Речи, которые произносил пытаемый под пал-
ками подлинниками, называли подлинными - подлинная прав-
да. После подлинной правды пытаемого подвергали новой пытке,
заставляя говорить правду подноготную - для этого ему ^--^,
забивали под ногти пальцев железные гвозди. 1 [ S7 ]j
Пытки долго были в ходу в русском судопроизводстве. Алек-
сей Толстой, специально изучавший материалы допросов XVI-
XVIII веков, так описывал способы дознания на Руси в петровские
времена:
<В четырнадцати застенках стрельцов поднимали на дыбу, били
кнутом, сняв - волочили на двор и держали над горящей соломой.
Давали пить водку, чтобы человек ожил, и опять вздергивали на
вывороченных руках, выпытывая имена главных заводчиков...>
Разыскивая в своей библиотеке материалы для данной книги,
я наткнулся на антикварный фолиант в кожаном переплете, при-
обретенный мною у ленинградских букинистов лет двадцать на-
зад. Изданная в 1783 году книга называется <История о стран-
ствияхъ вообще по всем краямъ земнаго круга> и рассказывает о
путешествиях европейцев в экзотические страны.
Там, в частности, описываются методы, применяемые сиам-
цами (народом, ныне населяющим территорию Таиланда) для вы-
яснения истины при различных судебных тяжбах и во время доп-
росов. Я приведу небольшой отрывок из этой старинной книги с
сохранением ее оригинального стиля:
<По важным доносам в недостатке доказательств производят
пытки самые мучительные, коих множество родов. Всего чаще жгут
огнем: кладут костер дров во рву, так чтобы верх костра был нарав-
не с берегом рва длиною в пять, а поперек в одну сажень. Оговор-
щики и оговоренные водятся вдоль по костру босыми ногами; коих
подошвы вытерпят раскаленное железо, те и бывают оправлены.
Другой род огненной пытки: руки преступников опускают в
кипящее масло или в иную воспламеняющуюся жидкость. Некто
Француз доносил и не доказал, что его покрали. Должен был всу-
нуть руку в расплавленное олово, которую вынял почти совсем сго-
ревшую; а Сиамец, на коего доносил, сделав тоже, вынял руку по-
чти целую и был оправлен; но скоро после поймали и изобличили
его в новом воровстве. (Вот вам и высшая объективность! Бедный
француз потерял руку, был прилюдно опозорен, и лишь потом вы-
яснилось, что он говорил правду. - Ю. Щ.)
Третьего рода пытка называется водяная: донощики и огово-
ренные опускаются по шесту на дно. Тот, кто долее останется под
водою, признается правым>.
Далее автор книги, господин Прево, глубокомысленно заме-
чает:
<Сия может быть главная причина тому, что Сиамцы от ребя-
чества привыкают к огню и воде>. (Поэтому всегда и выигрывали
судебные процессы против европейцев, более изнеженных и не
подготовленных к такому своеобразному способу выяснения ис-
тины.)
Широко применялись пытки в средние века во время допро-
сов людей, заподозренных в сношениях с дьяволом. Информацию
на эту тему можно почерпнуть из самой знаменитой книги сред-
невековья <Молот ведьм>, написанной в конце XV века двумя гер-
манскими инквизиторами - Яковом Шпренгером и Генрихом Ин-
ститорисом.
Авторы этого беспримерного по своей бесчеловечности тру-
да подводят своеобразный теоретический фундамент под не-
обходимость применения пыток во время допросов. Они пишут:
<...изобличение в ереси происходит трояко, а именно: 1)с полич-
, ным, если обвиняемый открыто проповедует ересь, 2) через закон-
ное доказательство свидетелей и, наконец, 3) при собственном при-
знании вины>.
Так как чаще всего еретики скрывают свои взгляды, а свиде-
телей их противозаконной деятельности не всегда можно найти,
то инквизиторам ничего не оставалось, как вырвать у несчастных
людей признание вины самыми жестокими пытками. Чуть позже
мы коснемся событий, происходивших в России спустя 450 лет, и
с уди-влением обнаружим, что логика сталинских следователей во
всем совпадала с рассуждениями германских инквизиторов - было
объявлено, что <признание является царицей доказательств>, а
стало быть, задача следователя состояла в вырывании этих <при-
знаний> любой ценой.
