Что делать? Маневрировать! Вот что!
– Разворачиваемся! – заорал я. – Курс ноль-девять-ноль.
«Направляет меня на стези правды ради имени Своего».
– Попал!
Одна из рыб отдала концы. Раздался победный вопль.
«Если пойду я долиною смертной тени, не убоюсь зла».
– Еще две!
«Дерзкий» маневрировал с невероятной быстротой, чудище отцепилось от корпуса и плавало на расстоянии нескольких метров от корабля. Слава Богу, что я выбросил из трюма весь хлам, иначе нам не удалось бы так лихо поворачиваться.
«Потому что Ты со мною».
Опять взвыли сирены.
– КОРПУС ПРОБИТ! ДЫРА В СТЕНЕ ТРЮМА! – доложил Керрен.
«Твой жезл и твой посох – они успокаивают меня».
– Смотри, две по центру!
– Торможу вращение! – Я включил боковые двигатели на полную мощность, расходуя остатки топлива.
«Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих».
На крапчатой коже ближайшей рыбы вздулся вращающийся пузырь, отделился от нее и направился к «Дерзкому».
– Огонь по пузырю! – Я включил сирены. – Угроза заражения! Всем надеть скафандры! «Умаслил елеем голову мою».
– Попала в гадину! – воскликнула Елена Бартель. Пузырь вспыхнул и лопнул недалеко от корпуса перед самой мертвой зоной, где лазеры уже не могли его достать.
«Чаша моя переполнена».
– Еще рыба!
«Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей».
– Я врезал ей! Врезал!
– Полегче, Деке. Подпусти рыбу поближе, дальность стрельбы не бесконечна, – поучал его Уолтер Дакко. «И я пребуду в доме Господнем многие дни».
– Попал!
– Молодец!
– ВО ДАЕТ!
«Аминь».
Наконец воцарилась благословенная тишина.
* * *
Выключив дрожащей рукой сирены, я в полном изнеможении рухнул в кресло, схватил микрофон и потребовал, чтобы мне доложили о повреждениях.
– Докладывает машинное отделение. Повреждений нет. Маневровые двигатели работают, но топлива почти не осталось.
– Знаю, – услышал я собственный голос как будто издалека. – Но без маневров нам бы не спастись.
– Докладывает отделение гидропоники. Повреждений нет, сэр.
– Докладывает пост связи. Повреждений нет, сэр. В кресле, рядом со мной, замер Филип, вцепившись в подлокотники кресла.
– Системы регенерации не пострадали, сэр, – неслись доклады из динамика.
– Камбуз в порядке, сэр.
– Керрен, теперь докладывай ты, – приказал я.
– Параметры всех систем в норме. Герметичность помещений не нарушена. Только в стене трюма образовалось отверстие в тридцати метрах от шлюпочного отделения, в направлении носа. Из трюма вышел воздух.
Филип судорожно вздохнул, откинулся в кресле, все еще сжимая подлокотники.
– Каков характер разрушений? – спросил я Керрена.
– Я не могу ответить на ваш вопрос. Часть датчиков выведена из строя, а остатки груза мешают телекамерам.
Я нахмурился. Филип попытался улыбнуться, но получилась гримаса; он закрыл лицо руками и беззвучно зарыдал.
– Осмотрите коридор, мистер Таер, – приказал я, – нет ли там разрушений. И гардемаринскую каюту тоже. Найдите кадета; выясните, все ли с ним в порядке.
– Есть, сэр. – Филип обрадовался и поспешил уйти. Это был, конечно, пустяк, но что еще я мог для него сделать? Пусть отдохнет у себя в каюте.
Я подумал, что неплохо бы собрать своих ближайших помощников в офицерской столовой для неформальной беседы, но потом решил пригласить их на мостик, опасаясь, после нападения чудищ, покинуть его даже на минуту. Филип сидел во вращающемся кресле рядом со мной, напротив, в креслах, принесенных из комнаты отдыха, расположились главный инженер Касавополус и Грегор Аттани.
– Что будем делать? – спросил я.
