– Скажешь тоже, – хмыкнул Курт.
– Скажу, – усмехнулся Мур. – Так вот, что касаемо Бога – слабоват он с колдунами сражаться. А вот насчет тебя… знаешь, не будь у тебя возможности с ним справиться, я бы не настаивал. Но она у тебя есть. Именно у тебя. Больше здесь никого такого нет. Совсем никого. Так что же – в Джанхар пойдем, а колдун пусть и дальше людей похищает? Он их там пытает, между прочим! Может, прямо сейчас пытает, пока мы здесь препираемся! Или ты хочешь, чтоб детишки эти на него пошли – оборотни которые? Вот они, между прочим, не справятся. Хотя и поопытней тебя маги. И никто другой не справится. Из здешних – никто. Так что ж ты, вот так и пройдешь мимо? Чтоб они потом вместо тебя пошли? На верную смерть, между прочим!
– Извини, Мур, – вздохнул Курт.
– Извиню, – пообещал посох. – На развалинах колдовского замка. Над трупом врага.
– Ладно, – вздохнул Курт. – Но смотри, ты сам напросился. И не кричи потом, что я во всем виноват, если колдун растопит тобой камин.
Солнце закатилось за лес. В серебристых сумерках стояли трое. Их бороды Курт узнал сразу. Такие бороды просто невозможно забыть.
– Эльфы! – негромко воскликнул он.
– Ура! – совсем по-детски обрадовался Мур, словно бы Курт был его мамой, а эльфы – пирожными из кондитерской.
– Так тебе ж они не нравились, – ехидно напомнил Курт.
– Кто – они? Кому – мне? Да что ты такое говоришь?! Да чтобы я такое говорил?! – искренне возмутился Мур – настолько искренне, что Курт усомнился, правильно ли он помнит, как оно все происходило.
Эльфы шагнули навстречу. Гендиле Даур. Кйотх Юсунден. Кйон Бергенер. Та самая троица – прекрасные эльфийские девы в грозном обличье бородатых громил, вылезших то ли из самого драного портового притона, то ли вовсе из преисподней. Те самые трое.
– Шишка на лбу. Синяк под глазом. Сразу видать настоящего мага, – заметил Кйотх Юсунден.
– Даже, пожалуй, великого, – добавил Гендиле Даур. – Такие большие шишки только у великих магов растут.
– Это он со своим посохом подрался, – догадался Кйон Бергенер.
– Самое настоящее для мага занятие, – с очень серьезным видом покивал Гендиле Даур.
– А почему у посоха синяков нету? – полюбопытствовал Кйотх Юсунден.
– Глупый, – ответствовал Гендиле Даур. – Какие у посоха синяки? У него только шишки бывают.
– Ни одной не вижу, – уперся Кйотх Юсунден.
– Как – ни одной? А набалдашник? – возмутился Кйон Бергенер. – Видишь, как распух? Чем не шишка?
– Набалдашники у посохов пухнут от слишком умных мыслей, – наставительно заметил Гендиле Даур.
– Сами такие, – огрызнулся Мур. – А лучше – здравствуйте!
– В самом деле – лучше?! – обрадовались эльфы. – Ну… тогда – здравствуйте!
– Здравствуйте! – сказал Курт.
– Понравилось тебе быть Богом? – со смехом откликнулись эльфы.
– Особенно под конец, – скромно потупившись, ответил Курт.
– Нужно быть воистину великим магом, чтоб не испугаться такого количества девушек на своем ложе! – тоном знатока поведал Гендиле Даур.
– Снимайте ваши бороды! – воскликнул Курт. – Нечего прикидываться! Все равно я помню, кто вы такие!
– Снять-то можно, – развел руками Гендиле Даур.
– Да вот куда повесить? – присоединился Кйотх Юсунден.
– Как это – куда? – развеселился Кйон Бергенер. – А вот у господина мага такой замечательный подбородок! Ну прямо в самый раз для бороды! Так и просится!
И не успел Курт и рта открыть, как эльф дернул себя за бороду и мигом обернулся юной и прекрасной эльфийской девой. Со звонким смехом она метнула бороду в Курта, и – о ужас! – борода прилипла. Навсегда прилипла. Не оторвешь – прилипла! Вот так вот взяла и пристала к подбородку! Приклеилась, проклятая, к подбородку, словно всегда там сидела. Да какое там прилипла, какое там приклеилась – борода была его собственной. Его – и ничьей другой!
Если у вас есть борода, попробуйте оторвать ее. Тут же поймете, какое это удовольствие. Если нет своей, ухватите за бороду соседа. После поинтересуйтесь его ощущениями. Он вам все скажет. А может, и не только скажет.
Когда Курт оставил безнадежные попытки оторвать окаянную бороду и опустил руки, в него полетели еще две бороды. Уже три эльфки покатывались с хохоту, а физиономию Курта украшали уже три разноцветные бороды торчащие в разные стороны. Рыжая. Черная. Седая.
