Мы не можем здесь больше торчать.
Кто-то легко коснулся ее волос, она вскрикнула от неожиданности и обнаружила, что Тангейл поигрывает их прядями.
– Немедленно прекратите, – сказала она и оттолкнула его руку.
– Ол паннэ? – спросил тот.
Казио посмотрел на переводчика, но тот был занят историей Малконио.
– Она не продается, – ответил Казио и покачал головой.
Это было уже слишком.
– Продается? – вскричала Энни.
Малконио замолчал на полуслове, и за столом раздался смех.
– Нэ, нэ, – поспешно проговорил Тангейл. – Се венне се панне?
– Что он сказал? – потребовала ответа Энни.
Переводчик заулыбался, демонстрируя всем свой беззубый рот.
– Он хочет знать, сколько стоят ваши волосы.
– Мои волосы?
– Се венне се? – спросил он у Тангейла.
– Тэ, – ответил тот.
– Да, – сказал переводчик. – Ваши волосы. Сколько?
Краска залила лицо Энни.
– Ее волосы не… – начал было Казио, но она положила руку ему на плечо.
– Осел и провизия на девять дней, – сообщила она.
– Нет, Энни, – резко повернувшись к ней, вскричала Остра.
– Это всего лишь волосы, Остра, – ответила Энни и, кивнув переводчику, добавила: – Скажите ему.
Несмотря на храбрые речи, ей с трудом удалось взять себя в руки и не расплакаться, пока под радостные крики посетителей таверны, которые вели себя так, словно оказались на цирковом представлении, ей срезали волосы. Энни все же сумела сдержать слезы и далее справиться с почти необоримым желанием провести рукой по торчащей в разные стороны короткой щетине, оставшейся у нее на голове.
– Вот, – сказала она, встала со стула и бросилась на улицу. Там она немного поплакала – не из-за волос, а из-за пережитого унижения.
Услышав шаги у себя за спиной, она проговорила, не оборачиваясь:
– Оставьте меня.
– Я подумал, что вам это пригодится.
Обернувшись, Энни с удивлением увидела Малконио, держащего в руках черный шарф, какие носили жительницы деревни.
– Знаете, – сказал он, – вы могли попросить денег у меня. Все равно мне придется продать здесь часть товаров, чтобы починить корабль. Казио слишком горд, но вы могли попросить.
Энни покачала головой.
– Я не могу ничего у вас просить, капитан. Из-за меня погибли несколько человек из вашей команды и разбился ваш корабль. Я и так вам слишком много должна.
– В каком-то смысле это так, – не стал спорить Малконио. – Но моряки умирают, а корабли разбиваются. Спорить с судьбой и жалеть о том, что ты совершил, – пустая трата времени и сил. Лучше учиться на своих ошибках и идти дальше. Я не держу на вас зла, Энни. Я взял вас на свой корабль, потому что меня попросил брат, и, несмотря на то что я говорил раньше, я прекрасно знаю, чего следует ожидать от Казио и переделок, в которые он постоянно попадает. Представляете, как трудно ему было обратиться ко мне за помощью? Но он заставил себя, и это кое-что говорит о вас. А то, что вам удалось увезти его из Теро Мефио, говорит еще больше. Тот Казио, которого я знал, никогда ничего не делал для других людей, он всегда думал только о себе. Если он стал лучше, разве я могу вести себя иначе?
Энни вымученно улыбнулась.
– А ведь вы его любите, правда?
Малконио улыбнулся в ответ.
– Он же мой брат.
Он протянул ей шарф, и Энни его взяла.
– Спасибо, – сказала она. – Когда-нибудь я смогу расплатиться с вами за вашу доброту.
– Единственное, о чем я прошу, это присмотреть за моим братишкой, – проговорил Малконио.
– Я сделаю все, что смогу.
Малконио еще раз улыбнулся, но улыбка тут же исчезла, когда он поднял глаза и взглянул за спину Энни.
А вот и они, – вздохнув, сказал он. – Мне следовало знать, что они не потонут.
