Его звали Гембл.
- Потому что, - говорил он, - у моих родителей родилось подряд шесть
дочерей, и седьмой ребенок, по словам моего отца, был вызовом судьбе
[Гембл (англ. Gamble) - вызов, риск].
Умный и острый на язык, Гембл был приятным собеседником. В иное время
Аррен по достоинству бы оценил его юмор, но сегодня мозг юноши был слишком
переполнен впечатлениями. Честно говоря, Аррен почти не обращал внимания
на его болтовню. А Гембл, понятное дело, желая похвастать, всячески
пытался расшевелить рассеянного гостя. Он поведал ему интригующие факты о
жизни Школы, затем пересказал последние сплетни о ней же, но на все Аррен
отвечал "О, да" или "Понятно", пока Гембл не решил, что он полный идиот.
- Конечно, на самом деле здесь не готовят, - сказал он Аррену, когда
они проходили мимо огромной кухни с каменными стенами, наполненной
бульканьем котлов, стуком ножей и режущим глаза запахом лука.
- Это все показуха. Мы приходим в трапезную, и каждый наколдовывает
себе то, что душа желает. Потом и посуду мыть не надо.
- Ага, понятно, - вежливо сказал Аррен.
- Конечно, новички, не проходившие нужных заклинаний, первые месяцы
здесь частенько теряют в весе, но потом они набираются уму-разуму. Есть
тут один паренек с Хавнора, который постоянно пытается состряпать цыпленка
табака, но всякий раз у него выходит овсянка. Похоже, на большее он не
способен. Хотя, вчера он к ней получил сушеную рыбу.
Гембл аж охрип, изо всех сил стараясь расшевелить гостя.
- Где... откуда родом Верховный Маг? - спросил тот, даже не взглянув
на широкую галерею, по которой они шли. Ее стены и потолок были украшены
искусно вырезанным Тысячелистным Деревом.
- Гонт, - ответил Гембл. - Он там пас коз в деревне.
Услышав об этом ничем не примечательном и общеизвестном факте,
паренек с Энлада вдруг резко повернулся и с явным недоверием взглянул на
Гембла.
- Пас коз?
- Этим заняты большинство гонтийцев, ну, кроме тех, что стали
пиратами или волшебниками. Однако теперь-то уж глядя на него никак не
скажешь, что он был когда-то пастухом!
- Но как же пастух смог стать Верховным Магом?
- Так же, как и любой принц смог бы! Надо лишь приехать на Рокк и
превзойти всех его Мастеров, вернуть Кольцо с Атуана, проплыть Драконьей
Тропой, стать величайшим волшебником со времен Эррет-Акбе - вот и все.
Они вышли из галереи через северную дверь. Ласковое вечернее солнце
дарило свой свет и тепло вспаханным холмам, крышам Твилла и лежащей за ним
гавани. Тут они остановились поболтать. Гембл сказал:
- Конечно, все это было давным-давно. С тех пор, как он стал
Верховным Магом, ему особо нечем похвастаться. Да и всем остальным тоже.
Мне кажется, что они только и делают, что сидят на Рокке и созерцают
Равновесие. Кроме того, он уже довольно стар.
- Стар? Сколько ему лет?
- Ну, сорок или пятьдесят.
- Ты видел его?
- Конечно, я его видел, - резко ответил Гембл. Похоже, этот круглый
идиот еще и порядочный сноб.
- Много раз?
- Нет. Он держится особняком. Но когда я только приехал на Рокк, я
видел его во Дворике Фонтана.
- Я разговаривал с ним там сегодня, - сказал Аррен таким тоном, что
Гембл невольно взглянул на него и затем ответил более полно:
- Это было три года назад. И я был так напуган, что даже и не
разглядел его толком. Понятное дело, я был тогда совсем желторотым. К тому
же там вряд ли можно что-либо хорошенько разглядеть. Лучше всего мне
запомнились его голос и журчание фонтана. - Мгновение спустя Гембл
добавил: - У него гонтийский акцент.
- Если б я мог говорить с драконами на их родном языке, - сказал
Аррен, - мне было бы начхать на мой акцент.
Тут Гембл взглянул на него с некоторым одобрением и спросил:
- Ты прибыл сюда, чтобы поступить в Школу, принц?
- Нет. Я привез Верховному Магу послание от моего отца.
- Энлад - это одно из княжеств, где правят потомки Королей, не так
ли?
- Энлад, Илиен и Уэй. Некогда в их число входили Хавнор и Эа, но
теперь в тех землях не осталось никого, в чьих жилах текла бы королевская
кровь. Илиен ведет свой род от Махариона, а через него - от Гемала,
Рожденного Морем. Уэй - от Акамбера и Дома Шелиета. Энлад - самый древний
род - от Морреда через его сына Серриада и Дом Энлада.
