Но потом появился этот Ай Тонь… и поднял своих на последнюю битву за власть в холмах, что-то типа того. И вот теперь выясняется, что утерянная половина божка - у вас. А исао свято верят, что если вновь соединить две половинки идола, они завладеют немеренной энергетической силой, которая вызовет ураган, который обрушится на равнины и даже, упаси небеса, на Бангкок… место настолько далекое и чужое, что они почитают его за какое-то сказочное королевство из полузабытых мифов. И я даже не сомневаюсь, что они все отдадут, на все пойдут, лишь бы только вернуть своего огненного властелина.
- Я проделала такой путь вовсе не для того, чтобы отдать непонятно кому свою любимую антикварную вещь, - нахмурилась Мьюриел.
- А этот идол… - задумчиво проговорил Стивен… - он проделал неблизкий путь к западу… С чего, интересно, все началось? Может быть, с завоевания Пакистана Александром Македонским?
- Для ребенка семидесяти лет ты очень даже неглуп, - заметил Дарьянга.
- Все это очень интересно, - сказал сэр Фрэнсис, - но как это связано с нашим делом?
- Вы же хотите чего-нибудь грандиозного, если я правильно понимаю? - отозвался монах. - Как насчет небольшой войны между варварскими племенами? Или, по-вашему, это выходит за рамки стиля?
- Вообще-то мы о другом думали, - сказал Пратна.
- Тогда зачем вы пришли сюда в этой штукой? - прищурился Пратна и вдруг обмяк в своем кресле, как будто внезапно заснул.
- Хороший способ намекнуть, что пора и честь знать, - усмехнулся Пратна. - Он по жизни такой: то отключается, то включается. Как чертов тостер.
- Погоди, - вдруг встревожился Локк. - Мне кажется… он не дышит.
- Упаси небеса! Это было бы очень досадно. Ты представляешь, сколько придется потратить на похороны?!
Очень долго - невообразимо долго - монах неподвижно лежал в своем кресле. Действительно как мертвец. А потом он открыл глаза и сказал:
- Я знаю, о чем вы все сейчас думаете. Вы думаете, что напрасно сюда приехали - только время потратили зря. Ребята, подумайте головой! И вы тоже, мадам. В конце концов, вы все здесь окончили Кембридж.
Потом он снова заснул, и Боги Хаоса тихонько вышли из прохладного дома в раскаленный зной.
лабиринт
После той поездки к Дарьянге Стивен старался держаться поближе к Стрейтону и Терренсу. Он всегда считал их более сдержанными по сравнению с совершенно бесноватыми Локком, Пратной и Мьюриел и был им искренне благодарен за то, что они не орут на него и не пытаются поучать, как все остальные.
Каждый день Пратна возил их в какое-то новое место. Он заявил, что “пока у нас не получается вычислить этого парня, давайте хотя бы посмотрим на то, что есть в мире - развлечемся перед смертью”. Они совершили прогулку по каналам и посмотрели на Храм Рассвета, отливающий золотом на фоне заходящего солнца. Были на ферме змей и крокодилов; посетили массажный салон - просто для разнообразия, дабы слегка отдохнуть от “мелких домашних радостей” - как называл это Пратна - сада наслаждений.
По вечерам они расходились по своим комнатам во дворце. Даже кондиционеры, включенные на полную мощность, не могли заглушить всепроникающий запах жасмина. Засыпая в мягких постелях… иной раз - в объятиях ласковых юных женщин… Боги Хаоса видели сны.
Локку снились кошмары про волка из тьмы. Ему хотелось убить его навсегда - этого страшного зверя. Чтобы хотя бы еще одну ночь перед смертью поспать спокойно.
Стивену Майлсу снился огонь, а за стеною огня - темные глаза ребенка. Напряженные, внимательные, тоскливые… Он просыпался в холодном поту, одевался и выходил прогуляться в сад.
И в эту ночь - тоже.