Энни проследила за его взглядом. На горизонте, где встречались небо с морем, она увидела паруса.
– О нет, – прошептала она.
– Они плывут не сюда, – через некоторое время сообщил Малконио. – Наверное, ищут порт побольше. Видите, они потеряли одну мачту.
Энни ничего такого не видела, однако все равно кивнула. Малконио оказался прав – корабль двигался не в сторону земли, а вдоль берега.
– Если они увидят наш корабль… – начала она, но Малконио покачал головой.
– С такого расстояния вряд ли. «Делла Пучиа» сейчас на суше да еще и без мачт. Но даже если бы они и заметили наш корабль, они не смогли бы сюда добраться через рифы, которые мы прошли. У них слишком большая осадка. – Он повернулся к Энни. – Однако на вашем месте я бы не стал терять время и двинулся в путь. Если они видели «Пучию», они отправят людей на ваши поиски, как только найдут подходящую гавань, чтобы причалить. Может быть, у вас много времени, а может, всего один день.
– А что, если они заявятся сюда? – спросила Энни. – Они же убьют вас.
– Нет, – ответил Малконио. – Мне не суждено умереть на суше. Соберите своих спутников и уходите отсюда. До заката солнца осталось еще несколько часов.
Казио нашел брата около его корабля. Малконио нахмурился, увидев его.
– Ты еще здесь? Разве Энни не сказала тебе, что мы видели корабль?
– Сказала, – ответил Казио. – Я только…
Он неожиданно замолчал, не зная, что сказать.
– Прощаться – дурная примета, – проворчал Малконио. – Как будто ты не надеешься снова встретиться. А я еще с тобой увижусь, верно, братишка?
Казио почувствовал во рту привкус горечи.
– Мне очень жаль, что так случилось с твоим кораблем, – сказал он.
– Ну, мы поговорим об этом, когда ты разбогатеешь, – усмехнулся Малконио. – А пока это моя забота. В конце концов, это же мой корабль.
– Ты надо мной потешаешься, – сказал Казио.
– Нет, – ответил Малконио. – Нисколько. У тебя есть свое предназначение, братишка. Я чувствую это. Твое собственное – не мое, не нашего отца и даже не наших уважаемых предков. Твое. И я рад, что кто-то наконец заставил тебя заняться его поисками. А когда ты его найдешь, надеюсь, ты придешь в мой дом в Туранате и все мне расскажешь.
– Хотел бы я его увидеть, – проговорил Казио.
– Давай не теряй зря время, – улыбнувшись, сказал Малконио. – Аздей, до новой встречи.
Казио пожал брату руку и медленно побрел по берегу к тому месту, где ждали его спутники.
Из Дуврэ вела только одна дорога, больше похожая на узкую тропинку. Казио шагал впереди и вел в поводу осла. Он оглянулся на корабль брата всего один раз, прежде чем они скрылись среди деревьев за деревней. Он увидел крошечную фигурку Малконио, который работал вместе со своими людьми.
А затем взгляд Казио вернулся к дороге впереди.
Вскоре лес уступил место пшеничным полям. Вдалеке виднелись разрозненные домики – и ни одной деревни, даже такой, как Дуврэ. Когда спустились сумерки, Казио развел костер под яблоней, такой старой, что ее нижние ветви лежали на земле.
Энни почти ничего не говорила с той самой минуты, как рассталась с волосами. Казио никогда раньше не видел женщин без волос, и ему не особенно нравилось это зрелище. Стало лучше, когда она накинула на голову шарф.
Пару раз он пытался с ней заговорить, но она отвечала односложно.
Остра тоже помалкивала, и Казио догадался, что девушки на корабле из-за чего-то поссорились и еще не помирились. Ему было интересно, не из-за него ли они поругались. Остра с радостью принимала его знаки внимания, и если Энни ревновала, не показывая этого ему, она вполне могла отыграться на подруге.
Оставался только з'Акатто, который начал ворчать себе под нос, когда его разбудили и заставили пуститься в путь, и к тому времени, как они остановились на ночлег, стал почти невыносим. Когда Казио вытащил Каспатор и начал отрабатывать удары, старик с недовольным видом поднялся и достал собственную шпагу.
