Время от времени я пересекал уже подсыхавший двор, чтобы взглянуть, как дела у подмастерья. Кое-что ему приходилось переделывать, без этого в учении не бывает, но в целом паренек справлялся неплохо.
Мы оба малость подустали, но продолжали работать, даже когда стемнело и пришлось зажечь фонари. Я оторвался от верстака, лишь услышав топот копыт.
Кристал тоже выглядела усталой, а помогая жене спешиться, я ощутил тупую боль в ее ране.
– Тяжелый денек, да?
Она молча кивнула, и я обнял ее.
– У тебя, похоже, были посетители, – заметила она, глядя на следы на дворе.
– Антона. Похоже, она не в восторге от того, как продвигается заказ, хотя и говорила, что наслышана о моих подвигах. Но ладно и то, что ее не угораздило заявиться парой восьмидневок раньше.
– Порой, Леррис, тебе помогает сама Тьма, – заметила Кристал, покачав головой.
– Только порой? – спросила из темноты Джинса.
– Хочешь проверочку? Вроде как в Хидлене? – подала голос Хайтен.
– Беру свои слова обратно.
– Так-то лучше, – хмыкнул Перрон.
Почистив мерина, мы с Кристал помылись и отправились на кухню. В животе у меня урчало. У нее – тоже.
– Ты давно не ела? – спросил я.
– С завтрака, – ответил Кристал, опускаясь на стул. – И то повезло, что хоть сейчас могу порадоваться еде. Тут такое творится… во Фритауне разверзся настоящий ад.
– Для ада местечко самое подходящее, – сказала Рисса, поставив на стол блюдо с мелко нарезанной бараниной и миску с политой темным соусом вермишелью. – Все эти герцоги только и знают, что затевать войны да губить людей.
Стражи тоже проголодались, но ждали нас с Кристал. Она взяла порцию, а я последовал ее примеру и, передав блюдо Вигилу, спросил:
– Так что там стряслось во Фритауне?
– Вторжение с Хамора. Более шестидесяти кораблей. Коларис казнен.
– Казнен?
– Хороший хлеб, – пробурчал Деркас, потянувшись к корзинке.
– Ты про всякий скажешь, что он хорош, если свежий, – заметила Джинса. – Но у Риссы хлеб и вправду хорош. Ты просто не понимаешь, как тебе повезло.
– Понимает, – сказала Хайтен и подмигнула мне.
Кристал, заметив это, усмехнулась.
Хайтен сглотнула и покраснела.
– Понятно, – сказала Кристал и под столом ущипнула меня за ногу.
– Что понятно? – побурчал Деркас.
– Где тебе понять, ты ведь мужчина, – прыснула Джинса.
– Так что там с Фритауном? – снова спросил я.
Кристал пожала плечами.
– Нам не так много известно. Коларис мертв, армия вроде как разбежалась: кому охота сражаться за убитого герцога? Берфир на подступах к Фритауну: возможно, рассчитывает захватить город прежде, чем там окончательно укрепятся императорские войска. Вот и все, что я знаю.
– Похоже, ты оказалась в затруднительном положении.
– Не то слово. В море курсируют корабли Хамора, и я не могу отозвать людей из Расора. Но, укрепляя порт, мы оголяем границу у Малых Отрогов, а кто знает, когда там понадобятся войска?
Она отпила эля и поставила кружку.
– Думаешь, префект Галлоса развяжет войну?
– Нет. Но мне и в голову не приходило, что Хамор нападет на Фритаун, хотя ясно ведь было: империя что-то затевает. А надо бы догадаться, уж больно удачно складывались для Хамора обстоятельства.
– Это в каком смысле? – не понял Перрон.
– Да в таком, – ответила Кристал, отхлебнув еще эля, – что большую часть своих войск Коларис направил на юг, против Берфира. В порту остался лишь маленький гарнизон, и бойцы едва ли обеспокоились при появлении первых имперских кораблей, ведь Хамор поставлял Фритауну пушки и боеприпасы. Ну а когда они сообразили, что происходит, было уже поздно.
– Думаю, – вставила Рисса, – многие во Фритауне ни чуточки не огорчились. Едва ли Коларис пользовался там всеобщей любовью.
– После того, что он сделал с людьми герцога Холлорика, это неудивительно, – сухо заметила Хайтен.
– Вкусный соус, – пробормотал Деркас.
– У тебя только еда на уме, – усмехнулась Джинса.
– Не вижу причин, почему бы мне не воздать должное хорошей стряпне, – резонно возразил Деркас. – Особенно если учесть, что по поводу этих кораблей, вторжений и всего такого я, так или иначе, ничего предпринять не могу.
Рисса кивнула, да и я вынужден был признать, что во многом он прав.
