— Главное Действующее Лицо — это такое лицо, которое не совсем лицо, даже вовсе не лицо, потому что у него есть не только лицо, но и все остальное. Поняла?
Мела не поняла решительно ничего, однако вдаваться в такие дебри вовсе не желала, а потому слукавила.
— Вроде поняла. Но зачем тебе это надо?
— Затем, что с Главным Действующим Лицом никогда не происходит ничего плохого, а вот со мной совсем даже наоборот.
— Интересно. Выходит, сделай я свое Лицо Главным и — как это ты сказала? — Действующим, мне бы удалось раздобыть подходящего мужа?
— Запросто. Главные Герои всегда живут счастливо, так что если такому персонажу нужен для счастья муж, считай, он уже в кармане.
— Но ведь герою приходится совершать подвиги.
— Обыкновенному — да, а Главному это вовсе не обязательно. Ему все равно всегда сопутствует удача.
— Ну что ж, Окра, может быть, благодаря нашей встрече удача улыбнется и нам. Давай переправимся через Чмок-Поцелуй и поищем Доброго Волшебника вместе.
— А что такое Чмок-Поцелуй?
— Озеро. Вот это самое озеро.
— Но я думала, что плыву по озеру Огр-Ызок.
— Должно быть, ты с разгону переплыла его и поднялась верх по Люблю-реке прямо к ее истоку.
Про себя Мела отметила, что для такого фортеля нужно быть очень сильной и очень глупой, так что, возможно, Окра на себя наговаривает. Из нее еще может выйти толковая огрица.
— Ладно, поплыли.
— Поплыли, — Окра с легкостью развернула красную лодку. — Я буду грести, а ты расскажешь, куда мы направляемся.
— Годится, — согласилась Мела, смекнув, что огрице трудно заглядывать вперед.
Они сели в лодку, и Окра взялась за весла. Гребла она лихо, так что лодка прямо-таки выскакивала из воды, однако, подняв глаза, Мела приметила летящую им наперехват Тучную Королеву.
— Будет буря, — сказала она. — Может, переждем?
Но увлеченная греблей Окра не расслышала обращенных к ней слов, и русалке оставалось надеяться, что они успеют проскочить озеро до начала бури. Конечно, опасность ей не грозила, но кому охота мокнуть под противным пресным дождем.

Глава 2. ГВЕННИ
Денек выдался в самый раз для пикника, и вся компания с радостью предвкушала возможность нюхать цветы, лакомиться красными, желтыми и голубыми ягодами и греться на солнышке. Если повезет, то можно встретить дракона, грифона или другое крылатое чудовище. С тех пор как Гвенни подружилась с Че, ей больше не приходилось опасаться крылатых чудовищ.
Последние два года, проведенные юной гоблиншей Гвендолин в семье крылатых кентавров, стали, без преувеличения, самыми счастливыми в ее жизни. Дома, в Гоблиновом Горбу, она была окружена заботой матери, однако ее почти не выпускали из личных покоев, потому что… потому что на то имелась серьезная причина. А потом ей повезло: она не только обрела друзей — маленького крылатого кентавра Че и свою ровесницу эльфессу Дженни — но и смогла познакомиться с великолепным и разнообразным внешним миром. Конечно, она знала, что рано или поздно должна будет вернуться в недра горы, но пока безмятежно наслаждалась свободой.
Но даже в такой счастливой жизни имелись свои теневые стороны. Родители Че, Черион и Чеке, как и все кентавры, были прямо-таки помешаны на образовании.
Мало того, что они буквально пичкали знаниями своего семилетнего сыночка, так не давали поблажки и бедным девочкам. Им пришлось выучиться чтению, письму и счету, познакомиться с географией и историей Ксанфа, затвердить, какие бывают виды магии и в чем сходство и отличие между обычаями различных населяющих Ксанф народов. Тоска зеленая! Порой, лишь бы только избавиться от занятий, Гвенни и Дженни нарочно теряли свои очки, однако это не помогало: Черион или Чеке находили их или доставали новые. Кентавры всем хороши, однако их всезнайство и педантизм бывают просто несносны. Из всех взрослых, носящихся как с писаной торбой со своими Взрослыми Тайнами, кентавры самые наивзрослейшие, и уж они-то всегда знают, что детям можно, а чего нельзя. Естественно, что к тому, чего нельзя, по большей части относится все самое интересное.
Однако даже учеба не могла омрачить радостные дни, которые Гвенни проводила в безопасности, окруженная заботой и друзьями. Разве можно сравнить это с жизнью взаперти, без какой-либо компании, только со своей матушкой Годивой! Конечно, жена гоблинатора Гоблинова Горба любила свою дочурку, но, если уж быть до конца честным, по части взрослого занудства мало уступала даже кентаврам. Ну а в остальном Гоблинов Горб представлял собой местечко отнюдь не веселое — темное, мрачное и битком набитое гоблинами. Ну кому в здравом уме захочется торчать в темнотище под землей, да еще и среди гоблинов?
