Она кивнула.
- Ничего не изменилось.
- Да? - Он посмотрел ей в глаза. - Возможно, ты права. Ничего не изменилось. - Он взял пиджак со спинки стула. - Хорошо, я доставлю твою машину Патрику прямо сейчас, а ты можешь остаться и заняться собой. Постели себе постель. - То, что он слегка подчеркнул слово «себе», точно указало Клер на ее положение в данной ситуации, и она покраснела. - Потом я вернусь, - продолжал он, - и мы пойдем на добычу провианта.
Он протянул руку за ключами от машины, как вдруг распахнулась дверь и на пороге появилась Кэтлин. Она молча смотрела на них секунд двадцать, потом резко вошла и захлопнула за собой дверь.
- Вот это да, - сказала она. - Черт бы тебя побрал, Нейл! Я сказала, что собираюсь уехать на пару дней, так ты не мог даже дождаться. - Карты ее предупреждали: башня и жрица. Дважды! И потом снова жрица - женщина с дурным глазом.
Кэтлин стояла, глядя на них, заложив руки в карманы тяжелого пальто из верблюжьей шерсти.
- Кэт! - предостерегающе начал Нейл.
- Кэт! - издевательским тоном передразнила она. - Не устраивай сцен, Кэт! Ты бы никогда не узнала, Кэт! Не скандаль, Кэт! - она подошла к двери спальни и заглянула внутрь. Постель была все еще смята, обувь разбросана по полу, чистые голубые простыни, все еще сложенные, тоже оказались на полу.
Нейл накинул пиджак.
- Не нравится, так можешь подыскать себе кого-нибудь другого - повернее. - Он распахнул входную дверь. - С тобой мы увидимся позже, - сухо и отрывисто бросил он Клер.
- Нейл… - Клер внезапно поняла, что он собирается оставить ее одну с Кэтлин. Но дверь уже захлопнулась, и женщины услышали, как он сбегает по длинным пролетам истертых каменных ступеней к продуваемому ветром Канонгейту.
Кэтлин холодно усмехнулась.
- Абсолютно типичное для мужчины поведение: от неприятностей лучше удрать. Я вижу, вы намерены здесь поселиться? Нет? Ну так я вам его одолжу.
Клер села за стол. Схватилась за бокал с вином.
- Я останусь только на пару дней, пока не найду какое-нибудь жилье. - Ее руки дрожали.
Кэтлин посмотрела на нее ледяным взглядом.
- Вы неплохо держитесь в данной ситуации.
- Между нами ничего не было. - Клер не могла смотреть ей в глаза.
- Да? - Кэтлин насмешливо хохотнула. - Вы что, думаете, я не вижу, когда люди трахнулись? Это написано у вас на лицах.
Клер вспыхнула.
- Это... это ничего не значит.
- Точно! - Лицо Кэтлин стало жестким. - Я тоже так считаю. Помните и вы это. Какой триумф для Нейла - переспать с этакой, как вы, персоной, которую он так сильно презирает! - Она подошла к столу, выдвинула ящик и достала оттуда конверт. В нем лежал билет на поезд. Это и была причина, по которой она вернулась в квартиру перед тем, как отправиться на вокзала Уэверли. Кэт сунула билет в карман юбки.
- Я вернусь в понедельник, - сказала она. - Наслаждайтесь им, пока он ваш. - Дверь за ней закрылась.
Клер медленно побрела обратно в спальню. Было тошно и унизительно. Клер постояла, глядя на постель - она никогда не спала ни с кем, кроме Пола. Что же на нее нашло теперь? Нейл не скрывал, что презирает ее, и не обещал ей ничего, кроме кратковременного укрытия от Пола. Возможно, в этот самый момент он хвастает своей победой перед приятелями где-нибудь в пивной... И, однако, что-то он ей все же дал. Его прикосновения разбудили в ней нечто, чего она никогда в себе не подозревала. Впервые в жизни она поняла, что такое страсть и желание. Отношения с Полом по сравнению с пережитым сегодня были бледной тенью. Она села на постель и погладила рукой скомканные простыни, где недавно лежал Нейл. Ее тело, утоленное, удовлетворенное, радостно дышало. Вот, значит, как было у Изабель. Она чувствовала, что ради этого можно пожертвовать всем. Нейл спросил ее, любила ли она Пола. Нет, не любила, никогда и никого.
Когда вернулся Нейл, она все еще лежала на кровати, закрыв глаза и прижав руку к лицу. Он остановился, глядя на нее.
- С тобой все в порядке?
Она молча кивнула.
- Твоя машина на пути в Глазго, оттуда же будут отправлены ключи родителям.
- Спасибо. - Она почувствовала, что он опустился рядом.
Нейл отвел руку от ее лица.
- Вижу, ты выпроводила Кэт?
Клер отвернулась.
- Она ушла, но оставила за собой последнее слово.
