— поинтересовался Турнус.
— Созвать совет, — отвечал Брен Лурт, — может только глава касты. А в мои намерения это не входит.
— Разве ты глава касты в Табучьем Броде?
— Я! — заявил Брен Лурт.
— Кто это сказал?
— Я сказал! — Брен Лурт жестом указал на своих приятелей и добавил: — Мы сказали!
Вместе с Бреном Луртом их девять. Рослые, полные сил молодые мужчины.
— Да! — подтвердил один из них.
— Прошу прощения, — сказал Турнус, — я считал, что ты будущий глава касты.
— Я глава касты, — повторил Брен Лурт.
— И в какой же деревне?
— В Табучьем Броде!
— А Турнуса из Табучьего Брода ты об этом поставил в известность?
— Сейчас ставлю, — отрезал Брен Лурт. — Я — первый в Табучьем Броде.
— От имени Турнуса, главы касты селения Табучий Брод, — провозгласил Турнус, — объявляю, что это не так.
— Я здесь первый! — настаивал Брен Лурт.
— От имени Турнуса, землепашца, главы касты селения Табучий Брод, заявляю: первый — Турнус.
— Я первый! — вскричал Брен Лурт. — Нет.
Брен Лурт побледнел.
— Устроим состязание с пятью стрелами? — предложил Турнус.
Вот в чем заключается это состязание. Все жители, кроме двух соперников, покидают село. Ворота закрывают. Соперники вооружаются луками — огромными крестьянскими луками — и пятью стрелами каждый. Тот, кто распахнет сельчанам ворота, и есть глава касты.
— Нет, — выдавил Брен Лурт. Еще бы! Кому захочется встретиться лицом к лицу с вооруженным луком Турнусом? О его искусстве лучника даже среди крестьян ходят легенды.
— Тогда на ножах?
В этом случае, выйдя из села, двое соперников должны с противоположных сторон войти в темный ночной лес. Тот, кто вернется, становится главой касты.
— Нет, — сказал Брен Лурт. Не много, я думаю, найдется смельчаков, которые отважатся в кромешной тьме в лесу сразиться на ножах с Турнусом. Он, крестьянин, сроднился со своей землей. Как скала. Как мощное кряжистое дерево. Как молния, что сверкнет нежданно-негаданно в сумрачных небесах.
Брен Лурт поднял свой посох.
— Я крестьянин!
— Хорошо, — согласился Турнус, — пусть приговор вынесет дубина. Пусть дерево наших лесов решит спор.
— Отлично! — ответил Брен Лурт.
Из толпы неслышно выскользнула Ремешок. Никто, кроме меня, казалось, не заметил ее ухода.
Шаг за шагом Турнус неспешно спустился с лестницы.
Мелина отступила в сторону. Глаза ее сверкали. Зрители расступились, освободив площадку у хижины Турнуса.
— Разложите костер, — повелел Турнус. Мужчины бросились исполнять приказ. Расстегнув тунику, Турнус ослабил ее на поясе. Размял руки. Подтянул тунику повыше над ремнем, так что подол ее стал короче. То же самое сделал Брен Лурт.
Турнус подошел ко мне и, взяв за руки, заставил встать.
— Что ж, малышка рабыня, — спросил он, — всему виной твоя красота?
Даже ответить ему у меня не хватило сил — так была я измучена. Не держи он меня — и стоять бы не смогла.
— Нет, — проговорил Турнус, — причина гораздо глубже.
Повернув меня спиной, он освободил от пут мои руки, отвязал и отбросил в сторону свисающую с шеи веревку.
Стоя перед ним в веревочном ошейнике и с клеймом на теле, я подняла на него глаза. Пожалел меня!
— Кляп ей в рот, и на девичью дыбу! — бросил он стоящему неподалеку мужчине.
Меня поволокли прочь. Я не сводила с него испуганных глаз. На девичью дыбу! На ней насилуют! Меня, полуживую, распнут, чтобы была наготове для победителя. А рот-то зачем затыкать?
Вокруг Брена Лурта сгрудились, подбадривая, приятели. Турнус, словно и не обращая на них внимания, стоял в стороне.
