— Это произошло с Ктучиком, — закончил Гарион. — Он так боялся того, что может произойти, если Шар попадет ко мне в руки, что преступил черту и попытался его уничтожить.
В темноте снова завыла гончая, и с другой стороны донесся ответный вой.
— Они приближаются, — шепнул Гарион. — Надеюсь, тетушка Пол успеет вовремя.
Но Закет все еще размышлял над услышанным от Гариона.
— Ты имеешь в виду, — спросил он, — что Ктучика убил Шар, а не Белгарат?
— Нет. Это был не Шар, а вселенная. Вы хотите углубиться в теологию?
— В этой области я еще больший скептик и невежда.
— Но именно этого вы не должны себе позволять, Закет, — серьезно сказал Гарион. — Вы должны верить. Иначе мы проиграем, а вместе с нами весь мир — причем навсегда.
Гончая завыла еще ближе.
— Говорите тише, — шепотом предупредил Гарион. — У гончих отличный слух.
— Я не боюсь собак, Гарион, какими бы большими они ни были.
— Это ошибка. Страх — одна из вещей, которая позволяет нам оставаться в живых. Ладно, слушайте дальше. Насколько я понимаю, все происходило так. Ул создал вселенную.
— А я думал, она просто возникла из ничего.
— Так оно и было, но осуществил это Ул. Потом он объединил свои мысли с сознанием вселенной и родились семь богов.
— А гролимы утверждают, что все создал Торак.
— Торак хотел, чтобы они в это верили. Это одна из причин, по которой мне пришлось убить его. Торак думал, что вселенная принадлежит ему и что он более могуществен, чем Ул. Но он был не прав — вселенная не принадлежит никому. Она принадлежит только себе и устанавливает свои правила.
— Она?
— Разумеется. Вселенная — мать всего: вас, меня, этого камня, даже мертвого дерева, за которым мы прячемся. Очевидно, мы все связаны друг с другом, и вселенная не допускает уничтожения однажды созданного. — Гарион снял шлем, взъерошил волосы на вспотевшей голове и вздохнул. — Я очень сожалею, Закет. Все это свалилось на вас слишком быстро, но у нас нет времени на подготовку. По какой-то причине мы с вами участвуем в этом. — Он криво усмехнулся. — Боюсь, мы оба не подходим для этой задачи, но наша мать нуждается в нас. Вы готовы к этому?
— Я готов ко многому, — равнодушно отозвался Закет. — Учитывая то, что говорила Цирадис, я все равно не надеюсь выпутаться из этого живым.
— Вы уверены, что вы не арендиец? — с подозрением осведомился Гарион. — Вся идея заключается в том, чтобы жить, а не умереть, Закет. Смерть — это поражение. Вы не должны умирать. Голос говорил мне, что вам предназначено в этом участвовать. Думаю, мы движемся прямиком к последнему ужасу. Вы сможете поддерживать меня, когда мы туда доберемся.
— Голос?
— Он здесь. — Гарион постучал себя по лбу. — Я объясню это позже. Сейчас вы уже получили достаточно сведений, чтобы поразмышлять над ними.
— Ты слышишь голоса? Знаешь, для таких людей есть определенное название.
Гарион улыбнулся.
— Я не сумасшедший, Закет. Иногда я бываю немного рассеянным, но при этом в состоянии отличить реальность от фантазий.
Внезапный звук подобно взрыву отозвался в голове у Гариона.
— Что это было? — воскликнул Закет.
— Вы тоже слышали? — удивился Гарион. — Но вы не должны были слышать этот звук!
— Как я мог не слышать, когда от него дрогнула земля? Смотри, Гарион. — Закет указал на север, где огненный столб поднимался к облачному, лишенному звезд небу. — Что это?
— Тетушка Пол что-то сделала. Но она никогда не действовала так неуклюже. Слушайте!
Вой гончей, звучавший все ближе и ближе, внезапно перешел в отрывистый скулящий лай.
— Возможно, звук скверно подействовал на ее уши, — предположил Гарион. — Во всяком случае, на мои он подействовал именно так.
Гончая залаяла снова, к ней присоединились другие. Звуки начали удаляться к северу, где огненная колонна тянулась к небу.
— Давайте вернемся, — сказал Гарион. — Не думаю, что нам нужно продолжать наблюдение.
Белгарат и Белдин выглядели бледными и потрясенными. Даже Дарник казался испуганным.
— Она с шестнадцати лет не устраивала такого шума, — промолвил Белдин. Он с подозрением взглянул на Дарника. — Может, ты ее обрюхатил?
Даже в темноте Гарион увидел, как покраснел от гнева его друг.
— Какое это имеет отношение? — спросил Белгарат.