Все молчали. Несколько часов я продержал экипаж на постах, опасаясь нового нападения чудищ. Но они, слава Богу, не появились. Пришлось дать отбой. Не держать же людей и дальше в напряжении.
Первым заговорил инженер:
– То же, что делали раньше, сэр! Или вы имеете в виду что-то другое?
– По-вашему, ситуация не изменилась? – спросил я с большим сарказмом, чем мне самому хотелось.
– Изменилась, конечно. На время. – Касавополус махнул рукой в сторону трюма. – Через пару часов Ковакс с Клингером заделают дыру. И все снова будет как прежде.
– Нет, не все, – возразил я. – У нас почти не осталось топлива для маневровых двигателей. Трюм, возможно, заражен, а там хранятся консервы.
Поскольку я сказал, что совещание должно пройти в форме свободной дискуссии, Филип заговорил, не спрашивая у меня разрешения:
– Оборудование для дезинфекции в шлюпочном отделении, консервы хранятся за герметично закрытыми дверями, и до них можно добраться без всякого риска, Так что проблем тут не должно быть.
– Значит, все останется как прежде? – Я ожидал от него другого.
– А что мы можем сделать? – поинтересовался Касавополус.
– Есть хоть какой-то шанс, что двигатель удастся починить? – обратился к нему Филип.
– Сэр, я… – заговорил вдруг Грегор.
– Молчать, кадет! – прикрикнул на него Филип. – Если вас здесь терпят, это не значит, что вы можете открывать рот, когда заблагорассудится. Только попробуйте еще раз, и вы пожалеете, что родились на свет!
– Ни единого шанса на починку сверхсветового двигателя нет, – ответил Касавополус сердито. – Но испытания надо продолжить, чтобы не лишать людей последней надежды.
– Но как долго вы сможете морочить им голову? – спросил я.
– Очень долго, если понадобится. Я вздохнул.
– Боюсь, это кончится раньше, чем вы думаете. Кер-рен, прокрути, пожалуйста, запись.
– Есть, сэр.
Вначале на экране появились пляшущие синусоиды, потом первая рыба. Она казалась неправдоподобной, так неожиданно возникла.
– Еще раз, только медленнее, – приказал я.
Кадры следовали один за другим с большими промежутками, но я все равно никак не мог уловить момента появления рыбы. Она возникла как-то сразу на пустом месте.
– Как они нас находят? – пробормотал Филип.
– Первый раз чудища напали на «Дерзкий», когда им командовал Тремэн. Второй раз, когда началось испытание сверхсветового двигателя, – в раздумье произнес я, наблюдая за медленно плывущей на экране рыбой. – Пока мы ускорялись обычными двигателями, рыбы нас не трогали.
Мы наблюдали за тем, как рыбы корчатся под лучами наших лазеров. Только одна, последняя, успела исчезнуть так же внезапно, как появилась.
– Но почему? – воскликнул Филип. – Что заставляет их на нас нападать?
– Сэр… – снова попытался заговорить Грегор.
– Тебе слова не давали, – осадил его Филип.
Я понимал, что нападками на кадета Филип пытается скрыть собственный страх, а потому мягко сказал:
– Мне хотелось бы послушать, что скажет Грегор, если вы разрешите.
– Есть, сэр. – Филип покраснел и кивнул Грегору. – Говорите, кадет.
– Как они нас находят? – спросил Грегор.
– Это неизвестно, – пожал я плечами.
– Однажды дома я смотрел научно-популярный фильм об изобретении сверхсветового двигателя. Из него я узнал, как исчезают и появляются корабли, когда входят в сверхсветовое состояние и выходят из него. Это очень напоминает появление и исчезновение рыб.
– Но рыбы живые, у них нет сверхсветовых двигателей, – возразил я.
– Птицы тоже живые, не имеют ни пропеллеров, ни реактивных двигателей, однако же летают, – парировал Грегор.
Эта простая мысль так меня поразила, что на секунду-другую я лишился дара речи.
– Органические сверхсветовые двигатели? – удивился я.
