Когда он отстранился, все увидели, что губы у него перепачканы кровью Барсави.
– Капа Разо, – произнес Аймон с мольбой в голосе.
– Ты очень храбро повел себя там, в Гулкой Дыре, и совершил поступок, на который мало кто отважился бы. Барсави совершенно справедливо посулил тебе награду – я сдержу это обещание. Ты получишь свою тысячу крон и роскошную виллу… и все те блага, о которых обычные люди могут лишь мечтать.
– Я… я… – слезы хлынули из глаз несчастного. – Я не мог даже надеяться… Благодарю вас, капа Разо. Огромное спасибо!
– Ты заслужил награду за дело, которое сделал для меня.
– Позвольте спросить, уважаемый капа… Так это… в Гулкой Дыре… это были НЕ ВЫ?!
– Конечно же, нет, – в смехе Разо прозвучало искреннее удовлетворение. – Это была всего лишь иллюзия!
В дальнем углу зала, со всех сторон зажатый толпой, стоял Локки – та самая иллюзия – и сжимал кулаки в бессильной злобе.
– Сегодня ночью, – возвысил голос Разо, – я предстал перед вами с руками, обагренными кровью. Но я протягиваю вам эти руки, дабы выказать свое великодушие. Поверьте, со мной нетрудно ладить. Мы с вами стремимся к одному и тому же – к совместному благоденствию. Служите мне, как служили Барсави, и наши желания сбудутся. Сегодня я спрашиваю вас, гарристы: кто согласен преклонить колени перед новым капой?
– Пастушьи Псы! – выступив из толпы, выкрикнула невысокая худощавая женщина.
– Лжесветные Мясники говорят свое «да»! – подал голос мужчина сзади.
«Как же так? – в отчаянье размышлял Локки. – Что за хрень?! Неужели Серый Король убил всех старых гаррист? Или они ведут с ним хитрую игру?»
– Мудрые Дворняги!
– Огневые Бароны!
– Подбитые Глаза!
– Полные Кроны, – раздался незнакомый голос, а вслед за ним – одобрительный гул голосов. – Полные Кроны поддерживают капу Разо!
Локки с трудом сдержал смех, рвущийся из груди. Ему пришлось уткнуться в кулак и сделать вид, будто его душит кашель. Сомнений не осталось – Серый Король не только убрал большинство старых гаррист, хранивших верность Барсави, но и позаботился о том, чтобы заранее договориться с их подчиненными. О боги, похоже, в зале было куда больше людей Серого Короля, чем он насчитал вначале! Они с самого начала стояли, переодетые обычными бандитами, и дожидались, когда начнется представление.
С полдюжины мужчин и одна женщина вышли вперед и преклонили колени перед капой Разо. Они бесстрашно сделали это прямо на краю бассейна, где лишь недавно скрылась кровожадная акула, лишившая Барсави руки – а вместе с ней и всего остального. Локки отметил про себя, что с тех пор темный плавник ни разу не появился на водной глади. «Ясное дело, тут тоже не обошлось без контрмага, – мелькнуло него в голове. – Что-что, а управлять животными этот подонок умеет». В который раз Локки ощутил себя маленьким и беззащитным перед лицом проклятой магии Сокольничего.
Один за другим все гарристы выходили из толпы и изъявляли Разо свои верноподданнические чувства. Согласно ритуалу, они опускались на колени, целовали перстень и провозглашали с разной степенью воодушевления: «Капа Разо!» Еще пятеро главарей присоединились к провокаторам – очевидно, осознав, к чему клонится дело. Локки быстро прчкинул: если учесть вновь обращенных, у Серого Короля набирается уже пять или шесть сотен человек. Похоже, его мощь стремительно растет.
– Вот мы и познакомились, – вновь заговорил Разо. – Я довел до вашего сведения свои намерения, теперь вы можете возвращаться к своим делам.
