– Что ж, – пожал плечами Ингви, – я действительно частенько поступаю не по-человечески. Но мне ведь это не обязательно, верно?
Оба рассмеялись и граф отправился решать дела с баронским наследством…
ГЛАВА 47
Долго Троя в положении осадном
Оставалась неприступною твердыней,
Но троянцы не поверили Кассандре,
А Троя, может быть, стояла б и поныне…
В.Высоцкий
«…О том, что последовало далее, мой потомок, написаны романы и сложены песни – все сплошь вранье. Правда состоит в том, что долгих семь лет армия гномов, эльфов и людей безрезультатно осаждала Черную Скалу. Орков, засевших в ее пещерах, поначалу было слишком много, чтобы прокормиться скудными плодами подземелий. Им пришлось измениться. Это невероятно – чтобы целый народ переменил свой нрав за несколько лет, но я был тому свидетелем! Из пылких и наивных дикарей они превратились в педантов, любителей точности и аккуратности. С невероятной скрупулезностью их вожди подсчитывали, сколько воинов нужно для обороны очередного рубежа, сколько ртов можно будет прокормить… А затем отряды воинов устраивали вылазки против осаждающих и гибли в кровопролитных и бессмысленных схватках до тех пор, пока число остававшихся в Черной Скале защитников не приходило в соответствие с планами лордов… Этот фанатизм, эта невероятная до смешного „аккуратность“ спасли жизнь народу орков. Что касается их отношения ко мне – то уважение к Сыну Гангмара крепко выросло после поражений, ибо все произошло в точном соответствии с моими пророчествами. Орки не забыли ничего и винили в поражении только свое собственное упрямство и неверие. Если бы на их месте были люди – они прокляли бы меня за столь точное исполнение моих предсказаний!
Орки вызывали мое восхищение, хотя я и не мог полюбить их… А потом путешествие к центру этой мерзкой страны болот, что заперта внутри Черной Скалы… Я – своими собственными глазами, потомок – видел Гангмара! Да, да! Я видел это невероятное существо, чьим сыном назвался. Обстоятельства моей жизни научили меня не думать о богах, не бояться их и не рассчитывать на них. Да что там – я вовсе позабыл бы об их существовании, если бы мне не напомнили суеверные фанатики, что прикрываясь «божьей волей» разрушили Могнак… Теперь же я был потрясен. Как мне передать это ошеломляющее ощущение силы, величия и презрения, исходящих от Темного… Но нет, я не смею, я не могу даже писать об этом…
И еще одно свидетельство мощи Гангмара. Те заклинания, что сделали возможным появление в Мире народа орков, что дали возможность представителям разных рас вступая в брак иметь плодовитое потомство – эти заклинания до сих пор не утратили своей силы. Однажды – в конце первого года осады – Фионна, застенчиво опуская глаза, сообщила мне, что у нас будет дитя. Невероятно! И я был счастлив посреди бед и горестей… Это был мальчик, Фионна нарекла его Менндреном. Первый из Рода. Из твоего рода, мой потомок… За ним последовали и другие дети, как мальчики, так и девочки.
А тем временем шла война. Истребив и разогнав кочевья орков в Степи, вражеская армия наконец сосредоточилась на осаде Черной скалы. Поскольку к третьему году стало окончательно ясно, что измором орков не взять – вражеское войско перешло к активным действиям. К этому времени все люди в «армии Света» уже были объединены настолько, что их предводители даже согласились принести вассальную присягу «первому среди равных» – Фаларику Великому. Ванет в те времена был довольно-таки незначительным королевством и подчиняясь ванетскому королю, сеньоры не слишком боялись за свою фактическую независимость. Они не учли талантов своего Императора. Он ловко стравливал вассалов между собой, объединял слабых против сильного, возбуждал взаимное недоверие королей и принцев… Словом из Великой войны Ванет вышел самым богатым человеческим владением Мира. Тем более, что нашествие орков обошло его стороной…
Итак, на третий год вражеские войска принялись штурмовать подземелья Черной Скалы. Тоннели в скалах были узки и запутанны, орки, защищавшие священные для них пещеры – мужественны и хорошо организованы. К тому же из походов они вернулись, обогатившись опытом кузнечного ремесла. Теперь их воины всегда шли на бой в латах и с отличным оружием. Словом, единственными, кто добился некоторых успехов, были гномы. Но после того, как Гравелин рассорился с Фалариком, гномы покинули союзную армию. Поначалу они переселились в свой отдельный лагерь, затем стали менее активны и перешли к обороне. А затем ушли вовсе.
