По этой же причине волшебные мечи приходится перековывать наново по прошествии некоторого времени.
В ведро Реслава действительно попали кровь и соль. По поводу же заговора воды Жуга потом так и не смог ему сказать ничего вразумительного.
Трехцветных котов не бывает (ген трехцветья у кошачьих сцеплен с женской хромосомой), Сажек – кошка, а не кот. В том, что Жуга изначально ошибся, виновато напряжение прошедших дней и возраст котенка.
Вызвав в этот мир образ Лиса, Жуга спровоцировал лавинообразный расход энергии, ушедшей на его перемещение, и камень треснул от переохлаждения. Развалины этого алтаря стоят там и поныне.
Единороги происходят по параллельной линии эволюции с лошадьми. Разветвление произошло на этапе эогиппус – гиппарион. Лошади сформировались как степные животные, единороги – как преимущественно лесные.
Реслава позвали, как свидетеля со стороны людей. Спустя полмесяца у него родилась дочь, назвали ее Геленка.
Яцек обосновался в Ревеле.
Вот, пожалуй, и все.
Июль 1994 – апрель 1997
Оханск – Усолье – Пермь
ОТ АВТОРА
Я родился в год, когда Нейл Сильная Рука ступил на поверхность Луны, солнечным осенним днем, ровно в двенадцать часов, с последним сигналом точного времени. Наверняка, это в какой-то мере предопределило мою судьбу, во всяком случае, я всегда и всюду стремился поспеть вовремя, но поскольку ждать не люблю, а опаздывать запрещается, появляюсь я в самую последнюю минуту. Таким я был раньше и таким остаюсь до сих пор.
Я ни на что не претендую. Пишу, чтоб не сойти с ума, как и большинство творческих людей.
С раннего детства книги были если не единственными, то – самыми большими моими друзьями. Постепенно желание творить становилось все сильнее, и после службы в армии, где появились мои первые удачные рассказы, я понял, что не могу больше жить без этого.
Думаю, что у меня были хорошие учителя. Верн и Хаггард дали мне толчок, Стивенсон взял с собою в море, Твен, О.Генри и Джером поделились чувством юмора, а По и Лавкрафт – предчувствием беды. Кэрролл сдвинул мне крышу, Саймак учил меня доброте, Желязны открыл мне двери в мир волшебства, а Сапковский развернул лицом на восток. Де Камп помог уверовать в себя, Дилэни отучил меня бояться. Творить миры мне помогала учиться Ле Гуин, творить социум – Вэнс, творить религию – Хэрберт, а разрушать миры – Муркок. Толкин свел все воедино, а старик Лейбер добавил бесшабашности.
Не будем говорить о прочих моих литературных творениях, речь пойдет о Жуге.
1994 год. Два летних месяца работы на биостанции, два месяца острой депрессии, одиночества и всепоглощающей научной работы. Совершенно неожиданно «приходит» Жуга – давно вынашивавшийся замысел юморного рассказика вдруг трансформируется в трагичную повесть-фэнтэзи с намеком на продолжение. Осенью того же года появляется второй рассказ, а уже в начале следующего – третий. Работая над этим циклом (теперь я предпочитаю именовать его – роман в рассказах), я преследовал несколько целей. Во-первых – попытаться вернуть русскому языку звучание, «нащупать» глубинные эмоциональные корни славянской лексики при помощи особого построения предложений, фраз и диалогов, а не путем напихивания там и сям старорусских слов, как делают сейчас многие авторы (последний путь, на мой взгляд, ведет в тупик). Во-вторых – попытаться воссоздать тот неповторимый колорит юго-западных окраин славяно-романской Европы в момент уникального смешения различных этносов и культур, как, например, это происходило в Трансильвании, вернуть ощущение сказки, мечты, сна, пусть даже – бредового. Хочется надеяться, что мне удалось избежать дешевой стилизации, плоской лубочности и показной былинности, а также других калек и штампов, присущих фэнтэзи вообще, и "славянской фэнтэзи в частности.
Начиная писать роман, я как-то не думал о том, как я его назову. Название «Осенний Лис» пришло само собой, и прочитав первые несколько рассказов (всего я надеюсь написать двенадцать), прямо скажем, трудновато понять, что тут к чему. Ничего не поделаешь, прошу пока поверить мне на слово – смысл в этом названии есть, хотя и не до конца понятен даже мне самому (тем интереснее!).
