Выстрел разбил ее шлем, и она оказалась лицом к лицу со смертью от декомпрессии: из носа хлынула кровь, легкие стало распирать так, что они вот-вот готовы были лопнуть, несмотря на то, что она спешила выдохнуть весь воздух, а глаза чуть не вылезли из орбит. Он рисковал своей жизнью, чтобы доставить ее туда, где было давление. Его лицо было первым, что она увидела, придя в себя на палубе госпиталя. Она всегда с изумлением вспоминала нежную озабоченность, которая смягчила его лицо. Он держал ее за руку совершенно по-отечески. Потом, как только было сказано, что она будет жить, он снова стал жестким, ухмыльнулся ей и отправился обратно, чтобы закончить превращение майканской обороны в обугленные развалины.
Как долго выдержит флот, если он будет и дальше сидеть взаперти в своих апартаментах? Уже с корабля на корабль перелетают слухи. Есть ли опасность, что командование будет парализовано? «И вот тебе ответ с профессиональной точки зрения».
Перед ней возник образ Стаффы с холодными глазами.
Она представила себе, как он сидит в этом кресле, занятый уточнением тысячи мелочей, которые вовлечены в главную атаку. Своим острым умом он проигрывал случайные детали, как гениальный тактик, каким он и был. Как бы она ни старалась, ей никогда не сравниться с его интуитивным пониманием боевых действий. В середине захлебывающейся атаки Стаффе всегда удавалось разглядеть слабое место, какой-то крошечный уязвимый участок обороны, которым он мог воспользоваться.
Сколько раз ему удавалось вырвать победу из разинутой вонючей пасти поражения?
«Прекрасно, я у него в долгу. Я его уважаю».
Она вгляделась в монитор, ощущая странное стеснение в груди. Одно за другим она отдала приказания, которые считала необходимыми, – от имени Стаффы. Немного испуганная тем, что делает, она сделала глубокий вдох, чтобы успокоить натянутые нервы, и развернула командное кресло. «Проклятые Боги, а что если он мне горло перережет за превышение полномочий?»
– Первый офицер, вы несете вахту. Если вам что-нибудь понадобится – я буду в апартаментах Командующего.
Скайла вскочила на ноги, радуясь ощущению восстанавливающегося кровообращения. Она пробежала к трубе доступа, направила кабину на вторую палубу и почувствовала ускорение движения. Сколько времени она не спала как следует? Несколько недель? Под черепом мозг казался разгоряченным и зудел. Усталость примешивалась к опасениям относительно, что скажет Стаффа, когда она признается ему, что отдала приказы от его имени.
Подходя к личным комнатам Стаффы, она замедлила шаги. Она только один раз была в его святая святых. Когда это было? Десять лет тому назад? Нет, больше. Скоро уже почти двадцать. В ее быстром уме снова возникли подробности того события.
Мужчина, худой и высокий, с белыми волосами, встретил Стаффу в планетной таверне на Эштане и поставил мешочек с золотом у ног Командующего.
– Я не могу найти ни одного из них, Стаффа, – сказал пришелец. – Поэтому я возвращаю ваши деньги. Целиком.
Он повернулся и у шел, а мрачное лицо Стаффы залила горькая пустота.
Она, недавно получившая повышение до офицерского чина, наблюдала, как он напился до отупения. С помощью первого офицера она доставила что-то бормочущего Стаффу кар Терма на корабль. Ни единого раза после того случая его железное самообладание не дрогнуло.
Остановившись перед люком, она собрала волю в кулак: она вдруг почувствовала неуверенность и нежелание незваной приходить к этому новому Стаффе. Быстрая кривоватая улыбка скользнула по ее губам, и она отрезала себе путь к отступлению, приложив ладонь к замку.
Через тридцать две медленно отсчитанные секунды громкоговоритель спросил:
– Да? Я слушаю тебя?
Она подняла взгляд к монитору безопасности, сложив руки на груди, с бесстрастным лицом.
– Стаффа, нам надо поговорить. Наедине.
Она ждала, глядя в линзу, и взгляд ее становился все жестче.
К ее изумлению, дверь скользнула в сторону. Поколебавшись долю секунды, Скайла решительно вошла. Вторая дверь пропустила ее в комнату, которую она уже когда-то видела. Она немного изменилась: за гравитационными ограничителями на стене появилась еще одна стойка с оружием – тарганским. Другие трофеи различных кампаний украсили главную комнату с малиновыми стенами. Одна из дверей открылась, и на пороге остановился Стаффа: скрестив руки, словно защищаясь, он смотрел на Скайлу воспаленными глазами. Впервые за все эти годы он был небрит. Он кутался в серый халат – этот цвет, как она поняла внезапно, он избрал после того запоя на Эштане.