– Я видел, как ты атаковал при помощи з'остато, – сказал он.
– Точно, – не стал спорить Казио.
– Глупо, – заявил з'Акатто. – Я тебя этому не учил.
– Не учил, – согласился с ним Казио. – Этот удар попробовал применить против меня один из учеников Эстенио.
– Хм-м. И что, получилось?
– Не получилось, – ухмыльнувшись, ответил Казио. – Я ответил ему перо перфо, и он налетел на клинок.
– Ясное дело. Как только твои ноги перестают касаться земли, ты больше не можешь изменить направление движения. Ты жертвуешь способностью маневрировать.
– Именно.
З'Акатто сделал несколько выпадов в воздух.
– В таком случае зачем ты применил этот удар? – спросил он.
Казио задумался, пытаясь вспомнить.
– Рыцарь уже почти схватил Энни, – сказал он через некоторое время. – Я мог бы до него дотянуться в выпаде, но острие рапиры не пробило бы доспех, а силы удара не хватило бы, чтобы остановить врага. А когда я вложил в удар вес своего тела, мне удалось повалить его на землю. Мне кажется, я проткнул ему кадык, но, поскольку он – порождение демонов, это не имело последствий.
З'Акатто кивнул.
– Я не учил тебя з'остато, потому что это глупый ход, когда фехтуешь на шпагах или рапирах. А когда имеешь дело с противником в доспехах да еще с тяжелым мечом, он может помочь.
Казио с трудом скрыл изумление.
– Ты хочешь сказать, что я правильно поступил?
– Ты поступил правильно, попытавшись нанести этот удар, но все сделал не так, как нужно. Форма была неверной.
– Но у меня получилось, – запротестовал Казио.
З'Акатто погрозил ему пальцем.
– Чему я тебя научил в первую очередь, когда начал давать уроки искусства дессраты?
Казио вздохнул и оперся на рапиру.
– Что дессрата – это не скорость и не сила, секрет в том, чтобы все делать правильно, – ответил он.
– Точно! – вскричал з'Акатто и взмахнул мечом. – Пойми: иногда скорость и сила позволяют тебе добиться успеха, несмотря на неверную форму. Но может наступить момент, когда у тебя не будет ни силы, ни скорости – из-за ранения, болезни или старости, как в моем случае. Лучше быть готовым ко всему.
– Отлично, – согласился Казио. – Что я сделал не так?
З'Акатто занял боевую стойку.
– Движение начинается отсюда, с ноги, которая сзади, – сказал он. – Удар устремлен вперед, и твоя рука должна быть напряжена и на одной с клинком линии. Атаковать следует по внешней стороне, а не по внутренней, потому что так ближе. После этого ты делаешь шаг назад – чтобы либо нанести новый удар, либо отступить. Попробуй.
Казио проделал упражнение несколько раз под присмотром старика.
– Уже лучше. – похвалил его з'Акатто. – Но ты должен резче бросаться вперед и не подпрыгивать так высоко. Чем ты выше, тем медленнее атака, а самое главное, что тебе нужно, это скорость.
– А куда колоть, если противник в доспехах? – спросил Казио.
– В шею. Если рука поднята, это тоже хорошо, бей в подмышку. Если ты стоишь сзади, прицеливайся в щель под шлемом. Еще участок под коленом. Щели для глаз, если дотянешься.
– Не ты ли учил меня, что с рыцарями сражаться нельзя? – Ухмыльнувшись, поинтересовался Казио.
– С ними нельзя фехтовать, – отрезал з'Акатто. – Это не значит, что их невозможно убить.
– Если не считать наших нынешних врагов, – напомнил ему Казио.
– Большинство из них сотворены из плоти и крови, – фыркнул з'Акатто. – А остальным нужно отрубить голову. Мы же знаем, что это возможно.
Он поднял шпагу над головой, направив ее сверху вниз в лицо Казио.