– Мур, что мне делать?! – в отчаянье взвыл Курт.
– Богом был, а ума не нажил, – вздохнул посох. – Ты что, не знаешь, что с бородой делают?
– Сбрить?! – радостно догадался Курт.
– Эти бороды не сбреешь, – усмехнулся Мур. – Не получится.
– Ты будешь единственным в мире магом о трех бородах! – со смехом поведали эльфки.
– Так ведь еще и своя вырастет! – простонал Курт.
– Ну, значит, о четырех! – веселью эльфок не было предела.
– Ну, что мы еще должны снять, чтобы доставить тебе удовольствие?! – поинтересовались они.
– Снять?! Нет уж! – ужаснулся Курт. – Разве что – задрать… – ухмыльнувшись, добавил он. – Впрочем, я не настаиваю. Пожалуй, истинное удовольствие мне бы доставила какая-нибудь великая эльфийская тайна.
– Тайна? – удивились эльфки.
– Ну да, тайна, – очень серьезно поведал Курт. – Например, тайна, повествующая о том, как избавляться от волос, внезапно возникающих в нижней части лица.
– Это слишком великая тайна для смертного, – столь же серьезным тоном поведала Гендиле Даур. – А кроме всего прочего, бороды тебе пригодятся. И не трудись от них избавляться. Помни! Эльфы зря подарков не делают!
– Боги превеликие! – в ужасе простонал Курт. – Что же это может быть за чудовищная ситуация, чтобы мне в ней пригодились аж три бороды?!
– Ты сам Бог, вот у себя и спрашивай, – безжалостно заметил Мур.
– Но ведь я не Бог уже, – со вздохом напомнил Курт.
– А тогда не спрашивай! – отозвался посох. – Все равно скоро узнаешь.
– Скоро? – приуныл Курт.
– Скоро, – отрезал Мур.
– Но… ты обещал мне сказать что с ними делать… с этакими бородищами! – упрямо проговорил Курт, дергая себя поочередно за все три бороды.
– Обещал, – степенно молвил посох.
– Ну так говори! – настаивал Курт.
– Изволь, – произнес посох, и Курт явственно уловил в его голосе ехидную улыбку. – Расчесывай их почаще, – посоветовал Мур, – А то людей напугаешь…
– А то они и так не испугаются! – вновь взвыл Курт. – Это ж надо такое! Целых три! Разноцветных!
– Если ты их как следует расчешешь, ты не будешь выглядеть страшным, ты будешь смешным! – радостно посулила Кйотх Юсунден.
– Ты не бойся, мы научим тебя их расчесывать, – добавила Кйон Бергенер. – Ты еще посмотришь, как смешно выйдет! Все просто попадают от хохота!
– Еще того лучше! – простонал Курт.
– Конечно, лучше! – отозвались эльфки. – И ведь они тебе не навсегда даются. На время. Недолго они с тобой пробудут – и поверь, ты еще не получал подарка ценнее. Хоть он и кажется тебе чем-то неприятным и даже пугающим, недалеко то время, когда ты ему порадуешься.
– Это правда, Курт, – добавил Мур. – Можешь мне поверить.
– Ну, пойдем, – сказали эльфки, дождавшись когда Курт хоть немного смирится со своим столь внезапным приобретением.
– Куда? – спросил он.
– Как это – куда? – удивились эльфки. – Туда, куда тебе нужно!
– Я и сам не знаю, куда мне нужно, – проворчал Курт.
– Радуйся! Мы – знаем! – поведала Гендиле Даур.
– Вот то-то я и замечаю, что всем известно, куда мне надо, – продолжал бухтеть Курт. – Всем, начиная с этой деревяшки, – он тряхнул посохом. – Магам, Богам, людям, эльфам, воинам, даже детям – всем! Кроме меня.
– Так это же здорово, что у тебя такие проводники! – порадовалась Кйон Бергенер.
– Понять бы еще, куда меня ведут, – буркнул Курт.
– А чего тут понимать? – удивилась Кйотх Юсунден. – Тебя ведут по пути твоей Силы. Это она выбирает проводников, а значит, и дорогу.
– Ладно, – вздохнул Курт. – Пусть выбирает. Хотя с тремя бородами она явно переборщила.
– Тут у нас костерок неподалеку, – сказали эльфки. – Пойдем. Угостим тебя чем вкусненьким. Отметим твое внезапное обородение.
Описывать эльфийский костер, ночь, звезды, серебристое мерцание лиц, звончатое переладье струн и прочие чудеса Страны Теней… нет, сию непосильную задачу мы оставим тем отчаянным эльфофилам, которые и без того этим занимаются, самонадеянно считая, будто она им по плечу. Скажем лишь, что все так и было: костер, ночь, звезды, серебристое мерцание лиц…
Эльфов было много. Представляясь, они назвали Курту груду восхитительно звучащих имен, и ему даже показалось, будто он запомнил какие-то из них. Но всякий раз стоило ему хоть к кому-то обратиться по имени, тот со смехом указывал на соседа, заявляя, что это того так зовут, а его самого… и новое звучное имя слетало со смеющихся эльфийских губ.