– Вы отвратительно выглядите, – сказала она, подходя к раздатчику и наполняя две пузатенькие рюмки микленским виски.
– Спасибо.
Она подала ему одну из рюмок и устроилась в уголке огромного дивана. С чего ей начать разговор с этим человеком – другом и командиром, наполнившим столько лет ее жизни вызовом и деятельностью? Что ей теперь говорить? Эй, шеф, почему вам больно? Не хотите ли рассказать мне, почему вы там внизу оторвали человеку голову? У вас есть причина сводить войска с ума из-за беспокойства о вас? Что?
– Стаффа, – сказала она, решив пойти в лобовую атаку, – я не знаю, что произошло внизу, но это оказывает воздействие…
– Сассанцы связывались по поводу штрафа?
Он отпил виски и прошел к стене, где задумчиво уставился на тарганское оружие.
– Только что, – ответила она. – Адмирал Джакре очень доволен, чтобы сгнили его черные мозги. Пригласил меня на интимный ужин с соблазнением.
Он рассеянно смотрел в камин.
– Собираетесь поймать его на слове?
– Эту мерзкую слизь?
– Он – адмирал.
– Он толстый червяк. Кроме того, у меня больше власти, чем у него и Его Святейшества вместе взятых. – Она с любопытством наблюдала за ним. – Без нас они обречены, Стаффа. Вы это знаете. Вы их видели. Их империя построена на нашей силе. Они удержат эту империю только пока у них хватает денег платить за наши бластеры больше, чем их противники. Только все производящие силы Сассы и добыча с побежденных миров позволили им заплатить нашу цену – как и риганцам.
Помолчав мгновение, она добавила:
– Стаффа, мы уничтожили последнего претендента на власть. Миклены больше нет. Теперь это либо Рига, либо Сасса. Кто же именно?
Он поворачивал в руке пузатенькую рюмку.
– Я не знаю.
Напряжение стянуло ей грудь. Тупая боль собралась у основания черепа. Скайла мысленно называла себя дурой, но продолжала сгорать от любопытства. Наклонив голову набок, она наблюдала за ним. В памяти струились воспоминания, подобные тончайшим паутинкам: его блестящие серые глаза встречаются с ее взглядом; разделенная близость и напряжение командования; моменты отчаяния, а потом торжества, когда вопреки всему победа оказывалась на ее стороне. Она опустила глаза, странно отрезвленная тем, что их связывало со Стаффой. Двадцать лет в скороварке военного времени нельзя сбросить, словно это изношенная боевая броня. Все это выбивало ее из колеи.
– Что случилось, Стаффа? Что произошло в той комнате? – выпалила она.
Крепко сжав губы, он встретил ее вызывающий взгляд. Она увидела, как ходит его кадык.
– Претор был моим… Это был человек, который… – Пожав плечами, он монотонно произнес:
– Это было очень давно. Он взял меня сиротой и научил быть тем, что я есть сейчас.
Напряжение в ее груди завязалось тугим узлом вокруг ее сердца.
– Проклятые Боги. Вы хотите сказать, это был ваш…
– Отец? Нет. Назовите его моим.., моим опекуном. Наверное, это более подходящее слово.
– Проклятые Боги! – Так вот, в чем тут дело. – Почему вы согласились на контракт?
Он сцепил руки за спиной и осторожно прошел через комнату.
– Они выкинули меня. Много лет тому назад. Вы знали, что я микленец. Я.., я заключил контракт, чтобы отплатить им. И ему. – Он выдохнул и покачал головой. – Я не.., не знал, что мне придется с ним встретиться. Пытался убить его во время боев. – Его лицо побледнело, и он закрыл глаза. – Но вместо этого я убил.., убил…
Его сотрясала дрожь, и Скайла напряженно застыла. После долгого молчания она сказала:
– Здесь что-то еще, да?
«Сколько лет прошло, а я совершенно не знаю его».
Он начал что-то отвечать, но оборвал себя.
– Хотите рассказать мне об этом?
– Знаете, Скайла, я никому другому не позволил бы войти сюда и задавать мне вопросы, как это делаете вы.
Стаффа, мы с вами.., я и вы… – лицо ее жарко вспыхнуло – и это сначала смутило, а потом разозлило ее. – За нами немало крови. Немало трудностей. Вот почему я… Да и флот тоже… Это… – она остановила несвязное заикание. – Черт побери! Мне пришлось отдать приказы от вашего имени!
Его смех смягчился, стал теплее. Подняв взгляд, она увидела в его глазах знакомое озорство, сменившее – хотя бы на мгновение – отупение.
