– вдруг заорал Мезенцев, тыча пальцем в лобовое стекло.
Байк... Угольно-черный байк съезжал с дороги куда-то в лес. Рита сидела, обняв байкера в черной куртке и белом шелковом шарфе. Она по-прежнему была с ним.
Кстин повернулся и едва успел уклониться, иначе дрожавший от возбуждения Мезенцев выколол бы ему пальцем глаз.
– Дорогой мой! У меня стопроцентное зрение. Вы чуть было не сократили его ровно наполовину. Я понимаю ваше волнение: муза есть муза. Но зачем же так кричать?
– Поезжайте за ним. Его надо догнать!
– Нет, уважаемый! – Голос Бурцева стал серьезным. – Не хочу вас разочаровывать, но у нас тут, похоже, дела поважнее. – Он потянулся за рацией.
– Остановите машину! – Мезенцев распахнул дверь и занес ногу, собираясь спрыгнуть на ходу.
Это было лишним: Володя и так уже тормозил. Не собирался же он, в самом деле, таранить цистерну?
– Сумасшедший, – пробурчал водитель. Мезенцев, не обращая на него внимания, выскочил из машины и бросился в лес за мотоциклистом.
– Да, – задумчиво сказал Кстин. – Видимо, я переоценивал писательскую братию. Прогнило что-то в королевстве Дат ском... Авторитет «почвенников» сильно упал в моих глазах. – Он вздохнул, последний раз посмотрел на широкую спину неудавшегося летописца, огромными скачками убегавшего в лес, и взял рацию. – За работу, мальчики! Гвардию – в огонь!
Пастухов с сожалением закрыл журнал и отложил в сторону. Взял большой пластиковый ящик с красным крестом на боку и ступил на дорогу.
Перед ними лежала ЗОНА, и Мезенцев только что пересек ее границу. Но никто из них не знал об этом.
* * *
Одиннадцать часов двадцать четыре минуты. Ферзиковский РОВД.
Личный состав отдела собрался довольно быстро. Все понимали, что незапланированная тревога (та, о которой не предупреждали заранее) – штука серьезная. Настоящих, боевых -тревог здесь не было уже два года – с тех самых пор, когда трое бандитов, напавшие в Калуге на инкассаторскую машину, пытались спрятаться в лесу. Одного потом поймали, второго застрелили при попытке оказать сопротивление, а третий исчез. Исчез, как сгинул, что ни у кого не вызвало удивления – в здешних лесах иногда исчезали люди: дачники, грибники, бомжи... И никто их больше не видел.
Но сейчас дело обстояло куда серьезнее. Нападение на патрульную группу, два автомата пропали. Если верить раненому Николаеву, то это сделал свой – старший наряда, сержант Попов. Но даже если Попов ни при чем, это мало что меняло, два боевых автомата – это как-никак... А поблизости – Бронцы, и в этой деревне обитает сотня душ. Или уже меньше?
Костюченко метался по зданию отдела.
«Вот ведь выпал денек! И почему это обязательно должно было случиться в мое дежурство?»
Но его как дежурного ожидало еще кое-что. На десерт. Когда шумиха с нападением на дежурную машину уляжется, когда ситуация наконец разрешится, прокуратура займется Ли патовым. И тогда Костюченко обязательно спросят – на каком основании гражданин без достаточных оснований был помещен в камеру ИВС? Тот самый гражданин, который потом был найден повесившимся? Или – повешенным? В протоколе будет уклончивое – «висевшим в петле».
«Нет, все-таки надо написать рапорт о нападении на должностное лицо, находящееся при исполнении – чтобы прикрыть себе попу». Он понимал, что рапорт – не такое уж и надежное прикрытие, скорее – порция вазелина, который сделает последующие процедуры не столь болезненными.
Он вернулся в дежурку, пододвинул журнал и взял ручку. Он даже не успел задуматься, с чего начнет писать рапорт: в этот момент на улице затормозила знакомая «Волга».
