Я просил о помощи пассажиров, но они не хотят идти на военную службу. Не знаю, что делать. Если и дальше так пойдет, мы все умрем. Может, вы мне поможете? Ты и твои товарищи? Я дам вам самые лучшие каюты, буду защищать от матросов. Мне очень жаль, что Деке избили. Но не я виноват в том, что с нами случилась беда.
Эдди упрямо замотал головой:
– Я убивать того матроса, я найду его. Деке мне друг. Никто не будет бить моих друзей.
– Погоди убивать его, Эдди, у меня и так не хватает матросов. Пожалуйста, не делай этого. Ради меня.
– Ладно, не буду, но ты звать меня трус, сраный трус. А Эдди не трус.
– Прости, погорячился. Ты ведь собрался меня побить и не желал слушать. Вот я и заговорил, как все вы!
Эдди пристально смотрел на меня: можно ли мне верить? И решил наконец, что можно.
– Хорошо, – согласился он, – Эдди не будет тебе делать проблем. У тебя их много и без меня. Только не называй меня трусом! Никогда!
– Конечно, Эдди.
В знак примирения я протянул ему руку, но он не пожал ее.
– Не, – покачал он головой, – ты мне не друг. Ты позволил главному командиру запихнуть нас сюда. Убери свою поганую руку. – Он отвернулся и гордо зашагал прочь.
Я вернулся на мостик очень расстроенный. Пассажиры отказали мне в помощи. Я стал ждать Филипа, который пошел устраиваться в гардемаринскую каюту, и вдруг вспомнил, что даже не заглянул в собственную сумку. Она так и валялась в углу, там, где я ее бросил, придя впервые на мостик. Вконец вымотанный, я взял сумку, вышел с мостика и поплелся по коридору. Проходя мимо лейтенантской каюты с кнутом и скамьей для порки, я постарался прогнать воспоминания о своем идиотском поступке. Миновал еще две каюты и очутился перед командирской. Она оказалась огромной, больше, чем на «Гибернии» и на «Порции», и совершенно пустой, если не считать письменного стола, нескольких кресел и стульев.
О командире Хэсселбраде здесь уже ничто не напоминало. Я распаковал сумку, повесил над койкой фотографию Аманды и сел.
Я не спал двое суток. Можно было наконец отдохнуть.
Проснувшись, я не сразу понял, где нахожусь. Взглянул на часы. Черт возьми! Уже почти полдень. Проклиная все на свете, я вскочил как ужаленный. Так долго спать – непозволительная роскошь! Бросился в ванную, сунул под холодную струю голову, так и не нашел полотенца и вытерся рукавом. Перед входом на мостик нетерпеливо прохаживался Филип. Видимо, заждался меня.
– Извини. Долго ждешь?
– Около часа, сэр. Не решался постучаться к вам. Таков корабельный обычай – никто не вправе беспокоить командира без особых на то причин. Но и в этом случае его вызывают либо по телефону, либо по рации. Филип, видимо, решил, что я занят какими-то неотложными делами.
– Можешь стучаться ко мне в любое время, гард, – как бы между прочим по-дружески заметил я. – А хочешь – звони. Как тебе удобнее. Мы ведь с тобой единственные офицеры на корабле. Ты да я, да мы с тобой.
– Хорошо, сэр. Спасибо, – поблагодарил Филип, хотя я сильно сомневался, что он когда-нибудь решится постучать ко мне в каюту. Не так-то легко преодолеть долголетние привычки. Чтобы гардемарин заявился в командирскую каюту! В обычной ситуации такое просто невозможно представить!
– Матросы с камбуза доложили, – сообщил Филип, когда мы вошли на мостик, – что ужин будет готов к семи часам. Они что-то наскребли в буфете.
– Отлично!
Я стал просматривать свои записи на экране. Итак, необходимо разобраться с инженером, с постом связи, с гидропоникой. С чего начать? Я щелкнул тумблером внутренней связи.
– Мистер Друкер, доложите в центр управления, – приказал я в микрофон.