Аррен отбарабанил всю эту генеалогию с отсутствующим выражением лица,
словно зубрила-школяр, который думает при этом о чем-то своем.
- Как ты думаешь, увидим ли мы при своей жизни избрание нового короля
Хавнора?
- Я никогда над этим особо не задумывался.
- А на Арке, откуда я родом, людей это беспокоит. Знаешь, с тех пор,
как был заключен мир, мы - часть княжества Илиен. Сколько уж лет прошло,
семнадцать или восемнадцать, с тех пор, как Кольцо с Королевской Руной
было возвращено в Башню Королей на Хавноре? Сперва дела вроде бы пошли в
гору, но теперь ситуация хуже, чем когда-либо. Настало время вновь
посадить короля на трон Земноморья, дабы закрепить Мирный Договор. Люди
устали от войн и набегов, от торговцев, что дерут с них три шкуры, от
принцев, которые душат их налогами, словом от всей этой сумятицы
безвластия. Рокк руководит, но он не может править. Рокк - сосредоточие
Равновесия, но Власть должна находиться в руках Короля.
Гембл говорил увлеченно, все дурачество слетело с него, как шелуха, и
ему в конце концов удалось привлечь внимание Аррена.
- Энлад - богатый и мирный край, - сказал тот с расстановкой. - Он
никогда не встревал во все эти интриги. Мы слышали о бедах, обрушившихся
на другие страны. Но короля на троне Хавнора не было уже восемь столетий -
с тех пор, как умер Махарион. Ты уверен, что княжества признают власть
короля?
- Если он придет с миром и во цвете лет, и если Рокк и Хавнор
поддержат его.
- Но есть же пророчество, которое должно исполниться, так ведь?
Махарион сказал, что следующий король должен быть магом.
- Мастер Сказитель родом с Хавнора и интересовался этим вопросом. Вот
уже три года он настойчиво вдалбливает в нас эти слова. Махарион сказал:
"Тот унаследует мой трон, кто при жизни пересечет страну тьмы и достигнет
дальних берегов дня".
- Следовательно, маг.
- Да, так как только колдун или маг смог бы побродить по стране тьмы
среди мертвых и вернуться обратно. Хотя и он не в состоянии
п_е_р_е_с_е_ч_ь_ ее. Во всяком случае, они всегда говорят о стране мертвых
так, будто у нее лишь одна граница, ну а дальше - бесконечность. Потом,
что это за _д_а_л_ь_н_и_е _б_е_р_е_г_а _д_н_я_? Но так гласят руны
пророчества Последнего Короля и потому рано или поздно настанет день,
когда родится тот, кто исполнит его. И Рокк признает этого человека, а
флотилии, армии и нации объединятся вокруг него. Тогда в сердце мира - в
Башне Королей на Хавноре - вновь воцарится сюзерен, и я приду к такому
королю и буду служить подлинному владыке всем своим умением и всем
сердцем, - сказал Гембл, затем рассмеялся и пожал плечами, дабы Аррен не
подумал, что он говорит излишне горячо. Но Аррен глядел на него с
симпатией, думая про себя: "Он испытывает к королю те же чувства, что я
испытываю к Верховному Магу".
Вслух он сказал:
- Король будет нуждаться в таких придворных, как ты.
Они стояли, каждый погруженный в свои, но в чем-то сходные, думы,
пока за их спинами в Большом Доме не раздался гулкий звон гонга.
- Пойдем! - сказал Гембл. - Сегодня на ужин чечевица и луковый суп.
- Кажется, ты говорил, что здесь не готовят, - сказал все еще
погруженный в грезы Аррен, идя за ним следом.
- Ну, иногда - по ошибке...
В ужине не было ни грамма магии, но зато вдоволь всего остального.
Покончив с едой, они прогуливались по полям в мягкой синеве сумерек.
- Это Холм Рокка, - сказал Гембл, когда они начали подниматься по
пологому склону на холм с округлой вершиной. Влажная трава холодила ноги,
а внизу, в болотах Твиллберна, хор крошечных лягушек приветствовал первые
теплые и короткие звездные ночи.
Земля под их ногами скрывала какую-то тайну. Гембл прошептал:
- Этот Холм первым поднялся над волнами моря, когда было произнесено
Первое Слово.
- И он, должно быть, последним погрузится в пучину, когда придет
конец всему сущему, - сказал Аррен.
- Поэтому безопасней места не сыщешь, - рассудил Гембл, стряхивая
паутину страха, но тут же вскричал, как громом пораженный:
- Смотри! Роща!
