Конте шел за ними следом. Вскоре они миновали все тот же полукруглый холл и очутились в комнатке, где Локки впервые увидал дону Ворченцу. Она по-прежнему сидела в своем кресле, у ног валялось забытое вязанье. Рядом хлопотала донья София с мокрыми тряпками. Дон Сальвара, забравшись на подоконник, обследовал наружные уступы. Все трое удивленно уставились на Локки, который с разбегу влетел в комнату, получив хорошего пинка от Рейнарта.
– Посторонних не допускать, – отдал распоряжение капитан и обернулся к Конте: – Простите, но к вам это тоже относится.
– Оставь его, Стефан, – подала голос донья Ворченца. – Он и так уже в курсе дел, пусть узнает все остальное.
Конте с поклоном вошел в кабинет и крепко вцепился в руку Локки. Пока Рейнарт возился с замками, супруги Сальвара молча, с абсолютно непроницаемыми лицами рассматривали своего так называемого компаньона.
– Привет, Лоренцо. Здравствуйте, София, – приветствовал их Локки на чистейшем теринском. – Приятно видеть вас в добром здравии.
Медленно поднявшись из кресла, донья Ворченца приблизилась к Локки и без всяких объяснений отвесила ему удар в челюсть – с правой руки, прямой, вполне приличный, принимая во внимание ее пол и возраст. Голова у Локки дернулась, вниз по шее пробежали волны боли.
– Ничего себе! – возмутился он. – Что это на вас нашло?
– За вами должок, мастер Бич.
– О да. А то, что вы укололи меня своей проклятой отравленной спицей, не в счет?
– Вы это заслужили, – непреклонно заявила дона Ворченца.
– И все равно так не… – заспорил было Локки, но договорить ему не дали. Крепкая рука Рейнарта резко развернула его, после чего последовал новый сокрушительный удар в челюсть. При всем уважении к способностям доньи Ворченцы следовало признать, что у Рейнарта это вышло намного убедительнее. На несколько секунд Локки выпал из окружающей, действительности, а когда очнулся, обнаружил, что лежит у самой стены в кроткой позе зародыша. Ему казалось, что в голове у него поселилось целое племя маленьких кузнецов, которые усердно колотят молоточками по наковальням.
– Я, кажется, упоминал, что донья Ворченца – моя приемная мать, – с невинным видом заметил капитан.
– О боже! – расхохотался Конте. – Мне все больше нравится эта вечеринка.
– Мило, – пробормотал Локки, с трудом пытаясь восстановить вертикальное положение. – Ну почему никому из вас не придет в голову поинтересоваться, какого хрена я вернулся в Воронов Насест… после столь непростого отступления?!
– Насколько я понимаю, – оживилась дона Ворченца, – вам пришлось прыгнуть с уступа в надежде зацепиться за проходящую клеть?
– Именно так. Этот способ выглядел самым безопасным для моего здоровья.
– Вот видите, Рейнарт! Я же говорила!
– Теоретически я допускал подобную возможность, – признался вадранец. – Но практически… мне даже думать не хотелось о таком варианте.
– Стефан не любит высоты, – рассмеялась дона Ворченца.
– И поступает весьма мудро, – вздохнул Локки. – Но речь не о том. Пожалуйста, я еще раз прошу – выслушайте меня! Я вернулся сюда, чтобы предупредить вас об этих проклятых пирамидах. Капа Разо недаром притащил сюда эти игрушки. Поверьте, они представляют страшную опасность для всех, кто находится в башне.
– Пирамиды? – донья Ворченца посмотрела на него с искренним удивлением. – А что тут такого? Добропорядочный богатый господин преподнес герцогу роскошный подарок – четыре изваяния из золота и стекла. Честь и хвала ему за это, – мельком взглянув на Рейнарта, она добавила: – Кроме того, я уверена, что герцогская стража осмотрела пирамиды изнутри и убедилась в их полной безопасности. Честно говоря, сама я не вникала в это дело – просто по просьбе своих друзей помогла советом.