– Не знаю, сэр. А почему бы и нет?
– Лично я, – вмешался инженер, – не вижу способа, которым органическое существо могло бы генерировать N-волны.
– Летучие мыши генерируют ультразвуковые волны, – заметил Филип.
– Дело не в том, как космические чудища генерируют N-волны и генерируют ли их вообще, а в том, как они нас находят, – напомнил я, чтобы ввести обсуждение в конструктивное русло.
– Сэр, разрешите еще раз…
– Вы уже высказались, кадет, – одернул я его и посмотрел на инженера: – Ну что ж, продолжайте испытания двигателя до тех пор…
– Выслушайте меня! – вскочил Грегор, сильно побледнев.
Филип и Касавополус переглянулись, изумленные дерзостью кадета, потом уставились на него.
– Два наряда! – заорал Филип. – Вы обязаны…
– Они чувствуют наши N-волны! – выпалил Грегор. Мы умолкли, потрясенные.
– Простите, сэр, что осмелился вас перебить, – продолжил Грегор. – Сами посудите: рыбы нас нашли, как только наш двигатель начал излучать N-волны. Все ясно. Раз чудища способны генерировать волны, значит, они способны и чувствовать их.
– Это пока лишь предположение, мы не… – Я запнулся, лихорадочно соображая. Когда чудища чуют корабли? Только во время «ныряния» в сверхсветовое состояние и во время выхода из него? Или же во время сверхсветового перелета тоже? Может быть, рыбы и напали на остальные корабли эскадры во время их сверхсветового полета, но мы об этом вряд ли когда-нибудь узнаем. – Боже мой! Человечество использует сверхсветовые двигатели уже больше сотни лет. Почему же до сих пор рыбы не чуяли кораблей?
– Возможно, рыбы пришли в это пространство издалека, – предположил Грегор. – И им потребовалось на это много времени.
У меня по телу побежали мурашки.
– Если предположить, что рыбы чувствуют N-волны во время «ныряния» и «всплытия» кораблей, становится понятно, почему они находили нас в местах сбора, – сказал я.
– Разве можно чувствовать N-волны? – возразил инженер.
Но я уже не слушал его; бросился к пульту управления и выключил питание сверхсветового двигателя.
– Керрен, заблокируй подачу электропитания на сверхсветовой двигатель в машинном отделении! – приказал я.
– Есть, сэр.
– Твоя гипотеза не доказана, – обратился я к Грего-ру. – Будем пока считать ее верной, а там посмотрим. Другие предложения есть?
– Нет, сэр.
– Садись, кадет!
Больше обсуждать было нечего. Я приказал инженеру объяснить экипажу, почему прекращаются испытания двигателя.
– Недовольных присылайте ко мне. Электростанция должна работать в таком режиме, чтобы оставалось достаточно мощности для лазеров, – добавил я. Потом соединился с постом связи: – Мистер Цы, прикажите первому и второму стрелковым отрядам в течение недели дежурить по очереди у лазеров. – Отложив микрофон, я объявил: – Ближайшую вахту на мостике буду стоять я. Только схожу в каюту, сменю рубашку. Побудьте здесь, инженер, пока не вернусь. А вы, Филип, идите отдыхать. И вы, кадет, тоже.
Близилось утро. Я потащился к себе в каюту, по пути размышляя, сидит ли там все еще миссис Ривс. Но только я подошел к двери, как завыли сирены. Я помчался обратно на мостик. На экране опять появились чудища.
– Инженер, вниз! – скомандовал я.
Касавополус со всех ног бросился в машинное отделение.
Чудищ на этот раз было восемь.
Посыпались доклады, прибежал Филип. Мостик был его боевым постом.
– Лазеры включены!
– Взять гадов на прицел!
Я приготовился маневрировать.
– Держу цель в направлении один-пять-четыре, расстояние пятьсот метров, – донесся из динамика голос Елены Бартель.
– Убейте чудовище!
– Они заходят сзади, командир! – заорал Деке.