По ночам запах жасмина - еще сильнее. Стрекочут сверчки, жужжат комары, в пруду квакают лягушки. Даже ветер - горячий и влажный. Стивен проходит по резному деревянному мостику и заходит в павильон. Все остальные уже собрались. Он почему-то знал, что они будут там.
- Мы тут тебя дожидаемся, Майлс. Может быть, ты нас порадуешь очередным озарением, - сказал Пратна. Его лицо было каким-то зыбким в дрожащем свете свечей. Одуряющий запах ладана, насыщенный, едкий… У Стивена защипало глаза.
- Мы еще недостаточно подготовлены, чтобы сражаться с Тимми Валентайном, - сказал Стивен. - Чеснок и распятия, воистину! Это вам не какое-то суеверие, страшная сказочка для детей. Амелия мне говорила, что маленький Конрад спокойно заходил в церковь и даже принимал святое причастие.
- А может, - задумчиво проговорила Мьюриел, - они просто делают что-то не так, эти священники и проповедники. Они же играют на стороне, которая изначально была обречена на провал. Я всегда это подозревала.
Стивену вдруг стало страшно. Как бы ища поддержки, он повернулся к Стрейтону - значительно более безобидному, чем, скажем, Пратна или та же Мьюриел, - но Стрейтон с Терренсом ушли в дальний конец павильона и развлекались там, бросая в воду камушки. Что со мной? - уговаривал себя Стивен. Я уже не десятилетний мальчик. Они больше не могут меня шпынять и указывать, что мне делать. Но он только спросил - и казалось, что это заговорил не он теперешний, а тот испуганный десятилетний мальчишка, который смотрел на пожар в цепких руках незнакомца в твидовом пиджаке:
- И что мы теперь будем делать?
- Если вы все абсолютно уверены, - начал принц, - что чеснок и распятия не помогут…
- Да владыка огня! - взорвался Стивен. Все остальные уставились на него. Он себя чувствовал как ребенок, который сделал тайком что-то плохое и теперь боится, что его шалость раскроется. Теперь ему волей-неволей пришлось продолжать: - В наши дни уже никто не верит всерьез в силу крестов и распятий. Но некая вещь, одушевленная истинной верой… как, например, вера исао в это их огненное божество…
- Что?! Ты считаешь, нам надо… - Локк даже не договорил.
- Выкрасть темную половину идола. Вот оно. Все-таки прозвучало вслух.
- Поехать на север, - уточнил Пратна, - одолеть горстку диких немытых горцев и отобрать у них темную половину бога огня?
- А что? Стоит попробовать, - вызвался Терренс.
- Очень оригинально, - нахмурился Пратна.
- Но получается очень логично, - сказала Мьюриел. - А иначе зачем мы собрались здесь все вместе? Зачем я взяла с собой этого идола? Все именно так, как говорил твой двоюродный брат. У этих дикарей есть вера в этого половинчатого божка… такая вера, которая нам - просвещенным, цивилизованным европейцам - даже не снилась. У них достаточно веры, мне кажется, чтобы зарядить его неограниченной силой… когда две его половинки снова соединятся. Это судьба. - Мьюриел надрывно рассмеялась.
- Судьба! - вдруг воодушевился Пратна. - Какая драма, просто эпическое полотно! Вампир против фетиша дикого, чуть ли не первобытного племени. Восток против запада. Кто - кого? Какой изысканный примитивизм! Замечательная идея… такую жалко терять.
- А если оно не сработает? - высказался и Стрейтон. Но на него просто не обратили внимания. Все, кроме Стивена, который еще в раннем детстве понял, что нужно очень внимательно подмечать все, что делают и говорят Боги Хаоса… если хочешь избежать неприятностей.
14
искатель
Брайен не мог заснуть. Ему казалось, что теперь он вообще никогда не заснет. Никогда в жизни.
Отель рядом с Бульваром. Претенциозный декор в псевдоиспанском стиле. Убогая, подозрительная гостиница. Сколько времени? Полночь? Заполночь? Он встал, подошел к окну и проверил жалюзи. Они были закрыты плотно. Бассейна здесь не было. Он это выяснил сразу.