– Мое начальство убедило меня… – начал Рейнарт.
– Хватит морочить нам голову! – взорвался Локки. – Давайте называть вещи своими именами. Вы Паук, я Бич Каморра. А теперь скажите: вы встречались с капой Разо? Разговаривали с контрмагом по имени Сокольничий? Это они навязали вам изваяния?
Под изумленными взглядами четы Сальвара старая дама смешалась и смущенно закашлялась.
– Ах, извините, – с издевкой произнес Локки. – Я невольно выдал ваш маленький секрет. Судя по всему, дон Лоренцо и его супруга не в курсе вашей служебной деятельности. Для них вы были просто пожилой дамой, так сказать, другом семьи? Очень сожалею. Но сейчас мне позарез нужно поговорить с Пауком… да-да, именно с Пауком, а не с доньей Ворченцой. Дело в том, что как только наступит Лжесвет, всем нам, присутствующим в башне, придет конец.
– Разве я тебе не говорила? – воскликнула донья София, вцепившись в руку мужа так крепко, что он даже поморщился. – Я знала это! Знала!
– Спокойнее, дорогая, – охладил ее пыл Лоренцо. – Я все еще сомневаюсь.
– Увы, он сказал чистую правду, – вздохнула донья Ворченца, – София права – я и есть Паук. Но если эта правда выйдет за пределы комнаты, кое-кому сильно не поздоровится.
Конте замер с открытым ртом, но в глазах его светилось странное одобрение. Локки наконец удалось подняться на ноги.
– Что же касается изваяний, то я лично могу поручиться за них, – продолжала донья Ворченца, – Это действительно подарок господину герцогу.
– Говорю вам, что существует заговор, – настаивал Локки. – Эти пирамиды – не что иное, как ловушка. Откройте одну из них, и сами все увидите! Капа Разо хочет уничтожить каморрскую знать – мужчин, женщин, детей. То, что он замыслил, хуже убийства.
– Вы напрасно клевещете на капу Разо, – холодно заявила донья Ворченца. – Этот скромный и благородный человек откликнулся на мое приглашение и согласился ненадолго посетить наш праздник. Вы же, добиваясь собственных целей, занимаетесь грязными наветами.
– Конечно, хрен вам всем в душу! – взбесился Локки. – Сначала я с риском для жизни удрал, а затем снова приперся сюда, пробежав бегом через полгорода, дал себя избить, связать и притащить наверх – и все ради каких-то непонятных целей! Да раскройте же свои чертовы уши, услышьте меня! В этих изваяниях Призрачный камень. Вы слышите, Ворченца? Призрачный камень!
– Не может быть, – ужаснулась донья София. – Откуда вы знаете?
– Ничего он не знает, – возразила Ворченца. – Просто лжет, и все. Пирамиды абсолютно безвредны.
– К чему спорить? – предложил Локки. – Есть простой способ все узнать. Загляните в одну из них и сами убедитесь. Только поскорее – скоро наступит Лжесвет, и они воспламенятся.
– Даже не обсуждается, – отрезала донья Ворченца. – Это собственность господина герцога, и цена ей тысячи крон. Я не позволю портить изваяния только потому, что этого требует сошедший с ума преступник!
– Достойный размен, – с горечью уронил Локки. – Тысячи крон против сотен жизней. Неужели вы не понимаете, чем это грозит? С приходом Лжесвета вся каморрская знать превратится в слабоумных идиотов. Подумайте о детях, которые сейчас играют в Небесном саду. Неужели вы хотите увидеть их белесые, как у Кротких животных, глаза? – теперь он почти кричал. – Да-да, именно это ожидает нас всех! Мы станем Кроткими. Эта дрянь пожрет наши души!
– Так или иначе, проверить не помешает, – заметил капитан. – Хотя бы ради того, чтобы публично изобличить его ложь.
– Конечно, не помешает, Рейнарт, – Локки бросил на него благодарный взгляд. – Прошу вас, сделайте это!
