Вернусь к осаде Могнака. Поначалу мне казалось, что у нас есть надежда. Ведь приближалась зима, мы надеялись на передышку – а следующей весной святошам пришлось бы начинать все с начала. И незадолго перед наступлением холодов все их войска и впрямь отступили от стен. Мы рискнули выслать конный отряд на разведку. Я с несколькими десятками соратников на отощавших конях выехал за ворота…
Все наши надежды были тщетны – вскоре мы наткнулись на сильный неприятельский отряд. Они стали на зимние квартиры – и при этом не забывали следить за городом. Вовремя обнаружив наш отряд, выступающий из ворот Могнака, враги мгновенно выдвинули против него крепкий заслон. Нам пришлось отступить – у нас было слишком мало сил, чтобы осмелиться вступить в открытую схватку. С другой стороны, неприятель тоже нас не преследовал. Те уроки, что мы преподали им во время летней кампании, не прошли даром. Мы надолго вколотили в них почтение к колдунам Могнака… Когда легли снега и земля достаточно замерзла, чтобы выдерживать нашу тяжелую кавалерию, я несколько раз повторил вылазки – с тем же результатом. Страх перед моими способностями заставил вражеских воинов соблюдать дисциплину и тщательно исполнять свои обязанности на постах. Едва обнаружив наш отряд, выходящий из города, они мгновенно собирали силы достаточно крупные, чтобы отбить у нас охоту вступать в бой. Принять вызов мы уже не решались. Ведь ясно было, что победа (а первый бой мы бы скорее всего выиграли) приведет нас лишь к необходимости сражаться вновь и вновь с другими отрядами, что подоспеют со своих зимних стоянок. Тогда как проиграй мы – и защищать Могнак станет некому… Мы были вынуждены избегать схватки.
И мы возвращались в Могнак, где в воротах нас встречали угрюмые немногочисленные стражи. Мы не обсуждали положение, не говорили о вероятности того или иного исхода войны. Мы старались не смотреть друг другу в глаза. Рано или поздно – понимали все – у нас закончатся припасы. Да, это произойдет нескоро. Да, опытный маг может обойтись без еды в несколько раз дольше обычного человека – но ведь при этом он не может сражаться. А фанатики всерьез озаботились разделаться с нами и были настроены очень решительно. Нам уже стало ясно – Третьего Священного похода не будет. Ибо Второй закончится нашей гибелью…»
* * *
Последующие три дня Ингви не показывался в зале «Очень старого солдата». Он сидел в комнате и мудрил над какими-то колдовскими ингридиентами. Неведомо как всему сообществу наемников стало известно, что колдун Воробей собирается бросить вызов известным участникам чародейских «боев». Кое-кто из приятелей Никлиса пытался выяснить подробности – всех занимало, чем на этот раз новичок собирается удивить сообщество наемников. На все расспросы Никлис пожимал плечами и с печальной миной устало твердил:
– Да чего он готовит-то?.. Известно чего. Тварюку чародейскую готовит… Ох, плакали наши денежки… Побьют же его, обязательно побьют. Он, наш Воробей-то – боец добрый и командир правильный. А только колдун из него, прямо сказать – не очень. А вот, слышь-ка, насмотрелся-то, как здесь чародеи силами меряются – и приспичило ему. А я что ж, я и запретить ему не могу… Плакали, слышь-ка, все наши денежки…
Эта пропаганда была направлена, конечно, не на колдунов – они-то как раз прекрасно понимали, насколько силен «Воробей». При всем старании демона, его ауру скрыть от профессионала было невозможно, тем более, что своего рода «излучение» маны Черной Молнии он практически не мог контролировать. Распуская пораженческие слухи, Никлис старался подготовить основную массу участников тотализатора – солдат, лишенных колдовского таланта – к тому, что его командира непременно побьют и ставки следует делать исходя из этого. А он, командир, дескать, питает какие-то иллюзии…
Эльф Орвоеллен каждый вечер по-прежнему появлялся на своем месте. Сидел, вытянув длинные ноги, попивал винцо, лениво оглядывая обычную суету бойкого места. Сделка, заключенная им с посланцем графа Нроиха, подразумевала, что эльф отправится к месту службы, едва его известят – а тем временем будет отклонять прочие предложения. Лучших бойцов частенько нанимали вот так – с некоторым упреждением.
