я есть, если не внушаю страха?» «О, ни одно живое существо не может быть настолько сильным, чтобы не бояться тебя. Я дам тебе нечто большее. Я дам тебе голос, неподвластный времени. Это гораздо больше, чем бессловестный бешенный рёв.»
«Спутник Зари» поднимался по спирали через клубы газов, исходящие от погребального костра Полыни, и собирал горючее. Как пчела, добывающая пыльцу, он вычерпывал сотни тысяч тонн водорода, гелия, лития — сжимая и размещая их на своей талии.
Это бегство из умирающей системы приносило своего рода удовлетворение; последняя смертоносная попытка убийц провалилась. Их ловушка оказалась спасительным кругом.
В молчаливом бездействии команда преодолела этот отрезок времени — для них длящийся целый год.
Позади них оставалась краснеющая дыра — туманность Полыни поглощалась пространствами соседних систем. Все следы прошлых преступлений были уничтожены — планеты, следящие орбитальные системы, остатки первичного облака, корабли — снайперы.
Дитя тьмы превратилось в космическую пыль. Только ради этого можно было пожертвовать жизнью, но они не погибли.
Газовые скопления присутствовали повсюду, и они вдыхали их полной грудью, как тонущий человек делает глотки спасительного воздуха.
Мартин принял из рук Ганса стакан воды.
По периметру учебной комнаты лежало десять тел. Ганс стоял над ними, сжав подбородок в кулак и не произнося ни слова. Это продолжалось уже полчаса. Каждые несколько минут он встряхивал головой и издавал неопределённый звук, как будто с новой силой удивляясь происходящему. Погибли Джордж Кролик, Давид Снежный Человек, Мин Муссон, Томас Фруктовый Сад, Кис Северное Море, Сиг Мотылёк, Лиам Антилопа, Джорджио Ливорно, Радж Ганг, Иван Эллада. Следы насилия отсутствовали, только на ногах и руках виднелись неяркие багровые пятна. Глаза умерших были закрыты.
Они погибли в изоляции ограничительных полей.
Двадцать трое из оставшихся в живых — ошеломлённые случившимся — преклонили колени перед телами.
С того момента, как очнулся, Мартин сразу же понял, что они находятся в условиях полной гравитации. «Спутник Зари» вновь ускорялся.
— Как это случилось? — спросил Мартин, все ещё ощущая сухость и боль в горле.
Хаким сделал большой глоток из своей фляжки.
— Должно быть, ослабели объёмные поля. Поток нейтрино мог изменить их составляющие. Они стали менее вязкими или… — Хаким запнулся, — или самоуничтожились. Но моё мнение поверхостно. Здесь нет момов, чтобы проконсультироваться.
— Момы не могли спасти их?
Хаким покачал головой.
Роза Секвойа ходила кругами — странно и бессмысленно жестикулируя, но никто не обращал на неё внимания. Только Жанетта Нападающий Дракон и Кимберли Кварц, опустив головы, следовали за ней по пятам.
Чэм приблизился к Мартину и указал на Сига Мотылька:
— Один из наших.
— Они все — наши, — одёрнул его Мартин.
— Я не это имел в виду, — поморщился Чэм. — Мы теряем наших лидеров. Следует провести полное расследование и разобраться в том, что случилось. Почему момы снова подвели нас?
— Я не думаю, что они подвели нас, — возразил Мартин. — Большинство же выжило.
— Нам нужны факты, — все более и более раздражаясь, настаивал Чэм.
— Не спорю. Но Пэн — Ганс, он отдаёт распоряжения.
— Он слишком подавлен, чтобы действовать, — возразил Чэм. — Где Гарпал?
Они поискали Кристофера Робина, но его нигде не было. Большая часть экипажа разбрелась — возможно, чтобы в уединении прийти в себя.
Мартину не терпелось начать действовать, но он воздерживался.
— Пойду поищу Гарпала, — сказал он. — Хаким, передай Гансу, что нам необходимо проверить носовой отсек и звёздную сферу. — Он кивнул в сторону Ганса, — Надо занять его чем-то конкретным.
— Я соберу исследовательскую команду, — откликнулся Хаким.
В коридорах корабля стоял запах гари, как будто по «Спутнику Зари» прошёлся огонь. Нейтринный шторм причинил больше вреда, чем Мартин мог предположить. По-видимому, последствия их внезапного бегства оказались непредсказуемыми и для момов.