Чем дальше я заходил в своем творчестве, тем все более и более странные вещи откалывало мое подсознание. Так например, я до сих пор не могу понять не только, откуда взялось это имя – Жуга, но и каким образом он умудрился стать главным героем. Вообще-то, им должен был стать Реслав, но история Гаммельнского Крысолова, давно меня интересовавшая, положила начало дальнейшим приключениям именно Жуги, а далее пошло по нарастающей. Кстати, изначально я понятия не имел, что есть и для чего служат его браслет и камень. Все толкование пришло потом само собой, как будто так и было задумано, мне порой даже слегка не по себе становилось. К слову говоря, наименование племени Жуги («волохи» ) я придумал сам, клянусь. Вообразите же, каково было мое удивление, когда рассказу этак к пятому я вычитал не то в БСЭ, не то в Брокгаузе, что такой народ действительно существовал, и не где-нибудь, а в Трансильванских Альпах (горцы!), а до них там жили… кельты. Вот так вот.
Определенно мир, в котором живут и действуют герои моего романа, во многом исторически неточен, и прошу меня за это не бить. Да, я знаю, что викинги и ганзейцы редко встречались, и возможно, не встречались вовсе, что галицизм "выf появился в германских диалектах гораздо позже (равно как и кожаные кресла в Германии), что реальный граф Дракула – Владислав Цепеш жил в более позднее время, и табак еще не был в употреблении. Таких несоответствий в романе множество. Не спешите набивать все сорок бочек арестантов – я всего лишь создавал мир, где все немного не так, как было на Земле. В конце концов, ведь и волшебство там не совсем такое, как у нас.
Я благодарен польскому писателю Анджею Сапковскому за Геральта – ведьмака, и надеюсь, он (Сапковский) простит мне то, что я воспользовался готовым образом его героя в одном из моих рассказов. Ведьмак в «Робком десятке» так походил на Геральта, что меня все равно попеняли бы столь явным сходством. Я мучился этой проблемой до тех пор, пока вдруг не понял, что это и есть Геральт, и все сразу стало на свои места.
Большинство наговоров, рифм и стихов написал я сам. Стихотворение «Три слепых мышонка» взято мною из «Сказок Матушки-Гусыни». Ни один из существующих его переводов меня не устроил, и в тексте приведен мой собственный вариант. Смею думать, что он наиболее соответствует оригиналу, как по форме, так и по содержанию. Я благодарен также Дмитрию Ревякину за его «Колесо», Мише Борзыкину за стихи из песни «Шествие рыб», Егору Летову – за песни, мысли и многое другое в «Законе…», Вячеславу Бутусову и Илье Кормильцеву за песни «Последний человек на Земле», «Как падший ангел» и «Белые волки», фрагменты из которых я использовал в рассказе «Башня ветров», и Владимиру Высоцкому, чей «Парус» пронизывает весь этот рассказ (если вы нашли его, честь вам и хвала, если нет – поищите. Может быть, я несколько излишне самоуверен, но порою мне казалось, что эта песня была им написана лишь для того, чтобы я впоследствии мог написать свою «Башню…»). И да простит меня Грин за Ассоль.
Еще мне хочется поблагодарить: Тима Аппензеллера за его книгу о гномах, безумного мечтателя Эдгара По, Ангела Каралийчева – за старинную болгарскую байку про двух братьев и медведя, Святослава Логинова – за статью о средневековой фармации, а также авторов стихов про паука и про мышку с сыром – стихи эти я прочитал когда-то в раннем детстве в журнале «Веселые картинки», и теперь уже не помню ни фамилии авторов, ни номера журнала, ни даже года, когда это произошло.
Я не пытался создавать в своих произведениях какой-то особый мир – он создавался сам. Здесь все – правда, до последнего слова, ибо придумать можно было бы и поинтереснее. И я не виноват, что где-то там идет к своей далекой и непонятной цели рыжий ведун со странным именем Жуга, чья жизнь так тесно переплелась с моей; идет туда, где ночи напролет танцуют рыжие лисы осени, и над ними та же Луна, где оставил свои следы человек в год, когда я родился. И пока он так идет, рассказы эти будут появляться.
Это все, что я могу сказать. Надеюсь, это не конец, и потому
До встречи.
Искренне ваш,
Дмитрий СКИРЮК
КОРОТКО О СЕБЕ
Родился 10 ноября 1969 года в городе Березники, в 1986 году окончил школу, в 1996 – Пермский Государственный Университет по специальности биология. Литературным творчеством серьезно занимается с 88 года.
Настольная книга – Герман Мелвилл «Моби Дик».
Любимые писатели-классики: Н.В.Гоголь, А.П.Чехов, О.Генри, Тэффи, Генри Райдер Хаггард,
Роберт Льюис Стивенсон,
Льюис Кэрролл.