Я. Шпренгер и Г. Инститорис в <Молоте ведьм> подробно опи-
сывают, как следует применять пытки, постепенно переходя от
психологического давления к физическому. Вначале судья дол-
жен только объявить о своем намерении приступить к пыткам,
после чего дать обвиняемому время на раздумье. Инквизиторы
пишут, что <...частые размышления, тяжкиеусловия заключения
и увещевания родственников рассказать правду делают ее (обви-
няемую) склонной к признаниям...
Если судья безуспешно ждал некоторое время признаний об-
виняемой, которая была неоднократно увещеваема, то, имея уве-
ренность в том, что обвиняемая продолжает запираться в правде,
он приступает к умеренным пыткам, не прибегая к кровопроли-
тию... Перед началом пыток обвиняемую раздевают. Если это жен-
щина, то ее раздевают надежные, почтенные женщины. Это дела-
ется для того, чтобы исследовать, не вшито ли в ее одеяние какое-
либо орудие ведьм, как это ими часто совершается по наущению
беса, когда они пользуются членами тела некрещеного мальчика.
Покуда орудия пытки готовятся к действию, судья от своего име-
ни и от имени других уважаемых мужей и ревнителей веры снова
предлагает обвиняемой добровольно признаться. Если она упор-
ствует, то ее передают палачам, которые и начинают пытку. По
просьбе кого-либо из присутствующих пытка на время прекраща-
ется, и обвиняемая снова увещевается сказать правду. При этом
ей обещают, что она не будет предана смерти, если сознается. Но
только не надо сообщать ей, что она будет содержаться в тюрьме.
Ее надо лишь уверить, что жизнь будет ей сохранена и что на нее
будет наложено некоторое наказание. (Типичный случай <лжи по
умолчанию> - человеку обещают сохранить жизнь, но стыдливо
умалчивают, что остаток этой жизни он проведет в сырых тюрем-
ных подвалах на хлебе и воде. - Ю. Щ.) Другие ученые полага-
ют, что это обещание надо держать лишь некоторое время, а по-
том ведьму все же следует сжечь. Некоторые считают возможным,
чтобы судья обещал такой ведьме жизнь, но смертный приговор
обязан вынести уже другой судья, а не тот, который уверил ее в
сохранении жизни>.
А теперь для сравнения обратимся к книге Д. Волкого-
нова <Триумф и трагедия Сталина>:
<После того как процесс признания Бухарина стал явно затя-
гиваться, Сталин разрешил Ежову использовать "все средства",
тем более что по его настоянию на "места" было еще ранее посла-
но такое разъяснение: "Применение методов физического воздей-
ствия в практике НКВД начиная с 1937 года разрешено ЦК
ВКП(б). Известно, что все буржуазные разведки применяют ме-
тоды физического воздействия против представителей социали-
стического пролетариата и притом применяют эти методы в са-
мой отвратительной форме. Возникает вопрос, почему социали-
стические органы государственной безопасности должны быть
более гуманны по отношению к бешеным агентам буржуазии и
заклятым врагам рабочего класса и колхозников? ЦК ВКП(б) счи-
тает, что методы физического воздействия должны, как исклю-
чение, и впредь применяться по отношению к известным и отъяв-
ленным врагам народа и рассматриваться в этом случае как допу-
стимый и правильный метод".
По существу это "исключение" стало обычным правилом, к
нему прибегали тотчас же, как только обвиняемый проявлял не-
податливость в "диалоге" со следователем. Фактически Сталин
официально санкционировал нарушение элементарных норм со-
циалистической законности. Поэтому когда Сталину вновь доло-
жили, что Бухарин "запирается", было предложено расширить
"методы допроса". Когда угрозы по адресу его жены и крохотного
сына в сочетании с "методами физического воздействия" стали
применяться в комплексе, Бухарин сдался. Он подписал самые чу-
довищные выдумки следователя, заклеймил себя как "троцкис-
та", "руководителя блока", "заговорщика", "предателя", "орга-
низатора диверсий". Невыносимо тяжело сегодня читать его сло-
ва: <Я признаю себя виновным в измене социалистической Родине,
самом тяжелом преступлении, которое только может быть, в орга-
низации кулацких восстаний, в подготовке террористических ак-
тов, в принадлежности к подпольной антисоветской организации.
