наконец, он объяснился и по-дружески спал с Гильзой, и она подарила ему целую ночь покоя напоследок… и после всего этого понять, что какой-то кибер-скот с радаром вместо мозгов в башке-набалдашнике завтра выстрелит в Гильзу спокойно и старательно, словно в мишень, искалечит ее ласковые руки, выбьет ее живые глаза, вырвет мягкие волосы… Рыбака замутило, и он замотал головой. Их там много, скотов, и люди им командуют - «Круши! Отчитаемся мы, твое дело - ломать!»… Вы мне лично отчитаетесь!!
- Щадить никого не буду, - прохрипел он, хотя слушать было некому. Такие клятвы слышит только бог.
В Баканаре «Сардар» с пленниками на борту встречал лично Хиллари Хармон. Он едва успел порадоваться, что сотрудники утром не устроили ему овацию с поздравлениями - «У вас великолепная подруга, босс!!!» - как вдруг - новости с акции, куда внезапно вылетели из Бэкъярда серые: Фараон убит без шансов на восстановление, двое ранены, захвачен Фанк!.. Хиллари места себе не находил. Вооруженный маньяк F60.5 и Фанк вместе! И эти его странные слова тогда, на Стрелке - «Будьте очень осторожны. Я искренне рекомендую…». Чак был прав - Фанк что-то знал! знал и промолчал. И вот чем это кончилось.
- Босс, - обратился к нему Фленаган, подняв забрало, - в полете кукла начала активизироваться, и я приказал обездвижить ее спецсредствами. Ковш на Месте происшествия помогает полиции, Принтер и Кокарда охраняют убитого и пострадавшего; я вызвал на них транспорт, а сам срочно отбыл к вам, потому сразу всех погрузить не…
Хиллари его не слушал; шагнув навстречу Фанку он закатил ему увесистую пощечину.
- Добро пожаловать в Баканар, Файри! С прибытием! Тех, кого ты подставил, привезут позже.
А Фанк никого не слышал и ничего не чувствовал; ладонь Хиллари ударила по неживому и бесстрастному лицу, старое имя увязло в глухоте ушей. Зачем оправдываться, объяснять? Слова утратили свой смысл, жизнь завершилась, впереди только агония - скорей бы, только бы не мучиться…
- В камеру его, - распорядился Хиллари, отвернувшись. - А эту малявку - немедля на стенд. Гаст? - приложил он к уху трэк.
- Все готово! - оживленно отозвался Гаст. - Сейчас узнаем, как последний «Блок» глушит «Взрыв»!.. У нас будет полная картина памяти!
- Не уверен, - отрезвил его Хиллари. - Она начала взбрыкивать еще по дороге, так что сейчас мы узнаем возможности ЦФ-6 в действии. Регенерация функций и прочие компьютерные волшебства. Я иду; вызывай в лабораторию дистантов - как бы не пришлось идти прямо на мозг, а команду 101 она не выполнит.
- А Файри?! как Файри? он… его память…
- Это после; не о том думаешь! Да, позови Селну - втроем быстрей и больше назондируем.
Дизайн этих дистантов явно поручили игроку.
Все, что она по-настоящему смогла, пока ее тащили к стенду, - это заглушить стандартный и аварийный порты; отрезать себе зрение и слух дочь Чары не посмела - побоялась остаться в коконе глухой тьмы. «Взрыв» не подчинялся. Нелепо и слабо брыкаясь, она одновременно металась курсором по памяти, выбирая в суматохе, что стирать первым (внешность и голос F60.5 уже вылетели по ключу). - Порт неактивен. Центральное отключение.
Резко нагнув Маске голову вперед за волосы, дистант свободным манипулятором приставил виброрезак к еле заметному шву, идущему от выступа седьмого позвонка по шее вверх, на голову и до макушки. Маска дернулась, пытаясь уклониться от лезвия.
- Осторожней, - сказал Хиллари Туссену, - не сломай ей шею.
- Не беспокойся, босс, не в первый раз. А Гаст не подумал о том, как восстановить ей порт по-быстрому?
