Небо цвета берлинской лазури обещало жару и бурю. Как скоро наступит дождливый сезон?
— Нет никого, с кем можно было бы вести переговоры! — сказал Дэвид. Он взглянул на многочисленные толпы, и я не заметила веселья на его лице. — Нет ни одного, кого мы могли бы уговорить, и кто затем сказал бы остальным, что делать.
Старая проблема на Орте: отсутствие иерархии. Каждый говорит с каждым, и из этого возникнет решение, однако какое и когда…
— Линн, я думаю о том, не посоветовать ли Молли допустить начало драки.
— Что?
В таком случае, какая бы семья-хайек ни всплыла наверх как победитель, она будет в состоянии диктовать другим. Они могут помочь нам реализовать «ТиП», программу Торговли и Помощи, в городах Побережья без возражений со стороны других хайек .
Я смотрела и видела хмурую задумчивость на его молодом и в то же время старом лице.
— А как же страдания, которые вызовет война?
Дэвид, уверенный в своей правоте, быстро сказал:
— Я не считаю, что это лучший путь.
Мы повернули на широкую, вымощенную хирузетом улицу, проходившую между большими куполами Домов-Орденов. Улицу по всей ширине запрудила толпа. Голоса галдели на дюжине диалектов Побережья. От этого зрелища и от солнца у меня разболелась голова. Я проталкивалась сквозь толпу следом за Дэвидом Осакой, глядя поверх голов ортеанцев Побережья, у меня пересохло во рту, и чьи-то локти тыкали меня в бока.
— Подождите… — я услышала знакомый голос, поискала глазами, затем увидела под навесом одного из куполов знакомые мне лица. Дэвид остановился, глядя туда, куда я указала.
Там, повернувшись лицом к группе людей, сидевших на скамьях под навесом, стоял Хилдрннди-керетне . Солнечный свет резко, рельефно освещал лицо старца, оставляя в тени глубоко посаженные глаза, так что на мгновение мне почудился череп. Прошел лишь месяц с тех пор, как я видела его в Махерве, однако болезнь продолжала свое разрушающее действие.
— Ответьте мне, шан'тай Медуэнин!
Блейз Медуэнин сидел прислонившись спиной к стене дома-Ордена. Я видела эту запыленную гриву, это лицо в шрамах, слышала его язвительный ответ.
— Я знаю Побережье. Я был здесь наемником во время ваших войн между линиями крови. И я был там, когда ваши корабли совершали набеги на прибрежные телестре в Римонеи Мелкати.
Сидевшая рядом с Блейзом женщина с красной гривой наклонилась вперед, и я увидела, что это была Говорящая-с-землей Кассирур Альмадхера.
— Мы не обвиняем хайек Анжади или какой-то другой хайек , шан'тай Хилдринди. Если бы Побережье было зажиточным, то не было бы причин для набегов, Однако…
«Как во время второго действия в мюзик-холле, — подумалось мне. — Пряник и кнут, примирительно и жестко». И в то мгновение, когда мы с Дэвидом стояли незамеченными с краю толпы на ступенях, я ненавидела женщину с красной гривой просто за ее способность находиться там, где она была. И презирала себя, как это бывает с тем, кто испытывает подобное чувство.
Пожилой керетне опирался на руку коренастой золотогривой женщины — Фериксушар. Он возвысил свой слабый голос, чтобы его слышали все окружающие:
— Мы живем в пустыне. Расскажите нам о вашей телестре , Медуэнин. Расскажите нам о реке Медуэд, о мархацах и скурраи , которые пасутся на ее берегах. Расскажите нам о лесах зику , о рашаку , которые вьют там гнезда, о живущих в реке хура , у которых вкусное мясо, и о зернах макре , растущих на поверхности земли, которую Она не сжигает!
Блейз встал. Шрамы, маской покрывавшие половину его лица, напоминали синевато-багровые рубцы. Он грубо сказал:
— Скажите, что мы можем с этим поделать! Не сказки для аширен , не выдумки… скажите! Мы в силах послать корабли с продовольствием собственным телестре , когда случается голод, но не всем хайек Побережья!