Но я и сам это видел; включил реактивные двигатели. Корабль стал невыносимо медленно вращаться. Из динамика неслись яростные крики:
– По центру! Господи! Совсем близко!
– Стреляй же!
Монотонно долдонил Керрен:
– Появилась цель в направлении ноль-пять-ноль, расстояние пятьсот метров. Появилась цель в направлении два-шесть-один, расстояние сто метров. Появилась цель…
Сколько же их! И как они близко! Спаси нас, Господи!
– Филип, проследи, чтоб у всех пассажиров были скафандры! – приказал я.
– Есть, сэр.
От одного чудовища отделился щупалец и полетел к шлюпочному отделению.
– Чтоб его! Пали! – орал Уолтер Дакко.
– Стараюсь! Он дергается! – орал Деке.
– Вошел в мертвую зону!
Я маневрировал как мог, пытаясь избежать столкновения.
– Топлива осталось на две минуты, командир, – доложил Керрен.
– Чтоб им всем провалиться!
– У кормы! – крикнул Деке. – У шахты!
Огромная рыбина вплотную подплыла к тому месту на корабле, где находилась шахта сверхсветового двигателя. Мне удалось немного повернуть корабль, но чудище упорно двигалось к своей цели, вибрируя и переливаясь всеми цветами радуги. Вдруг кожа на одном участке потемнела и образовался волдырь; волдырь лопнул, на его месте появились три бесформенных тела, которые тотчас же устремились в сторону шахты двигателя.
– Попал!
Одно чудище развалилось под лазерными лучами, и во все стороны полетели внутренности, в то время как второе у машинного отделения оказалось вне досягаемости лазерных пушек.
– Докладывает машинное отделение. – Голос инженера Касавополуса. Почему-то очень спокойный. – Чудища штурмуют корпус в районе шахты.
– Старшина полиции! Уничтожить врага в машинном отделении! Касавополус, выдать людям скафандры! – приказал я.
Одно из раненых чудищ вдруг исчезло.
– Смотри! Паразит растворился! – воскликнула мисс Бартель.
– Мы надели скафандры, – доложил Касавополус. – Черт!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
– Разворачиваемся! – заорал я. – Курс ноль-девять-ноль.
«Направляет меня на стези правды ради имени Своего».
– Попал!
Одна из рыб отдала концы. Раздался победный вопль.
«Если пойду я долиною смертной тени, не убоюсь зла».
– Еще две!
«Дерзкий» маневрировал с невероятной быстротой, чудище отцепилось от корпуса и плавало на расстоянии нескольких метров от корабля. Слава Богу, что я выбросил из трюма весь хлам, иначе нам не удалось бы так лихо поворачиваться.
«Потому что Ты со мною».
Опять взвыли сирены.
– КОРПУС ПРОБИТ! ДЫРА В СТЕНЕ ТРЮМА! – доложил Керрен.
«Твой жезл и твой посох – они успокаивают меня».
– Смотри, две по центру!
– Торможу вращение! – Я включил боковые двигатели на полную мощность, расходуя остатки топлива.
«Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих».
На крапчатой коже ближайшей рыбы вздулся вращающийся пузырь, отделился от нее и направился к «Дерзкому».
– Огонь по пузырю! – Я включил сирены. – Угроза заражения! Всем надеть скафандры! «Умаслил елеем голову мою».
– Попала в гадину! – воскликнула Елена Бартель. Пузырь вспыхнул и лопнул недалеко от корпуса перед самой мертвой зоной, где лазеры уже не могли его достать.
«Чаша моя переполнена».
– Еще рыба!
«Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей».
– Я врезал ей! Врезал!
– Полегче, Деке. Подпусти рыбу поближе, дальность стрельбы не бесконечна, – поучал его Уолтер Дакко. «И я пребуду в доме Господнем многие дни».
– Попал!
– Молодец!
– ВО ДАЕТ!
«Аминь».
Наконец воцарилась благословенная тишина.
* * *
Выключив дрожащей рукой сирены, я в полном изнеможении рухнул в кресло, схватил микрофон и потребовал, чтобы мне доложили о повреждениях.
