И уж моя Кэт точно не похожа на свой оригинал.
– Откуда тебе знать?
– По правде говоря, меня это совсем не занимает.
– Я просто любопытная, вот и все.
– Как и он, – с улыбкой сказал Алекс. – Из-за чего имел очень много неприятностей.
* * *
Из Нанта в Авиньон они ехали в поезде на воздушной подушке; плавное движение состава успокаивало и расслабляло.
– Я рада, что мы сумели выбраться, – сказала Джейни. – Знаю, тебе пришлось выкраивать время, но это правильно.
– Пару недель «МедГлоб» может обойтись и без меня. По-моему, в конце концов я научился передоверять другим часть работы. Больше мне не кажется, что необходимо за всем надзирать лично. Там есть прекрасные работники, которые присмотрят за делами в мое отсутствие.
– Хорошо. Невозможно все делать самому. Когда ты только начинал, твоя одержимость вызывала у меня беспокойство. Мне никогда не приходилось видеть человека, который так горел бы на работе.
– Тогда отдельные ячейки «Коалиции» все еще продолжали существовать. Я должен был спасать мир, мама. – Алекс засмеялся и нежно сжал ее руку. – Это у меня в крови, помнишь? В самых разных смыслах.
– Как я могу забыть?
Глядя в окно на проносящийся мимо пейзаж, Джейни вспоминала, как Алекс шаг за шагом продвигался по пути своего прототипа. Нынешний мир стал гораздо безопаснее, потому что люди, воплощающие в жизнь его идею – конкретно «МедГлоб», – отслеживали все всплывающие микробы и безжалостно преследовали тех, кто разрабатывал какую-либо пакость.
– Ты скучаешь по Ги и Кэт? – спросила она.
– О, да. Однако у Сары все под контролем. Они, скорее всего, не скучают по мне.
Донесшийся из громкоговорителя синтезированный голос сделал объявление на нескольких языках:
– Следующая остановка Монпелье.
Как будто вырванное из сердца древнего города, чопорное здание с подчеркнуто острыми углами, в котором размещалась университетская библиотека, выглядело нелепо. Мать и сын по очереди приложили ладони к считывающему устройству; ворота открылись.
– «Хирургия» Ги де Шальяка, – сказал Алекс библиотекарше.
– Наверху, – ответила женщина.
Они поднялись на эскалаторе на второй этаж и, следуя указателям, нашли отдел исторических рукописей. Мягкий свет падал на витрину, в которой была выставлена интересующая их рукопись. Табличка под ней сообщала, что это копия, обнаруженная в Нанте, в пятнадцатом столетии. Некоторое время они стояли перед витриной, просто читая название манускрипта.
ВО ИМЯ ГОСПОДА, СИМ ОТКРЫВАЕТСЯ СОБРАНИЕ МЕДИЦИНСКИХ СВЕДЕНИЙ В ОБЛАСТИ ХИРУРГИИ, СОСТАВЛЕННОЕ И ЗАВЕРШЕННОЕ В ГОДУ 1363 ОТ РОЖДЕСТВА ГОСПОДА НАШЕГО ГИ ДЕ ШАЛЬЯКОМ, ХИРУРГОМ И ДОКТОРОМ МЕДИЦИНЫ, ПРОШЕДШИМ ПОЛНЫЙ КУРС ОБУЧЕНИЯ В МОНПЕЛЬЕ…
– Хотелось бы мне прикоснуться к ней, – сказал Алекс.
– Ты это уже делал, – ответила Джейни.
– Нет, мама, это был он, – сказал ее сын с широкой улыбкой, и Джейни подхватила в унисон:
– Это был он.
* * *
– Все в точности, как он описывал. Я рад, что мы не смотрели никаких фотографий, прежде чем пришли сюда.
– Смотри, он белый.
– Так у него и сказано.
Он поднял взгляд и пальцем пересчитал башни. После папского дворца они прошли по узким улочкам с маленькими домами, где когда-то размещалось еврейское гетто.
– Бог мой, эти люди, похоже, были настоящими карликами, – заметил Алекс, стоя перед средневековым храмом.
