— Как ты оказался на реке?
— Мне было приказано покинуть Порт-Кар до рассвета. Я нанялся матросом на корабль и таким образом оказался в Бази. Оттуда перебрался в Шенди, а там повстречался с агентом Шабы, который тайно подыскивал гребцов для экспедиции в эти края. Он посулил хорошую плату, и я согласился.
— А где Шаба сейчас?
— Не знаю даже, жив ли он. От экспедиции остались жалкие крохи. На нас нападали бессчетное количество раз — и с реки и с берега. Туземцы устраивали засады в джунглях, уводили в плен наших людей. У нас кончились все запасы. Один корабль разбился о скалы. Болезни и несчастные случаи преследовали нас…
— И Шаба не повернул назад?
— Шаба — бесстрашный человек. И великий руководитель.
Я кивнул. С этим нельзя было не согласиться.
— Как получилось, что ты отделился от него?
— Когда Шаба слег от болезни, он объявил по лагерю, что все, кто хочет уйти, вольны это сделать.
— И ты ушел?
— Конечно. Было бы безумием продолжать путь по реке Я и еще несколько человек смастерили плоты, чтобы вернуться в Нгао и Ушинди.
— И что?
— В первую же ночь на нас напали. Все мои товарищи были убиты, один я спасся и пошел вдоль берега на запад. — Мужчина покосился на талун. Те по-прежнему рядком стояли на коленях, привязанные за ошейники к упавшему дереву. Руки и ноги их были туго связаны, шеи беспомощно вывернуты. — Эти женщины схватили меня и сделали своим рабом. — В подтверждение своих слов он потряс цепями.
— Наверное, они держали тебя не только для тяжкой работы, но и для собственных удовольствий?
— Да, время от времени они избивали меня и садились на меня верхом.
— Снимите с него цепи и кандалы, — приказал я. — Он — мужчина.
Обыскивая лагерь талун, пигмеи нашли мешочек с ключами. Одним из ключей Айари отомкнул кандалы Тургуса из Порт-Кара.
— Ты отпускаешь меня? — спросил он недоверчиво.
— Да, — кивнул я, — ты свободен. Можешь идти, куда хочешь.
— Я хотел бы остаться.
— Тогда ударь меня, — сказал я.
— Что?
— Ударь меня.
— Но ты же освободил меня!
— Бей! — приказал я.
Он бросился на меня с кулаками. Я блокировал удар и стукнул его в живот, затем в челюсть. Он захрипел и растянулся на земле. Как только он попытался встать, я очередным ударом сбил его с ног. Четыре раза он поднимался и бросался на меня, и четыре раза я опрокидывал его наземь. Наконец он упал и уже не смог подняться на ноги.
Я помог ему встать.
— Мы идем вверх по реке, — сказал я.
— Это безумие, — покачал головой Тургус.
— Ты можешь идти куда хочешь.
— Я остаюсь с вами.
— Перед тобой — Кису. — Я указал на бывшего мфалме Укунгу. — Мы оба, он и я, отдаем тебе приказы, а ты их выполняешь. Усердно и беспрекословно.
Кису потряс копьем.
Тургус потер челюсть и ухмыльнулся.
— Не беспокойтесь. Я буду выполнять ваши приказания.
— Неподчинение карается смертью, — добавил я.
— Понимаю.
— Мы — не такие благородные господа, как Шаба. Тургус улыбнулся
— На реке Шаба тоже вел себя не слишком благородно.
Как и мы, Тургус прекрасно понимал, что без железной дисциплины на реке не выжить.
— Мы прекрасно понимаем друг друга, не так ли?
— Точно так, капитан.
— Посмотри на этих женщин, — сказал я, махнув рукой в сторону талун. — Какая из них тебе по нраву?
— Вон та. — Тургус без колебаний указал на длинноногую темноволосую талуну, помощницу предводительницы. В голосе его звучала угроза.
— Должно быть, за время рабства ты близко познакомился с ней?
— Да уж, — скривился он. — Век не забуду.
— Она твоя, — сказал я.
По телу девушки пробежала дрожь.
— Нет! — вскрикнула она. — Не отдавайте меня ему! Пожалуйста!
— Ты принадлежишь ему, — отрезал я.
— Но он убьет меня!
— Если ему того захочется, — пожал я плечами.
— Пожалуйста, не убивай меня! — взмолилась она, обращаясь к Тургусу. — Я буду выполнять все, все, что ты пожелаешь!
Тургус и бровью не повел.
— Я буду самой нежной и преданной рабыней, какую только может пожелать мужчина! Дай мне шанс!
Он отвязал ее от дерева, снял путы с лодыжек, рывком поставил на ноги и жестко пригнул ей голову. Обе предводительницы талун, блондинка и брюнетка, стояли рядом, глядя в землю, со связанными за спиной руками.
