У себя в каюте, в тишине ночи, я молил Бога поскорее забрать нас к себе.
Я уже ни о чем не мог думать, кроме еды. Дисциплина падала, возникали драки, но люди не калечили друг друга лишь потому, что сильно ослабли.
Все дни я проводил на мостике, без конца играя в шахматы и начиная партии одними и теми же дебютами; первые шесть-семь ходов всегда были одинаковыми, а потом я пробовал различные варианты. Играя белыми, начинал партию ходом слоновой пешки ферзевого фланга на два поля вперед. В этом дебюте мне удалось достичь немалых успехов. Мешал лишь голод. Не будь его, я внес бы ценный вклад в теорию дебютов.
Однажды, когда я обдумывал очередной ход, из динамика донесся голос инженера Касавополуса:
– Командир, докладывает машинное отделение. Здесь кое-какие э… трудности.
– Что случилось? – спросил я, нехотя выйдя из раздумья.
– Мы собираемся включить двигатель, – послышался голос Елены Бартель.
– Что?! – Я вскочил как ужаленный. – Отставить!
– Надо рискнуть, командир. Простите, но это наш последний шанс.
– Вышвырни ее из машинного отделения, Касаво-полус! – приказал я.
– Он не может, – спокойно сообщила Елена Бартель.
– Касавополус!
– Слушаю, сэр. У меня связаны руки! Она оглушила меня не то трубой, не то чем-то еще. К тому же она грозит мне ножом.
– Вы не можете запустить двигатель, он блокирован на мостике, – предостерег я.
– Я отключил блокировку, командир, – сказал Касавополус.
У меня бешено застучало сердце. Я постарался взять себя в руки и спросил:
– Чего вы хотите, миссис Бартель?
– Ничего. Собираюсь включить двигатель. Так что приготовьтесь к торможению.
– Подождите, – попросил я.
– Нет смысла ждать, сэр, – решительно ответила она.
– Понимаю. Но прежде чем включить, убедитесь, что дефлекторы установлены правильно. Иначе произойдет взрыв!
– Касавополус скажет, что надо делать.
– Нет! – взревел я. – Это мой корабль! Я командир! Из динамика донесся хохот.
– Командир Сифорт, я не так глупа, как вы думаете, – заявила Бартель. – Нам хорошо известно, на что вы способны! Один раз вам удалось помешать нам включить двигатель. Хватит.
– Я не собираюсь вас обманывать. – Я тянул время, подходя к сейфу.
– И правильно делаете, сэр. Обмануть нас еще раз вам не удастся.
– Не включайте двигатель до тех пор, пока не установите дефлектор. Поймите, это необходимо. – Я старался говорить как можно убедительнее.
Ответа не последовало.
– Елена, – сказал я громче, – сейчас спущусь в машинное отделение, чтобы присутствовать при пуске двигателя. Клянусь перед самим Господом Богом, что не помешаю вам, не причиню вам вреда, не буду наказывать вас за ваши действия. Господь Бог мне свидетель. Я понимаю ваше отчаяние. Возможно, стоит рискнуть.
– Это правда, сэр? – смягчилась Елена.
– Да, правда. Пожалуйста, разрешите мне присутствовать при включении двигателя. – Я уже взял то, что хотел, и закрыл сейф.
– Ладно. Но помните, у горла Касавополуса я держу нож. И пущу его в ход, если вздумаете мне помешать.
– Я ведь дал клятву, разве этого мало? Наступила пауза.
– Хорошо, – согласилась наконец Елена. Спускаясь вниз, я встретил на лестнице Грегора Аттани.
– Вы слышали, сэр? – спросил он. – Они собираются…
– Знаю.
– Что вы хотите сде…
– Молчать, кадет!
– Есть, сэр.
– Иди на мостик. Ты можешь мне понадобиться.
– Есть, сэр.
Внизу меня уже ждал Уолтер Дакко.
– Простите, сэр, я должен был предвидеть…
– Поздно! – перебил я его. – Кто еще участвует в этом деле?
– Ковакс и Джокко помогли ей захватить машинное отделение, сэр, но там она пожелала остаться одна.
– А остальные куда подевались?
– Они в карцере. Мы с Крисом, Эдди Боссом и Эмметом Бранстэдом отвели их туда. Больше всех старался Эдди.
– Хорошо.
– Сэр, мы слышали ваш разговор с Еленой Бартель.
– Ну и?..
– Сэр, вы дали клятву. Собираетесь…
– Мистер Дакко, молчать!.
– Есть, сэр.
Мы приближались к машинному отделению.
– Ждите здесь, – приказал я.
– Есть, сэр.
Я пошел дальше по коридору и среди стоявших у двери людей заметил Элрона Клингера – он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, как ребенок, который вот-вот обмочится.
– Простите, командир, я отговаривал ее, но она не послушала! – сказал Клингер.
– Отойдите! – Я прошел к двери.
– Я отговаривал ее!