Донья Ворченца сидела с закрытыми глазами, массируя виски, как при головной боли.
– Нет, это никуда не годится! – возмутилась она. – Стефан, уведите этого человека и заприте до окончания праздника. В каком-нибудь помещении, где нет окон.
– Скажите, донья Ворченца, говорит ли вам что-нибудь имя Аврама Анатолиуса? – в отчаянии обратился к ней Локки.
Графиня смерила его ледяным взглядом.
– С какой стати мне отвечать на ваш вопрос?
– С такой, что двадцать два года назад капа Барсави убил Аврама Анатолиуса. И вы знали об этом. Более того, убийство произошло с вашего одобрения, поскольку Аврам представлял угрозу Тайному Договору.
– Не вижу никакой связи с нынешними событиями, – отрезала донья Ворченца. – И довольно об этом. Замолчите, или я навсегда заткну вам рот!
– Я все-таки закончу, – заторопился Локки, краем глаза уловив движение Рейнарта. – У Анатолиуса был сын, и он выжил, донья Ворченца. Его зовут Лучано Анатолиус… или, иначе, капа Разо. Лучано отомстил Барсави за смерть отца и своей родни. А теперь он хочет добраться до вас… и всех каморрских аристократов.
– Все совсем не так, – упрямо проговорила графиня, снова потирая виски. – Я встретилась с капой Разо, и мы отлично провели время. Он не мог задумать ничего плохого.
– А Сокольничий? – настаивал Локки. – Вы припоминаете человека по имени Сокольничий?
– Ну да… он пришел с Разо, – Ворченца говорила медленно, будто во сне. – Тоже очень милый человек… Тихий и благовоспитанный юноша.
– Он что-то сделал с вами, донья Ворченца! Я знаю, как он это делает… видел собственными глазами. Скажите, он произносил вслух ваше имя? Или, может быть, написал что-то на пергаменте?
– Я… я… не могу. Это… – донья Ворченца скривилась, точно от сильной боли; все ее лицо пошло морщинами. – Мне ПРИШЛОСЬ пригласить капу Разо… Было бы невежливо не пригласить его… на праздник… – старуха упала обратно в кресло и застонала.
Супруги Сальвара бросились ей на помощь, Рейнарт же сгреб Локки за грудки и прижал к стене. Локки почувствовал, как ноги его болтаются в воздухе.
– Что ты сделал с ней, мерзавец? – ударил его по ушам разъяренный голос вадранца.
– Ничего, – выдохнул Локки. – Это чары контрмага. Смотрите сами, капитан – как только речь заходит об изваяниях, у графини отказывает способность к здравым рассуждениям! Чертов колдун что-то сделал с ее разумом.
– Отпусти мастера Бича, Стефан, – раздался хриплый голос Ворченцы. – Он прав. Да-да, он говорит правду… Разо и Сокольничий… похоже, я что-то забыла. Вначале я не собиралась приглашать Разо на праздник. Но Сокольничий что-то такое сделал возле моего бюро, и я… я… – она снова поднялась, опираясь на руку Софии. – Говорите, Лучано Анатолиус? Значит, капа Разо – сын Аврама… Но как вы об этом узнали?
– Очень просто, – объяснил Локки, вновь обретая твердь под ногами, ибо Рейнарт наконец отпустил его. – Пару часов назад мне посчастливилось взять в плен контрмага. Я связал его и пытал. Чтобы вытянуть правду из этого мерзавца, мне пришлось отрубить ему все пальцы. После чего мы вырвали его поганый язык и прижгли рану раскаленным железом.
В комнате повисла гробовая тишина. Все в ужасе смотрели на Локки.
– А еще я назвал его козлом, – добавил он. – И, кажется, ему это не понравилось.
– Для контрмага это хуже смерти, – заметила дона Ворченца.
– В любом случае, мы его не убили. Просто заставили очень и очень раскаяться.