Я извлек из трофейного мешка две пары ручных кандалов. Женщины-воительницы всегда имеют при себе подобные орудия на случай, если к ним в руки попадут рабыни. К рабыням талуны особенно жестоки и беспощадны. Они считают, что, отдавшись в рабство мужчине, женщина тем самым предает свой пол. Но я подозреваю, что дело здесь вовсе не в праведном гневе. Талуны отчаянно и злобно завидуют своим порабощенным сестрам, чья жизнь исполнена радости и смысла. Рабыня, с восторгом подчиняющаяся воле господина, являет собой вызов и угрозу хрупким иллюзиям талун. Почему талуны ненавидят рабынь? Да потому что в глубине души каждая талуна мечтает стать рабыней.
Я защелкнул на запястьях блондинки наручники и только тогда снял с нее путы. Затем я вынул у нее изо рта кляп. Он издавал омерзительный запах. Тем не менее я не выбросил его, а прикрепил к ошейнику. Девушка упала на колени, жадно хватая ртом воздух. Я утер ей губы горстью листьев.
— Ты хочешь быть рабыней?
— Нет! — выкрикнула она. — Ни за что!
— Что ж, — сказал я, — прекрасно. Я передал другую пару наручников Тургусу, и он защелкнул их на запястьях брюнетки. Она в испуге смотрела на него.
— Ты хочешь быть рабыней? — спросил Тургус.
— Нет, нет! Никогда!
— Отлично, — усмехнулся он.
Я сердечно пожал руку предводителю пигмеев.
— Удачи тебе!
— И тебе удачи.
Мы повернулись и пошли прочь — я, Кису, Айари, Тургус, Дженис, Элис, Тенде.
— Эй, а что делать с этими? — крикнул нам вдогонку предводитель пигмеев.
Мы обернулись. Он указывал на длинную шеренгу пленных талун.
— Что хотите! — махнул я рукой. — Они ваши.
— А эти? — Он показал на блондинку и брюнетку.
— Мы их отпустили. Пусть идут на все четыре стороны.
— Снимите с нас кандалы! — ныла бывшая предводительница талун.
Обе они, блондинка и брюнетка, плелись за нами до самой реки.
Мы с Кису и Айари вытащили каноэ из укрытия и поволокли к воде. Дженис, Элис и Тенде шли следом, навьюченные припасами.
— Ну, пожалуйста! — взмолилась блондинка и повернулась спиной, показывая кандалы.
— Снимите! — вторила ей брюнетка. Кису и Айари спустили каноэ на воду. Рабыни погрузили наши припасы, заняли свои места и взялись за весла.
— Освободите нас! — зарыдала блондинка.
— Это всего-навсего наручники, — сказал я. — Снимите их сами.
— Мы не сможем! Нам не хватит сил. Мы всего лишь женщины.
Я равнодушно пожал плечами.
— Умоляю! — всхлипнула она.
— Послушай, гордая свободная женщина, — сказал я, — уж не собиралась ли ты всю жизнь безнаказанно творить, что тебе вздумается?
— Вы не можете оставить нас здесь! — Она в страхе обернулась на лес.
Мы с Тургусом запрыгнули в каноэ.
— Пожалуйста! Не бросайте нас! — отчаянно вскрикнула блондинка.
Я повернулся и посмотрел ей в глаза:
— Ты проиграла.
— Но ведь вы можете наказать нас по-другому!
— Даже не думай об этом! — притворно ужаснулся я. — Как ты можешь! Это так унизительно! Смерть в тысячу раз лучше.
— Но я молю тебя о таком наказании! — Она упала на колени в прибрежный ил.
— И я! — последовала ее примеру брюнетка.
— Говорите ясней. Я что-то плохо понимаю.
— Мы умоляем тебя взять нас в рабство! — воскликнула блондинка. — Мы хотим стать твоими рабынями!
— Так станьте ими.
— Я объявляю себя рабыней, — сказала блондинка, — и всецело подчиняюсь тебе, моему господину. — Она опустила голову в ил.
— Я объявляю себя рабыней, — сказала брюнетка, обращаясь к Тургусу, — и всецело подчиняюсь тебе, моему господину. — Она тоже низко склонила голову.
— Подними голову, — приказал я блондинке.
— Подними голову, — приказал Тургус брюнетке. Девушки в страхе посмотрели на нас.
— Теперь вы всего-навсего рабыни, — сообщил им я.
— Да, господин, — сказала блондинка.
— Да, господин, — сказала брюнетка.
С этого момента они стали рабынями. Женщина, объявившая себя рабыней, уже не может освободить себя сама. Отпустить ее на волю имеет право только тот, кому она принадлежит, — господин или, в редких случаях, госпожа. С точки зрения закона здесь имеется немало любопытных моментов. Например, в городе, взятом штурмом, рабыни автоматически получают свободу. Фактически, в соответствии с законом о торговле, который регулирует подобные вопросы, эти девушки на какое-то время становятся собственностью победителей. При этом тот же закон гласит, что освободитель не обязан давать девушке свободу, особенно если она хороша собой, — как говорят гориане: «слишком красива, чтобы быть свободной». Зачастую решение этих вопросов замешано на тщеславии. Завоеватели устраивают на улицах города процессию из обнаженных, закованных в ошейники рабынь, среди которых попадаются и женщины побежденного города, еще вчера бывшие свободными, и рабыни.
