Линора попятилась, машинально поискала дротик в волосах. Не нашла. Охотник между тем, спокойно, словно бы ступал не по хрупкой черепице, а по брусчатке мостовой, приблизился еще на один шаг. Путь к слуховому окну теперь был отрезан.
– Пойдешь со мной, – глухо сказал он.
– Нет… – прошептала та и закричала вдруг, срывая голос: – Не-ет!!!
Меч Лонда медленно поднялся. Выпад! Линора увернулась, сделав пируэт. Оглянулась. Дома здесь стояли, плотно прижавшись друг к другу, соседняя крыша была совсем рядом. Еще можно было уйти, но Линора почему-то медлила.
На чердаке вдруг загремело. Хлопнула дверь. В слуховом окне возникла вихрастая рыжая голова, огляделась по сторонам, а еще через мгновенье Жуга уже стоял на крыше. Меч его мерцал.
– Эй, ты!
Золтан, выбравшийся следом, оказался у травника за спиной, и теперь ничего не смог поделать – Охотник уже повернулся к новому противнику. Жуга ударил, целясь ему в грудь, и попал в пустоту. Мгновенье травник балансировал на крыше, стараясь сохранить равновесие, выпрямился и снова шагнул вперед. Лонд атаковал в ответ, перехватил свой меч вниз острием, ударил раз, другой, еще раз – с разворота, и вдруг замер, не закончив движения, словно налетел на стену.
Жуга поднял взгляд.
В левой глазнице Охотника торчала стрела.
Лонд не издал ни звука, лишь с каким-то нечеловеческим изумлением покачал головой и поднял руку. Три человека с ужасом смотрели, как рука в перчатке охватила белое, заляпанное кровью древко, и короткий арбалетный «болт»со скрежетом пополз наружу.
Пауза длилась не больше секунды – крыша за спиной Охотника вдруг дрогнула и разлетелась в брызги битой черепицы, и в образовавшемся проломе возник разъяренный викинг. Яльмар расчитал все в точности – топор в его руках сверкнул и рухнул, разрубив Охотнику бедро до кости. Потеряв равновесие, тот взмахнул руками и выронил меч; нога его соскользнула, загремела черепица, и через мгновение снизу донесся приглушенный стук упавшего на мостовую тела.
Все стихло. Некоторое время все четверо молча смотрели вниз, на улицу.
– Спасибо, – наконец сказал Жуга.
Варяг медленно повернулся к нему. Покосился на свой топор, потрогал пальцем лезвие.
– Знаешь, ты был прав, – задумчиво проговорил он. – В одиночку здесь не справиться.
– Пошли вниз, – устало сказал Золтан.
Когда они выбрались на улицу, вокруг упавшего тела, оживленно обсуждая происшедшее, уже толпились запоздалые прохожие. Жуга вздохнул – похоже, славы у корчмы теперь прибавилось.
Возле трупа сидел невысокий подросток в зеленом, с арбалетом в руках. Завидев его, Яльмар ускорил шаг.
– Зерги! – изумленно воскликнул он. Линора вздрогнула. – Что ты здесь делаешь?
– Зашла повидаться. – Подросток, на поверку оказавшийся девушкой, привычно откинул волосы со лба. Прищурился. – Привет, Жуга.
– Здравствуй, – молвил травник. – И – спасибо. Ты по-прежнему хорошо стреляешь.
– Приходится, – пожала та плечами. Посмотрела на Золтана, на Линору. – Яльмар мне сказал, что ты в городе, я и решила зайти, а тут… – Она оглядела собравшихся. – Кто это с тобой?
Аннабель вскинула голову. Глаза ее блеснули.
– Меня зовут Линора, – голос девушки звенел, как лед, и Жуга почувствовал, что назревает гроза.
– Я Коркан, – коротко сказал ей Золтан Хагг.
Зерги пихнула носком сапога распластанное на брусчатке тело.
– Хм… Кто такой?
Убитого перевернули на спину. Как травник и предполагал, он тоже не имел с Охотником ничего общего, разве что тоже был высоким.
– Доппельгангер, – сказал Золтан.
– Что?
– Двойник. – Он поднял взгляд на травника. – Мертвяк, а поверху Личина. Что-то навроде упыря.
