Он не хотел быть здесь, видеть это.
— Нет! — закричала Роза. — Оно имеет голос колоколов, флейт, птиц. Оно бороздит звёздное пространство, как кит в море.
Мартин замер, его глаза наполнились слезами. Да, оно огромное и заботится обо всех.
— Оно охватывает все. Все кружится вокруг него, как пчелы вокруг цветка. Оно… — Роза протёрла глаза.
— Прекрати сейчас же! — завопил Ганс. — Хватит!
— Оно любит меня! — закричала и Роза. Её руки вытянулись, пальцы сжались. — Оно любит меня, а я не заслуживаю его любви!
Несколько мужчин вышло, качая головами и что-то бормоча себя под нос, но все женщины остались. Ариэль выглядела так, словно внутри её бушевал огонь. Её трясло от гнева, но она молчала.
— Оно говорит со мной. От его слов моя голова готова взорваться. Даже когда Оно спокойно, Оно переполняет меня.
— Молись за нас! — закричала Кимберли Кварц.
Но кто-то скандировал:
— Верните представление! Пошла вон! — Голоса были напряжённые, злые.
— Потом Оно показалось мне, — произнесла Роза шёпотом.
— Как Оно выглядело? — спросила Кирстен Двойной Удар.
— Оно не являлось тенью. Сначала была моя подготовка, моя болезнь. Мне пришлось стать больной, чтобы увидеть, захотеть увидеть; больной, отчаявшейся и совершенно потерянной. Когда я была готова, Оно пришло ко мне. Это не было ни тенью, ни реальностью, Оно окутало все вокруг, Оно окружило меня. Я поняла, что это не только кит в звёздном море, Оно покрывает весь мир. Его части, которые я видела кружащимися, как пчелы, были больше галактик; они медленно танцевали в бескрайной тьме…
— Они не могут! Мы не можем! — кричала во всё горло Кирстен Двойной Удар.
Ганс поднялся, перехватил взгляд Мартина и жестом приказал ему следовать за ним.
Они вышли из учебной комнаты.
— Чёрт побери, что же мне делать теперь? — воскликнул Ганс. — Многие вовлечены в это. Мне следовало сохранить секрет погибшего корабля.
— Каким образом? — спросил Мартин. Он всё ещё ощущал дрожь в теле и был растерян. Он боялся Розы, и в то же время какая-то его часть стремилась слушать то, что она говорит. Мартин понимал, что её проповеди были грубыми и несостоятельными, что она, несомненно, сумасшедшая, но только она получала послания — никто больше.
— Если мы ничего не предпримем, к чему мы придём? — вопрошал Ганс. — Мы кончим, как те несчастные ублюдки, дрейфующие тысячи лет!
Мартин опустил голову. Он боялся показать свою глубокую потерянность.
Ганс уставился на него и присвистнул.
— Неужели ты тоже?
— Нет, — покачал головой Мартин. — Мы должны разрушить это прямо сейчас.
— Только ты и я?
— Я приведу Ариэль и бывших Пэнов. Ты оставайся здесь. Мы встретимся, а затем вернёмся, чтобы объявить…
— Тренировки, — сказал Ганс. — Если мы вернёмся к тренировкам…
— Хорошая идея, — вяло согласился Мартин. Он не знал, что ещё можно придумать.
Мартин вошёл в столовую. Роза сделала шаг вперёд и упала в объятия Жанетты Нападающий Дракон и Кирстен Двойной Удар.
Митинг закончился негромкими, единичными смешками. Жанетта и Кирстен провели Розу до двери, прочь от толпы. Мартин подавил в себе желание последовать за ними. Он собрал Чэма, Гарпала, Ариэль и сообщил, что Ганс хочет встретиться с ними. Ариэль была поражена.
— Почему Ганс хочет видеть меня?
— Возможно, он и сам ещё не знает, — ответил Мартин. — Но я знаю.
— У нас остаётся два месяца до встречи, — Ганс заложил руки за голову и прислонился к спинке кресла, возвышающегося над полом. В её каюте собрались шестеро: бывшие Пэны, по настоянию Мартина Ариэль и Рекс Дубовый Лист, которого пригласил Ганс.