Я признаю себя далее виновным в подготовке заговора "дворцово-
го переворота" >... Сотоварищи Тухачевского также прошли "энер-
гичную" обработку: запугивание, обещания, угрозы семьям, нео-
граниченное насилие. Во время следствия обвиняемым внушали:
только признание сохранит им жизнь...>
Следует отметить, что пытки и другие методы физического
воздействия эффективны, если следователям необходимо сломить
волю человека, заставить его безропотно выполнять приказы му-
чителей, но если мы говорим о поисках истины, то в этом плане
физические пытки не всегда приводят к нужному результату.
Вот что писал по этому поводу военный контрразведчик
О. Пинта:
<Телесные пытки имеют один серьезный недостаток. Под их
воздействием очень часто невиновный признается в преступлени-
ях, которых он никогда не совершал, и только для того, чтобы по-
лучить передышку. Телесные пытки в конце концов заставляют
говорить любого человека, но не обязательно правду>.
А теперь перенесемся из эпохи Второй мировой войны в нашу
,--л российскую действительность и послушаем анекдот про
.70 JJ <новых русских>.
Идет по улице преуспевающий бизнесмен, скучает. Видит
бронзовую вывеску над'<крутой> конторой: <Делаем что угодно
из чего угодно!>
Поймал он муху, засунул в спичечный коробок, входит внутрь.
- Слабо, - говорит, - из этой мухи слона сделать?
- Нет проблем, - ему отвечают, - давайте тысячу баксов и
заходите через неделю.
Приходит он через неделю, дают ему тот же спичечный коро-
бок, а в нем муха съежившись лежит и плачет:
- Да слон я, слон... Только по почкам больше не бейте...
Упорство человека в скрывании правды видоизменяется под
действием некоторых химических препаратов. Все, наверное, слы-
шали о так называемой <сыворотке правды> - веществе, снижаю-
щем волевой контроль, введение которого в кровь человека делает
его более откровенным. Однако многие специалисты считают, что
пентазол не оправдал возложенных на него ожиданий: во-первых,
к'нему привыкают, так что он может не оказать своего действия, а
во-вторых, <клиент> может быть предварительно подвергнут сеан-
су гипноза, так что введение <сыворотки правды> только заставит
его выдать другую, заранее <вложенную> в него легенду.
Но если с пентазолом мало кто из нас имел дело, то, безуслов-
но, все сталкивались с другим препаратом, развязывающим язы-
ки, - с обыкновенным алкоголем. <Что у трезвого на уме, то у
пьяного на языке>, - говорит народная пословица, и действитель-
но - в состоянии опьянения человек становится более откровен-
ным и может выболтать свои самые заветные секреты.
Известна нелюбовь пьяных к трезвым членам их компании.
Возможно, одна из ее причин состоит в том, что пьяный человек
порой бывает излишне откровенным, чем могут воспользоваться
более трезвые собутыльники. Историк В. Костомаров приводит ин-
тересный эпизод на эту тему, который касается графа Петра Анд-
реевича Толстого - известного деятеля петровской эпохи. Это был
достаточно умный и хитрый человек. Во времена царевны Софьи
и Ивана Милославского он оказался замешан в стрелецком бунте
и едва избежал казни, вовремя покаявшись в своих прегрешени-
ях перед Петром. Впоследствии царь неоднократно использовал
его для самых секретных и деликатных поручений - в 1717 году
граф обманом выманил из Неаполя царевича Алексея и привез его
в Россию на верную смерть.
Как-то, чтобы выведать нужную информацию, он решил при-
кинуться пьяным, но был разоблачен царем. Вот как об этом слу-
чае рассказывает историк:
<Однажды на пирушке у корабельных мастеров, подгуляв и раз-
благодушествовавшись, гости принялись запросто выкладывать
царю, что у каждого лежало на дне души. Толстой, незаметно ук-
лонившийся от стаканов, сел у камелька, задремал, точно во хме-
лю, опустил голову и даже снял парик, а между тем, покачиваясь,
внимательно прислушивался к откровенной болтовне собеседников
царя. Петр, по привычке ходивший взад и вперед по комнате, заме-
тил уловку хитреца и, указывая на него присутствующим, сказал:
- Смотрите, повисла голова - как бы с плеч не свали- ^.-->.s
лась. IR]
- Не бойтесь, ваше величество, - ответил вдруг очнувший-
ся Толстой. - Она вам еще-верна и на мне тверда.