Я отчаянно вскрикнула — меня швырнули на дыбу. Левую щиколотку ткнули в вырезанный в нижней балке полукруглый паз, сверху приладили еще одну балку, тоже с полукруглым отверстием, плотно закрепили. Точно так же зажали между двумя балками и правую ногу. Девичья дыба в Табучьем Броде представляет собой горизонтальную станину с V-образной выемкой в ногах. Держа за руки и за волосы, меня опрокинули на спину, запястья и голову — за волосы — тоже закрепили в специальных пазах. Сверху накинули держащуюся на массивном шарнире балку с выемкой для шеи и защелкнули запор. И вот я лежу на спине, лодыжки, запястья и шея закреплены — можно лишь чуть пошевелиться. Я зажмурилась и тут же снова открыла глаза. Надо мной стоял человек. Запрокинув голову, я увидела в его руках внушительный лоскут ткани. Скомкав тряпку, он засунул ее мне в рот. Больно! Чтобы не выплюнула, обвязал кляп сложенной вдоль полосой ткани. Она скользнула глубоко между зубами. Еще трижды обвязал он нижнюю часть моего лица. Теперь рот рабыне заткнут по всем правилам. Мне и звука не выдавить. Зачем заткнули рот? Болит зажатая в полукруглой прорези балки шея. «Я — Джуди Торнтон! — твердила я себе. — Я — Джуди Торнтон! Землянка! Не может такое со мной произойти»! И все же я знала: я — Дина, всего лишь Дина, покорная хозяевам горианская рабыня.
Я повернула голову — посмотреть на схватку — и наткнулась на испуганный взгляд Турнепс. Она отвела глаза. Вместо меня на дыбе могла оказаться и она. Редис и Верров Хвост со страхом глядели на Турнуса. Ремешка нигде не было видно.
— Ты готов, Турнус? — спросил Брен Лурт.
Селяне расступились, встали по кругу. Костер пылал вовсю, все отлично видно.
— А дубина тебе не нужна? — ухмыляясь, напомнил Брен Лурт.
— Может быть, — проронил Турнус. — Эти парни, по-моему, в состязании не участвуют? — оглядев приятелей Брена Лурта, добавил он.
— Чтоб призвать к порядку жирного увальня вроде тебя, и меня одного достаточно, — осклабился Брен Лурт.
— Возможно, — не стал спорить Турнус.
— Тебе понадобится дубина.
— Да, — согласился Турнус. — А ну, напади на меня, — сказал он, поворачиваясь к одному из компании своего соперника.
Парень с усмешкой бросился на него. Схватившись за его дубину, Турнус с сокрушительной, как у ларла, силой резко дернул ее на себя и одновременно нанес ему чудовищный удар в зубы ногой в тяжелой сандалии. Парень пошатнулся, из носа и рта хлынула кровь. Он прижал к лицу ладони. Дубина осталась в руках у Турнуса. На земле валялись выбитые зубы. Парень оцепенело осел наземь.
— Хороша та дубина, — проговорил Турнус, — которая колет как следует. — С этими словами, глядя на одного из парней, он вдруг, точно копьем, ткнул дубиной в ребра другому — И кожу сдирает, — добавил он, нанося скользящий удар по лицу первому, пока тот отвлекся на поверженного товарища. Прижав к груди руки, бедняга валялся на земле. Наверняка пара ребер сломана. А теперь и первый лежал без движения с окровавленной головой. — Но, — продолжал Турнус, — хорошая дубина должна быть еще и крепкой.
Пятеро оставшихся напряженно замерли вокруг Брена Лурта.
— Подойди сюда, — подозвал одного из них Турнус. Тот бешено бросился вперед, но, увернувшись, Турнус тут же оказался позади него и вытянул его дубиной по спине. Тяжелая, не меньше пары дюймов толщиной, дубина раскололась. Парень свалился как подкошенный.
— Вот видите, — назидательно проговорил Турнус, — треснула. Слабовата, значит. Даже спину ему не сломала. — Он указал на парня, корчившегося на земле с перекошенным от боли лицом. — Для хорошей схватки не годится.
Он повернулся к одному из четверых.
— Дай мне дубину!
Тот испуганно взглянул на него и, не рискуя подойти ближе, бросил ему дубину.