Сокольничий сделал пару несложных жестов. Громко щелкнули замки на дверях зала, и тяжелые створки сами собой распахнулись.
– Тем, кто еще сомневается, я даю три ночи, – продолжал капа Разо. – Три ночи на то, чтобы принести мне клятву верности, как принесли ее в свое время капе Барсави. Мне очень хочется быть снисходительным, но должен предупредить, что лучше не сердить меня! Вы видели, на что я способен. В моем распоряжении силы, о которых Барсави мог только мечтать. Если меня вынудят, я могу быть безжалостным. Поэтому, прежде чем принять решение, подумайте как следует. Если вы посчитаете более мудрым – или увлекательным – все-таки не присоединяться ко мне… тогда у меня будет к вам еще одно предложение: собирайте свои пожитки, какие сумеете унести, и уходите из города. У вас на это есть все те же три ночи – даю слово, что мои люди вас не тронут. Но после этого… – он понизил голос, – прошу на меня не обижаться. Ступайте, посоветуйтесь со своими пезонами. Поговорите с друзьями и другими гарристами. Перескажите им мои слова, передайте, что я буду ждать их визитов.
Кое-кто начал потихоньку протискиваться к дверям. Другие – те, что поумнее – выстроились в очередь перед капой Разо. Бывший Серый Король принимал изъявления преданности, буквально стоя на горе трупов – в двух шагах от него валялись тела Красноруких и несчастных сыновей Барсави.
Локки выждал несколько минут, пока схлынет поток разгоряченных людей, а затем двинулся к выходу. Голова у него гудела, ноги едва двигались – похоже, накопившаяся усталость брала свое.
Теперь, когда толпа немного рассеялась, он заметил и другие трупы, валявшиеся на полу. Прямо возле дверей Локки увидел тело Бернела, верного телохранителя Барсави, который вырос у него на службе. Бедняга лежал в луже собственной крови с перерезанным горлом. Боевые ножи покоились в ножнах – видимо, все произошло слишком быстро, чтобы Бернел успел отреагировать.
У Локки вырвался тяжкий вздох. Он помедлил в дверях и оглянулся, чтобы еще раз взглянуть на нового капу и его контрмага. Ему показалось, что Сокольничий смотрит прямо на него. На одно короткое мгновение сердце у него замерло – однако чародей ничего не сказал. И ничего не сделал. Он просто стоял рядом со своим хозяином и наблюдал, как бесконечная вереница людей сгибается перед Разо и целует его перстень. Внезапно Вестрис разинула клюв – будто зевнула, утомленная рутинным ритуалом. Локки поспешил выйти.
Охрана галеона полностью сменилась: теперь здесь стояли люди Разо, наблюдая за толпой, которая вытекала на набережные и улицы Деревяшек. Они даже не потрудились убрать трупы беспечных стражников Барсави – те так и валялись на мостовой. Некоторые из новых охранников казались враждебно настроенными, другие дружески кивали расходившимся гостям. Кое-кто показался Локки знакомым.
– Три ночи, дамы и господа, только три ночи, – повторял один из стражников. – Передайте своим друзьям, что у вас теперь новый капа. Беспокоиться не о чем – живите, как и прежде.
«Ну вот, кое-что проясняется, – подумал Локки. – Прости меня еще раз, Нацца. Похоже, я ничего не мог тут поделать, даже если бы и попытался».
Скрючившись – живот у него разболелся не на шутку – и низко опустив голову, он побрел прочь. Никто из стражников даже не взглянул на грязного бородатого старика. По городским улицам слоняются тысячи нищих и бездомных неудачников, похожих друг на друга как две капли воды. Годами живут они на самом дне каморрского общества – не привлекая к себе внимания, не имея надежд подняться.
Теперь надо выждать. И все спланировать.