Лезвие беззвучно погрузилось в плоть и поползло по шву, открывая глазам серую ячеистую массу биопроцессоров и местами - черную твердь позвонков.
- Только изнутри, - сухо ответил Хиллари. - ЦФ-6 - лукавая штучка.
Головная и шейная части наружного покрытия сошли с влажным всхлипом и щелчками отрываемых мимических контракторов; без лица, волос и кожи голова небольшого киборга выглядела отталкивающе - череп цвета чугуна, покрытый полупрозрачным слоем биопроцессоров, как кукурузный початок - зернами; сплетенная из кольчатых тяг шея просвечивала сквозь эластичный кожух-формообразователь. Шары глаз в охвате глазодвигательных струн были полузакрыты, и выпуклые черные заслонки век быстро и ритмично «моргали», точно раз в пять секунд. Зубы были как настоящие - ровные, белые - и, когда нижняя челюсть пускалась, имитируя дыхание открытым ртом, виделся язык - подвижная розовая мякоть, нежная с виду, отлитая из химически, термически и механически устойчивого силикета. Маска отвернулась от людей, глядевших на нее из-за стекла бокса. Третий манипулятор приладил к четвертому спицу с насечками на кончике.
«Сопротивляется, - злорадно подумал Хиллари, - значит, рассудок еще цел и действует… „Никогда не сдавайся“, да? Как это по-людски, однако - продолжать надеяться, когда надежды уже нет… Пока пучок не разъединен, можно поговорить с ней».
- Привет, Маска. Я Хиллари Хармон, будем знакомы. Если ты перестанешь мешать нам, тебе будет легче. Нам нужна только твоя информация…
В ответ раздался лютый мат; девочка в разорванной до пояса одежде и со снятой с головы кожей неистово забилась в захватах манипуляторов, и обрезиненные клещи крепче сжали голову в тисках, чтоб инструмент ровно вошел под затылок; тихий звук силового привода потерялся в визге, смешанном из отчаяния и ярости. Селена тоже - не как шеф, по-своему - захотела, чтобы это побыстрее кончилось, чтоб прекратилась эта отвратительная сцена.
Ругань и крики вдруг оборвались - опытный Туссен быстро снял крепления между черепом и первым позвонком; онемевшая безобразная голова отвалилась, и впереди, в лапе дистанта блеснул крохотной звездой разъем «голова-тело», а другая лапа сомкнула его с кабелем, ведущим в стенд. Но обезглавленное тело продолжало дергаться и вырываться.
- Не будем терять времени. - Хиллари надел шлем. - Туссен, подержи конечности, пока мы пробьемся к управлению.
Три торпеды в оболочке из огня ринулись в кипящее свечение сигналов - чувств и мыслей Маски, ставших зримыми. Где-то внизу справа Гаст залпами цепенящих команд прокладывал путь в управляющую часть, над головой, как громовым молотом, Хиллари разрушал защиту памяти, а перед Селеной простирались переплетения мотиваций и эмоций - здесь бушевала холодная цифровая буря, и в искрящихся потоках символов жило, страдало, извивалось Нечто, не названное ни робопсихологами, ни самим Карлом Машталером - Нечто, что, может быть, и не имеет названия, а лишь смутно и тревожно ощущается ныряльщиками в кибер-мозг. Селена навела прицел на узел потоков и ударила; мелькание замерло, можно начать. И она принялась препарировать линии, стараясь не думать о том, что это дело с самого начала ей казалось вивисекцией, если не хуже.
Доран счастливой птицей выпорхнул из студии и натолкнулся на понурого, насупленного Сайласа, задумчиво вертящего в руке стаканчик с тоником.
- А?! как тебе это понравилось?! я уже слышу, как вся BIC шуршит извилинами, изобретая опровержение! Ооо, им придется попотеть, чтоб отрицать очевидное!.. Скажи, Сай, - а неплохо я прижал Машталера? Пусть теперь лауреат напыжится и скажет, почему куклы с мозгом его фирмы не так безопасны, как это рекламируется!.. Факты, только факты! Я не боюсь BIC! Мы не продаемся!..
- Сядь, - показал Сайлас на стул.