— Вот эта получше будет, — взвешивая дубину в руке, одобрил Турнус. — Подойди сюда! — приказал он парню, что бросил ему дубину. Тот с опаской приблизился. — Вот тебе первый урок! — объявил Турнус, без всякого предупреждения с размаху всаживая острие ему в живот. — Никогда не отдавай оружие врагу.
Согнувшись пополам, парень захлебывался рвотой. Коротким ударом по голове Турнус повалил его в грязь и повернулся к Брену Лурту и двоим оставшимся.
— Не зевай! — бросил он одному из них.
Тот настороженно поднял дубину. А Турнус ударил другого, на которого, казалось, и не смотрел.
— Тебе, разумеется, тоже зевать не следовало, — сказал он упавшему — Это важно!
И вдруг тот, что стоял рядом с Бреном Луртом, кинулся на Турнуса, но Турнус, похоже, ожидал удара. Подставив дубину, скользящим движением он отбил атаку. Соперник побледнел и отступил.
— Агрессивность — вещь хорошая, — заявил Турнус. — Но опасайся ответного удара.
Турнус огляделся. Лишь один из девяти, Брен Лурт, стоял теперь перед ним, готовый к схватке.
— Сдается мне, остальные, — ухмыльнулся, указывая на спасающихся бегством соперников, Турнус, — в состязании участвовать не собираются.
— Ты искусный боец, Турнус, — держа наготове дубину, процедил Брен Лурт.
— Жаль, что придется так с тобой поступить, Брен Лурт. Я-то прочил тебя на место главы касты.
— Я и сейчас глава касты!
— Ты молод, Брен Лурт, — ответил Турнус, — надо было подождать. Твое время еще не пришло.
— Я глава касты! — повторил Брен Лурт.
— Глава касты должен много знать. Немало лет пройдет, пока ты научишься разбираться во всем. В погоде, в урожаях, в животных, в людях. Быть главой касты непросто.
Турнус опустил голову, отвернулся завязать ремешок сандалии. Брен Лурт колебался лишь мгновение. Удар — и дубина замерла, наткнувшись, словно на скалу, на подставленное Тур-нусом плечо. Брен Лурт отступил.
— К тому же, чтобы заслужить уважение крестьян, — завязав ремешок, продолжал, выпрямляясь и снова беря в руки дубину, Турнус, — глава касты должен быть сильным.
Лицо Брена Лурта побелело.
— А теперь давай сражаться, — сказал Турнус.
И мужчины сошлись в отчаянной схватке. Стремительно вращались деревянные дубины. Ноги взбивали клубы пыли. Сыпались один за другим и тут же отбивались жестокие удары. Брену Лурту ловкости не занимать, он молод, силен. Но далеко же ему до могучего и свирепого Турнуса, главы касты в Табу-чьем Броде, моего хозяина! Все равно что молодому, еще не перелинявшему ларлу с пятнистой шерсткой схватиться с матерым бурым гигантом убаром из Болтая. Наконец избитый, истекающий кровью Брен Лурт упал без сил у ног Турнуса, главы касты селения Табучий Брод, и поднял к небу остекленевшие глаза. Человек пять из его компании, двое из которых после ударов Турнуса едва пришли в себя, медленно приближались с дубинами в руках.
— Бейте его! — указывая на Турнуса, вскричал Брен Лурт. В толпе послышались возмущенные возгласы.
Подняв дубины, парни плечом к плечу надвигались на Турнуса. Он повернулся, принимая вызов.
— Стойте! — раздался вдруг голос. Пронзительно завизжали слины. У самого края круга, держа на коротких поводках пару слинов, стояла Ремешок. Звери рвались вперед, натягивая веревки. Глаза их горели, из пастей капала слюна, в сполохах костра поблескивали влажные клыки.
— Кто первый двинется, — кричала Ремешок, — на того спускаю слинов!
Парни попятились. Яростно заорала Мелина.
— Бросьте дубины! — приказал Турнус. Не спуская глаз со слинов, незадачливые вояки швырнули дубины на землю.
— Какая-то рабыня! — надрывалась Мелина. — Да как ты смеешь вмешиваться!
— Сегодня я освободил ее, — рассмеялся Турнус.
Точно! На ее шее нет веревочного ошейника! Выбравшись потихоньку из круга, она сняла его. И теперь, держа на поводках слинов, по-прежнему одетая в рабский балахон, гордо стояла, освещенная пламенем костра — свободная женщина.