- А! Так он только притворялся пьяным, - продолжал Петр. -
Поднесите-ка ему стакана три доброго флина (гретого пива с конь-
яком и лимонным соком). Так он поравняется с нами и также будет
трещать по-сорочьи >.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
ками подлинниками, называли подлинными - подлинная прав-
да. После подлинной правды пытаемого подвергали новой пытке,
заставляя говорить правду подноготную - для этого ему ^--^,
забивали под ногти пальцев железные гвозди. 1 [ S7 ]j
Пытки долго были в ходу в русском судопроизводстве. Алек-
сей Толстой, специально изучавший материалы допросов XVI-
XVIII веков, так описывал способы дознания на Руси в петровские
времена:
<В четырнадцати застенках стрельцов поднимали на дыбу, били
кнутом, сняв - волочили на двор и держали над горящей соломой.
Давали пить водку, чтобы человек ожил, и опять вздергивали на
вывороченных руках, выпытывая имена главных заводчиков...>
Разыскивая в своей библиотеке материалы для данной книги,
я наткнулся на антикварный фолиант в кожаном переплете, при-
обретенный мною у ленинградских букинистов лет двадцать на-
зад. Изданная в 1783 году книга называется <История о стран-
ствияхъ вообще по всем краямъ земнаго круга> и рассказывает о
путешествиях европейцев в экзотические страны.
Там, в частности, описываются методы, применяемые сиам-
цами (народом, ныне населяющим территорию Таиланда) для вы-
яснения истины при различных судебных тяжбах и во время доп-
росов. Я приведу небольшой отрывок из этой старинной книги с
сохранением ее оригинального стиля:
<По важным доносам в недостатке доказательств производят
пытки самые мучительные, коих множество родов. Всего чаще жгут
огнем: кладут костер дров во рву, так чтобы верх костра был нарав-
не с берегом рва длиною в пять, а поперек в одну сажень. Оговор-
щики и оговоренные водятся вдоль по костру босыми ногами; коих
подошвы вытерпят раскаленное железо, те и бывают оправлены.
Другой род огненной пытки: руки преступников опускают в
кипящее масло или в иную воспламеняющуюся жидкость. Некто
Француз доносил и не доказал, что его покрали. Должен был всу-
нуть руку в расплавленное олово, которую вынял почти совсем сго-
ревшую; а Сиамец, на коего доносил, сделав тоже, вынял руку по-
чти целую и был оправлен; но скоро после поймали и изобличили
его в новом воровстве. (Вот вам и высшая объективность! Бедный
француз потерял руку, был прилюдно опозорен, и лишь потом вы-
яснилось, что он говорил правду. - Ю. Щ.)
Третьего рода пытка называется водяная: донощики и огово-
ренные опускаются по шесту на дно. Тот, кто долее останется под
водою, признается правым>.
Далее автор книги, господин Прево, глубокомысленно заме-
чает:
<Сия может быть главная причина тому, что Сиамцы от ребя-
чества привыкают к огню и воде>. (Поэтому всегда и выигрывали
судебные процессы против европейцев, более изнеженных и не
подготовленных к такому своеобразному способу выяснения ис-
тины.)
Широко применялись пытки в средние века во время допро-
сов людей, заподозренных в сношениях с дьяволом. Информацию
на эту тему можно почерпнуть из самой знаменитой книги сред-
невековья <Молот ведьм>, написанной в конце XV века двумя гер-
манскими инквизиторами - Яковом Шпренгером и Генрихом Ин-
ститорисом.
Авторы этого беспримерного по своей бесчеловечности тру-
да подводят своеобразный теоретический фундамент под не-
обходимость применения пыток во время допросов. Они пишут:
<...изобличение в ереси происходит трояко, а именно: 1)с полич-
, ным, если обвиняемый открыто проповедует ересь, 2) через закон-
ное доказательство свидетелей и, наконец, 3) при собственном при-
знании вины>.
Так как чаще всего еретики скрывают свои взгляды, а свиде-
телей их противозаконной деятельности не всегда можно найти,
то инквизиторам ничего не оставалось, как вырвать у несчастных
людей признание вины самыми жестокими пытками. Чуть позже
мы коснемся событий, происходивших в России спустя 450 лет, и
с уди-влением обнаружим, что логика сталинских следователей во
всем совпадала с рассуждениями германских инквизиторов - было
объявлено, что <признание является царицей доказательств>, а
стало быть, задача следователя состояла в вырывании этих <при-
знаний> любой ценой.