– Радуйся своей сегодняшней победе, сволочь! – беззвучно шептал Локки, проходя мимо охраны капы Разо. – Радуйся, пока можешь. Потому что очень скоро я приду, загляну в твои подлые глаза и приставлю кинжал к твоей глотке…
5
Сладостные мысли о мести – вот все, что Локки мог себе позволить на данный момент. Да и это давалось ему с трудом. Острая боль в животе снова нахлынула, пока он, пошатываясь, медленно брел через Пепелище.
Чертовы кишки болели и бурлили так, будто их переворачивала чья-то безжалостная рука. Локки обильно потел, зрение его подернулось дымкой, предметы двоились и расплывались, будто он напился допьяна. Прижав к груди дрожащие руки, он неверными шагами продолжал идти по улице и что-то бормотал себе под нос.
– Чертовы «глядельцы»! – выругался кто-то в темноте. – Нахватаются своего зелья и бегают потом за драконами… Или ищут сокровища на радуге.
Неведомый шутник презрительно рассмеялся. Локки запнулся на месте, обернулся. Ему хотелось объяснить, что произошла ошибка, и он вовсе не такой – но все тело сковало невероятным изнеможением. Казалось, весь его жизненный запал вдруг погас, превратившись в кучу остывающих угольев.
Пепелище и раньше-то не казалось Локки особо приятным местом. Сейчас же в его меркнущем сознании оно представлялось ему каким-то жутким скоплением злобных теней. Локки тяжело дышал, пот с него уже лился в три ручья, глаза горели, будто кто-то напихал ему грязной пакли в глазные яблоки. Он с трудом переставлял отяжелевшие ноги: шаг… еще шаг – Локки тащил свое бедное измученное тело сквозь ночную тьму и пьяные, колышущиеся тени. Краем глаза он замечал какие-то силуэты, проносящиеся мимо, ухо ловило бормотание невидимых наблюдателей.
– Что… О боги… – пробормотал Локки. – Мне нужно… Жеан! С этими словами он споткнулся о полуразрушенную каменную кладку, случившуюся на его пути, и рухнул на землю. Здесь было прохладно, пахло известняком, мочой и кухонным чадом. Локки попытался снова подняться, но не смог.
– Жеан, – прохрипел он, подымая голову. Это простое действие исчерпало его последние силы – Локки потерял сознание еще до того, как уткнулся носом в землю.
6
В третьем часу поутру дежурные на верхушке Южного Утеса заметили в море корабль – примерно в миле от южной оконечности Отстойника. На фоне сплошной темной пелены выделился еще более темный контур, который медленно перемещался и, казалось, совершал какие-то маневры. Через некоторое время обозначились призрачно-белые паруса, которые беспорядочно бились под утренним бризом. Судя по всему, судно направлялось к Старому Порту.
– Болтается, словно не корабль, а сопля на веревке, – неодобрительно пробормотал молодой часовой, вглядываясь в подзорную трубу.
– Наверное, тал-вераррский, – откликнулся его начальник, который занимался тем, что методично кромсал кусок слоновой кости маленьким изогнутым ножиком. Недавно он побывал в храме Ионо, и на него большое впечатление произвел портик с фантастическим изображением утопленников – жертв Повелителя алчных вод. Стражнику очень хотелось воспроизвести это чудо архитектуры в уменьшенном виде. Увы, то, что у него получалось, более всего напоминало кусок засохшего собачьего дерьма в натуральную величину.
– Никогда не доверяй корабля вераррцу, – наставительно бросил он молодому солдату. – Лучше уж отдать его слепому и безрукому пьянице.
На этом разговор о неизвестном судне исчерпался, и оба часовых погрузились в молчание – но лишь до тех пор, пока не разглядели бортовые огни корабля, которые желтыми пятнами отражались в темной воде.
– Желтые огни, сержант! – воскликнул молодой часовой. – Желтые огни!
– Что-о? – сержант отложил свою поделку, выхватил подзорную трубу из рук подчиненного и жадным взором впился в приближающийся корабль. – О черт! И впрямь желтые!
