теперь они говорят громче, но огромная темнота глотает их крики, заглушает их и безболезненно убивает, превращая в черную тишину.
Где-то вдали слышится плеск текучей воды.
- А если их там не будет? - спрашивает кто-то.
- Они всегда ходят купаться по четвергам, - отвечает Джейк.
- Вот посмотришь на сиськи Хэрриет и поймешь, что ты еще ничего в жизни не видел, - говорит Морти Рустер надменно.
- Тише ты! - шикает на него Дэви. - Вы слышите?
Морти опять пердит. Это его отличительная особенность и единственное достоинство. Все остальное - сплошной недостаток.
- Заткнись, жирдяй, - огрызается кто-то из мальчиков. - Я пытаюсь хоть что-то услышать.
- Вон там, - говорит Джейк. - Слева.
Разумеется, мальчик-вампир слышит это уже давно. Он это слышал, еще когда они были в доме. Смех молоденьких девочек и всплески воды.
Через пару минут они добрались до ручья и спрятались в кустах: пять-шесть озабоченных мальчиков на ранней стадии полового созревания и вампир. Все как одни в шортах и одинаковых футболках с эмблемой их летнего лагеря.
- Bay, - У Джейка аж челюсть отвисла. Он сразу забыл о том, что ему надо играть роль крутого циничного мужика, уже испытавшего все на своем веку, и вытаращился на девчонок во все глаза. Уолли тоже взглянул в ту сторону и увидел трех самых обыкновенных девочек, которые купаются в ручье, беззаботно смеются и брызгаются друг на друга водой. Они были голые, без купальников. - Вон на ту посмотрите!
- Я же вам говорил, что у Хэрриет знатные сиськи, - гордо напыжился Морти. - Размер, наверное, 38D, я так думаю. А ей всего лишь пятнадцать.
- Bay, - сказал Джейк. - У меня встал.
- А давайте сопрем их одежду, - предложил Дэви. Уолли взглянул на него. Его светлые волосы стильно подстрижены под “Битлов”, а на шее он носит бусы из мелких ракушек. Должно быть, родители у него прогрессивные.
Джейк говорит:
- У меня есть идея покруче. Давайте подберемся поближе. Вон к тем камням…
Девочки резвятся в ручье, не подозревая о том, что за ними следят. Мальчишки медленно выбираются из кустов и устремляются к ближайшему валуну. Уолли вплел свою тень в тени деревьев и уже поджидает их там.
- Как ты так быстро сюда добрался? - шепчет Джейк.
Уолли лишь улыбается. Голод настойчиво требует своего. Кровь детей - самая сладкая. Он старается не поддаваться. Он напоминает себе, что ему нужно быть осторожным, чтобы не раскрыть себя. Если получится уединиться минут на десять, может быть, он поймает кролика или лягушку. Может быть, их темной и вязкой крови хватит, чтобы утолить жажду. Но запах такого количества крови, пронизанной детским горячечным вожделением, сводит его с ума. Держись, держись! - твердит он себе неистово. Но неужели на какую-то долю секунды он все же утратил контроль над собой? Неужели его образ распался и он на мгновение обратился в чудовище, воплощение их затаенных страхов? Это продлилось всего лишь миг, но они все смотрели на него с какой-то странной настороженностью… может, в предчувствии непонятной беды? Он не знает. Миг откровения прошел. Мальчик-вампир смотрит на голых девчонок, смеется вместе со всеми - сливается с ними. Умение маскироваться - это его отличительная черта.
- Я хочу ее, я ее хочу. - Морти издает стон, который, по его мнению, выражает предел эротической страсти. - Я бы ее отымел прямо сейчас. О, о…
- Ну так давай, вперед, - говорит кто-то из мальчиков.
- Действительно, классные сиськи, - восхищенно шепчет Дэви, пожирая глазами роскошные формы Хэрриет. - Большие такие и вон как торчат.
- Есть на что посмотреть. - заключает Джейк.
Морти спускает шорты и мастурбирует. Запах крови становится невыносимым. Сердца бьются чаше; вампир чувствует их пульсацию, токи свежего адреналина. Голод завладевает им безраздельно. Его бьет дрожь.