Он прижал руку к символу святости на дверной раме и, наклонившись под притолокой, вошел внутрь. Перед возвышением, на котором стоял маленький аналой, тянулись ряды сидений. В небольшой комнате было тихо, спокойно; свет проникал через узкое окно над дверью. Пол был посыпан песком, и, глянув на свои ноги, Алекс спросил себя, какие ботинки были у человека, семьсот лет назад переступившего через этот порог.
* * *
Изучив карту Парижа, Джейни нашла нужное место.
– Площадь Пенлеве. Это здесь.
Особняк де Шальяка находился на расстоянии всего нескольких домов от музея де Клюни.
В камень внешней стены над воротами была врезана маленькая табличка.
– Музей де Шальяка, – прочел Алекс.
Вход во внутренний двор преграждали железные ворота, которые оказались заперты. Джейни позвонила в колокольчик; они подождали несколько минут, но никто не вышел.
Они обогнули двор и вышли на соседнюю улицу, совсем узкую, как большинство улиц в древних кварталах Парижа.
Поперек нее торчали металлические столбы, преграждающие въезд машинам. Джейни взяла сына за руку, повела его по улице и развернула таким образом, что прямо над ними оказалось слуховое окно.
– Наверно, на этом самом месте стояли Кэт и Гильом Каль. Он писал, что выглядывал из комнаты со слуховым окном. Это единственное, которое выходит на улицу.
* * *
«„Чаннел“ или судно?
Судно, конечно. Он путешествовал морем, значит, и нам нужно так же».
Однако их поездка из Кале – опять на судне на воздушной подушке, – протекавшая спокойно и быстро, мало походила на мучительную одиссею, которую пришлось пережить Алехандро. В Дувре они пересели на другой корабль и поплыли по Темзе мимо Кентербери. Когда они сошли на транзитном пирсе, их отвели на таможенный пост, через который обязаны были проходить все путешественники.
Они стояли, дожидаясь своей очереди. Джейни оглянулась.
– Здесь гораздо больше народу, чем в Хитроу.
Один за другим люди проходили в дверь с надписью «Считывающее устройство». Увидев ее, Джейни усмехнулась.
– Раньше эти слова означали нечто совсем иное.
В конце концов они сами прошли в дверь и оказались в комнате, где, собственно, и происходила процедура досмотра.
Перед ними в очереди были еще двое; инспектор на возвышении по какой-то причине замешкался, расспрашивая мужчину, стоящего перед ним на специально обозначенном месте. Они обменивались репликами; Джейни всего не слышала, но, судя по поведению обоих, разговор был не слишком приятный.
– Вакцинация… инфекционное заболевание… беременность…
Причина для отказа.
– Он не протягивает руку, – прошептала Джейни. – Интересно, почему?
Внезапно послышался звон колокольчика, и почти в то же мгновение металлические пластины пола скользнули вверх. Вместе с ними поднялись маленькие надувные манжеты и плотно обхватили ноги человека, лишая его свободы передвижения, но не причиняя вреда. В мгновение ока из двери выскочили два охранника с химическими ружьями, ринулись вперед и надели на несговорчивого путешественника надувные наручники. Один из охранников наклонился и дотронулся до чего-то на полу; надувные «кандалы» сморщились, выпуская воздух, и исчезли в полу. Охранники увели пленника; Алекс и Джейни ошеломленно наблюдали за происходящим.
Когда подошла их очередь, Алекс выступил вперед.
– Алекс Томас Макалестер, – сказал инспектор. – Приветствую вас в Англии, сэр.
Алекс отошел в сторону, настала очередь Джейни. Она вежливо ответила на вопросы инспектора, приложила ладонь к считывающему устройству и спросила:
– Не могли бы вы рассказать, что за проблема у того молодого человека, который был перед нами?
Пожилой инспектор наклонился вперед и игриво подмигнул ей.
– Есть основания подозревать, что этот малый беременный. – Он широко улыбнулся, довольный собственным хитроумием. – Беременный, да.