Брайен включил телевизор - старенький черно-белый ящик, на котором работал только один канал. Он сел на кровать и задумался, подперев подбородок руками. Он уже несколько дней не брился.
Это был сон?
Кадр, промелькнувший на телеэкране. Отрезанная голова на шесте, воткнутом в песок на морском берегу. Изо рта свисает язык мокрых водорослей. Голос за кадром: “…в Венеции две недели назад… таинственный маньяк-убийца… явный псих… полиция в замешательстве…”
Он смотрел на экран, на мертвую голову. Камера не задержалась. Кошмар. И бурые водоросли в пустых глазницах…
Это сон.
Кадр на экране сменился. Диктор начитывал прогноз погоды и спортивные новости.
Водоросли…
Он ущипнул себя за руку. Только что он пробудился от кошмарного сна, но… он и вправду проснулся или кошмар продолжается? Он выключил телевизор, натянул джинсы, футболку. Обулся. Решил выйти на улицу. Туда, где неоновый свет и люди… сотни, тысячи людей… и может быть, там, посреди толпы, ему не будет мерещиться Лайза - всякий раз, когда он закрывает глаза…
На улице - жарко и душно. Даже в полночь - нечем дышать. Жар исходил от нагретого за день асфальта, от людей, запрудивших улицы… музыка из многочисленных баров сливалась в волну неразборчивых звуков. У освещенной витрины - два трансвестита. Через дорогу - мигающая неоновая вывеска. Танцующий поросенок. Красно-зеленые поросята пляшут на тротуаре. Запахи: пиво, жареная картошка, выхлопные газы, дешевые духи, марихуана.
Брайен купил на лотке жареную картошку, но есть не стал. Просто держал в руке, и жар от пластикового лоточка нагревал ладонь.
- Не хочешь развлечься, красавчик? - Тихий голос, едва различимый в уличном шуме. Предназначенный только ему. Брайен не обернулся, но глянул на отражение в витрине мебельного магазина. Призрачное лицо в красно-зеленых отблесках от танцующего поросенка.
- Я, кажется, заблудился.
- Да ладно тебе, не гони.
Он обернулся к ней. Улыбка. Тусклые сероватые волосы, лицо мрачное и угрюмое. Совсем молодое. Кожа странно поблескивает… наверное, из-за ярких неоновых вспышек… из-за смешения ярких цветов, режущих глаз… ярко-красная помада смотрится просто зловеще… Брайен отвернулся.
- Отстань от меня.
Но с другой стороны, если Лайза тоже на улице, эта девица может ее знать.
Но Лайза мертва!
Нет. То кошмарное существо на прошлой неделе… меня, наверное, переклинило. Нервы ни к черту. Ничего этого не было. Ни трупа с отметинами от акульих зубов, восстающего из бассейна, ни мертвой женщины у меня на постели… такое бывает только в кино.
- Ты, случайно, не видела эту девочку? - Он достал из бумажника фотографию Лайзы и показал ей.
Девушка рассмеялась. Ему показалось или у нее действительно были клыки? Да нет, конечно же, показалось. Но она все равно ему очень не нравилась. Было в ней что-то такое… неприятное. - Ты что, легавый? - спросила она.
- Нет. Я ее дядя. Она опять рассмеялась.
- А в замке Валентайна искать не пробовал? Ты любишь, когда тебе член сосут? Я тебе так отсосу, что ты просто умрешь от счастья. Пятьдесят баксов, вполне по-божески. Если надумаешь, спроси Китти. Здесь, на улице. В любое время.
- Ты не видела здесь эту девочку?