– Все ясно, Клингер. Оставайтесь здесь.
– Есть, сэр. Не сердитесь на нее, пожалуйста. Она не понимает, что творит.
Пропустив его слова мимо ушей, я постучал.
– Миссис Бартель! Это я, откройте!
– Зачем? Что вам здесь нужно?
– Ничего. Ведь я поклялся не мешать. Помогу только установить дефлекторы. И все. Я один и не вооружен.
– Ладно.
Дверь открылась. Касавополус сидел на лавке со связанными за спиной руками. Рядом стояла Елена, приставив ему нож к горлу.
– Простите, сэр, – пробормотал Касавополус.
– Заприте, пожалуйста, дверь, – сказала Елена. Я выполнил ее просьбу.
– Приступим?
Какое-то время она с подозрением на меня смотрела, потом согласилась.
– Простите, но кто-то должен был это сделать. – Она словно оправдывалась.
– Понимаю.
– Вы вряд ли меня простите.
– Не прощу, но наказывать не буду. Давайте приступим.
– Дефлекторы уже установлены, сэр. – Она опустила нож.
– Знаю. – Я выхватил из кармана лазерный пистолет и выстрелил ей прямо в сердце.
Она упала. Касавополус в ужасе завопил. Нож звякнул, ударившись о металлический пол. Я подобрал его и, дождавшись, когда пройдет головокружение, разрезал веревки на запястьях Касавополуса.
– Кремируйте тело, – приказал я главному инженеру.
– Сэр… – Инженер побледнел. – Я хотел… вы говорите…
Так и не выдавив из себя ничего вразумительного, он умолк.
– Что с вами, инженер? – строго спросил я.
– Ничего, сэр. Ничего! Пожалуйста, простите меня.
– Ладно. – Я открыл дверь и вышел. Элрон Клингер стоял, в изнеможении прислонившись к стене, и, как только дверь распахнулась, заглянул внутрь. Он буквально остолбенел, лицо исказила гримаса. Я направился к лестнице.
– Я же ей говорил! – послышался у меня за спиной вопль Клингера. – Боже мой! Говорил! Елена! Зачем ты меня покинула?! – Он бежал за мной, причитая: – Командир, что мне делать?! Она любила меня! Она единственная любила меня! Что со мной теперь будет?!
К счастью, Уолтер Дакко, ждавший меня по моему приказу, остановил Клингера. Я стал подниматься по лестнице. Не заходя на мостик, пошел прямо к себе в каюту. Снял китель, умылся и с отвращением посмотрел на себя в зеркало.
Потом выключил свет и лег.
Закончился еще один, шестьдесят третий, день.
Наступил день шестьдесят пятый. Я сидел на мостике перед темным экраном.
– Хотите чаю, сэр? – спросил Грегор Аттани. Голос у него сел, стал хриплым.
– Нет, – мрачно ответил я.
– Кофе?
– Не хочу.
Я постоянно ощущал слабость. Если бы не Уолтер Дакко, так и не встал бы с постели. Два дня подряд, после того как погибла Елена, Уолтер Дакко время от времени стучался ко мне, но я не открывал, даже не откликался. Наконец он пригрозил вскрыть дверь газовым резаком. Пришлось подняться с постели.
Уолтер Дакко отвел меня в офицерскую столовую и заставил выпить чашку густого супа. После этого я пригладил волосы и отправился на мостик. Крепился как мог. Тщательно завязывал галстук, следил за мундиром. Регулярно заполнял бортовой журнал.
Грегор вертелся вокруг меня, докучая своими заботами, и, чтобы отделаться от него, я то и дело давал ему поручения.
Однажды, когда я дремал на мостике, меня осенило.
– Кадет! – окликнул его я.
– Слушаю, сэр, – отозвался Грегор.
– Смирно!
Он вскочил и вытянулся передо мной в струнку, с затаенной тревогой в глазах.
– Я тут просматривал бортовой журнал…
– Так точно, сэр, – невпопад ляпнул сбитый с толку Грегор.
– Вы прошли учебный курс с Касавополусом…
– Так точно, сэр.
– Неплохо разбираетесь в навигации, я сам принимал у вас экзамены.
– Спасибо, сэр.
– Вы не всегда вели себя безупречно, особенно вначале, но теперь хорошо справляетесь со всеми обязанностями.
– Спасибо, сэр.
– Керрен, записывай. Я, командир Николас Сифорт, от имени Правительства ООН присваиваю кадету Грегору Аттани звание гардемарина Военно-Космических Сил.
– Спасибо, сэр! – отчеканил Грегор, краснея от удовольствия.
– Вольно.
Он расслабился, улыбнулся.
– Поздравляю вас, гардемарин.
– Большое спасибо, сэр.
– Возьмите у мистера Дакко ключ от склада и найдите себе новую униформу. Гардемарину положен синий, а не серый мундир.
– Есть, сэр! – Он лихо отдал честь, повернулся кругом и покинул мостик.