– Матрос Друкер докладывает, сэр, – прозвучал ответ, но не из зала гидропоники, а из каюты. Голос показался мне то ли слабым, то ли дрожащим.
– Сколько часов вы провели на вахте?
– Э… три… нет, четыре, сэр. Мистер Таер приказал мне отдежурить ночью и идти спать!
Пока я отлеживался и приводил в порядок свои нервишки, Филип исполнял мои обязанности!
– Хорошо. Извини, что разбудил. Спи дальше.
– Есть, сэр.
– Филип, – повернулся я к гардемарину. – Сходи посмотри, не спит ли мистер Цы. Если он отдежурил ночь, я не стану его будить.
– Он все еще на посту связи, сэр, – с виноватым видом ответил Филип. – Я приказал ему отдежурить две смены, чтобы пост не оставался без присмотра.
– Не много ли на себя берете? – упрекнул я Филипа и снова почувствовал себя неблагодарной свиньей. Опять все свалил с больной головы на здоровую. Я соединился с постом связи. – Мистер Цы!
Молчание. Видимо, Цы дремал.
– Матрос Цы докладывает, – донесся наконец из динамика его голос.
– Идите спать. И не забудьте запереть дверь, – приказал я.
– Есть, сэр. Спасибо.
Я выключил связь. Наступившая тишина казалась гнетущей. У меня вырвался вздох.
– Спасибо, Филип, извини, что напустился на тебя. Я недоволен собой и пытался сорвать свою злость на тебе.
– Спасибо, сэр. – Филип слегка покраснел. – Вам тоже надо было отдохнуть. Работать сутками никому не под силу. – Он отвел глаза и уставился на стену, прикидывая, не допустил ли какой-нибудь бестактности.
Разумеется, допустил. Намек на то, что я проспал, был более чем прозрачным и в обычной ситуации мог привести к скандалу. В обычной, но не нынешней.
– Ладно, забудем об этом. – Мне не терпелось сменить пластинку. – Сходи в столовую и спроси у мистера Бри, что ему нужно на завтра. Назначь кого-нибудь присматривать за пассажирами. Потом доложишь об исполнении.
– Есть, сэр. – Он отдал честь, лихо повернулся кругом и вышел.
Ему было восемнадцать, а мне двадцать один – разница невелика. Но его бьющая через край мальчишеская энергия вызывала у меня белую зависть, как у старика.
Я принялся составлять расписание дежурств. Задача не из легких при таком-то экипаже. Но поддерживать на корабле жизнеобеспечение хотя бы на минимальном уровне просто необходимо. Что же делать? Я ничего не мог придумать и понапрасну тратил время.
Положение сложилось прямо-таки безвыходное: как ни крути, то мостик на какое-то время оставался без дежурного, то пульт управления лазерами. А ведь в любой момент можно было ждать нападения космических чудищ.
Очевидно, они каким-то образом умудрялись обнаруживать наши корабли издалека. Иначе не объяснишь их нападения. В бескрайних просторах космоса вероятность случайной встречи близка к нулю. Непонятно, как чудовища могли приближаться к нам с такой скоростью и куда исчезали? Один раз они уже напали на «Дерзкого»; если еще раз нападут, с нашими малыми силами хорошего ждать не приходится.
Нельзя же приказать мистеру Цы круглосуточно находиться на вахте. Как быть?
Мои бесплодные размышления прервал стук в дверь. Я подумал было об украденном оружии, но потом увидел на экране монитора матроса Друкера. Сколько же я просидел, ломая голову? Неужели уже четыре часа?
– Мистер Друкер, восстановите зал гидропоники правого борта! – приказал я, едва матрос возник на пороге.
– Есть, сэр. Но, если помните, у нас нет аппаратуры, поэтому выращивать что-либо в том зале нельзя.
– Будем это делать вручную. Возьми себе двух помощников и приступай к делу. Металлические детали, которые могут для чего-то пригодиться, отнесете в инженерное отделение. Песок не выбрасывайте. Надо сделать новые ящики и посадить в них семена и ростки, взятые из зала гидропоники на левом борту. Составьте список всех имеющихся семян; прикиньте, сколько побегов можно взять из левого зала без ущерба для урожая. Об исполнении доложите. Сколько времени вам на это потребуется?