- Отправляйся домой, ван Хельсинг! - Девушка ухмыльнулась, и он увидел, что у нее действительно были клыки. Они блестели зеленым и красным от вспышек неона, и Брайен вдруг понял, что если все это - сон, то он в этом сне как в ловушке, и ему уже не вырваться в явь, поэтому лучше принять, что сон обернулся реальностью… превратился в единственную реальность… он уставился на витрину. Он видел в витрине свое отражение, но отражения девушки не было. Была только смутная тень. Он смотрел на роскошную спальню, выставленную в витрине: кровать с медными перекладинами, изящный торшер в псевдокйтайском стиле, огромное, во всю стену, зеркало в золоченой раме. В зеркале отражалось его лицо, но ее лица не было… и когда он присмотрелся к ней повнимательнее, он заметил, что когда он на нее не смотрит, ее лицо застывает в неподвижную маску, она даже не дышит… словно не человек, а хорошее чучело человека… он невольно попятился, отодвигаясь от нее.
- Отстань от меня. Мать твою, отстань…
Ленивый тягучий смех.
Грубый голос. Бородатый мужик в черной футболке за рулем повидавшего виды “камаро”.
- Эй, сестренка, заработать не хочешь?
Медленно, очень медленно мертвая девушка оборачивается… всем телом, как вертящийся манекен в витрине. Живой человек так не обернется - просто не сможет.
- Сколько берешь за минет и потрахаться? У меня мало времени, - говорит мужик.
- Полтинник.
- Ты кого из себя строишь, Мерилин Чемберс?
- Ну ладно, тридцать… но только пятнадцать минут, дорогуша. Я тут работаю, а не хрены пинаю.
- Ладно, сучка, садись.
Брайен проводил взглядом отъезжающий от тротуара “камаро”.
Если все это - наяву… ну, чисто гипотетически… нет. Лучше думать, что это сон. Иначе я точно рехнусь. Но если все это - наяву… что это за замок Валентайна? Лайза тоже про него говорила. Наверное, надо бы запастись кольями, и распятиями, и… чесноком. Господи, я ненавижу чеснок. Всегда просил маму, чтобы она жарила мне мясо отдельно, без чеснока… а потом мой придурочный братец вечно дышал мне в лицо чесноком… гребаным чесноком.
Он выбросил жареную картошку в урну и пошел дальше по улице - на угол Бульвара.
Надо как-то развеяться, чтобы не думать об этом сумасшествии…
Вывеска: ВИДЕОИГРЫ. Стеклянная дверь. За дверью - рваные вспышки грохочущей электронной музыки, треск и звон игровых автоматов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
- Я проделала такой путь вовсе не для того, чтобы отдать непонятно кому свою любимую антикварную вещь, - нахмурилась Мьюриел.
- А этот идол… - задумчиво проговорил Стивен… - он проделал неблизкий путь к западу… С чего, интересно, все началось? Может быть, с завоевания Пакистана Александром Македонским?
- Для ребенка семидесяти лет ты очень даже неглуп, - заметил Дарьянга.
- Все это очень интересно, - сказал сэр Фрэнсис, - но как это связано с нашим делом?
- Вы же хотите чего-нибудь грандиозного, если я правильно понимаю? - отозвался монах. - Как насчет небольшой войны между варварскими племенами? Или, по-вашему, это выходит за рамки стиля?
- Вообще-то мы о другом думали, - сказал Пратна.
- Тогда зачем вы пришли сюда в этой штукой? - прищурился Пратна и вдруг обмяк в своем кресле, как будто внезапно заснул.
- Хороший способ намекнуть, что пора и честь знать, - усмехнулся Пратна. - Он по жизни такой: то отключается, то включается. Как чертов тостер.
- Погоди, - вдруг встревожился Локк. - Мне кажется… он не дышит.
- Упаси небеса! Это было бы очень досадно. Ты представляешь, сколько придется потратить на похороны?!
Очень долго - невообразимо долго - монах неподвижно лежал в своем кресле. Действительно как мертвец. А потом он открыл глаза и сказал:
- Я знаю, о чем вы все сейчас думаете. Вы думаете, что напрасно сюда приехали - только время потратили зря. Ребята, подумайте головой! И вы тоже, мадам. В конце концов, вы все здесь окончили Кембридж.