— Вставай, Брен Лурт, — приказал Турнус.
Молодой человек нетвердо встал на ноги. Резким движением сорвав с него тунику, Турнус схватил его за руку и, не церемонясь, потащил к дыбе, на которой, беспомощно распростершись, лежала я.
— Вот та самая рабыня, которая так тебе нравится, Брен Лурт, — сказал Турнус. — Лежит перед тобой беззащитная. — Брен Лурт с отчаянием взглянул на меня. — Ну, разве не аппетитная? — Я содрогнулась. — Разве не лакомый кусочек? — вопрошал Турнус.
— Да, — прошептал Брен Лурт.
— Возьми ее, — приказал Турнус. — Я разрешаю. Брен Лурт потупился.
— Ну, вперед! — торопил Турнус. — Возьми ее!
— Не могу, — еле слышно проронил Брен Лурт. Разбит наголову!
Отвернувшись от дыбы, Брен Лурт наклонился и подобрал с земли свою тунику. Пошел к воротам. Их распахнули перед ним. И он ушел прочь из селения Табучий Брод.
— Кто хочет, отправляйтесь за ним, — бросил Турнус его бывшим приятелям.
Но вслед за бывшим коноводом не двинулся никто.
— Из какого вы села? — спросил Турнус.
— Из Табучьего Брода, — угрюмо ответили они.
— Кто глава касты в Табучьем Броде?
— Турнус.
— Идите по домам. Согласно законам касты, вы наказаны. Они покинули круг. Наверно, будут весь сезон его поля обрабатывать.
Мелина, выскользнув из круга у костра, вернулась в хижину, которую она делила с Турнусом.
— А теперь устроим праздник! — провозгласил Турнус. Вокруг послышались радостные возгласы.
— Но сначала, Турнус, любовь моя, — стоя у дверей хижины, произнесла Мелина, — давай выпьем за сегодняшнюю победу.
Молчание.
С кубком в руках она величественно, не торопясь, спустилась с лестницы и подошла к Турнусу. Поднесла ему кубок:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— Созвать совет, — отвечал Брен Лурт, — может только глава касты. А в мои намерения это не входит.
— Разве ты глава касты в Табучьем Броде?
— Я! — заявил Брен Лурт.
— Кто это сказал?
— Я сказал! — Брен Лурт жестом указал на своих приятелей и добавил: — Мы сказали!
Вместе с Бреном Луртом их девять. Рослые, полные сил молодые мужчины.
— Да! — подтвердил один из них.
— Прошу прощения, — сказал Турнус, — я считал, что ты будущий глава касты.
— Я глава касты, — повторил Брен Лурт.
— И в какой же деревне?
— В Табучьем Броде!
— А Турнуса из Табучьего Брода ты об этом поставил в известность?
— Сейчас ставлю, — отрезал Брен Лурт. — Я — первый в Табучьем Броде.
— От имени Турнуса, главы касты селения Табучий Брод, — провозгласил Турнус, — объявляю, что это не так.
— Я здесь первый! — настаивал Брен Лурт.
— От имени Турнуса, землепашца, главы касты селения Табучий Брод, заявляю: первый — Турнус.
— Я первый! — вскричал Брен Лурт. — Нет.
Брен Лурт побледнел.
— Устроим состязание с пятью стрелами? — предложил Турнус.
Вот в чем заключается это состязание. Все жители, кроме двух соперников, покидают село. Ворота закрывают. Соперники вооружаются луками — огромными крестьянскими луками — и пятью стрелами каждый. Тот, кто распахнет сельчанам ворота, и есть глава касты.
— Нет, — выдавил Брен Лурт. Еще бы! Кому захочется встретиться лицом к лицу с вооруженным луком Турнусом? О его искусстве лучника даже среди крестьян ходят легенды.
— Тогда на ножах?
В этом случае, выйдя из села, двое соперников должны с противоположных сторон войти в темный ночной лес. Тот, кто вернется, становится главой касты.
— Нет, — сказал Брен Лурт. Не много, я думаю, найдется смельчаков, которые отважатся в кромешной тьме в лесу сразиться на ножах с Турнусом. Он, крестьянин, сроднился со своей землей. Как скала. Как мощное кряжистое дерево. Как молния, что сверкнет нежданно-негаданно в сумрачных небесах.