- Ты, толстый, просто больной маньяк, - говорит Джейк, не отрывая глаз от нимф в ручье. Одна из девочек вышла из воды и улеглась на камнях; она дышит сбивчиво и неровно, она ласкает себя… - Совершенно больной, придурочный. - Но и он тоже уже не владеет собой. Уж слишком его возбуждает это пикантное зрелище. Он приспускает шорты, достает член и сжимает его в кулаке. - Ладно, я начинаю дрочить, - объявляет он, словно это и так не понятно. - И вы все тоже давайте. Давайте-давайте, все вместе.
Мальчики нервно посмеиваются, но все-таки подчиняются. Вампир не знает, что делать. Он не может, не станет… Он не человек. Теперь они все собрались в кружок: глаза жадно глядят на девчонок сквозь просветы в ветвях кустов, руки яростно наяривают на возбужденных членах… а потом Джейк замечает, что мальчик-вампир сидит один чуть в сторонке и не участвует в общей забаве. Его трясет от напряжения - он из последних сил подавляет жажду…
- Эй ты, придурок, - говорит Джейк. - Я сказал, чтобы все.
- Мне что-то не хочется.
- Хочешь утром проснуться с липкой дрянью в трусах?
- Мне не хочется!
Морти уже кончил и теперь вытирает руки о футболку.
- У тебя, наверное, и члена-то нет, - говорит он. - Ты, наверное, девчонка!
- Девчонка, девчонка, девчонка, - вступают и остальные.
Угрожающе, злобно.
Девочка на камнях вдруг поворачивается в их сторону. Она видит Джейка со спущенными шортами, но не кричит и не пытается спрятаться. Наоборот. Она насмешливо улыбается и кричит:
- Эй, мальчик. Снимай их вообще. Хочешь как следует повеселиться, красавчик?
Джейк ужасно смутился и растерялся. На миг он даже умолк, но потом опять повернулся к вампиру и заорал вместе со всеми:
- Девчонка, девчонка, девчонка.
Голод становится неуправляемым. Голод рвется наружу, выплескивается алой яростью. Мальчик-вампир срывается с места. Крик, исполненный боли и жажды крови, пронзает ночь насквозь. То ли крик, то ли звериный вой… Морти даже не успевает крикнуть; кровь из его яремной вены хлещет в лицо остальным мальчишкам. Он громко пердит - в последний раз в жизни. Ребята настолько испуганы и ошарашены, что начинают смеяться. Машинальная реакция на “выступления” Морти. А потом Дэви кричит:
- Он убийца, убийца, уби…
Слюнявая волчья пасть в бледном свете луны. Голая девочка истошно вопит. Звериные когти рвут плоть. Кровавая рана у девочки на щеке. Зверь рычит, объятый яростью и вожделением. Две другие девочки с криками убегают. Одна из них цепляется за Дэви, чьи белые шорты так и висят на ветке, как флаг перемирия, заляпанный кровью. И вновь - желтые прорези глаз, сверкающие клыки. Джейк вжался спиной в ствол ближайшего дерева, парализованный страхом. Пару мгновений вампир забавляется с кишками толстого мальчика, возит их лапами по земле, швыряет тяжелую скользкую печень в ручей. Он не спускает глаз с Джейка, ходит кругами… он понимает этих мальчишек, понимает их бездумную жестокость, их мелкую похоть… теперь он опять может пить, сейчас он готов разорвать в клочки этого мальчика, который, сам об этом не зная, посмеялся над тем, кто он есть… голод и ярость разом прошли. Остались только отчаяние и безысходность.
Джейк так и стоит, пригвожденный к месту. Нарочито медленно мальчик, который называл себя Уолли Альваресом, наклоняется над толстым мальчиком и обеими руками берется ему за голову. Одним движением он сворачивает ему шею, ломая позвонки. Это единственный милосердный поступок, который он может сейчас совершить по отношению к этому несчастному ребенку, - уберечь его от гнетущей вечности.