Потом он снова заснул, и Боги Хаоса тихонько вышли из прохладного дома в раскаленный зной.
лабиринт
После той поездки к Дарьянге Стивен старался держаться поближе к Стрейтону и Терренсу. Он всегда считал их более сдержанными по сравнению с совершенно бесноватыми Локком, Пратной и Мьюриел и был им искренне благодарен за то, что они не орут на него и не пытаются поучать, как все остальные.
Каждый день Пратна возил их в какое-то новое место. Он заявил, что “пока у нас не получается вычислить этого парня, давайте хотя бы посмотрим на то, что есть в мире - развлечемся перед смертью”. Они совершили прогулку по каналам и посмотрели на Храм Рассвета, отливающий золотом на фоне заходящего солнца. Были на ферме змей и крокодилов; посетили массажный салон - просто для разнообразия, дабы слегка отдохнуть от “мелких домашних радостей” - как называл это Пратна - сада наслаждений.
По вечерам они расходились по своим комнатам во дворце. Даже кондиционеры, включенные на полную мощность, не могли заглушить всепроникающий запах жасмина. Засыпая в мягких постелях… иной раз - в объятиях ласковых юных женщин… Боги Хаоса видели сны.
Локку снились кошмары про волка из тьмы. Ему хотелось убить его навсегда - этого страшного зверя. Чтобы хотя бы еще одну ночь перед смертью поспать спокойно.
Стивену Майлсу снился огонь, а за стеною огня - темные глаза ребенка. Напряженные, внимательные, тоскливые… Он просыпался в холодном поту, одевался и выходил прогуляться в сад.
И в эту ночь - тоже.
По ночам запах жасмина - еще сильнее. Стрекочут сверчки, жужжат комары, в пруду квакают лягушки. Даже ветер - горячий и влажный. Стивен проходит по резному деревянному мостику и заходит в павильон. Все остальные уже собрались. Он почему-то знал, что они будут там.
- Мы тут тебя дожидаемся, Майлс. Может быть, ты нас порадуешь очередным озарением, - сказал Пратна. Его лицо было каким-то зыбким в дрожащем свете свечей. Одуряющий запах ладана, насыщенный, едкий… У Стивена защипало глаза.
- Мы еще недостаточно подготовлены, чтобы сражаться с Тимми Валентайном, - сказал Стивен. - Чеснок и распятия, воистину! Это вам не какое-то суеверие, страшная сказочка для детей. Амелия мне говорила, что маленький Конрад спокойно заходил в церковь и даже принимал святое причастие.
- А может, - задумчиво проговорила Мьюриел, - они просто делают что-то не так, эти священники и проповедники. Они же играют на стороне, которая изначально была обречена на провал. Я всегда это подозревала.
Стивену вдруг стало страшно. Как бы ища поддержки, он повернулся к Стрейтону - значительно более безобидному, чем, скажем, Пратна или та же Мьюриел, - но Стрейтон с Терренсом ушли в дальний конец павильона и развлекались там, бросая в воду камушки. Что со мной? - уговаривал себя Стивен. Я уже не десятилетний мальчик. Они больше не могут меня шпынять и указывать, что мне делать. Но он только спросил - и казалось, что это заговорил не он теперешний, а тот испуганный десятилетний мальчишка, который смотрел на пожар в цепких руках незнакомца в твидовом пиджаке:
- И что мы теперь будем делать?
- Если вы все абсолютно уверены, - начал принц, - что чеснок и распятия не помогут…
- Да владыка огня! - взорвался Стивен. Все остальные уставились на него. Он себя чувствовал как ребенок, который сделал тайком что-то плохое и теперь боится, что его шалость раскроется. Теперь ему волей-неволей пришлось продолжать: - В наши дни уже никто не верит всерьез в силу крестов и распятий. Но некая вещь, одушевленная истинной верой… как, например, вера исао в это их огненное божество…
- Что?! Ты считаешь, нам надо… - Локк даже не договорил.
- Выкрасть темную половину идола. Вот оно. Все-таки прозвучало вслух.
