- Лильен постепенно начала успокаиваться.
- Наш танец - это не просто услада для глаз, наш танец - это почитание бога-Друга. Почитать Друга в танце - значит воплотить все желания, и поступающему так открыта дорога к спасению… Совершается же это ради блага людей, и вечно стремящийся к совершенству одерживает победу над тремя мирами. - Фосфор говорил серьезно, безотрывно глядя в глаза Лильен. - Танец воплощает космическую энергию. Пророк Энрик в танце входит в любой мир, и заряд энергии передает всем «верным», надо только как можно точнее следовать ему, уподобляться ему, и твоя душа тоже устремится к Запредельному. Ты начинаешь перевоплощаться и сливаешься с Другом - это высший момент, откровение. В этот момент ты познаешь бога, ты можешь увидеть сокровенное, тебе открывается будущее. Но это доступно не всем, а только чистым, душа которых сильна и открыта, ибо Друг приходит из Ночного Мира, что по ту сторону тьмы. Любовь и молитва слиты в нашем танце, ибо душа неразрывна с телом, и мы призываем Друга и душой, и телом…
Слушая эти слова, Лильен закрыла глаза и словно плыла куда-то, покачиваясь на теплых волнах. Она прильнула к Фосфору и положила голову ему на грудь. Перед ее внутренним взором упорно стояло белое узкое лицо с большими черными тенями глаз и тонкой складкой у рта.
- Что ты видишь сейчас? - негромко спросил ее Фосфор. - Покажи…
Она передала ему картинку с радара. - Это Друг - Мертвый Туанец, - почти прошептал Фосфор. - Он избрал тебя. Он предупреждает тебя…
- О чем?
- Не знаю… Будь тверда на своем пути, тебе многое предстоит познать, но ты не должна уклоняться. Друг поддержит тебя, но он не прощает измен.
- А любовь?
- Что?
- Ты говорил о любви - а можешь научить меня?..
Фосфор тихо рассмеялся. Он отодвинулся от нее, и Лильен, привстав, увидела, как Фосфор сбрасывает с себя одежду. Лильен поджала под себя ноги и с нарастающим любопытством, смешанным с неуверенностью и страхом, глядела, как обнаженный Фосфор, стоя рядом с ней на коленях, вскрывает порт под ключицей и достает переходник. Лильен, словно защищаясь, закрыла грудь рукой.
- Ты… ты так похож на человека…
- Дыхание - это не простая имитация, а дыхание жизни в теле моем. Но это не все - я слышу биение своего сердца. Только тот, кто дышит, тот, кем управляет сердце, может познать любовь. А познав любовь, мы становимся людьми. Ну доверься мне. - Фосфор заклинал ее, его кожа потеплела и порозовела, он был невыносимо прекрасен и притягателен, шнур он держал кончиками пальцев, слегка покачивая, словно соблазняя им Лильен.
- Да, - ответила она и расстегнула тунику…
Лильен не помнила, сколько она пробыла с Фосфором наедине, и, хотя она потеряла счет времени, ей казалось, что прошло необычайно мало, ей хотелось все длить и длить эти мягкие прикосновения, хотелось постоянно чувствовать упругость и тепло его тела. В голове плыл неясный гул, она слышала тихий шепот и ласковые слова и таяла, растворялась в них. Она дышала, но не как прежде, по таймеру, 12 раз в минуту, а свободно, дыхание сливалось с нею, с каждым ее движением, а еще она чувствовала где-то в глубине, в груди, легкую пульсацию, биение собственного сердца: «Бу-тум… бу-тум… бу-тум…» Она знала, что теперь все, что бы она ни сделала, будет получаться у нее естественно, как дыхание, как стук сердца. И все это подарил ей Фосфор. Она потянулась еще раз обнять его, когда в дверь резко и отрывисто постучали.
- Я не знаю, кто тут, но советую вам закругляться. Диакон ходит с проверкой, может круто нагореть.
Фосфор молча начал одеваться. Через несколько минут они уже были в зале. Все изменилось, как изменилась сама Лильен, - золотое сияние освещало зал, плавная чарующая музыка усыпляла и ласкала слух, а смуглый парень с ярко-синими глазами на экранах раскинул руки в стороны так широко, словно хотел обнять весь мир, и все с просветленными лицами обнимались друг с другом.