– Так или иначе, этим дело во Фритауне не кончится, – заметил Перрон. – Там ожидается большая буча.
– Надеюсь, не с нашим участием, – откликнулась Хайтен, отломив хлеба.
Кристал голоса не подавала и ела медленно, что свидетельствовало о крайней степени усталости.
– Думаешь, хаморцы отгонят Берфира от города? – спросил Деркас с набитым ртом.
– Деркас! – укорила его Джинса. – Ты неотесанный болван!
– Это еще мягко сказано, – подхватила Хайтен.
– Самодержица наняла меня не для демонстрации хороших манер, а чтобы сражаться и охранять командующую.
– Да хватит вам! – буркнул Перрон, отламывая кусок хлеба.
Вигил помалкивал и, казалось, с каждой съеденной ложкой оседал все ниже.
По окончании обеда мы с Кристал удалились в спальню.
– Так ты собираешься в Расор? – спросил я, помогая ей снять сапоги.
– В скором времени. Это самое разумное.
Я прекрасно ее понял. На большей части своей протяженности сухопутные границы Кифроса проходили по горам и пустыням, весьма затруднявшим переброску войск. Относительно уязвимым считался участок, примыкавший к Малым Рассветным Отрогам, однако едва ли нынешний префект Галлоса был настолько безумен, чтобы развязать войну с Кифросом в то время, когда над всем Кандаром нависла угроза с Хамора.
Империя наносила удары с моря, и Расор, с учетом того, что Каси практически не имела военного флота и располагала лишь несколькими торговыми пароходами, переоборудованными для несения патрульной службы, представлялся наиболее вероятным местом для высадки.
– Но едва ли Кифрос станет первой мишенью, – сказал я поразмыслив.
– Не станет. Хамор лишь захватит все торговые порты, а уж потом приступит к медленному удушению.
– Чтобы удушить Кифрос, потребуется немало времени.
– Время у них есть. Что и беспокоит Каси.
– О!
Мне показалось, что я понял суть этого беспокойства. Хамор мог добраться до Кифроса не скоро, но к тому времени у самодержицы не осталось бы ни союзников, ни поля для маневра, ни позиций, с которых можно вести переговоры. Лейтррс прекрасно это понимает, а потому Хамор может заранее надавить на Каси, а в случае отказа подчиниться – показать зубы. В том числе и устроив нападение на Расор. Имея в заливе шестьдесят кораблей и еще больше, в этом я не сомневался, уже находящихся в пути, сделать это совсем не трудно.
– Каси не подчинится им. Она не может.
– Не может. А потому будет надеяться на чудо.
Мне это вовсе не понравилось. Особенно потому, что в последнее время, стоило заговорить о чуде, кифриенцы начинали посматривать в мою сторону.
– Есть и еще одна проблема, – сказала Кристал, – и она, похоже, касается тебя.
– Удивительно, что только одна, – буркнул я. – В чем, в чем, а в проблемах у меня нехватки не наблюдается. Выкладывай, что еще за незадача?
– Согласно донесению из надежного источника, посланцы Хамора несколько раз навещали Саммела.
– Интересно…
По правде сказать, мне было не совсем понятно, чего в данной ситуации ждали от меня. Не говоря уж о том, что разъезды по всему Кандару не слишком способствуют своевременному изготовлению столов, шкафов, ларей, сундуков и всего прочего, я решительно не понимал, как можно помешать Саммелу распространять знание. Да и поздно тревожиться из-за раскрытия древних секретов, когда Хамор уже наложил руку на Фритаун.
– В какой степени интересно? – уточнила Кристал, переодеваясь в ночную рубашку и укрываясь одеялом.
– Просто интересно: чем тут помочь, я все равно не знаю. Саммел ведь практически ничего не делает: небольшое сосредоточение хаоса не в счет. Хаос концентрируется вокруг любого белого мага.
– Но он познакомил многих правителей с секретами нового оружия.
– Вот именно, уже познакомил! Они вооружились, пустили свое оружие в ход, и сделать так, чтобы все эти знания снова стали тайной, мне не под силу. Как мне заставить их исчезнуть?
– Не знаю! Не знаю! – Она вздохнула. – Знаю только, что никаких моих усилий не хватит, чтобы спасти Кифрос от могучей, вооруженной новыми ружьями и пушками армии Хамора. Каси это тоже известно. Я только надеялась, вдруг у тебя появились какие-нибудь идеи. Просто идеи, мысли, догадки.
Идеи? Идей у меня имелось хоть отбавляй, но больше по части изготовления мебели да обучения Вигила. Саммел не собирал войска, и в настоящий момент – в кои-то веки – в Кифрос никто не вторгался.
– А может ли Каси раздобыть ружья?