Таким образом, кое-каким временем для подготовки друзья располагали. Сложность была в том, что они не могли знать – каким именно временем. На всякий случай стоило поторопиться. После ежевечерних «посиделок» в зале друзья возвращались в комнату, где их встречал сердитый Ингви. Он был неудовлетворен своими достижениями, поскольку задача оказалась для него несколько непривычной. Это раздражало.
– В первый раз мне предстоит выполнить подобную работу, – как-то бросил он.
– А почему? – тут же пристала к нему Ннаонна.
– Ну, видишь ли, когда я делаю какой-то волшебный амулет – я помимо всего прочего забочусь о том, чтобы он как можно лучше подчинялся хозяину. А здесь наоборот – я должен создать… не подчиняющуюся, а… Как бы это сказать… инициативную вещь… Нет, не вещь – существо. Да, именно так – существо. Ведь тот старый маг, Ролох Белый – он же специально следит, чтобы маги не управляли этими игрушками. Поэтому я должен как-то… научить его мыслить самостоятельно и в то же время передать ему опыт… Ну… например, чтобы не нужно было учить его ходить. И так далее… Я как бы должен вложить в это существо часть себя, свои умения… Свой опыт. Но вот как это сделать?..
– Кровь, – заявила Ннаонна, – ты должен напоить его свой кровью. Вот у нас в замке, рассказывал дед, раньше…
– Ннаонна, – усталым голосом перебил вампирессу Ингви, – давай не будем опять начинать. Это были суеверия и выдумки для того, чтобы держать в повиновении крестьян.
– Да? – Возмутилась девушка. – А почему тогда у всех этих магов руки в крошечных шрамах?
– Ты уверена? – Демон сразу же заинтересовался. – Если это так – то у меня уже почти все готово. Если только можно передать этому крошке мои умения… А если он воспримет мою манеру действовать нестандартно… Хо-хо – это было бы здорово!
– А кто тебе мешает попробовать? – осведомился Филька.
– Никто, верно. Я сегодня же проведу испытания. Кендаг, мне понадобится один из твоих острых ножичков – для кровопускания.
Получив нож, Ингви снова уселся за стол и принялся за свои магические штучки. Он что-то бормотал над деревянным ящичком, перебирал разложенные на столе клочки пергамента с записями, амулеты с кусочками янтаря. Руки его лихорадочно сновали среди разных предметов, что были разложены перед ним в беспорядке. Он творил!
Кендаг, Филька и Ннаонна, рассевшись по углам, с интересом наблюдали за его действиями. А демон совершенно ушел в свое занятие – он дергался, подпрыгивал на стуле, эмоционально размахивал руками… Наконец он выпрямился, обвел глазами друзей и объявил:
– Ну, сейчас узнаем, что у нас вышло! – и взял нож Кендага.
В этот момент распахнулась дверь, появился Никлис. Бывший воришка был доволен собой и потирал руки.
– Ну, господа мои хорошие, я и наговорил им сегодня! Все это… ждут, когда его демонское величество представление устроит! И все это… денежки против него поставят. Я сам тоже против тебя, твое демонское, вроде как втихаря кое-какую мелочишку поставлю, чтобы…
Пока Никлис рассказывал, он неторопливо пересек комнату и приблизился к столу. Когда он увидел, чем занят Ингви, то осекся и выпучил глаза – тот держал в ладони крошечного… демона. Маленькое существо красноватого цвета – с рожками, сложенными крылышками и хвостиком, оканчивающимся изящной стрелочкой – приникло к ранке на пальце своего создателя и жадно поглощало капельки крови…
* * *
Счастливчик Кари, как правило, не изменял своим привычкам. Если большинству его юных соратников по душе валяться под кустами – что ж, это их дело. А для них с Лолой подручные старого бродяги всегда разбивали шатер, обеспечивавший некоторый минимум удобств. В этом шатре предводитель божьих пасынков, кстати, обычно проводил большую часть дня, предоставляя общение с юнцами своему более молодому напарнику. Аньг обладал странной способностью – он умел заморочить головы малолетним собратьям. Счастливчика Кари всегда восхищала та легкость, с которой Аньг увлекал когеритов на любое предприятие – даже самое безумное и бессмысленное. То есть бессмысленное с их точки зрения (если бы они хоть раз задумались над тем, куда ведет их вожак) – а с точки зрения Кари эти самые предприятия были полны глубочайшего смысла. Того самого смысла, что оседал в его специальном ларчике. Граф Ирс – правитель крупной области в Западном Ванете – всегда платил честно и в срок.