Я собиралась уйти, добраться до «челнока» и воспользоваться связью, когда Хилдринди сказал:
— У вас есть земля.
Наступила тишина. Кассирур подняла голову, глаза ее были прикрыты перепонками, лицо казалось белым и застывшим на фоне красной гривы. Она сказала:
— Наша земля — для Нее, мы живем под Ее небом и возвращаемся. Мы заботимся о ней, а она о нас. Земля не наша, чтобы ее отдавать!
Побережье, для народа которого местожительство не имеет значения, пока вся семья-хайек вместе… и Сто Тысяч, для которых земля — часть их самих, телестре , суть, в которой берет начало их собственное «я».
Блейз переступал сапогами, балансируя, как фехтовальщик. Оглядывался кругом, настороженно осматривая улицы и купола; ему (как и десять лет назад) не нравился или не внушал доверия внутренний город.
— Т'Ан , я не Говорящий-с-землей и не керетне . Я простой человек. Я знаю, что телестре и шестьдесят поколений тому назад были такими же, как сейчас. В них мы приходим, возвращаясь от Нее. Мы не можем измениться. Вот и все.
Голос с другой стороны лестницы крикнул:
— А что, если мы станем действовать как одно целое, шан'тай ? Что, если вы будете стоять не перед хайек Анжади, не перед хайек Пелата и не перед хайек Куирдуж, а перед Побережьем!
Дэвид Осака сказал мне на ухо:
— Я хотел, чтобы вы увидели именно это. Они угрожают вторжением!
Костяшки домино. Падает одна, затем другая, и кто может знать, чем это закончится? Не Компания с прогнозами ее информационной сети насчет возможных культурных изменений. Не я, чья голова полна ортеанских воспоминаний, которые и не мои, и не воспоминания. Да если бы мы еще нуждались в Чародее из легенды!.. Что же, в Башне нет всемогущества.
Я сказала:
— Дэйв, оставайтесь здесь и контролируйте уровень кризиса.
— Где вы будете находиться?
Нет смысла, если я — не мишень, оставаться под сомнительной защитой внутреннего города…
— Снаружи, в «челноке». Я собираюсь связаться с Молли. Но, прежде всего, я отправлюсь в другое место.
Вход в Башню был надежно закрыт. В конце концов, я убедила слуг в коричневых мантиях пойти на обмен записками: «Ситуация между семьями Побережья и Ста Тысячами ухудшается… не могли бы вы что-нибудь сделать, чтобы остановить это?»
Я ждала под солнцем, в пыли возле коричневой кирпичной стены, пока мужчина в мантии не принес мне сложенный пергамент: «Башня не вмешивается в местные мелкие ссоры».
Рурик, ради Бога!..
Затем я перевернула бумагу и увидела, что написала ее черная рука на сгибе: «С'арант , станут ли Сто Тысяч внимательно слушать Башню, если выяснится, что Чародей — кто-то из Орландис? Обо мне не должны знать. Только секретность защищает то, что здесь хранится; мы не должны подвергнуться риску нападения. Вы понимаете, что у меня нет выбора? Но у Башни есть друзья на Побережье. То, что мы сможем сделать негласно, мы сделаем».
«Челнок» YV9 находился за стенами Касабаарде, в каменистой лощине между городом и последним шпилем Расрхе-и-Мелуур. Мерцающий белый дельфинообразный корпус… Я дотащилась до трапа «челнока», радуясь тени внутри него, плюхнулась рядом с головизором, ввела с клавиатуры команду разливному автомату на выдачу напитка и взглянула на Прамилу Ишиду.
— Мне хотелось бы поговорить с Молли наедине.
Тихоокеанка пожала плечами. Она спустилась по трапу, чтобы постоять снаружи в тени корпуса. Горячее солнце Побережья пылало за открытым входным люком. Я ощутила губами пыль, а затем питательный напиток.
