— Верховные жрецы Вану разгадали замысел и отправили ее в путь. Их по-прежнему трое? Они в Куан-на'Форе?
— Да. Но Рхыфамун в теле Давена Тираса намного опережает их.
— В этом теле пересечь пастбища ему будет просто. Они скачут на север?
— Так мне сказали.
— Ясно. Кто?
— Два кернийца, Гарт и Кыфан. Они из племени Брахта.
— Откуда они знают?
— Брахт обращался к ним за помощью.
Ценнайра рассказала о мести Джехенне ни Ларрхын, и о помощи, которую братья оказали Брахту, и обо всем, что узнала от них. Когда она замолчала, Аномиус хрюкнул и спросил:
— Ты уверена?
Она кивнула:
— Я воспользовалась отваром, развязавшим им языки. Потом они и не вспомнят об этом.
— Ты оставила их жить?
Он был удивлен. Ценнайра опять кивнула.
— Убийство представляется мне бессмысленным. К тому же меня с ними видели. Могут возникнуть вопросы.
Аномиус хмыкнул, дергая себя за торчащие из носа волосы. Ценнайра ждала.
— Так, значит, они гонятся за Рхыфамуном по Куан-на'Фору?
— Так мне было сказано.
— На север, — задумчиво пробормотал Аномиус. — «Заветная книга» у Рхыфамуна, а троица гонится за ним. Рхыфамун намерен пробудить Безумного бога и заручиться его милостью. Так вот, этому не бывать! Вознаграждение будет моим!
— Как ты отберешь у него книгу? — поинтересовалась Ценнайра. — Куан-на'Фор безбрежен.
— Куан-на'Фор не больше, чем шаг на его пути. — Колдун задумался и отодвинулся от зеркала. — Истинно. Как и Джессеринская равнина. Чтобы пробудить Безумного бога, Рхыфамуну предстоит достичь земель, неведомых человеку. Осмеливаюсь предположить, что он направляется к Боррхун-Маджу и дальше.
— — Боррхун-Мадж — это край земли.
— Что может знать об этих вещах шлюха? — Аномиус разразился презрительным хохотом. — Край одного мира не более чем начало другого. Истинно. Полагаю, именно туда он и направляется! А они вслед за ним.
— Если избегут лап мстительной лыкардки.
— На их стороне боги. Иначе они бы меня не провели. Я не сомневаюсь, что она им не помеха. Но теперь я знаю истинную ставку в этой игре. И теперь я развернусь.
Ценнайра быстро спросила:
— Как? Ты собираешься в Лиссе? Или в Куан-на’Фор? В погоню?
Безобразное лицо колдуна потемнело, и он поднял руки показывая тускло блеснувшие на запястье браслеты.
— Я не могу, пока на мне эти побрякушки, — покачал он головой.
— Где ты? — спросила его Ценнайра.
— На востоке от Кешам-Ваджа, — хмуро ответил колдун — Избранникам тирана надлежит обеспечить безопасность береговой линии. Перед штурмом Файн-Кипа. Это будет наша последняя битва, так он говорит. Но прежде, чем мы нападем на эту крепость, надо взять Мхерут'йи и остальные прибрежные города.
И в Нхур-Джабаль ты вернешься не скоро, подумала Ценнайра, где сердце мое бьется в твоей волшебной шкатулке. Вслух же она сказала:
— Что делать мне?
— Отправляйся за ними, — сказал Аномиус.
— А может, за Рхыфамуном?
— Нет. Я начинаю понимать его замысел. Бураш! Будь у меня доступ к библиотекам Нхур-Джабаля!.. — Он заколебался, копаясь в носу. — Ладно, это неважно. За Рхыфамуном предопределено гнаться троим. Они и приведут нас к самому Рхыфамуну.
Он замолчал, размышляя. Впервые видела его Ценнайра в такой нерешительности. Планы его явно изменились. Она терпеливо ждала. Наконец он кивнул, пробормотал что-то себе под нос, а затем, уже обращаясь к ней, сказал:
— Все так! Это объясняет присутствие вануйки. Истинно, отобрать книгу у Рхыфамуна предначертано им, и если таково их предназначение, то, вернее всего, они в нем преуспеют. По крайней мере его они найдут.