Я. Шпренгер и Г. Инститорис в <Молоте ведьм> подробно опи-
сывают, как следует применять пытки, постепенно переходя от
психологического давления к физическому. Вначале судья дол-
жен только объявить о своем намерении приступить к пыткам,
после чего дать обвиняемому время на раздумье. Инквизиторы
пишут, что <...частые размышления, тяжкиеусловия заключения
и увещевания родственников рассказать правду делают ее (обви-
няемую) склонной к признаниям...
Если судья безуспешно ждал некоторое время признаний об-
виняемой, которая была неоднократно увещеваема, то, имея уве-
ренность в том, что обвиняемая продолжает запираться в правде,
он приступает к умеренным пыткам, не прибегая к кровопроли-
тию... Перед началом пыток обвиняемую раздевают. Если это жен-
щина, то ее раздевают надежные, почтенные женщины. Это дела-
ется для того, чтобы исследовать, не вшито ли в ее одеяние какое-
либо орудие ведьм, как это ими часто совершается по наущению
беса, когда они пользуются членами тела некрещеного мальчика.
Покуда орудия пытки готовятся к действию, судья от своего име-
ни и от имени других уважаемых мужей и ревнителей веры снова
предлагает обвиняемой добровольно признаться. Если она упор-
ствует, то ее передают палачам, которые и начинают пытку. По
просьбе кого-либо из присутствующих пытка на время прекраща-
ется, и обвиняемая снова увещевается сказать правду. При этом
ей обещают, что она не будет предана смерти, если сознается. Но
только не надо сообщать ей, что она будет содержаться в тюрьме.
Ее надо лишь уверить, что жизнь будет ей сохранена и что на нее
будет наложено некоторое наказание. (Типичный случай <лжи по
умолчанию> - человеку обещают сохранить жизнь, но стыдливо
умалчивают, что остаток этой жизни он проведет в сырых тюрем-
ных подвалах на хлебе и воде. - Ю. Щ.) Другие ученые полага-
ют, что это обещание надо держать лишь некоторое время, а по-
том ведьму все же следует сжечь. Некоторые считают возможным,
чтобы судья обещал такой ведьме жизнь, но смертный приговор
обязан вынести уже другой судья, а не тот, который уверил ее в
сохранении жизни>.
А теперь для сравнения обратимся к книге Д. Волкого-
нова <Триумф и трагедия Сталина>:
<После того как процесс признания Бухарина стал явно затя-
гиваться, Сталин разрешил Ежову использовать "все средства",
тем более что по его настоянию на "места" было еще ранее посла-
но такое разъяснение: "Применение методов физического воздей-
ствия в практике НКВД начиная с 1937 года разрешено ЦК
ВКП(б). Известно, что все буржуазные разведки применяют ме-
тоды физического воздействия против представителей социали-
стического пролетариата и притом применяют эти методы в са-
мой отвратительной форме. Возникает вопрос, почему социали-
стические органы государственной безопасности должны быть
более гуманны по отношению к бешеным агентам буржуазии и
заклятым врагам рабочего класса и колхозников? ЦК ВКП(б) счи-
тает, что методы физического воздействия должны, как исклю-
чение, и впредь применяться по отношению к известным и отъяв-
ленным врагам народа и рассматриваться в этом случае как допу-
стимый и правильный метод".
По существу это "исключение" стало обычным правилом, к
нему прибегали тотчас же, как только обвиняемый проявлял не-
податливость в "диалоге" со следователем. Фактически Сталин
официально санкционировал нарушение элементарных норм со-
циалистической законности. Поэтому когда Сталину вновь доло-
жили, что Бухарин "запирается", было предложено расширить
"методы допроса". Когда угрозы по адресу его жены и крохотного
сына в сочетании с "методами физического воздействия" стали
применяться в комплексе, Бухарин сдался. Он подписал самые чу-
довищные выдумки следователя, заклеймил себя как "троцкис-
та", "руководителя блока", "заговорщика", "предателя", "орга-
низатора диверсий". Невыносимо тяжело сегодня читать его сло-
ва: <Я признаю себя виновным в измене социалистической Родине,
самом тяжелом преступлении, которое только может быть, в орга-
низации кулацких восстаний, в подготовке террористических ак-
тов, в принадлежности к подпольной антисоветской организации.
