– Пиявка, наверное, ждёт большого сражения, раз запасает столько лекарств… – Покачав головой, он вышел наружу.
Рейстлин, как и было приказано, сел и не раздумывая, взяв пестик, принялся толочь маргаритки.
3
В Безнадёжности было очень много пивных, но эта, обнаруженная Китиарой сразу по приезде в город, носила странное название «Полнолуние». Оно дополнялось изображением висельника, который с ужасной гримасой смотрел на грубо намалёванную ярко-жёлтую луну. Как вывеска относилась к названию, не знал никто, хотя выдвигались разные предположения. Наиболее популярным было мнение, что первый владелец хотел назвать её «Висельник и Луна», а заказ в итоге просто перепутали. Нынешний хозяин яростно отрицал это, хотя и не мог предложить разумного объяснения висельнику на вывеске, кроме того, что «это, мол, привлекает внимание».
Покачивание висельника на ветру действительно повергало прохожих в изумление, другой вопрос – хотелось ли им заходить в эту пивную и пробовать напитки… Таверна не была перегружена клиентами, а хозяин лишь жаловался, что это сговор остальных хозяев «выжать его», хотя мог и привирать.
Можно отметить и такой факт: оснащённая подобной вывеской, таверна «Полнолуние» находилась в старой части города, в конце кривой улочки, и ничем другим не выделялась среди окружающих зданий. Она была вдалеке от рынков, торговых улиц и гостиничных кварталов. Здание «Полнолуния» было построено из разных брёвен и разносортных досок, на улицу не выходило ни единого окна, если не считать дырки в стене рядом с дверью, которая болталась на одной петле. В общем, пивная выглядела так, словно по улицам пронеслось наводнение, ободрав и разрушив все вокруг. Согласно местной легенде, когда-то так и было.
Китиаре нравилась «Полнолуние», она искала как раз такое местечко: стоящее на отшибе, не привлекающее внимания, где можно спокойно отдохнуть, не слушая постоянных приставаний официанток «сейчас подать эль или мясо?!».
Посетители «Полнолуния» не могли пожаловаться на подобное обслуживание, в пивной вообще не было официанток. Хозяин заведения так быстро умудрялся обслуживать сам себя, что остальные клиенты могли наливать сколько душе угодно, лишь отодвигая пьяное тело. Может, кто-то думал, теперь можно напиваться бесплатно, но, попробовав отвратительное пиво, он лишний раз убеждался, что не все вещи стоит красть.
– Ты вряд ли бы нашла более мерзкое и гнилое заведение, даже если бы обшарила всю Бездну, – ворчал Иммолатус. Он осторожно сидел на самом краешке грубого стула, готовый в любой момент выдрать занозу из своего мягкого, студенистого человеческого тела. Дракон никак не мог смириться с потерей сияющей броневой чешуи. – Демон, приговорённый к вечным пыткам в огне, и тот отвернул бы нос от этой кружки, наполненной мочой лошади, умершей от почечной болезни…
– Достославный может вообще не пить! – раздражённо бросила Китиара – компаньон доводил её до белого каления. – Из-за твоей прекрасной маскировки это единственное место в городе, где мы можем говорить, чтобы нам изумлённо не дышали в затылок.
Китиара подняла треснувшую кружку, пиво медленно сочилось на стол. Она сдула пену и, рассмотрев напиток поближе, перевернула кружку. Выплеснув помои на пол, Китиара достала из сапога флягу бренди, купленную в более уважаемом месте, и сделала хороший глоток. Затем, не предлагая Иммолатусу отхлебнуть, убрала её на место.
– Ладно, достославный, – удовлетворённо выдохнула она, – ты нашёл что-нибудь? След? Намёк? Хоть запах этих яиц?
– Ничего определённого, – холодно ответил Иммолатус. – Я обыскал каждую пещеру в этих проклятых горах и могу категорически заявить, что здесь нет никаких яиц драконов…
– Каждую пещеру? – скептически пожала плечами Китиара
– Все, которые я смог найти, – уточнил Иммолатус, глядя, как помрачнела воительница.
