Айвор Лэнгтри двинулся навстречу своему противнику, его солдаты очищали пространство вокруг них, мрачно посматривая по сторонам.
Холос взмахнул мечом, но он привык сражаться с более высокими противниками, и барон легко уклонился. Клинок просвистел у Лэнгтри над головой, а сам он уже нырнул в ноги Холоса. Это движение застало командующего врасплох, а барон, намертво вцепившись в его броню, с грохотом повалил на землю.
– Давайте! – завопил Моргон, и солдаты кинулись к поверженному Холосу. Взлетели и опустились десятки мечей, фонтаном брызнула кровь. Барон с трудом поднялся на ноги.
– Ты не ранен, милорд барон? – помогая ему отряхнуться, спросил Моргон.
– Нет, на мне в основном его кровь, – ответил тот. – Ну, неужели проклятый ублюдок думал, что я буду драться с такой башней в честном бою? Ха-ха-ха!
Моргон повернулся к толпящимся солдатам и приказал:
– Довольно, парни, повеселились, и будет!
Солдаты неохотно отступили от трупа, свирепо усмехаясь. Барон подошёл ближе, рассматривая тело командующего, плавающее в луже собственной крови. На его зеленоватом гоблинском лице застыло выражение безмерного удивления. Лэнгтри кивнул с мрачным удовлетворением, а затем вскинул меч:
– Вперёд, парни, наша работа ещё не закончена!
– Я не столь в этом уверен, милорд, – тронул его за локоть командующий Моргон. – Посмотрите вокруг.
Барон оглядел поле сражения и увидел, как переменился его ход. Смерть командира подкосила армию в один миг, повсюду солдаты становились на колени, поднимая руки вверх. Вдали последние сражающиеся отряды стремительно отступали, преследуемые со всех сторон наёмниками.
– Это бегство, барон.
Барон нахмурился. Его отряды слишком растянулись на поле брани, стремясь догнать врага. Если среди бойцов Холоса окажется хоть один решительный и храбрый командир, который остановится и соберёт вокруг себя железный кулак, победа обернётся быстрым поражением.
– Горнист? – оглянулся барон по сторонам. – Где, во имя Кири-Джолита, мой горнист?
– Мне кажется, его убили, – проговорил Моргон.
Взгляд Лэнгтри уловил знакомый блеск металла. Среди толпы пленных командиров стоял мальчишка и сжимал побелевшей рукой горн.
– Приведите мне того паренька! – скомандовал барон. Моргон кинулся туда и, сграбастав паренька за шкирку, вернулся. Мальчик упал на колени, замерев от ужаса.
– Проклятье, встань и смотри на меня! – потребовал Безумный Барон. – Ты знаешь «Пойси из Абанасинии»?
Мальчишка, со страхом вставший на ноги, неуверенно поднял глаза.
– Ну, так знаешь или нет? – взревел барон.
Мальчик робко поклонился – эту мелодию знали почти все музыканты.
– Прекрасно, – улыбнулся барон. – Сыграй первый куплет – и будешь свободным.
Парень затрясся, нервничая, он никак не мог начать.
– Да все в порядке, – смягчил тон Лэнгтри, хлопая его по плечу. – В моих войсках эта мелодия означает общий сбор. Давай играй и не тяни время.
Мальчишка выдул первый хриплый и фальшивый звук, барона всего перекосило, но горнист облизал пересохшие губы и попробовал снова. Ясные и чистые звуки мелодии поплыли над полем, доносясь до всех.
– Прекрасно, парень, – одобрил барон, – повторяй её ещё и ещё.
Услышав знакомый приказ, наёмники прекратили безумную атаку и наступление, немедленно начав перестраивать ряды и собираться вместе. Теперь врасплох их будет не застать.
– Соберёшь всех раненых, Моргон, – сказал барон. – А потом маршируйте в город. – Он посмотрел в сторону чернеющего невдалеке лагеря Холоса. – А с ним что делать?
– Тут нам не придётся беспокоиться, милорд, – сказал Моргон. – Весь командный состав или перебит, или взят в плен, а оставшиеся в живых солдаты сегодня же ночью подожгут лагерь и разбегутся по домам. Утром мы увидим только дым и пепел.
– Бьёшься об заклад, Моргон?
– Бьюсь, милорд!
Они ударили по рукам.
– Это как раз один из тех случаев, когда я хочу проиграть, – улыбнулся барон.
Моргон кивнул ему и убежал организовывать ряды. Лэнгтри ещё постоял, слушая, как музыкальная тема по-прежнему звучит громко и убедительно.
– Очень хорошо, сынок, – сказал он, – Ты справился, можешь прекратить надрываться…
Мальчишка отнял горн от губ, в нерешительности глядя на барона.
– А теперь убирайся. Я сдержу слово – никто не тронет тебя.