— Мы теряем наше влияние. Мартин понимает это, и уверен, остальные из вас тоже. Роза частично права. Мы сражаемся с призраками, мы потеряли наших друзей и не получили ничего реально положительного взамен — кроме нового этапа в Работе. Сейчас нам предстоят месяцы безделья.
Мы находим корабль, полный трупов, момы вынуждают нас приблизиться к нему и сунуть свои носы в дерьмо поражения. Между тем, мы ждём встречи с чужаками — новыми партнёрами, нелюдями. Стоит ли удивляться, что после всего этого, мы начинаем слушать Розу?
Шестеро молчали, ожидая каким будет заключение. Ганс поджал губы:
— Я прав?
— Прав, — ответил Рекс.
Тогда Ганс приподнял руку и, вытянув пальцы, начал разглядывать их.
Очень мелодраматично, — подумал Мартин. — По-детски.
Настроение Ганса всегда было непредсказуемым. Никто не пытался заговорить. Мартину были известны некоторые непривлекательные черты характера их Пэна: Ганс был жёстким, решительным, упрямым и невнимательным.
— Момы говорят, что мы можем отдыхать десятидневку или даже две, — сказал Ганс. — К чёртовой матери ожидание. Забудем игры и вечеринки. Я не допущу, чтобы кто-то с кем-то трахался, пока корабль не подготовлен. Я хочу настоящей напряжённой работы вместо фальшивой, дерьмовой скуки, которую мы сейчас имеем. Я собираюсь дать хорошего пинка экипажу, заставить их работать — напряжённо работать, если это будет необходимо. Мартин, ты можешь вычислить момов?
— Извини, не понял, — удивлённо переспросил Мартин.
— Ты можешь узнать, чем они сейчас занимаются?
Мартин подумав, пожал плечами и ответил:
— Они занимаются ремонтом корабля. Я не понимаю, что ты хочешь…
— Чёртов ремонт. Они сделали это проклятое судно для посещения мёртвого корабля. Они отдали вам четверть горючего, которое мы собрали вокруг Полыни. Сколько жизней нам это стоило? Может, они скрывают ещё что-то?
— Не думаю. — заметил Мартин.
Ариэль никак не реагировала. Она была застывшей, слушающей, ожидающей.
— Мы начнём тренироваться безо всяких отлыниваний. Мы установим дисциплину и разгоним нашу кровь. Мы будем устраивать захватывающие соревнования. Каждый из вас станет инструктором. Мартин, Рекс и я разработаем методику упражнений и тренировочных боев. Рука к руке. Выигравшие получают возможность трахаться. Больше никто. Мы выберем добровольцев из Венди, которые станут наградой победителю.
Улыбался только Рекс. Остальные были ошарашены. Ариэль закрыла глаза.
До настоящего момента думалось, что Ганс обладает тонким инстинктом руководителя. Однако внутренней реакцией Мартина на это выступление было просто отвращение. Руководить товарищами в играх с заведомо нулевым результатом, участвовать в соревнованиях за право переспать с проституткой — другого слова Мартин не мог подобрать — всё это было так омерзительно, что даже трудно представить.
Но никто не возразил — ни Мартин, ни Ариэль. Это ужасало больше всего.
— Тогда давайте приступим, — объявил Ганс.
* * *
Мартин столкнулся лицом к лицу с Джимми Японцем. Они поклонились друг другу, и осторожно, примериваясь, закружили по комнате, сжав кулаки.
Всего в соревновании участвовало пятнадцать человек. Комната наполнилась сопением и криками, шарканьем ног, шлёпками при падении тел, при столкновении их друг с другом. Венди состязались с Венди, Потерянные Мальчики выступали друг против друга.
Некоторые семейства стали очень малочисленными, они были ослаблены смертями. И теперь случалось, что Кошки боролись против Кошек, а семейство Рыб и Цветов, объедившись, выступали против симбиоза семейств Деревьев и Географических названий.