Что-то переключило рубильник в мозгу этого инспектора; что именно, им не суждено узнать. Как и то, что, возможно, эта маленькая предосторожность еще раз спасла мир.
Инспектор нажал кнопку, и в чипе на ладони Джейни появилась отметка о въезде в Англию. Потом он улыбнулся стоящему за ней человеку.
– Следующий.
* * *
Дубы, что примечательно, уцелели, хотя их возраст не вызывал сомнений – на изогнутых ветвях было совсем мало листьев, даже сейчас, в разгар лета. Джейни и Алекс прошли под аркой из сплетенных ветвей; от легкого ветерка затрепетали штанины их брюк.
– Дом стоял примерно там. – Джейни сделала жест в сторону места на расстоянии около тридцати ярдов.
– Судя по его запискам, чуть дальше.
– Судя по запискам, да. Но на самом деле… Это было симпатичное маленькое строение. Крытая соломой крыша, оштукатуренные стены, грубый деревянный пол. Просто позор, что пришлось его сжечь. Но у нас не было выбора – только так можно было остановить распространение заразы.
Они прошли в дальний конец поляны.
– Вот это место. – Джейни топнула ногой по участку земли рядом с торчащим из нее валуном. – Прямо здесь. Мы пробурили почву и вытащили маленький клочок рубашки. Остальное, скорее всего, по-прежнему здесь.
Алекс задумался, а потом, явно взволнованный, посмотрел на мать.
– Я хочу выкопать рубашку. Давай купим лопату.
Он повернулся, собираясь уйти, но Джейни потянула его за рукав.
– Алекс, нет.
– Здесь лежит часть меня.
– Понимаю. Но, пожалуйста, оставь все, как есть. Части тебя раскиданы по всему миру. Не физически, нет; части твоего воздействия. Ты продолжил начатое Алехандро Санчесом, смело подступаясь к решению проблем, за которые никто больше не рискует взяться, создавая новую технологию, новые методы… «МедГлоб» – замечательная организация, и это твое детище. А через тебя и его. Этого вполне достаточно. – Она помолчала. – По-моему, это будет лучший итог.
Алекс Томас Макалестер молча стоял на том месте, где более тридцати лет назад его «мать», Джейни Элизабет Кроув, выкопала крошечный клочок зараженной одежды и тем самым выпустила на улицы Лондона чуму. Рубашку, частью которой был этот клочок, во времена «черной смерти» закопал здесь человек, чей генетический материал использовали, чтобы Алекс появился на свет.
История завершилась.
– Пошли домой, – сказал он.
Глава 37
Август 1394 года
Чтобы заставить коня остановиться, сэру Джеффри Чосеру пришлось сказать по-французски:
– Arr?tez!
Дело в том, что этот конь, в отличие от оставшегося в Англии любимца Чосера, был обучен понимать лишь французские команды. Они остановились на затененной деревьями дороге, которая тянулась вдоль северного берега Луары, в нескольких милях к востоку от Нанта. Он держал в руке обветшалый пергамент. На нем было приведшее его сюда стихотворение, написанное почерком, который он безошибочно узнал даже спустя долгие годы.
Седовласая дама в годах, которая здесь обитает,
О прошедших давно временах каждый день вспоминает
И хотела бы знать, как ее старый друг поживает.
Сдался ли он, невзгодам судьбы уступая,
Или, как прежде, душа у него молодая.
Так о многом хотелось бы ей рассказать.
Она тяжко вздыхает: как бы его повидать?
Может, под дубами сплетенными им повстречаться?
Он бывал там, когда помогал ей к свободе прорваться.
Но, увы, в ту страну ей дорога закрыта.
Новый король, как и прежний, таит на нее обиду.
Скрыться от короля! Такого там не прощают
И снова повсюду охотничьих псов рассылают,
Но где она затаилась, они никогда не узнают.
Поэтому старому другу вот что она предлагает
(если он, как и прежде, подсказку легко разгадает):
В трех милях восточнее замка де Ре проходит дорога.
Там он ее и найдет – если на то будет воля Бога.
