Ничего другого мы сделать не можем. Сейчас вас повсюду разыскивают. А здесь вы в безопасности. Если з'Акатто знает, что делает.
– Я в этом уверена, – заметила Остра.
– Будем надеяться.
Энни ничего не сказала. Она почти ничего не знала о з'Акатто – если не считать того, что большую часть времени он бывал пьян. А теперь выясняется, что и Казио не так уж много известно о старике.
Возможно, з'Акатто никогда не предаст Казио. Но из этого вовсе не следовало, что ей и Остре нечего бояться.

Часть II
Новые знакомства
2223 год эверона, конец новмена
Призмо, первый способ, есть Светильник Дня. Он призывает святого Лоя, святую Аусу, святого Аббуло и святого Фела. Он порождает яркое солнце и голубые небеса. И пробуждает радость, возбуждение, дерзость.
Этрама, второй способ, есть Светильник Ночи. Он призывает святого Соана, святую Цер, святую Артуму. Он порождает луну во всех ее фазах, звездное небо и теплые ночные ветры. И пробуждает усталость, отдых и сон.
Из «Кодекса гармонии» Элгина Видселя
Призмо, первая защита, носит такое название, поскольку ее проще всего сделать, выхватывая меч из ножен. Ответный удар намного сложнее.
Этрама, вторая защита, названа так без всякой на то причины, но она превосходно действует против фланговых атак.
Перевод из «Обсао дазо Чиадио» («Трактата о мече»), авторства местро Папо Аврадио Валлаимо
Глава 1
Поединок
– Мне кажется, этот человек хочет нас убить, Ураган, – сказал Нейл своему скакуну, похлопывая его по шее.
Потом он пожал плечами, глубоко вздохнул и посмотрел на небо.
Нейл всегда считал, что небо есть небо – конечно, оно меняется вместе с погодой, но одинаково в разных местах. Однако здесь, на юге, его голубой цвет казался ему пронзительным. Он поразительно гармонировал с беспорядочными, напоенными солнцем полями и виноградниками, белыми домиками, крытыми красной черепицей, низкими искривленными дубами и стройными кедрами, украшавшими ландшафт. Нейл с трудом верил, что такие места существуют на свете одновременно с его холодной туманной родиной – особенно в середине месяца новмен. Скерн сейчас, наверное, находится под толстым покровом снега. А здесь Нейл даже слегка вспотел под кожаной курткой и доспехами.
Нейл не уставал удивляться. А потом он вспомнил, какое благоговение охватило его, когда он впервые увидел Эслен, каким огромным показался мир мальчику с крохотного острова, затерянного в море Святого Лира. Однако за последние несколько месяцев мир заметно съежился, и теперь уже замок Эслен казался немногим больше шкатулки.
А сейчас мир вновь стал огромным, и это привело Нейла в диковинное состояние меланхолического счастья. В столь просторном мире печали и страхи Нейла МекВрена уже не имели существенного значения.
Однако и это странное настроение не позволяло Нейлу забыть о своей вине. Королеве постоянно грозила опасность, и не было причины, по которой он мог бы ее оставить. Однако она сама выбрала для него иную дорогу – королева и тени Эррен и Фастии. Они определенно лучше знали, что он должен делать.
Но, по крайней мере, ему не следовало радоваться жизни.
Он услышал какие-то крики и понял, что путешественнику не стоит так долго созерцать небеса.
– Прошу меня простить, – сказал он на королевском языке, – но я вас не понимаю. Я не владею языком Вителлио.
Мужчина произнес нечто столь же непонятное, но теперь он обращался к одному из своих оруженосцев. Нейл предположил, что это оруженосцы, поскольку заговоривший с ним мужчина, вероятно, являлся рыцарем. Он сидел на мощной лошади, черной, с белым пятном на лбу. Грудь и бока лошади закрывали легкие доспехи.
Сам человек также носил доспехи, необычного вида и очень красивые – места сочленений скрывали кованые дубовые листья. Такие доспехи могли быть только у рыцаря. Шлем он держал в руке, но Нейл отметил коническую форму и плюмаж из ярких перьев, напоминающий петушиный хвост. Плащ или накидку заменял необычный красно-желтый наряд, украшенный – как и щит – сжатым кулаком, солнечным лучом и чем-то вроде мешка. В знакомой Нейлу геральдике это не означало ничего, впрочем, он находился очень далеко от дома.
Рыцаря сопровождали четыре человека, все без доспехов, но в плащах с теми же знаками, что и на его щите. У дороги стоял большой шатер, над которым трепетал флажок с изображением одного лишь луча. Три лошади и два мула паслись неподалеку от разбитой красной дороги.
