На поляне стоял Кулейн с Лансом, своим серебряным копьем-посохом в руках. К нему с испепеляющей скоростью приближались три фигуры. Он упал на колени, копье сверкало, нанося удар за ударом. Двое убийц в плащах пали. Туро распахнул дверь хижины и ринулся в ночной мрак, когда на Кулейна набросились еще четверо.
— Туро! Нет! — взревел Кулейн, но было уже поздно: вор душ метнулся к принцу. Туро парировал удар и серебряным лезвием рассек шею врага. Тот исчез, но надвигались еще двое. Кулейн напал на двоих, преграждавших ему дорогу, отражая удары, нанося их, и покончил с одним, поразив его в живот. Приближался второй, но Кулейн нажал на выступ в Лансе, в воздухе сверкнуло серебряное лезвие и вонзилось в грудь вора душ.
Туро сумел убить первого из нападавших, но второй погрузил свой ледяной нож между его ребрами. Силы сразу покинули его, ноги подкосились. Он упал навзничь, увидел нависшее над ним серое лицо, огромные полые зубы, тянущиеся к его горлу.
Кулейн пробежал три шага и метнул тяжелое копье. Ланс вонзился в спину адского убийцы, и наконечник вышел у него из груди. Он исчез, и Ланс упал на землю рядом с Туро.
Кулейн поднял парализованного принца и отнес его в хижину, где Лейта уже поднялась на ноги.
— Разожги огонь и запри дверь, — сказал он, а сам подошел к ее луку и высыпал стрелы из колчана. Их было двадцать. Он прикоснулся к наконечнику каждой камушком Сипстрасси, но ничего не произошло. Кулейн поднял гладий Туро. Он вновь был железным.
— Что они такое? — спросила Лейта, растирая руки, которые ломило от холода.
— Убийцы из Пустоты. Теперь нам опасно оставаться здесь. Подойди-ка! — Он взял ее за руку. Ее левое запястье украшал медный браслет, и он прикоснулся к нему камушком. — Если он засверкает серебром, ты будешь знать, что это означает?
Она кивнула.
— Я сожалею, Кулейн. Ты меня простишь?
— Прощать нечего, Гьен Авур. Мне следовало бы рассказать тебе о госпоже моего сердца, но я не видел ее более сорока лет.
— Как ее зовут?
— Она носит древнее имя, означающее Свет в Жизни. Ее зовут Горойен.
Кулейн оставался на страже всю ночь, но воры душ не возвратились. Утром Туро проснулся с тяжелой головой, двигаясь неуклюже, с трудом.
Кулейн вывел его на поляну, и свежий холодный воздух разогнал его сонливость.
— Они вернутся, — сказал Кулейн. — Им нет числа. Они не ожидали, что ты будешь вооружен серебром.
— Я не могу им противостоять. Они слишком быстры.
— Я говорил тебе, Туро, об элири-мас, опустошении.
Тебе необходимо этому научиться. Одного умения мало, быстроты недостаточно, ты должен высвободить свои инстинкты, опустошив сознание.
— Я пытался, Кулейн. У меня ничего не получилось.
— Мне на это потребовалось тридцать лет, Туро.
Не надейся преуспеть за несколько часов.
Солнце лило золотые лучи, и события ночи казались неизмеримо далекими. Лейта еще спала. Воин Тумана выглядел осунувшимся и измученным. Серебро на его висках сверкало, точно снег на горных вершинах вдали. Под глазами у него были темные круги.
— Эльдаред заручился помощью в Фераге, — сказал он. — Лишь кто-то там способен открыть Пустоту. Благодарю Источник Всего Сущего, что тебе было послано видение, но кто знает, чего ожидать теперь?
Атроли, змеи, драконы, демоны — чудовища Тумана неисчислимы. И вина моя, так как я первый воспользовался плавающими вратами.
— Каким образом? — спросил Туро.
— Когда я вел исениев Будикки против римлян, на перехват нам из Эборакума вышел знаменитый Девятый легион, чтобы мы оказались в ловушке между ними и Пауллинием. Но я послал Туман, они вошли в него и исчезли из истории.
— Легендарный Девятый, — прошептал Туро. — Его судьба никому не ведома.
— Да, никому. В том числе и мне. Они погибли вдали от друзей, родных и даже родной земли.
— Пять тысяч человек! — сказал Туро. — Такая грозная сила!
— Я ни за что бы не поступил так снова… но кто-то сделал так.
— А кто имеет такую власть?
— Мэдлин. Я. Возможно, нас наберется десяток.
Но это предполагает отсутствие разума и воображения в сотнях тысяч миров внутри миров, из которых слагается Туман. Возможно, кто-то нашел новый путь.
— Что я мог бы сделать? Я не хочу просто ждать здесь, пока они меня не отыщут, и подвергать опасности тебя и Лейту.