В конце концов Курт решил, что над ним потешаются, и оставил по пытки запомнить, кого как зовут.
Он так и не заметил, когда ночь превратилась в праздник, а праздник – в танец. Танец был стремительным и буйным. Курт старался не ударить в грязь лицом, но где ж ему было угнаться за эльфами! Устав слишком быстро, он без сил рухнул густую траву. Ему казалось, что звезды отрастили ножки и скачут, скачут… Смеялись звезды, смеялись темнеющие силуэты деревьев, смеялась лунная пыль и звонко хохотала выпадающая на траву роса.
– Никогда не научусь так радоваться! – выдохнул Курт.
– Так ты решил что это – радость?! – поднял заплаканное лицо статный юноша-эльф.
– Ох, простите… я не понял, что у вас горе! – испугался Курт.
– Так ты решил что у нас – горе?! – звонко расхохоталась прекрасная эльфийская дева.
– Ох уж эти ваши эльфийские премудрости… – вздохнул Курт.
– Так ты решил что это – мудрость?! – ехидно обрадовался эльфенок лет восьми с виду.
А потом были еще танцы, еще песни, еще вино… а потом было утро, и Курт вышел в дорогу, грозно потрясая всеми тремя бородами.
– Если бы у козлов где-нибудь был город, – глубокомысленно заметил по этому поводу Мур, – они, без сомнения, избрали бы тебя в городской магистрат.
– Пива! – прохрипел король Дарман, едва оказавшись в кабинете Эруэлла. – К черту этикет! Пива – или я сдохну ко всем собакам!
– И какую-нибудь сардельку… – жалобно добавил он, падая в заскрипевшее под его тяжестью кресло.
– Сию минуту, Ваше Величество! – понимающе улыбнулся Линард. – Будет исполнено.
Пока король Балурсы отпивался пивом, приходя в себя после всего, что с ним приключилось, вошедший разведчик доложил о прибытии гонца от короля Найрита.
– Зови его сюда! – распорядился Эруэлл, протягивая Дарману еще один кувшин.
Вошедший гонец церемонно поклонился – и тут же разинул рот от удивления. Наверное, впервые в своей жизни он видел короля при короне – а значит, с официальным визитом! – но босиком. Босой король жадно пил пиво, дрыгая голыми пятками. Корона съехала ему на ухо. В левой руке у него был зажат огрызок сардельки. Его Величество Эруэлл, напротив, был с непокрытой головой, зато при башмаках. Он сидел на столе, протягивая своему босоногому царственному собрату еще одну сардельку.
– Все короли – братья! – выдохнул Дарман, отрываясь от кувшина и уставясь на вошедшего гонца. – Иди сюда! Выпьем!
– Но… Ваше Величество! Я – не король! – испуганно возразил гонец.
– Не король?! Безобразие! – возмутился Дарман. – Иди сюда! Сейчас я тебя короную! – и он решительно стянул с головы корону.
– Не… не надо! Ваше Величество! – вконец испугался гонец. – Королем мне присяга не велит! И… ведь я и так могу выпить!
– Присяга – это правильно, – одобрил Дарман, откусывая от сардельки. – Значит, не хочешь королем быть?
– Никак нет, Ваше Величество! – отозвался гонец.
– Ну и ладно, – задумчиво повертев корону в руках, Дарман вернул ее себе на голову. – Вообще-то ты прав, – добавил он. – Паскудная у нас, у королей, работа.
– Я приношу извинения за моего царственного собрата! – проговорил Эруэлл, обращаясь к гонцу. – Ему довелось с честью выйти из тяжелых испытаний, и он… э-э-э… несколько эмоционально реагирует…
Король Дарман возмущенно замычал и поперхнулся пивом в попытке вскочить и что-то сказать. Но Линард мягко поймал его за плечи, аккуратно постучал по спине и что-то прошептал на ухо… после чего Дарман шлепнулся обратно в кресло – все еще возмущенный, но вполне молчаливый.
– Я прошу прощения за моего царственного собрата короля Дармана, – повторил Эруэлл. – У вас для меня послание от другого моего царственного собрата, короля Найрита?
– Так точно, – поклонился гонец. – Рионн закрыт для врага, – начал он. – Маги и наемники, находившиеся в королевстве, уничтожены. На всех границах страны стоят сильные заградительные отряды. Это – на словах, а еще вот…
Гонец поклонился Эруэллу и протянул ему послание.
– Благодарю вас! – ответно кивнул Эруэлл. – Садитесь, выпейте пива!
Гонец робко присел к царственному столу, и Дарман тут же воодрузил ему на голову свою корону, после чего радостно захихикал.
– Ну прямо дитя малое, – вздохнул Линард, снимая с головы съежившегося гонца корону и запирая ее в сейф Эруэлла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61