Кису и Айари тоже забрались в каноэ.
— Господа! — взмолились девушки, стоя на коленях на берегу. — Подождите!
— Вы — рабыни, — ухмыльнулся я. — Почему бы нам не бросить вас здесь?
Каноэ медленно разворачивалось.
— Не бросайте нас! — крикнула блондинка. Она вскочила на ноги и, увязая в иле, побежала за лодкой. За ней поспешила брюнетка.
Блондинка бросилась на борт каноэ. Вода доходила ей до пояса.
— Пожалуйста! Мы будем делать самую тяжелую работу!
— Клянемся, господа! — вторила брюнетка. Каноэ продолжало двигаться. Девушки все глубже погружались в воду.
— Мы будем делать все, что вы прикажете! Мы будем ублажать вас!
— А ты сумеешь? — усмехнулся я и за ошейник из лозы подтянул блондинку к себе.
— Да, господин!
Я втащил ее в лодку и поставил на колени, спиной к себе. Тургус поступил так же с брюнеткой.
— Откуда ты? — спросил я бывшую предводительницу талун.
— Мы обе из Турии, я и Фина. — Она указала на брюнетку. — Остальные девушки — тоже с юга, из разных городов.
— Это вы шпионили за нами ниже по течению?
— Да, — всхлипнула она. — Мы хотели захватить вас в рабство.
Я вспомнил, как Айари померещилось, будто он видел в лесу Дженис. Значит, это была талуна.
— Как вы оказались в джунглях?
— Мы ушли от своих мужчин — Фина, я и все остальные.
— А теперь превратились в рабынь.
— Да, господин.
— Для вашей шайки это лучшая участь, о которой только можно мечтать.
— Да, господин. — Она вздрогнула. — Теперь мы все принадлежим мужчинам.
— Да, — кивнул я.
— Вы оставили на нас ошейники. Выходит, вы знали, что мы будем молить о порабощении?
— Конечно, — улыбнулся я.
— За это тебя ждет суровое наказание.
— Да, господин, — пролепетала она.
— Или смерть, — добавил я.
— Да, господин.
Мы были уже на середине реки. Внезапно предводительница талун разрыдалась.
— Я не знаю, что значит быть рабыней! Я не умею…
— Для начала ты научишься покорности и смирению. — Я отвесил ей подзатыльник, затем резко дернул за волосы, затолкал в рот кляп и снова властно пригнул ее голову. — И еще тебе предстоит научиться понимать, хочет ли твой господин в данный момент слышать твой голос. А пока ты должна спрашивать разрешения открыть рот. Господин может позволить тебе это или запретить, как пожелает.
Она жалобно закивала.
Мы продолжали путь на восток.
Девушку вдруг начала бить крупная дрожь; из глаз ее градом хлынули слезы. Я бережно уложил ее на живот. Вскоре она уснула, измученная выпавшими на ее долю испытаниями.
Мы дали новым рабыням немного поспать. Примерно через ан мы растолкали их и, держа за волосы и скованные запястья, окунули в реку, чтобы как следует разбудить. Затем привязали их за лодыжки к стойкам каноэ, сняли кандалы и сунули в руки по веслу.
Дженис, Элис и Тенде без сил повалились на дно лодки и мгновенно уснули. Свежеиспеченные рабыни налегли на весла.
49. НА РЕКЕ ВОТ-ВОТ РАЗРАЗИТСЯ ВОЙНА. ТЕНДЕ НЕ СВЯЗЫВАЮТ НА НОЧЬ
— Айари! Кису! Вы понимаете язык барабанов?
— Нет, — ответил Айари.
— Нет, — ответил Кису.
— Эти барабаны бьют совсем не так, как в Ушинди и Укунгу, — добавил Айари.
Два дня назад мы покинули страну пигмеев, где познакомились с Тургусом и приобрели двух рабынь.
Прошел ан, а мы все еще слышали барабанный бой. Он доносился и спереди и сзади.
— Греби как следует, — прикрикнул я на Дженис.
— Хорошо, господин.
За эти дни мы вырезали из дерева новые весла. Теперь у каждого было свое весло — на случай, если вдруг придется сильно ускорить ход нашего каноэ. Обычно же на веслах одновременно сидело не более пяти человек — двое мужчин и две-три женщины. Остальные в это время отдыхали. Таким образом мы могли двигаться без перерывов. Кису подогнал новые весла по весу и по руке для Тургуса и бывших талун. Вдобавок мы смастерили еще одно запасное весло. Я уже говорил, что в речных путешествиях запасные весла никогда не бывают лишними.
Айари огляделся, вслушиваясь в бой барабанов.
— Лес оживился, — заметил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58