Я снова задремал. Не знаю, сколько прошло времени, как вдруг раздался голос Керрена:
– Не хотите ли сыграть в шахматы, сэр?
– Нет.
– Что с вами?
– Занимайся своими делами.
– Есть, сэр.
Я скучал по озорному компьютеру «Порции». С ним можно было и потрепаться, и пошутить, и поговорить серьезно, хотя порой он доводил меня до бешенства своим простодушным хамством; официальная приторно-вежливая манера Керрена действовала мне на нервы.
– У компьютеров есть души? – спросил я. После секундного молчания он ответил:
– На этот счет у меня нет достоверных данных, сэр.
– Керрен, разве ты не читал Библию?
– В моей памяти есть несколько версий Библии, командир. Я проанализировал их, но все они настолько противоречивы, что определенных выводов я сделать не смог.
– Вот чудак. Последовала долгая пауза.
– А у вас есть душа? – спросил наконец Керрен.
– Была. Но я погубил ее.
– Как это?
– Дал клятву, зная заранее, что нарушу ее.
– Я некомпетентен в вопросах теологии, сэр.
– Утешил.
– Кто? Что?
– Ничего.
– Мне кажется, что у меня тоже нет души в том смысле, какой вы вкладываете в это слово, сэр.
– Спасибо. – Я встал. – Пойду в каюту. Если что – сразу меня зови.
– Есть, командир Сифорт. Кстати, температура двери шлюпочного отделения увеличилась еще на два градуса.
Я еле доплелся до каюты и буквально рухнул на кровать. Меня знобило, изредка накатывала дремота.
Я провалялся в постели остаток дня, ночь и следующий день, Уолтер Дакко привел Грегора и Анни в качестве сиделок, и я никак не мог от них отделаться.
– Давайте, миста Дакко, я буду кормить его, – коверкая слова, предложила Анни.
Я отвернулся, но она насильно впихнула мне в рот ложку супа. Сопротивляться не было сил, и я с жадностью глотал горячую пищу. Потом меня разморило, и я быстро уснул, а когда проснулся, в каюте уже никого не было.
Вскоре явился Грегор, и я, не сопротивляясь, съел все, что он принес. Вдруг завыла тревога.
– Это конец, – произнес я безразличным тоном. Грегор со стоном метнулся к двери, но тут же заставил себя остановиться, сказав виноватым тоном:
– Простите, сэр.
– Помогите мне надеть китель, – попросил я. – Пойду на мостик.
– Наденьте скафандр, сэр.
– Нет. Он мне не нужен.
Прошла, казалось, вечность, пока я оделся и дотащился до мостика. Весь потный, я плюхнулся в кресло и отключил сирены, чтобы не выли.
– Докладывай, Керрен, – приказал я.
– Сверхсветовой двигатель остановился, сэр. Но в машинном отделении, похоже, никого нет.
– Что?
– Корабль вынырнул в нормальное пространство, сэр. Сверхсветовой полет прервался. Простите, сэр, но вам следует строго спросить с главного инженера. Ведь это верх безответственности, тормозить без…
– Заткнись! – Я немедленно соединился с машинным отделением: – Главный инженер?
– Слушаю, сэр, – ответил Касавополус.
– Что случилось?
– Ничего, сэр. Никаких изменений.
– Керрен, что показывают внешние датчики?
– Кормовые датчики показывают, что мы находимся в нормальном пространстве. Чудищ поблизости нет. Для определения координат корабля потребуется много времени, потому что передние датчики выведены из строя.
– Гардемарин, вы ни разу не выходили в открытый космос в одиночку? – спросил я у Грегора.
– Никогда, сэр.
– Тогда идите вниз, найдите кого-нибудь поопытнее, выйдите с ним на поверхность корабля через кормовой шлюз, снимите один из датчиков и укрепите его возле переднего диска корабля. Не забудьте только надеть скафандры.
– Есть, сэр.
– Держите свои радиостанции постоянно включенными.
Через полчаса Грегор с помощником уже шли в магнитных ботинках по корпусу корабля. Они сняли кормовой датчик, в котором среди прочих устройств была телекамера, и направились к диску первого уровня.
– Как дела, Грегор? – нетерпеливо спросил я в микрофон.
– За передним диском не видно носовой части корабля, сэр. Через минуту я буду там, – доложил Грегор.
– Мостик, докладывает пост связи, – послышался голос Цы.
– Что случилось, мистер Цы?
– Прислушайтесь, пожалуйста, сэр.
– К чему? – раздраженно спросил я. Что за чепуху несет этот Цы?
– Мы ловим какие-то странные сигналы, – объяснил Цы.
– Боже мой! – воскликнул Грегор.
– Что там, гардемарин?
– Чудище… Перед корабля… – забормотал он.
– Нос, а не перед! – поправил я его.
– Да, нос. Господи!
– Скажет наконец кто-нибудь из вас, что происходит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59