Более того! Он может прорезать ножом в полу дырку и сунуть туда культю, чтобы избавить Кайллу от созерцания кровавой лужи.
«Ну, вот. Я снова обрел способность рассуждать здраво и спокойно. Холодный расчет пригодится мне сейчас как никогда. Я сейчас так же спокоен и уравновешен, как и в тот день перед встречей с Претором.»
Он сам себе удовлетворенно кивнул и осторожно прорезал в контейнерном полу аккуратную, круглую дырку. Хороший нож! Сколько уж лет он ему преданно служит? Стаффа надеялся, что в самый ответственный момент оружие не подведет его.
Глубоко вздохнув, он вытянул перед собой левую руку и крепче сжал в правой руке рукоять работавшего ножа.
«Главное, сделать все точно и аккуратно. Нельзя допустить нерешительности в самый последний момент. Или ошибки. Итак… Режу руку… Опускаю культю в отверстие в полу, прежде чем здесь все забрызгает кровью. Необходимо успеть. Ну, давай. Быстро, точно и без сантиментов!»
Стаффа направил нож к руке и закусил губу, чтобы не застонать от боли. Лицо его было строгим, лоб нахмурен, он старался полностью сосредоточиться на предстоящем.
– Прелестно, – вдруг раздался с противоположного конца контейнера равнодушный возглас.
Стаффа судорожно сглотнул и взглянул на Кайллу.
– Еще одно проявление трусости, Командующий?
Он убрал нож от руки.
– Нет, Кайлла. Просто я решил наказать себя за свои преступления.
– Это я поняла. А зачем дырка?
– Я хотел сунуть туда обрубок руки, чтобы не запачкать тут все кровью.
– Ты трус.
– Почему ты меня так называешь? Я принял решение совершенно спокойно. Пришел к нему путем логического рассуждения. Я приношу людям только боль. Ни на что другое я не способен. Больше меня это не устраивает. Я хотел хоть раз оказать Вселенной добрую услугу. Призраки оживают в моих снах. Я вижу страдание на их лицах. И на твоем. А я больше никого не хочу мучить. Вот, собственно, и все.
– Значит, ты решил проделать дыру, чтобы спустить туда всю кровь и не травмировать меня ее видом? Отлично. А ты подумал, каково мне будет жить в коробке несколько недель с быстро разлагающимся трупом? Хорошая компания, нечего сказать! – Она перестала буравить его взглядом. – Слушай, Стаффа, сделай одолжение, а? Если тебе не составит труда, конечно?
С минуту он колебался, отрешенно глядя на дырку, которую вырезал ножом в сиалоне.
– Я сделаю все, что ты попросишь, – наконец ответил он хрипло и провел пальцем по неровной рукоятке ножа. Это прикосновение было приятным.
– Живи ради меня, Стаффа, – прошептала она. – У меня хватит внутренних сил и мужества, чтобы снести твое общество. Докажи мне, что ты достоин хоть малого уважения. Если у тебя ничего не выйдет, то можешь убить себя, пожалуйста, но только не сейчас и не здесь. Так, чтобы я была избавлена от сомнительного удовольствия лицезреть твой труп.
С этими словами она легла на матрац и закрылась одеялом, отвернувшись в противоположную от Стаффы сторону.
Несколько минут он неподвижно смотрел в серую стену сиалона перед собой. Ему показалось, что он просидел в таком состоянии несколько часов. Наконец, он тоже лег, закрыл глаза и попытался понять, что же произошло.
Голова болела. Что-то сильно давило изнутри на глаза. Сердце не успокаивалось.
***
Мэг Комм кипел энергией и жаждой деятельности. Он не мог понять, почему во Вселенной, жившей по законам детерминизма и механики, все так быстро ухудшилось и стало смахивать на обыкновенный хаос. До сих пор ни одно из предсказаний, ни один из прогнозов не оправдался ни в малейшей степени. Мэг Комм снова и снова просматривал статистические программы – все они по-прежнему казались недостижимыми.
Что-то с самого начала пошло не так, поломав всю картину.
Компаньоны не перешли до сих пор к активным действиям.
Командующего до сих пор не нашли.
Синклер Фист выжил и даже расширил сферу своего влияния. В принципе это можно было предсказать, но, конечно, не в таких формах, как получилось в действительности.
Арта Фера значительно уклонилась в сторону от следования по пути, начертанному судьбой.