Он смотрит на Джейка. Их взгляды встречаются. Все остальные давно убежали. Он больше не может быть Уолли Альваресом; пришло время менять личину. Он говорит Джейку:
- Ты никогда не узнаешь и не поймешь, что случилось сегодня ночью. Я знаю: на самом деле ты ни в чем не виноват. Ты не мог знать, что твои слова разбудят во мне эту ярость…
- Ты убьешь меня? - жалобно шепчет Джейк.
- Нет. Я уже насытился.
Не мигая, он смотрит на Джейка. Глаза - в глаза. Слезы дрожат в глазах Джейка и медленно текут по щекам.
Вампир говорит:
- На вас напал… высокий крупный мужчина. Маньяк. Ты меня слышишь? Ты не знаешь, что случилось с Альваресом. Может быть, его похитили. Ты даже думать не хочешь о том, что с ним могло случиться.
Без всякого выражения Джейк повторяет за ним слово в слово.
- Сейчас ты меня забудешь, уже забыл. Ты забыл, кто я на самом деле, - говорит вампир и прикасается к щеке мальчика рукой, измазанной кровью. Холод обжигает, и Джейк хрипло вскрикивает. - Ты забыл. - А про себя он думает: я никогда больше не допущу, чтобы меня отправили куда-то наподобие этого идиотского лагеря. У меня никогда больше не будет родителей. Я найду способ, как стать независимым, как выжить совсем одному в мире взрослых…
Он отрывает кусок лесной тьмы и накрывается им, как плащом… Джейк поднимает голову и видит какую-то хищную птицу, парящую в небе. Черный силуэт на фоне луны.
- Это был маньяк, - шепчет он, словно робот с заданной программой. - Как я уже говорил, это был маньяк. Остальные ребята - они впали в истерику. Но я самый старший. Они не видели никакого волка, сэр. Это был маньяк. Как я уже говорил.
8
записки психиатра
Мне снилось: запах крови бьет в ноздри, лапы пружинят на влажной земле, след моей жертвы цепляется к мокрым опавшим листьям…
Я просыпаюсь. Пьянящие запахи леса забываются и ускользают. Но я знаю, что это был не просто сон. Это было воспоминание. Это лес Тимми. И мой лес тоже.
Почему я записываю свои сны? Я аналитик. Не пациент. Но мне почему-то кажется, что это важно. Надо бы позвонить моему аналитику. Ничто так хорошо не прочищает мозги, как беседа с упертым фрейдистом.
Но я это помню! Я зверь. Я не терзаюсь поисками смысла жизни. Не озадачиваюсь тем, что будет. Я просто есть. Я злорадствую и торжествую во тьме, которая прячет меня от моей добычи. Я упиваюсь предсмертными судорогами своих жертв, я пьянею от вкуса их крови…
Это не я! Не я! Я не должна забивать себе голову непонятно чем. Я аналитик. Психиатр!
Я не тьма.
На этом я переворачиваю страницу, перечеркиваю все предыдущее и продолжаю.
Какой-то прорыв все-таки намечается. Здесь явно присутствует патологическое состояние тревоги, завязанное на сексе. Может быть, потому что на протяжении двух тысяч лет (по утверждению Марии) Тимми физически остается на стадии созревающего подростка? Случай в летнем лагере, о котором он мне рассказал. Страшный случай, ужасный… но если отвлечься от всех последствий, что явилось причиной? Другие мальчишки выделывались друг перед другом своей безудержной эрекцией и смеялись над ним… почему? За что? Они так сильно его задели, что он среагировал на наиболее примитивном - т.е. глубинном - уровне инфантильной ярости… почему?
Может ли быть у Тимми - у архетипического существа, у мальчика-вампира - столь прозаичная вещь, как зависть к пенису, при том, что он даже не женщина и вообще не человек?! Или, может быть, комплекс кастрации?
Поработать над этим вопросом.
Принять во внимание: легенды о вампирах - сублимированная некрофилия.
И все же я чувствую запах крови намеченной жертвы. Я чувствую, как ее страх разливается по лесу и прикасается к непроницаемой темноте…
Кого я преследую?