Вот и теперь поступил новый заказ. Для выполнения этой последней миссии орда божьих пасынков вновь пересекла границу и из Сантлака возвратилась в Ванет. Счастливчику это не нравилось, в Сантлаке он чувствовал себя в большей безопасности, но теперь ведь он на землях, управляемых сэром Ирсом, а тот – вроде бы его друг, не так ли? И он платит за этот замок…
Утром Счастливчик вышел из своего шатра, оставив Лолу прибирать измятую постель – и поглядел на крепость. Цель их рейда. Цель, пожалуй, непростая. Этот замок был отлично укреплен и, похоже, подготовлен к осаде. Во всяком случае, на стенах не было видно суеты и беспокойства, которые должно бы вызвать внезапное нападение… И что-то еще не нравилось старому авантюристу, что-то, чего он сам не мог определить. Какое-то чувство тревоги, ощущение невидимой опасности – то самое чувство, которое всегда выручало его во время странствий, благодаря которому он заработал свое нынешнее имя – Счастливчик…
К предводителю подошел Ренки – профессиональный разбойник и бродяга, правая рука Кари и командир его «гвардии», состоящей из таких же разбойников и бродяг.
– Что скажешь, Счастливчик, об этом замке?
– Не нравится мне это все, Ренки… Сам не знаю, почему – а не нравится… Что-то не так, как обычно.
– Ну так я скажу, что тебе не нравится.
– Изволь…
– Я бывал уже здесь по делам. Этот замок не принадлежит непокорному рыцарю, а является собственностью его императорского величества. И управляется он, стало быть, сенешалем, которого назначил твой приятель Ирс. Граф нанял нас захватить свое собственное добро. Разве что сенешаль взбунтовался, либо замок захватили другие разбойники…
– Нет, Гангмар возьми, нет! Ренки, ты прав, это подозрительно. Если бы взбунтовался сенешаль – то этим бы занялись солдаты графа или императорские гвардейцы. А если бы там засели разбойники – то в замке не было бы такого порядка… Нет, это ловушка. Что ж, Ренки, мы славно погуляли, верно? Так вот – жаль, но веселым денькам приходит конец. Я собираюсь бежать отсюда.
– Кари, возьми меня с собой. И мужички наше тоже – того… Лучшего атамана, чем ты – нам не сыскать, ну а уж мы пригодимся…
– Ладно, Ренки, я согласен. Тогда потихоньку оповести всех, кого считаешь надежным – тут я тебе доверяю.
– Сбежим, когда начнется штурм? – поинтересовался разбойник.
– Раньше. Я мыслю так – когда начнется штурм, ловушка захлопнется.
– А вот тут я тебе доверяю.
– Тогда уходим через полчасика. А я пока скажу два слова Великому Пацану. Пусть поговорит со своей шантрапой.
– А мы?
– А мы уйдем на разведку… Или в обход замка… Или еще куда. Эх, если бы еще Аньга с собой взять…
– Да на кой Гангмар он нам?
– Не скажи. Он умеет такое, чего ни ты, ни я даже понять не можем. Его талант может пригодиться, потому что, сдается мне, Миру предстоят серьезные испытания, Ренки. Мои предчувствия… Ты же знаешь, что я никогда не ошибаюсь – я Счастливчик…
ГЛАВА 38
Ты умеешь плакать – ты скоро умрешь
Кто-то пишет на стенах – он скоро умрет
У нее есть глаза – она скоро умрет
Скоро станет легко – мы скоро умрем
Егор Летов
«…Прошла, мой незнакомый родич, и эта зима – зима без надежды… Мы, последние защитники мечты, избегали заговаривать о том, что ждет нас впереди. Свою тревогу мы заглушали тем, что лихорадочно готовились к предстоящим боям. Точили клинки, запасали ману в колдовских амулетах, накладывали защитные чары на наши латы… Возможно, нам не стоило ждать в стенах – а следовало броситься еще тогда, в начале осады, на полчища врагов и найти достойный конец… Превратиться в легенду, в страшную сказку… В пугало для детей и дуралеев…
Но что толку гадать – мы вместо этого заперли ворота и укрылись вместе с самыми худшими ожиданиями и тяжелыми предчувствиями в нашем несчастном городе. Когда началась весна, мы – опять же не сговариваясь – вынесли на солнышко свои волшебные посохи, свои зачарованные доспехи, свои мечи и палицы, усиленные колдовскими заклинаниями. И стали готовиться к бою.