- Похоже на Кэтлин. - Он тихо рассмеялся. - Итак, ты в состоянии сама постоять за себя, если это необходимо?
Она медленно села.
- Ты спрашиваешь так, как будто это было какое-то испытание.
- Может быть. - Он сложил руки, пристально глядя на нее. - Каждый раз, когда я тебя видел, ты от чего-то убегала: то в Данкерне, то в Суффолке, то снова в Данкерне - в гастинице. Я не знаю, от кого или от чего ты бежишь, но думаю, что ты убегаешь не только от мужа. Я прав?
Она свесила ноги на пол и горестно обхватила себя руками.
- От кого еще я могу бежать.
- Возможно, от себя. Могу я дать тебе совет? Вероятно, банальный, но, по моему мнению, хороший: если ты прекратишь убегать от себя, то поймешь, что не должна больше бегать и от других. Я думаю, что в действительности ты не пассивная жертва обстоятельств, ты - боец. И, возможно, первый правильный ход в этой борьбе был сделан здесь, на этой постели. - Его лицо было серьезным, но тут он внезапно рассмеялся. - Конец лекции. Есть хочешь?
Она кивнула со слабой улыбкой.
- Нейл, - всего лишь во второй раз она назвала его по имени. - Ты ответишь на один вопрос?
- Какой?
- Ты меня ненавидишь и презираешь?
- Это два вопроса.
- Нет. Не шути. Я хочу знать.
- Нет и нет. Довольна?
- Я тебе не верю.
- Тогда зачем спрашиваешь? Вставай, давай пойдем где-нибудь перекусим. Нам еще нужно написать манифест, ты мне поможешь? Одностороннюю Декларацию Независимости Клер Ройленд. И не беспокойся, что другие думают о тебе, Клер. Важно то, что ты думаешь о себе сама.
Зак медленно, оглядываясь, шел по Грассмаркет. Он никогда раньше не бывал в Эдинбурге, и от резкой, суровой красоты города у него перехватывало дыхание. Так мало городов отвечают своему образу, замечательному на открытках, но этот отвечал. Огромный замок, вросший в скалу над городом, старинные улицы - живая история громким голосом говорила здесь: в каждом здании, в каждом камне. Зак глянул на листок бумаги в руке - «Стражи Земли». Хорошее название.
Он наконец нашел их помещение - прямо под высокими стенами замка, но оно было заперто. Он дважды постучал, пожал плечами и пошел прочь. Нужно найти, где остановиться, а утром повторить попытку.
Он стал взбираться по ступенькам Кастл Винд в сторону эспланады. Эдинбург - сердце Шотландии. Зак чувствовал, что начал лучше понимать Клер. Отголоски истории здесь везде; они должны будоражить человека с повышенной чувствительностью. И он сам дал волю своему мистическому чувству. До встречи с ним у Клер были сны, и кошмары, и страхи, но на каком-то качественно ином уровне. Теперь же, когда тонкая перегородка, отделявшая прошлое от настоящего, каким-то образом лопнула, молодая женщина оказалась внутри потока чужой жизни и поток этот сбивал все на своем пути. Вот почему он приехал - не потому, что мог помочь ей, а потому, что чувствовал свою вину.
Он часто читал о подобных вещах, до бесконечности обсуждал их с друзьями у себя дома, в Калифорнии, под жарким солнцем, при ясном свете дня, но здесь, в таинственных сумерках шотландского зимнего вечера, когда его окружили тени прошлого... Он вздрогнул. Даже в Кембридже было по-иному. Там только говорили. Все говорили до бесконечности, пока, к своему удовольствию, не доказывали квадратуру круга, а потом все начиналось сначала. Но это были теории, и он знал, как ими пользоваться. Здесь же было больше, чем сочетание теорий, преданий, инстинктов и домыслов. В силу вступила реальность прошлого и он не знал, как с ней справиться.
Наконец он достиг вершины - его сердце бешено колотилось от крутизны извилистых лестниц, - и повернулся, чтобы взглянуть назад. Дымящиеся крыши Эдинбурга казались темно-перламутровыми при вечернем свете. За ними, в отдалении, округлыми складками вставал ряд холмов, таинственных, суровых, косые оранжевые лучи закатного солнца отбрасывали резкие черные тени в долинах. Он долго смотрел, потом повернулся и пошел вдоль эспланады к центру города. Сейчас он слепил огнями, но в небе было еще достаточно света, чтобы разглядеть грифельные воды Форта, а за ними опять холмы. Вдалеке Зак различал очертания высоких гор. На них, в последних лучах заката, уже белел снег. Он вздохнул. Может быть, Клер еще там, где-то в самом сердце Шотландии. Но скорее всего, она уже здесь, в Эдинбурге, терзаемая страхом, наедине со своими видениями...
Пока Клер чистила зубы, Нейл перестелил постель.