- Что еще? - Экстаз слетел с Дорана, как мимолетное наваждение.
- Сядь, пожалуйста.
- Ну, я сел! Говори.
- Ты хорошо сидишь?
- Да говори же!!
- У меня есть человек. - Сайлас пошел вокруг стула. - Информатор в кибер-полиции Дерека…
У Сайласа где только не было знакомых и осведомителей - на то он и менеджер «NOW», чтоб все разнюхать раньше шефа.
- …так вот он передал, что аналитики из «Антикибера» им слили идентификацию на Фанка. Ты хочешь знать, кем Фанк был раньше?
- Хочу, ты еще спрашиваешь!..
- Это Файри, киборг Хлипа. То есть у него в мозгах - теоретически, во всяком случае, - лежит Тринадцатый, заветный диск маэстро, «На берегу тумана». Если помнишь, дирекция «AudioStar» обещала десять миллионов тому, кто предоставит хоть потертые, хоть исцарапанные записи со студии Greenneen, хоть жеваную копию напевок или репетиций…
- А! ааааа!!! - Доран схватился за голову. - Воды!
Сайлас сочувственно выплеснул ему в лицо тоник.
- Скотина!! я сказал - попить!!..
- Извини, я подумал - так лучше.
- Ааа! аа!.. - Доран вцепился себе в волосы. - Я же был в метре от него! я его видел! И я своими руками… ооооо! какой же я кретин!! я отдал его в лапы Хиллари и Гаста - что они с ним сделают?!! Десять миллио… Спокойно! спокойно, Доран, - он встряхнулся. - В 12.00 мы объявим это всем. Я взбаламучу Город. Хлиперы теперь не ребятня - кое-кто на высоких постах. Я сколочу из них кампанию в защиту Файри. Это не беглый кибер, а национальное сокровище! Мы спасем его, Сай! Мы начнем спасать его немедленно! А ведь еще был Санни, второй кибер Хлипа!.. Сай, это будет супертелешоу с продолжением!
- Полный супер, - кивнул Сайлас, гордясь непотопляемым Дораном. - Только что Джун Фаберлу из штаба полиции Айрэн-Фотрис факсом оповестила полицию Города, что сообщник баншеров с Энбэйк, 217 не кто иной, как маньяк F60.5.
- Я ведь мог взять у него интервью… - пробормотал Доран, потирая лоб. - Нет, это уж слишком - два таких облома сразу… Странно, как я до сих пор жив?! По науке, я должен сейчас умереть от досады… Если бы я вошел в магазин раньше серых… Стоп! прошлого нет! А у нас есть ближайшая цель. За дело! Бегом!
Около 10.00 ветер с океана посвежел и сдул на север, к космопорту, хмарь городской испарины и клочья облаков. Город посветлел под солнцем, и, наконец, слепящий блик Стеллы отразился от мириадов окон. В 10.52 солнечные лучи коснулись большого, шершавого, грязного ящика, мертво лежащего в руинах пепелища рядом с трассой «Восток - Запад». Тепло солнца согрело облупленный бок с потускневшим орлом и бортовым номером S-501, и окоченевший в сонном забытьи монстр, казалось, вспомнил о своем предназначении. В чреве его зародилось низкое, гудящее рычание; призрачной водой полился с бортов выхлопной газ; ожили крошечные глазки во лбу. Почуяв свои силы, чудище взревело и зашевелилось - сор и щебень, шурша, посыпались с его броневой шкуры; со скрипом приподнялась и с грохотом опрокинулась слева плита - зверь сбросил с себя этот обломок, как пустой короб; будто спавший сотни лет летучий ящер возвращался в небо - туша оторвала брюхо от вмятины, за годы спячки выдавленной в Фунте многотонным грузом, зависла на миг, а затем грузно поползла по воздуху - вперед и вверх; перевалив через гребень руины, дракон огляделся, выбирая цель - и, напряженно дыша мутным от перегара газом, поплыл к востоку, презирая все правила воздушно-транспортной полиции.