Края головизора под моими ладонями казались твердыми. Экран прояснился, показывая бледный лунный ландшафт юго-восточной части Побережья, где приближался полдень. Связь через наручный коммуникатор. А там… я впилась взглядом в прибор. Когда я говорила с ней вчера, то спросила ли…
— Молли, где вы находитесь? Вы все еще в Махерве?
Лицо тихоокеанки обрело резкость — она свободной рукой подстроила свой коммуникатор. Я стала ясно видеть находившееся позади нее поселение. Россыпь выбеленных солнцем кубиков: белые стены, напоминающие паутину канатные мостики, здания, стоящие на крышах других зданий, ступеньки…
— Я сейчас в Кель Харантише, — сказала Молли Рэйчел. — Мы еще не вернулись внутрь города.
На земле позади нее кипела активная работа. С орбитальной станции спускались массивные «челноки» F90, бледно мерцая в свете Штормового солнца… их шесть, нет, семь… а экипажи заняты разгрузкой. Мужчины и женщины в форме Корпуса Торговли и Помощи разъезжают по скалистой земле на грузоподъемниках и транспортных машинах, перемещая почвообразующее оборудование. Среди людей Корпуса я мельком увидела ортеанцев с белыми гривами, в коричневых чешуйчатых доспехах харантишских стражников.
— Повелитель-в-Изгнании десять дней назад переметнулся в лагерь противника. — Голос Молли Рэйчел заглушил треск, а экран головизора на мгновение покрылся рябью. — Он решился на технический эксперимент с Землей. Или, как я себе представляю, за него решили его советники. У экс-Голоса, Калил бел-Риоч, кажется, есть друзья, неплохо внедренные в кастовую систему Харантиша. — Она ухмыльнулась. — Видели бы вы, что творилось, когда мы установили на краю гавани водоочистительные установки! Я видела такое в других мирах. Улучшители качества сельскохозяйственных культур требуют времени, но питьевая вода… она нужна немедленно, и они всякий раз попадаются на эту удочку!
Мне потребовалось мгновение, чтобы произвести подстройку. Я спросила:
— Что вы делаете, черт побери?
— Я пытаюсь не упустить шанс. Может быть, именно может быть, это позволит нам вернуться в само поселение Харантиш.
«Ты по-прежнему хочешь добраться до артефактов Народа Колдунов, которые там есть», — подумала я.
— Разве Рашид Акида в Махерве не отправился куда-нибудь с исследовательской группой?
Молли рассеянно почесала свободной рукой затылок. На ее комбинезоне темнели пятна пота. В кобуре на поясе был СУ3—1V, и я увидела, что у нее тот взгляд, какой у всех нас появляется после нескольких недель пребывания в другом мире без полетов к орбитальной станции или к сверхсветовому беспилотному кораблю. В Службе мы называли это «приземлиться». Сила тяготения овладевает телом, небо становится невероятно высоким сводом.
— Людям Рашида вообще не повезло. Он продолжает рассказывать мне, что они на грани прорыва.
Молли прищурилась… глядя на солнечный свет Харантиша, но это напомнило мне комнату на северном континенте, то, как она, будто не видя, пристально смотрела на яркий свет.
— Вероятно, — сказала я, внезапно задохнувшись, — невозможно понять науку Золотых без их мироощущения. К которому мы чуть прикоснулись в телестре Раквири.
Если бы тихоокеанка была ортеанкой, то ее глаза в этот момент прикрылись бы мигательными перепонками. Она сказала:
— Нет. Думаю, что это неверная аргументация. Это лишь дело времени, пока Рашид не выпутался из такого положения. Хотелось бы надеяться, что не пройдет и года, как его группа получит в свое распоряжение все ресурсы информационной сети Земли… но я буду счастлива, если мы получим результат в течение пары лет.
