– Непохоже, – проворчал Гуннар, поддерживая его за плечи. – Во всяком случае, с виду не скажешь.
Поерзав на теплой земле, Джастин огляделся. Небо над головой было сумрачным, каким бывает после полудня в конце зимы. Начинался дождь. Когда на дорогу упали первые тяжелые капли, над ней поднялся пар. На месте кареты остался комок вздыбленного, сплавленного с металлом камня.
– Здесь ощущается хаос, – заметил Гуннар.
– Так и должно быть. Он скован гармонией, но все равно присутствует в этих скалах – и в немалом количестве. Так что нам, наверное, лучше двинуться в путь. В таком месте лучше надолго не задерживаться.
Он выплюнул пепел и мокрым рукавом вытер кровь, сочившуюся из пореза на руке.
– А есть такое место, где тебе стоит задержаться подольше? – спросил Гуннар с натянутым смешком и помог брату встать.
Поддерживая один другого, они спустились к дороге и добрались до поворота. Пони и мул немного отбежали назад, но оставались на виду.
Джастин вздохнул, надеясь, что животные не слишком перепугались – гнаться за ними не было сил. На миг он оглянулся на обгоревший склон. От обоих металлических стержней не осталось и следа.
«Что же это за сила, способная обращать железо в пар, даже если общий уровень хаоса и гармонии в мире понижен? Какой энергией одарил меня Наклос?»
– Эй, – оторвал его от раздумий Гуннар. – Нам надо поймать лошадей.
– Знаю, – отозвался Джастин.
– Я рад, что ты пошел за мной.
– Я тоже.
Они побрели по направлению к животным. Дождь поливал дорогу, и над еще не остывшими камнями поднимался пар.


155

Алтара поклонилась Совету.
– Можем мы выслушать твой доклад, глава инженеров?
– Я уже представила вам свои соображения в письменном виде. Однако если мне будет позволено суммировать…
– Да, именно об этом мы и просим, – с кивком промолвила Кларис.
– Какова бы ни была природа разрушений в Кандаре…
– Ты имеешь в виду разрушения в Фэрхэвене, – уточнил Рилтар.
– Не только. Как я полагаю, последствия случившегося в Фэрхэвене сказались на всем Кандаре, да и не на нем одном. Приливная волна, смывшая в океан треть старого Найлана, имеет то же происхождение. Однако, на мой взгляд, все это – включая даже уничтожение Белого Города – не более чем побочные эффекты. Первоначальная цель была иной.
Три члена Совета переглянулись и посмотрели на сидевшего за одним столом с ними Турмина.
– Так какова же, по-твоему, была эта изначальная цель? – требовательно спросила Кларис.
– Уменьшение количества свободного хаоса в мире.
– Похвальная цель, – заметил Рилтар с нескрываемой иронией. – Жаль только, что результат оказался прямо противоположным. Не говоря уж о понесенных нами убытках. Убытках, позволю себе заметить, весьма значительных.
– Не совсем так, – позволила себе возразить Алтара. – В определенном смысле цель была достигнута, поскольку созданный Белыми центр сосредоточения хаоса уничтожен, и ныне, согласно свидетельству уважаемого магистра Турмина, такового сгустка хаотической энергии не существует.
– Значит ли это, что случившееся уменьшило мощь как гармонии, так и хаоса? – спросила Дженна.
– Именно, – вмешался Турмин. – Молодой Джастин сделал то, что считалось невозможным. Каким-то образом ему удалось гармонизировать свет, имеющий изначально хаотическую природу, и сфокусировать этот гармонический луч на точке средоточия хаоса.
– Он проделал это в одиночку?
– Да, – сказала Алтара.
– Именно это сделано им одним, – одновременно с ней произнес Турмин.
– Глава инженеров, каковы будут последствия случившегося для Могучей Десятки?
Алтара глубоко вздохнула:
– Возможно, нам удастся дегармонизировать большую часть черного железа, снятого с кораблей. Если Турмин прав, нам удастся построить три корабля меньшей мощности, чем прежние… после того, как удастся восстановить инженерные мастерские. Недавно, – тут она покосилась на Рилтара, – они сильно пострадали. Скорость этих малых судов почти не уступит прежней, что же до вооружения… В новых обстоятельствах для обеспечения безопасности на море нам хватит и легких пушек.
– Как? – удивился Рилтар. – Что может поделать одна пушчонка с хаморианским пароходом длиной больше двухсот локтей?