– Навряд ли, – помрачнев, ответил тот. Присел возле убитого на корточки. – Сдается мне, здесь кое-что похуже… Он ведь не просто стал похож, он сделался таким же, как Охотник. При том еще ведь оба – мертвые… – Жуга взъерошил пятерней рыжие волосы и сморщился, словно от боли. – Бог мой, я и не думал, что такое возможно! Что скажешь, Коркан? Может быть, для этого он и убивал тех… ну, которых вы нашли?
Тот не ответил, молча наблюдая, как девушка в зеленом выдирает из глазницы убитого свою стрелу. Вытащила, вытерла и сунула в сумку. Зрелище было не из приятных. Хагг нахмурился. Зерги. Это имя ничего ему не говорило. Но вот белая стрела в глазу…
Она сказала Золтану о многом.
Девушка меж тем обернулась к ним.
– Может быть хоть кто-то объяснит мне, что здесь происходит?
Жуга кивнул и медленно направился в корчму. Остальные двинулись следом.
* * *
Народ возле корчмы не расходился, опасаясь пропустить что-то интересное, но и внутрь заходить никто не спешил. Дважды приходила городская стража, и дважды Золтан выходил к ним улаживать дела. Тела убитых унесли.
Отмывши кровь, Яльмар первым делом потребовал пива и чего-нибудь съестного.
– Мне надо подкрепиться, – заявил он. – Хег знает, что еще может случиться нынешней ночью. Эй, вы, там! Плачу вдвойне!
Слуги забегали как ошпаренные.
Жуга сидел мрачнее тучи, изредка прихлебывая пиво и украдкой поглядывая на обеих девушек. Зерги и Линора сидели по разные стороны стола, изредка бросая друг на дружку оценивающие взгляды. Гора забот, и без того огромная, пополнилась еще одним кирпичиком, и здесь не могли помочь ни магия, ни меч. Травник вздохнул и повернулся к Золтану.
– Что теперь?
– Нам нельзя здесь оставаться, – ответил тот. – Он выследил нас.
Жуга покачал головой.
– Нам от него не убежать, пока не снимем с Зерги ожерелье, – сказал он.
– Зерги? – Золтан поднял бровь. – При чем тут Зерги?
– Я сказал «Зерги»? – опешил травник. – Черт… Оговорился. Ну конечно же, с Линоры, – он оглянулся на них. По счастью, говорили они тихо, и девушки, всецело поглощенные своими мыслями, ничего не услышали. Яльмар откровенно насыщался, и потому был глух и нем, как жареная рыба. – Надо же! – Жуга потер ладонью лоб и криво усмехнулся. – И впрямь, свихнешься тут… Поверишь ли, впервые я вот так… попал.
– Обычная история. Знаешь, как говорят об этом на востоке? «Нет двух одинаковых ковров, нет двух одинаковых женщин». С каждой все бывает по-другому. Ты не об этом сейчас думай – есть вещи поважнее.
– Да, конечно. Так, о чем бишь я… – Он помолчал, собираясь с мыслями, и после паузы продолжил: – Браслеты с ожерельем – это метка. Без магии, но… черт, как бы это объяснить… Он посылает зов, а ожерелье для него – как зеркало. Пока мы их не снимем, он всегда будет знать, где мы.
– Угу. – Золтан нахмурился. – А снять не получается? Хм… А нельзя нам выследить, откуда он посылает этот зов?
– Навряд ли… Скажи-ка ты мне лучше вот чего: сколько народу он успел убить так, как ты давеча рассказывал?
– Пятерых. А для чего тебе?
– Да так, подумалось вдруг: что, если одного убитого ему хватает в аккурат на одну такую вот «личину»?
– Шайтан! – Золтан вскинулся. – Об этом я не подумал. Тогда, выходит, у него еще три попытки… Хотя, может, ты и не прав. Но если прав, тогда он не придет сегодня ночью: два первых трупа обнаружили недели две тому назад, сам видишь, сколько времени прошло с тех пор. А остальных убили позже. Гораздо позже.
– Думаешь, время для него что-то значит?
Хагг пожал плечами:
– Что мы знаем о нем?