Друкер не спешил отвечать, долго думал. Значит, относится к делу серьезно.
– Все зависит от того, кого вы дадите мне в помощники, – ответил он наконец. – Дело в том, что…
– Понимаю. Кого бы вы хотели?
– Если можно, Грошнева и Джабура, сэр. Они добросовестные, не то что некоторые.
– Ладно, – усмехнулся я, – они в твоем распоряжении. Начинайте. До ужина еще два часа.
– Есть, сэр.
Не успел уйти Друкер, как вернулся Филип. Я вполуха слушал его доклад, просматривая свои записи на экране. Дел было по горло.
Поручив Филипу избавиться от тела убитого в трюме матроса, я принялся изучать перечень грузов на борту корабля. Там могло обнаружиться что-нибудь полезное.
Как только Филип вернулся, я объявил в микрофон по всему кораблю:
– Внимание, внимание. Всем собраться в пассажирской столовой. Экипажу и пассажирам, всем без исключения.
Вначале мы с Филипом зашли в оружейный склад. Я дал ему лазерный пистолет взамен пропавшего и сказал:
– Больше не теряй, гард.
– Есть, сэр! Не буду, – покраснел Филип.
Члены экипажа привыкли к столовой для матросов и в пассажирской чувствовали себя неловко. Теперь они, сбившись в кучу, стояли у двери. При нашем появлении сразу воцарилась тишина.
Инженер стоял, скрестив на руки груди. Надо будет непременно поговорить с ним после ужина. Рядом расположилась группа пассажиров, в основном пожилых. Беспризорница Жанна прижималась к Эдди Боссу, рядом с обиженным видом топталась Анни. Едва я вошел, она, забыв о сопернице, мне подмигнула.
Я остановился посреди зала и объявил:
– Леди и джентльмены! Я, Николас Сифорт, командир «Дерзкого»! Прежде чем мы приступим к ужину, я хочу кратко обрисовать наше положение. Основная часть сверхсветового двигателя корабля повреждена, и о том, чтобы лететь со сверхсветовой скоростью, не может быть и речи. Топлива для световых двигателей, слава Богу, достаточно, но, к несчастью, поблизости нет ни одной населенной планеты. Остается надеяться лишь на помощь. Когда «Порция» достигнет Надежды, сюда отправят спасательные корабли.
По столовой пронесся ропот – тревожные слухи, будоражившие пассажиров, подтвердились. Одна из пожилых пассажирок тихо заплакала.
– Электроэнергии хватит надолго, – продолжил я, – а вот запасов пищи всего на три месяца, если не считать овощей из зала гидропоники.
– Почему нас бросили?! – заголосила какая-то женщина.
– Потому что «Порция» не могла забрать всех. Системы жизнеобеспечения не выдержали бы, – объяснил я.
– А если «Порция» не доберется до той планеты? – спросил рядовой Клингер. – А если и доберется, то где гарантия, что спасательный корабль нас найдет?
– Помолчите, Клингер! – прикрикнул я. Увы, люди волновались все сильнее.
– Пусть говорит! Не мешайте! – потребовал мужчина средних лет, крепкого телосложения. – Мы хотим знать, как в действительности обстоят дела.
– Кто вы? – спросил я.
– Эммет Бранстэд. Дайте ему сказать! Может, хоть от него узнаем правду!
– Я все вам сказал!
Но в ответ послышались смешки. Тут до меня дошло, что всем закрыть рты не удастся, и я уступил:
– Говори, Клингер.
– Если на «Порцию» нападут чудища и уничтожат ее, никто никогда не узнает о нас и не придет нам на помощь. А если «Порция» и доберется до какой-нибудь планеты и сообщит о случившемся, пока спасательный корабль найдет нас, мы все тут погибнем. – Заплакала еще одна женщина. – Но самое страшное, – с остервенением продолжал Клингер, – что до Надежды «Порция» будет лететь одиннадцать месяцев; столько же потребуется спасательному кораблю, чтобы долететь от Надежды до нас. А еды у нас всего на три месяца!
