Я буду утверждать, что интерес современников к этому десанту был смыт волной паники, поднявшейся после гибели в 1477 году Карпа Смелого. Этого, вероятно, и следовало ожидать.
То, что позднейшие историки продолжали игнорировать этот эпизод, есть естественное — смею сказать — следствие предрассудков буржуа-историков (мужчин белой расы), не желавших признавать, что Западной Европе могла бросить вызов африканская культура смешанных рас и что такая культура могла в военном отношении даже превзойти западных христиан арийской расы.
Пирс.
Адресат: #21 (Пирс Рэтклиф)
Тема: Аш, исторический фон
Дата: 06.11.00 19:36
От: Лонгман@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Пирс.
И все же проблема в том, что текст дает дату вторжения в северную Европу — 1476. А ведь даже турки НЕ ПРЕУСПЕЛИ В ЗАХВАТЕ Европы.
Я знаю, Вы скажете, что, по Вашей нынешней теории, Аш сражалась в вашей северной Европе с Вашими североафриканскими «визиготами». ПОЧЕМУ ЖЕ ТОГДА ОБ ЭТОМ НЕ ГОВОРИТСЯ В МОИХ КНИГАХ ПО ИСТОРИИ?
Анна .
Адресат: #24( Анна Лонгман)
Тема: визиготы
Дата: 07.11.00 17:23
От: Нгрант@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Анна.
Я на раскопках!
Доктор Напиер-Грант любезно позволила мне воспользоваться ее ноут-буком со спутниковой связью. У меня столько новостей, что я не могу дождаться возможности позвонить, тем более что телефонная связь здесь ужасная. Изабель разрешает мне рассказывать Вам кое-что, но только так, чтобы это больше никуда не просочилось, потому что, если сообщение кто-нибудь прочитает, все археологи отсюда до северного полюса соберутся у ее дверей. Кроме тех, которые и так уже здесь.
Я знаю, что не мне бы жаловаться, но здесь жарко и воняет и кое-как существовать можно только прямо на раскопе — местоположение которого я, разумеется, *не* должен называть!!!
Достаточно сказать, что это на северном побережье Туниса. (На южном горизонте маячат горы, напоминая мне о снеге, прохладе и о тех местах, где не приходится прятаться в тень от часу до пяти пополудни.) Понимаю, Вы не обязаны все это выслушивать, но того, что хочется, я рассказать не могу, а меня прямо-таки распирает.
Изабель говорит, раз Вы на грани того, чтобы бросить затею с моей книгой, мне можно кое-что вам рассказать. Изабель — изумительная женщина. Я помню ее еще с Оксфорда. Не из тех, кто без причины волнуется — довольно только взглянуть на ее короткую стрижку и скромные туфельки. А последние двадцать четыре часа, с тех пор как я сюда добрался, она приплясывает, как школьница! Ее находка еще может оказаться новыми «дневниками Гитлера», но я так не думаю.
Что мы нашли? (Не «мы», конечно. Изабель со своей замечательной командой.)
Мы нашли големов.
Точь-в-точь как в рукописи. «Големы-гонцы». Один полный, и еще несколько обломков. Помните, я говорил, что средневековые арабы вполне способны были сконструировать поющие фонтаны, птиц, хлопающих крыльями и тому подобные построманские пустячки?
В манускрипте «Аш» то и дело упоминаются «глиняные люди», или «роботы», или «големы», — движущиеся механические модели людей. Это, конечно, полный абсурд. Подумать только — сконструировать робота в пятнадцатом веке! Декоративные игрушки — возможно. Если делали металлических поющих птиц — а они работали на пневматике или на гидравлике, как указывают все римские свидетельства, — то могли построить и металлическую модель человека, вроде медной головы Роджера Бэкона, только полную. Хотя зачем это могло понадобиться, не понимаю.
Так я рассуждал двадцать четыре часа назад. Потом вся эта суматоха, самолет до Туниса, поездка на каком-то кошмарном джипе в лагерь археологов, и Изабель, не умолкавшая ни на минуту, пока мы пешком тащились сюда. Лагерь охраняется солдатами, сплошные джипы и «Калашниковы», но они не производят впечатление слишком бдительных стражей — просто местное правительство любезно отпугивает мелких воришек. Изабель это устраивает. Последнее, чего бы она хотела — это солдаты на раскопе. Этак можно уничтожить все, что пережило пять с лишком столетий забвения…
Да-да, Изабель уточнила датировку и совершенно уверена, что возраст не менее четырехсот лет, а вероятнее, пятьсот, так что это точно не викторианская причуда, как я боялся. Это големы — гонцы из текста Аш — человекообразные резные каменные тепа в натуральную величину (тот, что уцелел, из итальянского мрамора) с отчетливыми медными соединениями на коленях, бедрах, плечах, локтях и запястьях. У второго каменная часть разбита, но бронзовые и медные шестерни и крепления сохранились. Это големы!