– Ты же знаешь, как наша миссия важна для Её Величества.
– Яйца не спрятаны ни в одной из пещер, в которых я побывал, – упрямо сказал Иммолатус.
– Такова информация Королевы Такхизис… – начала Китиара.
– И она точна. Яйца металлических драконов скрыты в горах, и я их ощущаю. Но вот как получить доступ к ним – загадка! Вход в пещеру скрыт необычайно умно и хитро.
– Прекрасно. И где он, по-твоему?
– Здесь, – сказал Иммолатус, – прямо в городе.
– Уг-х… – подавилась Китиара. – Я признаю, что ничего не знаю о металлических драконах, но слабо представляю себе их откладывающими яйца посреди городской площади…
– Ты действительно ничего о них не знаешь, – ответил Иммолатус. – Прежде всего, должен напомнить тебе, слизняку, – этот город очень древний, он был здесь, ещё до того, как Хума проклятый испоганил Кринн. Эти места были ещё тогда, когда драконы – все драконы, цветные и металлические, – были вместе и уважали друг друга. Хотя и побаивались… Возможно, я даже пролетал над этой твердью в юности… – Дракон устремил взор в пространство, словно в далёкое прошлое. – Может, хотел напасть, а присутствие металлических меня остановило… Это всё объясняет…
Китиара забарабанила пальцами по столу:
– Так что ты имеешь в виду, достославный? Золотые драконы сидели на крышах, как аисты? А серебряные кудахтали в клетках?
Иммолатус вскочил, полыхая взглядом:
– Ты будешь учиться слушать меня с уважением, даже когда я говорю о врагах!
– Достославный! – Китиара посмотрела на него снизу вверх, но её рука уже лежала на эфесе меча. – Армии Лорда Ариакаса окружили этот город, командующий Холос готовится атаковать. Не знаю когда, но думаю, это будет скоро, я видела тот бардак, который местные называют обороноспособностью. Шансов у горожан нет. И поверь, лучше нам покинуть Безнадёжность, пока сюда не ворвались войска Ариакаса.
– Яйца под горами, – наморщил длинный нос дракон, – я их действительно ощущаю, словно зуд под чешуёй. Только не могу понять, где именно зудит… Но как только я покидаю город, зуд пропадает, возвращаюсь – усиливается. – Он начал неосознанно почёсывать тыльную сторону ладони. – Они где-то рядом… И я найду их.
Китиара вонзила ногти в ладонь, пережидая вспышку ярости. Он потратил столько времени, рассуждая, как тупой кендер, о зуде под кожей! Сейчас дорога каждая минута, а от дракона никакой помощи. «Не имеешь идей, тогда отойди» – как сказал один гном, засовывая голову под пресс своей новой паровой виноградной давилки. Немного успокоившись и загнав гнев куда-то в область живота, Китиара улыбнулась и пробормотала:
– Как скажешь, достославный. И что теперь?
Они были единственными посетителями пивной. Хозяин, установивший сегодня рекорд и отрубившийся раньше ужина, теперь храпел, рухнув верхней половиной тела на стойку, но не выпуская кружки из пальцев. Тусклый солнечный луч робко падал сквозь щель в одной из досок, словно ему было страшно забираться дальше.
– У нас в запасе день или два, – продолжала Китиара, – а затем мы должны выбраться – до первого штурма.
Иммолатус подошёл к стойке, хмуро наблюдая, как струйка пива из неплотно прикрытой бочки льётся вниз, образуя на грязном полу маленькое озерцо.
– Где старейшая часть этого города, слизняк?
Китиару страшно утомило это надменное обращение дракона. Она решила, что в следующий раз она забьёт эти слова ему обратно в горло.
– За кого ты меня принимаешь, достославный? За чернильную душу из Великой Библиотеки? Откуда я знаю?