Принять во внимание: похоже, Тимми обладает достаточно сильной способностью заражать меня миром своих фантазий. Осторожнее с ним. Осторожнее.
Мне кажется, этот лес где-то здесь - в доме.
огонь
- Так что ты сам понимаешь, Стивен, - сказала Тереза Бензино, усадив Майлса на заднее сиденье ее вместительного “роллс-ройса” и плюхнувшись рядом, - нет никакого смысла продолжать серию Малера.
Стивен Майлс не хотел ничего говорить. Сейчас он был слишком растерян и разозлен. Во-первых, рейс задержался на несколько часов. А во-вторых, голос мальчика… он так и звучал у него в голове, мешая сосредоточиться и собраться с мыслями. Водитель вырулил на скоростное шоссе, и вскоре аэропорт Хитроу скрылся из виду.
- Ты долго пробудешь в Лондоне? - спросила Тереза, вполне еще интересная женщина средних лет, исполнительный продюсер Diadem Records, крупной компании звукозаписи. Она нервно курила одну за одной, и было понятно, что ей не слишком приятно сообщать Стивену, что компания не собирается возобновлять серию Малера.
- Дня три-четыре, - ответил Стивен. - Хочу отдохнуть перед репетициями в Германии.
- Ага. В Мюнхене?
- И в Байрёте. Я там заменяю… впрочем, тебе это все без разницы. Ты у нас процветающий коммерсант, а остальное тебя не волнует.
Тереза Бензино отвернулась и уставилась в окно. Разумеется, шел дождь.
- Надеюсь, тебе повезет и дождя не будет, - сказала она как ни в чем не бывало. - Будет обидно, если мы испортим тебе отпуск.
- Вы мне уже его испортили.
- Да ладно тебе, не расстраивайся. Что-нибудь мы для тебя придумаем. Например, у нас пока нет дирижера на проект оперы Шимановского . Мы вели переговоры со Слаттервортом, но старик слег с сердечным приступом.
- Шимановского? Ушам не верю! Что вы хотите сказать, мисс Бензино: что других дураков не нашлось выучить целую оперу в спешном порядке, месяцев так за шесть, за те деньги, которые вы предлагаете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Где-то вдали слышится плеск текучей воды.
- А если их там не будет? - спрашивает кто-то.
- Они всегда ходят купаться по четвергам, - отвечает Джейк.
- Вот посмотришь на сиськи Хэрриет и поймешь, что ты еще ничего в жизни не видел, - говорит Морти Рустер надменно.
- Тише ты! - шикает на него Дэви. - Вы слышите?
Морти опять пердит. Это его отличительная особенность и единственное достоинство. Все остальное - сплошной недостаток.
- Заткнись, жирдяй, - огрызается кто-то из мальчиков. - Я пытаюсь хоть что-то услышать.
- Вон там, - говорит Джейк. - Слева.
Разумеется, мальчик-вампир слышит это уже давно. Он это слышал, еще когда они были в доме. Смех молоденьких девочек и всплески воды.
Через пару минут они добрались до ручья и спрятались в кустах: пять-шесть озабоченных мальчиков на ранней стадии полового созревания и вампир. Все как одни в шортах и одинаковых футболках с эмблемой их летнего лагеря.
- Bay, - У Джейка аж челюсть отвисла. Он сразу забыл о том, что ему надо играть роль крутого циничного мужика, уже испытавшего все на своем веку, и вытаращился на девчонок во все глаза. Уолли тоже взглянул в ту сторону и увидел трех самых обыкновенных девочек, которые купаются в ручье, беззаботно смеются и брызгаются друг на друга водой. Они были голые, без купальников. - Вон на ту посмотрите!
- Я же вам говорил, что у Хэрриет знатные сиськи, - гордо напыжился Морти. - Размер, наверное, 38D, я так думаю. А ей всего лишь пятнадцать.
- Bay, - сказал Джейк. - У меня встал.
- А давайте сопрем их одежду, - предложил Дэви. Уолли взглянул на него. Его светлые волосы стильно подстрижены под “Битлов”, а на шее он носит бусы из мелких ракушек. Должно быть, родители у него прогрессивные.