– Если меч находится в таком положении и враг атакует, не отражай удар. Бей вдоль клинка и отбрось его в сторону. Никогда не пытайся парировать атаку мощного меча. Пользуйся ногами – подожди удара, а затем коли и следи за возвращающимся клинком.
Следующие два часа они тренировались при свете костра, рапира против шпаги, и впервые за очень долгое время Казио вновь испытал радость дессраты и вспомнил уроки своего местро.
Наконец старик, тяжело дыша, убрал шпагу в ножны.
– Хватит, – со вздохом сказал он. – Я становлюсь слишком стар для подобных развлечений.
– Еще немного! – взмолился Казио. – А если удар придет снизу, но…
– Нет-нет, все завтра. – З'Акатто тяжело опустился на камень и принялся вытирать со лба пот.
– А когда ты сражался с рыцарями, з'Акатто? – спросил Казио.
З'Акатто что-то пробормотал и уставился в огонь.
– Осперо назвал тебя эмратуром. Что он имел в виду?
– Это было очень давно, – проворчал старик. – Я не хочу без надобности вспоминать те времена.
– Ты никогда не рассказывал мне, что был командиром.
З'Акатто покачал головой.
– Я сказал, что не хочу об этом говорить, или нет?
– Сказал.
– Ну вот.
З'Акатто встал, улегся на свое одеяло, а через несколько минут закрыл глаза. Казио долго сидел и смотрел на него. Девушки уже давно уснули. Получалось, что ему придется стоять на страже.
Следующий день выдался холодным и ясным. Они продолжали идти по полям и примерно через час увидели вдалеке замок на холме. Казио даже разглядел белые стены и желтые крыши маленького городка, расположенного на склонах.
Наконец они подошли к развилке. Одна дорога вела в сторону замка, другая шла прямо.
– Мы пойдем прямо, – сказал Казио.
– Что-то ты сегодня чересчур веселый, – заметила Остра. Они шли впереди остальных и вели в поводу ослика. Энни немного отстала и, казалось, о чем-то задумалась. З'Акатто хромал вслед за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Кто-то легко коснулся ее волос, она вскрикнула от неожиданности и обнаружила, что Тангейл поигрывает их прядями.
– Немедленно прекратите, – сказала она и оттолкнула его руку.
– Ол паннэ? – спросил тот.
Казио посмотрел на переводчика, но тот был занят историей Малконио.
– Она не продается, – ответил Казио и покачал головой.
Это было уже слишком.
– Продается? – вскричала Энни.
Малконио замолчал на полуслове, и за столом раздался смех.
– Нэ, нэ, – поспешно проговорил Тангейл. – Се венне се панне?
– Что он сказал? – потребовала ответа Энни.
Переводчик заулыбался, демонстрируя всем свой беззубый рот.
– Он хочет знать, сколько стоят ваши волосы.
– Мои волосы?
– Се венне се? – спросил он у Тангейла.
– Тэ, – ответил тот.
– Да, – сказал переводчик. – Ваши волосы. Сколько?
Краска залила лицо Энни.
– Ее волосы не… – начал было Казио, но она положила руку ему на плечо.
– Осел и провизия на девять дней, – сообщила она.
– Нет, Энни, – резко повернувшись к ней, вскричала Остра.
– Это всего лишь волосы, Остра, – ответила Энни и, кивнув переводчику, добавила: – Скажите ему.
Несмотря на храбрые речи, ей с трудом удалось взять себя в руки и не расплакаться, пока под радостные крики посетителей таверны, которые вели себя так, словно оказались на цирковом представлении, ей срезали волосы. Энни все же сумела сдержать слезы и далее справиться с почти необоримым желанием провести рукой по торчащей в разные стороны короткой щетине, оставшейся у нее на голове.
– Вот, – сказала она, встала со стула и бросилась на улицу. Там она немного поплакала – не из-за волос, а из-за пережитого унижения.
Услышав шаги у себя за спиной, она проговорила, не оборачиваясь:
– Оставьте меня.
– Я подумал, что вам это пригодится.