«Не успел», – подумал Костюченко. Он схватил со стола фуражку и опрометью бросился на крыльцо – докладывать.
Начальник Ферзиковского РОВД подполковник Денисов, грузный мужчина сорока с небольшим лет, вылез из машины и направился к двухэтажному зданию отдела.
Дежурный выбежал на крыльцо, щелкнул каблуками и отдал честь.
– Товарищ подполковник...
– Выехали на место? – перебил Денисов.
– Так точно. Майор Ларионов возглавил группу...
– Хорошо... В кабинет! – Стремительность его движений никак не вязалась с некоторой полнотой, которую рано или поздно приобретают все начальники, перешагнувшие звание майора. Быстрыми шагами он прошел в свой кабинет – третья дверь от дежурки, – закрыл дверь и стал переодеваться в форму.
Звонок дежурного оторвал его от приятного занятия: вдвоем с одной очень интересной дамой, дачницей из Калуги, они собирались распить бутылочку винца и... Затем поговорить немного о видах на урожай.
Бабенка была не первой молодости (тех же лет, что и он, для Денисова это означало – старая), но достаточно бойкая и в рабочем состоянии.
Откровенно говоря, ни ей, ни ему не хотелось, чтобы дело дошло до урожая, поэтому посевную надо было провести с умом. Но за это Денисов не беспокоился: не дети ведь, в конце-то концов. Бутылка вина быстро опустела, он уже готовился выйти в поле и вспоминал, в каком кармане находится предохранительное устройство, которое нужно надеть на плуг, рука шарила в кармане куртки, и в этот момент раздался звонок.
Служба есть служба – мобильный Денисов не отключал ни на минуту. Услышав голос Костюченко, он сразу понял, что произошло нечто из ряда вон. Всякий раз, когда происходило нечто из ряда вон (стоило признать – к счастью, в Ферзикове это происходило нечасто), он не мог без отвращения смотреть на свой китель мышиного цвета. В такие моменты в голову лезли нехорошие мысли – и почему он только не стал нотариусом?
Денисов галантно извинился (по крайней мере, он старался быть галантным, но это нелегко, когда счет идет на секунды), сказал, что посевную придется отложить – «надеюсь, ненадолго», – надел куртку и побежал к машине. Та была припаркована за домом – чтобы любопытные не задавались лишними вопросами: мол, откуда у начальника РОВД такая тяга к работе с населением? Вроде он уже пятнадцать лет как не участковый.
Его черная «Волга» была слишком приметной: иногда это мешало.
Денисов открыл ворота, внимательно осмотрелся. По счастливому стечению обстоятельств, дом, в котором жила дачница, стоял на самом краю поселка. Даже можно сказать – в некотором отдалении от него. На отшибе.
На дороге никого не было. Он быстро вернулся в машину, завел мотор и вылетел на улицу. Ворота закрывать за собой не стал – ни к чему лишний раз светиться.
Он нажал на газ и помчался через весь поселок, хозяйским взглядом окидывая улицы и дома. Но вроде ничего особенного на улицах не происходило. Все было, как всегда.
Перед большим щитом с нарисованной румяной девицей, державшей еще более румяный каравай, он свернул направо, на улицу Карпова. Девица немного косила на один глаз, и с шеей у нее что-то было не в порядке, но, насколько мог судить Денисов по собственному опыту, на ситуацию в городе это никак не влияло. Он машинально прочел надпись на щите: «Добро пожаловать!» и так же машинально кивнул.
Слева промелькнул «Белый дом» – управление районной администрации, справа – клуб. Он проехал центральную площадь – «пятак», как ее здесь называли – и перед вокзалом снова повернул направо. Второй дом по правую руку – это и есть отдел. Денисов остановился, вылез из машины.
Перед визитом к дачнице он снял форму, рассчитывая, что в штатском будет выглядеть не столь официально, тогда хозяйка быстрее перейдет от «товарища подполковника» к Володе. А теперь чувствовал себя так, словно его застукали голым на пляже, он настолько привык к милицейскому кителю, что без него уже было как-то неуютно.