Травник промолчал. Хагг встал и пристегнул к поясу свой меч.
– Значит так, – сказал он. – Ждите здесь, а я попробую проверить кое-что. Возможно, нам понадобится маг… и еще кое-кто.
– Маг? – вскинулся варяг. – Что ты плетешь! Зачем нам маг? Жуга и сам – ворлок, похлеще других. Не, нам маг не нужен. Зачем нам маг?
Золтан обернулся с порога корчмы.
– Жуга – не маг, – ответил он и, помолчав, добавил: – Он – барака.
Дверь за ним закрылась.
* * *
«Меч!»
Хриз тянется привычной серебристой полосой, и гибкое, почти невидимое в профиль лезвие меча сначала с шумом, а затем беззвучно рассекает воздух…
«Топор!»
Меч тяжелеет в острие, витая рукоять, вбирая серебро клинка, растет в руке, становится массивной и ухватистой, и вот, возникший за какую-то долю мгновения, топор с размаху ударяет в стену, сотрясая корчму…
«Копье!»
Рукоять превращается в древко, обоюдоострый наконечник искрится на вершине, молниеносный выпад пронзает невидимого врага…
«Посох!»
Копье становится тоньше и короче, на тупом его конце прорастает второй такой же наконечник. Зигзаги, выпады, удары сливаются в сплошную круговерть…
«Клинки!»
Прямая трещина вдруг рассекает черное копье, бежит по древку, разрастается и ширится, блестит металлом. Еще мгновение – и две кривые сабли плетут вокруг смертоносную паутину…
И лис танцует на клинке.
До пояса раздетый и лоснящийся от пота, травник в одиночестве отплясывал в комнате наверху свой дикий танец. Разогретые мышцы приятно зудели, меч подчинялся с небывалой легкостью, изменяясь с такой быстротой, что глаз не мог уследить за ним. Казалось, что клинок живет собственной жизнью.
В какой– то мере так оно и было.
Жуга стиснул зубы и вновь атаковал незримого врага. Не помогло. Отчаянье и ярость не хотели уходить. Усталость от разминки не смогла прогнать тревогу. Однако – помогла собраться с мыслями.
Барака…
Что такое барака?
Жуга припоминал, что Золтан как-то раз уже говорил такое про Хриз. Барака по-арабски означало – «дар свыше», «то, что выделяет». Им нельзя владеть, повелевать, и всякое такое прочее: барака – свойство, не умение. Быть может, дар? Проклятие? Жуга не знал. Но тем не менее, он чувствовал, что Золтан прав. Меч был барака. Травник тоже был барака. Они в одинаковой мере владели друг другом и еще не ясно было, кто на кого сильней воздействует.
«Продай меч, рыжий!»
Да запросто!
А что потом?
Жуга остановился, тяжело дыша. Вложил меч в ножны, вытер пот со лба и подошел к окну. Вновь за окном была ночь. Вновь на него, глаза в глаза, смотрело отражение. Вновь память раз за разом возвращала травника в тот страшный и короткий миг полета со скалы и черного небытия. Вновь не давала покоя одна и та же мысль. Если Мартин Лонд, друид, охотник за людьми, сумел не только оживить двух мертвецов, не только сделал их таким же, как и он сам, но и заставил их самих так думать, то что мешало магу во сто крат сильней и старше его, вот также подобрать упавшего со скалы парнишку, наделить его подходящей личиной, заставить думать, как ему захочется, а не иначе, и…
Жуга отпрянул от стекла – на миг показалось, что оттуда смотрит бледное, в пятнах лицо мертвеца. Но нет, и впрямь – всего лишь показалось… Сердце мчалось бешеным галопом. Жуга вздохнул и принялся натягивать рубаху. Связал в хвост растрепанные волосы.
– Я должен с ним поговорить, – пробормотал он про себя. – Во что бы то ни стало, должен!
В дверь постучали.
– Уже можно? – Линора опасливо заглянула в приоткрывшуюся щель. – Намахался? А то тут Золтан пришел. Не один…
Она вошла, а за нею и Золтан. А вот того, кто шел за ними… Жуга не мог взять в толк, где он раньше мог видеть этого замотанного с ног до головы в потертый старый плащ, косматого коротышку, но через миг их странный гость откинул капюшон, и травник едва не подпрыгнул на месте – эту всклокоченную бороду, блестящие во тьме глаза и нос картошкой невозможно было не узнать.