Она пожала плечами и добавила:
— Если хотите заглянуть внутрь того купола в Махерве, который является входом в систему обслуживания, то я ввела это в информационную сеть «челнока». Ах да, пока не забыла: свяжитесь с орбитальной станцией. Они получили для вас сверхскоростное сообщение, из вашего департамента на Земле. Линн, насчет переговоров в Касабаарде…
— Вы хотя бы имеете представление о том, что здесь происходит? Если мы не проявим осторожность, то вспыхнет не война одних хайек с другими, а война южного континента с северным!
Женщина переместилась на экране, разминая плечи, поникшие от жары. Чей-то голос окликнул ее с площадки, на которой работали люди из «ТиП», и она крикнула им что-то через плечо, а затем повернулась ко мне.
— Линн, прошу вас. Прекратите панику. Дэвид и Прамила держат меня в курсе. Ни один ортеанец не рискнет начать большую войну в присутствии Земли на этой планете, а если будет несколько мелких инцидентов… что же, они снизят напряжение.
Мы здесь говорим уже о потерях, об убитых и раненых! Я открыла рот, чтобы возразить, но Молли нанесла удар первая:
— Согласна, что это не идеально, но я проявляю предусмотрительность. Если мы сможем сдержать военные действия на минимальном уровне до сезона сбора урожая, тогда мы выиграем. Линн, когда эти люди увидят, что ТиП может сделать с их урожаем зерновых, они уже не пойдут воевать.
Все может быть оружием. Не об этом ли говорил мне Сетри-сафере?
— Я получила сообщение Дэвида о Башне и Чародее, — добавила Молли. — Рада, что мы смогли с этим разобраться. Это место может быть очень полезным источником информации. Линн, я хочу, чтобы вы прилетели сюда ко мне. Если переговоры прекращаются, то я могла бы возобновить их; и мне могли бы понадобиться ваши советы по ведению дел с кастовой системой Харантиша. Как скоро вы могли бы прилететь?
Это четыреста миль, а я устала… и усталость эта не только физическая. Я чувствовала, что ошеломлена тихоокеанским взглядом на ситуацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— Нет никого, с кем можно было бы вести переговоры! — сказал Дэвид. Он взглянул на многочисленные толпы, и я не заметила веселья на его лице. — Нет ни одного, кого мы могли бы уговорить, и кто затем сказал бы остальным, что делать.
Старая проблема на Орте: отсутствие иерархии. Каждый говорит с каждым, и из этого возникнет решение, однако какое и когда…
— Линн, я думаю о том, не посоветовать ли Молли допустить начало драки.
— Что?
В таком случае, какая бы семья-хайек ни всплыла наверх как победитель, она будет в состоянии диктовать другим. Они могут помочь нам реализовать «ТиП», программу Торговли и Помощи, в городах Побережья без возражений со стороны других хайек .
Я смотрела и видела хмурую задумчивость на его молодом и в то же время старом лице.
— А как же страдания, которые вызовет война?
Дэвид, уверенный в своей правоте, быстро сказал:
— Я не считаю, что это лучший путь.
Мы повернули на широкую, вымощенную хирузетом улицу, проходившую между большими куполами Домов-Орденов. Улицу по всей ширине запрудила толпа. Голоса галдели на дюжине диалектов Побережья. От этого зрелища и от солнца у меня разболелась голова. Я проталкивалась сквозь толпу следом за Дэвидом Осакой, глядя поверх голов ортеанцев Побережья, у меня пересохло во рту, и чьи-то локти тыкали меня в бока.
— Подождите… — я услышала знакомый голос, поискала глазами, затем увидела под навесом одного из куполов знакомые мне лица. Дэвид остановился, глядя туда, куда я указала.
Там, повернувшись лицом к группе людей, сидевших на скамьях под навесом, стоял Хилдрннди-керетне . Солнечный свет резко, рельефно освещал лицо старца, оставляя в тени глубоко посаженные глаза, так что на мгновение мне почудился череп. Прошел лишь месяц с тех пор, как я видела его в Махерве, однако болезнь продолжала свое разрушающее действие.