Один из оруженосцев крикнул:
– Мой господин просит вас назвать себя.
У него было длинное, худое лицо с пучком волос, надеющимся сойти за бороду, на подбородке. Он продолжил:
– Если вы не можете говорить на языке цивилизованных людей, то продолжайте лепетать на своем наречии, а я буду переводить.
– Я странник, – ответил Нейл. – Боюсь, я больше ничего не могу вам сообщить.
Рыцарь и его человек обменялись несколькими фразами; затем слуга обратился к Нейлу:
– Вы носите доспехи и оружие рыцаря. Кому вы служите?
– Я не могу ответить на ваш вопрос, – отозвался Нейл.
– Подумайте хорошенько сэр, – продолжал оруженосец. – В этой стране нельзя носить рыцарские доспехи, если у вас нет соответствующего права.
– Понятно, – спокойно ответил Нейл. – А если я рыцарь и могу это доказать, что тогда скажет ваш господин?
– Он вызовет вас на поединок чести. А после того, как убьет, получит ваши доспехи, оружие и коня.
– О. А если я лишь прикидываюсь рыцарем?
– Тогда мой господин будет вынужден оштрафовать вас и конфисковать ваше имущество.
– Мне кажется, – задумчиво проговорил Нейл, – совершенно не имеет значения, как я себя назову, не так ли? К счастью, у меня есть копье.
Глаза оруженосца округлились.
– А вы знаете, кто перед вами?
– Я мог бы спросить, но, поскольку не называю своего имени, с моей стороны это было бы неучтиво.
– Вы не узнаете герб?
– Боюсь, что нет.
Оруженосец вновь посоветовался со своим господином. В качестве ответа рыцарь надел шлем, опустил копье и поднял щит. Нейл последовал его примеру, отметив, что его собственное оружие почти на ярд короче, чем у противника.
Вителлианский рыцарь первым тронул с места своего скакуна. В лучах вечернего солнца над дорогой заклубилась красная пыль. Нейл пришпорил Урагана и опустил копье в боевое положение. Над холмистыми полями взмыла в воздух стая черных дроздов. На несколько мгновений стало очень тихо.
В последний момент Нейл сместился в седле и неожиданно слегка повернул свой щит так, что вражеское копье лишь скользнуло по нему. От удара у Нейла заскрежетали зубы, но он успел увести наконечник своего копья вправо, поскольку его противник проделывал такой же маневр. В результате удар Нейла пришелся в край щита и вся его сила передалась рыцарю. Копье переломилось, рыцаря отбросило назад, но тот сумел удержаться в седле.
Нейл свирепо ухмыльнулся и обнажил Ворона. Его противник мгновение рассматривал его, а затем передал копье одному из своих оруженосцев и вытащил меч.
Противники вновь сошлись, и щиты с грохотом ударились друг о друга. Ворон взмыл вверх и ударил по шлему вителлианского рыцаря, его же клинок полоснул по плечу Нейла так, что, если бы не доспехи, тот лишился бы руки. Они замерли на миг, однако их лошади оказались столь близко, что противникам не удалось больше нанести ни одного удара.
Ураган рванулся в сторону, Нейл тут же развернул его и сделал молниеносный выпад. Удар пришелся вителлианскому рыцарю в шею, и тот рухнул на землю. Черная лошадь осталась стоять рядом, яростно раздувая ноздри, готовая защищать своего господина.
К удивлению Нейла, рыцарь, пусть и с трудом, однако поднялся на ноги. Латный воротник и толстый слой ткани остановили лезвие, но оставалось лишь удивляться, почему его шея не сломана.
Нейл соскочил с Урагана и подошел к своему противнику. Вителлианец поднял меч для удара, но Нейл сильно толкнул его щитом, заставив сделать шаг назад. Увидев, что соперник потерял равновесие, Нейл ударил рыцаря в правое плечо. Доспехи зазвенели, и клинок выпал из ослабевшей руки противника.
Нейл ждал, что рыцарь поднимет меч, но вителлианец отбросил щит и снял шлем. Он оказался мужчиной среднего возраста, с висками, посеребренными сединой. Лицо украшали усы и аккуратная бородка. Нос потерял форму – очевидно, он не раз бывал сломан.
– Вы рыцарь, – признал мужчина.
Он говорил с акцентом, но на вполне приличном королевском языке.
– И хотя вы не пожелали назвать свое имя, я должен сдаться, поскольку вам удалось сломать мне руку. Меня зовут сэр Квинт дак'Укара, и для меня было честью сразиться с вами в поединке. Вы станете моим гостем?