– Это, факт, не смешно. Кончайте это, Стаффа!
– Кончить это? Что мы с собой сделали, Скайла? – спросил он, сделав глоток виски, и снова заметался по комнате, как тигр в клетке. Она видела, как под его одеждой вздуваются и напрягаются мускулы, как будто ими движет снедающее его беспокойство. – Неужели мы и вправду настолько бесчеловечны? Претор спросил меня, есть ли у меня совесть. С тех пор я все время об этом думаю.
– Для нашего дела не требуется совести – только успех. Даже сассанцы не верили, что вы сможете разбить Миклену. Что до меня, то я старалась предвидеть вашу тактику – и привела бы нас к катастрофе, если бы это мне пришлось начать нападение. Вы всегда были самым лучшим, Стаффа. Разве этого недостаточно?
– Возможно. Он дал мне все – и все забрал обратно. Неважно, кто сделал тот выстрел, который убил… – он встряхнулся, словно мокрый пес, стряхивая с себя эту мысль. Потом допил остатки виски и швырнул рюмку в камин. – Назвал меня своим величайшим «творением». Вот почему ему было не все равно. Я был всего лишь вершиной его успеха. Конструкцией. – Он вгляделся в глубины своего сознания и добавил:
– Я убил…
Она смотрела, как от лица его отливает кровь и на бледные черты ложится ужасающее выражение. Казалось, он не держится на ногах.
– Что, Стаффа? Кого вы убили?
Он облизал губы. Челюсть его дрожала. Хриплым шепотом он добавил:
– Любовь.., моего сына.., мою…
Он начал тереть лицо.
– Стаффа? Что вы имели в виду. Что вы хотите…
– Что это значит – по-настоящему быть человеком? – вскрикнул он, ударяя кулаком о ладонь и резко поворачиваясь к ней лицом. – Что должен человек чувствовать? Чем он должен быть? Я.., я больше не чувствую!
Я не знаю, кто я! Крисла умерла! Я убил ее! И я не могу… не могу скорбеть. – Его лицо снова застыло. – И я даже больше не виню себя.
– Крисла? Стаффа, где она была?
Он беспокойно расхаживал, говоря, словно не слыша ее:
– Меня называют убийцей, ненавидят и проклинают от одной Запретной границы до другой. Говорят, что я оставляю после себя страх, смерть и ужас. Я убил единственное существо, которое когда-либо любил!
Пораженная Скайла смотрела, как по щеке Стаффы сползла одинокая слеза.
Он с трудом сглотнул и сказал отупевшим шепотом.
– Я заблудился, Скайла. Я больше не знаю, кто я.
***
Синклер Фист сошел с шаттла на остановке исследовательского биологического центра. Он вошел через вращающиеся двери, нашел нужный лифт, нажал кнопку тридцать пятого этажа. Странное возбуждение и страх заставили его испытывать жар и волнение. Столькое стало понятным. Теперь ему уже наполовину хотелось, чтобы он мог отказаться от этого сумасшедшего предприятия. Всего через четыре часа ему следует быть на сборном пункте своей части. После этого одни только Благословенные Боги знают, когда ему удастся снова поспать.
Лифт прогудел, давая ему знать, что он прибыл к месту назначения. Двери бесшумно открылись, и Синклер вошел в вестибюль, где пересекались четыре длинных коридора. Охранник службы безопасности подняла голову над столом, стоявшем в конусе белого света. Она с интересом посмотрела на него, поднимаясь на ноги.
– Здравствуйте. Э-э… Я – Синклер Фист. Я хотел бы узнать, есть ли кто-нибудь в лабораториях криминальной анатомии?
Она склонила голову, приподняв бровь.
– В это время ночи? Вы шутите?
Синклер кривовато улыбнулся и подошел к ее столику. Ей на вид было лет двадцать пять, может, меньше. Темно-коричневая форма подчеркивала светлые волосы. Он разрешил ее синим глазам на минуту отвлечь его.
Она улыбнулась.
– Я не думаю, чтобы вы поднялись сюда для того, чтобы глазеть на меня, – но все равно, мне этот комплимент приятен. Э-э.., чем я могу вам помочь… – она осмотрела его мундир, – рядовой?
Синклер нахмурился, не зная, как начать.
– Я хотел увидеть кого-нибудь из криминальной лаборатории. Насколько я понял, тут.., ну, хранятся объекты для исследований.
Она кивнула.
– Правильно. Мы называем этот раздел судебной анатомией. Кстати, это мой предмет исследований. Я просто подрабатываю по ночам, чтобы заработать несколько лишних кредиток. Жизнь студента не слишком роскошна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105