— Ответьте мне, шан'тай Медуэнин!
Блейз Медуэнин сидел прислонившись спиной к стене дома-Ордена. Я видела эту запыленную гриву, это лицо в шрамах, слышала его язвительный ответ.
— Я знаю Побережье. Я был здесь наемником во время ваших войн между линиями крови. И я был там, когда ваши корабли совершали набеги на прибрежные телестре в Римонеи Мелкати.
Сидевшая рядом с Блейзом женщина с красной гривой наклонилась вперед, и я увидела, что это была Говорящая-с-землей Кассирур Альмадхера.
— Мы не обвиняем хайек Анжади или какой-то другой хайек , шан'тай Хилдринди. Если бы Побережье было зажиточным, то не было бы причин для набегов, Однако…
«Как во время второго действия в мюзик-холле, — подумалось мне. — Пряник и кнут, примирительно и жестко». И в то мгновение, когда мы с Дэвидом стояли незамеченными с краю толпы на ступенях, я ненавидела женщину с красной гривой просто за ее способность находиться там, где она была. И презирала себя, как это бывает с тем, кто испытывает подобное чувство.
Пожилой керетне опирался на руку коренастой золотогривой женщины — Фериксушар. Он возвысил свой слабый голос, чтобы его слышали все окружающие:
— Мы живем в пустыне. Расскажите нам о вашей телестре , Медуэнин. Расскажите нам о реке Медуэд, о мархацах и скурраи , которые пасутся на ее берегах. Расскажите нам о лесах зику , о рашаку , которые вьют там гнезда, о живущих в реке хура , у которых вкусное мясо, и о зернах макре , растущих на поверхности земли, которую Она не сжигает!
Блейз встал. Шрамы, маской покрывавшие половину его лица, напоминали синевато-багровые рубцы. Он грубо сказал:
— Скажите, что мы можем с этим поделать! Не сказки для аширен , не выдумки… скажите! Мы в силах послать корабли с продовольствием собственным телестре , когда случается голод, но не всем хайек Побережья!
Я собиралась уйти, добраться до «челнока» и воспользоваться связью, когда Хилдринди сказал:
— У вас есть земля.
Наступила тишина. Кассирур подняла голову, глаза ее были прикрыты перепонками, лицо казалось белым и застывшим на фоне красной гривы. Она сказала:
— Наша земля — для Нее, мы живем под Ее небом и возвращаемся. Мы заботимся о ней, а она о нас. Земля не наша, чтобы ее отдавать!
Побережье, для народа которого местожительство не имеет значения, пока вся семья-хайек вместе… и Сто Тысяч, для которых земля — часть их самих, телестре , суть, в которой берет начало их собственное «я».
Блейз переступал сапогами, балансируя, как фехтовальщик. Оглядывался кругом, настороженно осматривая улицы и купола; ему (как и десять лет назад) не нравился или не внушал доверия внутренний город.
— Т'Ан , я не Говорящий-с-землей и не керетне . Я простой человек. Я знаю, что телестре и шестьдесят поколений тому назад были такими же, как сейчас. В них мы приходим, возвращаясь от Нее. Мы не можем измениться. Вот и все.
Голос с другой стороны лестницы крикнул:
— А что, если мы станем действовать как одно целое, шан'тай ? Что, если вы будете стоять не перед хайек Анжади, не перед хайек Пелата и не перед хайек Куирдуж, а перед Побережьем!
Дэвид Осака сказал мне на ухо:
— Я хотел, чтобы вы увидели именно это. Они угрожают вторжением!
Костяшки домино. Падает одна, затем другая, и кто может знать, чем это закончится? Не Компания с прогнозами ее информационной сети насчет возможных культурных изменений. Не я, чья голова полна ортеанских воспоминаний, которые и не мои, и не воспоминания. Да если бы мы еще нуждались в Чародее из легенды!.. Что же, в Башне нет всемогущества.