- Вот и ты. Чиста как утренний снег, - он аккуратно отогнул угол одеяла. Клер была в ночной рубашке, которую успела бросить в сумку вместе с косметикой и сменой белья. Она стояла перед зеркалом, расчесывая волосы.
- Где ты собираешься спать?
- Это зависит от обстоятельств. - Он прищурился. - Подозреваю, что в соседней комнате.
Ее щеки слегка покраснели.
- Я очень устала.
- Довольно честное признание, возможно, мы оба получили сегодня хороший урок. - Он улыбнулся. - Увидимся утром.
Она подождала, пока он закроет дверь, потом подошлa к окну и, отодвинув занавески, вгляделась в ночь. Тихо приоткрыла окно и высунулась, облокотившись на подоконник, чувствуя, как ледяной ветер обжигает ее горячую кожу. Она жадно вдыхала соленую горечь Форта, приносимое ветром горьковатое морозное дыхание холмов... вздрогнув, она закрыла окно и забралась в постель: она очень, очень устала...
В ту ночь кошмары отличались от обычных. На решетках был морозный иней, и люди с той стороны клетки кутались от холода. Она чувствовала боль, пронизывающую кости, ужас, коконом опутывающее отчаяние. Она вжималась назад, в тень, снежные хлопья летели на нее сквозь прутья решетки.
Нейл услышал ее тихие всхлипы, встал из-за стола, за которым работал, осторожно приоткрыл дверь спальни и вошел. Включил лампу и поглядел на Клер: слезы струились по ее щекам, она металась из стороны в сторону с искаженным от ужаса лицом. Он сел на край постели и взял ее за руку. И тут она пронзительно закричала.
Глава двадцать седьмая
- Но он заплатил свой долг до последнего пенни! - Генри озабоченно подался вперед на стуле. День выплаты пришелся на 21 ноября.
Сэр Дункан Битти, сидевший за огромным столом, обычно служившим для переговоров, печально покачал головой.
- Знаю, старина, знаю, но это уже вне моего влияния. Я сделал все что смог, но Пол повел себя как дурак. Ему следовало лучше соображать. Он торговал закрытой информацией, сейчас в Сити все об этом знают и, как следствие, инспекторы фондовой биржи требуют моего сотрудничества в расследовании. - Он встал и пару раз прошелся взад-вперед по кабинету. - Мы в конце концов должны думать о себе. Если мы будем защищать его, нас сочтут замешанными в его делишках - как когда-то это уже случилось с Кароуэем, помнишь его? - Он снова покачал головой. - Я не позволю Полу вернуться, Генри. И собираюсь требовать его отставки.
- Нет! - Генри побледнел. - Вы же понимаете, что это его прикончит.
- Но тем не менее сделаю это. - Сэр Дункан медленно сел. Внезапно он почувствовал себя совсем старым - он был знаком с отцом Пола около тридцати лет и всегда очень любил всех трех мальчиков Ройлендов. Сейчас они сделали хорошую карьеру, и Дэвид и Джеффри тоже - Джеффри в начале подзадержался, но теперь неуклонно шел на повышение, как уверял сэра Дункана приятель по клубу, который был коллегой епископа. И вот теперь такое с Полом! Он вздохнул.
- Я знаю, Генри, как ты любишь Клер и Пола, но как бы тяжело для тебя это не было, я бы попросил тебя некоторое время избегать их. Чем меньше контактов между членами совета директоров и Полом, пока продолжается расследование, тем лучше.
- И полиция будет в курсе? - Генри был совсем подавлен.
Сэр Дункан кивнул.
- Я собираюсь отправить предварительный рапорт в отдел по мошенничествам.
- Черт! - Генри яростно стиснул пальцы. - И мы ничего не можем сделать?
- Ничего, - твердо сказал сэр Дункан. - Я не хочу втягивать сюда правление, но репутация всей фирмы поставлена на карту и я не собираюсь ею рисковать ни для кого.
- Как насчет просьбы о покупке? Она была сделана раньше.
Сэр Дункан устало улыбнулся.
- Разберись с этим, Генри. Разузнай все, а я проверю информацию по своим каналам, но не думаю, чтобы Пол когда-либо сделал что-нибудь бескорыстно. Ты согласен со мной?
Генри тоже так думал. Если Пол когда-либо и давал крупные суммы на благотворительность, то никогда не распространялся об этом, и на месте Пола следовало бы понимать, что о подобных вещах знал бы каждый. Нет, лично он не считал, будто Пол сделал нечто, способное свидетельствовать в его пользу. Клер для благотворительности делала действительно много, но вот достаточно ли, чтобы помочь сейчас Полу? Нужно было отдавать миллионы, чтобы получить какой-то вес…
Он в задумчивости вернулся к себе в кабинет. Конечно, можно позвонить Клер и спросить у нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114