– Докладывает машинное отделение. Повреждений нет. Маневровые двигатели работают, но топлива почти не осталось.
– Знаю, – услышал я собственный голос как будто издалека. – Но без маневров нам бы не спастись.
– Докладывает отделение гидропоники. Повреждений нет, сэр.
– Докладывает пост связи. Повреждений нет, сэр. В кресле, рядом со мной, замер Филип, вцепившись в подлокотники кресла.
– Системы регенерации не пострадали, сэр, – неслись доклады из динамика.
– Камбуз в порядке, сэр.
– Керрен, теперь докладывай ты, – приказал я.
– Параметры всех систем в норме. Герметичность помещений не нарушена. Только в стене трюма образовалось отверстие в тридцати метрах от шлюпочного отделения, в направлении носа. Из трюма вышел воздух.
Филип судорожно вздохнул, откинулся в кресле, все еще сжимая подлокотники.
– Каков характер разрушений? – спросил я Керрена.
– Я не могу ответить на ваш вопрос. Часть датчиков выведена из строя, а остатки груза мешают телекамерам.
Я нахмурился. Филип попытался улыбнуться, но получилась гримаса; он закрыл лицо руками и беззвучно зарыдал.
– Осмотрите коридор, мистер Таер, – приказал я, – нет ли там разрушений. И гардемаринскую каюту тоже. Найдите кадета; выясните, все ли с ним в порядке.
– Есть, сэр. – Филип обрадовался и поспешил уйти. Это был, конечно, пустяк, но что еще я мог для него сделать? Пусть отдохнет у себя в каюте.
Я подумал, что неплохо бы собрать своих ближайших помощников в офицерской столовой для неформальной беседы, но потом решил пригласить их на мостик, опасаясь, после нападения чудищ, покинуть его даже на минуту. Филип сидел во вращающемся кресле рядом со мной, напротив, в креслах, принесенных из комнаты отдыха, расположились главный инженер Касавополус и Грегор Аттани.
– Что будем делать? – спросил я.
Все молчали. Несколько часов я продержал экипаж на постах, опасаясь нового нападения чудищ. Но они, слава Богу, не появились. Пришлось дать отбой. Не держать же людей и дальше в напряжении.
Первым заговорил инженер:
– То же, что делали раньше, сэр! Или вы имеете в виду что-то другое?
– По-вашему, ситуация не изменилась? – спросил я с большим сарказмом, чем мне самому хотелось.
– Изменилась, конечно. На время. – Касавополус махнул рукой в сторону трюма. – Через пару часов Ковакс с Клингером заделают дыру. И все снова будет как прежде.
– Нет, не все, – возразил я. – У нас почти не осталось топлива для маневровых двигателей. Трюм, возможно, заражен, а там хранятся консервы.
Поскольку я сказал, что совещание должно пройти в форме свободной дискуссии, Филип заговорил, не спрашивая у меня разрешения:
– Оборудование для дезинфекции в шлюпочном отделении, консервы хранятся за герметично закрытыми дверями, и до них можно добраться без всякого риска, Так что проблем тут не должно быть.
– Значит, все останется как прежде? – Я ожидал от него другого.
– А что мы можем сделать? – поинтересовался Касавополус.
– Есть хоть какой-то шанс, что двигатель удастся починить? – обратился к нему Филип.
– Сэр, я… – заговорил вдруг Грегор.
– Молчать, кадет! – прикрикнул на него Филип. – Если вас здесь терпят, это не значит, что вы можете открывать рот, когда заблагорассудится. Только попробуйте еще раз, и вы пожалеете, что родились на свет!
– Ни единого шанса на починку сверхсветового двигателя нет, – ответил Касавополус сердито. – Но испытания надо продолжить, чтобы не лишать людей последней надежды.
– Но как долго вы сможете морочить им голову? – спросил я.
– Очень долго, если понадобится. Я вздохнул.
– Боюсь, это кончится раньше, чем вы думаете. Кер-рен, прокрути, пожалуйста, запись.
– Есть, сэр.