Джейк говорит:
- У меня есть идея покруче. Давайте подберемся поближе. Вон к тем камням…
Девочки резвятся в ручье, не подозревая о том, что за ними следят. Мальчишки медленно выбираются из кустов и устремляются к ближайшему валуну. Уолли вплел свою тень в тени деревьев и уже поджидает их там.
- Как ты так быстро сюда добрался? - шепчет Джейк.
Уолли лишь улыбается. Голод настойчиво требует своего. Кровь детей - самая сладкая. Он старается не поддаваться. Он напоминает себе, что ему нужно быть осторожным, чтобы не раскрыть себя. Если получится уединиться минут на десять, может быть, он поймает кролика или лягушку. Может быть, их темной и вязкой крови хватит, чтобы утолить жажду. Но запах такого количества крови, пронизанной детским горячечным вожделением, сводит его с ума. Держись, держись! - твердит он себе неистово. Но неужели на какую-то долю секунды он все же утратил контроль над собой? Неужели его образ распался и он на мгновение обратился в чудовище, воплощение их затаенных страхов? Это продлилось всего лишь миг, но они все смотрели на него с какой-то странной настороженностью… может, в предчувствии непонятной беды? Он не знает. Миг откровения прошел. Мальчик-вампир смотрит на голых девчонок, смеется вместе со всеми - сливается с ними. Умение маскироваться - это его отличительная черта.
- Я хочу ее, я ее хочу. - Морти издает стон, который, по его мнению, выражает предел эротической страсти. - Я бы ее отымел прямо сейчас. О, о…
- Ну так давай, вперед, - говорит кто-то из мальчиков.
- Действительно, классные сиськи, - восхищенно шепчет Дэви, пожирая глазами роскошные формы Хэрриет. - Большие такие и вон как торчат.
- Есть на что посмотреть. - заключает Джейк.
Морти спускает шорты и мастурбирует. Запах крови становится невыносимым. Сердца бьются чаше; вампир чувствует их пульсацию, токи свежего адреналина. Голод завладевает им безраздельно. Его бьет дрожь.
- Ты, толстый, просто больной маньяк, - говорит Джейк, не отрывая глаз от нимф в ручье. Одна из девочек вышла из воды и улеглась на камнях; она дышит сбивчиво и неровно, она ласкает себя… - Совершенно больной, придурочный. - Но и он тоже уже не владеет собой. Уж слишком его возбуждает это пикантное зрелище. Он приспускает шорты, достает член и сжимает его в кулаке. - Ладно, я начинаю дрочить, - объявляет он, словно это и так не понятно. - И вы все тоже давайте. Давайте-давайте, все вместе.
Мальчики нервно посмеиваются, но все-таки подчиняются. Вампир не знает, что делать. Он не может, не станет… Он не человек. Теперь они все собрались в кружок: глаза жадно глядят на девчонок сквозь просветы в ветвях кустов, руки яростно наяривают на возбужденных членах… а потом Джейк замечает, что мальчик-вампир сидит один чуть в сторонке и не участвует в общей забаве. Его трясет от напряжения - он из последних сил подавляет жажду…
- Эй ты, придурок, - говорит Джейк. - Я сказал, чтобы все.
- Мне что-то не хочется.
- Хочешь утром проснуться с липкой дрянью в трусах?
- Мне не хочется!
Морти уже кончил и теперь вытирает руки о футболку.
- У тебя, наверное, и члена-то нет, - говорит он. - Ты, наверное, девчонка!
- Девчонка, девчонка, девчонка, - вступают и остальные.
Угрожающе, злобно.
Девочка на камнях вдруг поворачивается в их сторону. Она видит Джейка со спущенными шортами, но не кричит и не пытается спрятаться. Наоборот. Она насмешливо улыбается и кричит:
- Эй, мальчик. Снимай их вообще. Хочешь как следует повеселиться, красавчик?
Джейк ужасно смутился и растерялся. На миг он даже умолк, но потом опять повернулся к вампиру и заорал вместе со всеми:
- Девчонка, девчонка, девчонка.