– Ты пробыла здесь уже достаточно долго, – заявил дракон. – Такие вещи быстро бросаются в глаза.
– И что с того, ты, высокомерный… – Остаток цветистых эпитетов Китиара проглотила вместе с отличным глотком бренди. Но на этот раз она не стала прятать фляжку в сапог, а открыто поставила на стол.
Иммолатус, обладавший великолепным слухом, только улыбнулся про себя. Он намотал на кулак длинные сальные волосы бармена и поднял его.
– Слизняк! Проснись! – Дракон несколько раз приложил бармена о стойку. – Слушай внимательно, у меня к тебе есть вопрос!
Он повторил операцию, и хозяин пивной, застонав, приоткрыл налитые кровью глаза:
– А? Что?…
– Где самые старые дома в городе? – (Лоб хозяина с треском впечатался в стойку.) – Где они расположены?
Новый удар и треск. Хозяин искоса пытался разглядеть Иммолатуса, пребывая в пьяном замешательстве.
– Пожалуйста, не ори! О Боги… Моя голова сейчас лопнет! – взмолился он. – Самые старые дома… дома… Они расположены… на западной стороне! Около старого Храма!
– Храм! – взревел Иммолатус. – Что за Храм? Какому Богу?!
– Нуоткудаямогузнать… – не давая себе труда говорить членораздельно, пробубнил хозяин.
– Какой красавец, – сказал дракой и снова задрал голову своей жертвы.
– Что ты собираешься делать? – Китиара уже была рядом.
– Облегчить ему похмелье, – произнёс Иммолатус и одним движением свернул хозяину шею.
– Ну, просто блестяще! – рассердилась Китиара. – И как мы узнаем теперь от него ещё что-нибудь?
– Мне он больше не нужен. – Дракон направился к двери.
– А с телом что делать? – спросила Китиара. – Нас могли видеть, ещё не хватало обвинений в убийстве.
– Пусть валяется, – махнул рукой дракон, посмотрев на хозяина, свисающего со своей стойки. – Никто и не заметит, что он сдох.
– Ну, Ариакас, после всего с тебя причитается, – пробормотала Китиара, выходя вслед за Иммолатусом. – И пустяком ты не отделаешься, по крайней мере, сделаешь меня командующим полком.
4
Улицы становились всё более узкими и кривыми – Китиара с драконом добрались до самой старой части Безнадёжности. Большинство первоначальных построек давно разрушились, но на их месте сейчас стояли склады, зернохранилища и амбары, сложенные из тех же камней. Днём здесь ещё появлялись хозяева и торговцы, а ночью правили паразиты всех мастей, от четвероногих до двуногих. Иногда в припадке рвения лорд-мэр вызывал к себе шерифа и требовал очистить старые кварталы от отребья. Шериф кивал и устраивал очередную облаву, на время которой обитатели трущоб разбегались по соседним районам.
С началом войны и противостояния большинство из них первыми сбежали из города, ища более безопасное местожительство. Поскольку склады тоже простаивали с тех самых пор, то и купцы перестали появляться здесь. Вся старая часть казалась пустой и заброшенной, но Китиара все равно ни на минуту не расслаблялась. Она понятия не имела, что здесь ищет Иммолатус, разве что драконы хранили свои яйца в амбарах.
День клонился к вечеру, солнце едва пробивалось сквозь дым сожжённой долины, заволокший все небо. Тени гор наползали на Безнадёжность, принося раннюю тьму. Иммолатус неожиданно скомандовал остановку, но только потому, что, по мнению Китиары, они прошли всю улицу до конца. Впереди дорогу преграждала огромная гранитная глыба, выступавшая из завала камней. Дракон казался очень довольным собой, он улыбался и бормотал:
– Ну да… все, как я и ожидал…
Поравнявшись с Иммолатусом, Китиара поняла, что ошиблась: на самом деле в углу под грудой камней темнел проход, удерживаемый двумя железными столбами. Заглянув в него, воительница увидела лестницу, внутренний двор и здание невдалеке. На столбах покачивались остатки старых ворот, в прежние времена, несомненно, крепко запертых.