– Зачумленный корабль, – прошептал паренек. – Никогда в жизни такого не видел.
– Может, и так, – согласился его начальник. – А может, просто какой-нибудь безмозглый разгильдяй из Джерема не знает, как правильно пользоваться сигнальными огнями.
Он со щелчком сдвинул подзорную трубу и шагнул к медному цилиндру, установленному на западной стороне сторожевой башни – прямо напротив слабо освещенных береговых башен Арсенального района. Внутри этого цилиндра находился чрезвычайно яркий алхимический шар, до поры закрытый металлическими створками.
– Давай, парень, звони в колокол, – приказал он молодому солдату. – Звони немедленно!
Тот проворно перегнулся через невысокий парапет смотровой башни и схватился за свисающую веревку. Очень скоро предутреннюю тишину разорвали монотонные повторяющиеся звуки.
В ответ на одной из Арсенальных башен замигал голубоватый огонек – их услышали! Сержант покрутил ручку на своем цилиндре, открывая створки и выпуская свет наружу. Существовал оговоренный список сигналов, которые он мог пересылать наблюдателям из Арсенального района. В их задачу входило передать информацию дальше. При известной доле везения существовала вероятность, что уже через пару минут важное послание достигнет Дворца Терпения или даже Воронова Насеста.
Время шло, незнакомый корабль приближался к берегу. Теперь его можно было рассмотреть невооруженным глазом.
– Где вы, придурки чертовы! – в нетерпении ворчал начальник караула. – Просыпайтесь поскорее. Кончай трезвонить, парень – думаю, нас уже услышали.
Наконец над закутанным в туманный полог городом разнеслась звонкая трель – традиционные сигнальные свистки Карантинной службы. В ответ грянули барабаны, поднимавшие по тревоге «желтых курток». На Арсенальных башнях вспыхнули яркие огни, в их свете сержант мог различить крохотные людские фигурки, бегающие туда-сюда по набережной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Капа Разо, – произнес Аймон с мольбой в голосе.
– Ты очень храбро повел себя там, в Гулкой Дыре, и совершил поступок, на который мало кто отважился бы. Барсави совершенно справедливо посулил тебе награду – я сдержу это обещание. Ты получишь свою тысячу крон и роскошную виллу… и все те блага, о которых обычные люди могут лишь мечтать.
– Я… я… – слезы хлынули из глаз несчастного. – Я не мог даже надеяться… Благодарю вас, капа Разо. Огромное спасибо!
– Ты заслужил награду за дело, которое сделал для меня.
– Позвольте спросить, уважаемый капа… Так это… в Гулкой Дыре… это были НЕ ВЫ?!
– Конечно же, нет, – в смехе Разо прозвучало искреннее удовлетворение. – Это была всего лишь иллюзия!
В дальнем углу зала, со всех сторон зажатый толпой, стоял Локки – та самая иллюзия – и сжимал кулаки в бессильной злобе.
– Сегодня ночью, – возвысил голос Разо, – я предстал перед вами с руками, обагренными кровью. Но я протягиваю вам эти руки, дабы выказать свое великодушие. Поверьте, со мной нетрудно ладить. Мы с вами стремимся к одному и тому же – к совместному благоденствию. Служите мне, как служили Барсави, и наши желания сбудутся. Сегодня я спрашиваю вас, гарристы: кто согласен преклонить колени перед новым капой?
– Пастушьи Псы! – выступив из толпы, выкрикнула невысокая худощавая женщина.
– Лжесветные Мясники говорят свое «да»! – подал голос мужчина сзади.
«Как же так? – в отчаянье размышлял Локки. – Что за хрень?! Неужели Серый Король убил всех старых гаррист? Или они ведут с ним хитрую игру?»
– Мудрые Дворняги!
– Огневые Бароны!
– Подбитые Глаза!