Обернувшись, Энни с удивлением увидела Малконио, держащего в руках черный шарф, какие носили жительницы деревни.
– Знаете, – сказал он, – вы могли попросить денег у меня. Все равно мне придется продать здесь часть товаров, чтобы починить корабль. Казио слишком горд, но вы могли попросить.
Энни покачала головой.
– Я не могу ничего у вас просить, капитан. Из-за меня погибли несколько человек из вашей команды и разбился ваш корабль. Я и так вам слишком много должна.
– В каком-то смысле это так, – не стал спорить Малконио. – Но моряки умирают, а корабли разбиваются. Спорить с судьбой и жалеть о том, что ты совершил, – пустая трата времени и сил. Лучше учиться на своих ошибках и идти дальше. Я не держу на вас зла, Энни. Я взял вас на свой корабль, потому что меня попросил брат, и, несмотря на то что я говорил раньше, я прекрасно знаю, чего следует ожидать от Казио и переделок, в которые он постоянно попадает. Представляете, как трудно ему было обратиться ко мне за помощью? Но он заставил себя, и это кое-что говорит о вас. А то, что вам удалось увезти его из Теро Мефио, говорит еще больше. Тот Казио, которого я знал, никогда ничего не делал для других людей, он всегда думал только о себе. Если он стал лучше, разве я могу вести себя иначе?
Энни вымученно улыбнулась.
– А ведь вы его любите, правда?
Малконио улыбнулся в ответ.
– Он же мой брат.
Он протянул ей шарф, и Энни его взяла.
– Спасибо, – сказала она. – Когда-нибудь я смогу расплатиться с вами за вашу доброту.
– Единственное, о чем я прошу, это присмотреть за моим братишкой, – проговорил Малконио.
– Я сделаю все, что смогу.
Малконио еще раз улыбнулся, но улыбка тут же исчезла, когда он поднял глаза и взглянул за спину Энни.
А вот и они, – вздохнув, сказал он. – Мне следовало знать, что они не потонут.
Энни проследила за его взглядом. На горизонте, где встречались небо с морем, она увидела паруса.
– О нет, – прошептала она.
– Они плывут не сюда, – через некоторое время сообщил Малконио. – Наверное, ищут порт побольше. Видите, они потеряли одну мачту.
Энни ничего такого не видела, однако все равно кивнула. Малконио оказался прав – корабль двигался не в сторону земли, а вдоль берега.
– Если они увидят наш корабль… – начала она, но Малконио покачал головой.
– С такого расстояния вряд ли. «Делла Пучиа» сейчас на суше да еще и без мачт. Но даже если бы они и заметили наш корабль, они не смогли бы сюда добраться через рифы, которые мы прошли. У них слишком большая осадка. – Он повернулся к Энни. – Однако на вашем месте я бы не стал терять время и двинулся в путь. Если они видели «Пучию», они отправят людей на ваши поиски, как только найдут подходящую гавань, чтобы причалить. Может быть, у вас много времени, а может, всего один день.
– А что, если они заявятся сюда? – спросила Энни. – Они же убьют вас.
– Нет, – ответил Малконио. – Мне не суждено умереть на суше. Соберите своих спутников и уходите отсюда. До заката солнца осталось еще несколько часов.
Казио нашел брата около его корабля. Малконио нахмурился, увидев его.
– Ты еще здесь? Разве Энни не сказала тебе, что мы видели корабль?
– Сказала, – ответил Казио. – Я только…
Он неожиданно замолчал, не зная, что сказать.
– Прощаться – дурная примета, – проворчал Малконио. – Как будто ты не надеешься снова встретиться. А я еще с тобой увижусь, верно, братишка?
Казио почувствовал во рту привкус горечи.
– Мне очень жаль, что так случилось с твоим кораблем, – сказал он.
– Ну, мы поговорим об этом, когда ты разбогатеешь, – усмехнулся Малконио. – А пока это моя забота. В конце концов, это же мой корабль.
– Ты надо мной потешаешься, – сказал Казио.