Внизу мирно текла река, в лесу чирикали птицы. Чосер услышал стук копыт, лишь когда конь оказался совсем рядом. Повернувшись на звук, он увидел человека в плаще с поднятым капюшоном, уверенно сидящего на серой в яблоках кобыле.
Он развернул коня и подскакал к всаднику.
Нет, к всаднице; она откинула капюшон и улыбнулась.
При виде ее у Чосера перехватило дыхание.
– Мадам… Каль.
– Да, я по-прежнему ношу это имя, сэр Джеффри.
Он рассмеялся.
– Вот не думал, что весть о моем рыцарском звании распространится так далеко.
– Все новости распространяются, дай только время.
Некоторое время он молча рассматривал ее. Тронутые сединой волосы в целом сохранили тот блестящий золотистый цвет, который он помнил со времен их молодости. На лице появились морщины, но меньше, чем он ожидал. Скулы были такие же высокие, губы полные, а голубые глаза блестели даже в полумраке леса.
– Ах, мадам, у меня просто дыхание перехватило, потому что вы по-прежнему прекрасны. Наверно, мне не следовало удивляться этому.
– Чистое везение, – ответила она, по-девичьи залившись краской. – Время пощадило меня, да и отец научил, как поддерживать здоровье, и я старательно следую его советам. Даже сейчас, когда его больше нет.
– О господи! Я не решаюсь спросить…
– В прошлом году у него случился удар.
– Мне очень жаль. Он был замечательный человек.
Она снова улыбнулась и кивнула.
– Хорошая смерть, если это слово здесь уместно. Хотелось бы и мне уйти так же быстро.
– А ваш сын, как он поживает?
– Хорошо, с уверенностью могу сказать. Он живет со мной, не так далеко отсюда.
Чосер не знал, как сформулировать следующий вопрос, учитывая то, как необычно сложилась их жизнь.
– И чем он… занимается?
– Изготавливает мебель и другие вещи из дерева. С безупречным мастерством.
– В таком случае вам есть чем гордиться. Но вы никогда… В смысле, вы не…
– Вышла снова замуж?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
– Откуда тебе знать?
– По правде говоря, меня это совсем не занимает.
– Я просто любопытная, вот и все.
– Как и он, – с улыбкой сказал Алекс. – Из-за чего имел очень много неприятностей.
* * *
Из Нанта в Авиньон они ехали в поезде на воздушной подушке; плавное движение состава успокаивало и расслабляло.
– Я рада, что мы сумели выбраться, – сказала Джейни. – Знаю, тебе пришлось выкраивать время, но это правильно.
– Пару недель «МедГлоб» может обойтись и без меня. По-моему, в конце концов я научился передоверять другим часть работы. Больше мне не кажется, что необходимо за всем надзирать лично. Там есть прекрасные работники, которые присмотрят за делами в мое отсутствие.
– Хорошо. Невозможно все делать самому. Когда ты только начинал, твоя одержимость вызывала у меня беспокойство. Мне никогда не приходилось видеть человека, который так горел бы на работе.
– Тогда отдельные ячейки «Коалиции» все еще продолжали существовать. Я должен был спасать мир, мама. – Алекс засмеялся и нежно сжал ее руку. – Это у меня в крови, помнишь? В самых разных смыслах.
– Как я могу забыть?
Глядя в окно на проносящийся мимо пейзаж, Джейни вспоминала, как Алекс шаг за шагом продвигался по пути своего прототипа. Нынешний мир стал гораздо безопаснее, потому что люди, воплощающие в жизнь его идею – конкретно «МедГлоб», – отслеживали все всплывающие микробы и безжалостно преследовали тех, кто разрабатывал какую-либо пакость.
– Ты скучаешь по Ги и Кэт? – спросила она.
– О, да. Однако у Сары все под контролем. Они, скорее всего, не скучают по мне.
Донесшийся из громкоговорителя синтезированный голос сделал объявление на нескольких языках:
– Следующая остановка Монпелье.
