Некоторые из них пали, сраженные стрелами, зато другие продолжали свое зловещее дело. Пол знал, что, если им дать достаточно времени, они добьются успеха, в отличие от стен Трои стена лагеря не была рассчитана на решительную осаду.
Солнце поднялось выше, вокруг Пола царил хаос, греческие защитники кидались от одной части своей не очень надежной стены к другой, где им казалось, что греки могут закрепиться и перелезть через нее. Они лишь успевали отбивать атаки. Сам царь Агамемнон в сопровождении героя Диомеда, как Пол слышал, лучшего война после Ахилла, который только наблюдал за битвой, он ведь звезда, а не простой воин, сделал вылазку за стены лагеря, чтобы выручить Аякса, поскольку тот лишился почти всех своих людей. Поэтому он отбивался от наседающих троянцев, схватив их же осадную доску, и превращал всех, кто приближался, в кровавое месиво. Гектор заметил Агамемнона, который уже отошел от стены метров на сто и бросился к нему, но пока он пробирался сквозь толпу своих же солдат, бьющихся насмерть с защитниками лагеря, благородный царь и Диомед уже пришли на выручку великану. Все трое поднялись на стену лагеря по лестнице, которую греки яростно защищали в течение операции, и разъяренный Гектор остался ни с чем у стены. Он громко колотил копьем по щиту, тем вызывая противников спуститься и помериться с ним силами.
Греческий солдат нашел Одиссея и велел ему идти к Агамемнону; охваченный возбуждением битвы царь стоял, широко расставив ноги, недалеко от стены, он весь был в кровоточащих ссадинах.
– Даже сейчас, благородный Одиссей, я чувствую мощную руку Отца Зевса. Мы погружаемся вниз в ад, а проклятые троянцы Приама поднимаются вверх в рай. Аякс и Диомед снова на поле брани, но им не остановить Гектора, которого явно поддерживают боги. Что мы будем делать? – Он стер с лица пот. – Только Ахилл может выстоять против него. Где же он? Не сходишь ли ты к нему? Умоли его выступить с нами в наш трудный час.
Невозможно было не посочувствовать этому сильному человеку, посеревшему и дрожащему от напряжения.
– Он болен. Он едва стоит на ногах – я сам его видел.
Агамемнон встряхнул головой, с курчавой бороды брызнул пот. Совсем рядом со стены с криком упал греческий солдат, его прокололо насквозь вражеское копье, из спины торчал окровавленный наконечник.
– Значит, кто-то из богов наслал на него болезнь, как в свое время Аполлон наслал на нас чуму за то, что мы обесчестили священника. Олимпийцы жаждут нашего поражения. – Благородный царь все еще задыхался. – Тяжело. Разве мы не поднесли им все положенные жертвоприношения?
– Все дело в Гекторе, так ведь? – сказал Пол, – Если мы сможем его остановить, у троянцев убавится прыти.
Агамемнон кивнул:
– Вряд ли даже богоподобный Диомед сможет его остановить – разве ты не видел, как Гектор убивает греков и требует еще? Сын Приама подобен льву, рычащему посреди деревни, а все псы прячутся под домами.
– Тогда не надо драться с ним один на один, – возразил Пол. Нужно делать что-то прямо сейчас. Иначе Орландо и Фредерикс, с какой-то целью присланные ему, исчезнут в этом потоке крови. – Нужно сбросить на него камень или сделать еще что-то подобное.
Агамемнон странно посмотрел на него, и сначала Пол решил, что тот станет обвинять его в отсутствии благородства. Но великий царь сказал:
– Ты в самом деле умнейший из греков, находчивый Одиссей. Пойди найди Аякса и попроси его подойти ко мне.
Пол поспешил выполнить приказ. Территория лагеря была завалена телами, спешно оттащенными от стены, чтобы не мешали защитникам. Местами земля настолько пропиталась кровью, что приобрела отвратительно алый цвет.
«Как они это делают? – подумал изумленный Пол, подходя ближе к полю битвы. На греческой степс шел бой, греческие и троянские солдаты пытались убить друг друга прежде, чем убьют их. – Это… это организованное убийство? Даже в нереальном мире, как можно ввязываться во что-то подобное, зная, что тысяча людей будут пытаться воткнуть тебе копье в живот или стрелу в глаз? – Он услышал свирепый боевой клич Аякса, тот орал, как разъяренный бык. – Но я-то зачем здесь? Почему бы мне не спрятаться, пока все кончится? Может, чтобы защитить тех двух подростков, чтобы они смогли помочь мне разобраться в том, что со мной случилось?»