Денисов зашел в кабинет, открыл шкафчик и быстро переоделся. Он сел за стол и, зная, что лейтенант ожидает под дверью, крикнул:
– Заходи!
– Товарищ подполковник! – с порога зачастил Костюченко. – За время вашего отсутствия...
Денисов слушал его и тер виски: вино неожиданно ударило в голову и подействовало расслабляюще. Больше всего ему сейчас хотелось немного вздремнуть на кушетке, стоявшей у окна. Однако новости были такие, что тут уж не до сна.
– Значит, со слов Николаева получается, что это Попов?
– Так точно, – подтвердил Костюченко.
– Ты инструктировал его перед заступлением в наряд?
– Да.
– Ну и...
Костюченко пожал плечами:
– Я не заметил ничего такого...
– Понятно. Ничего такого, что могло бы объяснить, почему нормальный с виду парень вдруг хватается за автомат... Ничего такого. В управление доложил?
– Пока нет...
– Я сам доложу... – Он внимательно посмотрел на Костюченко. – Что-нибудь еще? – Глаза Денисова сузились, и дежурному это совсем не понравилось, но надо было выкладывать все до конца.
– Еще... Липатов.
– Что такое?
Костюченко вкратце рассказал.
– Дундук! – отреагировал начальник. – Прокуратуру вызвал?
– Так точно!
– Рапорт написал? Дежурный замялся:
– Пишу...
Денисов покачал головой.
– Одно к одному. Сначала что-то случилось с Липато вым... – Он помедлил, обдумывая, как увязать эти два происшествия. Он чувствовал, что должна быть какая-то связь, но она не была очевидной. – Затем эта стрельба – на том же месте... правильно я понимаю? На том же самом месте?
Костюченко кивнул и одновременно пожал плечами. Наверное, это означало, что все обстоит именно так, хотя он и не уверен.
– Попов докладывал что-нибудь по рации?
– Никак нет.
– А вообще кто-нибудь из наряда выходил на связь?
– Нет.
Денисов поджал пухлые губы.
– Что, у них не было времени доложить? Все произошло так неожиданно? Или что-то случилось с рацией?
Костюченко молчал. Он знал, что Денисов рассуждает вслух, его ответа не требовалось.
– Значит, так. – Начальник откинулся в кресле. – Личный состав вооружен?
– Так точно.
– Машина Николаева на ходу?
– Да.
– Проверь – работает рация или нет. Где сам Николаев?
– В больнице.
– Пошли кого-нибудь толкового... Нет. Не надо. Послушай, принеси мне аспирина... – Он опять потер виски. – Жена не звонила?
– Никак нет.
– Хорошо. Иди...
Он услышал топот ног по коридору: дежурный торопился исполнять приказания.
Ну что? Настало время командовать. Как говорится, пить до дна чашу ответственности... Денисов глубоко вздохнул. Ему опять не нравился этот мышиный цвет.
Сейчас многое зависело от действий опергруппы, возглавляемой майором Ларионовым, одним из заместителей Денисова. Если им удастся быстро найти и обезвредить Попова... Впрочем, он не был до конца уверен, что это именно Попов. Возможно, у старшины болевой шок и он сказал что-то не то, а может, Костюченко понял его неправильно – все может быть. Денисову было ясно одно – что ничего на самом деле не ясно. Но, как бы то ни было, он обязан был доложить о происшествии в управление.
Послышался стук в дверь.
– Да!
Вошел Костюченко.
– Товарищ подполковник! Рация в машине работает. Вот. – Он подошел к столу и поставил бело-зеленый цилиндр аспирина УПСА.
– Спасибо! – Денисов убрал аспирин. – Лейтенант, объяви ребятам из ДПС – пусть останавливают всех подряд, соблюдая максимальную осторожность. В общем, ты знаешь... Давай!
– Слушаюсь.