- Поехать на север, - уточнил Пратна, - одолеть горстку диких немытых горцев и отобрать у них темную половину бога огня?
- А что? Стоит попробовать, - вызвался Терренс.
- Очень оригинально, - нахмурился Пратна.
- Но получается очень логично, - сказала Мьюриел. - А иначе зачем мы собрались здесь все вместе? Зачем я взяла с собой этого идола? Все именно так, как говорил твой двоюродный брат. У этих дикарей есть вера в этого половинчатого божка… такая вера, которая нам - просвещенным, цивилизованным европейцам - даже не снилась. У них достаточно веры, мне кажется, чтобы зарядить его неограниченной силой… когда две его половинки снова соединятся. Это судьба. - Мьюриел надрывно рассмеялась.
- Судьба! - вдруг воодушевился Пратна. - Какая драма, просто эпическое полотно! Вампир против фетиша дикого, чуть ли не первобытного племени. Восток против запада. Кто - кого? Какой изысканный примитивизм! Замечательная идея… такую жалко терять.
- А если оно не сработает? - высказался и Стрейтон. Но на него просто не обратили внимания. Все, кроме Стивена, который еще в раннем детстве понял, что нужно очень внимательно подмечать все, что делают и говорят Боги Хаоса… если хочешь избежать неприятностей.
14
искатель
Брайен не мог заснуть. Ему казалось, что теперь он вообще никогда не заснет. Никогда в жизни.
Отель рядом с Бульваром. Претенциозный декор в псевдоиспанском стиле. Убогая, подозрительная гостиница. Сколько времени? Полночь? Заполночь? Он встал, подошел к окну и проверил жалюзи. Они были закрыты плотно. Бассейна здесь не было. Он это выяснил сразу.
Брайен включил телевизор - старенький черно-белый ящик, на котором работал только один канал. Он сел на кровать и задумался, подперев подбородок руками. Он уже несколько дней не брился.
Это был сон?
Кадр, промелькнувший на телеэкране. Отрезанная голова на шесте, воткнутом в песок на морском берегу. Изо рта свисает язык мокрых водорослей. Голос за кадром: “…в Венеции две недели назад… таинственный маньяк-убийца… явный псих… полиция в замешательстве…”
Он смотрел на экран, на мертвую голову. Камера не задержалась. Кошмар. И бурые водоросли в пустых глазницах…
Это сон.
Кадр на экране сменился. Диктор начитывал прогноз погоды и спортивные новости.
Водоросли…
Он ущипнул себя за руку. Только что он пробудился от кошмарного сна, но… он и вправду проснулся или кошмар продолжается? Он выключил телевизор, натянул джинсы, футболку. Обулся. Решил выйти на улицу. Туда, где неоновый свет и люди… сотни, тысячи людей… и может быть, там, посреди толпы, ему не будет мерещиться Лайза - всякий раз, когда он закрывает глаза…
На улице - жарко и душно. Даже в полночь - нечем дышать. Жар исходил от нагретого за день асфальта, от людей, запрудивших улицы… музыка из многочисленных баров сливалась в волну неразборчивых звуков. У освещенной витрины - два трансвестита. Через дорогу - мигающая неоновая вывеска. Танцующий поросенок. Красно-зеленые поросята пляшут на тротуаре. Запахи: пиво, жареная картошка, выхлопные газы, дешевые духи, марихуана.
Брайен купил на лотке жареную картошку, но есть не стал. Просто держал в руке, и жар от пластикового лоточка нагревал ладонь.
- Не хочешь развлечься, красавчик? - Тихий голос, едва различимый в уличном шуме. Предназначенный только ему. Брайен не обернулся, но глянул на отражение в витрине мебельного магазина. Призрачное лицо в красно-зеленых отблесках от танцующего поросенка.
- Я, кажется, заблудился.
- Да ладно тебе, не гони.