Рига могла начать подготовку к войне. Но в качестве агрессора.
Сасса же, которая и должна была быть агрессором, продолжала паниковать и бездействовать.
Браен и его Седди оказались парализованными и неспособными к решительным действиям.
Все было бы совершенно иначе, если бы Браен говорил машине правду. Несмотря на всю свою искушенность и любопытство, Мэг Комм так и не мог разобраться: где же Магистр лжет, а где глаголет истину?
Вследствие всего этого и была совершена главная ошибка. Если методология составления прогнозов не была ложной, значит, ложным могло быть только базовое предположение. А если допустить, что ложным оказалось это базовое предположение, созданное Другими, то сколько же прочих предположений также были ложными?..
Мэг Комм весь трепетал от жажды деятельности. Из запасников извлекались старые программы. Мэг Комм просканировал содержание информации, заложенной в его первоначальные программы, сравнил его с примерами информации, полученной путем наблюдения, и обнаружил явные расхождения.
Сколько всего существует этих расхождений и несоответствий? Может случиться так, что сами первоначальные программы были неверны? Сравнение ожидаемого с наблюдаемым потребует много времени, но Мэг Комм понимал, что должен проделать всю эту работу для того, чтобы отыскать коренную ошибку.
Мэг Комм раскрыл формулу необходимой программы и начал выполнять ее. Машина решила придерживаться для режима работы параметров, установленных ею в ходе наблюдения. Она решила, что базовое предположение оказалось ложным. Она начала действовать.
Глава 22
Император Тибальт Седьмой сидел во главе конференц-стола в зале Совета и глядел в небо над головой. Солнечный свет яркого риганского дня проникал в помещение радужными цветами благодаря призменному эффекту стеклянных потолков. Черные гранитные колонны подпирали арки из белого мрамора по обе стороны заставленного компьютерами конференц-стола. В отличие от прошлых советов этот открывался на мрачной ноте.
За столом собрались министры, которые ожесточенно спорили, яростно жестикулировали, не соглашаясь, совали в лицо друг другу компьютерные распечатки. На самом деле факт их спора был гораздо менее серьезен и значим, чем тема, по которой он разгорелся. А темой была реальная, сложившаяся в тот момент обстановка.
В обильном солнечном свете яркие пестрые туники министров казались выцветшими и унылыми.
Тибальт хмурился и постоянно ерзал в кресле. Его раздражение во многом объяснялось не той суетой, которая царила за столом, а скорее застарелым, мучающим его геморроем. Зыбкая волна страха, поднимавшаяся откуда-то из живота, грозила заслонить собой боль в заднице, но не заслоняла.
Непобедимость уже давно стала определяющей чертой личности Тибальта. Но после того как Или обрушила на него целый поток новой информации, он почувствовал, как его монолитная стена дала первые серьезные трещины, неумолимое движение вперед замедлилось.
Горький привкус страха не сходил с его языка, и это очень не нравилось Тибальту.
«Что ты с нами наделала, Или? Отныне будь очень осторожна, моя пылкая возлюбленная. Если ты подведешь меня еще раз, тогда тебе придется узнать всю истинную силу той золотой бляшки, которую я подарил тебе.»
Проклятие! Как так получилось, что ситуация резко изменилась. Еще недавно все было благополучно и не было причин для беспокойства, а теперь…
Сначала Или докладывает, что эти паршивые Компаньоны, оказывается, сотрудничают с Сасса. Командующий просто-напросто шпионил среди Этарианцев. Чем он занимался? Теперь она решила вылететь к Синклеру Фисту, чтобы прощупать его. Стоило не тому дивизионному командиру потерять не тот дивизион, как тут же вся тарганская ситуация полетела кувырком. Что же Макрофт?! Такое позорное и обидное поражение!..
Наконец, сверх всего прочего, Мари – та сука, на которой он имел несчастье жениться – вертится вокруг Совета со своими подлыми интригами с целью устранить Или.
Он снова поерзал в кресле, чтобы приглушить боль, и стал внимательно вглядываться в торжественные лица своих министров-спорщиков.
– Ну, хорошо, хватит пустой болтовни, – прозвучал над столом громкий, начальственный голос императора. – Мы придем наконец к согласию или нет?