Так «харикэн» S-501 отправился в свой последний бой, и Рыбак, который управлял им с Вышки - в ста с лишним километрах отсюда, в Басстауне, - с наслаждением вонзил в кассетник плитку с надписью «Green-neen - Hleep 320х320», и давно мертвый Хлип запел:
«Вечерний сумрак нынче вспорот цветными окнами квартир.
Я ненавижу этот Город, я ненавижу этот мир!»
ГЛАВА 8
Человек в черном, ниспадающем ровными складками халате из холодного блестящего атласа, расшитого золотом, - в точности повторяющим рисунок кожи королевского аспида - играющего и переливающегося синевой и голубизной, медленно идет по анфиладе комнат-терм. Он хотел бы принять ванну, но еще не выбрал, какую именно. У него в череде терм установлены любые ванны - разных форм и расцветок. Купания в прозрачной, струящейся и вскипающей тучами пузырьков, словно жемчугом окутывающей тело минеральной воде он принимает в ванне из кристально чистого, вечно холодного горного хрусталя; купания в белом теплом молоке - в ванне, сделанной из нежного, словно взбитые сливки, оникса с разводьями розово-желтой пены; купания в морской воде - в ванне, сделанной из блока лазурита, - яркого, как небо, с неровными белыми пятнами, словно солнечные блики скользят по морскому дну; хвойные - в ванне из малахита, где изумрудные завитки пересекают черные прожилки породы, как веселую зелень хвои рассекают прочерки темных ветвей.
Человек останавливается, входит в дверь. Это то, что надо. Черный пол, черный монолит ванны. Вошедший сбрасывает халат. Тяжелая ткань, шурша, соскальзывает вниз, обнажая тело.
Длинная жилистая шея, впадины над ключицами, симметричные клавиши ребер, подтянутый живот с тремя перехватами - два над пупком и один под ним, темные складки паха, белые ноги с сильными мышцами бедер и икр, ступни с большими выпуклыми костями лодыжек и фаланг. Ткань оседает кучей, складывается в объемные зигзаги.
Человек склоняется над ванной, пристально смотрит на жидкость. Маслянистая, с густым волнующим запахом, черная с еле просвечивающим в толще багрянцем, она неподвижна. Человек опускает руку - жидкость теплая почти горячая, упруго сопротивляется. Он зачерпывает ее в ладони - и тут становится видно, что она непрозрачная, красная, словно потухающие угли, как темная вишня;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
- Щадить никого не буду, - прохрипел он, хотя слушать было некому. Такие клятвы слышит только бог.
В Баканаре «Сардар» с пленниками на борту встречал лично Хиллари Хармон. Он едва успел порадоваться, что сотрудники утром не устроили ему овацию с поздравлениями - «У вас великолепная подруга, босс!!!» - как вдруг - новости с акции, куда внезапно вылетели из Бэкъярда серые: Фараон убит без шансов на восстановление, двое ранены, захвачен Фанк!.. Хиллари места себе не находил. Вооруженный маньяк F60.5 и Фанк вместе! И эти его странные слова тогда, на Стрелке - «Будьте очень осторожны. Я искренне рекомендую…». Чак был прав - Фанк что-то знал! знал и промолчал. И вот чем это кончилось.
- Босс, - обратился к нему Фленаган, подняв забрало, - в полете кукла начала активизироваться, и я приказал обездвижить ее спецсредствами. Ковш на Месте происшествия помогает полиции, Принтер и Кокарда охраняют убитого и пострадавшего; я вызвал на них транспорт, а сам срочно отбыл к вам, потому сразу всех погрузить не…
Хиллари его не слушал; шагнув навстречу Фанку он закатил ему увесистую пощечину.
- Добро пожаловать в Баканар, Файри! С прибытием! Тех, кого ты подставил, привезут позже.
А Фанк никого не слышал и ничего не чувствовал; ладонь Хиллари ударила по неживому и бесстрастному лицу, старое имя увязло в глухоте ушей. Зачем оправдываться, объяснять? Слова утратили свой смысл, жизнь завершилась, впереди только агония - скорей бы, только бы не мучиться…
- В камеру его, - распорядился Хиллари, отвернувшись. - А эту малявку - немедля на стенд. Гаст? - приложил он к уху трэк.