- Когда мы увидимся вновь? - Фосфор бережно, но сильно сжимал ладонь Лильен, не желая ее отпускать.
- Не знаю…
- Ну хоть скажи, где вы живете.
Лильен назвала адрес, и не успела договорить, как откуда-то сбоку подкатилась озабоченная Гильза.
- Куда вы пропали? Я вас ищу, ищу…
Ладонь разжалась. Пальцы ощущали пустоту. Как это тягостно - уходить, но мы встретимся вновь. Я так надеюсь, так жду…
Они уходили по коридору вдаль, а Фосфор остался и, Лильен это знала, не оглядываясь - пристально смотрел им вслед. Лильен шла грациозно, со счастливой улыбкой на губах, улыбкой женщины, познавшей сокровенное, которая отныне и всегда будет смотреть на молодых, юных девчонок свысока, с легким пренебрежением. Она приобщилась к тайне жизни, сердце ее билось спокойно и радостно, и в упоении своем Лильен даже не замечала, что Гильза идет рядом мрачнее темной тучи, не разговаривая и глядя себе прямо под ноги…
Гаст пел. Это было ужасно. Хор из кота, козла и петуха - ничто в сравнении с его вокалом. Соседей Гаста по гостинице спасала от напрасной смерти только звукоизоляция и то, что старший системщик пел вполголоса. Впрочем, приглушенность Гастова мява с лихвой искупал репертуар, составленный из трущобных песен - «Я вчера поймал жука», «Супчик из йонгера», «Тук-тук, легавые пришли» и прочие ласкающие слух композиции с ранних дисков Хлипа. Природа, наделив Гаста умом и страстью петь песни в одиночестве, обделила его голосом и слухом - мол, сойдет и так, в мужчине главное не голос.
Гаст сидел меж двух машин в своем номере, и на одной машине он писал вирус для Дорана, а другая была телефонным узлом, и через нее он отрывочно болтал с Авербухом, сетевым разведчиком центральной безопаски Баканара. Знакомства и протекция решают все, и хоть однокурсник Рафаэль Авербух не мог спасти его от приставаний Сида, но посодействовать по-черному в доступе куда-нибудь - вполне.
- Ну, ты слышал, как он меня крыл, Раф…
- Да, такое не прощают. Надо, надо его укусить. Нет у него права безнаказанно хамить над выпускниками 246 года.
- О, я уже млею!.. Но это чисто между нами, Раф… а как там у тебя?
- Скоро будет. Два уровня защиты я уже пробил, долблю третий. Кто там ставил защиту «картенговых линий» трэк-связи - он был не из нашего универа. Тупая, грубая работа. Никакой фантазии. И уж совсем не сравнить с «Нэтгард» твоего Хиллари… Однако, (скажем, веерные трэки с индивидуальными узлами, типа «Двойного дракона» или «Зеркал», не вот и прошибешь…
- И это ты мне говоришь! А вдруг шпионы?!
- Ээээ, Гаст - я же не про санкционированный доступ. Тут мы преград не знаем. Все в нашей власти.
- Ты поклянись еще, что никогда не слушал треп высшего начальства просто так. О чем они там болтают, а?
- О том, что всех волнует - секс, выпивка и кайф. О морской рыбалке. О пикниках за Городом. Да, и вот еще - о своих детях. Так и должно быть. Если бы в жизни не было детей, любви и удовольствий, жить бы не стоило… О! слушай - а как твои куклы получают удовольствие?
Авербуху было легко так говорить - он пять лет как женился и порой изнурял Гаста россказнями о своем сынке и кадрами с видео - малыш Дэви в цветах, малыш Дэви в воде, малыш Дэви в кроватке. Гаст же втайне боялся этих непредсказуемых женщин и в самом деле закодировался от любовного влечения, чтоб нежности и хлопоты ухаживания не отрывали время от машин и виртуала. Здоровые страсти, не находя выхода, ударили Гасту в голову и наполнили ее испепеляющей любовью к классной оргтехнике и системно-творческому упоению.