– Орге!
– Ха! Таки признал! – Маленький гном расплылся в ухмылке. – Все верно, Лис. Он самый я и есть.
Он скинул прямо на пол свой зеленый плащ и шумно поскреб себя под мышками, затем завидел на столе кувшин и, не утруждая себя лишними церемониями, нацедил себе пивка. Залпом осушил всю кружку, налил еще, забрался на табурет и потянул к себе блюдо с остатками окорока.
– Эта, что ли, девка-то? – не отвлекаясь от еды, кивнул он на Линору. Та вспыхнула.
– Ты о чем? – Жуга нахмурился.
– Об железяках, знамо дело!
– Это он про ожерелье, – счел нужным вмешаться Золтан. – Ты сказал, что не смог их снять, вот я и подумал, кто лучше гнома…
Дверной проем загородила высоченная фигура викинга. Мгновенье-другое Яльмар недоумевающе смотрел, как маленький гном деловито заглатывает сосиски, затем поскреб в затылке.
– Зашиби меня Мьельнир! – вскричал он. – Я сплю, или твой Коркан вправду притащил сюда всамделишного дварфа?!
Орге невозмутимо допил пиво и громогласно рыгнул, наглядно этим доказав свою «всамделишность», после чего вытер губы рукой, а руки – о штаны, и смерил вошедшего взглядом.
– Я-то дварф, – без предисловий заявил он. – А ты вот, кто такой, что Мьельниром клянешься?
– Чем я клянусь, это тебя не касается. А зовут меня Яльмар.
Гном соскочил с табуретки и встал перед Яльмаром, выпятив живот и заложив ладони за пояс. Если не считать огромной разницы в росте, они с варягом были сейчас на удивление похожи.
– Я Орге, – выставив вперед всклокоченную бороду, гордо заявил он. – Мой прадед ковал кувалду одноглазому. Усек?
Викинг не нашелся, что на это ответить, и Жуга поспешил отвлечь его, прежде чем Яльмар успел рассердиться или хотя бы удивиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Пойдешь со мной, – глухо сказал он.
– Нет… – прошептала та и закричала вдруг, срывая голос: – Не-ет!!!
Меч Лонда медленно поднялся. Выпад! Линора увернулась, сделав пируэт. Оглянулась. Дома здесь стояли, плотно прижавшись друг к другу, соседняя крыша была совсем рядом. Еще можно было уйти, но Линора почему-то медлила.
На чердаке вдруг загремело. Хлопнула дверь. В слуховом окне возникла вихрастая рыжая голова, огляделась по сторонам, а еще через мгновенье Жуга уже стоял на крыше. Меч его мерцал.
– Эй, ты!
Золтан, выбравшийся следом, оказался у травника за спиной, и теперь ничего не смог поделать – Охотник уже повернулся к новому противнику. Жуга ударил, целясь ему в грудь, и попал в пустоту. Мгновенье травник балансировал на крыше, стараясь сохранить равновесие, выпрямился и снова шагнул вперед. Лонд атаковал в ответ, перехватил свой меч вниз острием, ударил раз, другой, еще раз – с разворота, и вдруг замер, не закончив движения, словно налетел на стену.
Жуга поднял взгляд.
В левой глазнице Охотника торчала стрела.
Лонд не издал ни звука, лишь с каким-то нечеловеческим изумлением покачал головой и поднял руку. Три человека с ужасом смотрели, как рука в перчатке охватила белое, заляпанное кровью древко, и короткий арбалетный «болт»со скрежетом пополз наружу.
Пауза длилась не больше секунды – крыша за спиной Охотника вдруг дрогнула и разлетелась в брызги битой черепицы, и в образовавшемся проломе возник разъяренный викинг. Яльмар расчитал все в точности – топор в его руках сверкнул и рухнул, разрубив Охотнику бедро до кости. Потеряв равновесие, тот взмахнул руками и выронил меч; нога его соскользнула, загремела черепица, и через мгновение снизу донесся приглушенный стук упавшего на мостовую тела.