- Все готово! - оживленно отозвался Гаст. - Сейчас узнаем, как последний «Блок» глушит «Взрыв»!.. У нас будет полная картина памяти!
- Не уверен, - отрезвил его Хиллари. - Она начала взбрыкивать еще по дороге, так что сейчас мы узнаем возможности ЦФ-6 в действии. Регенерация функций и прочие компьютерные волшебства. Я иду; вызывай в лабораторию дистантов - как бы не пришлось идти прямо на мозг, а команду 101 она не выполнит.
- А Файри?! как Файри? он… его память…
- Это после; не о том думаешь! Да, позови Селну - втроем быстрей и больше назондируем.
Дизайн этих дистантов явно поручили игроку.
Все, что она по-настоящему смогла, пока ее тащили к стенду, - это заглушить стандартный и аварийный порты; отрезать себе зрение и слух дочь Чары не посмела - побоялась остаться в коконе глухой тьмы. «Взрыв» не подчинялся. Нелепо и слабо брыкаясь, она одновременно металась курсором по памяти, выбирая в суматохе, что стирать первым (внешность и голос F60.5 уже вылетели по ключу). - Порт неактивен. Центральное отключение.
Резко нагнув Маске голову вперед за волосы, дистант свободным манипулятором приставил виброрезак к еле заметному шву, идущему от выступа седьмого позвонка по шее вверх, на голову и до макушки. Маска дернулась, пытаясь уклониться от лезвия.
- Осторожней, - сказал Хиллари Туссену, - не сломай ей шею.
- Не беспокойся, босс, не в первый раз. А Гаст не подумал о том, как восстановить ей порт по-быстрому?
Лезвие беззвучно погрузилось в плоть и поползло по шву, открывая глазам серую ячеистую массу биопроцессоров и местами - черную твердь позвонков.
- Только изнутри, - сухо ответил Хиллари. - ЦФ-6 - лукавая штучка.
Головная и шейная части наружного покрытия сошли с влажным всхлипом и щелчками отрываемых мимических контракторов; без лица, волос и кожи голова небольшого киборга выглядела отталкивающе - череп цвета чугуна, покрытый полупрозрачным слоем биопроцессоров, как кукурузный початок - зернами; сплетенная из кольчатых тяг шея просвечивала сквозь эластичный кожух-формообразователь. Шары глаз в охвате глазодвигательных струн были полузакрыты, и выпуклые черные заслонки век быстро и ритмично «моргали», точно раз в пять секунд. Зубы были как настоящие - ровные, белые - и, когда нижняя челюсть пускалась, имитируя дыхание открытым ртом, виделся язык - подвижная розовая мякоть, нежная с виду, отлитая из химически, термически и механически устойчивого силикета. Маска отвернулась от людей, глядевших на нее из-за стекла бокса. Третий манипулятор приладил к четвертому спицу с насечками на кончике.
«Сопротивляется, - злорадно подумал Хиллари, - значит, рассудок еще цел и действует… „Никогда не сдавайся“, да? Как это по-людски, однако - продолжать надеяться, когда надежды уже нет… Пока пучок не разъединен, можно поговорить с ней».
- Привет, Маска. Я Хиллари Хармон, будем знакомы. Если ты перестанешь мешать нам, тебе будет легче. Нам нужна только твоя информация…
В ответ раздался лютый мат; девочка в разорванной до пояса одежде и со снятой с головы кожей неистово забилась в захватах манипуляторов, и обрезиненные клещи крепче сжали голову в тисках, чтоб инструмент ровно вошел под затылок; тихий звук силового привода потерялся в визге, смешанном из отчаяния и ярости. Селена тоже - не как шеф, по-своему - захотела, чтобы это побыстрее кончилось, чтоб прекратилась эта отвратительная сцена.
Ругань и крики вдруг оборвались - опытный Туссен быстро снял крепления между черепом и первым позвонком; онемевшая безобразная голова отвалилась, и впереди, в лапе дистанта блеснул крохотной звездой разъем «голова-тело», а другая лапа сомкнула его с кабелем, ведущим в стенд. Но обезглавленное тело продолжало дергаться и вырываться.