– Полные Кроны, – раздался незнакомый голос, а вслед за ним – одобрительный гул голосов. – Полные Кроны поддерживают капу Разо!
Локки с трудом сдержал смех, рвущийся из груди. Ему пришлось уткнуться в кулак и сделать вид, будто его душит кашель. Сомнений не осталось – Серый Король не только убрал большинство старых гаррист, хранивших верность Барсави, но и позаботился о том, чтобы заранее договориться с их подчиненными. О боги, похоже, в зале было куда больше людей Серого Короля, чем он насчитал вначале! Они с самого начала стояли, переодетые обычными бандитами, и дожидались, когда начнется представление.
С полдюжины мужчин и одна женщина вышли вперед и преклонили колени перед капой Разо. Они бесстрашно сделали это прямо на краю бассейна, где лишь недавно скрылась кровожадная акула, лишившая Барсави руки – а вместе с ней и всего остального. Локки отметил про себя, что с тех пор темный плавник ни разу не появился на водной глади. «Ясное дело, тут тоже не обошлось без контрмага, – мелькнуло него в голове. – Что-что, а управлять животными этот подонок умеет». В который раз Локки ощутил себя маленьким и беззащитным перед лицом проклятой магии Сокольничего.
Один за другим все гарристы выходили из толпы и изъявляли Разо свои верноподданнические чувства. Согласно ритуалу, они опускались на колени, целовали перстень и провозглашали с разной степенью воодушевления: «Капа Разо!» Еще пятеро главарей присоединились к провокаторам – очевидно, осознав, к чему клонится дело. Локки быстро прчкинул: если учесть вновь обращенных, у Серого Короля набирается уже пять или шесть сотен человек. Похоже, его мощь стремительно растет.
– Вот мы и познакомились, – вновь заговорил Разо. – Я довел до вашего сведения свои намерения, теперь вы можете возвращаться к своим делам.
Сокольничий сделал пару несложных жестов. Громко щелкнули замки на дверях зала, и тяжелые створки сами собой распахнулись.
– Тем, кто еще сомневается, я даю три ночи, – продолжал капа Разо. – Три ночи на то, чтобы принести мне клятву верности, как принесли ее в свое время капе Барсави. Мне очень хочется быть снисходительным, но должен предупредить, что лучше не сердить меня! Вы видели, на что я способен. В моем распоряжении силы, о которых Барсави мог только мечтать. Если меня вынудят, я могу быть безжалостным. Поэтому, прежде чем принять решение, подумайте как следует. Если вы посчитаете более мудрым – или увлекательным – все-таки не присоединяться ко мне… тогда у меня будет к вам еще одно предложение: собирайте свои пожитки, какие сумеете унести, и уходите из города. У вас на это есть все те же три ночи – даю слово, что мои люди вас не тронут. Но после этого… – он понизил голос, – прошу на меня не обижаться. Ступайте, посоветуйтесь со своими пезонами. Поговорите с друзьями и другими гарристами. Перескажите им мои слова, передайте, что я буду ждать их визитов.
Кое-кто начал потихоньку протискиваться к дверям. Другие – те, что поумнее – выстроились в очередь перед капой Разо. Бывший Серый Король принимал изъявления преданности, буквально стоя на горе трупов – в двух шагах от него валялись тела Красноруких и несчастных сыновей Барсави.
Локки выждал несколько минут, пока схлынет поток разгоряченных людей, а затем двинулся к выходу. Голова у него гудела, ноги едва двигались – похоже, накопившаяся усталость брала свое.
Теперь, когда толпа немного рассеялась, он заметил и другие трупы, валявшиеся на полу. Прямо возле дверей Локки увидел тело Бернела, верного телохранителя Барсави, который вырос у него на службе. Бедняга лежал в луже собственной крови с перерезанным горлом. Боевые ножи покоились в ножнах – видимо, все произошло слишком быстро, чтобы Бернел успел отреагировать.