Все стихло. Некоторое время все четверо молча смотрели вниз, на улицу.
– Спасибо, – наконец сказал Жуга.
Варяг медленно повернулся к нему. Покосился на свой топор, потрогал пальцем лезвие.
– Знаешь, ты был прав, – задумчиво проговорил он. – В одиночку здесь не справиться.
– Пошли вниз, – устало сказал Золтан.
Когда они выбрались на улицу, вокруг упавшего тела, оживленно обсуждая происшедшее, уже толпились запоздалые прохожие. Жуга вздохнул – похоже, славы у корчмы теперь прибавилось.
Возле трупа сидел невысокий подросток в зеленом, с арбалетом в руках. Завидев его, Яльмар ускорил шаг.
– Зерги! – изумленно воскликнул он. Линора вздрогнула. – Что ты здесь делаешь?
– Зашла повидаться. – Подросток, на поверку оказавшийся девушкой, привычно откинул волосы со лба. Прищурился. – Привет, Жуга.
– Здравствуй, – молвил травник. – И – спасибо. Ты по-прежнему хорошо стреляешь.
– Приходится, – пожала та плечами. Посмотрела на Золтана, на Линору. – Яльмар мне сказал, что ты в городе, я и решила зайти, а тут… – Она оглядела собравшихся. – Кто это с тобой?
Аннабель вскинула голову. Глаза ее блеснули.
– Меня зовут Линора, – голос девушки звенел, как лед, и Жуга почувствовал, что назревает гроза.
– Я Коркан, – коротко сказал ей Золтан Хагг.
Зерги пихнула носком сапога распластанное на брусчатке тело.
– Хм… Кто такой?
Убитого перевернули на спину. Как травник и предполагал, он тоже не имел с Охотником ничего общего, разве что тоже был высоким.
– Доппельгангер, – сказал Золтан.
– Что?
– Двойник. – Он поднял взгляд на травника. – Мертвяк, а поверху Личина. Что-то навроде упыря.
– Навряд ли, – помрачнев, ответил тот. Присел возле убитого на корточки. – Сдается мне, здесь кое-что похуже… Он ведь не просто стал похож, он сделался таким же, как Охотник. При том еще ведь оба – мертвые… – Жуга взъерошил пятерней рыжие волосы и сморщился, словно от боли. – Бог мой, я и не думал, что такое возможно! Что скажешь, Коркан? Может быть, для этого он и убивал тех… ну, которых вы нашли?
Тот не ответил, молча наблюдая, как девушка в зеленом выдирает из глазницы убитого свою стрелу. Вытащила, вытерла и сунула в сумку. Зрелище было не из приятных. Хагг нахмурился. Зерги. Это имя ничего ему не говорило. Но вот белая стрела в глазу…
Она сказала Золтану о многом.
Девушка меж тем обернулась к ним.
– Может быть хоть кто-то объяснит мне, что здесь происходит?
Жуга кивнул и медленно направился в корчму. Остальные двинулись следом.
* * *
Народ возле корчмы не расходился, опасаясь пропустить что-то интересное, но и внутрь заходить никто не спешил. Дважды приходила городская стража, и дважды Золтан выходил к ним улаживать дела. Тела убитых унесли.
Отмывши кровь, Яльмар первым делом потребовал пива и чего-нибудь съестного.
– Мне надо подкрепиться, – заявил он. – Хег знает, что еще может случиться нынешней ночью. Эй, вы, там! Плачу вдвойне!
Слуги забегали как ошпаренные.
Жуга сидел мрачнее тучи, изредка прихлебывая пиво и украдкой поглядывая на обеих девушек. Зерги и Линора сидели по разные стороны стола, изредка бросая друг на дружку оценивающие взгляды. Гора забот, и без того огромная, пополнилась еще одним кирпичиком, и здесь не могли помочь ни магия, ни меч. Травник вздохнул и повернулся к Золтану.
– Что теперь?
– Нам нельзя здесь оставаться, – ответил тот. – Он выследил нас.
Жуга покачал головой.
– Нам от него не убежать, пока не снимем с Зерги ожерелье, – сказал он.
– Зерги? – Золтан поднял бровь. – При чем тут Зерги?