— Но отберут ли книгу? — спросила Ценнайра.
Аномиус тихо булькающе рассмеялся и сказал:
— Возможно, и нет. Судя по тому, как далеко он зашел, Рхыфамун обладает огромной оккультной силой. И когда они схлестнутся, исход будет предсказать очень трудно. Как бы то ни было, наши планы меняются.
— Каким образом?
Аномиус презрительно сплюнул.
— Троица нужна мне живой, неразумная! Если им предначертано быть вместе, то, уничтожив их, я потеряю больше. Я хочу обладать «Заветной книгой», и они приведут меня к ней. Истинно, теперь они мои союзники. Теперь они — мои гончие псы, преследующие мою добычу.
— Вряд ли они пойдут к тебе на услужение.
Аномиус заскрежетал желтыми зубами.
— О боги! — воскликнул он. — Почему меня окружают одни глупцы? Конечно, они не намерены мне помогать! Но они и знать не будут, что помогают!
Ценнайра съежилась от оскорбления, но сумела скрыть раздражение — за плечами у нее был немалый опыт, который дало ей прежнее ремесло, — и лицо ее осталось спокойным.
— Слушай меня, — заявил Аномиус. — У Каландрилла, Брахта и вануйки есть что-то, указывающее, куда движется Рхыфамун. Если я не ошибаюсь, они сидят у него на хвосте, имея много больше возможностей догнать его, чем ты. Если он доберется до Джессеринской равнины, то, вероятнее всего, переселится в новое тело. И тогда найти его будет еще сложнее. Так что тебе сейчас следует объединиться с ними.
— Объединиться с ними? — Ценнайра не смогла скрыть удивления. — Но ведь ты жаждал их смерти!
— Жаждал, да, — подтвердил колдун. — Только теперь все изменилось. Отомстить я еще успею, а пока они могут быть мне полезны. Так что теперь ты им будешь помогать. И не вздумай их умерщвлять. Отыщи их и отправляйся вместе с ними. И когда они отберут у Рхыфамуна книгу, отними ее у них. Такова твоя главная задача! Если для того, чтобы достать «Заветную книгу», тебе придется убить их — убей! Самое главное — заполучить книгу! Принеси ее мне, и я приобрету безграничную власть. Если понадобится, можешь даже оставить им жизнь, но принеси мне книгу.
Возбуждение Аномиуса было настолько велико, что он едва сдерживал себя. Несмотря на огромное количество лиг, разделявшее их, несмотря на Узкое море, бушевавшее между ними, Ценнайре показалось, что она учуяла его запах. Он утер слюни с толстых губ, улыбаясь, как скупец, перебирающий монеты, или кладбищенский вор, разглядывающий могилу. Очень осторожно она сказала:
— Они далеко ушли. Как найду я их в Куан-на'Форе? Как догоню?
— Они идут на север, — ответил колдун. — Если они опасаются мести лыкардки, то будут вынуждены путешествовать с большими предосторожностями, а это значит — медленно. Я дам тебе коня, каковой понесет тебя быстрее ветра. Как ты их найдешь? — Он помолчал, кусая нижнюю губу, затем кивнул и усмехнулся. — Да, они направляются на север, к Джессеринской равнине, так что им придется пересечь Кесс-Имбрун. А через него переправ немного. Вернее всего, они, как и Рхыфамун, направляются к ближайшей, к самой безопасной. А это — то самое место, которое кернийцы называют Кровавой тропой, Дагган-Вхе. Отправляйся туда и ты. И если будет угодно богам, ты окажешься там раньше их.
Ценнайра сомневалась в том, что боги будут помогать ей уничтожать самих себя, но не стала возражать, заметив лишь:
— Я не знаю Куан-на'Фора. К тому же там нет ни дорог, ни городов. Чтобы отыскать Дагган-Вхе, мне придется останавливаться и спрашивать. А я сомневаюсь, чтобы меня там ждали с распростертыми объятиями. Да и как уговорить троицу взять меня с собой?