Любимые писатели-фантасты: Станислав Лем, Джек Вэнс, Клиффорд Саймак, Роберт Лин Асприн, Анджей Сапковский, Дж.Р.Р.Толкин. Аркадий и Борис Стругацкие, Роджер Желязны, Андрей Лазарчук, Борис Штерн, а также мистер Олди (Громов Ладыженский) и Мария Семенова, если только они будут продолжать также хорошо, как начали (а они, похоже, продолжают…).
Любимая музыка: БГ и «Аквариум», «Калинов Мост», Tom Waits, The Cure, Yello, The Beatles, Dead Can Dance, Cocteau Twins, Nick Cave, Sting, ирландская и шотландская фолк-музыка.
Любимые композиторы-классики: А.Вивальди, П.И.Чайковский, В.А.Моцарт, Дж.Б.Перголези.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. «Ранние рассказы» (1989-1990)
2. «Дети Капитана Гурея» (в соавторстве с В.Новокшоновым) (1989-1991) – роман.
3. «Старков и другие безумства» (в соавторстве с А.Михалычем) (1993) – повести и рассказы.
4. «Прививка против приключений» («Дети Капитана Гурея II» ) (1992-1994) – роман.
5. «Фантазилки» (1990-1995) – рассказы.
6. «Осенний Лис» (1994-1997) – роман.
ПУБЛИКАЦИИ
На компакт-диске «Библиотека в кармане» (компиляция, изданная в конце 1996 года) каким-то «левым» образом был издан «Старков». Автор был обижен отсутствием гонорара, хотя и весьма польщен тем, что попал в одну компанию с Желязны, Айзеком Азимовым, Полом Андерсоном, бр. Стругацкими, Андре Нортон и (о, боже!) с самим Шекспиром. Диск заведомо «пиратский», стоит дешево и любой обладатель компьютера и CD-Rom'а может прочесть наши с Михалычем творения, помещенные почему-то в раздел «Юмор программистов». Автор вынужден официально заявить, что ни Скирюк, ни Михалыч программистами никогда не были, и вряд ли будут (хотя полностью ручаться за Михалыча он, конечно, не может).
Постоянный адрес местожительства временно отсутствует. Письма, телеграммы, гонорары и подарки слать по адресу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
В ведро Реслава действительно попали кровь и соль. По поводу же заговора воды Жуга потом так и не смог ему сказать ничего вразумительного.
Трехцветных котов не бывает (ген трехцветья у кошачьих сцеплен с женской хромосомой), Сажек – кошка, а не кот. В том, что Жуга изначально ошибся, виновато напряжение прошедших дней и возраст котенка.
Вызвав в этот мир образ Лиса, Жуга спровоцировал лавинообразный расход энергии, ушедшей на его перемещение, и камень треснул от переохлаждения. Развалины этого алтаря стоят там и поныне.
Единороги происходят по параллельной линии эволюции с лошадьми. Разветвление произошло на этапе эогиппус – гиппарион. Лошади сформировались как степные животные, единороги – как преимущественно лесные.
Реслава позвали, как свидетеля со стороны людей. Спустя полмесяца у него родилась дочь, назвали ее Геленка.
Яцек обосновался в Ревеле.
Вот, пожалуй, и все.
Июль 1994 – апрель 1997
Оханск – Усолье – Пермь
ОТ АВТОРА
Я родился в год, когда Нейл Сильная Рука ступил на поверхность Луны, солнечным осенним днем, ровно в двенадцать часов, с последним сигналом точного времени. Наверняка, это в какой-то мере предопределило мою судьбу, во всяком случае, я всегда и всюду стремился поспеть вовремя, но поскольку ждать не люблю, а опаздывать запрещается, появляюсь я в самую последнюю минуту. Таким я был раньше и таким остаюсь до сих пор.
Я ни на что не претендую. Пишу, чтоб не сойти с ума, как и большинство творческих людей.
С раннего детства книги были если не единственными, то – самыми большими моими друзьями. Постепенно желание творить становилось все сильнее, и после службы в армии, где появились мои первые удачные рассказы, я понял, что не могу больше жить без этого.
Думаю, что у меня были хорошие учителя. Верн и Хаггард дали мне толчок, Стивенсон взял с собою в море, Твен, О.Генри и Джером поделились чувством юмора, а По и Лавкрафт – предчувствием беды. Кэрролл сдвинул мне крышу, Саймак учил меня доброте, Желязны открыл мне двери в мир волшебства, а Сапковский развернул лицом на восток. Де Камп помог уверовать в себя, Дилэни отучил меня бояться. Творить миры мне помогала учиться Ле Гуин, творить социум – Вэнс, творить религию – Хэрберт, а разрушать миры – Муркок. Толкин свел все воедино, а старик Лейбер добавил бесшабашности.