Дальше стало еще интереснее. Эльфы, находившиеся в войске Фаларика, начали получать известия о том, что то одно, то другое эльфийское владение разорено людьми… Эти известия приходили все чаще – пока наконец и до чересчур доверчивых эльфов дошел смысл происходящего. Гномы додумались раньше, поняли, что после орков придет их черед – потому и покинули союзную армию, что вообще-то несовместимо с их понятием чести. Короче говоря, эльфы также ушли домой. После этого армия людей простояла у Черной Скалы недолго. Осада была снята…
Спустя некоторое время я решился покинуть наконец оплот орков. Я ушел, уводя свою эльфийку и детей. Я вспомню их по именам, основателей твоего Рода, милый потомок: Менндрен, Аннерен, Лоилла, Кеннон, Илльвелла, близнецы Аннлен и Инноль, Луанна… Они унаследовали черты лица и изящное сложение матери-эльфийки и мои черные волосы. Действие Гангмарова заклинания наделило их стальными мускулами, невероятной быстротой и ловкостью, но они напрочь были лишены каких бы то ни было колдовских способностей. То ли все та же магия зачарованных пещер, то ли эльфье наследство… Я напоследок дал оркам несколько туманных пророчеств и распрощался с ними. Я уводил свою семью в Альду…»
* * *
И приближался крах веселой нашей шайки…
М.Щербаков
Очень хотелось спать, но дела не ждали. Вместе с графом Гезнуром, который, к слову сказать, мне даже понравился своим здоровым цинизмом, мы обошли баронские закрома и я попросту ограбил осиротевшую баронессу. То есть выгреб все, что там – в закромах – было ценного и не громоздкого. С конюшни Мольверна мы увели несколько лошадок, Шортиль отыскал тайничок с серебром. У маленького колдуна был нюх на подобные штучки – должно быть служба в вольном отряде сильно развивает способности мага в этом направлении…
Кстати, сама баронесса, молоденькая некрасивая девица, совершенно не вникала в мою деятельность – то ли она была полной дурехой, то ли и впрямь считала, что должна отблагодарить спасителей. А может, она все еще не пришла в себя после трагических ночных событий. Зато ее ухажер, долговязый сантлакский рыцарь, поначалу хорохорился и даже почти возражал. Он всерьез вознамерился стать хозяином замка и всех угодий рода Мольвернов, но граф Гезнур быстро нашел аргументы для того, чтобы убедить парня в том, что ему лучше помалкивать и терпеть. Мол, все решат за него. Кстати, граф очень доходчиво разъяснил этому малому, что вассальную присягу тому следует принести не императору, который далеко, а королю Гевы, который как раз наоборот – очень даже близко. И вообще, никакого официального статуса у него пока нет – он не муж и даже не жених баронессы. Сэр Войс, наоборот, проявил завидное благоразумие и помалкивал – но Ннаонна подслушала, как он говорил Коклосу, что баронесса – несовершеннолетняя, а стало быть не может выйти замуж без согласия сеньора, которым пока еще числится император. Словом, здесь назревала очередная крошечная война…
Замок Мольверн мы грабили три дня – и все это время лейтенант Кендаг не исполнял своих обязанностей в отряде. Он молча таскался за рыжеволосой королевой и ненавязчиво так служил ей – а она принимала его ухаживания с восторгом. Филька тоже не суетился и вообще не принимал участия в сборе трофеев, а ведь раньше он ни за что бы не пропустил подобное мероприятие… Поначалу мне казалось, что эльф просто серьезно пострадал в поединке, его ведь сильно помял этот Коршун – но дело было совсем в другом… Наконец однажды, когда мы собрались своей компанией, Кендаг с тяжелыми вздохами и всевозможными гримасами, которые должны были свидетельствовать о душевных муках, все же взял быка за рога. Решительно и четко он заявил:
– Ингви… Король Ингви… Ваше величество…
– Кендаг, – я не удержался и положил лорду руку на плечо, мне было его ужасно жалко в эту минуту, – я все понимаю. Ты волен вернуться к своим. Я освобождаю тебя от всех обязательств.
– Ингви, ты понимаешь…
– Я же сказал – понимаю. Я не забыл наш давний разговор. Теперь ты можешь вернуться в Черную Скалу с Леди Внешнего Мира. Тебя ведь не смутит то, что она замужем – по человеческим законам?