Что же до скучных уроков, то они рано или поздно заканчивались, и тогда можно было от души поиграть и повеселиться.
Вот и сейчас вся троица вприпрыжку припустила по тропе. Че, как всегда, держался рядом с Гвенни, чтобы та ненароком не оступилась. Кентавры свозили девочку к целебному источнику, и это избавило ее от хромоты, однако зрение осталось прежним. Проблема заключалась в том, что Живая Вода восстанавливала природное состояние организма, а зрение этой девочки изначально было иным, чем у большинства ее сородичей. То же самое относилось и к Дженни.
Едва беззаботная компания успела добраться до первой цветочной лужайки, как в небе показалась крылатая фигура. Нацепив на нос очки, Гвенни мигом узнала Чеке, матушку Че Легко приземлившись на все четыре копыта, кентаврица сложила крылья и сказала:
— Гвенни, боюсь, у меня для тебя плохая новость.
Явилась твоя мама.
После минутного замешательства дети покатились со смеху, решив, что услышали забавную шутку. Все они любили Годиву, несмотря на ее скучную взрослую серьезность.
Однако отсмеявшись, они сообразили, что дело, скорее всего, нешуточное. Годива не покинула бы Горб без веской причины, и причина эта едва ли могла быть радостной.
— А она сказала?..
— Нет. Но тебе нужно поговорить с ней незамедлительно.
— Хорошо, я возвращаюсь.
— Я тебя отнесу.
— А как же Дженни и Че?
— Мы вернемся сами, — сказал маленький кентавр.
Гвенни взобралась на спину Чеке. Взмахнув хвостом, Чеке сделала себя легкой как перышко, расправила крылья и поднялась в небо.
Гвенни уже случалось летать, но она никак не могла привыкнуть к восхитительному чувству полета. Всякий раз ей хотелось кричать от восторга.
Пока Чеке, набирая высоту, делала круг над поляной, Гвенни смотрела вниз на махавшего ей Че и Дженни, державшую на руках своего рыжего кота Сэмми. Потом Чеке развернулась и полетела к дому над расстилавшимся внизу, как зеленый травяной ковер, лесом.
Когда кентаврица приземлилась, Годива, чьи струящиеся черные волосы скрывали тело словно шелковистая мантия, нетерпеливо устремилась навстречу дочери.
Гвенни спрыгнула с Чеке и — надо же ей было забыть, что хвост кентаврицы сделал невесомой и ее! — взлетела в воздух. Чтобы Гвенни не снесло ветром, Чеке пришлось ухватить девочку за лодыжку и бережно опустить на землю. Требовалось некоторое время, чтобы чары невесомости выветрились.
Осторожно, теперь уже не подскакивая, Гвенни подошла к маме и повисла у нее на шее.
— Крошка моя, да ты совсем ничего не весишь, — сказала Годива, — наверное, у тебя совсем нет аппетита.
Конечно, это была шутка: гоблинша прекрасно знала, в чем суть магии крылатых кентавров, тем паче что живя с ними, Гвенни не только подросла, но и несколько округлилась. Что не удивительно, девочке минуло четырнадцать, так что по гоблинским меркам она уже входила в подходящий возраст. Правда, для чего этот возраст подходит, ни один взрослый — гоблин или кто другой — не сказал бы ей ни за что в Ксанфе. С этими взрослыми одна морока.
— Ты почему здесь, мама? — спросила Гвенни. — Что-нибудь случилось?
Лицо Годивы сделалось чрезвычайно серьезным.
— Да. Твой папа умер. Ты понимаешь, что это значит?
Годива не сочла нужным изображать скорбь: гоблинатор Грыжа был при жизни типичным гоблином, то бишь существом, едва ли способным вызвать у кого-либо нежные чувства, не говоря уж о пламенной страсти. Однако бедняжка Гвенни похолодела, причем не от горя, а от испуга. Она действительно понимала, что смерть отца означала конец ее беззаботной жизни в семье крылатых кентавров, ибо она, будучи единственной наследницей не имевшего сыновей покойного гоблинатора, становилась претенденткой на высшую власть в Гоблиновом Горбу. Впервые в истории гоблинского народа у женщины появилась хоть и зыбкая, но все же реальная возможность возглавить свое племя.
— Мама, но я еще не готова стать вождем!