– Н-да… – графиня с сомнением покачала головой, но вдруг встрепенулась: – Стефан, что там насчет пирамид? На этом этаже вроде бы есть одна… где-то возле бара?
– Так точно, – кивнул Рейнарт, направляясь к двери. – Что еще известно вам про эти изваяния, мастер Бич?
– Что в них алхимические запалы… и глиняные горшки с горючим маслом. С приходом Лжесвета произойдет самовозгорание, и вся башня заполнится дымом Призрачного камня. Анатолиус будет счастлив и сможет спокойно уплыть из Каморра.
– Лучано Анатолиус… – задумчиво повторила дона София. – Это он повстречался нам на лестнице?
– Он самый, – кивнул Локки. – Лучано Анатолиус. Он же капа Разо. Он же Серый Король.
– Если в этом деле замешана алхимия, наверное, будет лучше, если именно я осмотрю изваяния, – заявила София.
– Я пойду с тобой, – тут же откликнулся дон Сальвара. – Это может оказаться опасным.
– И я тоже, – поддержал его Конте.
– Отлично! Мы можем пойти все вместе, – Локки махнул связанными руками в сторону запертой двери. – Это будет даже забавно. Только, во имя всех богов, давайте поторопимся!
Первыми комнату покинули Рейнарт и Ворченца. Проходя мимо удивленных «черных курток», капитан жестом велел им следовать за собой. Локки плелся в самом хвосте под бдительным надзором Конте. Они миновали полукруглый холл и вышли в главную галерею.
Толпы раскрасневшихся гостей почтительно расступались, провожая странную процессию недоуменными взглядами. Рейнарт решительно подошел к солдату, стоящему на страже горы хрустальных бокалов.
– Именем герцога этот конец бара временно закрыт, – распорядился он. – Проследите, чтобы все было организовано. Выставьте ограждение на расстоянии пятнадцати-двадцати футов и никого не пропускайте внутрь.
Тем временем дона София, поднырнув под бархатную ленту, приблизилась к светящейся пирамиде. Цветные огни продолжали мигать и переливаться за стеклянными окошками, вделанными в ее боковые поверхности. Пирамида имела два с половиной фута в основании и три – в высоту.
– Капитан Рейнарт, – воскликнула дона София, – кажется, я вижу у вас за поясом перчатки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Посторонних не допускать, – отдал распоряжение капитан и обернулся к Конте: – Простите, но к вам это тоже относится.
– Оставь его, Стефан, – подала голос донья Ворченца. – Он и так уже в курсе дел, пусть узнает все остальное.
Конте с поклоном вошел в кабинет и крепко вцепился в руку Локки. Пока Рейнарт возился с замками, супруги Сальвара молча, с абсолютно непроницаемыми лицами рассматривали своего так называемого компаньона.
– Привет, Лоренцо. Здравствуйте, София, – приветствовал их Локки на чистейшем теринском. – Приятно видеть вас в добром здравии.
Медленно поднявшись из кресла, донья Ворченца приблизилась к Локки и без всяких объяснений отвесила ему удар в челюсть – с правой руки, прямой, вполне приличный, принимая во внимание ее пол и возраст. Голова у Локки дернулась, вниз по шее пробежали волны боли.
– Ничего себе! – возмутился он. – Что это на вас нашло?
– За вами должок, мастер Бич.
– О да. А то, что вы укололи меня своей проклятой отравленной спицей, не в счет?
– Вы это заслужили, – непреклонно заявила дона Ворченца.
– И все равно так не… – заспорил было Локки, но договорить ему не дали. Крепкая рука Рейнарта резко развернула его, после чего последовал новый сокрушительный удар в челюсть. При всем уважении к способностям доньи Ворченцы следовало признать, что у Рейнарта это вышло намного убедительнее. На несколько секунд Локки выпал из окружающей, действительности, а когда очнулся, обнаружил, что лежит у самой стены в кроткой позе зародыша. Ему казалось, что в голове у него поселилось целое племя маленьких кузнецов, которые усердно колотят молоточками по наковальням.