— Что касается того, как ты туда доберешься, то оставь это мне. Убеждать же их придется тебе. Бураш! Ты же куртизанка, женщина! — Аномиус нетерпеливо взмахнул рукой. — У тебя есть конь? Нет? Отправляйся и купи. Время теперь — наш враг. Нельзя терять ни мгновения. Слушай меня внимательно! Возьмешь с собой лишь самое необходимое, только то, что поместится в переметные сумки. И чтобы быстро! Направишься на север через Ганнский перевал. И как окажешься подальше от посторонних глаз, воспользуйся зеркалом. Все поняла?
— Да, — кивнула Ценнайра и собралась было задать еще один вопрос, как колдун жестом приказал ей замолчать. Образ его заколебался и исчез из зеркала, превратившись опять в самую обыкновенную серебряную поверхность. В воздухе запахло миндалем, и уже в следующее мгновение запах развеялся.
Посидев несколько мгновений в задумчивости, Ценнайра пожала плечами и убрала зеркало в футляр. Она была уверена, что не догонит беглецов, но Аномиус настаивает, что колдовство перенесет ее к месту переправы. Все еще размышляя над тем, как ему это удастся, она начала собирать вещи в дорогу.
Солнце перевалило через зенит, когда Ценнайра на только что купленном чалом выехала через ворота из Ганнсхольда. Солдаты не скрывали похотливых взглядов, но она не обращала внимания на их сальные замечания по поводу одиноких хорошеньких женщин, отправляющихся в Куан-на'Фор. Все необходимое для верховой езды — бриджи из мягкой коричневой кожи и такую же тунику — приобрела она еще в Лиссе и теперь могла ехать верхом, как мужчина. Ездить на лошадях она научилась еще в детстве, на ферме. На самых обыкновенных рабочих лошадях. Правда, Ценнайра не совсем была уверена, что сможет далеко уехать в дамском седле. Затея с поездкой вообще пришлась ей не по вкусу, ибо, хотя она теперь и не страдала от физических неудобств, которым подвержены те, чья жизнь подчинена биению сердца, ей не нравилось жесткое седло, резко поднимавшееся и опускавшееся под ней.
Она направила лошадь вдоль перевала. По обеим сторонам от нее поднимались серые каменные глыбы, у подножия которых росли мелкие кусты. Высоко над головой клубились легкие облака и кружили птицы. Оставив северные ворота города позади, Ценнайра пустила чалого в легкий галоп по ровной дороге. Постепенно каньон пошел вверх, и Ганнсхольд скрылся из виду. В это время дня мало кто отваживался переваливать через хребет, и, встретив одного-двух путников, она очень скоро оказалась одна в узкой расщелине, огибавшей невысокий пик. Почувствовав, что с увеличением высоты чалому становится все труднее, хотя сама она не испытывала ни малейшего неудобства, она пустила его шагом и так проехала последнюю лигу до хребта. Здесь дорога опять расширялась и спускалась к горному лугу, с одной стороны которого бежал бурный ручей. Она узнала местность по рассказам Гарта и Кыфана — земля была изрыта копытами, тут и там валялись поломанные стрелы. Здесь она и решила остановиться и исполнить приказание своего господина.
Ценнайра направила мерина к ручью, привязала его к лиственнице и вытащила зеркало из переметной сумки.
На миг она прислушалась, хотя сверхъестественные чувства подсказывали ей, что она здесь совершенно одна. Но на всякий случай она удалилась в рощицу и только там развернула зеркало и произнесла волшебные слова.
К смолистому запаху лиственниц примешался запах миндаля, поверхность зеркала зарябила, пошла цветными волнами, и перед ней возникли отталкивающие черты Аномиуса, явно раздраженного тем, что пришлось долго ждать.
— Ты не торопишься, женщина.
Здесь, в горах, голос его прозвучал громко.
— Мне надо было купить лошадь, — оправдывалась она, — и выехать из города.
— Где ты?
— На перевале. Высоко, в горной долине.
— Ты одна?
— Конечно. Насколько я знаю, близко нет никого.