- Не знаю, - поводил плечами Гаст. - Они полоумные. Все это сложные имитационные заглючки из автопрограммирования, причем машинной логикой тут и не пахнет. Раф, плюнь ты на них; мы всех выловим и вычистим.
Гаст, выпав из беседы, снова стал погружаться в мир объемного экрана - замерший взгляд, в глазах бездна, сквозь сжатые зубы тихо и ядовито цедится кощунственная пародия все того же Хлипа на гимн Федерации:
«Заботами страны мы в морге все равны. И радости от этого у нас полны штаны…»
Так его и застал Хиллари, заночевавший в Баканаре - поющего, в наушнике с ларингофоном, в фиолетовой майке навыпуск и голубых трусах на тощем теле, в тапках с глазами и ушами; Рафаэль Авербух к тому моменту откланялся, оставив на память некий номер - плод своего наглого хакинга.
- Сегодня мы без галстуков! - радостно возопил Гаст, развернувшись к шефу вместе с одноногим стулом. - Неофициальный визит Принца Мрака! Заходите, босс, в научный центр коварных умыслов!.. А знаешь, как Анталь тер мозги Сиду?! Это было так мощно, так мощно, что я простил Анталю всю его глупоту. Да, у нас еще одно чудо - Анталь остался работать сверхурочно! Наверное, в конце концов я его полюблю…
- Хм. - Хиллари в табачного цвета халате поверх белой тенниски и мягких темных брюк опустился на диванчик с инвентарной бляхой посреди боковой стенки. - Из администрации пришло предписание - мы мало издаем приказов по проекту. На их языке - как-то вроде: «Отрицательный нормативно-актовый баланс…»
Гаста зримо передернуло от этих потусторонних слов.
- …я уже подписал приказ о дополнительном озеленении…
- Ааа, мне Адан передал, что менеджер на совещании…
- Да-да. К нам из питомника привезут дерево.
- Зачем? Достаточно кадки с землей - врыть туда Чака и регулярно поливать. Сплошная экономия - и покупать ничего не надо, и зелень, и приказы киборгам он будет точно так же отдавать.
- На него-то ты за что взъелся?
- Я на него в суд подам. - У Гаста от внезапного прилива злобы даже нос зашевелился. - В пару Дорану, шутник из казармы… Подходит, понимаешь, в коридоре: «Ха-ха, а ведь маньяк F60.5 - это ты!» Он у нас сыщик экстра-класса - снял базу данных по болевшим мутизмом и меня заметил. А я, между прочим, уже в пятнадцать лет вылечился!.. Вот после этого скажи мне, что военные - не беспардонные, а их манеры - не наглеж!.. Ну ничего, он у меня поплатится…
- Гаст. - Хиллари, заглянувший мирно побеседовать в домашней обстановке о борьбе со «Взрывом», понял, что намеченный разговор не состоится, а предстоит улаживать очередную (и притом глупейшую) склоку между старшими сотрудниками. - Я тебя прошу - уймись. Я понимаю - Сид тебе вымотал нервы, но это не повод цепляться к каждому слову…
- Это слово - не каждое!! Это намек на мои недостатки!
- Чак - отличный парень, и ты - отличный парень. - Хиллари плавным голосом стал убаюкивать Гаста. - И как бы он ни притворялся бравым служакой, а ты - сумасшедшим умником, вы оба - нормальные люди, и между вами много сходства - куда больше, чем ты можешь представить. Давай напрямик - оба вы родом из «зеленых» кварталов…
- Но я хочу забыть об этом, а из него прет вовсю…
- Ты не прав. Вы оба хотите об этом забыть и фактически забыли - он стал офицером, ты - классным спецом. Теперь ваш слой - верхний «синий», в перспективе - «голубой»…
- Положим, темно-«голубой».