У Локки вырвался тяжкий вздох. Он помедлил в дверях и оглянулся, чтобы еще раз взглянуть на нового капу и его контрмага. Ему показалось, что Сокольничий смотрит прямо на него. На одно короткое мгновение сердце у него замерло – однако чародей ничего не сказал. И ничего не сделал. Он просто стоял рядом со своим хозяином и наблюдал, как бесконечная вереница людей сгибается перед Разо и целует его перстень. Внезапно Вестрис разинула клюв – будто зевнула, утомленная рутинным ритуалом. Локки поспешил выйти.
Охрана галеона полностью сменилась: теперь здесь стояли люди Разо, наблюдая за толпой, которая вытекала на набережные и улицы Деревяшек. Они даже не потрудились убрать трупы беспечных стражников Барсави – те так и валялись на мостовой. Некоторые из новых охранников казались враждебно настроенными, другие дружески кивали расходившимся гостям. Кое-кто показался Локки знакомым.
– Три ночи, дамы и господа, только три ночи, – повторял один из стражников. – Передайте своим друзьям, что у вас теперь новый капа. Беспокоиться не о чем – живите, как и прежде.
«Ну вот, кое-что проясняется, – подумал Локки. – Прости меня еще раз, Нацца. Похоже, я ничего не мог тут поделать, даже если бы и попытался».
Скрючившись – живот у него разболелся не на шутку – и низко опустив голову, он побрел прочь. Никто из стражников даже не взглянул на грязного бородатого старика. По городским улицам слоняются тысячи нищих и бездомных неудачников, похожих друг на друга как две капли воды. Годами живут они на самом дне каморрского общества – не привлекая к себе внимания, не имея надежд подняться.
Теперь надо выждать. И все спланировать.
– Радуйся своей сегодняшней победе, сволочь! – беззвучно шептал Локки, проходя мимо охраны капы Разо. – Радуйся, пока можешь. Потому что очень скоро я приду, загляну в твои подлые глаза и приставлю кинжал к твоей глотке…
5
Сладостные мысли о мести – вот все, что Локки мог себе позволить на данный момент. Да и это давалось ему с трудом. Острая боль в животе снова нахлынула, пока он, пошатываясь, медленно брел через Пепелище.
Чертовы кишки болели и бурлили так, будто их переворачивала чья-то безжалостная рука. Локки обильно потел, зрение его подернулось дымкой, предметы двоились и расплывались, будто он напился допьяна. Прижав к груди дрожащие руки, он неверными шагами продолжал идти по улице и что-то бормотал себе под нос.
– Чертовы «глядельцы»! – выругался кто-то в темноте. – Нахватаются своего зелья и бегают потом за драконами… Или ищут сокровища на радуге.
Неведомый шутник презрительно рассмеялся. Локки запнулся на месте, обернулся. Ему хотелось объяснить, что произошла ошибка, и он вовсе не такой – но все тело сковало невероятным изнеможением. Казалось, весь его жизненный запал вдруг погас, превратившись в кучу остывающих угольев.
Пепелище и раньше-то не казалось Локки особо приятным местом. Сейчас же в его меркнущем сознании оно представлялось ему каким-то жутким скоплением злобных теней. Локки тяжело дышал, пот с него уже лился в три ручья, глаза горели, будто кто-то напихал ему грязной пакли в глазные яблоки. Он с трудом переставлял отяжелевшие ноги: шаг… еще шаг – Локки тащил свое бедное измученное тело сквозь ночную тьму и пьяные, колышущиеся тени. Краем глаза он замечал какие-то силуэты, проносящиеся мимо, ухо ловило бормотание невидимых наблюдателей.
– Что… О боги… – пробормотал Локки. – Мне нужно… Жеан! С этими словами он споткнулся о полуразрушенную каменную кладку, случившуюся на его пути, и рухнул на землю. Здесь было прохладно, пахло известняком, мочой и кухонным чадом. Локки попытался снова подняться, но не смог.