Когда Костюченко вышел, Денисов налил в стакан воды из графина и бросил туда две таблетки. Таблетки зашипели, как маленькие гейзеры, он почувствовал на своей руке крошечные капельки, вылетающие из стакана. Денисов подождал, пока они растворятся. Все это время он обдумывал предстоящий доклад, и чем больше думал, тем больше убеждался, что между двумя сегодняшними происшествиями должна быть какая-то связь. Не может это быть просто совпадением. Никак не может.
Он залпом выпил белую шипящую воду, это его чуть-чуть освежило. Денисов вздохнул и протянул руку к телефону. Он уже собирался снять трубку, как вдруг телефон зазвонил.
– Слушаю.
– Товарищ подполковник, оперативный дежурный по области. – Голос Костюченко дрожал от волнения. – Переключаю.
Денисов подобрался. В трубке послышался щелчок, затем-властный громкий голос:
– Але!
– Начальник Ферзиковского РОВД подполковник Денисов, – отрапортовал он.
– Доложите о происшествиях за последние три часа, – потребовал оперативный.
Денисов похолодел. «Уже знают! Откуда?»
– У нас чэпэ – нападение на патрульную группу с применением огнестрельного оружия. Обстоятельства происшествия выясняются, введен в действие план «Перехват», наместо выслана...
Оперативный сорвался на крик, чуткая мембрана усилила его до такой степени, что Денисов невольно убрал трубку от уха.
– Отставить! Сейчас же вернуть людей назад! Как поняли?
– Понял вас – вернуть людей назад. А?.. – Он пробовал что-то спросить, но оперативный не давал вставить ни слова. Видимо, ему самому только что НАГОРЕЛО.
Денисов услышал шорох: оперативный листал какие-то бумаги.
– Денисов! Где это произошло?
– В районе деревни Бронцы...
– Слушай меня. Немедленно выставить оцепление... – снова шорох, – у железнодорожного переезда. В сторону Бронцев никого не пускать. Самим дальше – ни ногой. Ждать прибытия основных сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Байк... Угольно-черный байк съезжал с дороги куда-то в лес. Рита сидела, обняв байкера в черной куртке и белом шелковом шарфе. Она по-прежнему была с ним.
Кстин повернулся и едва успел уклониться, иначе дрожавший от возбуждения Мезенцев выколол бы ему пальцем глаз.
– Дорогой мой! У меня стопроцентное зрение. Вы чуть было не сократили его ровно наполовину. Я понимаю ваше волнение: муза есть муза. Но зачем же так кричать?
– Поезжайте за ним. Его надо догнать!
– Нет, уважаемый! – Голос Бурцева стал серьезным. – Не хочу вас разочаровывать, но у нас тут, похоже, дела поважнее. – Он потянулся за рацией.
– Остановите машину! – Мезенцев распахнул дверь и занес ногу, собираясь спрыгнуть на ходу.
Это было лишним: Володя и так уже тормозил. Не собирался же он, в самом деле, таранить цистерну?
– Сумасшедший, – пробурчал водитель. Мезенцев, не обращая на него внимания, выскочил из машины и бросился в лес за мотоциклистом.
– Да, – задумчиво сказал Кстин. – Видимо, я переоценивал писательскую братию. Прогнило что-то в королевстве Дат ском... Авторитет «почвенников» сильно упал в моих глазах. – Он вздохнул, последний раз посмотрел на широкую спину неудавшегося летописца, огромными скачками убегавшего в лес, и взял рацию. – За работу, мальчики! Гвардию – в огонь!
Пастухов с сожалением закрыл журнал и отложил в сторону. Взял большой пластиковый ящик с красным крестом на боку и ступил на дорогу.
Перед ними лежала ЗОНА, и Мезенцев только что пересек ее границу. Но никто из них не знал об этом.
* * *
Одиннадцать часов двадцать четыре минуты. Ферзиковский РОВД.