Как будто вырванное из сердца древнего города, чопорное здание с подчеркнуто острыми углами, в котором размещалась университетская библиотека, выглядело нелепо. Мать и сын по очереди приложили ладони к считывающему устройству; ворота открылись.
– «Хирургия» Ги де Шальяка, – сказал Алекс библиотекарше.
– Наверху, – ответила женщина.
Они поднялись на эскалаторе на второй этаж и, следуя указателям, нашли отдел исторических рукописей. Мягкий свет падал на витрину, в которой была выставлена интересующая их рукопись. Табличка под ней сообщала, что это копия, обнаруженная в Нанте, в пятнадцатом столетии. Некоторое время они стояли перед витриной, просто читая название манускрипта.
ВО ИМЯ ГОСПОДА, СИМ ОТКРЫВАЕТСЯ СОБРАНИЕ МЕДИЦИНСКИХ СВЕДЕНИЙ В ОБЛАСТИ ХИРУРГИИ, СОСТАВЛЕННОЕ И ЗАВЕРШЕННОЕ В ГОДУ 1363 ОТ РОЖДЕСТВА ГОСПОДА НАШЕГО ГИ ДЕ ШАЛЬЯКОМ, ХИРУРГОМ И ДОКТОРОМ МЕДИЦИНЫ, ПРОШЕДШИМ ПОЛНЫЙ КУРС ОБУЧЕНИЯ В МОНПЕЛЬЕ…
– Хотелось бы мне прикоснуться к ней, – сказал Алекс.
– Ты это уже делал, – ответила Джейни.
– Нет, мама, это был он, – сказал ее сын с широкой улыбкой, и Джейни подхватила в унисон:
– Это был он.
* * *
– Все в точности, как он описывал. Я рад, что мы не смотрели никаких фотографий, прежде чем пришли сюда.
– Смотри, он белый.
– Так у него и сказано.
Он поднял взгляд и пальцем пересчитал башни. После папского дворца они прошли по узким улочкам с маленькими домами, где когда-то размещалось еврейское гетто.
– Бог мой, эти люди, похоже, были настоящими карликами, – заметил Алекс, стоя перед средневековым храмом.
Он прижал руку к символу святости на дверной раме и, наклонившись под притолокой, вошел внутрь. Перед возвышением, на котором стоял маленький аналой, тянулись ряды сидений. В небольшой комнате было тихо, спокойно; свет проникал через узкое окно над дверью. Пол был посыпан песком, и, глянув на свои ноги, Алекс спросил себя, какие ботинки были у человека, семьсот лет назад переступившего через этот порог.
* * *
Изучив карту Парижа, Джейни нашла нужное место.
– Площадь Пенлеве. Это здесь.
Особняк де Шальяка находился на расстоянии всего нескольких домов от музея де Клюни.
В камень внешней стены над воротами была врезана маленькая табличка.
– Музей де Шальяка, – прочел Алекс.
Вход во внутренний двор преграждали железные ворота, которые оказались заперты. Джейни позвонила в колокольчик; они подождали несколько минут, но никто не вышел.
Они обогнули двор и вышли на соседнюю улицу, совсем узкую, как большинство улиц в древних кварталах Парижа.
Поперек нее торчали металлические столбы, преграждающие въезд машинам. Джейни взяла сына за руку, повела его по улице и развернула таким образом, что прямо над ними оказалось слуховое окно.
– Наверно, на этом самом месте стояли Кэт и Гильом Каль. Он писал, что выглядывал из комнаты со слуховым окном. Это единственное, которое выходит на улицу.
* * *
«„Чаннел“ или судно?
Судно, конечно. Он путешествовал морем, значит, и нам нужно так же».
Однако их поездка из Кале – опять на судне на воздушной подушке, – протекавшая спокойно и быстро, мало походила на мучительную одиссею, которую пришлось пережить Алехандро. В Дувре они пересели на другой корабль и поплыли по Темзе мимо Кентербери. Когда они сошли на транзитном пирсе, их отвели на таможенный пост, через который обязаны были проходить все путешественники.
Они стояли, дожидаясь своей очереди. Джейни оглянулась.
– Здесь гораздо больше народу, чем в Хитроу.