Но они могли бы понести и гораздо большие потери.
Я должен позаботиться о захоронении тел, — подумал Мартин. Раньше момы всегда убирали тела. Почему же сейчас они оставили их на месте?
Он остановился в коридоре и достал жезл. Где момы? Он позвал одного из них. Но никто не появлялся. Жезл слабо мерцал и работал неустойчиво — видимо, что-то случилось с контактами.
Мартина охватил новый прилив страха: ему показалось, что корабль существенно повреждён, ресурсы истощены, и все они умрут без поддержки мозгового центра корабля и момов.
Он уже собирался продолжить движение в направлении каюты Гарпала, когда в нескольких метрах от него появился один из момов.
— Благодарю тебя, Господи! — воскликнул Мартин. Он бережно обнял мома, словно опасаясь, что тот исчезнет. Мом никак не отреагировал на этот жест Мартина.
— Я ищу Гарпала, — объяснил Мартин. — Нам надо многое предпринять… Впереди много психологической работы.
— Необходим перечень повреждений, — сказал мом. — Мы ознакомим с ним весь экипаж.
— Тела…
— Время невозможно повернуть вспять. Главная задача сейчас — восстановительные работы. Пока они не выполнены, наши возможности ограничены. Мёртвые будут содержаться в полях…
Мартин покачал головой и поднял руку, останавливая мома, не желая выслушивать подробности.
— Нам необходимо обрести уверенность, — сказал он. — Если в ближайшее время мы не проведём собрание, можно ожидать плохих последствий.
— Понимаю, — кивнул мом.
— Где Гарпал?
— В хвостовой части.
— Пойду за ним.
Ариэль подошла к ним сзади и встала вполуоборот к мому, явно игнорируя его присутствие. Обращаясь к Мартину, она произнесла:
— Ганс не в себе. Он будоражит всю команду. Надо, как можно быстрее, найти Гарпала.
Они устремились в кормовую часть корабля и не произнесли не слова, пока не достигли второго дома-шара. Здесь запах гари был особенно ощутим.
Ариэль поморщилась:
— Тебе не кажется, что мы все провоняем этим запахом насквозь?
— Ты слышала, что сказал мом?
— Тебе же известно, как я к ним отношусь.
Мартин пожал плечами:
— Они спасли нас.
— В первую очередь, они не посчитались с нами. Разве после этого могу я испытывать благодарность?
— Мы сами выбрали…
— Давай не будем спорить, — оборвала его Ариэль. — По крайней мере, сейчас, когда Ганс продолжает сосать палец, а Роза вещает, как жрица. Мы должны действовать, если не хотим попасть в ещё большие неприятности, из которых момы уже не вытащат нас, так как не будут знать, как это сделать.
— Ганс вовсе не сосёт палец, — возразил Мартин. — Он… собирается с мыслями.
— Ты готов защищать всех и вся, не так ли? — произнесла она с улыбкой. Но восхищение, появившееся на её лице, быстро приобрело оттенок жалости.
Гарпал Опережающий Время встретил их появление с безразличием, причиной которому был просто страх — он прятался за плотным плетением труб.
Нервы Мартина были на пределе, он злился на Гарпала, на всех — в том числе на женщину, находящуюся рядом — женщину, которая высмеивала каждый его поступок и в тоже самое время по непонятной причине не отходила от него ни на шаг.
— В чём дело? — спросил Гарпал чересчур громко, по-видимому, используя вопрос, как прикрытие или защиту.
— Мы должны собраться всей командой, — опередив Мартина, ответила Ариэль.
— Идите вы все к чёрту! — огрызнулся Гарпал. — Мы чуть не погибли, пока торчали в этих проклятых полях.
— Большинство из нас выжило, — заметил Мартин.
— Господи, я был совсем рядом с Сигом. Смерть никогда не подходила так близко. То, что убило Сига, могло убить и меня.
— Я была рядом с Джорджио Ливорно, — отозвалась Ариэль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Мартин расхохотался. Дженнифер присоединилась к нему. Гарпал поморщился и направился к выходу — координировать действия команды. Ганс уставился на Мартина и Дженнифер, как на сумасшедших, затем крякнул, энергично тряхнув головой.
Тереза оценила бы эту ситуацию, — подумал Мартин. — Ну а Вильям, тот был бы просто в восторге.
Они вернули свои бомбардировщики и приготовились к шторму.