Личный состав отдела собрался довольно быстро. Все понимали, что незапланированная тревога (та, о которой не предупреждали заранее) – штука серьезная. Настоящих, боевых -тревог здесь не было уже два года – с тех самых пор, когда трое бандитов, напавшие в Калуге на инкассаторскую машину, пытались спрятаться в лесу. Одного потом поймали, второго застрелили при попытке оказать сопротивление, а третий исчез. Исчез, как сгинул, что ни у кого не вызвало удивления – в здешних лесах иногда исчезали люди: дачники, грибники, бомжи... И никто их больше не видел.
Но сейчас дело обстояло куда серьезнее. Нападение на патрульную группу, два автомата пропали. Если верить раненому Николаеву, то это сделал свой – старший наряда, сержант Попов. Но даже если Попов ни при чем, это мало что меняло, два боевых автомата – это как-никак... А поблизости – Бронцы, и в этой деревне обитает сотня душ. Или уже меньше?
Костюченко метался по зданию отдела.
«Вот ведь выпал денек! И почему это обязательно должно было случиться в мое дежурство?»
Но его как дежурного ожидало еще кое-что. На десерт. Когда шумиха с нападением на дежурную машину уляжется, когда ситуация наконец разрешится, прокуратура займется Ли патовым. И тогда Костюченко обязательно спросят – на каком основании гражданин без достаточных оснований был помещен в камеру ИВС? Тот самый гражданин, который потом был найден повесившимся? Или – повешенным? В протоколе будет уклончивое – «висевшим в петле».
«Нет, все-таки надо написать рапорт о нападении на должностное лицо, находящееся при исполнении – чтобы прикрыть себе попу». Он понимал, что рапорт – не такое уж и надежное прикрытие, скорее – порция вазелина, который сделает последующие процедуры не столь болезненными.
Он вернулся в дежурку, пододвинул журнал и взял ручку. Он даже не успел задуматься, с чего начнет писать рапорт: в этот момент на улице затормозила знакомая «Волга».
«Не успел», – подумал Костюченко. Он схватил со стола фуражку и опрометью бросился на крыльцо – докладывать.
Начальник Ферзиковского РОВД подполковник Денисов, грузный мужчина сорока с небольшим лет, вылез из машины и направился к двухэтажному зданию отдела.
Дежурный выбежал на крыльцо, щелкнул каблуками и отдал честь.
– Товарищ подполковник...
– Выехали на место? – перебил Денисов.
– Так точно. Майор Ларионов возглавил группу...
– Хорошо... В кабинет! – Стремительность его движений никак не вязалась с некоторой полнотой, которую рано или поздно приобретают все начальники, перешагнувшие звание майора. Быстрыми шагами он прошел в свой кабинет – третья дверь от дежурки, – закрыл дверь и стал переодеваться в форму.
Звонок дежурного оторвал его от приятного занятия: вдвоем с одной очень интересной дамой, дачницей из Калуги, они собирались распить бутылочку винца и... Затем поговорить немного о видах на урожай.
Бабенка была не первой молодости (тех же лет, что и он, для Денисова это означало – старая), но достаточно бойкая и в рабочем состоянии.
Откровенно говоря, ни ей, ни ему не хотелось, чтобы дело дошло до урожая, поэтому посевную надо было провести с умом. Но за это Денисов не беспокоился: не дети ведь, в конце-то концов. Бутылка вина быстро опустела, он уже готовился выйти в поле и вспоминал, в каком кармане находится предохранительное устройство, которое нужно надеть на плуг, рука шарила в кармане куртки, и в этот момент раздался звонок.
Служба есть служба – мобильный Денисов не отключал ни на минуту. Услышав голос Костюченко, он сразу понял, что произошло нечто из ряда вон. Всякий раз, когда происходило нечто из ряда вон (стоило признать – к счастью, в Ферзикове это происходило нечасто), он не мог без отвращения смотреть на свой китель мышиного цвета. В такие моменты в голову лезли нехорошие мысли – и почему он только не стал нотариусом?