— Это всего лишь моя теория, — ответил Белдин. — Я не могу ее доказать, потому что Полгара — единственная волшебница, которую я знаю, и она никогда еще не была беременной.
— Уверен, что со временем тебе удастся это объяснить.
— Это не так уж сложно, Белгарат. В теле женщины происходят изменения, когда она носит ребенка. Это отражается также на ее эмоциях и мыслительном процессе. Чтобы собрать воедино волю, требуются спокойствие и сосредоточенность. А беременной женщине этого может недоставать. Понимаешь… — Он продолжал подробно описывать физические, эмоциональные и интеллектуальные изменения во время беременности.
Вскоре Сенедра и Бархотка удалились, забрав с собой Эрионда. Через минуту за ними последовал Дарник.
— Ты сам все это вычислил? — спросил Белгарат.
— Я думал об этом, наблюдая за пещерой, где Зедар прятал Торака.
— Значит, создание теории заняло у тебя пятьсот лет?
— Я хотел быть уверенным, что предусмотрел все возможности, — пожал плечами Белдин.
— Тогда почему ты просто не спросил Пол? Она бы сразу же тебе ответила.
Белдин быстро заморгал.
— Я об этом не подумал, — признался он. Белгарат отошел, качая головой. Спустя некоторое время они услышали хриплый вопль, донесшийся с запада.
— Всем лечь и не двигаться! — прошипел Белгарат.
— Что это такое? — воскликнул Закет.
— Тише! — шепнул Белдин. — Она вас услышит!
Наверху появилось оранжевое пламя и послышалось хлопанье огромных крыльев. В небе пролетел дракон, рыча и изрыгая огонь.
— Что это? — повторил Закет.
— Зандрамас, — прошептал Гарион. — Говорите тише. Она может вернуться.
Они молча ожидали.
— Вроде бы она полетела на шум, который устроила Пол, — тихо произнес Белгарат.
— По крайней мере, она ищет не нас, — облегченно вздохнул Шелк.
— Во всяком случае пока.
— Значит, это был не настоящий дракон? — спросил старика Закет.
— Конечно нет. Гарион прав — это была Зандрамас, принявшая иное обличье.
— Не отдает ли это некоторым хвастовством?
— Зандрамас не может долго обходиться без показухи. Очевидно, тут сказывается то, что она все-таки женщина.
— Я все слышу, Белгарат, — донесся с дальнего конца поляны угрожающий голос Сенедры.
— Возможно, я неудачно выразился, — попытался оправдаться старик. Белоснежная сова вылетела из мертвого леса, покружила над огнем и приняла человеческий облик.
— Что ты там натворила, Пол? — спросил ее Белгарат.
— Я нашла потухший вулкан, — ответила она, забирая свой плащ у Дарника и набрасывая его на плечи, — и пробудила его. Гончие побежали выяснять, в чем дело?
— Почти сразу же, — заверил ее Гарион.
— И Зандрамас тоже, — добавил Шелк.
— Да, я ее видела. — Полгара улыбнулась. — Все сработало, как надо. Зандрамас скоро доберется туда, обнаружит там гончих и решит, что с ними делать. Не думаю, чтобы они побеспокоили нас еще раз, а когда Зандрамас узнает, что произошло на самом деле, то лопнет с досады, узнав, что помогла нам.
— Значит, ты нарочно действовала так неловко, Пол? — спросил Белгарат.
— Конечно. Я хотела создать как можно больше шума, чтобы отвлечь гончих и гролимов, которые могли оказаться поблизости. А появление Зандрамас оказалось дополнительным приятным сюрпризом. Не мог бы ты снова развести огонь, дорогой? — обратилась она к Дарнику. — Думаю, теперь мы можем без опасений заняться ужином.
Рано утром они снялись с лагеря. Вулкан Полгары все еще извергал дым и пепел, делающие пасмурную погоду еще более мрачной. В воздухе пахло серой.
— Летать в таком небе маленькое удовольствие, — мрачно заметил Белдин.
— Но нам нужно знать, что делается впереди, — сказал ему Белгарат.
— Понимаю, — огрызнулся Белдин. — Я же не идиот! Просто я констатировал факт. — Наклонившись, он превратился в ястреба и взмыл вверх, размахивая крыльями.
— Я отдал бы целое состояние за такого ястреба, — с завистью произнес Закет.
— Вам было бы нелегко обучить его, — заметил Белгарат. — Это не самая послушная птица в мире.
— А если бы вы попробовали накрыть его колпачком, он, возможно, откусил бы вам палец, — добавила Полгара.
Белдин вернулся около полудня.
— Готовьтесь! — крикнул он, едва успев превратиться в человека. — За этим холмом около десяти стражников храма! Они направляются сюда, и с ними гончая.
Гарион потянулся к мечу и услышал, как Закет выхватил из ножен свой клинок.