День шел за днем, а враги все не подступали к стенам Могнака. Мы не строили иллюзий, не надеялись, что фанатики отступили. Я вновь вспомнил, что я – сеньор всех этих людей. Постаравшись ободрить их, я призвал своих чародеев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Все наши надежды были тщетны – вскоре мы наткнулись на сильный неприятельский отряд. Они стали на зимние квартиры – и при этом не забывали следить за городом. Вовремя обнаружив наш отряд, выступающий из ворот Могнака, враги мгновенно выдвинули против него крепкий заслон. Нам пришлось отступить – у нас было слишком мало сил, чтобы осмелиться вступить в открытую схватку. С другой стороны, неприятель тоже нас не преследовал. Те уроки, что мы преподали им во время летней кампании, не прошли даром. Мы надолго вколотили в них почтение к колдунам Могнака… Когда легли снега и земля достаточно замерзла, чтобы выдерживать нашу тяжелую кавалерию, я несколько раз повторил вылазки – с тем же результатом. Страх перед моими способностями заставил вражеских воинов соблюдать дисциплину и тщательно исполнять свои обязанности на постах. Едва обнаружив наш отряд, выходящий из города, они мгновенно собирали силы достаточно крупные, чтобы отбить у нас охоту вступать в бой. Принять вызов мы уже не решались. Ведь ясно было, что победа (а первый бой мы бы скорее всего выиграли) приведет нас лишь к необходимости сражаться вновь и вновь с другими отрядами, что подоспеют со своих зимних стоянок. Тогда как проиграй мы – и защищать Могнак станет некому… Мы были вынуждены избегать схватки.
И мы возвращались в Могнак, где в воротах нас встречали угрюмые немногочисленные стражи. Мы не обсуждали положение, не говорили о вероятности того или иного исхода войны. Мы старались не смотреть друг другу в глаза. Рано или поздно – понимали все – у нас закончатся припасы. Да, это произойдет нескоро. Да, опытный маг может обойтись без еды в несколько раз дольше обычного человека – но ведь при этом он не может сражаться. А фанатики всерьез озаботились разделаться с нами и были настроены очень решительно. Нам уже стало ясно – Третьего Священного похода не будет. Ибо Второй закончится нашей гибелью…»
* * *
Последующие три дня Ингви не показывался в зале «Очень старого солдата». Он сидел в комнате и мудрил над какими-то колдовскими ингридиентами. Неведомо как всему сообществу наемников стало известно, что колдун Воробей собирается бросить вызов известным участникам чародейских «боев». Кое-кто из приятелей Никлиса пытался выяснить подробности – всех занимало, чем на этот раз новичок собирается удивить сообщество наемников. На все расспросы Никлис пожимал плечами и с печальной миной устало твердил:
– Да чего он готовит-то?.. Известно чего. Тварюку чародейскую готовит… Ох, плакали наши денежки… Побьют же его, обязательно побьют. Он, наш Воробей-то – боец добрый и командир правильный. А только колдун из него, прямо сказать – не очень. А вот, слышь-ка, насмотрелся-то, как здесь чародеи силами меряются – и приспичило ему. А я что ж, я и запретить ему не могу… Плакали, слышь-ка, все наши денежки…
Эта пропаганда была направлена, конечно, не на колдунов – они-то как раз прекрасно понимали, насколько силен «Воробей». При всем старании демона, его ауру скрыть от профессионала было невозможно, тем более, что своего рода «излучение» маны Черной Молнии он практически не мог контролировать. Распуская пораженческие слухи, Никлис старался подготовить основную массу участников тотализатора – солдат, лишенных колдовского таланта – к тому, что его командира непременно побьют и ставки следует делать исходя из этого. А он, командир, дескать, питает какие-то иллюзии…
Эльф Орвоеллен каждый вечер по-прежнему появлялся на своем месте. Сидел, вытянув длинные ноги, попивал винцо, лениво оглядывая обычную суету бойкого места. Сделка, заключенная им с посланцем графа Нроиха, подразумевала, что эльф отправится к месту службы, едва его известят – а тем временем будет отклонять прочие предложения. Лучших бойцов частенько нанимали вот так – с некоторым упреждением.
Таким образом, кое-каким временем для подготовки друзья располагали. Сложность была в том, что они не могли знать – каким именно временем. На всякий случай стоило поторопиться. После ежевечерних «посиделок» в зале друзья возвращались в комнату, где их встречал сердитый Ингви. Он был неудовлетворен своими достижениями, поскольку задача оказалась для него несколько непривычной. Это раздражало.