– Что это за место? – поинтересовалась она кислым тоном.
– Храм. Храм Богов или, я бы сказал, одного Бога. – Иммолатус обжёг здание ненавидящим взглядом.
– Ты уверен? – с сомнением переспросила Китиара, которой на ум сразу пришёл Храм Луэркхизис. – Он такой маленький и… неказистый.
– Какой Бог, такой и Храм, – издевательски рассмеялся Иммолатус.
Храм действительно был маленьким. В ширину Китиара не насчитала бы и тридцати шагов, к небольшому входу вели три широкие ступени, упиравшиеся в шесть стройных колонн. Наружу выходило всего два окна, смотревшие на двор с потрескавшимися каменными плитами. Повсюду пробивалась сорная трава, виноградные лозы оплетали стены. Кое-где на дворе росли кусты роз, ловя белыми бутонами последние лучи солнца.
Сладкий запах цветов заполнял все вокруг, и дракон недовольно сморщился и закашлялся, закрыв лицо рукавом. Гранитное здание Храма снаружи когда-то украшали мраморные плиты. Сейчас большинство из них были выломаны и увезены, но несколько, с глубокими прожилками, оставались на своих местах. Двери, отлитые из золота, смутно желтели в сумраке. Когда-то плиты были украшены затейливой резьбой и изображениями, но теперь они носили следы долота и молотов, навсегда стёрших с них символы Божества.
– А достославный знает, какому Богу поклонялись здесь? – спросила Китиара. – Я не вижу никаких знаков или надписей, чтобы это понять.
– Я знаю… – прошелестел Иммолатус.
Китиара, пригнувшись, прошла в ворота, чтобы рассмотреть здание получше. Двери Храма были исцарапаны и покрыты множеством вмятин – воительница удивилась, как за всё это время никто не снял их, чтобы переплавить. В нынешние времена золото стоило во много раз дешевле стали, но, если двери сделаны из цельного куска, за них можно выручить приличную сумму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Рейстлин, как и было приказано, сел и не раздумывая, взяв пестик, принялся толочь маргаритки.
3
В Безнадёжности было очень много пивных, но эта, обнаруженная Китиарой сразу по приезде в город, носила странное название «Полнолуние». Оно дополнялось изображением висельника, который с ужасной гримасой смотрел на грубо намалёванную ярко-жёлтую луну. Как вывеска относилась к названию, не знал никто, хотя выдвигались разные предположения. Наиболее популярным было мнение, что первый владелец хотел назвать её «Висельник и Луна», а заказ в итоге просто перепутали. Нынешний хозяин яростно отрицал это, хотя и не мог предложить разумного объяснения висельнику на вывеске, кроме того, что «это, мол, привлекает внимание».
Покачивание висельника на ветру действительно повергало прохожих в изумление, другой вопрос – хотелось ли им заходить в эту пивную и пробовать напитки… Таверна не была перегружена клиентами, а хозяин лишь жаловался, что это сговор остальных хозяев «выжать его», хотя мог и привирать.
Можно отметить и такой факт: оснащённая подобной вывеской, таверна «Полнолуние» находилась в старой части города, в конце кривой улочки, и ничем другим не выделялась среди окружающих зданий. Она была вдалеке от рынков, торговых улиц и гостиничных кварталов. Здание «Полнолуния» было построено из разных брёвен и разносортных досок, на улицу не выходило ни единого окна, если не считать дырки в стене рядом с дверью, которая болталась на одной петле. В общем, пивная выглядела так, словно по улицам пронеслось наводнение, ободрав и разрушив все вокруг. Согласно местной легенде, когда-то так и было.
Китиаре нравилась «Полнолуние», она искала как раз такое местечко: стоящее на отшибе, не привлекающее внимания, где можно спокойно отдохнуть, не слушая постоянных приставаний официанток «сейчас подать эль или мясо?!».