Корабль ориентировался на новый общественный заказ. Выявлялись победители. Мартин занимал пока шестое место среди пятнадцати отобранных Потерянных Мальчиков.
Ганс отбирал из этих пятнадцати инструкторов. Следующий этап отбора включал в себя дополнительные соревнования по бегу, футболу, ручному мячу.
Для Мартина было некоторым удовольствием видеть, что большинство из победителей избегали вознаграждений Ганса, стараясь со смущёнными улыбками, незаметно скрыться с его глаз. Только Рекс Дубовый Лист ни от чего не отказывался, он гордо повёл в свою каюту Донну Изумрудное Море.
Изнурённый, с синяками и кровопотеками, Мартин провёл полчаса в своей каюте перед сном — исследуя библиотеку «Спутника Зари». Библиотека вновь открылась несколько десятидневок назад. Она имела пробелы, но не очень большие, где-то около девяносто пяти процентов материалов или сохранилось, или было реставрировано. В библиотеку вошли и материалы, доставленные с погибшего корабля.
После открытия библиотеки Мартин почувствовал себя несколько легче. Его вновь увлёк мир познания, уносящий его за пределы корабля.
Участие в соревнованиях не было вменено в обязанность, как того боялся Мартин. Были увлечённые ими, но были и совершенно равнодушные. Роза Секвойа и несколько её приятелей вообще не соревновались, и Ганс не принуждал их. Некоторые отказывались после нескольких попыток, и Ганс не подвергал их насмешкам.
Проходили дни.
О будущей встречи почти не разговаривали. Все это походило на ситуацию, как если бы какие-то чужестранцы должны были присоединиться к семейству, которое и так имело достаточно собственных забот — им не хватало времени на пустые разговоры. В голову Мартину пришла мысль, которая испугала его. А что, если Ганс прав, и им действительно сейчас необходима вот такая жизнь: с жёсткой дисциплиной, изнуряющими тренировками, постоянным контролем. Ведь оказался же он прав, послав Мартина в далёкое путешествие к мёртвому кораблю, выведшее его, Мартина, из состояния глубокого уныния и безнадёжного отчаяния, которые, если признаться честно, были даже чем-то удобны.
Шестьдесят четыре человека из команды слушали Розины сказки. Ганса не было; но Ариэль и Мартин, по его просьбе, присутствовали.
Ариэль отнеслась к попыткам Ганса и Мартина приобщить её в к пастве власти с удивительным спокойствием. Мартин находил два объяснения, две возможные причины её миролюбия: то ли она хотела быть ближе к центру событий, а она была не дура и понимала, что этого можно добиться, лишь приобщившись к власти, то ли она просто хотела быть поближе к Мартину.
Вот и сейчас Ариэль, как всегда, сидела в столовой рядом с Мартином. У Мартина были вполне обоснованные доказательства, что она, по крайней мере, после Стычки имеет на него какие-то виды, — правда, выраженные в несколько странноватой манере, но такова уж Ариэль.
После встречи с Паолой Птичьей Трелью он вёл абсолютно холостяцкую жизнь. Соблазны плоти не шли ни в какое сравнение с другими конфликтами, которые он никак не мог разрешить.
Команда собиралась в столовой, люди подходили поодиночке и тройками. Диадная структура была надломлена упражнениями Ганса, системой его поощрений; те, кто потерял партнёров в Стычке, ещё не сделали нового выбора. Существовали только одна или две диады.
В этот раз Роза начала с притчи:
— Однажды, давным-давно, когда Земля была ещё очень молода, трое детей, бродя по лесу, набрели на больного волка. Среди них была девочка, по имени Пенелопа. Она казалась симпатичнее и моложе других, и говорила слегка шепелявя. Второй, Ким, её брат, совершенно не разбирался в жизни и постоянно думал только о сражениях и победах. Третий, Джэкоб, их кузин, боялся даже своей собственной тени.
Они подошли к волку поближе, и Пенелопа спросила, что случилось с ним.