– Жеан, – прохрипел он, подымая голову. Это простое действие исчерпало его последние силы – Локки потерял сознание еще до того, как уткнулся носом в землю.
6
В третьем часу поутру дежурные на верхушке Южного Утеса заметили в море корабль – примерно в миле от южной оконечности Отстойника. На фоне сплошной темной пелены выделился еще более темный контур, который медленно перемещался и, казалось, совершал какие-то маневры. Через некоторое время обозначились призрачно-белые паруса, которые беспорядочно бились под утренним бризом. Судя по всему, судно направлялось к Старому Порту.
– Болтается, словно не корабль, а сопля на веревке, – неодобрительно пробормотал молодой часовой, вглядываясь в подзорную трубу.
– Наверное, тал-вераррский, – откликнулся его начальник, который занимался тем, что методично кромсал кусок слоновой кости маленьким изогнутым ножиком. Недавно он побывал в храме Ионо, и на него большое впечатление произвел портик с фантастическим изображением утопленников – жертв Повелителя алчных вод. Стражнику очень хотелось воспроизвести это чудо архитектуры в уменьшенном виде. Увы, то, что у него получалось, более всего напоминало кусок засохшего собачьего дерьма в натуральную величину.
– Никогда не доверяй корабля вераррцу, – наставительно бросил он молодому солдату. – Лучше уж отдать его слепому и безрукому пьянице.
На этом разговор о неизвестном судне исчерпался, и оба часовых погрузились в молчание – но лишь до тех пор, пока не разглядели бортовые огни корабля, которые желтыми пятнами отражались в темной воде.
– Желтые огни, сержант! – воскликнул молодой часовой. – Желтые огни!
– Что-о? – сержант отложил свою поделку, выхватил подзорную трубу из рук подчиненного и жадным взором впился в приближающийся корабль. – О черт! И впрямь желтые!
– Зачумленный корабль, – прошептал паренек. – Никогда в жизни такого не видел.
– Может, и так, – согласился его начальник. – А может, просто какой-нибудь безмозглый разгильдяй из Джерема не знает, как правильно пользоваться сигнальными огнями.
Он со щелчком сдвинул подзорную трубу и шагнул к медному цилиндру, установленному на западной стороне сторожевой башни – прямо напротив слабо освещенных береговых башен Арсенального района. Внутри этого цилиндра находился чрезвычайно яркий алхимический шар, до поры закрытый металлическими створками.
– Давай, парень, звони в колокол, – приказал он молодому солдату. – Звони немедленно!
Тот проворно перегнулся через невысокий парапет смотровой башни и схватился за свисающую веревку. Очень скоро предутреннюю тишину разорвали монотонные повторяющиеся звуки.
В ответ на одной из Арсенальных башен замигал голубоватый огонек – их услышали! Сержант покрутил ручку на своем цилиндре, открывая створки и выпуская свет наружу. Существовал оговоренный список сигналов, которые он мог пересылать наблюдателям из Арсенального района. В их задачу входило передать информацию дальше. При известной доле везения существовала вероятность, что уже через пару минут важное послание достигнет Дворца Терпения или даже Воронова Насеста.
Время шло, незнакомый корабль приближался к берегу. Теперь его можно было рассмотреть невооруженным глазом.
– Где вы, придурки чертовы! – в нетерпении ворчал начальник караула. – Просыпайтесь поскорее. Кончай трезвонить, парень – думаю, нас уже услышали.
Наконец над закутанным в туманный полог городом разнеслась звонкая трель – традиционные сигнальные свистки Карантинной службы. В ответ грянули барабаны, поднимавшие по тревоге «желтых курток». На Арсенальных башнях вспыхнули яркие огни, в их свете сержант мог различить крохотные людские фигурки, бегающие туда-сюда по набережной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95