– Нет, – ответил Малконио. – Нисколько. У тебя есть свое предназначение, братишка. Я чувствую это. Твое собственное – не мое, не нашего отца и даже не наших уважаемых предков. Твое. И я рад, что кто-то наконец заставил тебя заняться его поисками. А когда ты его найдешь, надеюсь, ты придешь в мой дом в Туранате и все мне расскажешь.
– Хотел бы я его увидеть, – проговорил Казио.
– Давай не теряй зря время, – улыбнувшись, сказал Малконио. – Аздей, до новой встречи.
Казио пожал брату руку и медленно побрел по берегу к тому месту, где ждали его спутники.
Из Дуврэ вела только одна дорога, больше похожая на узкую тропинку. Казио шагал впереди и вел в поводу осла. Он оглянулся на корабль брата всего один раз, прежде чем они скрылись среди деревьев за деревней. Он увидел крошечную фигурку Малконио, который работал вместе со своими людьми.
А затем взгляд Казио вернулся к дороге впереди.
Вскоре лес уступил место пшеничным полям. Вдалеке виднелись разрозненные домики – и ни одной деревни, даже такой, как Дуврэ. Когда спустились сумерки, Казио развел костер под яблоней, такой старой, что ее нижние ветви лежали на земле.
Энни почти ничего не говорила с той самой минуты, как рассталась с волосами. Казио никогда раньше не видел женщин без волос, и ему не особенно нравилось это зрелище. Стало лучше, когда она накинула на голову шарф.
Пару раз он пытался с ней заговорить, но она отвечала односложно.
Остра тоже помалкивала, и Казио догадался, что девушки на корабле из-за чего-то поссорились и еще не помирились. Ему было интересно, не из-за него ли они поругались. Остра с радостью принимала его знаки внимания, и если Энни ревновала, не показывая этого ему, она вполне могла отыграться на подруге.
Оставался только з'Акатто, который начал ворчать себе под нос, когда его разбудили и заставили пуститься в путь, и к тому времени, как они остановились на ночлег, стал почти невыносим. Когда Казио вытащил Каспатор и начал отрабатывать удары, старик с недовольным видом поднялся и достал собственную шпагу.
– Я видел, как ты атаковал при помощи з'остато, – сказал он.
– Точно, – не стал спорить Казио.
– Глупо, – заявил з'Акатто. – Я тебя этому не учил.
– Не учил, – согласился с ним Казио. – Этот удар попробовал применить против меня один из учеников Эстенио.
– Хм-м. И что, получилось?
– Не получилось, – ухмыльнувшись, ответил Казио. – Я ответил ему перо перфо, и он налетел на клинок.
– Ясное дело. Как только твои ноги перестают касаться земли, ты больше не можешь изменить направление движения. Ты жертвуешь способностью маневрировать.
– Именно.
З'Акатто сделал несколько выпадов в воздух.
– В таком случае зачем ты применил этот удар? – спросил он.
Казио задумался, пытаясь вспомнить.
– Рыцарь уже почти схватил Энни, – сказал он через некоторое время. – Я мог бы до него дотянуться в выпаде, но острие рапиры не пробило бы доспех, а силы удара не хватило бы, чтобы остановить врага. А когда я вложил в удар вес своего тела, мне удалось повалить его на землю. Мне кажется, я проткнул ему кадык, но, поскольку он – порождение демонов, это не имело последствий.
З'Акатто кивнул.
– Я не учил тебя з'остато, потому что это глупый ход, когда фехтуешь на шпагах или рапирах. А когда имеешь дело с противником в доспехах да еще с тяжелым мечом, он может помочь.
Казио с трудом скрыл изумление.
– Ты хочешь сказать, что я правильно поступил?
– Ты поступил правильно, попытавшись нанести этот удар, но все сделал не так, как нужно. Форма была неверной.
– Но у меня получилось, – запротестовал Казио.
З'Акатто погрозил ему пальцем.
– Чему я тебя научил в первую очередь, когда начал давать уроки искусства дессраты?
Казио вздохнул и оперся на рапиру.