— Ты должен найти меч своего отца и свое предназначение.
— Найти?.. Но его увлекла в глубину озера призрачная рука. Мне нет туда пути.
— Будь бы это так просто! Но меч не в озере — я его искал там. Нет, он в Тумане, и надо отправиться туда, чтобы найти его.
— Ты сказал, что внутри Тумана — тысячи миров.
Как мы узнаем, где искать?
— Между тобой и мечом есть связь. Мы выберем путь наугад и увидим, куда он нас приведет.
— Прости меня, но особой надежды это не внушает.
Кулейн усмехнулся.
— Я буду с тобой, Туро. Хотя да — это то же, что искать нужный камешек в осыпи. Но все-таки лучше, чем ждать здесь, пока демоны не нанесут удар, верно?
— Когда мы отправимся в путь?
— Завтра. Прежде я должен подготовить тропу.
— И мы проведем еще ночь, ожидая воров душ?
— Да. Но теперь у нас есть преимущество. Мы знаем, что они явятся.
— Преимущество не слишком большое.
— Возможно, столь же малое, как различие между жизнью и смертью..
Глава 9
Прасамаккуса обрадовали слезы, которые обильно проливала Хельга у всех на глазах, когда он сел на могучего вороного жеребца, которого выбрал утром в конюшне Викторина. Не годится воину отправляться на опасное дело, если любящая жена не устроит ему таких проводов. Удача улыбнулась ему, ибо Мэдлин вынужден был прождать пять недель, после того как с помощью волшебства узнал, что все проходы в Каледонских горах занесены снегом. Прасамаккус использовал эту отсрочку с толком: узнал Хельгу, а она его. К счастью, им обоим понравилось то, что они открыли друг в друге. Грифон купил им дом на окраине Калькарии за десятую долю цены, поскольку владелец был напуган надвигающейся войной. Позади белого домика был кое-как огороженный лошадиный загон и два поля, сулившие неплохие урожаи.
Теперь Прасамаккус наклонился с седла.
— Уймись, женщина! — сказал он. — Веди себя пристойно.
Но слезы продолжали катиться по щекам Хельги.
Прасамаккус со счастливым сердцем ехал рядом с волшебником по направлению к кольцу камней над Эборакумом.
А вот Мэдлин далеко не был счастлив, глядя на вестника-телохранителя, которого посылал к Туро. Худощавый светловолосый калека, несомненно, был умен, но совсем не воин. Да и можно ли ему доверять?
Бриганта не трогали сомнения, которые он читал на угрюмом лице Мэдлина. Каледонские горы были почти безлюдны, а племя вакомагов, обитавшее в предгорьях, славилось дружелюбностью. Если повезет, на выполнение поручения уйдет шесть дней, а затем он мгновенно вернется в свой белый дворец. Он нервно покосился на небо. Да, он сохранял невозмутимость, но боги славятся умением читать в душах людей.
От кольца сохранились только два щербатых монолита, и Прасамаккус встал там, где появился шесть недель назад и впервые увидел город-крепость.
— Ты понял? Через шесть дней.
— Да. Буду делать зарубки на палочке, — ответил Прасамаккус.
— Не говори глупостей. Ты появишься над Пинната-Кастрой. В горах встретишь человека по имени Кулейн.
Он высокого роста, с глазами цвета грозовых туч. Смотри не прогневи его. Он отведет тебя к принцу.
— Грозовые глаза. Да, я готов.
Пробормотав проклятие, Мэдлин достал желто-золотой камень и помахал им над головой. Кольцо заполнило золотое сияние.
— Скачи на запад, — сказал волшебник, и Прасамаккус взобрался в седло и направил жеребца вперед.
Конь шарахнулся и помчался прямо на самый большой камень. Прасамаккус зажмурился. В ноздри ему ударил горелый запах, словно сожгли масляную тряпку, в ушах у него закололо. Он открыл глаза, когда конь выбегал из кольца, в котором он убил атроля. Выхватив Вамеру из седельной сумки, он быстро надел тетиву и с сердитым ругательством повесил лук на край седла.
— Колдун, а дурак, — сказал он. — Это же не то кольцо. Отсюда до Каледонских гор ехать и ехать!
Весь день Кулейн трудился, собирая кольцо из тонкой золотой проволоки на поляне ниже его хижины.
Он намотал проволоку вокруг четырех берез, а затем с помощью мела нанес на землю внутри круга пятиугольники. В центре круга он начертил безупречный квадрат, тщательно измерив расстояние от его углов до дальних углов пятиугольников.
В полдень он сделал передышку, и Туро принес ему кубок вина, но он отказался:
— Для этого требуется ясная голова, Туро.
— Но чем ты занят?
— Я воссоздаю план малого Круга, создаю врата, если так тебе больше нравится. Но если я ошибусь хоть на толщину волоса в моих расчетах, мы окажемся в мире или во времени, совершенно нам ненужных.