К югу от Холма от земли поднялось яркое свечение, словно там всходила
луна, однако ее тонюсенький полумесяц уже висел в небе к западу от вершины
сопки. И в этом облачке света что-то едва заметно мерцало, словно ветер
шевелил листву.
- Что это за свечение?
- Оно исходит от Рощи. Должно быть, все Мастера сейчас там. Говорят,
она вот так же сияла, словно полная луна, когда они пять лет назад
собрались избрать Верховного Мага. Но зачем они сегодня-то собрались? Это
из-за новостей, что ты принес?
- Возможно, - ответил Аррен.
Гембл, встревоженный и возбужденный, жаждал немедленно вернуться в
Большой Дом, дабы выслушать все суждения о том, что предвещает Совет
Мастеров. Аррен побрел за ним, то и дело оглядываясь на странное сияние,
покуда оно не скрылось за склоном. И во тьме остались сиять лишь
новорожденная луна да весенние звезды.
Аррен лежал один-одинешенек в темной каменной келье, что служила ему
спальней. Всю свою жизнь он спал на кровати под мягкими шкурами. Даже на
двадцативесельной галере, на которой он приплыл с Энлада, ему обеспечили
больший комфорт, чем здесь: соломенный тюфяк, брошенный на каменный пол,
да колючее одеяло из войлока - вот и вся постель. Но он ничего не замечал.
- Я в сердце мира, - думал он. - Мастера совещаются в священном
месте. Что они предпримут? Прибегнут ли они к великой магии, дабы спасти
магию как таковую? Неужели волшебство и впрямь умирает в этом мире? Есть
ли угроза самому Рокку? Я останусь здесь. Я не поеду домой. Лучше
подметать эту комнату, чем сидеть во дворце в Энладе. Может, мне позволят
остаться в качестве новичка? Хотя, возможно, здесь больше не будут учить
искусству магии и Настоящим Именам вещей. У моего отца есть дар чародея, а
у меня - нет. Быть может, эти способности и впрямь отмирают в этом мире. И
все же, я остался бы с _н_и_м_, даже если б он утратил всю свою силу и
опыт. Даже если я отныне никогда его не увижу. Даже если он не скажет мне
больше ни единого слова.
Тут пылкое воображение юноши унесло его в прошлое, и он вдруг вновь
увидел себя стоящим под рябиной во Дворике Фонтана наедине с Верховным
Магом. Только небо было черным, ветви деревьев - голыми, а фонтан молчал.
И он сказал:
- Милорд, над нами буря, но я останусь с вами и буду служить вам. - И
Верховный Маг улыбнулся ему... Но тут его воображение изменило ему, ибо он
ни разу не видел улыбки на смуглом лице.
Встав утром, Аррен почувствовал, что эта ночь превратила вчерашнего
мальчика в мужчину. Он был готов ко всему. Но когда пришло его время, он
застыл, как истукан.
- Верховный Маг хочет поговорить с тобой, принц Аррен, - пискнул
малыш-новичок с порога его кельи, подождал секунду и исчез, прежде чем
Аррен нашелся, что ответить.
Он спустился по ступенькам башни и отправился по каменным коридорам к
Дворику Фонтана, не зная, туда ли он идет. В коридоре юноша встретил
старика, который улыбался так широко, что вся кожа его щек от носа до
подбородка собралась в гармошку: этот человек ждал его у дверей Большого
Дома, когда Аррен впервые прибыл в гавань, и впустил внутрь только тогда,
когда тот назвал ему свое Настоящее Имя.
- Ступай вон туда, - показал Мастер Привратник.
В залах и коридорах этой части здания царила тишина. Сюда не
доносился шум и гам, переполнявший другие крылья Дома. Здесь как нигде
чувствовалась его невероятная древность, и воздух пронизывало могучее
волшебство, скреплявшее и защищавшее эти старые стены. На них через
определенные промежутки были вырезаны глубокие руны, некоторые - с
серебряной инкрустацией. Отец обучил Аррена рунам Хардика, но ни одна из
этих рун не была ему знакома, хотя значение некоторых из них он, казалось,
знал или когда-то знал, но никак не мог вспомнить.
- Сюда, парень, - сказал Привратник, который не придавал значения
таким титулам, как лорд или принц. Аррен вошел вслед за ним в длинную,
слабо освещенную комнату, где у одной из стен пылал в каменном очаге
огонь. Языки его пламени отражались на дубовом паркете пола. Сквозь узкие
окна, прорезанные в противоположной стене, пробивался тусклый свет
туманного утра. У очага стояла группа людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30