- Не важно. Вы поднялись своими силами. И тут, как высоко в горах, порой не хватает воздуха. Сознание против, но чувства - чувства хотят вернуться в детство, где все просто и свободно, где меньше условностей и все знакомо. То, что он отвесил эту шутку, говорит не о том, что он хотел оскорбить или унизить, а наоборот - о том, что он хочет с тобой подружиться. Да! Именно так, не гримасничай. Откровенно и наедине - так только в любви объясняются и предлагают дружбу. Вина его лишь в том, что улица и казарма не научили его вежливо знакомиться с парнями. Он повторяет то, что может, - уличные шутки с подковырками, с чего часто завязывается разговор. Служебные дела он решает непринужденно, но здесь, с тобой, он невольно пасует и сбивается на старое. Прости его, если считаешь виновным, и - это мой искренний совет - предложи сделать что-нибудь вместе. Хотя бы у Анталя посидеть с пивом.
- А, ты и это знаешь? - Гаст сморщился, но уже незлобно.
- Как шеф, я все должен знать. И кое-что не замечать, - Хиллари улыбнулся, - для блага коллектива.
- Ты серьезно так думаешь… насчет Чака? - помедлив, негромко спросил Гаст.
- Гаст, моя вторая профессия - психолог. Я отвечаю за свои слова, как на суде под присягой.
- Ммммм… я подумаю. Пока я в суд не буду подавать. А что это ты заговорил о приказах, как вошел?
- Так, к слову. - Хиллари поднялся. - Хочу я угодить администрации и написать приказ - «О запрещении употребления в проекте слов „Принц Мрака Ротриа“. За обмолвку - штраф тридцать бассов.
- Уже надоели? - подмигнул Гаст. - Больше не буду, извини. Хотя - это из «NOW» ветром нанесло, само пройдет. Настоящее твое тайное звание никаким приказом не отменишь…
- Это еще какое? - удивленно обернулся Хиллари чуть не с порога.
- Как, ты не в курсе?
- Ну-ка, выкладывай, раз проболтался.
- Кибер-шеф, - с наслаждением произнес Гаст улыбающимся ртом. - Кибер-шеф. Владыка и покровитель киборгов, особенно некоторых.
- Негодяи, - устало промолвил Хиллари. - Что мне с вами делать?..
- Любить, - Гаст протянул ему полоску бумаги. - Нас есть за что любить, Хил. Это номер трэка Дорана. Нет, не официальный контактный трэк, а засекреченный, для самых личных контактов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
- Наш танец - это не просто услада для глаз, наш танец - это почитание бога-Друга. Почитать Друга в танце - значит воплотить все желания, и поступающему так открыта дорога к спасению… Совершается же это ради блага людей, и вечно стремящийся к совершенству одерживает победу над тремя мирами. - Фосфор говорил серьезно, безотрывно глядя в глаза Лильен. - Танец воплощает космическую энергию. Пророк Энрик в танце входит в любой мир, и заряд энергии передает всем «верным», надо только как можно точнее следовать ему, уподобляться ему, и твоя душа тоже устремится к Запредельному. Ты начинаешь перевоплощаться и сливаешься с Другом - это высший момент, откровение. В этот момент ты познаешь бога, ты можешь увидеть сокровенное, тебе открывается будущее. Но это доступно не всем, а только чистым, душа которых сильна и открыта, ибо Друг приходит из Ночного Мира, что по ту сторону тьмы. Любовь и молитва слиты в нашем танце, ибо душа неразрывна с телом, и мы призываем Друга и душой, и телом…
Слушая эти слова, Лильен закрыла глаза и словно плыла куда-то, покачиваясь на теплых волнах. Она прильнула к Фосфору и положила голову ему на грудь. Перед ее внутренним взором упорно стояло белое узкое лицо с большими черными тенями глаз и тонкой складкой у рта.
- Что ты видишь сейчас? - негромко спросил ее Фосфор. - Покажи…
Она передала ему картинку с радара. - Это Друг - Мертвый Туанец, - почти прошептал Фосфор. - Он избрал тебя. Он предупреждает тебя…
- О чем?
- Не знаю… Будь тверда на своем пути, тебе многое предстоит познать, но ты не должна уклоняться. Друг поддержит тебя, но он не прощает измен.
- А любовь?
- Что?
- Ты говорил о любви - а можешь научить меня?..