– Что дессрата – это не скорость и не сила, секрет в том, чтобы все делать правильно, – ответил он.
– Точно! – вскричал з'Акатто и взмахнул мечом. – Пойми: иногда скорость и сила позволяют тебе добиться успеха, несмотря на неверную форму. Но может наступить момент, когда у тебя не будет ни силы, ни скорости – из-за ранения, болезни или старости, как в моем случае. Лучше быть готовым ко всему.
– Отлично, – согласился Казио. – Что я сделал не так?
З'Акатто занял боевую стойку.
– Движение начинается отсюда, с ноги, которая сзади, – сказал он. – Удар устремлен вперед, и твоя рука должна быть напряжена и на одной с клинком линии. Атаковать следует по внешней стороне, а не по внутренней, потому что так ближе. После этого ты делаешь шаг назад – чтобы либо нанести новый удар, либо отступить. Попробуй.
Казио проделал упражнение несколько раз под присмотром старика.
– Уже лучше. – похвалил его з'Акатто. – Но ты должен резче бросаться вперед и не подпрыгивать так высоко. Чем ты выше, тем медленнее атака, а самое главное, что тебе нужно, это скорость.
– А куда колоть, если противник в доспехах? – спросил Казио.
– В шею. Если рука поднята, это тоже хорошо, бей в подмышку. Если ты стоишь сзади, прицеливайся в щель под шлемом. Еще участок под коленом. Щели для глаз, если дотянешься.
– Не ты ли учил меня, что с рыцарями сражаться нельзя? – Ухмыльнувшись, поинтересовался Казио.
– С ними нельзя фехтовать, – отрезал з'Акатто. – Это не значит, что их невозможно убить.
– Если не считать наших нынешних врагов, – напомнил ему Казио.
– Большинство из них сотворены из плоти и крови, – фыркнул з'Акатто. – А остальным нужно отрубить голову. Мы же знаем, что это возможно.
Он поднял шпагу над головой, направив ее сверху вниз в лицо Казио.
– Если меч находится в таком положении и враг атакует, не отражай удар. Бей вдоль клинка и отбрось его в сторону. Никогда не пытайся парировать атаку мощного меча. Пользуйся ногами – подожди удара, а затем коли и следи за возвращающимся клинком.
Следующие два часа они тренировались при свете костра, рапира против шпаги, и впервые за очень долгое время Казио вновь испытал радость дессраты и вспомнил уроки своего местро.
Наконец старик, тяжело дыша, убрал шпагу в ножны.
– Хватит, – со вздохом сказал он. – Я становлюсь слишком стар для подобных развлечений.
– Еще немного! – взмолился Казио. – А если удар придет снизу, но…
– Нет-нет, все завтра. – З'Акатто тяжело опустился на камень и принялся вытирать со лба пот.
– А когда ты сражался с рыцарями, з'Акатто? – спросил Казио.
З'Акатто что-то пробормотал и уставился в огонь.
– Осперо назвал тебя эмратуром. Что он имел в виду?
– Это было очень давно, – проворчал старик. – Я не хочу без надобности вспоминать те времена.
– Ты никогда не рассказывал мне, что был командиром.
З'Акатто покачал головой.
– Я сказал, что не хочу об этом говорить, или нет?
– Сказал.
– Ну вот.
З'Акатто встал, улегся на свое одеяло, а через несколько минут закрыл глаза. Казио долго сидел и смотрел на него. Девушки уже давно уснули. Получалось, что ему придется стоять на страже.
Следующий день выдался холодным и ясным. Они продолжали идти по полям и примерно через час увидели вдалеке замок на холме. Казио даже разглядел белые стены и желтые крыши маленького городка, расположенного на склонах.
Наконец они подошли к развилке. Одна дорога вела в сторону замка, другая шла прямо.
– Мы пойдем прямо, – сказал Казио.
– Что-то ты сегодня чересчур веселый, – заметила Остра. Они шли впереди остальных и вели в поводу ослика. Энни немного отстала и, казалось, о чем-то задумалась. З'Акатто хромал вслед за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71