— Нет! — резко сказал он императору. — Оставайтесь в стороне!
— Ни за что, — ответил Закет.
— Я позабочусь о собаке, — сказал Сади и полез в висевший на поясе кисет за порошком, который он успешно использовал в Каранде.
Мужчины сели на лошадей и приготовили оружие. Эрионд увел женщин в лес. Гончая первой появилась на холме и остановилась, увидев их. Затем она повернулась и побежала назад.
— Теперь они знают, что мы здесь, — сказал Белгарат.
На вершине холма появились стражники. Гарион заметил, что у них нет копий, но каждый всадник в кольчуге держал в руке меч и имел при себе щит. Они задержались на мгновение, чтобы оценить ситуацию, затем устремились в атаку. Гончая неслась впереди, угрожающе рыча. Сади пришпорил лошадь и понесся ей навстречу с горстью порошка в руке. Когда гончая приподнялась на задних лапах, чтобы стащить евнуха с седла, Сади хладнокровно швырнул порошок прямо ей в морду. Гончая затрясла массивной головой, пытаясь прочистить глаза. Затем она чихнула, выпучила глаза и побежала назад, жалобно скуля.
— Вперед! — скомандовал Гарион и понесся навстречу стражникам.
Они были более серьезными противниками, чем даршивские солдаты, и о том, чтобы церемониться с ними, нечего было и думать. Впереди скакал на могучем коне стражник огромного роста, но Гарион вышиб его из седла одним ударом меча Железной Хватки.
Гарион слышал слева от себя удары стали о сталь, но не решился повернуться. Он выбил из седла еще двух стражников, а Кретьен налетел на лошадь третьего, опрокинув наземь и коня, и всадника. Прорвавшись сквозь ряды врагов, Гарион повернулся назад.
Двое стражников теснили Закета с двух сторон — третьего он уже успел уложить. Гарион пришпорил Кретьена, намереваясь прийти на помощь другу, но Тоф подоспел раньше его. Одной ручищей он выдернул из седла стражника и хватил его головой о придорожный валун. Закет ловко парировал два удара второго противника, а затем проткнул его насквозь.
Кинжалы Шелка также вершили свою смертоносную работу. Один из стражников скакал кругами, согнувшись в седле и вцепившись в торчащую из его живота рукоятку. Ловкий маленький драсниец перепрыгнул со своей лошади на лошадь другого стражника, оказавшись у него за спиной, и вонзил кинжал ему в шею. Изо рта несчастного хлынула кровь, и он замертво рухнул на землю.
Оставшиеся два стражника попытались ускользнуть, но Белдин устремился на них с дубиной и топором. Оба свалились с лошадей и остались лежать в дорожной грязи.
— С вами все в порядке? — спросил Закета Гарион.
— Все отлично, Гарион. — Однако император тяжело дышал.
— Ваша ловкость как будто возвращается.
— Кое-что помогло мне вспомнить, как закипает кровь в разгар битвы. — Закет окинул взглядом неподвижные тела. — Когда все это кончится, я, пожалуй, прикажу распустить гролимскую церковь. Армии религиозных фанатиков вызывают у меня раздражение.
— Кто-нибудь спасся? — спросил Шелк, оглядываясь вокруг.
— Ни один, — ответил ему Дарник.
— Прекрасно. Нам не нужно, чтобы кто-то из них отправился за подмогой. — Шелк нахмурился. — Что они делали так далеко на юге?
— Возможно, пытались отвлечь даршивские войска от основной части армии Урвона, — ответил Белгарат. — Думаю, нам следует быть повнимательнее. Солдаты могут появиться в любой момент. — Он обернулся к Белдину. — Почему бы тебе не посмотреть, чем заняты люди Урвона и где находятся даршивцы. Нам вовсе не улыбается оказаться между ними.
— Это потребует времени, — отозвался горбун. — Даршива велика.
— Тогда лучше приступай немедленно.
Ночью они укрылись в развалинах очередной деревни. Белгарат и Гарион обследовали окрестности, но никого не обнаружили. На следующее утро два волка устремились впереди группы всадников, но также никого не встретили.
Белдин вернулся уже под вечер.
— Урвон обошел вашу армию с флангов, — сообщил он Закету. — У него имеется, по крайней мере, один генерал, который имеет понятие о военном искусстве. Сейчас его войска в Далазийских горах и движутся к югу форсированным маршем. Атеске пришлось остаться на берегу, чтобы встретить даршивцев и их слонов.
— А ты видел Урвона? — спросил Белгарат. Белдин разразился трескучим хохотом.
— О да! Он, похоже, окончательно спятил. Две дюжины солдат таскают его на троне, а он показывает фокусы, чтобы продемонстрировать свою божественную природу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47