— Отлично. Обведи местность зеркалом, чтобы я посмотрел.
Ценнайра подчинилась и переместила зеркало по кругу. До сих пор она считала, что он видит только ее лицо, а оказалось, что это не так. Она запомнила эту, как и множество других, деталь — пригодится на будущее.
— Довольно, — сказал он. — Посмотри на меня.
Она повернула зеркало к себе.
Аномиус спросил:
— У тебя есть клинок?
Ценнайра кивнула, притрагиваясь рукой к висевшим на поясе ножнам.
— У меня есть нож, — сказала она.
— Покажи.
Он вытащила клинок и показала Аномиусу. Колдун кивнул:
— Сейчас я научу тебя еще одному волшебству. Слушай меня внимательно.
Он стал тихо произносить гортанные слоги и слова.
Они будто вырывались из его тощей груди. Запах миндаля усилился. Ценнайра слушала его внимательно, а затем повторила заклинание слово в слово, хотя ей казалось, что предназначено оно далеко не для человеческого горла. Ей пришлось повторить его несколько раз, прежде чем Аномиус остался доволен. После этого он заставил ее еще несколько раз произнести заклинание, пока оно не зазвучало легко, словно переливаясь в бессмысленном для ее уха бульканье.
— Неплохо, — похвалил Аномиус и злорадно усмехнулся. — Смотри, если не получится, тебя ждет долгий путь. Поставь лошадь так, чтобы мне ее было видно.
Она закрепила зеркало меж нижней ветвью и стволом лиственницы и подвела к нему мерина, мирно щипавшего траву.
— Вытащи нож, — приказал Аномиус, и Ценнайра подчинилась.
Чалый тихо заржал и нервно забил ногой о землю, словно предчувствуя недоброе.
— Держи его крепко и произнеси заклинание, — продолжал Аномиус.
Ценнайра начала произносить магические слова, и запах миндаля распространился настолько, что вытеснил запах лиственниц и лошадиного пота. Аномиус эхом повторял в зеркале те же слова, что усиливало колдовские чары. Чалый перестал нервничать и опустил голову, словно магические слова подействовали на него усыпляюще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
— Да. Но Рхыфамун в теле Давена Тираса намного опережает их.
— В этом теле пересечь пастбища ему будет просто. Они скачут на север?
— Так мне сказали.
— Ясно. Кто?
— Два кернийца, Гарт и Кыфан. Они из племени Брахта.
— Откуда они знают?
— Брахт обращался к ним за помощью.
Ценнайра рассказала о мести Джехенне ни Ларрхын, и о помощи, которую братья оказали Брахту, и обо всем, что узнала от них. Когда она замолчала, Аномиус хрюкнул и спросил:
— Ты уверена?
Она кивнула:
— Я воспользовалась отваром, развязавшим им языки. Потом они и не вспомнят об этом.
— Ты оставила их жить?
Он был удивлен. Ценнайра опять кивнула.
— Убийство представляется мне бессмысленным. К тому же меня с ними видели. Могут возникнуть вопросы.
Аномиус хмыкнул, дергая себя за торчащие из носа волосы. Ценнайра ждала.
— Так, значит, они гонятся за Рхыфамуном по Куан-на'Фору?
— Так мне было сказано.
— На север, — задумчиво пробормотал Аномиус. — «Заветная книга» у Рхыфамуна, а троица гонится за ним. Рхыфамун намерен пробудить Безумного бога и заручиться его милостью. Так вот, этому не бывать! Вознаграждение будет моим!
— Как ты отберешь у него книгу? — поинтересовалась Ценнайра. — Куан-на'Фор безбрежен.
— Куан-на'Фор не больше, чем шаг на его пути. — Колдун задумался и отодвинулся от зеркала. — Истинно. Как и Джессеринская равнина. Чтобы пробудить Безумного бога, Рхыфамуну предстоит достичь земель, неведомых человеку. Осмеливаюсь предположить, что он направляется к Боррхун-Маджу и дальше.
— — Боррхун-Мадж — это край земли.