Фосфор тихо рассмеялся. Он отодвинулся от нее, и Лильен, привстав, увидела, как Фосфор сбрасывает с себя одежду. Лильен поджала под себя ноги и с нарастающим любопытством, смешанным с неуверенностью и страхом, глядела, как обнаженный Фосфор, стоя рядом с ней на коленях, вскрывает порт под ключицей и достает переходник. Лильен, словно защищаясь, закрыла грудь рукой.
- Ты… ты так похож на человека…
- Дыхание - это не простая имитация, а дыхание жизни в теле моем. Но это не все - я слышу биение своего сердца. Только тот, кто дышит, тот, кем управляет сердце, может познать любовь. А познав любовь, мы становимся людьми. Ну доверься мне. - Фосфор заклинал ее, его кожа потеплела и порозовела, он был невыносимо прекрасен и притягателен, шнур он держал кончиками пальцев, слегка покачивая, словно соблазняя им Лильен.
- Да, - ответила она и расстегнула тунику…
Лильен не помнила, сколько она пробыла с Фосфором наедине, и, хотя она потеряла счет времени, ей казалось, что прошло необычайно мало, ей хотелось все длить и длить эти мягкие прикосновения, хотелось постоянно чувствовать упругость и тепло его тела. В голове плыл неясный гул, она слышала тихий шепот и ласковые слова и таяла, растворялась в них. Она дышала, но не как прежде, по таймеру, 12 раз в минуту, а свободно, дыхание сливалось с нею, с каждым ее движением, а еще она чувствовала где-то в глубине, в груди, легкую пульсацию, биение собственного сердца: «Бу-тум… бу-тум… бу-тум…» Она знала, что теперь все, что бы она ни сделала, будет получаться у нее естественно, как дыхание, как стук сердца. И все это подарил ей Фосфор. Она потянулась еще раз обнять его, когда в дверь резко и отрывисто постучали.
- Я не знаю, кто тут, но советую вам закругляться. Диакон ходит с проверкой, может круто нагореть.
Фосфор молча начал одеваться. Через несколько минут они уже были в зале. Все изменилось, как изменилась сама Лильен, - золотое сияние освещало зал, плавная чарующая музыка усыпляла и ласкала слух, а смуглый парень с ярко-синими глазами на экранах раскинул руки в стороны так широко, словно хотел обнять весь мир, и все с просветленными лицами обнимались друг с другом.
- Когда мы увидимся вновь? - Фосфор бережно, но сильно сжимал ладонь Лильен, не желая ее отпускать.
- Не знаю…
- Ну хоть скажи, где вы живете.
Лильен назвала адрес, и не успела договорить, как откуда-то сбоку подкатилась озабоченная Гильза.
- Куда вы пропали? Я вас ищу, ищу…
Ладонь разжалась. Пальцы ощущали пустоту. Как это тягостно - уходить, но мы встретимся вновь. Я так надеюсь, так жду…
Они уходили по коридору вдаль, а Фосфор остался и, Лильен это знала, не оглядываясь - пристально смотрел им вслед. Лильен шла грациозно, со счастливой улыбкой на губах, улыбкой женщины, познавшей сокровенное, которая отныне и всегда будет смотреть на молодых, юных девчонок свысока, с легким пренебрежением. Она приобщилась к тайне жизни, сердце ее билось спокойно и радостно, и в упоении своем Лильен даже не замечала, что Гильза идет рядом мрачнее темной тучи, не разговаривая и глядя себе прямо под ноги…
Гаст пел. Это было ужасно. Хор из кота, козла и петуха - ничто в сравнении с его вокалом. Соседей Гаста по гостинице спасала от напрасной смерти только звукоизоляция и то, что старший системщик пел вполголоса. Впрочем, приглушенность Гастова мява с лихвой искупал репертуар, составленный из трущобных песен - «Я вчера поймал жука», «Супчик из йонгера», «Тук-тук, легавые пришли» и прочие ласкающие слух композиции с ранних дисков Хлипа. Природа, наделив Гаста умом и страстью петь песни в одиночестве, обделила его голосом и слухом - мол, сойдет и так, в мужчине главное не голос.
Гаст сидел меж двух машин в своем номере, и на одной машине он писал вирус для Дорана, а другая была телефонным узлом, и через нее он отрывочно болтал с Авербухом, сетевым разведчиком центральной безопаски Баканара. Знакомства и протекция решают все, и хоть однокурсник Рафаэль Авербух не мог спасти его от приставаний Сида, но посодействовать по-черному в доступе куда-нибудь - вполне.