«Можно сказать, что это – невезение или злая воля богов, – раздумывал он, слыша душераздирающие вопли раненых, которые неслись к небесам, пугая воронов. – Кажется, так поступают, когда нет выбора».
Полу пришлось занять место Аякса на стене, и все его философские рассуждения отошли в сторону – нужно было постараться остаться в живых.
Троянцы накатывали снова и снова, как волны океана на берег. За теми сотнями, что штурмовали стену, находились еще тысячи, готовые заступить на место товарищей. Временами казалось, что боги наслали на троянцев какое-то сумасшествие. Сколько бы ни падало убитыми, всегда были желающие занять их место.
В штурме участвовало несколько героев, Пол слышал, что их имена выкрикивали как свои, так и чужие, будто война – это дикое и опасное соревнование. Пехотинцы с обеих сторон содрогались от восторга, что бьются на одном поле с легендарными героями, такими как Сарпедон, Эней, Дефобус. Но величайшим и ужаснейшим был Гектор, сын царя Приама, казалось, что он везде – вот он пытается разбить ворота лагеря, через мгновение он уже участвует в штурме слабого места обороны греков. Греки тоже выставили своих бойцов, Диомеда, уже немолодого Нестора и отвергнутого Еленой Менелая, но никто из них не мог сравниться с Гектором, которому даже удалось проткнуть копьем сразу двух солдат, так они и умирали, прижатые друг к другу, как ложки в буфете. Гектор даже не задержался посмотреть на свой подвиг, а просто наступил на них ногой и выдернул древко. Они свалились друг на друга, а Гектор уже был в другом месте. Он в самом деле был похож на льва в стае гончих, как говорил Агамемнон.
Жизнь Пола превратилась в бесконечный ритм выпадов и отскоков, он забирал чужие жизни, чтобы сохранить свою. Эта старинная битва совсем не походила на все им виденное: никаких организованных атак и контратак умелых воинов. Когда пролетали стрелы и копья, оставшиеся в живых с криками бросались вперед. В ближнем бою щиты не помогали, противники могли достать друг друга кинжалами. Это был просто кошмар, они сражались в такой тесноте, что Пол чувствовал прикосновение тел сражающихся рядом с ним воинов, отличить врага от своего – почти невозможно. Его самого ранили несколько раз, самая тяжелая рана – порез на руке, болезненный, но не глубокий, – копье пробило щит и достало до руки. Больше всего на свете ему хотелось оказаться подальше от стены и опасности, но когда красное солнце поднялось над долиной, троянцы почуяли победу. Гектор в своих сияющих доспехах набросился на несчастных греков, как дикий зверь, ворвавшийся на детскую вечеринку. Пол увидел, что остальные защитники чувствовали то же. Скоро все закончится: Наконец он получит зловещий мир, которого сейчас хотел меньше всего.
Троянцы собрались у ворот для нового штурма. Пол задыхался, внизу враги перекатывались через ров прямо в том месте, где находились он и его измученные товарищи. Троянцы лезли вверх, прикрываясь щитами, они больше походили на насекомых, чем на людей, – Полу казалось, что он смотрит на орду тараканов. Было видно только одно лицо – Гектора, черноволосый герой стоял среди других, он не боялся греческих стрел. В одной руке он высоко держал окровавленное копье, а другой подталкивал воинов к вожделенным воротам. Диомед спрыгнул со стены, чтобы сразиться с Гектором, но троянские солдаты окружили его плотным кольцом. Диомед убил нескольких, но был все еще слишком далеко.
Пол начал впадать в какой-то лихорадочный ступор, загипнотизированный волной щитов, медленно приближающейся к нему. Вдруг около его ноги что-то ударило, затем ногу сдавило как тисками. Он с трудом поднял свой кинжал, но тут сообразил, что его схватили изнутри крепости – из-за греческой стены.
Оказалось, что это могучий Аякс, стоящий внизу. Он отпустил Пола.
– Помоги мне забраться, Одиссей.
Пол нагнулся, и Аякс схватился за его запястье, этого оказалось достаточно. Несмотря на значительный вес героя, Аякс легко забросил свое тело на стену, потом со злорадством глянул вниз на копошащихся троянцев.
– Я бы вернулся раньше, – пророкотал он. – Но красавчик Парис с воинами сумели перелезть через стену. Мы отгоняли их обратно.
С Аякса ручьями лился пот, он выбивался из сил, но его присутствие возымело эффект. Если Гектор был богом войны, Аякс был более древним, более простым божеством гор, земли и… камня.