– Я, кажется, упоминал, что донья Ворченца – моя приемная мать, – с невинным видом заметил капитан.
– О боже! – расхохотался Конте. – Мне все больше нравится эта вечеринка.
– Мило, – пробормотал Локки, с трудом пытаясь восстановить вертикальное положение. – Ну почему никому из вас не придет в голову поинтересоваться, какого хрена я вернулся в Воронов Насест… после столь непростого отступления?!
– Насколько я понимаю, – оживилась дона Ворченца, – вам пришлось прыгнуть с уступа в надежде зацепиться за проходящую клеть?
– Именно так. Этот способ выглядел самым безопасным для моего здоровья.
– Вот видите, Рейнарт! Я же говорила!
– Теоретически я допускал подобную возможность, – признался вадранец. – Но практически… мне даже думать не хотелось о таком варианте.
– Стефан не любит высоты, – рассмеялась дона Ворченца.
– И поступает весьма мудро, – вздохнул Локки. – Но речь не о том. Пожалуйста, я еще раз прошу – выслушайте меня! Я вернулся сюда, чтобы предупредить вас об этих проклятых пирамидах. Капа Разо недаром притащил сюда эти игрушки. Поверьте, они представляют страшную опасность для всех, кто находится в башне.
– Пирамиды? – донья Ворченца посмотрела на него с искренним удивлением. – А что тут такого? Добропорядочный богатый господин преподнес герцогу роскошный подарок – четыре изваяния из золота и стекла. Честь и хвала ему за это, – мельком взглянув на Рейнарта, она добавила: – Кроме того, я уверена, что герцогская стража осмотрела пирамиды изнутри и убедилась в их полной безопасности. Честно говоря, сама я не вникала в это дело – просто по просьбе своих друзей помогла советом.
– Мое начальство убедило меня… – начал Рейнарт.
– Хватит морочить нам голову! – взорвался Локки. – Давайте называть вещи своими именами. Вы Паук, я Бич Каморра. А теперь скажите: вы встречались с капой Разо? Разговаривали с контрмагом по имени Сокольничий? Это они навязали вам изваяния?
Под изумленными взглядами четы Сальвара старая дама смешалась и смущенно закашлялась.
– Ах, извините, – с издевкой произнес Локки. – Я невольно выдал ваш маленький секрет. Судя по всему, дон Лоренцо и его супруга не в курсе вашей служебной деятельности. Для них вы были просто пожилой дамой, так сказать, другом семьи? Очень сожалею. Но сейчас мне позарез нужно поговорить с Пауком… да-да, именно с Пауком, а не с доньей Ворченцой. Дело в том, что как только наступит Лжесвет, всем нам, присутствующим в башне, придет конец.
– Разве я тебе не говорила? – воскликнула донья София, вцепившись в руку мужа так крепко, что он даже поморщился. – Я знала это! Знала!
– Спокойнее, дорогая, – охладил ее пыл Лоренцо. – Я все еще сомневаюсь.
– Увы, он сказал чистую правду, – вздохнула донья Ворченца, – София права – я и есть Паук. Но если эта правда выйдет за пределы комнаты, кое-кому сильно не поздоровится.
Конте замер с открытым ртом, но в глазах его светилось странное одобрение. Локки наконец удалось подняться на ноги.
– Что же касается изваяний, то я лично могу поручиться за них, – продолжала донья Ворченца, – Это действительно подарок господину герцогу.
– Говорю вам, что существует заговор, – настаивал Локки. – Эти пирамиды – не что иное, как ловушка. Откройте одну из них, и сами все увидите! Капа Разо хочет уничтожить каморрскую знать – мужчин, женщин, детей. То, что он замыслил, хуже убийства.
– Вы напрасно клевещете на капу Разо, – холодно заявила донья Ворченца. – Этот скромный и благородный человек откликнулся на мое приглашение и согласился ненадолго посетить наш праздник. Вы же, добиваясь собственных целей, занимаетесь грязными наветами.