— Что может знать об этих вещах шлюха? — Аномиус разразился презрительным хохотом. — Край одного мира не более чем начало другого. Истинно. Полагаю, именно туда он и направляется! А они вслед за ним.
— Если избегут лап мстительной лыкардки.
— На их стороне боги. Иначе они бы меня не провели. Я не сомневаюсь, что она им не помеха. Но теперь я знаю истинную ставку в этой игре. И теперь я развернусь.
Ценнайра быстро спросила:
— Как? Ты собираешься в Лиссе? Или в Куан-на’Фор? В погоню?
Безобразное лицо колдуна потемнело, и он поднял руки показывая тускло блеснувшие на запястье браслеты.
— Я не могу, пока на мне эти побрякушки, — покачал он головой.
— Где ты? — спросила его Ценнайра.
— На востоке от Кешам-Ваджа, — хмуро ответил колдун — Избранникам тирана надлежит обеспечить безопасность береговой линии. Перед штурмом Файн-Кипа. Это будет наша последняя битва, так он говорит. Но прежде, чем мы нападем на эту крепость, надо взять Мхерут'йи и остальные прибрежные города.
И в Нхур-Джабаль ты вернешься не скоро, подумала Ценнайра, где сердце мое бьется в твоей волшебной шкатулке. Вслух же она сказала:
— Что делать мне?
— Отправляйся за ними, — сказал Аномиус.
— А может, за Рхыфамуном?
— Нет. Я начинаю понимать его замысел. Бураш! Будь у меня доступ к библиотекам Нхур-Джабаля!.. — Он заколебался, копаясь в носу. — Ладно, это неважно. За Рхыфамуном предопределено гнаться троим. Они и приведут нас к самому Рхыфамуну.
Он замолчал, размышляя. Впервые видела его Ценнайра в такой нерешительности. Планы его явно изменились. Она терпеливо ждала. Наконец он кивнул, пробормотал что-то себе под нос, а затем, уже обращаясь к ней, сказал:
— Все так! Это объясняет присутствие вануйки. Истинно, отобрать книгу у Рхыфамуна предначертано им, и если таково их предназначение, то, вернее всего, они в нем преуспеют. По крайней мере его они найдут.
— Но отберут ли книгу? — спросила Ценнайра.
Аномиус тихо булькающе рассмеялся и сказал:
— Возможно, и нет. Судя по тому, как далеко он зашел, Рхыфамун обладает огромной оккультной силой. И когда они схлестнутся, исход будет предсказать очень трудно. Как бы то ни было, наши планы меняются.
— Каким образом?
Аномиус презрительно сплюнул.
— Троица нужна мне живой, неразумная! Если им предначертано быть вместе, то, уничтожив их, я потеряю больше. Я хочу обладать «Заветной книгой», и они приведут меня к ней. Истинно, теперь они мои союзники. Теперь они — мои гончие псы, преследующие мою добычу.
— Вряд ли они пойдут к тебе на услужение.
Аномиус заскрежетал желтыми зубами.
— О боги! — воскликнул он. — Почему меня окружают одни глупцы? Конечно, они не намерены мне помогать! Но они и знать не будут, что помогают!
Ценнайра съежилась от оскорбления, но сумела скрыть раздражение — за плечами у нее был немалый опыт, который дало ей прежнее ремесло, — и лицо ее осталось спокойным.
— Слушай меня, — заявил Аномиус. — У Каландрилла, Брахта и вануйки есть что-то, указывающее, куда движется Рхыфамун. Если я не ошибаюсь, они сидят у него на хвосте, имея много больше возможностей догнать его, чем ты. Если он доберется до Джессеринской равнины, то, вероятнее всего, переселится в новое тело. И тогда найти его будет еще сложнее. Так что тебе сейчас следует объединиться с ними.
— Объединиться с ними? — Ценнайра не смогла скрыть удивления. — Но ведь ты жаждал их смерти!