– Да это нормально… Мы ведь всегда ходили в походы и возвращались с добычей… И потом не вспоминали, кто с кем был прежде… Но я не об этом хотел сказать. Ингви… Если ты захочешь… Если тебе потребуется помощь, мое войско Лорда Внешнего Мира… Я ничего не забыл!.. – Кендаг путался в фразах и формулировках, но мы понимали друг друга без слов. – Я готов принести тебе вассальную присягу. Я настаиваю!
– А твои обязательства перед Анзогом?
– Э, наши законы… Ты же не знаешь…
– И знать не хочу. – Если орк вбил себе что-то в голову, то лучше не спорить. – Преклони колено. Давай твои руки. Клянись.
Лорд произнес положенные формулы – смотри-ка, уже успел вызубрить их наизусть!
– …Встань, Кендаг, граф Ничейных Полей.
Лорд встал и отвернулся, но я заметил слезы в его глазах…
– Ингви, – вдруг подал голос Филька, – я ведь тоже… Того…
Ну конечно, он ведь прикончил своего соперника, Орвоеллена и ему бы не мешало вернуться к невесте. Клятвы клятвами, но если Трелльвелину заблагорассудится выдать племянницу за кого-то третьего, то оправдание сыщется легко.
– Ну конечно, как же ты не отстанешь от Кендага… Преклони колено… – ну надо же, и этот отчеканил все, что положено, без запинки. Сговорились, ясно, – встань, граф Давней Чащобы.
А потом мы втроем обнялись – и стояли так молча… Долго стояли…
* * *
Мы все не сговариваясь решили, что затягивать прощание – только увеличивать боль от нашей общей утраты, значит прямо из Мольверна мы и разойдемся в разные стороны. Сколько всего было пройдено, сколько пережито вместе… И вот пришла пора расставаться. Можно было бы много чего найти в утешение – и то, что наш союз вообще противоестественен, что дружба между князем эльфов и лордом орков противоречит любым моральным нормам, но какой крепкой была эта дружба!..
Напоследок я выдал Кендагу и Филлиноэртли денег на дорогу и постарался максимально облегчить им путь. Впрочем, что касается Кендага, то с ним все было более или менее в порядке. Он собирался вернуться с Агристой в Ренприст, там предложить Гройгу и его гоблинам отправиться с ним. Вроде бы те уже сами намекали, что не прочь найти себе постоянную службу у какого-нибудь сеньора. Чего ж им лучше, чем лорд их единоплеменников… Ну а уж с таким эскортом, как полусотня опытных солдат, Кендаг мог смело отправляться в родные края – либо через Болотный Край и горы Туманов, либо по так называемой «старой дороге» – через горы Страха.
С Филлиноэртли (мы уже не называли его больше Филькой) было сложнее – его путь пролегал через империю. Поэтому я выдал ему денег на дорогу и взял с него страшную клятву, что он по дороге не будет бузить и устраивать кутежи. Он очень серьезно мне ответил:
– Ингви, теперь уже все не так. Я ведь возвращаюсь к невесте. Ллиа Найанна ждет меня. Я знаю, что больше не задержусь в пути.
– Эй-эй, друг эльф, ты ли это?
– Я. Но я точно говорю – никаких задержек. Все изменилось. Раньше я ведь что? Я искал приключений. Я должен был совершать подвиги и одолевать врагов. А теперь мне нужно только одно – быстрее вернуться к моей Ллиа…
– Твои б слова, твоя эльфийская милость – да Гилфингу б в уши, – ввернул Никлис, – да только не все от тебя зависит-то, слышь-ка. На северных границах неспокойно, тамошние сеньоры то и дело с эльфами дерутся. Нелегко, слышь-ка, тебе будет по их владениям-то пройти…
– Ну тут мы подумаем, – сказал я, – погодите-ка.
И пошел советоваться к сэру Гезнуру. Тот дал несколько хороших советов и даже состряпал какие-то бумаги, из которых явствовало, что Филька – гонец его милости графа Анракского и спешит в город Морнвид, что на реке Золотой. Там эльфу следовало скинуть плащ с гербом графа и, предъявив в порту другие бумаги, с которыми нам удружили Коклос и Войс, нанять судно уже как эмиссар, выполняющий некое поручение по заданию принца Алекиана в пользу его императорского величества. Морнвид – вольный город и крупный речной порт. Там с одинаковым равнодушием отнесутся и к грамотам гевского графа, и к печатям герцога Гонзора. Зато дальше эльфу предстоит путешествовать по Золотой реке, затем – по Великой. А живущие по берегам люди не слишком жалуют гевцев, там лучше предъявлять грамоты с печатью сына императора…
В конце концов все приготовления были окончены, печати на верительные грамоты – возложены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53