Я сказала:
— Дэйв, оставайтесь здесь и контролируйте уровень кризиса.
— Где вы будете находиться?
Нет смысла, если я — не мишень, оставаться под сомнительной защитой внутреннего города…
— Снаружи, в «челноке». Я собираюсь связаться с Молли. Но, прежде всего, я отправлюсь в другое место.
Вход в Башню был надежно закрыт. В конце концов, я убедила слуг в коричневых мантиях пойти на обмен записками: «Ситуация между семьями Побережья и Ста Тысячами ухудшается… не могли бы вы что-нибудь сделать, чтобы остановить это?»
Я ждала под солнцем, в пыли возле коричневой кирпичной стены, пока мужчина в мантии не принес мне сложенный пергамент: «Башня не вмешивается в местные мелкие ссоры».
Рурик, ради Бога!..
Затем я перевернула бумагу и увидела, что написала ее черная рука на сгибе: «С'арант , станут ли Сто Тысяч внимательно слушать Башню, если выяснится, что Чародей — кто-то из Орландис? Обо мне не должны знать. Только секретность защищает то, что здесь хранится; мы не должны подвергнуться риску нападения. Вы понимаете, что у меня нет выбора? Но у Башни есть друзья на Побережье. То, что мы сможем сделать негласно, мы сделаем».
«Челнок» YV9 находился за стенами Касабаарде, в каменистой лощине между городом и последним шпилем Расрхе-и-Мелуур. Мерцающий белый дельфинообразный корпус… Я дотащилась до трапа «челнока», радуясь тени внутри него, плюхнулась рядом с головизором, ввела с клавиатуры команду разливному автомату на выдачу напитка и взглянула на Прамилу Ишиду.
— Мне хотелось бы поговорить с Молли наедине.
Тихоокеанка пожала плечами. Она спустилась по трапу, чтобы постоять снаружи в тени корпуса. Горячее солнце Побережья пылало за открытым входным люком. Я ощутила губами пыль, а затем питательный напиток.
Края головизора под моими ладонями казались твердыми. Экран прояснился, показывая бледный лунный ландшафт юго-восточной части Побережья, где приближался полдень. Связь через наручный коммуникатор. А там… я впилась взглядом в прибор. Когда я говорила с ней вчера, то спросила ли…
— Молли, где вы находитесь? Вы все еще в Махерве?
Лицо тихоокеанки обрело резкость — она свободной рукой подстроила свой коммуникатор. Я стала ясно видеть находившееся позади нее поселение. Россыпь выбеленных солнцем кубиков: белые стены, напоминающие паутину канатные мостики, здания, стоящие на крышах других зданий, ступеньки…
— Я сейчас в Кель Харантише, — сказала Молли Рэйчел. — Мы еще не вернулись внутрь города.
На земле позади нее кипела активная работа. С орбитальной станции спускались массивные «челноки» F90, бледно мерцая в свете Штормового солнца… их шесть, нет, семь… а экипажи заняты разгрузкой. Мужчины и женщины в форме Корпуса Торговли и Помощи разъезжают по скалистой земле на грузоподъемниках и транспортных машинах, перемещая почвообразующее оборудование. Среди людей Корпуса я мельком увидела ортеанцев с белыми гривами, в коричневых чешуйчатых доспехах харантишских стражников.
— Повелитель-в-Изгнании десять дней назад переметнулся в лагерь противника. — Голос Молли Рэйчел заглушил треск, а экран головизора на мгновение покрылся рябью. — Он решился на технический эксперимент с Землей. Или, как я себе представляю, за него решили его советники. У экс-Голоса, Калил бел-Риоч, кажется, есть друзья, неплохо внедренные в кастовую систему Харантиша. — Она ухмыльнулась. — Видели бы вы, что творилось, когда мы установили на краю гавани водоочистительные установки! Я видела такое в других мирах. Улучшители качества сельскохозяйственных культур требуют времени, но питьевая вода… она нужна немедленно, и они всякий раз попадаются на эту удочку!