— Жаждал, да, — подтвердил колдун. — Только теперь все изменилось. Отомстить я еще успею, а пока они могут быть мне полезны. Так что теперь ты им будешь помогать. И не вздумай их умерщвлять. Отыщи их и отправляйся вместе с ними. И когда они отберут у Рхыфамуна книгу, отними ее у них. Такова твоя главная задача! Если для того, чтобы достать «Заветную книгу», тебе придется убить их — убей! Самое главное — заполучить книгу! Принеси ее мне, и я приобрету безграничную власть. Если понадобится, можешь даже оставить им жизнь, но принеси мне книгу.
Возбуждение Аномиуса было настолько велико, что он едва сдерживал себя. Несмотря на огромное количество лиг, разделявшее их, несмотря на Узкое море, бушевавшее между ними, Ценнайре показалось, что она учуяла его запах. Он утер слюни с толстых губ, улыбаясь, как скупец, перебирающий монеты, или кладбищенский вор, разглядывающий могилу. Очень осторожно она сказала:
— Они далеко ушли. Как найду я их в Куан-на'Форе? Как догоню?
— Они идут на север, — ответил колдун. — Если они опасаются мести лыкардки, то будут вынуждены путешествовать с большими предосторожностями, а это значит — медленно. Я дам тебе коня, каковой понесет тебя быстрее ветра. Как ты их найдешь? — Он помолчал, кусая нижнюю губу, затем кивнул и усмехнулся. — Да, они направляются на север, к Джессеринской равнине, так что им придется пересечь Кесс-Имбрун. А через него переправ немного. Вернее всего, они, как и Рхыфамун, направляются к ближайшей, к самой безопасной. А это — то самое место, которое кернийцы называют Кровавой тропой, Дагган-Вхе. Отправляйся туда и ты. И если будет угодно богам, ты окажешься там раньше их.
Ценнайра сомневалась в том, что боги будут помогать ей уничтожать самих себя, но не стала возражать, заметив лишь:
— Я не знаю Куан-на'Фора. К тому же там нет ни дорог, ни городов. Чтобы отыскать Дагган-Вхе, мне придется останавливаться и спрашивать. А я сомневаюсь, чтобы меня там ждали с распростертыми объятиями. Да и как уговорить троицу взять меня с собой?
— Что касается того, как ты туда доберешься, то оставь это мне. Убеждать же их придется тебе. Бураш! Ты же куртизанка, женщина! — Аномиус нетерпеливо взмахнул рукой. — У тебя есть конь? Нет? Отправляйся и купи. Время теперь — наш враг. Нельзя терять ни мгновения. Слушай меня внимательно! Возьмешь с собой лишь самое необходимое, только то, что поместится в переметные сумки. И чтобы быстро! Направишься на север через Ганнский перевал. И как окажешься подальше от посторонних глаз, воспользуйся зеркалом. Все поняла?
— Да, — кивнула Ценнайра и собралась было задать еще один вопрос, как колдун жестом приказал ей замолчать. Образ его заколебался и исчез из зеркала, превратившись опять в самую обыкновенную серебряную поверхность. В воздухе запахло миндалем, и уже в следующее мгновение запах развеялся.
Посидев несколько мгновений в задумчивости, Ценнайра пожала плечами и убрала зеркало в футляр. Она была уверена, что не догонит беглецов, но Аномиус настаивает, что колдовство перенесет ее к месту переправы. Все еще размышляя над тем, как ему это удастся, она начала собирать вещи в дорогу.
Солнце перевалило через зенит, когда Ценнайра на только что купленном чалом выехала через ворота из Ганнсхольда. Солдаты не скрывали похотливых взглядов, но она не обращала внимания на их сальные замечания по поводу одиноких хорошеньких женщин, отправляющихся в Куан-на'Фор. Все необходимое для верховой езды — бриджи из мягкой коричневой кожи и такую же тунику — приобрела она еще в Лиссе и теперь могла ехать верхом, как мужчина. Ездить на лошадях она научилась еще в детстве, на ферме. На самых обыкновенных рабочих лошадях. Правда, Ценнайра не совсем была уверена, что сможет далеко уехать в дамском седле. Затея с поездкой вообще пришлась ей не по вкусу, ибо, хотя она теперь и не страдала от физических неудобств, которым подвержены те, чья жизнь подчинена биению сердца, ей не нравилось жесткое седло, резко поднимавшееся и опускавшееся под ней.