Посетители «Полнолуния» не могли пожаловаться на подобное обслуживание, в пивной вообще не было официанток. Хозяин заведения так быстро умудрялся обслуживать сам себя, что остальные клиенты могли наливать сколько душе угодно, лишь отодвигая пьяное тело. Может, кто-то думал, теперь можно напиваться бесплатно, но, попробовав отвратительное пиво, он лишний раз убеждался, что не все вещи стоит красть.
– Ты вряд ли бы нашла более мерзкое и гнилое заведение, даже если бы обшарила всю Бездну, – ворчал Иммолатус. Он осторожно сидел на самом краешке грубого стула, готовый в любой момент выдрать занозу из своего мягкого, студенистого человеческого тела. Дракон никак не мог смириться с потерей сияющей броневой чешуи. – Демон, приговорённый к вечным пыткам в огне, и тот отвернул бы нос от этой кружки, наполненной мочой лошади, умершей от почечной болезни…
– Достославный может вообще не пить! – раздражённо бросила Китиара – компаньон доводил её до белого каления. – Из-за твоей прекрасной маскировки это единственное место в городе, где мы можем говорить, чтобы нам изумлённо не дышали в затылок.
Китиара подняла треснувшую кружку, пиво медленно сочилось на стол. Она сдула пену и, рассмотрев напиток поближе, перевернула кружку. Выплеснув помои на пол, Китиара достала из сапога флягу бренди, купленную в более уважаемом месте, и сделала хороший глоток. Затем, не предлагая Иммолатусу отхлебнуть, убрала её на место.
– Ладно, достославный, – удовлетворённо выдохнула она, – ты нашёл что-нибудь? След? Намёк? Хоть запах этих яиц?
– Ничего определённого, – холодно ответил Иммолатус. – Я обыскал каждую пещеру в этих проклятых горах и могу категорически заявить, что здесь нет никаких яиц драконов…
– Каждую пещеру? – скептически пожала плечами Китиара
– Все, которые я смог найти, – уточнил Иммолатус, глядя, как помрачнела воительница.
– Ты же знаешь, как наша миссия важна для Её Величества.
– Яйца не спрятаны ни в одной из пещер, в которых я побывал, – упрямо сказал Иммолатус.
– Такова информация Королевы Такхизис… – начала Китиара.
– И она точна. Яйца металлических драконов скрыты в горах, и я их ощущаю. Но вот как получить доступ к ним – загадка! Вход в пещеру скрыт необычайно умно и хитро.
– Прекрасно. И где он, по-твоему?
– Здесь, – сказал Иммолатус, – прямо в городе.
– Уг-х… – подавилась Китиара. – Я признаю, что ничего не знаю о металлических драконах, но слабо представляю себе их откладывающими яйца посреди городской площади…
– Ты действительно ничего о них не знаешь, – ответил Иммолатус. – Прежде всего, должен напомнить тебе, слизняку, – этот город очень древний, он был здесь, ещё до того, как Хума проклятый испоганил Кринн. Эти места были ещё тогда, когда драконы – все драконы, цветные и металлические, – были вместе и уважали друг друга. Хотя и побаивались… Возможно, я даже пролетал над этой твердью в юности… – Дракон устремил взор в пространство, словно в далёкое прошлое. – Может, хотел напасть, а присутствие металлических меня остановило… Это всё объясняет…
Китиара забарабанила пальцами по столу:
– Так что ты имеешь в виду, достославный? Золотые драконы сидели на крышах, как аисты? А серебряные кудахтали в клетках?
Иммолатус вскочил, полыхая взглядом:
– Ты будешь учиться слушать меня с уважением, даже когда я говорю о врагах!
– Достославный! – Китиара посмотрела на него снизу вверх, но её рука уже лежала на эфесе меча. – Армии Лорда Ариакаса окружили этот город, командующий Холос готовится атаковать. Не знаю когда, но думаю, это будет скоро, я видела тот бардак, который местные называют обороноспособностью. Шансов у горожан нет. И поверь, лучше нам покинуть Безнадёжность, пока сюда не ворвались войска Ариакаса.