Агония Полыни продолжалась семь часов. Магнитное поле звезды перераспределилось таким образом, что солнечный ветер дул одновременно в направлении двух полюсов. Недра планеты, вскипая, вздымались и устремлялись двумя бешенными потоками. Звезда походила на фантастическую репу с обильной листвой на верхушке и причудливо разветвляющимися корнями.
Миллиарды нейтрино вгрызлись во внутренности звезды, уничтожая её невидимые, неизведанные сферы, смешивая позитивное и негативное, материю и антиматерию. Амбиплазма, вырабатываемая этими смертоносными частицами, неуклонно выбрасывалась во внешний мир.
Момы хронометрировали все происходящее.
Ганс собрал всю команду в учебной комнате. В полной тишине они сидели перед звёздной сферой, наблюдая за событиями, не поддающимися не только их контролю, но даже пониманию.
Мартин расположился рядом с экраном. Страх сковал его тело, но печаль, пронизывающая все его мысли, не позволила сосредоточиться на предстоящих событиях. Его взгляд остановился на Розе Саквойе. Закрыв глаза, она сидела в неуклюжей позе лотоса и слегка покачивалась. Мартин позавидовал её дару духовного самоуспокоения, её способности раствориться в своём внутреннем мире, не зависящем от внешних факторов. Как она достигала этого?
Происходящее на звёздной сфере можно было оценить только абстрактно. Да и с чем можно сравнить энергию умирающей звезды? Для того, чтобы уничтожить человеческую жизнь — их жизни — хватит и мизерной доли этой высвободившейся силы.
Годами раньше они взгромоздились на гребень громадной волны, и вот сейчас она разбивается вдребезги. И любой мизерный пузырёк в этом пенящемся водовороте способен погасить свечи их жизней — окончательно, навеки, без погребения.
Мозг Мартина находился в таком состоянии, что он не столько понимал происходящие вещи, сколько чувствовал. Эта способность присоединилась к страху, как анатомический придаток к телу.
А так как чувства не могут долго оставаться на одном уровне, страх перешёл в следующие стадии: спустя час он сменился оцепенелостью, затем — лёгким любопытством, казавшимся невозможным всего несколько минут назад, взглядом как бы со стороны.
Разбросанные островки сознания начали выдавать комментарии: Эта тёмная сторона души… Не так уж и страшно… Это была только паника, вызванная переоцениванием их мощи… Они не испытали того, что испытал ты… Они должны… Они должны…
По учебной комнате пронёсся утробный стон, когда они почувствовали, что опустились и сомкнулись поля. Мартин ощутил боль во всём теле, все внутренние процессы организма замедлились.
Волны темноты прошли перед глазами, поля подавили физиологические чувства.
Однако кое-что сохранилось в памяти. Что способствовало этому? Проблески сознания? Воображение? Кто мог сказать, когда включилась память? Во время их изолирования полями или позже — когда уравновесились химические реакции мозга?…
То, что осталось в его памяти, мозг сохранил каким-то волшебным образом — в виде обрывочных фрагментов, в которых умирающая планета представлялась, как живое существо, и в виде притчи. Но от этого воспоминания не стали менее мучительными…
Полынь
распустившаяся, как нарцисс
с двумя ниспадающими каскадами светлых волос
и следы нейтрино, фантом частиц такого количества, что их воздействие было в миллионы раз мощнее ураганного ветра
боль во всём теле, воздействие нейтрино, стремящегося изменить его физиологию; едва различимый шёпот молитвы погрузившихся в нирвану детей и внезапно — крик, оглушающий крик, пронзительный вопль радости детей, получивших свободу
перекроенный «Спутник Зари», достигнувший точки южного полюса, двигающийся сначала — медленно, исчерпав горючее, затем — стремительно, под напором нейтрино; экипаж, старающийся сохранить право на существование в этом бешенном урагане, сопротивляющийся субъядерной силе, навязывающей смерть.