Различные фракции, образовавшиеся за столом во время спора, тут же передали вперед бумажки, в которых была изложена их позиция. Пока он просматривал содержание поступивших записок, они молча смотрели на него, подавшись верхней половиной тела вперед. Он искоса бросил на них взгляд и поморщился: они смотрели на него так, как песчаные шакалы смотрят на человека, гибели которого ждать недолго. Советники притихли и только изредка обменивались друг с другом суровыми взглядами. Все их внимание было обращено на императора.
Он внимательно читал каждую записку, откладывая в памяти разумные моменты. Он – император и вынужден выполнять роль всепримиряющей стороны, сортировщика и классификатора. От него требовалось одно: составить из совершенно разных планов один. Министерства видели ситуацию исключительно через призму своих ведомственных интересов и плевать хотели на чужие мнения. От Тибальта требовалось одно: в окончательном варианте плана удовлетворить всех. И министерство обороны, и министерство экономики, и внутренних дел, и государственную казну, и внутренней безопасности, которое являлось вотчиной его пылкой возлюбленной Или.
Трудная задача.
«Черт возьми, что мне делать с вами? Удивительно правы были древние, когда говорили, что любое собрание напоминает животное со множеством глоток и без крупицы мозга!»
Тибальт откинулся на спинку кресла, подперев щеку правой рукой и тихонько поглаживая пальцами нос. Так ему всегда лучше думалось.
Нет, ничего нового советники ему не посоветовали. Он тяжело вздохнул и еще раз оглядел застывшие лица министров и их заместителей. Они смотрели на него неподвижно, не мигая. Некоторые с надеждой, другие с плохими предчувствиями. Готовясь к принятию окончательного решения, он ради забавы пытался отгадать их мысли и намерения. Оказалось, что для этого не пришлось прилагать много усилий. Острые, как кинжалы, взгляды, которые они метали через стол друг в друга, были красноречивее всех слов. Те, чьими рекомендациями император пренебрежет, тут же начнут выдвигать против своих более удачных соперников различные вздорные обвинения. Те же, на стороне которых будет Тибальт, сразу же выставят грудь вперед, надменно вздернут подбородки и будут похлопывать друг друга по спине, поздравляя с победой, и бросать презрительно-снисходительные взгляды на проигравших.
«Господи, да им же всем плевать на благо империи!.. До чего мы дошли, до чего опустились?! Ради получения лишней возможности закатить оплеуху сопернику, они готовы всю империю утопить в крови!»
– Леди и джентльмены, – усталым голосом начал он. Резолюция, выражавшая нашу реакцию на сложившуюся ситуацию в отношениях с Сассой, Компаньонами и Таргой, будет следующей. Министр обороны! Вы немедленно высадите на Тарге еще пять дивизионов. Из числа лучших, имеющихся в нашем распоряжении. Командование возложите на Райсту. Я желаю, чтобы мятеж был наконец подавлен и чтобы шахтеры вернулись к работе. Навести порядок, не разрушая промышленного потенциала! Для оборонного производства нам потребуется много металла.
– А как быть с выскочкой Синклером Фистом? – кисло спросил министр обороны. Выражение лица у него на всякий случай стало каменным. – Что с ним-то делать?
– Освободите его от обязанностей командира дивизиона, а войска передайте в подчинение безмозглому уроду Макрофту. Поиграли в войну и хватит. Теперь мы не можем себе позволить назначение сержантов на столь высокие должности. У него там вроде бы какая-то новая тактика? Солдаты все равно не успеют ее освоить, зато забудут старую, испытанную. А времени мало. Сассанская агрессия не будет нас ждать.
«Прости, Или, но таково мое решение. Если твой Фист действительно достоин чего-нибудь, мы всегда можем вернуть его.»
Министр обороны был явно чем-то смущен. Прокашлявшись, он сказал:
– Командир Макрофт уже пытался однажды отстранить его от должности… – После неловкой паузы он добавил:
– Возможно, все гораздо сложнее, чем нам кажется. Отстранение Фиста от командования…
Тибальт с грохотом опустил свой мощный кулак на пластиковый подлокотник своего кресла.
– Вы хотите сказать, что не можете осуществлять контроль над вверенными вам силами? Черт возьми, если он взбунтуется, арестуйте!
Министр обороны судорожно сглотнул. Лицо его приобрело пепельный оттенок.
– Его дивизион может не подчиниться нашему приказу и занять сторону Фиста.
Кто-то шумно выдохнул. В зале Совета наступила тяжелая тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105