Брен Лурт поднял свой посох.
— Я крестьянин!
— Хорошо, — согласился Турнус, — пусть приговор вынесет дубина. Пусть дерево наших лесов решит спор.
— Отлично! — ответил Брен Лурт.
Из толпы неслышно выскользнула Ремешок. Никто, кроме меня, казалось, не заметил ее ухода.
Шаг за шагом Турнус неспешно спустился с лестницы.
Мелина отступила в сторону. Глаза ее сверкали. Зрители расступились, освободив площадку у хижины Турнуса.
— Разложите костер, — повелел Турнус. Мужчины бросились исполнять приказ. Расстегнув тунику, Турнус ослабил ее на поясе. Размял руки. Подтянул тунику повыше над ремнем, так что подол ее стал короче. То же самое сделал Брен Лурт.
Турнус подошел ко мне и, взяв за руки, заставил встать.
— Что ж, малышка рабыня, — спросил он, — всему виной твоя красота?
Даже ответить ему у меня не хватило сил — так была я измучена. Не держи он меня — и стоять бы не смогла.
— Нет, — проговорил Турнус, — причина гораздо глубже.
Повернув меня спиной, он освободил от пут мои руки, отвязал и отбросил в сторону свисающую с шеи веревку.
Стоя перед ним в веревочном ошейнике и с клеймом на теле, я подняла на него глаза. Пожалел меня!
— Кляп ей в рот, и на девичью дыбу! — бросил он стоящему неподалеку мужчине.
Меня поволокли прочь. Я не сводила с него испуганных глаз. На девичью дыбу! На ней насилуют! Меня, полуживую, распнут, чтобы была наготове для победителя. А рот-то зачем затыкать?
Вокруг Брена Лурта сгрудились, подбадривая, приятели. Турнус, словно и не обращая на них внимания, стоял в стороне.
Я отчаянно вскрикнула — меня швырнули на дыбу. Левую щиколотку ткнули в вырезанный в нижней балке полукруглый паз, сверху приладили еще одну балку, тоже с полукруглым отверстием, плотно закрепили. Точно так же зажали между двумя балками и правую ногу. Девичья дыба в Табучьем Броде представляет собой горизонтальную станину с V-образной выемкой в ногах. Держа за руки и за волосы, меня опрокинули на спину, запястья и голову — за волосы — тоже закрепили в специальных пазах. Сверху накинули держащуюся на массивном шарнире балку с выемкой для шеи и защелкнули запор. И вот я лежу на спине, лодыжки, запястья и шея закреплены — можно лишь чуть пошевелиться. Я зажмурилась и тут же снова открыла глаза. Надо мной стоял человек. Запрокинув голову, я увидела в его руках внушительный лоскут ткани. Скомкав тряпку, он засунул ее мне в рот. Больно! Чтобы не выплюнула, обвязал кляп сложенной вдоль полосой ткани. Она скользнула глубоко между зубами. Еще трижды обвязал он нижнюю часть моего лица. Теперь рот рабыне заткнут по всем правилам. Мне и звука не выдавить. Зачем заткнули рот? Болит зажатая в полукруглой прорези балки шея. «Я — Джуди Торнтон! — твердила я себе. — Я — Джуди Торнтон! Землянка! Не может такое со мной произойти»! И все же я знала: я — Дина, всего лишь Дина, покорная хозяевам горианская рабыня.
Я повернула голову — посмотреть на схватку — и наткнулась на испуганный взгляд Турнепс. Она отвела глаза. Вместо меня на дыбе могла оказаться и она. Редис и Верров Хвост со страхом глядели на Турнуса. Ремешка нигде не было видно.
— Ты готов, Турнус? — спросил Брен Лурт.
Селяне расступились, встали по кругу. Костер пылал вовсю, все отлично видно.
— А дубина тебе не нужна? — ухмыляясь, напомнил Брен Лурт.
— Может быть, — проронил Турнус. — Эти парни, по-моему, в состязании не участвуют? — оглядев приятелей Брена Лурта, добавил он.
— Чтоб призвать к порядку жирного увальня вроде тебя, и меня одного достаточно, — осклабился Брен Лурт.