Он обернулся к ней. Улыбка. Тусклые сероватые волосы, лицо мрачное и угрюмое. Совсем молодое. Кожа странно поблескивает… наверное, из-за ярких неоновых вспышек… из-за смешения ярких цветов, режущих глаз… ярко-красная помада смотрится просто зловеще… Брайен отвернулся.
- Отстань от меня.
Но с другой стороны, если Лайза тоже на улице, эта девица может ее знать.
Но Лайза мертва!
Нет. То кошмарное существо на прошлой неделе… меня, наверное, переклинило. Нервы ни к черту. Ничего этого не было. Ни трупа с отметинами от акульих зубов, восстающего из бассейна, ни мертвой женщины у меня на постели… такое бывает только в кино.
- Ты, случайно, не видела эту девочку? - Он достал из бумажника фотографию Лайзы и показал ей.
Девушка рассмеялась. Ему показалось или у нее действительно были клыки? Да нет, конечно же, показалось. Но она все равно ему очень не нравилась. Было в ней что-то такое… неприятное. - Ты что, легавый? - спросила она.
- Нет. Я ее дядя. Она опять рассмеялась.
- А в замке Валентайна искать не пробовал? Ты любишь, когда тебе член сосут? Я тебе так отсосу, что ты просто умрешь от счастья. Пятьдесят баксов, вполне по-божески. Если надумаешь, спроси Китти. Здесь, на улице. В любое время.
- Ты не видела здесь эту девочку?
- Отправляйся домой, ван Хельсинг! - Девушка ухмыльнулась, и он увидел, что у нее действительно были клыки. Они блестели зеленым и красным от вспышек неона, и Брайен вдруг понял, что если все это - сон, то он в этом сне как в ловушке, и ему уже не вырваться в явь, поэтому лучше принять, что сон обернулся реальностью… превратился в единственную реальность… он уставился на витрину. Он видел в витрине свое отражение, но отражения девушки не было. Была только смутная тень. Он смотрел на роскошную спальню, выставленную в витрине: кровать с медными перекладинами, изящный торшер в псевдокйтайском стиле, огромное, во всю стену, зеркало в золоченой раме. В зеркале отражалось его лицо, но ее лица не было… и когда он присмотрелся к ней повнимательнее, он заметил, что когда он на нее не смотрит, ее лицо застывает в неподвижную маску, она даже не дышит… словно не человек, а хорошее чучело человека… он невольно попятился, отодвигаясь от нее.
- Отстань от меня. Мать твою, отстань…
Ленивый тягучий смех.
Грубый голос. Бородатый мужик в черной футболке за рулем повидавшего виды “камаро”.
- Эй, сестренка, заработать не хочешь?
Медленно, очень медленно мертвая девушка оборачивается… всем телом, как вертящийся манекен в витрине. Живой человек так не обернется - просто не сможет.
- Сколько берешь за минет и потрахаться? У меня мало времени, - говорит мужик.
- Полтинник.
- Ты кого из себя строишь, Мерилин Чемберс?
- Ну ладно, тридцать… но только пятнадцать минут, дорогуша. Я тут работаю, а не хрены пинаю.
- Ладно, сучка, садись.
Брайен проводил взглядом отъезжающий от тротуара “камаро”.
Если все это - наяву… ну, чисто гипотетически… нет. Лучше думать, что это сон. Иначе я точно рехнусь. Но если все это - наяву… что это за замок Валентайна? Лайза тоже про него говорила. Наверное, надо бы запастись кольями, и распятиями, и… чесноком. Господи, я ненавижу чеснок. Всегда просил маму, чтобы она жарила мне мясо отдельно, без чеснока… а потом мой придурочный братец вечно дышал мне в лицо чесноком… гребаным чесноком.
Он выбросил жареную картошку в урну и пошел дальше по улице - на угол Бульвара.
Надо как-то развеяться, чтобы не думать об этом сумасшествии…
Вывеска: ВИДЕОИГРЫ. Стеклянная дверь. За дверью - рваные вспышки грохочущей электронной музыки, треск и звон игровых автоматов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58