– В первый раз мне предстоит выполнить подобную работу, – как-то бросил он.
– А почему? – тут же пристала к нему Ннаонна.
– Ну, видишь ли, когда я делаю какой-то волшебный амулет – я помимо всего прочего забочусь о том, чтобы он как можно лучше подчинялся хозяину. А здесь наоборот – я должен создать… не подчиняющуюся, а… Как бы это сказать… инициативную вещь… Нет, не вещь – существо. Да, именно так – существо. Ведь тот старый маг, Ролох Белый – он же специально следит, чтобы маги не управляли этими игрушками. Поэтому я должен как-то… научить его мыслить самостоятельно и в то же время передать ему опыт… Ну… например, чтобы не нужно было учить его ходить. И так далее… Я как бы должен вложить в это существо часть себя, свои умения… Свой опыт. Но вот как это сделать?..
– Кровь, – заявила Ннаонна, – ты должен напоить его свой кровью. Вот у нас в замке, рассказывал дед, раньше…
– Ннаонна, – усталым голосом перебил вампирессу Ингви, – давай не будем опять начинать. Это были суеверия и выдумки для того, чтобы держать в повиновении крестьян.
– Да? – Возмутилась девушка. – А почему тогда у всех этих магов руки в крошечных шрамах?
– Ты уверена? – Демон сразу же заинтересовался. – Если это так – то у меня уже почти все готово. Если только можно передать этому крошке мои умения… А если он воспримет мою манеру действовать нестандартно… Хо-хо – это было бы здорово!
– А кто тебе мешает попробовать? – осведомился Филька.
– Никто, верно. Я сегодня же проведу испытания. Кендаг, мне понадобится один из твоих острых ножичков – для кровопускания.
Получив нож, Ингви снова уселся за стол и принялся за свои магические штучки. Он что-то бормотал над деревянным ящичком, перебирал разложенные на столе клочки пергамента с записями, амулеты с кусочками янтаря. Руки его лихорадочно сновали среди разных предметов, что были разложены перед ним в беспорядке. Он творил!
Кендаг, Филька и Ннаонна, рассевшись по углам, с интересом наблюдали за его действиями. А демон совершенно ушел в свое занятие – он дергался, подпрыгивал на стуле, эмоционально размахивал руками… Наконец он выпрямился, обвел глазами друзей и объявил:
– Ну, сейчас узнаем, что у нас вышло! – и взял нож Кендага.
В этот момент распахнулась дверь, появился Никлис. Бывший воришка был доволен собой и потирал руки.
– Ну, господа мои хорошие, я и наговорил им сегодня! Все это… ждут, когда его демонское величество представление устроит! И все это… денежки против него поставят. Я сам тоже против тебя, твое демонское, вроде как втихаря кое-какую мелочишку поставлю, чтобы…
Пока Никлис рассказывал, он неторопливо пересек комнату и приблизился к столу. Когда он увидел, чем занят Ингви, то осекся и выпучил глаза – тот держал в ладони крошечного… демона. Маленькое существо красноватого цвета – с рожками, сложенными крылышками и хвостиком, оканчивающимся изящной стрелочкой – приникло к ранке на пальце своего создателя и жадно поглощало капельки крови…
* * *
Счастливчик Кари, как правило, не изменял своим привычкам. Если большинству его юных соратников по душе валяться под кустами – что ж, это их дело. А для них с Лолой подручные старого бродяги всегда разбивали шатер, обеспечивавший некоторый минимум удобств. В этом шатре предводитель божьих пасынков, кстати, обычно проводил большую часть дня, предоставляя общение с юнцами своему более молодому напарнику. Аньг обладал странной способностью – он умел заморочить головы малолетним собратьям. Счастливчика Кари всегда восхищала та легкость, с которой Аньг увлекал когеритов на любое предприятие – даже самое безумное и бессмысленное. То есть бессмысленное с их точки зрения (если бы они хоть раз задумались над тем, куда ведет их вожак) – а с точки зрения Кари эти самые предприятия были полны глубочайшего смысла. Того самого смысла, что оседал в его специальном ларчике. Граф Ирс – правитель крупной области в Западном Ванете – всегда платил честно и в срок.