Но мальчишка стоял, не двигаясь с места и продолжая смотреть на Лэнгтри.
– Сэр, – наконец произнёс он, – могу я присоединиться к вашей армии?
Лэнгтри оглянулся:
– А сколько тебе лет, парень?
– Шестнадцать.
– Ты хочешь сказать, все тринадцать?
Мальчик повесил голову.
– Ты слишком молод для такой жизни, сынок. И уже видел достаточно смерти. Лучше возвращайся домой, к мамочке. Она, наверное, волнуется…
Мальчишка продолжал стоять, а барон покачал головой и двинулся дальше. Он слышал за собой осторожные шаги, но не стал оборачиваться.
– Милорд, все в порядке? – спросил подошедший мастер Сенедж.
– Я смертельно устал, – ответил Лэнгтри. – Такое чувство, что у меня всё болит. Но я не ранен, хвала Кири-Джолиту.
Сзади подбежал ещё один командир.
– Тебе нужны люди? – спросил Айвор Лэнгтри Сенеджа.
– Да, барон, у нас много раненых, не считая возни с этими пленными…
Барон обернулся и поманил мальчишку:
– Парень, иди сюда и отправляйся с мастером Сенеджем. Будешь выполнять все его приказы.
– Да, милорд. – Мальчик кивнул, снова задрожав, – Большое спасибо.
Барон Лэнгтри медленно пошёл по полю брани, возвращаясь в город Безнадёжность, где уже звонили во все колокола, отмечая победу.
21
– Великолепная битва, Красный! – радостно сказал Хоркин, потирая руки, измазанные чёрной пудрой. Он вернулся в город с первыми ранеными, найдя своего ученика, ждущего его. – Тебе надо было самому поучаствовать… – Хоркин пристально посмотрел на Рейстлина. – Так, мне надо забрать свои слова обратно, Красный. Похоже, ты и без меня поучаствовал в переделке. Что случилось?
– У нас, правда, так много времени, чтобы терять его на мой рассказ? – спросил Рейстлин. – Как насчёт раненых? Я исследовал Храм. Место превосходное, но мне хотелось бы, чтобы ты сам взглянул на него.
– Может, и нет, Красный, сейчас посмотрим, – медленно сказал Хоркин, осматривая Рейстлина.
– Сюда, мастер, – показал Рейстлин, отворачиваясь. На месте молодой маг объяснил, что Храм пострадал от землетрясения, необычного, как утверждают жители, для этой области. Хоркин облазил Храм, изучил колонны и стены, прислушался к звукам. Не хватало чистого источника воды, но они незамедлительно нашли его позади Храма.
Хоркин скомандовал немедленно начать перевозить раненых в это мирное место. Фургоны с солдатами загрохотали по улицам. Потянулись осмелевшие жители, наперебой предлагая одеяла, лекарства, бинты, различные мази. Скоро весь первый этаж оказался занят рядами больных, лекарь готовил инструменты к операциям. Рейстлин и Хоркин призвали всех городских врачей в помощники и, не разгибаясь, помогали, делая всё, что можно, чтобы облегчить муки раненых. Никаких особенных чудес не происходило, многие солдаты умерли, но, по мнению Хоркина, они скончались в мире, а те, кто начал поправляться, делали это значительно быстрей, чем обычно.
Первым делом барон прибыл осмотреть госпиталь. Он пришёл туда прямо с поля боя, мокрый и грязный, забрызганный чужой и своей кровью. Хоть Лэнгтри едва не падал от усталости, он не показывал этого, обойдя больных, для каждого найдя пару слов. У него была великолепная память, барон вспоминал всех по именам и как они проявили себя на поле боя. Тяжелораненым Лэнгтри облегчал муки, говоря, что их семьи ни в коем случае не будут забыты и получат все причитающееся золото.
Рейстлин убедился, что клятва, которую дал барон своим солдатам, нерушима. Лэнгтри поболтал с магами и очень заинтересовался историей о могиле Рыцаря Соламнии в подземелье. Рейстлин подробно описал детали, опустив лишь те подробности, которые, как он твёрдо был уверен, касались его одного. Безумный Барон слушал внимательно и нахмурился, когда узнал, что крышка была сброшена с саркофага.
– Мы должны все исправить, – сказал он. – Грабители могли осквернить Храм. Такой отважный рыцарь заслужил покоиться в мире. А ты не знаешь, какого рода сокровище он охранял, Маджере?
– На табличке не было никаких пояснений, барон, – ответил Рейстлин. – Мне кажется, что бы там ни было, оно теперь покоится под тоннами скал… Туннель, ведущий из гробницы, полностью разрушен.
– Понятно… – Барон пристально посмотрел на Рейстлина, но маг бестрепетно возвратил взгляд. Лэнгтри не выдержал первым, песочные часы молодого мага были абсолютно непроницаемы.