Но прежде чем Нейл успел ответить, сэр Квинт потерял сознание, и оруженосцы бросились к нему на помощь.
Нейл подождал, пока люди сэра Квинта снимут доспехи со своего господина и протрут его тело надушенной тряпицей. Плечевая кость действительно была сломана, поэтому они сделали рыцарю тугую повязку. Пока они этим занимались, сэр Квинт пришел в себя, но если он и испытывал боль, заметить это можно было, лишь заглянув ему в глаза.
– Я не говорил прежде на вашем языке, – объяснил он, – поскольку не знал вас, а с незнакомцем следует изъясняться на языке моей родины. Однако вы меня победили, и теперь в моем лагере будет звучат язык Виргеньи. – Он кивнул на свои помятые доспехи. – Они принадлежат вам, – продолжал он. – Как и зо Кабадро, мой скакун. Прошу вас лишь о том, чтобы вы хорошо с ним обращались – он замечательный конь.
Нейл покачал головой.
– Вы очень щедры, сэр Квинт, но я не нуждаюсь ни в доспехах, ни в скакуне. К тому же я должен спешить, а дополнительный груз меня задержит.
Квинт улыбнулся.
– Вы великодушный человек, сэр. Не распространите ли вы это великодушие настолько далеко, чтобы назвать свое имя?
– Я не могу, сэр.
Сэр Квинт бросил на него проницательный взгляд и кивнул.
– Вы дали обет. У вас тайное поручение.
– Вы можете гадать, сколько пожелаете.
– Я уважаю ваше решение, – сказал сэр Квинт, – но я должен вас как-то называть. Вы будете сэр зо Виотор.
– Я не понимаю, что означает это имя.
– Вы сами так себя назвали – «странник». Теперь вы сможете объяснить тем, кто не знает вашего языка, кто вы такой.
– Благодарю вас, – искренне ответил Нейл.
Сэр Квинт повернулся к одному из своих людей.
– Арво, принеси нам вино и пищу.
– Прошу меня извинить, но мне нужно ехать, – сказал Нейл. – Я благодарю вас за приглашение.
– Уже слишком поздно. Колесница лорда Аббуло укатила за край мира, а даже такой замечательный воин, как вы, должен иногда спать. И если вы согласитесь принять мое гостеприимство, ваше дело не пострадает, а мне вы доставите огромное удовольствие.
Между тем, не обращая внимания на протесты Нейла, Арво уже расстелил на траве скатерть.
– Хорошо, – не стал больше возражать Нейл, – я принимаю ваше приглашение.
Вскоре скатерть была уставлена кушаньями, большинство из которых оказались Нейлу незнакомы. Конечно, здесь был хлеб, твердый сыр и груши. В необычном красном фрукте оказалось множество зернышек, похожих на жемчужины. Они понравились Нейлу, но с ними пришлось изрядно повозиться. Желтоватую массу, напоминающую масло, следовало намазывать на хлеб. Маленькие черные фрукты оказались солоноватыми. Крепкое красное вино имело вкус вишен.
Только после того, как трапеза началась, Нейлу пришло в голову, что еда может оказаться отравленной. Еще год назад он и представить себе не мог такого бесчестья. Но жизнь при дворе научила его, что представления о чести могут быть весьма разными.
Однако сэр Квинт и его оруженосцы ели и пили то же самое, что и Нейл, и он перестал тревожиться. Несмотря на необычные доспехи и герб, сэр Квинт был рыцарем и вел себя соответственно – с тем же успехом его мог бы отравить сэр Файл де Лири, старый шевер, который вырастил Нейла после смерти отца.
В конечном счете Вителлио оказался не таким уж необычным краем.
Вителлианцы ели медленно, часто делая паузы, чтобы о чем-то поспорить на своем языке, который показался Нейлу удивительно певучим. На смену сумеркам пришла прохладная ночь. Звезды изукрасили небо, и у Нейла потеплело на душе – звезды здесь были такими же, как дома.
Вот только в Эслене он редко их видел. А здесь они были ослепительными.
Сэр Квинт с легким смущением вновь перешел на королевский язык.
– Прошу меня простить, сэр Виотор, – сказал он, – что вы не смогли принять участия в нашей беседе. К сожалению, не все мои оруженосцы владеют королевским языком, как и историк Волио.
Он указал на самого пожилого из своих спутников, лысину которого окружал венчик седых волос.
– Историк?
– Да, конечно, он записывает мои деяния – победы и поражения. Мы поспорили о том, как следует рассказать о моем сегодняшнем поражении – и что оно предвещает.
– Неужели это настолько важно, чтобы записывать? – удивился Нейл.
– Этого требует честь, – в свою очередь удивился Квинт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71