Голод становится неуправляемым. Голод рвется наружу, выплескивается алой яростью. Мальчик-вампир срывается с места. Крик, исполненный боли и жажды крови, пронзает ночь насквозь. То ли крик, то ли звериный вой… Морти даже не успевает крикнуть; кровь из его яремной вены хлещет в лицо остальным мальчишкам. Он громко пердит - в последний раз в жизни. Ребята настолько испуганы и ошарашены, что начинают смеяться. Машинальная реакция на “выступления” Морти. А потом Дэви кричит:
- Он убийца, убийца, уби…
Слюнявая волчья пасть в бледном свете луны. Голая девочка истошно вопит. Звериные когти рвут плоть. Кровавая рана у девочки на щеке. Зверь рычит, объятый яростью и вожделением. Две другие девочки с криками убегают. Одна из них цепляется за Дэви, чьи белые шорты так и висят на ветке, как флаг перемирия, заляпанный кровью. И вновь - желтые прорези глаз, сверкающие клыки. Джейк вжался спиной в ствол ближайшего дерева, парализованный страхом. Пару мгновений вампир забавляется с кишками толстого мальчика, возит их лапами по земле, швыряет тяжелую скользкую печень в ручей. Он не спускает глаз с Джейка, ходит кругами… он понимает этих мальчишек, понимает их бездумную жестокость, их мелкую похоть… теперь он опять может пить, сейчас он готов разорвать в клочки этого мальчика, который, сам об этом не зная, посмеялся над тем, кто он есть… голод и ярость разом прошли. Остались только отчаяние и безысходность.
Джейк так и стоит, пригвожденный к месту. Нарочито медленно мальчик, который называл себя Уолли Альваресом, наклоняется над толстым мальчиком и обеими руками берется ему за голову. Одним движением он сворачивает ему шею, ломая позвонки. Это единственный милосердный поступок, который он может сейчас совершить по отношению к этому несчастному ребенку, - уберечь его от гнетущей вечности.
Он смотрит на Джейка. Их взгляды встречаются. Все остальные давно убежали. Он больше не может быть Уолли Альваресом; пришло время менять личину. Он говорит Джейку:
- Ты никогда не узнаешь и не поймешь, что случилось сегодня ночью. Я знаю: на самом деле ты ни в чем не виноват. Ты не мог знать, что твои слова разбудят во мне эту ярость…
- Ты убьешь меня? - жалобно шепчет Джейк.
- Нет. Я уже насытился.
Не мигая, он смотрит на Джейка. Глаза - в глаза. Слезы дрожат в глазах Джейка и медленно текут по щекам.
Вампир говорит:
- На вас напал… высокий крупный мужчина. Маньяк. Ты меня слышишь? Ты не знаешь, что случилось с Альваресом. Может быть, его похитили. Ты даже думать не хочешь о том, что с ним могло случиться.
Без всякого выражения Джейк повторяет за ним слово в слово.
- Сейчас ты меня забудешь, уже забыл. Ты забыл, кто я на самом деле, - говорит вампир и прикасается к щеке мальчика рукой, измазанной кровью. Холод обжигает, и Джейк хрипло вскрикивает. - Ты забыл. - А про себя он думает: я никогда больше не допущу, чтобы меня отправили куда-то наподобие этого идиотского лагеря. У меня никогда больше не будет родителей. Я найду способ, как стать независимым, как выжить совсем одному в мире взрослых…
Он отрывает кусок лесной тьмы и накрывается им, как плащом… Джейк поднимает голову и видит какую-то хищную птицу, парящую в небе. Черный силуэт на фоне луны.
- Это был маньяк, - шепчет он, словно робот с заданной программой. - Как я уже говорил, это был маньяк. Остальные ребята - они впали в истерику. Но я самый старший. Они не видели никакого волка, сэр. Это был маньяк. Как я уже говорил.
8
записки психиатра
Мне снилось: запах крови бьет в ноздри, лапы пружинят на влажной земле, след моей жертвы цепляется к мокрым опавшим листьям…
Я просыпаюсь. Пьянящие запахи леса забываются и ускользают. Но я знаю, что это был не просто сон. Это было воспоминание. Это лес Тимми. И мой лес тоже.