Она направила лошадь вдоль перевала. По обеим сторонам от нее поднимались серые каменные глыбы, у подножия которых росли мелкие кусты. Высоко над головой клубились легкие облака и кружили птицы. Оставив северные ворота города позади, Ценнайра пустила чалого в легкий галоп по ровной дороге. Постепенно каньон пошел вверх, и Ганнсхольд скрылся из виду. В это время дня мало кто отваживался переваливать через хребет, и, встретив одного-двух путников, она очень скоро оказалась одна в узкой расщелине, огибавшей невысокий пик. Почувствовав, что с увеличением высоты чалому становится все труднее, хотя сама она не испытывала ни малейшего неудобства, она пустила его шагом и так проехала последнюю лигу до хребта. Здесь дорога опять расширялась и спускалась к горному лугу, с одной стороны которого бежал бурный ручей. Она узнала местность по рассказам Гарта и Кыфана — земля была изрыта копытами, тут и там валялись поломанные стрелы. Здесь она и решила остановиться и исполнить приказание своего господина.
Ценнайра направила мерина к ручью, привязала его к лиственнице и вытащила зеркало из переметной сумки.
На миг она прислушалась, хотя сверхъестественные чувства подсказывали ей, что она здесь совершенно одна. Но на всякий случай она удалилась в рощицу и только там развернула зеркало и произнесла волшебные слова.
К смолистому запаху лиственниц примешался запах миндаля, поверхность зеркала зарябила, пошла цветными волнами, и перед ней возникли отталкивающие черты Аномиуса, явно раздраженного тем, что пришлось долго ждать.
— Ты не торопишься, женщина.
Здесь, в горах, голос его прозвучал громко.
— Мне надо было купить лошадь, — оправдывалась она, — и выехать из города.
— Где ты?
— На перевале. Высоко, в горной долине.
— Ты одна?
— Конечно. Насколько я знаю, близко нет никого.
— Отлично. Обведи местность зеркалом, чтобы я посмотрел.
Ценнайра подчинилась и переместила зеркало по кругу. До сих пор она считала, что он видит только ее лицо, а оказалось, что это не так. Она запомнила эту, как и множество других, деталь — пригодится на будущее.
— Довольно, — сказал он. — Посмотри на меня.
Она повернула зеркало к себе.
Аномиус спросил:
— У тебя есть клинок?
Ценнайра кивнула, притрагиваясь рукой к висевшим на поясе ножнам.
— У меня есть нож, — сказала она.
— Покажи.
Он вытащила клинок и показала Аномиусу. Колдун кивнул:
— Сейчас я научу тебя еще одному волшебству. Слушай меня внимательно.
Он стал тихо произносить гортанные слоги и слова.
Они будто вырывались из его тощей груди. Запах миндаля усилился. Ценнайра слушала его внимательно, а затем повторила заклинание слово в слово, хотя ей казалось, что предназначено оно далеко не для человеческого горла. Ей пришлось повторить его несколько раз, прежде чем Аномиус остался доволен. После этого он заставил ее еще несколько раз произнести заклинание, пока оно не зазвучало легко, словно переливаясь в бессмысленном для ее уха бульканье.
— Неплохо, — похвалил Аномиус и злорадно усмехнулся. — Смотри, если не получится, тебя ждет долгий путь. Поставь лошадь так, чтобы мне ее было видно.
Она закрепила зеркало меж нижней ветвью и стволом лиственницы и подвела к нему мерина, мирно щипавшего траву.
— Вытащи нож, — приказал Аномиус, и Ценнайра подчинилась.
Чалый тихо заржал и нервно забил ногой о землю, словно предчувствуя недоброе.
— Держи его крепко и произнеси заклинание, — продолжал Аномиус.
Ценнайра начала произносить магические слова, и запах миндаля распространился настолько, что вытеснил запах лиственниц и лошадиного пота. Аномиус эхом повторял в зеркале те же слова, что усиливало колдовские чары. Чалый перестал нервничать и опустил голову, словно магические слова подействовали на него усыпляюще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69