Мне потребовалось мгновение, чтобы произвести подстройку. Я спросила:
— Что вы делаете, черт побери?
— Я пытаюсь не упустить шанс. Может быть, именно может быть, это позволит нам вернуться в само поселение Харантиш.
«Ты по-прежнему хочешь добраться до артефактов Народа Колдунов, которые там есть», — подумала я.
— Разве Рашид Акида в Махерве не отправился куда-нибудь с исследовательской группой?
Молли рассеянно почесала свободной рукой затылок. На ее комбинезоне темнели пятна пота. В кобуре на поясе был СУ3—1V, и я увидела, что у нее тот взгляд, какой у всех нас появляется после нескольких недель пребывания в другом мире без полетов к орбитальной станции или к сверхсветовому беспилотному кораблю. В Службе мы называли это «приземлиться». Сила тяготения овладевает телом, небо становится невероятно высоким сводом.
— Людям Рашида вообще не повезло. Он продолжает рассказывать мне, что они на грани прорыва.
Молли прищурилась… глядя на солнечный свет Харантиша, но это напомнило мне комнату на северном континенте, то, как она, будто не видя, пристально смотрела на яркий свет.
— Вероятно, — сказала я, внезапно задохнувшись, — невозможно понять науку Золотых без их мироощущения. К которому мы чуть прикоснулись в телестре Раквири.
Если бы тихоокеанка была ортеанкой, то ее глаза в этот момент прикрылись бы мигательными перепонками. Она сказала:
— Нет. Думаю, что это неверная аргументация. Это лишь дело времени, пока Рашид не выпутался из такого положения. Хотелось бы надеяться, что не пройдет и года, как его группа получит в свое распоряжение все ресурсы информационной сети Земли… но я буду счастлива, если мы получим результат в течение пары лет.
Она пожала плечами и добавила:
— Если хотите заглянуть внутрь того купола в Махерве, который является входом в систему обслуживания, то я ввела это в информационную сеть «челнока». Ах да, пока не забыла: свяжитесь с орбитальной станцией. Они получили для вас сверхскоростное сообщение, из вашего департамента на Земле. Линн, насчет переговоров в Касабаарде…
— Вы хотя бы имеете представление о том, что здесь происходит? Если мы не проявим осторожность, то вспыхнет не война одних хайек с другими, а война южного континента с северным!
Женщина переместилась на экране, разминая плечи, поникшие от жары. Чей-то голос окликнул ее с площадки, на которой работали люди из «ТиП», и она крикнула им что-то через плечо, а затем повернулась ко мне.
— Линн, прошу вас. Прекратите панику. Дэвид и Прамила держат меня в курсе. Ни один ортеанец не рискнет начать большую войну в присутствии Земли на этой планете, а если будет несколько мелких инцидентов… что же, они снизят напряжение.
Мы здесь говорим уже о потерях, об убитых и раненых! Я открыла рот, чтобы возразить, но Молли нанесла удар первая:
— Согласна, что это не идеально, но я проявляю предусмотрительность. Если мы сможем сдержать военные действия на минимальном уровне до сезона сбора урожая, тогда мы выиграем. Линн, когда эти люди увидят, что ТиП может сделать с их урожаем зерновых, они уже не пойдут воевать.
Все может быть оружием. Не об этом ли говорил мне Сетри-сафере?
— Я получила сообщение Дэвида о Башне и Чародее, — добавила Молли. — Рада, что мы смогли с этим разобраться. Это место может быть очень полезным источником информации. Линн, я хочу, чтобы вы прилетели сюда ко мне. Если переговоры прекращаются, то я могла бы возобновить их; и мне могли бы понадобиться ваши советы по ведению дел с кастовой системой Харантиша. Как скоро вы могли бы прилететь?
Это четыреста миль, а я устала… и усталость эта не только физическая. Я чувствовала, что ошеломлена тихоокеанским взглядом на ситуацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106