Послышались испуганные возгласы.
– Мы вырастим пищу! – громко сказал я, перекрывая шум.
– Как?! – не унимался Эммет Бранстэд. – Половина гидропоники разрушена!
– Да! – Я подождал пока страсти улягутся, и снова заговорил: – У нас есть где выращивать овощи! Десятки кают пустуют. Мы поставим там ящики и флуоресцентные лампы. Для этого у нас есть все необходимое.
– Флуоресцентные лампы не очень подходят для растений…
– Но все-таки годятся! С растениями все будет в порядке!
Эммет больше не возражал.
– А питательный раствор для растений? – выкрикнул кто-то. – Как подвести его ко всем каютам?
– Будем поливать вручную. Люди тысячелетиями так ухаживали за своими огородами. Конечно, это нелегко. Зато выживем.
– Ну да! Скорее, сожрем друг друга! – проворчал Клингер. – Уже сейчас готовы.
– Прекратить!
– Он правду говорит! – проверещала молодая женщина с парезом лицевого нерва. Остальные тоже поддержали Клингера.
– Кто здесь командир! – заорал я.
– Мы тоже имеем право голоса! Наши жизни в опасности! – загалдели пассажиры.
– И наши тоже! – крикнул один из матросов, на всякий случай добавив: – Сэр.
– Я сказал: прекратить! Экипаж, смирно!
Лишь некоторые подчинились, в том числе Цы и Акрит.
– Не время сейчас приказывать, командир, – заявил Сайкес. Послышался одобрительный гул.
– Отставить разговоры! Смирно!
– Послушайте, командир, – не унимался Сайкес, – мы понимаем, что попали сюда не по вашей вине. Но зачем суетиться? Все равно – смерть.
– Корабль жизнеспособен, вы обязаны подчиняться приказам…
– Нет, не обязаны, – перебил меня Клингер. – Какой, к черту, военный корабль! Слышали, что сказал тот самый, которого вы упрятали в карцер? Нас, рядовых, всего тринадцать, да еще беспризорники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Эдди упрямо замотал головой:
– Я убивать того матроса, я найду его. Деке мне друг. Никто не будет бить моих друзей.
– Погоди убивать его, Эдди, у меня и так не хватает матросов. Пожалуйста, не делай этого. Ради меня.
– Ладно, не буду, но ты звать меня трус, сраный трус. А Эдди не трус.
– Прости, погорячился. Ты ведь собрался меня побить и не желал слушать. Вот я и заговорил, как все вы!
Эдди пристально смотрел на меня: можно ли мне верить? И решил наконец, что можно.
– Хорошо, – согласился он, – Эдди не будет тебе делать проблем. У тебя их много и без меня. Только не называй меня трусом! Никогда!
– Конечно, Эдди.
В знак примирения я протянул ему руку, но он не пожал ее.
– Не, – покачал он головой, – ты мне не друг. Ты позволил главному командиру запихнуть нас сюда. Убери свою поганую руку. – Он отвернулся и гордо зашагал прочь.
Я вернулся на мостик очень расстроенный. Пассажиры отказали мне в помощи. Я стал ждать Филипа, который пошел устраиваться в гардемаринскую каюту, и вдруг вспомнил, что даже не заглянул в собственную сумку. Она так и валялась в углу, там, где я ее бросил, придя впервые на мостик. Вконец вымотанный, я взял сумку, вышел с мостика и поплелся по коридору. Проходя мимо лейтенантской каюты с кнутом и скамьей для порки, я постарался прогнать воспоминания о своем идиотском поступке. Миновал еще две каюты и очутился перед командирской. Она оказалась огромной, больше, чем на «Гибернии» и на «Порции», и совершенно пустой, если не считать письменного стола, нескольких кресел и стульев.
О командире Хэсселбраде здесь уже ничто не напоминало. Я распаковал сумку, повесил над койкой фотографию Аманды и сел.