Пол с изумлением смотрел, как Аякс поднимает глыбу, которую до того положил на стену у ног Пола, набирает в легкие воздух и выпрямляется.
– Мне не хотелось далеко его тащить, – с трудом сказал он, на шее набухли вены. Камень весил не меньше небольшого автомобиля.
«Герои, – подумал Пол. – Кровавые герои, такими они и задуманы, так это описывает Гомер в своей Илиаде, – сейчас такой камень и десять человек не поднимут».
– Где же этот проклятый Гектор? – просипел Аякс. Он почти сразу обнаружил могучего сына Приама, тот пробирался поближе к стенам крепости.
– Ага, – пробормотал великан, после чего поднял валун над головой, при этом его мышцы так затрещали, что Пол содрогнулся и отскочил. Аякс держал камень над головой, ручищи дрожали от напряжения. – Эй! Гектор! – крикнул он. – Тебе подарочек от греков!
Гектор поднял свое прекрасное лицо как раз в тот момент, когда Аякс швырнул в него глыбу. Троянский герой успел поднять щит над головой, но рухнувший на него камень раздавил щит в лепешку. Откатываясь, камень убил еще троих, линия троянцев дрогнула, они вопили от страха и изумления. Немногие, кто сохранил силу духа, подхватили изломанное тело Гектора и понесли в Трою, троянские войска отступали.
– Ты убил его! – опешил Пол: Аякс согнулся пополам, упираясь руками в бедра, он весь дрожал.
Великан возразил:
– Великий Гектор еще жив – я видел, он шевелился, когда его уносили. Такого героя одним камнем не убьешь. Но сегодня он уже точно не будет сражаться.
Пол с интересом наблюдал за троянскими воинами – они почуяли поражение, как стадо оленей чует запах костра. Солдаты, осаждавшие стены, отходили. Хотя они еще отстреливались, большая их часть двинулась через траншею за бесчувственным телом Гектор. Кажется, боги отвернулись от войск Приама… по крайней мере на время.
Код Дельфи. Начать здесь.
Солнце уже встало, и все обитатели царского дворца поднялись на крепостные стены, чтобы посмотреть, как проходит битва у греческого лагеря. С такого расстояния воины казались чуть больше муравьев, битва продолжалась очень долго. Ясно, что с обеих сторон должны быть убитые. Как ужасно беспомощно ждать, чтобы узнать в конце, кто же выжил, а кто нет! Я прекрасно понимаю Приама и Гекубу, да и всех остальных, потому что и мои друзья сейчас там, на поле боя. Даже в этом ненастоящем мире человечество упорно стремится к самоуничтожению. Если это и есть эволюция, если насильственная смерть и служит каким-то высшим целям, я этого не вижу.
Конечно, я вообще ничего не вижу. Ну не дура ли я, вообразила, что приобретенные в ВР чувства, новые способности сделали меня менее слепой. Я блуждаю во тьме.
Стоп. Нужно рассказывать по порядку. Я ведь не знаю, когда произойдет перелом – либо троянцы вернутся с победой, либо прибегут, разбитые врагом. Возможно, моим друзьям понадобится помощь, когда они вернутся. Если вернутся. Нет, я должна рассказать сначала.
После последней записи я почти не спала. На рассвете я проснулась от тревожного сна, мне снова снилось, что я заблудилась в темных коридорах Института Песталоцци, а из вестибюля доносились жалобные голоса потерявшихся детей. Я не могла больше уснуть, да не очень и старалась. Сейчас мне нечем особо заняться, я сделала выбор – отправила друзей на битву. Но все-таки я могу заняться чем-то более полезным, чем лежать в темноте без сна и размышлять.
Эмили проснулась, когда я встала. Она капризна как маленький ребенок, но я, видимо, еще не совсем проснулась, и впервые мне стало жаль ее. Кем бы она ни была, она ведь не напрашивалась на участие в наших приключениях, от этого она страдает. Хотя то, как она страдает, может означать что-то важное… Я опять забегаю вперед. Порядок прежде всего.
Флоримель еще спала, и слава богу – ей очень нужен отдых, – а Эмили не пожелала оставаться с ней в женской половине. Я взяла девушку с собой. Я понятия не имела, куда направляюсь, мне просто хотелось посмотреть на знаменитый город. Мы здесь не случайно, мы должны в это верить. Это подтверждает появление Госпожи Окон, как назвал ее монах, она не может быть частью симуляции Дома, потому что говорила о Трое, другой симуляции. Кто-то с нами связывался или пытался связаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112