— Возможно, — не стал спорить Турнус.
— Тебе понадобится дубина.
— Да, — согласился Турнус. — А ну, напади на меня, — сказал он, поворачиваясь к одному из компании своего соперника.
Парень с усмешкой бросился на него. Схватившись за его дубину, Турнус с сокрушительной, как у ларла, силой резко дернул ее на себя и одновременно нанес ему чудовищный удар в зубы ногой в тяжелой сандалии. Парень пошатнулся, из носа и рта хлынула кровь. Он прижал к лицу ладони. Дубина осталась в руках у Турнуса. На земле валялись выбитые зубы. Парень оцепенело осел наземь.
— Хороша та дубина, — проговорил Турнус, — которая колет как следует. — С этими словами, глядя на одного из парней, он вдруг, точно копьем, ткнул дубиной в ребра другому — И кожу сдирает, — добавил он, нанося скользящий удар по лицу первому, пока тот отвлекся на поверженного товарища. Прижав к груди руки, бедняга валялся на земле. Наверняка пара ребер сломана. А теперь и первый лежал без движения с окровавленной головой. — Но, — продолжал Турнус, — хорошая дубина должна быть еще и крепкой.
Пятеро оставшихся напряженно замерли вокруг Брена Лурта.
— Подойди сюда, — подозвал одного из них Турнус. Тот бешено бросился вперед, но, увернувшись, Турнус тут же оказался позади него и вытянул его дубиной по спине. Тяжелая, не меньше пары дюймов толщиной, дубина раскололась. Парень свалился как подкошенный.
— Вот видите, — назидательно проговорил Турнус, — треснула. Слабовата, значит. Даже спину ему не сломала. — Он указал на парня, корчившегося на земле с перекошенным от боли лицом. — Для хорошей схватки не годится.
Он повернулся к одному из четверых.
— Дай мне дубину!
Тот испуганно взглянул на него и, не рискуя подойти ближе, бросил ему дубину.
— Вот эта получше будет, — взвешивая дубину в руке, одобрил Турнус. — Подойди сюда! — приказал он парню, что бросил ему дубину. Тот с опаской приблизился. — Вот тебе первый урок! — объявил Турнус, без всякого предупреждения с размаху всаживая острие ему в живот. — Никогда не отдавай оружие врагу.
Согнувшись пополам, парень захлебывался рвотой. Коротким ударом по голове Турнус повалил его в грязь и повернулся к Брену Лурту и двоим оставшимся.
— Не зевай! — бросил он одному из них.
Тот настороженно поднял дубину. А Турнус ударил другого, на которого, казалось, и не смотрел.
— Тебе, разумеется, тоже зевать не следовало, — сказал он упавшему — Это важно!
И вдруг тот, что стоял рядом с Бреном Луртом, кинулся на Турнуса, но Турнус, похоже, ожидал удара. Подставив дубину, скользящим движением он отбил атаку. Соперник побледнел и отступил.
— Агрессивность — вещь хорошая, — заявил Турнус. — Но опасайся ответного удара.
Турнус огляделся. Лишь один из девяти, Брен Лурт, стоял теперь перед ним, готовый к схватке.
— Сдается мне, остальные, — ухмыльнулся, указывая на спасающихся бегством соперников, Турнус, — в состязании участвовать не собираются.
— Ты искусный боец, Турнус, — держа наготове дубину, процедил Брен Лурт.
— Жаль, что придется так с тобой поступить, Брен Лурт. Я-то прочил тебя на место главы касты.
— Я и сейчас глава касты!
— Ты молод, Брен Лурт, — ответил Турнус, — надо было подождать. Твое время еще не пришло.
— Я глава касты! — повторил Брен Лурт.
— Глава касты должен много знать. Немало лет пройдет, пока ты научишься разбираться во всем. В погоде, в урожаях, в животных, в людях. Быть главой касты непросто.
Турнус опустил голову, отвернулся завязать ремешок сандалии. Брен Лурт колебался лишь мгновение. Удар — и дубина замерла, наткнувшись, словно на скалу, на подставленное Тур-нусом плечо. Брен Лурт отступил.