– Я сказал «Зерги»? – опешил травник. – Черт… Оговорился. Ну конечно же, с Линоры, – он оглянулся на них. По счастью, говорили они тихо, и девушки, всецело поглощенные своими мыслями, ничего не услышали. Яльмар откровенно насыщался, и потому был глух и нем, как жареная рыба. – Надо же! – Жуга потер ладонью лоб и криво усмехнулся. – И впрямь, свихнешься тут… Поверишь ли, впервые я вот так… попал.
– Обычная история. Знаешь, как говорят об этом на востоке? «Нет двух одинаковых ковров, нет двух одинаковых женщин». С каждой все бывает по-другому. Ты не об этом сейчас думай – есть вещи поважнее.
– Да, конечно. Так, о чем бишь я… – Он помолчал, собираясь с мыслями, и после паузы продолжил: – Браслеты с ожерельем – это метка. Без магии, но… черт, как бы это объяснить… Он посылает зов, а ожерелье для него – как зеркало. Пока мы их не снимем, он всегда будет знать, где мы.
– Угу. – Золтан нахмурился. – А снять не получается? Хм… А нельзя нам выследить, откуда он посылает этот зов?
– Навряд ли… Скажи-ка ты мне лучше вот чего: сколько народу он успел убить так, как ты давеча рассказывал?
– Пятерых. А для чего тебе?
– Да так, подумалось вдруг: что, если одного убитого ему хватает в аккурат на одну такую вот «личину»?
– Шайтан! – Золтан вскинулся. – Об этом я не подумал. Тогда, выходит, у него еще три попытки… Хотя, может, ты и не прав. Но если прав, тогда он не придет сегодня ночью: два первых трупа обнаружили недели две тому назад, сам видишь, сколько времени прошло с тех пор. А остальных убили позже. Гораздо позже.
– Думаешь, время для него что-то значит?
Хагг пожал плечами:
– Что мы знаем о нем?
Травник промолчал. Хагг встал и пристегнул к поясу свой меч.
– Значит так, – сказал он. – Ждите здесь, а я попробую проверить кое-что. Возможно, нам понадобится маг… и еще кое-кто.
– Маг? – вскинулся варяг. – Что ты плетешь! Зачем нам маг? Жуга и сам – ворлок, похлеще других. Не, нам маг не нужен. Зачем нам маг?
Золтан обернулся с порога корчмы.
– Жуга – не маг, – ответил он и, помолчав, добавил: – Он – барака.
Дверь за ним закрылась.
* * *
«Меч!»
Хриз тянется привычной серебристой полосой, и гибкое, почти невидимое в профиль лезвие меча сначала с шумом, а затем беззвучно рассекает воздух…
«Топор!»
Меч тяжелеет в острие, витая рукоять, вбирая серебро клинка, растет в руке, становится массивной и ухватистой, и вот, возникший за какую-то долю мгновения, топор с размаху ударяет в стену, сотрясая корчму…
«Копье!»
Рукоять превращается в древко, обоюдоострый наконечник искрится на вершине, молниеносный выпад пронзает невидимого врага…
«Посох!»
Копье становится тоньше и короче, на тупом его конце прорастает второй такой же наконечник. Зигзаги, выпады, удары сливаются в сплошную круговерть…
«Клинки!»
Прямая трещина вдруг рассекает черное копье, бежит по древку, разрастается и ширится, блестит металлом. Еще мгновение – и две кривые сабли плетут вокруг смертоносную паутину…
И лис танцует на клинке.
До пояса раздетый и лоснящийся от пота, травник в одиночестве отплясывал в комнате наверху свой дикий танец. Разогретые мышцы приятно зудели, меч подчинялся с небывалой легкостью, изменяясь с такой быстротой, что глаз не мог уследить за ним. Казалось, что клинок живет собственной жизнью.
В какой– то мере так оно и было.
Жуга стиснул зубы и вновь атаковал незримого врага. Не помогло. Отчаянье и ярость не хотели уходить. Усталость от разминки не смогла прогнать тревогу. Однако – помогла собраться с мыслями.
Барака…
Что такое барака?