— Где Лейта?
— Следит за долиной, не появятся ли охотники Эльдареда.
— Не принести ли тебе еды?
— Нет. Я должен завершить Круг и провести магические линии. Сработает он лишь один раз. Сюда мы вернуться не сможем.
— Я пойду нести дозор с Лейтой.
— Нет! — резко сказал Кулейн. — Ты нужен здесь. Весь Круг настроен на тебя и твою гармонию.
Это единственная наша надежда найти меч.
Под вечер на поляну выбежала Лейта.
— Вверх по долине едет всадник. Он один. Убить его?
Кулейн посмотрел на нее в изнеможении.
— Нет. Никаких ненужных убийств. Я почти готов. Туро, пойди с Лейтой и погляди, что это за человек. Гьен, спрячься, и если намерения его окажутся враждебными, застрели его.
— Я думал, что нужен тебе здесь.
— Работа почти завершена, направление на цель установлено. Мы отправимся на рассвете.
— А не безопаснее ли оправиться прямо сейчас? — спросила Лейта.
— Солнце почти закатилось, а нам требуется его энергия. Нет, нам придется продержаться живыми еще одну ночь в горах.
Туро с Лейтой побежали перехватить всадника вниз по горным тропам. Туро следовал за грациозной девушкой и поймал себя на том, что совсем забыл про всадника, залюбовавшись плавным изяществом движений Лейты. Когда Туро наконец увидел всадника, осторожно поднимающегося по крутой тропе, он притаился рядом с Лейтой за густым кустом. Неизвестный ехал на могучем вороном жеребце ладоней семнадцати в холке и был одет в шерстяную тунику цвета густых сливок, обшитую золотым шнуром, и черные штаны, украшенные маленькими серебряными дисками. С луки седла свисал лук из темного рога. На вид ему было лет двадцать с небольшим — белокурые волосы и клочковатая золотистая бородка.
Туро вышел на тропу, а Лейта наложила стрелу на тетиву.
— Привет, чужестранец, — сказал Туро.
Всадник остановил коня.
— Принц Туро?
— Да.
— Меня послали найти тебя.
— Так сойди с коня и обнажи свой меч.
Лейта не собиралась допустить, чтобы Туро вступил в бой, и послала стрелу. В ту же секунду с ветки спорхнула сова, вороной прянул вбок, и стрела Лейты пронзила ему шею. Конь упал, сбросив всадника в куст у тропы. Туро пришел в ярость. Он бросился вперед, помог незнакомцу встать и только тут заметил, что перед ним калека. Лейта выпрямилась, готовясь пустить вторую стрелу.
— Да провались ты! — закричал Туро. — Чтобы я тебя больше не видел! — Он подошел к бившемуся в судорогах коню и охотничьим ножом перерезал ему яремную жилу. — Я сожалею, — сказал он хозяину коня. — Я этого не хотел.
— Хороший был конь. Самый лучший из всех, какие у меня были. Но, может, у тебя много лошадей?
— Нет.
Незнакомец вздохнул.
— Боги дали, боги взяли.
— Где твой меч? — спросил Туро.
— А зачем мне меч?
— Чтобы сразиться со мной, а то зачем же? Или ты думал обойтись луком?
— Меня послал Мэдлин, чтобы ты вернулся со мной домой. Меня зовут Прасамаккус. Я гостил у Викторина.
— Туро! — воскликнула Лейта. ; — Погляди!
Ниже по склону несколько десятков всадников двигались по следам вороного жеребца.
— А вот и твои друзья! — сказал принц.
— Они мне не друзья. То, что я тебе сказал, — чистая правда.
— Ну, тогда иди за мной, — сказал Туро. — Дай-ка я понесу твой лук.
Прасамаккус отдал ему свое оружие, и они сошли с тропы и начали подниматься по склону. Солнце уже почти закатилось, и сумерки сразу скрыли их. Шли они дольше четверти часа, чтобы хромающий Прасамаккус мог держаться наравне с ними.
До хижины они добрались, когда из-за облака выплыла луна. Кулейн выбежал им навстречу.
— Кто он?
— Говорит, что его послал Мэдлин, — ответил Туро, — но охотники Эльдареда всего в нескольких минутах позади нас.
Кулейн выругался.
Лейта охнула, и трое мужчин обернулись к ней. Она подняла руку — браслет на ее левом запястье чуть светился.
— Воры душ! — прошептал Туро.
— Нельзя ли мне получить назад мой лук? — осведомился Прасамаккус.
Кулейн вытащил серебряный нож и слегка прижал его к горлу бриганта, потом достал из кармана камешек Сипстрасси и приложил его ему к виску.
— Скажи мне, зачем Мэдлин послал тебя?
— Он велел доставить принца в круг камней у Пинната-Кастры. И тогда он перенесет нас обоих домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34