Признаться, мне непонятны все эти профессиональные дискуссии, которые разгорелись в команде Изабель. Вернее, мне непонятны технические детали. Никак не могут договориться, принадлежат ли эти находки средневековым арабам или средневековой европейской культуре — итальянский мрамор, видите ли, хотя, конечно, каррарский мрамор в то время экспортировался по всему христианскому миру, как я пытался указать. Я дал Изабель почитать свою копию перевода «Аш», указав, что «визиготская культура» в этом тексте — это не чистые иберийские готы, а скорее смесь визиготской, испанской и арабской культур.
Столько написал, и все не добрался до самого главного открытия. Вы вот сидите в Лондоне, читая все это, и думаете: «Ну и что? Были у них металлические люди вместе с металлическими птичками — ну и что?»
Изабель позволила мне самым тщательным образом осмотреть уцелевшего голема. Это ни в коем случае не должно стать известным до публикации отчета — на металлических суставах следы изнашивания! И это еще не все!
Следы изнашивания на камне подошв!
На каменных подошвах и под пяткой — точь-в-точь как если бы голем ходил! Именно ходил. Как человек. Как мы с Вами. Механическая штуковина из камня и меди «ходила»! Я касался — своими руками трогал, Анна — точно то самое, что описано в тексте Аш, как глиняные посланцы.
Они настоящие.
Я должен освободить машинку. Она срочно нужна Изабель. Файл с третьей частью перевода отправляю вместе с письмом. Не отказывайтесь от моей книги!!! Наша затея может оказаться грандиознее, чем мы думали.
«Какие визиготы?» Ха!
Пирс.
Адресат: #28 (Пирс Рэтклиф)
Тема: Аш, рекламный проект
Дата: 07.11 00 18:17
От: Лонгман@
<Заметки на полях>Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены
Пирс.
Я прошу Вас поговорить с доктором Напиер-Грант и убедить ее, что Вам с ней следует вплотную сотрудничать, начиная с ЭТОГО момента. Мой менеджер Джонотан Стэнпи одобрил идею связать ваши проекты. Она, кажется, известна как одна из тех британских эксцентричных личностей, которые блестяще получаются на малом экране. Я сама представляю себе возможный телесериал о ней, да еще Ваш оригинальный перевод «Аш»; а потом вы могли бы сделать что-нибудь совместное — может быть, записки об экспедиции? Не могли бы Вы набросать сценарий документального фильма об этой экспедиции? Потрясающие возможности!
Уверена, вы сможете договориться. Я редко говорю это своим авторам, но — найдите себе агента! Кто-то должен заняться Вашими правами на фильм и телесериал, так же как и на перевод.
Правда все равно половина нашего текста — средневековые легенды да попуисторические факты (затмение!) — и я бы не поручилась головой, что такие вещи, как вторжение, могли выпасть из учебников истории. Да еще теперь големы — НЕУЖЕЛИ они двигались? Но, по-моему, все это не помешает успеху публикации. Поговорите с др. Напиер-Грант насчет совместного проекта, и как можно скорее свяжитесь со мной!
С любовью, Анна.
Часть третья. 22 июля — 10 августа 1476.«О подобающем вооружении»note 42

1
Четыре десятка смоляных факелов вспыхивали на ветру под чернильно-черным дневным небом.
Аш проехала вдоль бесконечных рядов лагеря, разбитого под Кельном. Остановилась под развевающимся отрядным знаменем — в полной броне, верхом на Счастливчике — кругом тишина, только хлопает шелковое полотнище над головой. На ее бледном осунувшемся лице играют желтые блики.
— Герен! Эвен! Томас!
Лейтенанты сводных копий подбежали и застыли рядом, готовые повторить каждое слово, едва оно будет произнесено, донося речь командира до каждого из сотен лучников, алебардщиков и латников, собравшихся перед ней. В темноте послышались выкрики, сливаясь постепенно в неразборчивый гул голосов.
— Слушать меня! Не случилось, — Аш говорила подчеркнуто спокойно, — ничего страшного.
Над головой вместо синего июльского неба — черная пустая тьма.
Солнца нет.
— Я — здесь. Годфри здесь, а он — наш священник. Вы не прокляты, и вам не грозит опасность — не то бы я первая дала деру куда подальше!