Не будем говорить о прочих моих литературных творениях, речь пойдет о Жуге.
1994 год. Два летних месяца работы на биостанции, два месяца острой депрессии, одиночества и всепоглощающей научной работы. Совершенно неожиданно «приходит» Жуга – давно вынашивавшийся замысел юморного рассказика вдруг трансформируется в трагичную повесть-фэнтэзи с намеком на продолжение. Осенью того же года появляется второй рассказ, а уже в начале следующего – третий. Работая над этим циклом (теперь я предпочитаю именовать его – роман в рассказах), я преследовал несколько целей. Во-первых – попытаться вернуть русскому языку звучание, «нащупать» глубинные эмоциональные корни славянской лексики при помощи особого построения предложений, фраз и диалогов, а не путем напихивания там и сям старорусских слов, как делают сейчас многие авторы (последний путь, на мой взгляд, ведет в тупик). Во-вторых – попытаться воссоздать тот неповторимый колорит юго-западных окраин славяно-романской Европы в момент уникального смешения различных этносов и культур, как, например, это происходило в Трансильвании, вернуть ощущение сказки, мечты, сна, пусть даже – бредового. Хочется надеяться, что мне удалось избежать дешевой стилизации, плоской лубочности и показной былинности, а также других калек и штампов, присущих фэнтэзи вообще, и "славянской фэнтэзи в частности.
Начиная писать роман, я как-то не думал о том, как я его назову. Название «Осенний Лис» пришло само собой, и прочитав первые несколько рассказов (всего я надеюсь написать двенадцать), прямо скажем, трудновато понять, что тут к чему. Ничего не поделаешь, прошу пока поверить мне на слово – смысл в этом названии есть, хотя и не до конца понятен даже мне самому (тем интереснее!).
Чем дальше я заходил в своем творчестве, тем все более и более странные вещи откалывало мое подсознание. Так например, я до сих пор не могу понять не только, откуда взялось это имя – Жуга, но и каким образом он умудрился стать главным героем. Вообще-то, им должен был стать Реслав, но история Гаммельнского Крысолова, давно меня интересовавшая, положила начало дальнейшим приключениям именно Жуги, а далее пошло по нарастающей. Кстати, изначально я понятия не имел, что есть и для чего служат его браслет и камень. Все толкование пришло потом само собой, как будто так и было задумано, мне порой даже слегка не по себе становилось. К слову говоря, наименование племени Жуги («волохи» ) я придумал сам, клянусь. Вообразите же, каково было мое удивление, когда рассказу этак к пятому я вычитал не то в БСЭ, не то в Брокгаузе, что такой народ действительно существовал, и не где-нибудь, а в Трансильванских Альпах (горцы!), а до них там жили… кельты. Вот так вот.
Определенно мир, в котором живут и действуют герои моего романа, во многом исторически неточен, и прошу меня за это не бить. Да, я знаю, что викинги и ганзейцы редко встречались, и возможно, не встречались вовсе, что галицизм "выf появился в германских диалектах гораздо позже (равно как и кожаные кресла в Германии), что реальный граф Дракула – Владислав Цепеш жил в более позднее время, и табак еще не был в употреблении. Таких несоответствий в романе множество. Не спешите набивать все сорок бочек арестантов – я всего лишь создавал мир, где все немного не так, как было на Земле. В конце концов, ведь и волшебство там не совсем такое, как у нас.
Я благодарен польскому писателю Анджею Сапковскому за Геральта – ведьмака, и надеюсь, он (Сапковский) простит мне то, что я воспользовался готовым образом его героя в одном из моих рассказов. Ведьмак в «Робком десятке» так походил на Геральта, что меня все равно попеняли бы столь явным сходством. Я мучился этой проблемой до тех пор, пока вдруг не понял, что это и есть Геральт, и все сразу стало на свои места.