Денисов галантно извинился (по крайней мере, он старался быть галантным, но это нелегко, когда счет идет на секунды), сказал, что посевную придется отложить – «надеюсь, ненадолго», – надел куртку и побежал к машине. Та была припаркована за домом – чтобы любопытные не задавались лишними вопросами: мол, откуда у начальника РОВД такая тяга к работе с населением? Вроде он уже пятнадцать лет как не участковый.
Его черная «Волга» была слишком приметной: иногда это мешало.
Денисов открыл ворота, внимательно осмотрелся. По счастливому стечению обстоятельств, дом, в котором жила дачница, стоял на самом краю поселка. Даже можно сказать – в некотором отдалении от него. На отшибе.
На дороге никого не было. Он быстро вернулся в машину, завел мотор и вылетел на улицу. Ворота закрывать за собой не стал – ни к чему лишний раз светиться.
Он нажал на газ и помчался через весь поселок, хозяйским взглядом окидывая улицы и дома. Но вроде ничего особенного на улицах не происходило. Все было, как всегда.
Перед большим щитом с нарисованной румяной девицей, державшей еще более румяный каравай, он свернул направо, на улицу Карпова. Девица немного косила на один глаз, и с шеей у нее что-то было не в порядке, но, насколько мог судить Денисов по собственному опыту, на ситуацию в городе это никак не влияло. Он машинально прочел надпись на щите: «Добро пожаловать!» и так же машинально кивнул.
Слева промелькнул «Белый дом» – управление районной администрации, справа – клуб. Он проехал центральную площадь – «пятак», как ее здесь называли – и перед вокзалом снова повернул направо. Второй дом по правую руку – это и есть отдел. Денисов остановился, вылез из машины.
Перед визитом к дачнице он снял форму, рассчитывая, что в штатском будет выглядеть не столь официально, тогда хозяйка быстрее перейдет от «товарища подполковника» к Володе. А теперь чувствовал себя так, словно его застукали голым на пляже, он настолько привык к милицейскому кителю, что без него уже было как-то неуютно.
Денисов зашел в кабинет, открыл шкафчик и быстро переоделся. Он сел за стол и, зная, что лейтенант ожидает под дверью, крикнул:
– Заходи!
– Товарищ подполковник! – с порога зачастил Костюченко. – За время вашего отсутствия...
Денисов слушал его и тер виски: вино неожиданно ударило в голову и подействовало расслабляюще. Больше всего ему сейчас хотелось немного вздремнуть на кушетке, стоявшей у окна. Однако новости были такие, что тут уж не до сна.
– Значит, со слов Николаева получается, что это Попов?
– Так точно, – подтвердил Костюченко.
– Ты инструктировал его перед заступлением в наряд?
– Да.
– Ну и...
Костюченко пожал плечами:
– Я не заметил ничего такого...
– Понятно. Ничего такого, что могло бы объяснить, почему нормальный с виду парень вдруг хватается за автомат... Ничего такого. В управление доложил?
– Пока нет...
– Я сам доложу... – Он внимательно посмотрел на Костюченко. – Что-нибудь еще? – Глаза Денисова сузились, и дежурному это совсем не понравилось, но надо было выкладывать все до конца.
– Еще... Липатов.
– Что такое?
Костюченко вкратце рассказал.
– Дундук! – отреагировал начальник. – Прокуратуру вызвал?
– Так точно!
– Рапорт написал? Дежурный замялся:
– Пишу...
Денисов покачал головой.
– Одно к одному. Сначала что-то случилось с Липато вым... – Он помедлил, обдумывая, как увязать эти два происшествия. Он чувствовал, что должна быть какая-то связь, но она не была очевидной. – Затем эта стрельба – на том же месте... правильно я понимаю? На том же самом месте?
Костюченко кивнул и одновременно пожал плечами. Наверное, это означало, что все обстоит именно так, хотя он и не уверен.
– Попов докладывал что-нибудь по рации?
– Никак нет.