Вначале на экране появились пляшущие синусоиды, потом первая рыба. Она казалась неправдоподобной, так неожиданно возникла.
– Еще раз, только медленнее, – приказал я.
Кадры следовали один за другим с большими промежутками, но я все равно никак не мог уловить момента появления рыбы. Она возникла как-то сразу на пустом месте.
– Как они нас находят? – пробормотал Филип.
– Первый раз чудища напали на «Дерзкий», когда им командовал Тремэн. Второй раз, когда началось испытание сверхсветового двигателя, – в раздумье произнес я, наблюдая за медленно плывущей на экране рыбой. – Пока мы ускорялись обычными двигателями, рыбы нас не трогали.
Мы наблюдали за тем, как рыбы корчатся под лучами наших лазеров. Только одна, последняя, успела исчезнуть так же внезапно, как появилась.
– Но почему? – воскликнул Филип. – Что заставляет их на нас нападать?
– Сэр… – снова попытался заговорить Грегор.
– Тебе слова не давали, – осадил его Филип.
Я понимал, что нападками на кадета Филип пытается скрыть собственный страх, а потому мягко сказал:
– Мне хотелось бы послушать, что скажет Грегор, если вы разрешите.
– Есть, сэр. – Филип покраснел и кивнул Грегору. – Говорите, кадет.
– Как они нас находят? – спросил Грегор.
– Это неизвестно, – пожал я плечами.
– Однажды дома я смотрел научно-популярный фильм об изобретении сверхсветового двигателя. Из него я узнал, как исчезают и появляются корабли, когда входят в сверхсветовое состояние и выходят из него. Это очень напоминает появление и исчезновение рыб.
– Но рыбы живые, у них нет сверхсветовых двигателей, – возразил я.
– Птицы тоже живые, не имеют ни пропеллеров, ни реактивных двигателей, однако же летают, – парировал Грегор.
Эта простая мысль так меня поразила, что на секунду-другую я лишился дара речи.
– Органические сверхсветовые двигатели? – удивился я.
– Не знаю, сэр. А почему бы и нет?
– Лично я, – вмешался инженер, – не вижу способа, которым органическое существо могло бы генерировать N-волны.
– Летучие мыши генерируют ультразвуковые волны, – заметил Филип.
– Дело не в том, как космические чудища генерируют N-волны и генерируют ли их вообще, а в том, как они нас находят, – напомнил я, чтобы ввести обсуждение в конструктивное русло.
– Сэр, разрешите еще раз…
– Вы уже высказались, кадет, – одернул я его и посмотрел на инженера: – Ну что ж, продолжайте испытания двигателя до тех пор…
– Выслушайте меня! – вскочил Грегор, сильно побледнев.
Филип и Касавополус переглянулись, изумленные дерзостью кадета, потом уставились на него.
– Два наряда! – заорал Филип. – Вы обязаны…
– Они чувствуют наши N-волны! – выпалил Грегор. Мы умолкли, потрясенные.
– Простите, сэр, что осмелился вас перебить, – продолжил Грегор. – Сами посудите: рыбы нас нашли, как только наш двигатель начал излучать N-волны. Все ясно. Раз чудища способны генерировать волны, значит, они способны и чувствовать их.
– Это пока лишь предположение, мы не… – Я запнулся, лихорадочно соображая. Когда чудища чуют корабли? Только во время «ныряния» в сверхсветовое состояние и во время выхода из него? Или же во время сверхсветового перелета тоже? Может быть, рыбы и напали на остальные корабли эскадры во время их сверхсветового полета, но мы об этом вряд ли когда-нибудь узнаем. – Боже мой! Человечество использует сверхсветовые двигатели уже больше сотни лет. Почему же до сих пор рыбы не чуяли кораблей?
– Возможно, рыбы пришли в это пространство издалека, – предположил Грегор. – И им потребовалось на это много времени.
У меня по телу побежали мурашки.
– Если предположить, что рыбы чувствуют N-волны во время «ныряния» и «всплытия» кораблей, становится понятно, почему они находили нас в местах сбора, – сказал я.