- Ну, ты слышал, как он меня крыл, Раф…
- Да, такое не прощают. Надо, надо его укусить. Нет у него права безнаказанно хамить над выпускниками 246 года.
- О, я уже млею!.. Но это чисто между нами, Раф… а как там у тебя?
- Скоро будет. Два уровня защиты я уже пробил, долблю третий. Кто там ставил защиту «картенговых линий» трэк-связи - он был не из нашего универа. Тупая, грубая работа. Никакой фантазии. И уж совсем не сравнить с «Нэтгард» твоего Хиллари… Однако, (скажем, веерные трэки с индивидуальными узлами, типа «Двойного дракона» или «Зеркал», не вот и прошибешь…
- И это ты мне говоришь! А вдруг шпионы?!
- Ээээ, Гаст - я же не про санкционированный доступ. Тут мы преград не знаем. Все в нашей власти.
- Ты поклянись еще, что никогда не слушал треп высшего начальства просто так. О чем они там болтают, а?
- О том, что всех волнует - секс, выпивка и кайф. О морской рыбалке. О пикниках за Городом. Да, и вот еще - о своих детях. Так и должно быть. Если бы в жизни не было детей, любви и удовольствий, жить бы не стоило… О! слушай - а как твои куклы получают удовольствие?
Авербуху было легко так говорить - он пять лет как женился и порой изнурял Гаста россказнями о своем сынке и кадрами с видео - малыш Дэви в цветах, малыш Дэви в воде, малыш Дэви в кроватке. Гаст же втайне боялся этих непредсказуемых женщин и в самом деле закодировался от любовного влечения, чтоб нежности и хлопоты ухаживания не отрывали время от машин и виртуала. Здоровые страсти, не находя выхода, ударили Гасту в голову и наполнили ее испепеляющей любовью к классной оргтехнике и системно-творческому упоению.
- Не знаю, - поводил плечами Гаст. - Они полоумные. Все это сложные имитационные заглючки из автопрограммирования, причем машинной логикой тут и не пахнет. Раф, плюнь ты на них; мы всех выловим и вычистим.
Гаст, выпав из беседы, снова стал погружаться в мир объемного экрана - замерший взгляд, в глазах бездна, сквозь сжатые зубы тихо и ядовито цедится кощунственная пародия все того же Хлипа на гимн Федерации:
«Заботами страны мы в морге все равны. И радости от этого у нас полны штаны…»
Так его и застал Хиллари, заночевавший в Баканаре - поющего, в наушнике с ларингофоном, в фиолетовой майке навыпуск и голубых трусах на тощем теле, в тапках с глазами и ушами; Рафаэль Авербух к тому моменту откланялся, оставив на память некий номер - плод своего наглого хакинга.
- Сегодня мы без галстуков! - радостно возопил Гаст, развернувшись к шефу вместе с одноногим стулом. - Неофициальный визит Принца Мрака! Заходите, босс, в научный центр коварных умыслов!.. А знаешь, как Анталь тер мозги Сиду?! Это было так мощно, так мощно, что я простил Анталю всю его глупоту. Да, у нас еще одно чудо - Анталь остался работать сверхурочно! Наверное, в конце концов я его полюблю…
- Хм. - Хиллари в табачного цвета халате поверх белой тенниски и мягких темных брюк опустился на диванчик с инвентарной бляхой посреди боковой стенки. - Из администрации пришло предписание - мы мало издаем приказов по проекту. На их языке - как-то вроде: «Отрицательный нормативно-актовый баланс…»
Гаста зримо передернуло от этих потусторонних слов.
- …я уже подписал приказ о дополнительном озеленении…
- Ааа, мне Адан передал, что менеджер на совещании…
- Да-да. К нам из питомника привезут дерево.
- Зачем? Достаточно кадки с землей - врыть туда Чака и регулярно поливать. Сплошная экономия - и покупать ничего не надо, и зелень, и приказы киборгам он будет точно так же отдавать.