Я не спал двое суток. Можно было наконец отдохнуть.
Проснувшись, я не сразу понял, где нахожусь. Взглянул на часы. Черт возьми! Уже почти полдень. Проклиная все на свете, я вскочил как ужаленный. Так долго спать – непозволительная роскошь! Бросился в ванную, сунул под холодную струю голову, так и не нашел полотенца и вытерся рукавом. Перед входом на мостик нетерпеливо прохаживался Филип. Видимо, заждался меня.
– Извини. Долго ждешь?
– Около часа, сэр. Не решался постучаться к вам. Таков корабельный обычай – никто не вправе беспокоить командира без особых на то причин. Но и в этом случае его вызывают либо по телефону, либо по рации. Филип, видимо, решил, что я занят какими-то неотложными делами.
– Можешь стучаться ко мне в любое время, гард, – как бы между прочим по-дружески заметил я. – А хочешь – звони. Как тебе удобнее. Мы ведь с тобой единственные офицеры на корабле. Ты да я, да мы с тобой.
– Хорошо, сэр. Спасибо, – поблагодарил Филип, хотя я сильно сомневался, что он когда-нибудь решится постучать ко мне в каюту. Не так-то легко преодолеть долголетние привычки. Чтобы гардемарин заявился в командирскую каюту! В обычной ситуации такое просто невозможно представить!
– Матросы с камбуза доложили, – сообщил Филип, когда мы вошли на мостик, – что ужин будет готов к семи часам. Они что-то наскребли в буфете.
– Отлично!
Я стал просматривать свои записи на экране. Итак, необходимо разобраться с инженером, с постом связи, с гидропоникой. С чего начать? Я щелкнул тумблером внутренней связи.
– Мистер Друкер, доложите в центр управления, – приказал я в микрофон.
– Матрос Друкер докладывает, сэр, – прозвучал ответ, но не из зала гидропоники, а из каюты. Голос показался мне то ли слабым, то ли дрожащим.
– Сколько часов вы провели на вахте?
– Э… три… нет, четыре, сэр. Мистер Таер приказал мне отдежурить ночью и идти спать!
Пока я отлеживался и приводил в порядок свои нервишки, Филип исполнял мои обязанности!
– Хорошо. Извини, что разбудил. Спи дальше.
– Есть, сэр.
– Филип, – повернулся я к гардемарину. – Сходи посмотри, не спит ли мистер Цы. Если он отдежурил ночь, я не стану его будить.
– Он все еще на посту связи, сэр, – с виноватым видом ответил Филип. – Я приказал ему отдежурить две смены, чтобы пост не оставался без присмотра.
– Не много ли на себя берете? – упрекнул я Филипа и снова почувствовал себя неблагодарной свиньей. Опять все свалил с больной головы на здоровую. Я соединился с постом связи. – Мистер Цы!
Молчание. Видимо, Цы дремал.
– Матрос Цы докладывает, – донесся наконец из динамика его голос.
– Идите спать. И не забудьте запереть дверь, – приказал я.
– Есть, сэр. Спасибо.
Я выключил связь. Наступившая тишина казалась гнетущей. У меня вырвался вздох.
– Спасибо, Филип, извини, что напустился на тебя. Я недоволен собой и пытался сорвать свою злость на тебе.
– Спасибо, сэр. – Филип слегка покраснел. – Вам тоже надо было отдохнуть. Работать сутками никому не под силу. – Он отвел глаза и уставился на стену, прикидывая, не допустил ли какой-нибудь бестактности.
Разумеется, допустил. Намек на то, что я проспал, был более чем прозрачным и в обычной ситуации мог привести к скандалу. В обычной, но не нынешней.
– Ладно, забудем об этом. – Мне не терпелось сменить пластинку. – Сходи в столовую и спроси у мистера Бри, что ему нужно на завтра. Назначь кого-нибудь присматривать за пассажирами. Потом доложишь об исполнении.
– Есть, сэр. – Он отдал честь, лихо повернулся кругом и вышел.