– Такие пароходы больше в море не выйдут. Джастин уничтожил большую часть концентрированной гармонии в мире, и черное железо утратило заметную долю прежней прочности. Ныне ни один котел не выдержит давления, необходимого для того, чтобы привести в движение гигантское судно. Да и сталь не может сдерживать напор хаоса столь действенно, как раньше.
– Но речь идет о нашей торговле… нашем морском могуществе! Нам необходимо восстановить военный флот! – воскликнул Рилтар.
– На то, чтобы первый маленький корабль Доррина сменила Могучая Десятка, Черному Братству потребовалось больше трех столетий.
– Я хотел бы кое-что добавить, – промолвил Турмин, и взоры советников обратились к нему. – У меня два вопроса, – начал он. – Первый: стоит ли нам вкладывать силы и средства в то, что, как теперь ясно всему миру, можно уничтожить? И второй – стоит ли воссоздавать существовавшее раньше, после того как стало известно, что наращивание нашей мощи влекло за собой все большее и большее усиление хаоса в Кандаре?
Алтара медленно кивнула.
– Мне понятно, что ты имеешь в виду, – отозвалась Дженна. – Могу дополнить твои вопросы своим. Можем ли мы позволить себе обложить нашу торговлю целевыми налогами на создание военного флота, в то время как большинству купцов и судовладельцев и без того придется потратиться на переоборудование кораблей? Я уж не говорю о том, что нам и без того предстоят огромные расходы на восстановление разрушенной части Найлана.
– Глава инженеров, желаешь ли ты добавить что-либо к сказанному?
– Мы непременно построим небольшой корабль, который сможет работать в условиях нынешнего соотношения хаоса и гармонии. Это можно сделать без привлечения дополнительных средств, поскольку понятно, что рассчитывать на крупные ссуды в ближайшее время не приходится. Что же до большего, то нам хотелось бы удержаться в разумных пределах, на что и указал магистр Турмин. Ныне всем ясно, что иной подход чреват нежелательными последствиями. У меня все.
– Благодарю, – сказала Кларис. – Ты можешь идти. Ты также, магистр Турмин. Писцы, вы тоже свободны.
Когда покой опустел, Кларис повернулась к Рилтару:
– Советник, кажется, это ты утверждал, что Джастин одержим? Но так ничего и не предпринял. А теперь он наверняка останется в Кандаре, вне нашей досягаемости.
– На сей счет нам ничего не известно, – возразил Рилтар. – Кроме того, припомни, именно я выражал озабоченность по поводу его поведения.
– О чем вообще вы спорите? – пожала плечами Дженна. – Что мы могли поделать с ним, если он так могуч?
– Надо было действовать, пока он не достиг вершины могущества, – не унималась Кларис. – А наше бездействие обернулось для нас потерей не только боевых кораблей, но и значительной части торгового флота. Сколько судов, стоявших в Найлане, Лидьяре, Ренклааре и других портах, были унесены в море и затонули?
– Я первый указал на то, что он опасен, – оправдывался Рилтар. – И я же пострадал: мою контору и склад смыло в океан.
– Рилтар, большая часть твоих товаров хранится в Хаморе, да и суда твои, по большей части, стояли там же! – сурово указала Кларис.
Дженна торжествующе усмехнулась.
– Ты один располагал достаточными сведениями, но вместо того, чтобы принимать меры, занимался болтовней.
– А разве не ты постоянно поддерживала его? – возмутился Рилтар.
– Я? Поддерживала? Можно поднять протоколы: мы обе лишь утверждали, что не имеем сведений, позволяющих предпринять сколь бы то ни было решительные действия. А ты их имел, но утаил от Совета. Имел, иначе все твои возражения были бы лишены смысла. А утаил затем, чтобы одному оказаться в выигрыше.
– К чему ты клонишь?
– К твоей отставке во благо Отшельничьего.
– Что?
– Не сомневаюсь, – решительно заявила Кларис, – что мы вскоре получим доказательства того, что ты из корыстных побуждений утаил от Совета важную информацию, помешав тем самым предотвратить существенные неприятности.
– Тем паче, – подхватила Дженна, – что ты предусмотрительно увел свои суда из Найлана, не сказав ни слова своим конкурентам, вроде Хослида. В результате он остался без кораблей, а ты – только без двигателей.
– Вы обе сошли с ума! – вскричал Рилтар, переводя взгляд с одной женщины на другую. – Вы не можете так поступить!