Лис обратился к урагану: «Я собираюсь в дальнее путешествие. Можешь ты подхватить меня для скорости?» Ураган бесстрастно посмотрел на хилого Лиса своим огромным глазом и спросил: «Чем ты отплатишь мне за это?» «Я позволю тебе нашёптывать свои мечты.» «Но я должен уничтожить всё, что несу. Ты живое существо и не захочешь умереть.» «Если ты оставишь меня в живых, я узнаю о тебе самое сокровенное и расскажу всем живым существам, чтобы они почувствовали симпатию к тебе.» «Зачем мне их симпатия? Я всемогущ.» «Это так. Но однажды твои ветры стихнут. Но даже когда ты исчезнешь, мои потомки будут рассказывать историю о пра — прадедушке Лисе, который был унесён ветрами, выжил и познал секреты урагана.» «Тогда они перестанут бояться меня. А кто я есть, если не внушаю страха?» «О, ни одно живое существо не может быть настолько сильным, чтобы не бояться тебя. Я дам тебе нечто большее. Я дам тебе голос, неподвластный времени. Это гораздо больше, чем бессловестный бешенный рёв.»
«Спутник Зари» поднимался по спирали через клубы газов, исходящие от погребального костра Полыни, и собирал горючее. Как пчела, добывающая пыльцу, он вычерпывал сотни тысяч тонн водорода, гелия, лития — сжимая и размещая их на своей талии.
Это бегство из умирающей системы приносило своего рода удовлетворение; последняя смертоносная попытка убийц провалилась. Их ловушка оказалась спасительным кругом.
В молчаливом бездействии команда преодолела этот отрезок времени — для них длящийся целый год.
Позади них оставалась краснеющая дыра — туманность Полыни поглощалась пространствами соседних систем. Все следы прошлых преступлений были уничтожены — планеты, следящие орбитальные системы, остатки первичного облака, корабли — снайперы.
Дитя тьмы превратилось в космическую пыль. Только ради этого можно было пожертвовать жизнью, но они не погибли.
Газовые скопления присутствовали повсюду, и они вдыхали их полной грудью, как тонущий человек делает глотки спасительного воздуха.
Мартин принял из рук Ганса стакан воды.
По периметру учебной комнаты лежало десять тел. Ганс стоял над ними, сжав подбородок в кулак и не произнося ни слова. Это продолжалось уже полчаса. Каждые несколько минут он встряхивал головой и издавал неопределённый звук, как будто с новой силой удивляясь происходящему. Погибли Джордж Кролик, Давид Снежный Человек, Мин Муссон, Томас Фруктовый Сад, Кис Северное Море, Сиг Мотылёк, Лиам Антилопа, Джорджио Ливорно, Радж Ганг, Иван Эллада. Следы насилия отсутствовали, только на ногах и руках виднелись неяркие багровые пятна. Глаза умерших были закрыты.
Они погибли в изоляции ограничительных полей.
Двадцать трое из оставшихся в живых — ошеломлённые случившимся — преклонили колени перед телами.
С того момента, как очнулся, Мартин сразу же понял, что они находятся в условиях полной гравитации. «Спутник Зари» вновь ускорялся.
— Как это случилось? — спросил Мартин, все ещё ощущая сухость и боль в горле.
Хаким сделал большой глоток из своей фляжки.
— Должно быть, ослабели объёмные поля. Поток нейтрино мог изменить их составляющие. Они стали менее вязкими или… — Хаким запнулся, — или самоуничтожились. Но моё мнение поверхостно. Здесь нет момов, чтобы проконсультироваться.
— Момы не могли спасти их?
Хаким покачал головой.
Роза Секвойа ходила кругами — странно и бессмысленно жестикулируя, но никто не обращал на неё внимания. Только Жанетта Нападающий Дракон и Кимберли Кварц, опустив головы, следовали за ней по пятам.
Чэм приблизился к Мартину и указал на Сига Мотылька:
— Один из наших.
— Они все — наши, — одёрнул его Мартин.
— Я не это имел в виду, — поморщился Чэм. — Мы теряем наших лидеров. Следует провести полное расследование и разобраться в том, что случилось. Почему момы снова подвели нас?
— Я не думаю, что они подвели нас, — возразил Мартин. — Большинство же выжило.
— Нам нужны факты, — все более и более раздражаясь, настаивал Чэм.
— Не спорю. Но Пэн — Ганс, он отдаёт распоряжения.
— Он слишком подавлен, чтобы действовать, — возразил Чэм. — Где Гарпал?
Они поискали Кристофера Робина, но его нигде не было. Большая часть экипажа разбрелась — возможно, чтобы в уединении прийти в себя.
Мартину не терпелось начать действовать, но он воздерживался.
— Пойду поищу Гарпала, — сказал он. — Хаким, передай Гансу, что нам необходимо проверить носовой отсек и звёздную сферу. — Он кивнул в сторону Ганса, — Надо занять его чем-то конкретным.