— К тому же, чтобы заслужить уважение крестьян, — завязав ремешок, продолжал, выпрямляясь и снова беря в руки дубину, Турнус, — глава касты должен быть сильным.
Лицо Брена Лурта побелело.
— А теперь давай сражаться, — сказал Турнус.
И мужчины сошлись в отчаянной схватке. Стремительно вращались деревянные дубины. Ноги взбивали клубы пыли. Сыпались один за другим и тут же отбивались жестокие удары. Брену Лурту ловкости не занимать, он молод, силен. Но далеко же ему до могучего и свирепого Турнуса, главы касты в Табу-чьем Броде, моего хозяина! Все равно что молодому, еще не перелинявшему ларлу с пятнистой шерсткой схватиться с матерым бурым гигантом убаром из Болтая. Наконец избитый, истекающий кровью Брен Лурт упал без сил у ног Турнуса, главы касты селения Табучий Брод, и поднял к небу остекленевшие глаза. Человек пять из его компании, двое из которых после ударов Турнуса едва пришли в себя, медленно приближались с дубинами в руках.
— Бейте его! — указывая на Турнуса, вскричал Брен Лурт. В толпе послышались возмущенные возгласы.
Подняв дубины, парни плечом к плечу надвигались на Турнуса. Он повернулся, принимая вызов.
— Стойте! — раздался вдруг голос. Пронзительно завизжали слины. У самого края круга, держа на коротких поводках пару слинов, стояла Ремешок. Звери рвались вперед, натягивая веревки. Глаза их горели, из пастей капала слюна, в сполохах костра поблескивали влажные клыки.
— Кто первый двинется, — кричала Ремешок, — на того спускаю слинов!
Парни попятились. Яростно заорала Мелина.
— Бросьте дубины! — приказал Турнус. Не спуская глаз со слинов, незадачливые вояки швырнули дубины на землю.
— Какая-то рабыня! — надрывалась Мелина. — Да как ты смеешь вмешиваться!
— Сегодня я освободил ее, — рассмеялся Турнус.
Точно! На ее шее нет веревочного ошейника! Выбравшись потихоньку из круга, она сняла его. И теперь, держа на поводках слинов, по-прежнему одетая в рабский балахон, гордо стояла, освещенная пламенем костра — свободная женщина.
— Вставай, Брен Лурт, — приказал Турнус.
Молодой человек нетвердо встал на ноги. Резким движением сорвав с него тунику, Турнус схватил его за руку и, не церемонясь, потащил к дыбе, на которой, беспомощно распростершись, лежала я.
— Вот та самая рабыня, которая так тебе нравится, Брен Лурт, — сказал Турнус. — Лежит перед тобой беззащитная. — Брен Лурт с отчаянием взглянул на меня. — Ну, разве не аппетитная? — Я содрогнулась. — Разве не лакомый кусочек? — вопрошал Турнус.
— Да, — прошептал Брен Лурт.
— Возьми ее, — приказал Турнус. — Я разрешаю. Брен Лурт потупился.
— Ну, вперед! — торопил Турнус. — Возьми ее!
— Не могу, — еле слышно проронил Брен Лурт. Разбит наголову!
Отвернувшись от дыбы, Брен Лурт наклонился и подобрал с земли свою тунику. Пошел к воротам. Их распахнули перед ним. И он ушел прочь из селения Табучий Брод.
— Кто хочет, отправляйтесь за ним, — бросил Турнус его бывшим приятелям.
Но вслед за бывшим коноводом не двинулся никто.
— Из какого вы села? — спросил Турнус.
— Из Табучьего Брода, — угрюмо ответили они.
— Кто глава касты в Табучьем Броде?
— Турнус.
— Идите по домам. Согласно законам касты, вы наказаны. Они покинули круг. Наверно, будут весь сезон его поля обрабатывать.
Мелина, выскользнув из круга у костра, вернулась в хижину, которую она делила с Турнусом.
— А теперь устроим праздник! — провозгласил Турнус. Вокруг послышались радостные возгласы.
— Но сначала, Турнус, любовь моя, — стоя у дверей хижины, произнесла Мелина, — давай выпьем за сегодняшнюю победу.
Молчание.
С кубком в руках она величественно, не торопясь, спустилась с лестницы и подошла к Турнусу. Поднесла ему кубок:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71