Один за другим люди проходили в дверь с надписью «Считывающее устройство». Увидев ее, Джейни усмехнулась.
– Раньше эти слова означали нечто совсем иное.
В конце концов они сами прошли в дверь и оказались в комнате, где, собственно, и происходила процедура досмотра.
Перед ними в очереди были еще двое; инспектор на возвышении по какой-то причине замешкался, расспрашивая мужчину, стоящего перед ним на специально обозначенном месте. Они обменивались репликами; Джейни всего не слышала, но, судя по поведению обоих, разговор был не слишком приятный.
– Вакцинация… инфекционное заболевание… беременность…
Причина для отказа.
– Он не протягивает руку, – прошептала Джейни. – Интересно, почему?
Внезапно послышался звон колокольчика, и почти в то же мгновение металлические пластины пола скользнули вверх. Вместе с ними поднялись маленькие надувные манжеты и плотно обхватили ноги человека, лишая его свободы передвижения, но не причиняя вреда. В мгновение ока из двери выскочили два охранника с химическими ружьями, ринулись вперед и надели на несговорчивого путешественника надувные наручники. Один из охранников наклонился и дотронулся до чего-то на полу; надувные «кандалы» сморщились, выпуская воздух, и исчезли в полу. Охранники увели пленника; Алекс и Джейни ошеломленно наблюдали за происходящим.
Когда подошла их очередь, Алекс выступил вперед.
– Алекс Томас Макалестер, – сказал инспектор. – Приветствую вас в Англии, сэр.
Алекс отошел в сторону, настала очередь Джейни. Она вежливо ответила на вопросы инспектора, приложила ладонь к считывающему устройству и спросила:
– Не могли бы вы рассказать, что за проблема у того молодого человека, который был перед нами?
Пожилой инспектор наклонился вперед и игриво подмигнул ей.
– Есть основания подозревать, что этот малый беременный. – Он широко улыбнулся, довольный собственным хитроумием. – Беременный, да.
Что-то переключило рубильник в мозгу этого инспектора; что именно, им не суждено узнать. Как и то, что, возможно, эта маленькая предосторожность еще раз спасла мир.
Инспектор нажал кнопку, и в чипе на ладони Джейни появилась отметка о въезде в Англию. Потом он улыбнулся стоящему за ней человеку.
– Следующий.
* * *
Дубы, что примечательно, уцелели, хотя их возраст не вызывал сомнений – на изогнутых ветвях было совсем мало листьев, даже сейчас, в разгар лета. Джейни и Алекс прошли под аркой из сплетенных ветвей; от легкого ветерка затрепетали штанины их брюк.
– Дом стоял примерно там. – Джейни сделала жест в сторону места на расстоянии около тридцати ярдов.
– Судя по его запискам, чуть дальше.
– Судя по запискам, да. Но на самом деле… Это было симпатичное маленькое строение. Крытая соломой крыша, оштукатуренные стены, грубый деревянный пол. Просто позор, что пришлось его сжечь. Но у нас не было выбора – только так можно было остановить распространение заразы.
Они прошли в дальний конец поляны.
– Вот это место. – Джейни топнула ногой по участку земли рядом с торчащим из нее валуном. – Прямо здесь. Мы пробурили почву и вытащили маленький клочок рубашки. Остальное, скорее всего, по-прежнему здесь.
Алекс задумался, а потом, явно взволнованный, посмотрел на мать.
– Я хочу выкопать рубашку. Давай купим лопату.
Он повернулся, собираясь уйти, но Джейни потянула его за рукав.
– Алекс, нет.
– Здесь лежит часть меня.
– Понимаю. Но, пожалуйста, оставь все, как есть. Части тебя раскиданы по всему миру. Не физически, нет; части твоего воздействия. Ты продолжил начатое Алехандро Санчесом, смело подступаясь к решению проблем, за которые никто больше не рискует взяться, создавая новую технологию, новые методы… «МедГлоб» – замечательная организация, и это твое детище. А через тебя и его. Этого вполне достаточно. – Она помолчала. – По-моему, это будет лучший итог.