Сотни испуганных лиц — и никакого отклика. Свет факелов дрожит на серебристых шлемах, теряется в тенях среди плотной массы тел, одетых в железо.
— Возможно, в дальнейшем нам придется жить вроде как в Проклятых Землях, — продолжала Аш, — ну так, Анжелотти, к примеру, бывал в Карфагене, в Вечном Сумраке, и ничего, обошлось, так что и вам ни к чему позволять шайке тряпичных паяцев взять верх над Львом!
Восторженных воплей по-прежнему не слыхать, но хоть какой-то отклик: глухой ропот, в котором явственно различимы «дерьмо!» и «мать их так!», но не слышно слова «драпать отсюда».
— Так вот, — резко продолжала она. — Мы снимаемся. Отряд уходит из лагеря. И прежде случались ночные марши, так что каждый знает свою задачу. К вечерне все должно быть готово. note 43
Из рядов поднялась рука, едва видимая в коптящем свете факела. Аш склонилась с седла, всматриваясь, разглядела своего собственного каптенармуса, Генри Брандта, который, все еще перевязанный окровавленными тряпками, опирался на плечо пажа, Рикарда.
— Генри?
— Почему мы снимаемся? Куда идем? — его голос звучал так слабо, что Аш не расслышала бы, если бы черноволосый паренек, стоявший рядом, не выкрикнул его вопросы во весь голос.
— Отвечу, — мрачно отозвалась Аш. Она откинулась в седле, вглядываясь в толпу и отмечая, что вон тот пробирается бочком в сторону, эти уже собрали мешки, а кое-каких знакомых лиц вовсе не видать. — Вы все знаете моего мужа, Фернандо дель Гиза. Так вот, он перешел на сторону врага.
— Правда ли? — выкрикнул кто-то из рыцарей. Аш припомнила Констанцу, безнадежное отчаяние маленькой женщины и ее нежелание признать перед невесткой-простолюдинкой, что всей придворной знати отлично известно, куда подевался Фернандо, — и припомнив, возвысила голос, разнося далеко под темным небом:
— Да, это правда! — и продолжала, перекрикивая шум: — Не знаю, по какой причине, но кажется, Фернандо дель Гиз присягнул на верность калифу визиготов.
Она дала им время переварить это, а потом добавила:
— Его поместья расположены к югу отсюда, в Баварии, в местечке, именуемом Гизбург. Мне сказали, что Фернандо засел там в замке. Так вот — это уже не его земли. Император лишил его прав владения. Но это еще мои земли. Наши! Вот куда мы идем. На юг, чтобы взять то, что нам принадлежит, и отражать эту тьму из-под надежной защиты стен нашего собственного замка!
Следующие десять минут были заполнены шумными спорами, вопросами, кое-кто припомнил кстати старые ссоры, и Аш пришлось надрывать голос, приводя их в чувство и напоминая о своей командирской власти.
Роберт Ансельм наклонился в седле, чтобы дотянуться до ее уха:
— Господи Боже, девочка! Сейчас снимать лагерь! Ты представляешь, что это будет?
— Хаос, — хрипло согласилась Аш. — Но либо так, либо они разбегутся в панике, и с отрядом покончено. Фернандо нет ни здесь, ни там — но я даю им дело. Хоть какое — любое. Чем бы ни заниматься, лишь бы занять их.
Пустота над головой тянула, всасывала ее. Темнота не бледнела, не уступала место ни сумеркам, ни рассвету, тянулась час за часом.
— Любое дело, — повторила Аш, — лучше, чем ничего. Даже если это конец света — я сохраню отряд.
2
Сквозь грохот пушек до Аш долетел бой башенных часов Гизбурга. Четыре удара. Четыре часа со времени, которое раньше было полуднем.
— Это не затмение, — не поднимая головы, заметил Антонио Анжелотти, сидевший на дальнем конце разборного стола. — Никакого затмения не предполагалось. И в любом случае, мадонна, затмение длится самое большее — несколько часов. Но не двенадцать суток.
Перед ним лежали разбросанные листки: таблицы эфемерид и собственные вычисления. Аш оперлась локтем о стол и опустила подбородок на кулак. Доски пола скрипели под ногами Годфри, который беспокойно расхаживал по комнате. Пламя свечей дрожало. Она взглянула на разбитое ядрами окошко, тоскуя по светлому воздуху, по сырой прохладе рассвета, по щебету птиц — но больше всего по той свежести, которую приносит приближение восхода. Ничего. Одна темнота.
В дверном проеме между часовыми показалось лицо Джоселина ван Мандера.
— Капитан, они отказались принять нашего герольда и продолжают стрельбу!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110