– Яйца под горами, – наморщил длинный нос дракон, – я их действительно ощущаю, словно зуд под чешуёй. Только не могу понять, где именно зудит… Но как только я покидаю город, зуд пропадает, возвращаюсь – усиливается. – Он начал неосознанно почёсывать тыльную сторону ладони. – Они где-то рядом… И я найду их.
Китиара вонзила ногти в ладонь, пережидая вспышку ярости. Он потратил столько времени, рассуждая, как тупой кендер, о зуде под кожей! Сейчас дорога каждая минута, а от дракона никакой помощи. «Не имеешь идей, тогда отойди» – как сказал один гном, засовывая голову под пресс своей новой паровой виноградной давилки. Немного успокоившись и загнав гнев куда-то в область живота, Китиара улыбнулась и пробормотала:
– Как скажешь, достославный. И что теперь?
Они были единственными посетителями пивной. Хозяин, установивший сегодня рекорд и отрубившийся раньше ужина, теперь храпел, рухнув верхней половиной тела на стойку, но не выпуская кружки из пальцев. Тусклый солнечный луч робко падал сквозь щель в одной из досок, словно ему было страшно забираться дальше.
– У нас в запасе день или два, – продолжала Китиара, – а затем мы должны выбраться – до первого штурма.
Иммолатус подошёл к стойке, хмуро наблюдая, как струйка пива из неплотно прикрытой бочки льётся вниз, образуя на грязном полу маленькое озерцо.
– Где старейшая часть этого города, слизняк?
Китиару страшно утомило это надменное обращение дракона. Она решила, что в следующий раз она забьёт эти слова ему обратно в горло.
– За кого ты меня принимаешь, достославный? За чернильную душу из Великой Библиотеки? Откуда я знаю?
– Ты пробыла здесь уже достаточно долго, – заявил дракон. – Такие вещи быстро бросаются в глаза.
– И что с того, ты, высокомерный… – Остаток цветистых эпитетов Китиара проглотила вместе с отличным глотком бренди. Но на этот раз она не стала прятать фляжку в сапог, а открыто поставила на стол.
Иммолатус, обладавший великолепным слухом, только улыбнулся про себя. Он намотал на кулак длинные сальные волосы бармена и поднял его.
– Слизняк! Проснись! – Дракон несколько раз приложил бармена о стойку. – Слушай внимательно, у меня к тебе есть вопрос!
Он повторил операцию, и хозяин пивной, застонав, приоткрыл налитые кровью глаза:
– А? Что?…
– Где самые старые дома в городе? – (Лоб хозяина с треском впечатался в стойку.) – Где они расположены?
Новый удар и треск. Хозяин искоса пытался разглядеть Иммолатуса, пребывая в пьяном замешательстве.
– Пожалуйста, не ори! О Боги… Моя голова сейчас лопнет! – взмолился он. – Самые старые дома… дома… Они расположены… на западной стороне! Около старого Храма!
– Храм! – взревел Иммолатус. – Что за Храм? Какому Богу?!
– Нуоткудаямогузнать… – не давая себе труда говорить членораздельно, пробубнил хозяин.
– Какой красавец, – сказал дракой и снова задрал голову своей жертвы.
– Что ты собираешься делать? – Китиара уже была рядом.
– Облегчить ему похмелье, – произнёс Иммолатус и одним движением свернул хозяину шею.
– Ну, просто блестяще! – рассердилась Китиара. – И как мы узнаем теперь от него ещё что-нибудь?
– Мне он больше не нужен. – Дракон направился к двери.
– А с телом что делать? – спросила Китиара. – Нас могли видеть, ещё не хватало обвинений в убийстве.
– Пусть валяется, – махнул рукой дракон, посмотрев на хозяина, свисающего со своей стойки. – Никто и не заметит, что он сдох.