Барон продолжил обход, добравшись до Карамона, который метался на одеяле и был очень беспокойным пациентом.
– Я не ранен, я просто немного устал, – всё время говорил силач. – Я хочу встать и уйти к своим друзьям. Я хочу есть нормальную пищу, а не пить этот гадкий бульон. Моё зрение в полном порядке. Вернее, точно станет таким, когда с моей головы снимут эту проклятую тряпку.
Крыса сидел рядом, развлекая его историями, и двадцать раз в минуту просил не тереть глаза руками.
Хотя вокруг было много других забот, Рейстлин заметил, как барон подошёл к его брату, и постарался оказаться рядом, чтобы послушать их разговор.
– Карамон Маджере! – Барон потряс руку богатыря, – Что с тобой случилось? Вроде я не припомню тебя на поле боя?
– Здравствуй, милорд барон, – заулыбался Карамон. – Жаль, что я все пропустил. Слышал, мы одержали великую победу? Я был тут и…
– Мы были, верней сказать… – приблизился Рейстлин, положив руку на плечо брата. Как только барон отвлёкся, он сильно ущипнул Карамона.
– Ой! Зачем…
– Терпи, бедный брат мой, – успокаивающе проговорил Рейстлин. – К сожалению, милорд барон, его мучат необъяснимые вспышки боли. Он был со мной, когда я исследовал Храм. Нас зажало в туннелях землетрясением, и каменная пыль ослепила его… Это временно, как только он немного отдохнёт, всё будет в порядке.
Рука мага сжала плечо близнеца, призывая молчать. Попутно Рейстлин сверлил взглядом Крысу, и полукендер, уже открывший было рот, быстро захлопнул его.
– Прекрасно, рад слышать! – воскликнул барон. – Из тебя вышел хороший солдат, Маджере! Мне было бы жаль потерять тебя.
– Действительно? – спросил польщённый Карамон. – Большое спасибо, барон.
– Выздоравливай быстрей, делай всё, что тебе говорят лекари, – добавил Лэнгтри. – Хочу видеть тебя в строю как можно скорее.
– Постараюсь, барон, ещё раз спасибо, – гордо улыбнулся Карамон. – Рейст, – прошептал он, как только сапоги Безумного Барона прогрохотали дальше, – почему ты не сказал ему правду? Как ты бился с вражеским магом и победил его…
– Вот именно, почему? – Крыса вплотную приблизился к ним.
Ответ был бы простым: потому что таков скрытный характер Рейстлина. Он не хотел лишних расспросов Хоркина, не хотел, чтобы тот узнал дополнительные возможности и мощь посоха. Сейчас Рейстлин всё равно не знал, как использовать его. Все эти причины были истинны, но они совершенно не удовлетворили бы Карамона и полукендера.
Присев рядом с братом, Рейстлин поманил Крысу наклониться ещё ближе.
– Мы показали себя не с лучшей стороны, – сухо сказал он. – Нам был дан приказ осмотреть Храм и быстро вернуться с докладом. А мы? Вместо этого искали сокровища, забыв обо всём.
– И правда… – с вытянувшимся лицом проговорил Карамон.
– Нам разве нужно, чтобы барон разочаровался в нас?
– Нет, конечно, нет, – вскричал Карамон.
– Точно, не надо! – поддержал его Крыса.
– Тогда сохраним все в тайне. Пусть правду знаем только мы, это никого не затронет и будет лучше с любой стороны.
Рейстлин поднялся и собрался было уходить, когда Крыса слабо подёргал его за рукав мантии. Маг обернулся, с удивлением посмотрев на полукендера.
– Какова настоящая причина того, что ты не рассказал все барону? – вполголоса спросил Крыса.
Маг наклонился к самому уху Крысы.
– Сокровище, – прошептал он.
Глаза полукендера широко распахнулись.
– Я так и знал! Значит, мы вернёмся за ним?
– В один прекрасный день так и будет, – мягко сказал Рейстлин. – Но не разболтай никому!
– Ни одна живая душа об этом не узнает!
Крыса состроил такую серьёзную гримасу и так отчаянно подмигнул, что наверняка привлёк внимание всех окружающих. Рейстлин отправился дальше, уверенный теперь, что брат будет молчать из страха позора, а Крыса – лелея в сердце надежду. Он никогда не доверился бы кендеру, но в данном случае можно было надеяться, что человеческая сторона не даст кендерской открыть рот. Рейстлин действительно собирался когда-нибудь вернуться и спуститься вниз ещё раз. «Если бы я только знал, какого рода богатство хранится там, – думал Рейстлин, ловко заматывая бинтом ногу очередного солдата, – тогда я бы понял, где именно искать его».
Вскоре он осторожно расспросил местных жителей о слухах в отношении несметных сокровищ, спрятанных в горах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60