— Я соберу исследовательскую команду, — откликнулся Хаким.
В коридорах корабля стоял запах гари, как будто по «Спутнику Зари» прошёлся огонь. Нейтринный шторм причинил больше вреда, чем Мартин мог предположить. По-видимому, последствия их внезапного бегства оказались непредсказуемыми и для момов.
Но они могли бы понести и гораздо большие потери.
Я должен позаботиться о захоронении тел, — подумал Мартин. Раньше момы всегда убирали тела. Почему же сейчас они оставили их на месте?
Он остановился в коридоре и достал жезл. Где момы? Он позвал одного из них. Но никто не появлялся. Жезл слабо мерцал и работал неустойчиво — видимо, что-то случилось с контактами.
Мартина охватил новый прилив страха: ему показалось, что корабль существенно повреждён, ресурсы истощены, и все они умрут без поддержки мозгового центра корабля и момов.
Он уже собирался продолжить движение в направлении каюты Гарпала, когда в нескольких метрах от него появился один из момов.
— Благодарю тебя, Господи! — воскликнул Мартин. Он бережно обнял мома, словно опасаясь, что тот исчезнет. Мом никак не отреагировал на этот жест Мартина.
— Я ищу Гарпала, — объяснил Мартин. — Нам надо многое предпринять… Впереди много психологической работы.
— Необходим перечень повреждений, — сказал мом. — Мы ознакомим с ним весь экипаж.
— Тела…
— Время невозможно повернуть вспять. Главная задача сейчас — восстановительные работы. Пока они не выполнены, наши возможности ограничены. Мёртвые будут содержаться в полях…
Мартин покачал головой и поднял руку, останавливая мома, не желая выслушивать подробности.
— Нам необходимо обрести уверенность, — сказал он. — Если в ближайшее время мы не проведём собрание, можно ожидать плохих последствий.
— Понимаю, — кивнул мом.
— Где Гарпал?
— В хвостовой части.
— Пойду за ним.
Ариэль подошла к ним сзади и встала вполуоборот к мому, явно игнорируя его присутствие. Обращаясь к Мартину, она произнесла:
— Ганс не в себе. Он будоражит всю команду. Надо, как можно быстрее, найти Гарпала.
Они устремились в кормовую часть корабля и не произнесли не слова, пока не достигли второго дома-шара. Здесь запах гари был особенно ощутим.
Ариэль поморщилась:
— Тебе не кажется, что мы все провоняем этим запахом насквозь?
— Ты слышала, что сказал мом?
— Тебе же известно, как я к ним отношусь.
Мартин пожал плечами:
— Они спасли нас.
— В первую очередь, они не посчитались с нами. Разве после этого могу я испытывать благодарность?
— Мы сами выбрали…
— Давай не будем спорить, — оборвала его Ариэль. — По крайней мере, сейчас, когда Ганс продолжает сосать палец, а Роза вещает, как жрица. Мы должны действовать, если не хотим попасть в ещё большие неприятности, из которых момы уже не вытащат нас, так как не будут знать, как это сделать.
— Ганс вовсе не сосёт палец, — возразил Мартин. — Он… собирается с мыслями.
— Ты готов защищать всех и вся, не так ли? — произнесла она с улыбкой. Но восхищение, появившееся на её лице, быстро приобрело оттенок жалости.
Гарпал Опережающий Время встретил их появление с безразличием, причиной которому был просто страх — он прятался за плотным плетением труб.
Нервы Мартина были на пределе, он злился на Гарпала, на всех — в том числе на женщину, находящуюся рядом — женщину, которая высмеивала каждый его поступок и в тоже самое время по непонятной причине не отходила от него ни на шаг.
— В чём дело? — спросил Гарпал чересчур громко, по-видимому, используя вопрос, как прикрытие или защиту.
— Мы должны собраться всей командой, — опередив Мартина, ответила Ариэль.
— Идите вы все к чёрту! — огрызнулся Гарпал. — Мы чуть не погибли, пока торчали в этих проклятых полях.
— Большинство из нас выжило, — заметил Мартин.
— Господи, я был совсем рядом с Сигом. Смерть никогда не подходила так близко. То, что убило Сига, могло убить и меня.
— Я была рядом с Джорджио Ливорно, — отозвалась Ариэль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78