– Ну, Ариакас, после всего с тебя причитается, – пробормотала Китиара, выходя вслед за Иммолатусом. – И пустяком ты не отделаешься, по крайней мере, сделаешь меня командующим полком.
4
Улицы становились всё более узкими и кривыми – Китиара с драконом добрались до самой старой части Безнадёжности. Большинство первоначальных построек давно разрушились, но на их месте сейчас стояли склады, зернохранилища и амбары, сложенные из тех же камней. Днём здесь ещё появлялись хозяева и торговцы, а ночью правили паразиты всех мастей, от четвероногих до двуногих. Иногда в припадке рвения лорд-мэр вызывал к себе шерифа и требовал очистить старые кварталы от отребья. Шериф кивал и устраивал очередную облаву, на время которой обитатели трущоб разбегались по соседним районам.
С началом войны и противостояния большинство из них первыми сбежали из города, ища более безопасное местожительство. Поскольку склады тоже простаивали с тех самых пор, то и купцы перестали появляться здесь. Вся старая часть казалась пустой и заброшенной, но Китиара все равно ни на минуту не расслаблялась. Она понятия не имела, что здесь ищет Иммолатус, разве что драконы хранили свои яйца в амбарах.
День клонился к вечеру, солнце едва пробивалось сквозь дым сожжённой долины, заволокший все небо. Тени гор наползали на Безнадёжность, принося раннюю тьму. Иммолатус неожиданно скомандовал остановку, но только потому, что, по мнению Китиары, они прошли всю улицу до конца. Впереди дорогу преграждала огромная гранитная глыба, выступавшая из завала камней. Дракон казался очень довольным собой, он улыбался и бормотал:
– Ну да… все, как я и ожидал…
Поравнявшись с Иммолатусом, Китиара поняла, что ошиблась: на самом деле в углу под грудой камней темнел проход, удерживаемый двумя железными столбами. Заглянув в него, воительница увидела лестницу, внутренний двор и здание невдалеке. На столбах покачивались остатки старых ворот, в прежние времена, несомненно, крепко запертых.
– Что это за место? – поинтересовалась она кислым тоном.
– Храм. Храм Богов или, я бы сказал, одного Бога. – Иммолатус обжёг здание ненавидящим взглядом.
– Ты уверен? – с сомнением переспросила Китиара, которой на ум сразу пришёл Храм Луэркхизис. – Он такой маленький и… неказистый.
– Какой Бог, такой и Храм, – издевательски рассмеялся Иммолатус.
Храм действительно был маленьким. В ширину Китиара не насчитала бы и тридцати шагов, к небольшому входу вели три широкие ступени, упиравшиеся в шесть стройных колонн. Наружу выходило всего два окна, смотревшие на двор с потрескавшимися каменными плитами. Повсюду пробивалась сорная трава, виноградные лозы оплетали стены. Кое-где на дворе росли кусты роз, ловя белыми бутонами последние лучи солнца.
Сладкий запах цветов заполнял все вокруг, и дракон недовольно сморщился и закашлялся, закрыв лицо рукавом. Гранитное здание Храма снаружи когда-то украшали мраморные плиты. Сейчас большинство из них были выломаны и увезены, но несколько, с глубокими прожилками, оставались на своих местах. Двери, отлитые из золота, смутно желтели в сумраке. Когда-то плиты были украшены затейливой резьбой и изображениями, но теперь они носили следы долота и молотов, навсегда стёрших с них символы Божества.
– А достославный знает, какому Богу поклонялись здесь? – спросила Китиара. – Я не вижу никаких знаков или надписей, чтобы это понять.
– Я знаю… – прошелестел Иммолатус.
Китиара, пригнувшись, прошла в ворота, чтобы рассмотреть здание получше. Двери Храма были исцарапаны и покрыты множеством вмятин – воительница удивилась, как за всё это время никто не снял их, чтобы переплавить. В нынешние времена золото стоило во много раз дешевле стали, но, если двери сделаны из цельного куска, за них можно выручить приличную сумму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60