– А вообще кто-нибудь из наряда выходил на связь?
– Нет.
Денисов поджал пухлые губы.
– Что, у них не было времени доложить? Все произошло так неожиданно? Или что-то случилось с рацией?
Костюченко молчал. Он знал, что Денисов рассуждает вслух, его ответа не требовалось.
– Значит, так. – Начальник откинулся в кресле. – Личный состав вооружен?
– Так точно.
– Машина Николаева на ходу?
– Да.
– Проверь – работает рация или нет. Где сам Николаев?
– В больнице.
– Пошли кого-нибудь толкового... Нет. Не надо. Послушай, принеси мне аспирина... – Он опять потер виски. – Жена не звонила?
– Никак нет.
– Хорошо. Иди...
Он услышал топот ног по коридору: дежурный торопился исполнять приказания.
Ну что? Настало время командовать. Как говорится, пить до дна чашу ответственности... Денисов глубоко вздохнул. Ему опять не нравился этот мышиный цвет.
Сейчас многое зависело от действий опергруппы, возглавляемой майором Ларионовым, одним из заместителей Денисова. Если им удастся быстро найти и обезвредить Попова... Впрочем, он не был до конца уверен, что это именно Попов. Возможно, у старшины болевой шок и он сказал что-то не то, а может, Костюченко понял его неправильно – все может быть. Денисову было ясно одно – что ничего на самом деле не ясно. Но, как бы то ни было, он обязан был доложить о происшествии в управление.
Послышался стук в дверь.
– Да!
Вошел Костюченко.
– Товарищ подполковник! Рация в машине работает. Вот. – Он подошел к столу и поставил бело-зеленый цилиндр аспирина УПСА.
– Спасибо! – Денисов убрал аспирин. – Лейтенант, объяви ребятам из ДПС – пусть останавливают всех подряд, соблюдая максимальную осторожность. В общем, ты знаешь... Давай!
– Слушаюсь.
Когда Костюченко вышел, Денисов налил в стакан воды из графина и бросил туда две таблетки. Таблетки зашипели, как маленькие гейзеры, он почувствовал на своей руке крошечные капельки, вылетающие из стакана. Денисов подождал, пока они растворятся. Все это время он обдумывал предстоящий доклад, и чем больше думал, тем больше убеждался, что между двумя сегодняшними происшествиями должна быть какая-то связь. Не может это быть просто совпадением. Никак не может.
Он залпом выпил белую шипящую воду, это его чуть-чуть освежило. Денисов вздохнул и протянул руку к телефону. Он уже собирался снять трубку, как вдруг телефон зазвонил.
– Слушаю.
– Товарищ подполковник, оперативный дежурный по области. – Голос Костюченко дрожал от волнения. – Переключаю.
Денисов подобрался. В трубке послышался щелчок, затем-властный громкий голос:
– Але!
– Начальник Ферзиковского РОВД подполковник Денисов, – отрапортовал он.
– Доложите о происшествиях за последние три часа, – потребовал оперативный.
Денисов похолодел. «Уже знают! Откуда?»
– У нас чэпэ – нападение на патрульную группу с применением огнестрельного оружия. Обстоятельства происшествия выясняются, введен в действие план «Перехват», наместо выслана...
Оперативный сорвался на крик, чуткая мембрана усилила его до такой степени, что Денисов невольно убрал трубку от уха.
– Отставить! Сейчас же вернуть людей назад! Как поняли?
– Понял вас – вернуть людей назад. А?.. – Он пробовал что-то спросить, но оперативный не давал вставить ни слова. Видимо, ему самому только что НАГОРЕЛО.
Денисов услышал шорох: оперативный листал какие-то бумаги.
– Денисов! Где это произошло?
– В районе деревни Бронцы...
– Слушай меня. Немедленно выставить оцепление... – снова шорох, – у железнодорожного переезда. В сторону Бронцев никого не пускать. Самим дальше – ни ногой. Ждать прибытия основных сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78