– Разве можно чувствовать N-волны? – возразил инженер.
Но я уже не слушал его; бросился к пульту управления и выключил питание сверхсветового двигателя.
– Керрен, заблокируй подачу электропитания на сверхсветовой двигатель в машинном отделении! – приказал я.
– Есть, сэр.
– Твоя гипотеза не доказана, – обратился я к Грего-ру. – Будем пока считать ее верной, а там посмотрим. Другие предложения есть?
– Нет, сэр.
– Садись, кадет!
Больше обсуждать было нечего. Я приказал инженеру объяснить экипажу, почему прекращаются испытания двигателя.
– Недовольных присылайте ко мне. Электростанция должна работать в таком режиме, чтобы оставалось достаточно мощности для лазеров, – добавил я. Потом соединился с постом связи: – Мистер Цы, прикажите первому и второму стрелковым отрядам в течение недели дежурить по очереди у лазеров. – Отложив микрофон, я объявил: – Ближайшую вахту на мостике буду стоять я. Только схожу в каюту, сменю рубашку. Побудьте здесь, инженер, пока не вернусь. А вы, Филип, идите отдыхать. И вы, кадет, тоже.
Близилось утро. Я потащился к себе в каюту, по пути размышляя, сидит ли там все еще миссис Ривс. Но только я подошел к двери, как завыли сирены. Я помчался обратно на мостик. На экране опять появились чудища.
– Инженер, вниз! – скомандовал я.
Касавополус со всех ног бросился в машинное отделение.
Чудищ на этот раз было восемь.
Посыпались доклады, прибежал Филип. Мостик был его боевым постом.
– Лазеры включены!
– Взять гадов на прицел!
Я приготовился маневрировать.
– Держу цель в направлении один-пять-четыре, расстояние пятьсот метров, – донесся из динамика голос Елены Бартель.
– Убейте чудовище!
– Они заходят сзади, командир! – заорал Деке.
Но я и сам это видел; включил реактивные двигатели. Корабль стал невыносимо медленно вращаться. Из динамика неслись яростные крики:
– По центру! Господи! Совсем близко!
– Стреляй же!
Монотонно долдонил Керрен:
– Появилась цель в направлении ноль-пять-ноль, расстояние пятьсот метров. Появилась цель в направлении два-шесть-один, расстояние сто метров. Появилась цель…
Сколько же их! И как они близко! Спаси нас, Господи!
– Филип, проследи, чтоб у всех пассажиров были скафандры! – приказал я.
– Есть, сэр.
От одного чудовища отделился щупалец и полетел к шлюпочному отделению.
– Чтоб его! Пали! – орал Уолтер Дакко.
– Стараюсь! Он дергается! – орал Деке.
– Вошел в мертвую зону!
Я маневрировал как мог, пытаясь избежать столкновения.
– Топлива осталось на две минуты, командир, – доложил Керрен.
– Чтоб им всем провалиться!
– У кормы! – крикнул Деке. – У шахты!
Огромная рыбина вплотную подплыла к тому месту на корабле, где находилась шахта сверхсветового двигателя. Мне удалось немного повернуть корабль, но чудище упорно двигалось к своей цели, вибрируя и переливаясь всеми цветами радуги. Вдруг кожа на одном участке потемнела и образовался волдырь; волдырь лопнул, на его месте появились три бесформенных тела, которые тотчас же устремились в сторону шахты двигателя.
– Попал!
Одно чудище развалилось под лазерными лучами, и во все стороны полетели внутренности, в то время как второе у машинного отделения оказалось вне досягаемости лазерных пушек.
– Докладывает машинное отделение. – Голос инженера Касавополуса. Почему-то очень спокойный. – Чудища штурмуют корпус в районе шахты.
– Старшина полиции! Уничтожить врага в машинном отделении! Касавополус, выдать людям скафандры! – приказал я.
Одно из раненых чудищ вдруг исчезло.
– Смотри! Паразит растворился! – воскликнула мисс Бартель.
– Мы надели скафандры, – доложил Касавополус. – Черт!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59