Ему было восемнадцать, а мне двадцать один – разница невелика. Но его бьющая через край мальчишеская энергия вызывала у меня белую зависть, как у старика.
Я принялся составлять расписание дежурств. Задача не из легких при таком-то экипаже. Но поддерживать на корабле жизнеобеспечение хотя бы на минимальном уровне просто необходимо. Что же делать? Я ничего не мог придумать и понапрасну тратил время.
Положение сложилось прямо-таки безвыходное: как ни крути, то мостик на какое-то время оставался без дежурного, то пульт управления лазерами. А ведь в любой момент можно было ждать нападения космических чудищ.
Очевидно, они каким-то образом умудрялись обнаруживать наши корабли издалека. Иначе не объяснишь их нападения. В бескрайних просторах космоса вероятность случайной встречи близка к нулю. Непонятно, как чудовища могли приближаться к нам с такой скоростью и куда исчезали? Один раз они уже напали на «Дерзкого»; если еще раз нападут, с нашими малыми силами хорошего ждать не приходится.
Нельзя же приказать мистеру Цы круглосуточно находиться на вахте. Как быть?
Мои бесплодные размышления прервал стук в дверь. Я подумал было об украденном оружии, но потом увидел на экране монитора матроса Друкера. Сколько же я просидел, ломая голову? Неужели уже четыре часа?
– Мистер Друкер, восстановите зал гидропоники правого борта! – приказал я, едва матрос возник на пороге.
– Есть, сэр. Но, если помните, у нас нет аппаратуры, поэтому выращивать что-либо в том зале нельзя.
– Будем это делать вручную. Возьми себе двух помощников и приступай к делу. Металлические детали, которые могут для чего-то пригодиться, отнесете в инженерное отделение. Песок не выбрасывайте. Надо сделать новые ящики и посадить в них семена и ростки, взятые из зала гидропоники на левом борту. Составьте список всех имеющихся семян; прикиньте, сколько побегов можно взять из левого зала без ущерба для урожая. Об исполнении доложите. Сколько времени вам на это потребуется?
Друкер не спешил отвечать, долго думал. Значит, относится к делу серьезно.
– Все зависит от того, кого вы дадите мне в помощники, – ответил он наконец. – Дело в том, что…
– Понимаю. Кого бы вы хотели?
– Если можно, Грошнева и Джабура, сэр. Они добросовестные, не то что некоторые.
– Ладно, – усмехнулся я, – они в твоем распоряжении. Начинайте. До ужина еще два часа.
– Есть, сэр.
Не успел уйти Друкер, как вернулся Филип. Я вполуха слушал его доклад, просматривая свои записи на экране. Дел было по горло.
Поручив Филипу избавиться от тела убитого в трюме матроса, я принялся изучать перечень грузов на борту корабля. Там могло обнаружиться что-нибудь полезное.
Как только Филип вернулся, я объявил в микрофон по всему кораблю:
– Внимание, внимание. Всем собраться в пассажирской столовой. Экипажу и пассажирам, всем без исключения.
Вначале мы с Филипом зашли в оружейный склад. Я дал ему лазерный пистолет взамен пропавшего и сказал:
– Больше не теряй, гард.
– Есть, сэр! Не буду, – покраснел Филип.
Члены экипажа привыкли к столовой для матросов и в пассажирской чувствовали себя неловко. Теперь они, сбившись в кучу, стояли у двери. При нашем появлении сразу воцарилась тишина.
Инженер стоял, скрестив на руки груди. Надо будет непременно поговорить с ним после ужина. Рядом расположилась группа пассажиров, в основном пожилых. Беспризорница Жанна прижималась к Эдди Боссу, рядом с обиженным видом топталась Анни. Едва я вошел, она, забыв о сопернице, мне подмигнула.
Я остановился посреди зала и объявил:
– Леди и джентльмены! Я, Николас Сифорт, командир «Дерзкого»! Прежде чем мы приступим к ужину, я хочу кратко обрисовать наше положение. Основная часть сверхсветового двигателя корабля повреждена, и о том, чтобы лететь со сверхсветовой скоростью, не может быть и речи. Топлива для световых двигателей, слава Богу, достаточно, но, к несчастью, поблизости нет ни одной населенной планеты. Остается надеяться лишь на помощь. Когда «Порция» достигнет Надежды, сюда отправят спасательные корабли.