Вот и теперь поступил новый заказ. Для выполнения этой последней миссии орда божьих пасынков вновь пересекла границу и из Сантлака возвратилась в Ванет. Счастливчику это не нравилось, в Сантлаке он чувствовал себя в большей безопасности, но теперь ведь он на землях, управляемых сэром Ирсом, а тот – вроде бы его друг, не так ли? И он платит за этот замок…
Утром Счастливчик вышел из своего шатра, оставив Лолу прибирать измятую постель – и поглядел на крепость. Цель их рейда. Цель, пожалуй, непростая. Этот замок был отлично укреплен и, похоже, подготовлен к осаде. Во всяком случае, на стенах не было видно суеты и беспокойства, которые должно бы вызвать внезапное нападение… И что-то еще не нравилось старому авантюристу, что-то, чего он сам не мог определить. Какое-то чувство тревоги, ощущение невидимой опасности – то самое чувство, которое всегда выручало его во время странствий, благодаря которому он заработал свое нынешнее имя – Счастливчик…
К предводителю подошел Ренки – профессиональный разбойник и бродяга, правая рука Кари и командир его «гвардии», состоящей из таких же разбойников и бродяг.
– Что скажешь, Счастливчик, об этом замке?
– Не нравится мне это все, Ренки… Сам не знаю, почему – а не нравится… Что-то не так, как обычно.
– Ну так я скажу, что тебе не нравится.
– Изволь…
– Я бывал уже здесь по делам. Этот замок не принадлежит непокорному рыцарю, а является собственностью его императорского величества. И управляется он, стало быть, сенешалем, которого назначил твой приятель Ирс. Граф нанял нас захватить свое собственное добро. Разве что сенешаль взбунтовался, либо замок захватили другие разбойники…
– Нет, Гангмар возьми, нет! Ренки, ты прав, это подозрительно. Если бы взбунтовался сенешаль – то этим бы занялись солдаты графа или императорские гвардейцы. А если бы там засели разбойники – то в замке не было бы такого порядка… Нет, это ловушка. Что ж, Ренки, мы славно погуляли, верно? Так вот – жаль, но веселым денькам приходит конец. Я собираюсь бежать отсюда.
– Кари, возьми меня с собой. И мужички наше тоже – того… Лучшего атамана, чем ты – нам не сыскать, ну а уж мы пригодимся…
– Ладно, Ренки, я согласен. Тогда потихоньку оповести всех, кого считаешь надежным – тут я тебе доверяю.
– Сбежим, когда начнется штурм? – поинтересовался разбойник.
– Раньше. Я мыслю так – когда начнется штурм, ловушка захлопнется.
– А вот тут я тебе доверяю.
– Тогда уходим через полчасика. А я пока скажу два слова Великому Пацану. Пусть поговорит со своей шантрапой.
– А мы?
– А мы уйдем на разведку… Или в обход замка… Или еще куда. Эх, если бы еще Аньга с собой взять…
– Да на кой Гангмар он нам?
– Не скажи. Он умеет такое, чего ни ты, ни я даже понять не можем. Его талант может пригодиться, потому что, сдается мне, Миру предстоят серьезные испытания, Ренки. Мои предчувствия… Ты же знаешь, что я никогда не ошибаюсь – я Счастливчик…
ГЛАВА 38
Ты умеешь плакать – ты скоро умрешь
Кто-то пишет на стенах – он скоро умрет
У нее есть глаза – она скоро умрет
Скоро станет легко – мы скоро умрем
Егор Летов
«…Прошла, мой незнакомый родич, и эта зима – зима без надежды… Мы, последние защитники мечты, избегали заговаривать о том, что ждет нас впереди. Свою тревогу мы заглушали тем, что лихорадочно готовились к предстоящим боям. Точили клинки, запасали ману в колдовских амулетах, накладывали защитные чары на наши латы… Возможно, нам не стоило ждать в стенах – а следовало броситься еще тогда, в начале осады, на полчища врагов и найти достойный конец… Превратиться в легенду, в страшную сказку… В пугало для детей и дуралеев…
Но что толку гадать – мы вместо этого заперли ворота и укрылись вместе с самыми худшими ожиданиями и тяжелыми предчувствиями в нашем несчастном городе. Когда началась весна, мы – опять же не сговариваясь – вынесли на солнышко свои волшебные посохи, свои зачарованные доспехи, свои мечи и палицы, усиленные колдовскими заклинаниями. И стали готовиться к бою.
День шел за днем, а враги все не подступали к стенам Могнака. Мы не строили иллюзий, не надеялись, что фанатики отступили. Я вновь вспомнил, что я – сеньор всех этих людей. Постаравшись ободрить их, я призвал своих чародеев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53