– Конечно, хрен вам всем в душу! – взбесился Локки. – Сначала я с риском для жизни удрал, а затем снова приперся сюда, пробежав бегом через полгорода, дал себя избить, связать и притащить наверх – и все ради каких-то непонятных целей! Да раскройте же свои чертовы уши, услышьте меня! В этих изваяниях Призрачный камень. Вы слышите, Ворченца? Призрачный камень!
– Не может быть, – ужаснулась донья София. – Откуда вы знаете?
– Ничего он не знает, – возразила Ворченца. – Просто лжет, и все. Пирамиды абсолютно безвредны.
– К чему спорить? – предложил Локки. – Есть простой способ все узнать. Загляните в одну из них и сами убедитесь. Только поскорее – скоро наступит Лжесвет, и они воспламенятся.
– Даже не обсуждается, – отрезала донья Ворченца. – Это собственность господина герцога, и цена ей тысячи крон. Я не позволю портить изваяния только потому, что этого требует сошедший с ума преступник!
– Достойный размен, – с горечью уронил Локки. – Тысячи крон против сотен жизней. Неужели вы не понимаете, чем это грозит? С приходом Лжесвета вся каморрская знать превратится в слабоумных идиотов. Подумайте о детях, которые сейчас играют в Небесном саду. Неужели вы хотите увидеть их белесые, как у Кротких животных, глаза? – теперь он почти кричал. – Да-да, именно это ожидает нас всех! Мы станем Кроткими. Эта дрянь пожрет наши души!
– Так или иначе, проверить не помешает, – заметил капитан. – Хотя бы ради того, чтобы публично изобличить его ложь.
– Конечно, не помешает, Рейнарт, – Локки бросил на него благодарный взгляд. – Прошу вас, сделайте это!
Донья Ворченца сидела с закрытыми глазами, массируя виски, как при головной боли.
– Нет, это никуда не годится! – возмутилась она. – Стефан, уведите этого человека и заприте до окончания праздника. В каком-нибудь помещении, где нет окон.
– Скажите, донья Ворченца, говорит ли вам что-нибудь имя Аврама Анатолиуса? – в отчаянии обратился к ней Локки.
Графиня смерила его ледяным взглядом.
– С какой стати мне отвечать на ваш вопрос?
– С такой, что двадцать два года назад капа Барсави убил Аврама Анатолиуса. И вы знали об этом. Более того, убийство произошло с вашего одобрения, поскольку Аврам представлял угрозу Тайному Договору.
– Не вижу никакой связи с нынешними событиями, – отрезала донья Ворченца. – И довольно об этом. Замолчите, или я навсегда заткну вам рот!
– Я все-таки закончу, – заторопился Локки, краем глаза уловив движение Рейнарта. – У Анатолиуса был сын, и он выжил, донья Ворченца. Его зовут Лучано Анатолиус… или, иначе, капа Разо. Лучано отомстил Барсави за смерть отца и своей родни. А теперь он хочет добраться до вас… и всех каморрских аристократов.
– Все совсем не так, – упрямо проговорила графиня, снова потирая виски. – Я встретилась с капой Разо, и мы отлично провели время. Он не мог задумать ничего плохого.
– А Сокольничий? – настаивал Локки. – Вы припоминаете человека по имени Сокольничий?
– Ну да… он пришел с Разо, – Ворченца говорила медленно, будто во сне. – Тоже очень милый человек… Тихий и благовоспитанный юноша.
– Он что-то сделал с вами, донья Ворченца! Я знаю, как он это делает… видел собственными глазами. Скажите, он произносил вслух ваше имя? Или, может быть, написал что-то на пергаменте?
– Я… я… не могу. Это… – донья Ворченца скривилась, точно от сильной боли; все ее лицо пошло морщинами. – Мне ПРИШЛОСЬ пригласить капу Разо… Было бы невежливо не пригласить его… на праздник… – старуха упала обратно в кресло и застонала.