— Я попал в капкан, — ответил волк., и Пенелопа увидела, что это действительно так. Лапа волка была зажата стальной челюстью, прикованной к земле. — Пожалуйста, помогите мне.
— Подождите минутку, — остановил приятелей Ким. — А что если тот, кто поставил капкан, увидит нас? У нас будут неприятности…
— Тот, кто поставил капкан, придёт только через неделю, — сказал волк.
— Если ты знаешь это, тогда ты должен был знать и то, где охотник ставит капканы. Как же ты умудрился попасть в капкан, если знал, где он находится? — недоверчиво спросил Ким.
— Ты очень смышлёный мальчик, поэтому я расскажу тебе все, — сказал волк. — Всё, что ты захочешь. Но сначала вы должны освободить меня.
— Ты — заколдованный волк? — догадалась Пенелопа. Она слышала о таких вещах.
— Я колдун, принявший облик волка. Я могу изменять свою внешность, как только пожелаю, при условии, если я не буду пойман железом. Но именно это со мной, к сожалению, и случилось.
— Я думаю, нам следует ему помочь, — вступил в разговор Джэкоб. — Я не могу видеть, как при мне страдают живые существа.
— Подожди, — остановил его Ким. — Может, это волк, который убил нашу овцу. Может, кто-то оказал нам любезность, сделав этот капкан.
— Вашу овцу съела пума, а не я, — сказал волк. — Вы не верите мне?
— Я верю тебе, — успокоила его Пенелопа.
— Я не знаю, верю я ему или нет, но я вижу, что ему больно, — сказал Джэкоб.
— А что вы дадите нам, если мы освободим вас? — полюбопытствовал Ким.
— Я не могу исполнять желания, пока нахожусь в железных когтях, — ответил волк.
— Итак, вы не можете доказать, что вы волшебник, — сказал Ким и повернулся к детям, — Я предлагаю оставить его здесь, в капкане.
Но Пенелопа уже склонилась, чтобы расщёлкнуть капкан. Увидев это, Ким попытался ей помешать, однако Джэкоб бросился вперёд и оттолкнул его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
— Нет! — закричала Роза. — Оно имеет голос колоколов, флейт, птиц. Оно бороздит звёздное пространство, как кит в море.
Мартин замер, его глаза наполнились слезами. Да, оно огромное и заботится обо всех.
— Оно охватывает все. Все кружится вокруг него, как пчелы вокруг цветка. Оно… — Роза протёрла глаза.
— Прекрати сейчас же! — завопил Ганс. — Хватит!
— Оно любит меня! — закричала и Роза. Её руки вытянулись, пальцы сжались. — Оно любит меня, а я не заслуживаю его любви!
Несколько мужчин вышло, качая головами и что-то бормоча себя под нос, но все женщины остались. Ариэль выглядела так, словно внутри её бушевал огонь. Её трясло от гнева, но она молчала.
— Оно говорит со мной. От его слов моя голова готова взорваться. Даже когда Оно спокойно, Оно переполняет меня.
— Молись за нас! — закричала Кимберли Кварц.
Но кто-то скандировал:
— Верните представление! Пошла вон! — Голоса были напряжённые, злые.
— Потом Оно показалось мне, — произнесла Роза шёпотом.
— Как Оно выглядело? — спросила Кирстен Двойной Удар.
— Оно не являлось тенью. Сначала была моя подготовка, моя болезнь. Мне пришлось стать больной, чтобы увидеть, захотеть увидеть; больной, отчаявшейся и совершенно потерянной. Когда я была готова, Оно пришло ко мне. Это не было ни тенью, ни реальностью, Оно окутало все вокруг, Оно окружило меня. Я поняла, что это не только кит в звёздном море, Оно покрывает весь мир. Его части, которые я видела кружащимися, как пчелы, были больше галактик; они медленно танцевали в бескрайной тьме…
— Они не могут! Мы не можем! — кричала во всё горло Кирстен Двойной Удар.
Ганс поднялся, перехватил взгляд Мартина и жестом приказал ему следовать за ним.
Они вышли из учебной комнаты.