Жуга припоминал, что Золтан как-то раз уже говорил такое про Хриз. Барака по-арабски означало – «дар свыше», «то, что выделяет». Им нельзя владеть, повелевать, и всякое такое прочее: барака – свойство, не умение. Быть может, дар? Проклятие? Жуга не знал. Но тем не менее, он чувствовал, что Золтан прав. Меч был барака. Травник тоже был барака. Они в одинаковой мере владели друг другом и еще не ясно было, кто на кого сильней воздействует.
«Продай меч, рыжий!»
Да запросто!
А что потом?
Жуга остановился, тяжело дыша. Вложил меч в ножны, вытер пот со лба и подошел к окну. Вновь за окном была ночь. Вновь на него, глаза в глаза, смотрело отражение. Вновь память раз за разом возвращала травника в тот страшный и короткий миг полета со скалы и черного небытия. Вновь не давала покоя одна и та же мысль. Если Мартин Лонд, друид, охотник за людьми, сумел не только оживить двух мертвецов, не только сделал их таким же, как и он сам, но и заставил их самих так думать, то что мешало магу во сто крат сильней и старше его, вот также подобрать упавшего со скалы парнишку, наделить его подходящей личиной, заставить думать, как ему захочется, а не иначе, и…
Жуга отпрянул от стекла – на миг показалось, что оттуда смотрит бледное, в пятнах лицо мертвеца. Но нет, и впрямь – всего лишь показалось… Сердце мчалось бешеным галопом. Жуга вздохнул и принялся натягивать рубаху. Связал в хвост растрепанные волосы.
– Я должен с ним поговорить, – пробормотал он про себя. – Во что бы то ни стало, должен!
В дверь постучали.
– Уже можно? – Линора опасливо заглянула в приоткрывшуюся щель. – Намахался? А то тут Золтан пришел. Не один…
Она вошла, а за нею и Золтан. А вот того, кто шел за ними… Жуга не мог взять в толк, где он раньше мог видеть этого замотанного с ног до головы в потертый старый плащ, косматого коротышку, но через миг их странный гость откинул капюшон, и травник едва не подпрыгнул на месте – эту всклокоченную бороду, блестящие во тьме глаза и нос картошкой невозможно было не узнать.
– Орге!
– Ха! Таки признал! – Маленький гном расплылся в ухмылке. – Все верно, Лис. Он самый я и есть.
Он скинул прямо на пол свой зеленый плащ и шумно поскреб себя под мышками, затем завидел на столе кувшин и, не утруждая себя лишними церемониями, нацедил себе пивка. Залпом осушил всю кружку, налил еще, забрался на табурет и потянул к себе блюдо с остатками окорока.
– Эта, что ли, девка-то? – не отвлекаясь от еды, кивнул он на Линору. Та вспыхнула.
– Ты о чем? – Жуга нахмурился.
– Об железяках, знамо дело!
– Это он про ожерелье, – счел нужным вмешаться Золтан. – Ты сказал, что не смог их снять, вот я и подумал, кто лучше гнома…
Дверной проем загородила высоченная фигура викинга. Мгновенье-другое Яльмар недоумевающе смотрел, как маленький гном деловито заглатывает сосиски, затем поскреб в затылке.
– Зашиби меня Мьельнир! – вскричал он. – Я сплю, или твой Коркан вправду притащил сюда всамделишного дварфа?!
Орге невозмутимо допил пиво и громогласно рыгнул, наглядно этим доказав свою «всамделишность», после чего вытер губы рукой, а руки – о штаны, и смерил вошедшего взглядом.
– Я-то дварф, – без предисловий заявил он. – А ты вот, кто такой, что Мьельниром клянешься?
– Чем я клянусь, это тебя не касается. А зовут меня Яльмар.
Гном соскочил с табуретки и встал перед Яльмаром, выпятив живот и заложив ладони за пояс. Если не считать огромной разницы в росте, они с варягом были сейчас на удивление похожи.
– Я Орге, – выставив вперед всклокоченную бороду, гордо заявил он. – Мой прадед ковал кувалду одноглазому. Усек?
Викинг не нашелся, что на это ответить, и Жуга поспешил отвлечь его, прежде чем Яльмар успел рассердиться или хотя бы удивиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86