- Не будем терять времени. - Хиллари надел шлем. - Туссен, подержи конечности, пока мы пробьемся к управлению.
Три торпеды в оболочке из огня ринулись в кипящее свечение сигналов - чувств и мыслей Маски, ставших зримыми. Где-то внизу справа Гаст залпами цепенящих команд прокладывал путь в управляющую часть, над головой, как громовым молотом, Хиллари разрушал защиту памяти, а перед Селеной простирались переплетения мотиваций и эмоций - здесь бушевала холодная цифровая буря, и в искрящихся потоках символов жило, страдало, извивалось Нечто, не названное ни робопсихологами, ни самим Карлом Машталером - Нечто, что, может быть, и не имеет названия, а лишь смутно и тревожно ощущается ныряльщиками в кибер-мозг. Селена навела прицел на узел потоков и ударила; мелькание замерло, можно начать. И она принялась препарировать линии, стараясь не думать о том, что это дело с самого начала ей казалось вивисекцией, если не хуже.
Доран счастливой птицей выпорхнул из студии и натолкнулся на понурого, насупленного Сайласа, задумчиво вертящего в руке стаканчик с тоником.
- А?! как тебе это понравилось?! я уже слышу, как вся BIC шуршит извилинами, изобретая опровержение! Ооо, им придется попотеть, чтоб отрицать очевидное!.. Скажи, Сай, - а неплохо я прижал Машталера? Пусть теперь лауреат напыжится и скажет, почему куклы с мозгом его фирмы не так безопасны, как это рекламируется!.. Факты, только факты! Я не боюсь BIC! Мы не продаемся!..
- Сядь, - показал Сайлас на стул.
- Что еще? - Экстаз слетел с Дорана, как мимолетное наваждение.
- Сядь, пожалуйста.
- Ну, я сел! Говори.
- Ты хорошо сидишь?
- Да говори же!!
- У меня есть человек. - Сайлас пошел вокруг стула. - Информатор в кибер-полиции Дерека…
У Сайласа где только не было знакомых и осведомителей - на то он и менеджер «NOW», чтоб все разнюхать раньше шефа.
- …так вот он передал, что аналитики из «Антикибера» им слили идентификацию на Фанка. Ты хочешь знать, кем Фанк был раньше?
- Хочу, ты еще спрашиваешь!..
- Это Файри, киборг Хлипа. То есть у него в мозгах - теоретически, во всяком случае, - лежит Тринадцатый, заветный диск маэстро, «На берегу тумана». Если помнишь, дирекция «AudioStar» обещала десять миллионов тому, кто предоставит хоть потертые, хоть исцарапанные записи со студии Greenneen, хоть жеваную копию напевок или репетиций…
- А! ааааа!!! - Доран схватился за голову. - Воды!
Сайлас сочувственно выплеснул ему в лицо тоник.
- Скотина!! я сказал - попить!!..
- Извини, я подумал - так лучше.
- Ааа! аа!.. - Доран вцепился себе в волосы. - Я же был в метре от него! я его видел! И я своими руками… ооооо! какой же я кретин!! я отдал его в лапы Хиллари и Гаста - что они с ним сделают?!! Десять миллио… Спокойно! спокойно, Доран, - он встряхнулся. - В 12.00 мы объявим это всем. Я взбаламучу Город. Хлиперы теперь не ребятня - кое-кто на высоких постах. Я сколочу из них кампанию в защиту Файри. Это не беглый кибер, а национальное сокровище! Мы спасем его, Сай! Мы начнем спасать его немедленно! А ведь еще был Санни, второй кибер Хлипа!.. Сай, это будет супертелешоу с продолжением!
- Полный супер, - кивнул Сайлас, гордясь непотопляемым Дораном. - Только что Джун Фаберлу из штаба полиции Айрэн-Фотрис факсом оповестила полицию Города, что сообщник баншеров с Энбэйк, 217 не кто иной, как маньяк F60.5.