— Чёрт побери, что же мне делать теперь? — воскликнул Ганс. — Многие вовлечены в это. Мне следовало сохранить секрет погибшего корабля.
— Каким образом? — спросил Мартин. Он всё ещё ощущал дрожь в теле и был растерян. Он боялся Розы, и в то же время какая-то его часть стремилась слушать то, что она говорит. Мартин понимал, что её проповеди были грубыми и несостоятельными, что она, несомненно, сумасшедшая, но только она получала послания — никто больше.
— Если мы ничего не предпримем, к чему мы придём? — вопрошал Ганс. — Мы кончим, как те несчастные ублюдки, дрейфующие тысячи лет!
Мартин опустил голову. Он боялся показать свою глубокую потерянность.
Ганс уставился на него и присвистнул.
— Неужели ты тоже?
— Нет, — покачал головой Мартин. — Мы должны разрушить это прямо сейчас.
— Только ты и я?
— Я приведу Ариэль и бывших Пэнов. Ты оставайся здесь. Мы встретимся, а затем вернёмся, чтобы объявить…
— Тренировки, — сказал Ганс. — Если мы вернёмся к тренировкам…
— Хорошая идея, — вяло согласился Мартин. Он не знал, что ещё можно придумать.
Мартин вошёл в столовую. Роза сделала шаг вперёд и упала в объятия Жанетты Нападающий Дракон и Кирстен Двойной Удар.
Митинг закончился негромкими, единичными смешками. Жанетта и Кирстен провели Розу до двери, прочь от толпы. Мартин подавил в себе желание последовать за ними. Он собрал Чэма, Гарпала, Ариэль и сообщил, что Ганс хочет встретиться с ними. Ариэль была поражена.
— Почему Ганс хочет видеть меня?
— Возможно, он и сам ещё не знает, — ответил Мартин. — Но я знаю.
— У нас остаётся два месяца до встречи, — Ганс заложил руки за голову и прислонился к спинке кресла, возвышающегося над полом. В её каюте собрались шестеро: бывшие Пэны, по настоянию Мартина Ариэль и Рекс Дубовый Лист, которого пригласил Ганс.
— Мы теряем наше влияние. Мартин понимает это, и уверен, остальные из вас тоже. Роза частично права. Мы сражаемся с призраками, мы потеряли наших друзей и не получили ничего реально положительного взамен — кроме нового этапа в Работе. Сейчас нам предстоят месяцы безделья.
Мы находим корабль, полный трупов, момы вынуждают нас приблизиться к нему и сунуть свои носы в дерьмо поражения. Между тем, мы ждём встречи с чужаками — новыми партнёрами, нелюдями. Стоит ли удивляться, что после всего этого, мы начинаем слушать Розу?
Шестеро молчали, ожидая каким будет заключение. Ганс поджал губы:
— Я прав?
— Прав, — ответил Рекс.
Тогда Ганс приподнял руку и, вытянув пальцы, начал разглядывать их.
Очень мелодраматично, — подумал Мартин. — По-детски.
Настроение Ганса всегда было непредсказуемым. Никто не пытался заговорить. Мартину были известны некоторые непривлекательные черты характера их Пэна: Ганс был жёстким, решительным, упрямым и невнимательным.
— Момы говорят, что мы можем отдыхать десятидневку или даже две, — сказал Ганс. — К чёртовой матери ожидание. Забудем игры и вечеринки. Я не допущу, чтобы кто-то с кем-то трахался, пока корабль не подготовлен. Я хочу настоящей напряжённой работы вместо фальшивой, дерьмовой скуки, которую мы сейчас имеем. Я собираюсь дать хорошего пинка экипажу, заставить их работать — напряжённо работать, если это будет необходимо. Мартин, ты можешь вычислить момов?
— Извини, не понял, — удивлённо переспросил Мартин.
— Ты можешь узнать, чем они сейчас занимаются?