Я признаю себя далее виновным в подготовке заговора "дворцово-
го переворота" >... Сотоварищи Тухачевского также прошли "энер-
гичную" обработку: запугивание, обещания, угрозы семьям, нео-
граниченное насилие. Во время следствия обвиняемым внушали:
только признание сохранит им жизнь...>
Следует отметить, что пытки и другие методы физического
воздействия эффективны, если следователям необходимо сломить
волю человека, заставить его безропотно выполнять приказы му-
чителей, но если мы говорим о поисках истины, то в этом плане
физические пытки не всегда приводят к нужному результату.
Вот что писал по этому поводу военный контрразведчик
О. Пинта:
<Телесные пытки имеют один серьезный недостаток. Под их
воздействием очень часто невиновный признается в преступлени-
ях, которых он никогда не совершал, и только для того, чтобы по-
лучить передышку. Телесные пытки в конце концов заставляют
говорить любого человека, но не обязательно правду>.
А теперь перенесемся из эпохи Второй мировой войны в нашу
,--л российскую действительность и послушаем анекдот про
.70 JJ <новых русских>.
Идет по улице преуспевающий бизнесмен, скучает. Видит
бронзовую вывеску над'<крутой> конторой: <Делаем что угодно
из чего угодно!>
Поймал он муху, засунул в спичечный коробок, входит внутрь.
- Слабо, - говорит, - из этой мухи слона сделать?
- Нет проблем, - ему отвечают, - давайте тысячу баксов и
заходите через неделю.
Приходит он через неделю, дают ему тот же спичечный коро-
бок, а в нем муха съежившись лежит и плачет:
- Да слон я, слон... Только по почкам больше не бейте...
Упорство человека в скрывании правды видоизменяется под
действием некоторых химических препаратов. Все, наверное, слы-
шали о так называемой <сыворотке правды> - веществе, снижаю-
щем волевой контроль, введение которого в кровь человека делает
его более откровенным. Однако многие специалисты считают, что
пентазол не оправдал возложенных на него ожиданий: во-первых,
к'нему привыкают, так что он может не оказать своего действия, а
во-вторых, <клиент> может быть предварительно подвергнут сеан-
су гипноза, так что введение <сыворотки правды> только заставит
его выдать другую, заранее <вложенную> в него легенду.
Но если с пентазолом мало кто из нас имел дело, то, безуслов-
но, все сталкивались с другим препаратом, развязывающим язы-
ки, - с обыкновенным алкоголем. <Что у трезвого на уме, то у
пьяного на языке>, - говорит народная пословица, и действитель-
но - в состоянии опьянения человек становится более откровен-
ным и может выболтать свои самые заветные секреты.
Известна нелюбовь пьяных к трезвым членам их компании.
Возможно, одна из ее причин состоит в том, что пьяный человек
порой бывает излишне откровенным, чем могут воспользоваться
более трезвые собутыльники. Историк В. Костомаров приводит ин-
тересный эпизод на эту тему, который касается графа Петра Анд-
реевича Толстого - известного деятеля петровской эпохи. Это был
достаточно умный и хитрый человек. Во времена царевны Софьи
и Ивана Милославского он оказался замешан в стрелецком бунте
и едва избежал казни, вовремя покаявшись в своих прегрешени-
ях перед Петром. Впоследствии царь неоднократно использовал
его для самых секретных и деликатных поручений - в 1717 году
граф обманом выманил из Неаполя царевича Алексея и привез его
в Россию на верную смерть.
Как-то, чтобы выведать нужную информацию, он решил при-
кинуться пьяным, но был разоблачен царем. Вот как об этом слу-
чае рассказывает историк:
<Однажды на пирушке у корабельных мастеров, подгуляв и раз-
благодушествовавшись, гости принялись запросто выкладывать
царю, что у каждого лежало на дне души. Толстой, незаметно ук-
лонившийся от стаканов, сел у камелька, задремал, точно во хме-
лю, опустил голову и даже снял парик, а между тем, покачиваясь,
внимательно прислушивался к откровенной болтовне собеседников
царя. Петр, по привычке ходивший взад и вперед по комнате, заме-
тил уловку хитреца и, указывая на него присутствующим, сказал:
- Смотрите, повисла голова - как бы с плеч не свали- ^.-->.s
лась. IR]
- Не бойтесь, ваше величество, - ответил вдруг очнувший-
ся Толстой. - Она вам еще-верна и на мне тверда.
- А! Так он только притворялся пьяным, - продолжал Петр. -
Поднесите-ка ему стакана три доброго флина (гретого пива с конь-
яком и лимонным соком). Так он поравняется с нами и также будет
трещать по-сорочьи >.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102