Супруги Сальвара бросились ей на помощь, Рейнарт же сгреб Локки за грудки и прижал к стене. Локки почувствовал, как ноги его болтаются в воздухе.
– Что ты сделал с ней, мерзавец? – ударил его по ушам разъяренный голос вадранца.
– Ничего, – выдохнул Локки. – Это чары контрмага. Смотрите сами, капитан – как только речь заходит об изваяниях, у графини отказывает способность к здравым рассуждениям! Чертов колдун что-то сделал с ее разумом.
– Отпусти мастера Бича, Стефан, – раздался хриплый голос Ворченцы. – Он прав. Да-да, он говорит правду… Разо и Сокольничий… похоже, я что-то забыла. Вначале я не собиралась приглашать Разо на праздник. Но Сокольничий что-то такое сделал возле моего бюро, и я… я… – она снова поднялась, опираясь на руку Софии. – Говорите, Лучано Анатолиус? Значит, капа Разо – сын Аврама… Но как вы об этом узнали?
– Очень просто, – объяснил Локки, вновь обретая твердь под ногами, ибо Рейнарт наконец отпустил его. – Пару часов назад мне посчастливилось взять в плен контрмага. Я связал его и пытал. Чтобы вытянуть правду из этого мерзавца, мне пришлось отрубить ему все пальцы. После чего мы вырвали его поганый язык и прижгли рану раскаленным железом.
В комнате повисла гробовая тишина. Все в ужасе смотрели на Локки.
– А еще я назвал его козлом, – добавил он. – И, кажется, ему это не понравилось.
– Для контрмага это хуже смерти, – заметила дона Ворченца.
– В любом случае, мы его не убили. Просто заставили очень и очень раскаяться.
– Н-да… – графиня с сомнением покачала головой, но вдруг встрепенулась: – Стефан, что там насчет пирамид? На этом этаже вроде бы есть одна… где-то возле бара?
– Так точно, – кивнул Рейнарт, направляясь к двери. – Что еще известно вам про эти изваяния, мастер Бич?
– Что в них алхимические запалы… и глиняные горшки с горючим маслом. С приходом Лжесвета произойдет самовозгорание, и вся башня заполнится дымом Призрачного камня. Анатолиус будет счастлив и сможет спокойно уплыть из Каморра.
– Лучано Анатолиус… – задумчиво повторила дона София. – Это он повстречался нам на лестнице?
– Он самый, – кивнул Локки. – Лучано Анатолиус. Он же капа Разо. Он же Серый Король.
– Если в этом деле замешана алхимия, наверное, будет лучше, если именно я осмотрю изваяния, – заявила София.
– Я пойду с тобой, – тут же откликнулся дон Сальвара. – Это может оказаться опасным.
– И я тоже, – поддержал его Конте.
– Отлично! Мы можем пойти все вместе, – Локки махнул связанными руками в сторону запертой двери. – Это будет даже забавно. Только, во имя всех богов, давайте поторопимся!
Первыми комнату покинули Рейнарт и Ворченца. Проходя мимо удивленных «черных курток», капитан жестом велел им следовать за собой. Локки плелся в самом хвосте под бдительным надзором Конте. Они миновали полукруглый холл и вышли в главную галерею.
Толпы раскрасневшихся гостей почтительно расступались, провожая странную процессию недоуменными взглядами. Рейнарт решительно подошел к солдату, стоящему на страже горы хрустальных бокалов.
– Именем герцога этот конец бара временно закрыт, – распорядился он. – Проследите, чтобы все было организовано. Выставьте ограждение на расстоянии пятнадцати-двадцати футов и никого не пропускайте внутрь.
Тем временем дона София, поднырнув под бархатную ленту, приблизилась к светящейся пирамиде. Цветные огни продолжали мигать и переливаться за стеклянными окошками, вделанными в ее боковые поверхности. Пирамида имела два с половиной фута в основании и три – в высоту.
– Капитан Рейнарт, – воскликнула дона София, – кажется, я вижу у вас за поясом перчатки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95