Мартин подумав, пожал плечами и ответил:
— Они занимаются ремонтом корабля. Я не понимаю, что ты хочешь…
— Чёртов ремонт. Они сделали это проклятое судно для посещения мёртвого корабля. Они отдали вам четверть горючего, которое мы собрали вокруг Полыни. Сколько жизней нам это стоило? Может, они скрывают ещё что-то?
— Не думаю. — заметил Мартин.
Ариэль никак не реагировала. Она была застывшей, слушающей, ожидающей.
— Мы начнём тренироваться безо всяких отлыниваний. Мы установим дисциплину и разгоним нашу кровь. Мы будем устраивать захватывающие соревнования. Каждый из вас станет инструктором. Мартин, Рекс и я разработаем методику упражнений и тренировочных боев. Рука к руке. Выигравшие получают возможность трахаться. Больше никто. Мы выберем добровольцев из Венди, которые станут наградой победителю.
Улыбался только Рекс. Остальные были ошарашены. Ариэль закрыла глаза.
До настоящего момента думалось, что Ганс обладает тонким инстинктом руководителя. Однако внутренней реакцией Мартина на это выступление было просто отвращение. Руководить товарищами в играх с заведомо нулевым результатом, участвовать в соревнованиях за право переспать с проституткой — другого слова Мартин не мог подобрать — всё это было так омерзительно, что даже трудно представить.
Но никто не возразил — ни Мартин, ни Ариэль. Это ужасало больше всего.
— Тогда давайте приступим, — объявил Ганс.
* * *
Мартин столкнулся лицом к лицу с Джимми Японцем. Они поклонились друг другу, и осторожно, примериваясь, закружили по комнате, сжав кулаки.
Всего в соревновании участвовало пятнадцать человек. Комната наполнилась сопением и криками, шарканьем ног, шлёпками при падении тел, при столкновении их друг с другом. Венди состязались с Венди, Потерянные Мальчики выступали друг против друга.
Некоторые семейства стали очень малочисленными, они были ослаблены смертями. И теперь случалось, что Кошки боролись против Кошек, а семейство Рыб и Цветов, объедившись, выступали против симбиоза семейств Деревьев и Географических названий.
Корабль ориентировался на новый общественный заказ. Выявлялись победители. Мартин занимал пока шестое место среди пятнадцати отобранных Потерянных Мальчиков.
Ганс отбирал из этих пятнадцати инструкторов. Следующий этап отбора включал в себя дополнительные соревнования по бегу, футболу, ручному мячу.
Для Мартина было некоторым удовольствием видеть, что большинство из победителей избегали вознаграждений Ганса, стараясь со смущёнными улыбками, незаметно скрыться с его глаз. Только Рекс Дубовый Лист ни от чего не отказывался, он гордо повёл в свою каюту Донну Изумрудное Море.
Изнурённый, с синяками и кровопотеками, Мартин провёл полчаса в своей каюте перед сном — исследуя библиотеку «Спутника Зари». Библиотека вновь открылась несколько десятидневок назад. Она имела пробелы, но не очень большие, где-то около девяносто пяти процентов материалов или сохранилось, или было реставрировано. В библиотеку вошли и материалы, доставленные с погибшего корабля.
После открытия библиотеки Мартин почувствовал себя несколько легче. Его вновь увлёк мир познания, уносящий его за пределы корабля.
Участие в соревнованиях не было вменено в обязанность, как того боялся Мартин. Были увлечённые ими, но были и совершенно равнодушные. Роза Секвойа и несколько её приятелей вообще не соревновались, и Ганс не принуждал их. Некоторые отказывались после нескольких попыток, и Ганс не подвергал их насмешкам.
Проходили дни.
О будущей встречи почти не разговаривали. Все это походило на ситуацию, как если бы какие-то чужестранцы должны были присоединиться к семейству, которое и так имело достаточно собственных забот — им не хватало времени на пустые разговоры. В голову Мартину пришла мысль, которая испугала его. А что, если Ганс прав, и им действительно сейчас необходима вот такая жизнь: с жёсткой дисциплиной, изнуряющими тренировками, постоянным контролем. Ведь оказался же он прав, послав Мартина в далёкое путешествие к мёртвому кораблю, выведшее его, Мартина, из состояния глубокого уныния и безнадёжного отчаяния, которые, если признаться честно, были даже чем-то удобны.