– Очень даже можем, – рассмеялась Дженна. – И мы в своем уме, будь спокоен. Более того, советуем тебе как можно скорее покинуть Отшельничий. Иначе у твоих дверей может собраться толпа разорившихся по твоей вине торговцев, и мы за твою безопасность не поручимся.
– Рилтар, – сурово произнесла Кларис, – сан советника обременяет принявшего его обязанностью действовать во благо Отшельничьего. Ты слишком часто удерживал нас от каких-либо действий, находя веские причины, и всякий раз это бездействие оборачивалось личной выгодой для тебя. На сей раз мы последуем твоему примеру и не станем предпринимать ничего, кроме одного-единственного: расскажем людям правду о твоей роли в случившемся.
Рилтар утер лоб.
– Если ты немедленно уйдешь в отставку, – с улыбкой произнесла Дженна, – мы выступим с официальным заявлением не раньше, чем через день. Хотя силы Белых подорваны, в некоторых местах – таких как Сарроннин или Сутия, – там, где хаос не был слишком концентрирован, их влияние может сохраниться. Возможно, ты найдешь эти земли… более подходящими тебе по духу. Рекомендую учесть.
Рилтар перевел взгляд с одной женщины на другую, понурился и взялся за лежавшее перед ним перо.


156

Стоя на побережье моря примерно в кай к югу от главного причала Лидьяра, Джастин наблюдал за тем, как на волнах Большой бухты играют лучи проглянувшего впервые за почти восемь дней солнца. Наконец, с дороги к нему спустился Гуннар.
– Контрабандисты доставят меня на Край Земли. Они говорят, что найланский порт закрыт, поскольку большую часть портовых сооружений смыло в море. Ты ничего не делаешь наполовину, брат.
– Есть вещи, которые просто нельзя делать частично, – печально улыбнулся Джастин.
– Ты по-прежнему смотришь на случившееся с точки зрения Предания? Но правдиво ли само Предание?
– В достаточной степени. Вспомни, я ведь сам видел ангела.
– То ли я запамятовал, то ли ты забыл упомянуть об этой встрече.
– Возможно, всего ведь не упомнишь. Но дело даже не в этом. Наклосцы верят во всеобщую взаимосвязь вещей и явлений. Для них все неразрывно, и именно это не позволяет им пользоваться острыми орудиями. Всякое разделение, даже если оно необходимо, есть отрицание действительности и в качестве такового – источник боли. Крайности с этой точки зрения сходятся. Полная гармония есть стерильность и неподвижность, а следовательно, смерть, тогда как чистый хаос есть буйство, разрушение… и опять же смерть. Короче говоря, все были не правы – кроме меня. Это позволяет понять высказывание одной древней целительницы, Лидии. Она говорила маршалу Западного Оплота, матери Креслина, если ты помнишь…
– Помню. Можешь ты дойти до сути, пока корабль не отчалил без меня?
– Не отчалит. Им нужны твои денежки. А тебе, Гуннар, необходимо кое-что узнать, иначе мне придется самому вернуться на Отшельничий и заняться твоим просвещением. Так вот, речь шла о том, что Дайлисс и Риесса сотворили, по словам Лидии, величайшее благо и величайшее зло одновременно. Суть этого туманного высказывания не в возвышении Фэрхэвена и Отшельничьего, а в разделении хаоса и гармонии. С одной стороны, это позволило постичь суть гармонии и в таковом качестве может расцениваться как благо, однако подобно всякому разделению повлекло за собой боль. Тут наклосцы совершенно правы. Посмотри вокруг – боль еще не улеглась.
– Но сдается мне, она возникла не без твоего участия.
Поискав вокруг глазами и чувствами, Джастин нырнул под куст и вытащил оттуда черепаху.
– Отпусти ты ее, – взмолился Гуннар.
– Минуточку.
Джастин поднес черепаху, втянувшую голову под панцирь, к камню, на который облокотился Гуннар, и сказал:
– Следи за тем, что я буду делать. Не глазами, а чувствами.
– Опять какая-то уловка?
– Вроде того. Ты просто следи.
Очистив свое сознание от случайных мыслей, он начал выстраивать поток порядка вокруг маленькой зеленой черепашки, стараясь при этом ее не напугать.
Глаза Гуннара расширились.
– Как…
– Ты просто почувствуй это…
Гуннар продолжал наблюдать, едва веря собственным чувствам.
– Уловил структуру? – спросил Джастин.
– Пожалуй, да.
– Вот и хорошо.
Джастин положил черепашку на песок. Некоторое время она лежала неподвижно, а потом из-под панциря показались голова и ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86