- Я ведь мог взять у него интервью… - пробормотал Доран, потирая лоб. - Нет, это уж слишком - два таких облома сразу… Странно, как я до сих пор жив?! По науке, я должен сейчас умереть от досады… Если бы я вошел в магазин раньше серых… Стоп! прошлого нет! А у нас есть ближайшая цель. За дело! Бегом!
Около 10.00 ветер с океана посвежел и сдул на север, к космопорту, хмарь городской испарины и клочья облаков. Город посветлел под солнцем, и, наконец, слепящий блик Стеллы отразился от мириадов окон. В 10.52 солнечные лучи коснулись большого, шершавого, грязного ящика, мертво лежащего в руинах пепелища рядом с трассой «Восток - Запад». Тепло солнца согрело облупленный бок с потускневшим орлом и бортовым номером S-501, и окоченевший в сонном забытьи монстр, казалось, вспомнил о своем предназначении. В чреве его зародилось низкое, гудящее рычание; призрачной водой полился с бортов выхлопной газ; ожили крошечные глазки во лбу. Почуяв свои силы, чудище взревело и зашевелилось - сор и щебень, шурша, посыпались с его броневой шкуры; со скрипом приподнялась и с грохотом опрокинулась слева плита - зверь сбросил с себя этот обломок, как пустой короб; будто спавший сотни лет летучий ящер возвращался в небо - туша оторвала брюхо от вмятины, за годы спячки выдавленной в Фунте многотонным грузом, зависла на миг, а затем грузно поползла по воздуху - вперед и вверх; перевалив через гребень руины, дракон огляделся, выбирая цель - и, напряженно дыша мутным от перегара газом, поплыл к востоку, презирая все правила воздушно-транспортной полиции.
Так «харикэн» S-501 отправился в свой последний бой, и Рыбак, который управлял им с Вышки - в ста с лишним километрах отсюда, в Басстауне, - с наслаждением вонзил в кассетник плитку с надписью «Green-neen - Hleep 320х320», и давно мертвый Хлип запел:
«Вечерний сумрак нынче вспорот цветными окнами квартир.
Я ненавижу этот Город, я ненавижу этот мир!»
ГЛАВА 8
Человек в черном, ниспадающем ровными складками халате из холодного блестящего атласа, расшитого золотом, - в точности повторяющим рисунок кожи королевского аспида - играющего и переливающегося синевой и голубизной, медленно идет по анфиладе комнат-терм. Он хотел бы принять ванну, но еще не выбрал, какую именно. У него в череде терм установлены любые ванны - разных форм и расцветок. Купания в прозрачной, струящейся и вскипающей тучами пузырьков, словно жемчугом окутывающей тело минеральной воде он принимает в ванне из кристально чистого, вечно холодного горного хрусталя; купания в белом теплом молоке - в ванне, сделанной из нежного, словно взбитые сливки, оникса с разводьями розово-желтой пены; купания в морской воде - в ванне, сделанной из блока лазурита, - яркого, как небо, с неровными белыми пятнами, словно солнечные блики скользят по морскому дну; хвойные - в ванне из малахита, где изумрудные завитки пересекают черные прожилки породы, как веселую зелень хвои рассекают прочерки темных ветвей.
Человек останавливается, входит в дверь. Это то, что надо. Черный пол, черный монолит ванны. Вошедший сбрасывает халат. Тяжелая ткань, шурша, соскальзывает вниз, обнажая тело.
Длинная жилистая шея, впадины над ключицами, симметричные клавиши ребер, подтянутый живот с тремя перехватами - два над пупком и один под ним, темные складки паха, белые ноги с сильными мышцами бедер и икр, ступни с большими выпуклыми костями лодыжек и фаланг. Ткань оседает кучей, складывается в объемные зигзаги.
Человек склоняется над ванной, пристально смотрит на жидкость. Маслянистая, с густым волнующим запахом, черная с еле просвечивающим в толще багрянцем, она неподвижна. Человек опускает руку - жидкость теплая почти горячая, упруго сопротивляется. Он зачерпывает ее в ладони - и тут становится видно, что она непрозрачная, красная, словно потухающие угли, как темная вишня;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45