— Знаю, доченька, еще как знаю. Я так надеялась, что твой отец протянет хотя бы несколько лет, пока ты повзрослеешь и выучишься всему необходимому для правления. Но он и тут поступил по-гоблински: устроил нам подлянку. Так что выбора у нас нет: теперь или никогда!
— Но, мама, я ведь не могу заявиться в гору в очках и слишком плохо вижу, чтобы обходиться без них. Меня мигом разоблачат.
— Доченька, это я тоже знаю. Придется что-нибудь придумать. Существуют ведь кусты с магическими контактными линзами.
— Существовать-то существуют, — вмешалась в разговор Чеке, — но ты напрасно считаешь, что мы об этом не подумали. Все эти два года я и Черион пытались найти подходящий куст, однако, увы — все они ни на что не годятся. Крапчатый линзоед повыел все линзы.
— Не везет, так уж не везет, — вздохнула Годива. — Боюсь, у нас нет другого выхода, кроме как отвести Гвенни к Доброму Волшебнику. Только он может подсказать выход.
— Нет, мама, — неожиданно возразила Гвенни. — Ты не должна этого делать.
— Но, дорогая моя, время не терпит. Через месяц племя должно обрести нового вождя, а никто, кроме Доброго Волшебника, не подскажет тебе, где найти контактные линзы.
— Не о том речь, мама. Спору нет, к волшебнику идти нужно, но мне следует сделать это самой. Подумай, если я не смогу сделать без помощи взрослых даже такой малости, какой из меня вождь?
— Она права, Годива, — сказала Чеке. — Такого рода испытание станет для Гвенни хорошей подготовкой к самостоятельному правлению. Даже если все пойдет как задумано, в Гоблиновом Горбе ты не сможешь водить гоблинатора за ручку, пусть даже гоблинатор и твоя дочка.
Времени у вас и верно негусто, так пусть девочка использует его с толком.
Гоблинша угрюмо молчала. Да и что она могла сказать: логика рассуждений кентавров всегда была несокрушимой.
— Но, — продолжила между тем кентаврица, — ничто не мешает Че сопровождать ее в этом путешествии. Он не взрослый, а стало быть, его общество не умалит ее самостоятельности.
— Вот именно, что не взрослый, — попыталась возразить Годива, — он и вовсе ребенок, а в пути их подстерегают нешуточные опасности…
— Тем более ей нужен Че. Крылатые чудовища будут защищать его, а вместе с ним и ее.
— Да, — кивнула Годива, — под их защитой можно чувствовать себя спокойно.
Гвенни почувствовала, что сопротивление матери слабеет — похоже, доводы дочери и крылатой кентаврицы показались ей убедительными. А значит, ей — впервые в жизни! — предстояло самостоятельное, без всяких там взрослых, путешествие. Бояться нечего: в случае серьезной угрозы обязавшиеся охранять Че крылатые чудовища не преминут вмешаться, а каково может быть их вмешательство, она знала не понаслышке. В свое время, чтобы вызволить Че из Гоблинова Горба, они едва не сровняли гору с землей.
— Отправимся завтра, — заявила Гвенни. — Пойдем зачарованными тропами, а чтобы не сбиться, будем сверяться с картами бабушки Чем.
Карты кентаврицы Чем отличались исключительной точностью. Конечно, Гвенни имела в виду копии: подлинные карты проявлялись в воздухе.
Порешили на том, что Годива переночует у кентавров, а поутру каждый пойдет своим путем. Мать вернется в Горб приглядывать за делами до провозглашения нового вождя, которым, если повезет, станет Гвенни, а дочка отправится к Доброму Волшебнику.
Тем временем вернулись с лужайки и Че с Дженни.
Гвенни рассказала маленькому кентавру в чем дело, но тот, услышав, что они пойдут к Доброму Волшебнику вдвоем, спросил:
— А как же Дженни?
Надо же, за всеми разговорами Гвенни совсем забыла о подружке, а между тем эльфийская девочка подружилась с Че еще до того, как он попал в Гоблинов Горб, да и сама юная гоблинша совсем не хотела с ней расставаться.
— Дженни, ты тоже можешь пойти с нами. Если хочешь, конечно.
— Хочу, еще как хочу. Замок посмотрю и все такое.
— Кстати, — заметила Гвенни, — он может подсказать тебе способ вернуться в Двухлунию.
— Наверное, может, — кивнула Дженни. Но особой заинтересованности не выказала.
***
Поутру все распрощались, после чего Годива двинулась по тропе, ведущей на восток, к Гоблиновому Горбу, а Гвенни со спутниками пошли на юг, к Провалу и замку Доброго Волшебника В соответствии с копией карты Чем тропа должна была вывести их прямиком к Невидимому мосту, а дальше, за пропастью, лежала дорога к замку Доброго Волшебника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49