Большинство наговоров, рифм и стихов написал я сам. Стихотворение «Три слепых мышонка» взято мною из «Сказок Матушки-Гусыни». Ни один из существующих его переводов меня не устроил, и в тексте приведен мой собственный вариант. Смею думать, что он наиболее соответствует оригиналу, как по форме, так и по содержанию. Я благодарен также Дмитрию Ревякину за его «Колесо», Мише Борзыкину за стихи из песни «Шествие рыб», Егору Летову – за песни, мысли и многое другое в «Законе…», Вячеславу Бутусову и Илье Кормильцеву за песни «Последний человек на Земле», «Как падший ангел» и «Белые волки», фрагменты из которых я использовал в рассказе «Башня ветров», и Владимиру Высоцкому, чей «Парус» пронизывает весь этот рассказ (если вы нашли его, честь вам и хвала, если нет – поищите. Может быть, я несколько излишне самоуверен, но порою мне казалось, что эта песня была им написана лишь для того, чтобы я впоследствии мог написать свою «Башню…»). И да простит меня Грин за Ассоль.
Еще мне хочется поблагодарить: Тима Аппензеллера за его книгу о гномах, безумного мечтателя Эдгара По, Ангела Каралийчева – за старинную болгарскую байку про двух братьев и медведя, Святослава Логинова – за статью о средневековой фармации, а также авторов стихов про паука и про мышку с сыром – стихи эти я прочитал когда-то в раннем детстве в журнале «Веселые картинки», и теперь уже не помню ни фамилии авторов, ни номера журнала, ни даже года, когда это произошло.
Я не пытался создавать в своих произведениях какой-то особый мир – он создавался сам. Здесь все – правда, до последнего слова, ибо придумать можно было бы и поинтереснее. И я не виноват, что где-то там идет к своей далекой и непонятной цели рыжий ведун со странным именем Жуга, чья жизнь так тесно переплелась с моей; идет туда, где ночи напролет танцуют рыжие лисы осени, и над ними та же Луна, где оставил свои следы человек в год, когда я родился. И пока он так идет, рассказы эти будут появляться.
Это все, что я могу сказать. Надеюсь, это не конец, и потому
До встречи.
Искренне ваш,
Дмитрий СКИРЮК
КОРОТКО О СЕБЕ
Родился 10 ноября 1969 года в городе Березники, в 1986 году окончил школу, в 1996 – Пермский Государственный Университет по специальности биология. Литературным творчеством серьезно занимается с 88 года.
Настольная книга – Герман Мелвилл «Моби Дик».
Любимые писатели-классики: Н.В.Гоголь, А.П.Чехов, О.Генри, Тэффи, Генри Райдер Хаггард,
Роберт Льюис Стивенсон,
Льюис Кэрролл.
Любимые писатели-фантасты: Станислав Лем, Джек Вэнс, Клиффорд Саймак, Роберт Лин Асприн, Анджей Сапковский, Дж.Р.Р.Толкин. Аркадий и Борис Стругацкие, Роджер Желязны, Андрей Лазарчук, Борис Штерн, а также мистер Олди (Громов Ладыженский) и Мария Семенова, если только они будут продолжать также хорошо, как начали (а они, похоже, продолжают…).
Любимая музыка: БГ и «Аквариум», «Калинов Мост», Tom Waits, The Cure, Yello, The Beatles, Dead Can Dance, Cocteau Twins, Nick Cave, Sting, ирландская и шотландская фолк-музыка.
Любимые композиторы-классики: А.Вивальди, П.И.Чайковский, В.А.Моцарт, Дж.Б.Перголези.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. «Ранние рассказы» (1989-1990)
2. «Дети Капитана Гурея» (в соавторстве с В.Новокшоновым) (1989-1991) – роман.
3. «Старков и другие безумства» (в соавторстве с А.Михалычем) (1993) – повести и рассказы.
4. «Прививка против приключений» («Дети Капитана Гурея II» ) (1992-1994) – роман.
5. «Фантазилки» (1990-1995) – рассказы.
6. «Осенний Лис» (1994-1997) – роман.
ПУБЛИКАЦИИ
На компакт-диске «Библиотека в кармане» (компиляция, изданная в конце 1996 года) каким-то «левым» образом был издан «Старков». Автор был обижен отсутствием гонорара, хотя и весьма польщен тем, что попал в одну компанию с Желязны, Айзеком Азимовым, Полом Андерсоном, бр. Стругацкими, Андре Нортон и (о, боже!) с самим Шекспиром. Диск заведомо «пиратский», стоит дешево и любой обладатель компьютера и CD-Rom'а может прочесть наши с Михалычем творения, помещенные почему-то в раздел «Юмор программистов». Автор вынужден официально заявить, что ни Скирюк, ни Михалыч программистами никогда не были, и вряд ли будут (хотя полностью ручаться за Михалыча он, конечно, не может).
Постоянный адрес местожительства временно отсутствует. Письма, телеграммы, гонорары и подарки слать по адресу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86