Шестьдесят четыре человека из команды слушали Розины сказки. Ганса не было; но Ариэль и Мартин, по его просьбе, присутствовали.
Ариэль отнеслась к попыткам Ганса и Мартина приобщить её в к пастве власти с удивительным спокойствием. Мартин находил два объяснения, две возможные причины её миролюбия: то ли она хотела быть ближе к центру событий, а она была не дура и понимала, что этого можно добиться, лишь приобщившись к власти, то ли она просто хотела быть поближе к Мартину.
Вот и сейчас Ариэль, как всегда, сидела в столовой рядом с Мартином. У Мартина были вполне обоснованные доказательства, что она, по крайней мере, после Стычки имеет на него какие-то виды, — правда, выраженные в несколько странноватой манере, но такова уж Ариэль.
После встречи с Паолой Птичьей Трелью он вёл абсолютно холостяцкую жизнь. Соблазны плоти не шли ни в какое сравнение с другими конфликтами, которые он никак не мог разрешить.
Команда собиралась в столовой, люди подходили поодиночке и тройками. Диадная структура была надломлена упражнениями Ганса, системой его поощрений; те, кто потерял партнёров в Стычке, ещё не сделали нового выбора. Существовали только одна или две диады.
В этот раз Роза начала с притчи:
— Однажды, давным-давно, когда Земля была ещё очень молода, трое детей, бродя по лесу, набрели на больного волка. Среди них была девочка, по имени Пенелопа. Она казалась симпатичнее и моложе других, и говорила слегка шепелявя. Второй, Ким, её брат, совершенно не разбирался в жизни и постоянно думал только о сражениях и победах. Третий, Джэкоб, их кузин, боялся даже своей собственной тени.
Они подошли к волку поближе, и Пенелопа спросила, что случилось с ним.
— Я попал в капкан, — ответил волк., и Пенелопа увидела, что это действительно так. Лапа волка была зажата стальной челюстью, прикованной к земле. — Пожалуйста, помогите мне.
— Подождите минутку, — остановил приятелей Ким. — А что если тот, кто поставил капкан, увидит нас? У нас будут неприятности…
— Тот, кто поставил капкан, придёт только через неделю, — сказал волк.
— Если ты знаешь это, тогда ты должен был знать и то, где охотник ставит капканы. Как же ты умудрился попасть в капкан, если знал, где он находится? — недоверчиво спросил Ким.
— Ты очень смышлёный мальчик, поэтому я расскажу тебе все, — сказал волк. — Всё, что ты захочешь. Но сначала вы должны освободить меня.
— Ты — заколдованный волк? — догадалась Пенелопа. Она слышала о таких вещах.
— Я колдун, принявший облик волка. Я могу изменять свою внешность, как только пожелаю, при условии, если я не буду пойман железом. Но именно это со мной, к сожалению, и случилось.
— Я думаю, нам следует ему помочь, — вступил в разговор Джэкоб. — Я не могу видеть, как при мне страдают живые существа.
— Подожди, — остановил его Ким. — Может, это волк, который убил нашу овцу. Может, кто-то оказал нам любезность, сделав этот капкан.
— Вашу овцу съела пума, а не я, — сказал волк. — Вы не верите мне?
— Я верю тебе, — успокоила его Пенелопа.
— Я не знаю, верю я ему или нет, но я вижу, что ему больно, — сказал Джэкоб.
— А что вы дадите нам, если мы освободим вас? — полюбопытствовал Ким.
— Я не могу исполнять желания, пока нахожусь в железных когтях, — ответил волк.
— Итак, вы не можете доказать, что вы волшебник, — сказал Ким и повернулся к детям, — Я предлагаю оставить его здесь, в капкане.
Но Пенелопа уже склонилась, чтобы расщёлкнуть капкан. Увидев это, Ким попытался ей помешать, однако Джэкоб бросился вперёд и оттолкнул его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78