- На него-то ты за что взъелся?
- Я на него в суд подам. - У Гаста от внезапного прилива злобы даже нос зашевелился. - В пару Дорану, шутник из казармы… Подходит, понимаешь, в коридоре: «Ха-ха, а ведь маньяк F60.5 - это ты!» Он у нас сыщик экстра-класса - снял базу данных по болевшим мутизмом и меня заметил. А я, между прочим, уже в пятнадцать лет вылечился!.. Вот после этого скажи мне, что военные - не беспардонные, а их манеры - не наглеж!.. Ну ничего, он у меня поплатится…
- Гаст. - Хиллари, заглянувший мирно побеседовать в домашней обстановке о борьбе со «Взрывом», понял, что намеченный разговор не состоится, а предстоит улаживать очередную (и притом глупейшую) склоку между старшими сотрудниками. - Я тебя прошу - уймись. Я понимаю - Сид тебе вымотал нервы, но это не повод цепляться к каждому слову…
- Это слово - не каждое!! Это намек на мои недостатки!
- Чак - отличный парень, и ты - отличный парень. - Хиллари плавным голосом стал убаюкивать Гаста. - И как бы он ни притворялся бравым служакой, а ты - сумасшедшим умником, вы оба - нормальные люди, и между вами много сходства - куда больше, чем ты можешь представить. Давай напрямик - оба вы родом из «зеленых» кварталов…
- Но я хочу забыть об этом, а из него прет вовсю…
- Ты не прав. Вы оба хотите об этом забыть и фактически забыли - он стал офицером, ты - классным спецом. Теперь ваш слой - верхний «синий», в перспективе - «голубой»…
- Положим, темно-«голубой».
- Не важно. Вы поднялись своими силами. И тут, как высоко в горах, порой не хватает воздуха. Сознание против, но чувства - чувства хотят вернуться в детство, где все просто и свободно, где меньше условностей и все знакомо. То, что он отвесил эту шутку, говорит не о том, что он хотел оскорбить или унизить, а наоборот - о том, что он хочет с тобой подружиться. Да! Именно так, не гримасничай. Откровенно и наедине - так только в любви объясняются и предлагают дружбу. Вина его лишь в том, что улица и казарма не научили его вежливо знакомиться с парнями. Он повторяет то, что может, - уличные шутки с подковырками, с чего часто завязывается разговор. Служебные дела он решает непринужденно, но здесь, с тобой, он невольно пасует и сбивается на старое. Прости его, если считаешь виновным, и - это мой искренний совет - предложи сделать что-нибудь вместе. Хотя бы у Анталя посидеть с пивом.
- А, ты и это знаешь? - Гаст сморщился, но уже незлобно.
- Как шеф, я все должен знать. И кое-что не замечать, - Хиллари улыбнулся, - для блага коллектива.
- Ты серьезно так думаешь… насчет Чака? - помедлив, негромко спросил Гаст.
- Гаст, моя вторая профессия - психолог. Я отвечаю за свои слова, как на суде под присягой.
- Ммммм… я подумаю. Пока я в суд не буду подавать. А что это ты заговорил о приказах, как вошел?
- Так, к слову. - Хиллари поднялся. - Хочу я угодить администрации и написать приказ - «О запрещении употребления в проекте слов „Принц Мрака Ротриа“. За обмолвку - штраф тридцать бассов.
- Уже надоели? - подмигнул Гаст. - Больше не буду, извини. Хотя - это из «NOW» ветром нанесло, само пройдет. Настоящее твое тайное звание никаким приказом не отменишь…
- Это еще какое? - удивленно обернулся Хиллари чуть не с порога.
- Как, ты не в курсе?
- Ну-ка, выкладывай, раз проболтался.
- Кибер-шеф, - с наслаждением произнес Гаст улыбающимся ртом. - Кибер-шеф. Владыка и покровитель киборгов, особенно некоторых.
- Негодяи, - устало промолвил Хиллари. - Что мне с вами делать?..
- Любить, - Гаст протянул ему полоску бумаги. - Нас есть за что любить, Хил. Это номер трэка Дорана. Нет, не официальный контактный трэк, а засекреченный, для самых личных контактов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45