Почему я записываю свои сны? Я аналитик. Не пациент. Но мне почему-то кажется, что это важно. Надо бы позвонить моему аналитику. Ничто так хорошо не прочищает мозги, как беседа с упертым фрейдистом.
Но я это помню! Я зверь. Я не терзаюсь поисками смысла жизни. Не озадачиваюсь тем, что будет. Я просто есть. Я злорадствую и торжествую во тьме, которая прячет меня от моей добычи. Я упиваюсь предсмертными судорогами своих жертв, я пьянею от вкуса их крови…
Это не я! Не я! Я не должна забивать себе голову непонятно чем. Я аналитик. Психиатр!
Я не тьма.
На этом я переворачиваю страницу, перечеркиваю все предыдущее и продолжаю.
Какой-то прорыв все-таки намечается. Здесь явно присутствует патологическое состояние тревоги, завязанное на сексе. Может быть, потому что на протяжении двух тысяч лет (по утверждению Марии) Тимми физически остается на стадии созревающего подростка? Случай в летнем лагере, о котором он мне рассказал. Страшный случай, ужасный… но если отвлечься от всех последствий, что явилось причиной? Другие мальчишки выделывались друг перед другом своей безудержной эрекцией и смеялись над ним… почему? За что? Они так сильно его задели, что он среагировал на наиболее примитивном - т.е. глубинном - уровне инфантильной ярости… почему?
Может ли быть у Тимми - у архетипического существа, у мальчика-вампира - столь прозаичная вещь, как зависть к пенису, при том, что он даже не женщина и вообще не человек?! Или, может быть, комплекс кастрации?
Поработать над этим вопросом.
Принять во внимание: легенды о вампирах - сублимированная некрофилия.
И все же я чувствую запах крови намеченной жертвы. Я чувствую, как ее страх разливается по лесу и прикасается к непроницаемой темноте…
Кого я преследую?
Принять во внимание: похоже, Тимми обладает достаточно сильной способностью заражать меня миром своих фантазий. Осторожнее с ним. Осторожнее.
Мне кажется, этот лес где-то здесь - в доме.
огонь
- Так что ты сам понимаешь, Стивен, - сказала Тереза Бензино, усадив Майлса на заднее сиденье ее вместительного “роллс-ройса” и плюхнувшись рядом, - нет никакого смысла продолжать серию Малера.
Стивен Майлс не хотел ничего говорить. Сейчас он был слишком растерян и разозлен. Во-первых, рейс задержался на несколько часов. А во-вторых, голос мальчика… он так и звучал у него в голове, мешая сосредоточиться и собраться с мыслями. Водитель вырулил на скоростное шоссе, и вскоре аэропорт Хитроу скрылся из виду.
- Ты долго пробудешь в Лондоне? - спросила Тереза, вполне еще интересная женщина средних лет, исполнительный продюсер Diadem Records, крупной компании звукозаписи. Она нервно курила одну за одной, и было понятно, что ей не слишком приятно сообщать Стивену, что компания не собирается возобновлять серию Малера.
- Дня три-четыре, - ответил Стивен. - Хочу отдохнуть перед репетициями в Германии.
- Ага. В Мюнхене?
- И в Байрёте. Я там заменяю… впрочем, тебе это все без разницы. Ты у нас процветающий коммерсант, а остальное тебя не волнует.
Тереза Бензино отвернулась и уставилась в окно. Разумеется, шел дождь.
- Надеюсь, тебе повезет и дождя не будет, - сказала она как ни в чем не бывало. - Будет обидно, если мы испортим тебе отпуск.
- Вы мне уже его испортили.
- Да ладно тебе, не расстраивайся. Что-нибудь мы для тебя придумаем. Например, у нас пока нет дирижера на проект оперы Шимановского . Мы вели переговоры со Слаттервортом, но старик слег с сердечным приступом.
- Шимановского? Ушам не верю! Что вы хотите сказать, мисс Бензино: что других дураков не нашлось выучить целую оперу в спешном порядке, месяцев так за шесть, за те деньги, которые вы предлагаете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58