Алекс Томас Макалестер молча стоял на том месте, где более тридцати лет назад его «мать», Джейни Элизабет Кроув, выкопала крошечный клочок зараженной одежды и тем самым выпустила на улицы Лондона чуму. Рубашку, частью которой был этот клочок, во времена «черной смерти» закопал здесь человек, чей генетический материал использовали, чтобы Алекс появился на свет.
История завершилась.
– Пошли домой, – сказал он.
Глава 37
Август 1394 года
Чтобы заставить коня остановиться, сэру Джеффри Чосеру пришлось сказать по-французски:
– Arr?tez!
Дело в том, что этот конь, в отличие от оставшегося в Англии любимца Чосера, был обучен понимать лишь французские команды. Они остановились на затененной деревьями дороге, которая тянулась вдоль северного берега Луары, в нескольких милях к востоку от Нанта. Он держал в руке обветшалый пергамент. На нем было приведшее его сюда стихотворение, написанное почерком, который он безошибочно узнал даже спустя долгие годы.
Седовласая дама в годах, которая здесь обитает,
О прошедших давно временах каждый день вспоминает
И хотела бы знать, как ее старый друг поживает.
Сдался ли он, невзгодам судьбы уступая,
Или, как прежде, душа у него молодая.
Так о многом хотелось бы ей рассказать.
Она тяжко вздыхает: как бы его повидать?
Может, под дубами сплетенными им повстречаться?
Он бывал там, когда помогал ей к свободе прорваться.
Но, увы, в ту страну ей дорога закрыта.
Новый король, как и прежний, таит на нее обиду.
Скрыться от короля! Такого там не прощают
И снова повсюду охотничьих псов рассылают,
Но где она затаилась, они никогда не узнают.
Поэтому старому другу вот что она предлагает
(если он, как и прежде, подсказку легко разгадает):
В трех милях восточнее замка де Ре проходит дорога.
Там он ее и найдет – если на то будет воля Бога.
Внизу мирно текла река, в лесу чирикали птицы. Чосер услышал стук копыт, лишь когда конь оказался совсем рядом. Повернувшись на звук, он увидел человека в плаще с поднятым капюшоном, уверенно сидящего на серой в яблоках кобыле.
Он развернул коня и подскакал к всаднику.
Нет, к всаднице; она откинула капюшон и улыбнулась.
При виде ее у Чосера перехватило дыхание.
– Мадам… Каль.
– Да, я по-прежнему ношу это имя, сэр Джеффри.
Он рассмеялся.
– Вот не думал, что весть о моем рыцарском звании распространится так далеко.
– Все новости распространяются, дай только время.
Некоторое время он молча рассматривал ее. Тронутые сединой волосы в целом сохранили тот блестящий золотистый цвет, который он помнил со времен их молодости. На лице появились морщины, но меньше, чем он ожидал. Скулы были такие же высокие, губы полные, а голубые глаза блестели даже в полумраке леса.
– Ах, мадам, у меня просто дыхание перехватило, потому что вы по-прежнему прекрасны. Наверно, мне не следовало удивляться этому.
– Чистое везение, – ответила она, по-девичьи залившись краской. – Время пощадило меня, да и отец научил, как поддерживать здоровье, и я старательно следую его советам. Даже сейчас, когда его больше нет.
– О господи! Я не решаюсь спросить…
– В прошлом году у него случился удар.
– Мне очень жаль. Он был замечательный человек.
Она снова улыбнулась и кивнула.
– Хорошая смерть, если это слово здесь уместно. Хотелось бы и мне уйти так же быстро.
– А ваш сын, как он поживает?
– Хорошо, с уверенностью могу сказать. Он живет со мной, не так далеко отсюда.
Чосер не знал, как сформулировать следующий вопрос, учитывая то, как необычно сложилась их жизнь.
– И чем он… занимается?
– Изготавливает мебель и другие вещи из дерева. С безупречным мастерством.
– В таком случае вам есть чем гордиться. Но вы никогда… В смысле, вы не…
– Вышла снова замуж?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69