По столовой пронесся ропот – тревожные слухи, будоражившие пассажиров, подтвердились. Одна из пожилых пассажирок тихо заплакала.
– Электроэнергии хватит надолго, – продолжил я, – а вот запасов пищи всего на три месяца, если не считать овощей из зала гидропоники.
– Почему нас бросили?! – заголосила какая-то женщина.
– Потому что «Порция» не могла забрать всех. Системы жизнеобеспечения не выдержали бы, – объяснил я.
– А если «Порция» не доберется до той планеты? – спросил рядовой Клингер. – А если и доберется, то где гарантия, что спасательный корабль нас найдет?
– Помолчите, Клингер! – прикрикнул я. Увы, люди волновались все сильнее.
– Пусть говорит! Не мешайте! – потребовал мужчина средних лет, крепкого телосложения. – Мы хотим знать, как в действительности обстоят дела.
– Кто вы? – спросил я.
– Эммет Бранстэд. Дайте ему сказать! Может, хоть от него узнаем правду!
– Я все вам сказал!
Но в ответ послышались смешки. Тут до меня дошло, что всем закрыть рты не удастся, и я уступил:
– Говори, Клингер.
– Если на «Порцию» нападут чудища и уничтожат ее, никто никогда не узнает о нас и не придет нам на помощь. А если «Порция» и доберется до какой-нибудь планеты и сообщит о случившемся, пока спасательный корабль найдет нас, мы все тут погибнем. – Заплакала еще одна женщина. – Но самое страшное, – с остервенением продолжал Клингер, – что до Надежды «Порция» будет лететь одиннадцать месяцев; столько же потребуется спасательному кораблю, чтобы долететь от Надежды до нас. А еды у нас всего на три месяца!
Послышались испуганные возгласы.
– Мы вырастим пищу! – громко сказал я, перекрывая шум.
– Как?! – не унимался Эммет Бранстэд. – Половина гидропоники разрушена!
– Да! – Я подождал пока страсти улягутся, и снова заговорил: – У нас есть где выращивать овощи! Десятки кают пустуют. Мы поставим там ящики и флуоресцентные лампы. Для этого у нас есть все необходимое.
– Флуоресцентные лампы не очень подходят для растений…
– Но все-таки годятся! С растениями все будет в порядке!
Эммет больше не возражал.
– А питательный раствор для растений? – выкрикнул кто-то. – Как подвести его ко всем каютам?
– Будем поливать вручную. Люди тысячелетиями так ухаживали за своими огородами. Конечно, это нелегко. Зато выживем.
– Ну да! Скорее, сожрем друг друга! – проворчал Клингер. – Уже сейчас готовы.
– Прекратить!
– Он правду говорит! – проверещала молодая женщина с парезом лицевого нерва. Остальные тоже поддержали Клингера.
– Кто здесь командир! – заорал я.
– Мы тоже имеем право голоса! Наши жизни в опасности! – загалдели пассажиры.
– И наши тоже! – крикнул один из матросов, на всякий случай добавив: – Сэр.
– Я сказал: прекратить! Экипаж, смирно!
Лишь некоторые подчинились, в том числе Цы и Акрит.
– Не время сейчас приказывать, командир, – заявил Сайкес. Послышался одобрительный гул.
– Отставить разговоры! Смирно!
– Послушайте, командир, – не унимался Сайкес, – мы понимаем, что попали сюда не по вашей вине. Но зачем суетиться? Все равно – смерть.
– Корабль жизнеспособен, вы обязаны подчиняться приказам…
– Нет, не обязаны, – перебил меня Клингер. – Какой, к черту, военный корабль! Слышали, что сказал тот самый, которого вы упрятали в карцер? Нас, рядовых, всего тринадцать, да еще беспризорники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59