– Может. Но для того, чтобы вооружить ими одних только Наилучших, потребуется больше денег, чем имеется в казне. Все оружие придется ввозить контрабандой. Правда, Муррис обдумывает эту возможность.
Вздохнув, я задул лампу, лег, накрылся одеялом и поцеловал Кристал в щеку.
– Обними меня. Просто обними, – прошептала Кристал. Моя бесстрашная супруга, возившая сумы с порохом через весь Кифрос, рискуя ежеминутно взлететь на воздух, сражавшаяся в битвах и поединках, искала успокоения в моих объятиях.
Спустя некоторое время она поежилась и прижалась ко мне теснее.
– Знаешь, Леррис, порой мне трудно выразить, что я чувствую. Ты здесь, рядом со мной, и ты надежен, как сама Тьма. Ты вникаешь во все, от мирового хаоса до кур, и заботишься обо всех. О Риссе, о Вигиле, обо всех. И взамен не просишь ничего, кроме моей любви, да и той не просишь. Просто надеешься, что я люблю тебя. Я и правда люблю тебя, но порой мне страшно.
Я промолчал, продолжая держать ее в объятиях.
– Мне страшно, ибо ты не понимаешь, что все может измениться в одно мгновение. Мы не задумываемся об этом, никогда не задумываемся. У Феррел осталась дочь, Элдра, она недавно вступила в ряды Наилучших. А ведь пока Феррел не погибла, я и не подозревала, что у нее есть дочь. У нас с тобой детей нет, и хотя мне хочется, чтобы когда-нибудь они появились, сейчас не время. Я слишком нужна Каси, да и дома у нас пока нет.
– В последнее время ремесло меня кормит, – заметил я, хотя мне трудно было судить, в какой мере причиной тому моя репутация, а в какой – положение Кристал. Конечно, таким заказчикам, как Пелтар, до ее чинов дела не было, но вот Зибер – другое дело! Ну а Антона? На сей счет судить было трудно, но в любом случае, стоило мне толком заняться ремеслом, как появлялся какой-нибудь Герлис или, как сейчас, происходило вторжение. Неужто я никогда не смогу спокойно поработать?
– Едва твои дела выправляются, – промолвила, словно прочтя мои мысли, Кристал, – как случается что-нибудь вроде этой заварухи с Хамором. Неужели это никогда не кончится?
Ответить мне было нечего. Точнее, ответы, может быть, и имелись, но не такие, какие мне хотелось бы ей дать. Поэтому я молча держал ее в объятиях, стараясь не думать о Хаморе, Саммеле, ценах на контрабандные ружья, необходимости изготовлять порох или о концентрирующемся в недрах Кандара хаосе.
LXVI
Графиня Монтгренская – худощавая, загорелая женщина с седыми волосами – стояла возле овечьего загона. Ее оберегали двое стражей с ружьями и короткими клинками.
Джастин отбросил со лба слегка тронутые сединой волосы. Тамра вздохнула, думая о том, как бы не повиснуть на плетне, и отмахнулась от назойливой мухи.
Блеяли теснившиеся в загоне овцы. В воздухе висел запах шерсти, пыли и навоза.
Рыжеволосая волшебница чихнула, высморкалась и утерла нос.
– Что, дело так же плохо, как три года назад? – спросила графиня.
– Даже хуже, – ответил Джастин. – А может быть, я просто постарел и быстрее устаю.
Тамра направила свои чувства в загон, ощущая множественные вкрапления хаотической белизны.
– Что стало с тем учеником, который был здесь с тобой в прошлый раз? – спросила графиня Джастина.
– Он преуспел, если считать успехом уничтожение трех белых магов. Нынче живет в Кифросе, где считается неплохим столяром.
Маг огляделся и, удостоверившись, что телохранители не могут их подслушать, осведомился:
– Что ты собираешься предпринять в отношении Хамора?
– А что я могу? Моя стража состоит из четырехсот бойцов, и, как любезно указал посол императора, поднапрягшись, я могу собрать со всего Монтгрена еще тысячу новобранцев. Дело упрощает то, – добавила она с горькой улыбкой, – что мои сын и дочь умерли следом за Херрилом и у меня нет прямых наследников. Мой племянник, конечно, не обрадуется, но отнесется ко всему с пониманием.
– Ты завещаешь графство трону Хамора и станешь править от имени императора?
– А ты, маг, можешь предложить лучшее решение?
Джастин медленно покачал головой.
– Во всяком случае мой народ не пострадает, как пострадал, когда безумный Корвейл оказал открытое неповиновение Фрвену. На верхушке холма, где высилась его главная башня, растут только чертополох и сорная трава. Что же до магии, – ее глаза сверкнули, – у меня нет никакого желания увидеть Монтгрен подобным Фрвену или мертвым полям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90