Это была очень трудоемкая работа. Прошло более полугода, прежде чем устройство было готово. Оно было совсем простым: металлическая трубка, похожая на охотничий рожок прекрасной работы.
Кароны поставили Магрету на отполированную до блеска пластину на полу и стали подходить к девушке по одному, чтобы обнять ее на прощание. Последней была Ялкара. Она оросила слезами стройные плечи и огромный живот Магреты.
– Пожалуйста, пойдем со мной, – умоляла Магрета, цепляясь за руки бабушки, покрытые рубцами. – Я боюсь. Я хочу, чтобы ты была рядом, когда подойдет мой срок.
– Я не могу. Все изменилось. Найти и проследовать по пути между мирами будет гораздо труднее, чем прежде. Этот рожок можно использовать лишь дважды: один раз – чтобы отправить тебя на Сантенар; второй – чтобы послать нас в бездну. Теперь нам не грустно уходить. Ты готова?
– Да! – пролепетала Магрета.
– И помни, ты можешь оказаться не там, где рассчитывала. Путешествие может быть болезненным. На Сантенаре появишься нагая, потому что во врата ничего нельзя брать с собой.
– Я прибыла сюда со всеми своими вещами, – сказала Магрета. – По крайней мере я бы хотела взять с собой кольцо, которое дал мне Рульк.
– Сюда тебя доставила его машина, – объяснила Ялкара. – А обратно ты отправишься сквозь врата сама. – Она посовещалась с остальными. – Я попытаюсь послать вместе с тобой Кольцо, но не удивляйся, если ты его потеряешь. А теперь установи со мной контакт.
Они установили связь, и Магрета показала Ялкаре пункт ее назначения – поместье Готрим. Ялкара последний раз отыскала Путь между мирами, путь на Сантенар, и теперь это оказалось гораздо труднее, чем раньше.
– Ты готова?
Магрета взглянула в глаза бабушки, глубоко вздохнула и кивнула.
– Жди, – сказала Ялкара. – Это тебе не понадобится. – И она вынула Зеркало из кармана Магреты. – Я возьму его с собой в бездну, где оно больше не сможет причинить вред. – Потом о чем-то вспомнила. – О, Магрета!
– Да?
– На Сантенаре еще остались какие-то феллемы, как мне кажется. В глухих местах Мирриладеля.
– Это так, – ответила Магрета, не понимая, к чему клонит Ялкара. – Многие отказались присоединиться к Фелламоре в Эллюдоре.
– Если ты туда когда-нибудь попадешь, то, возможно, найдешь кого-то, кто знал супруга Феламоры в древние времена. Твоего второго дедушку.
– Спасибо тебе, – ответила Магрета. – Когда-нибудь я обязательно это сделаю.
– И еще одно, Магрета.
– Да, Ялкара?
Ялкара до боли стиснула руку внучки.
– Скажи Джиллиасу… скажи Шанду… Я никогда не переставала его любить. И никогда не перестану! – Она резко отпустила руку Магреты. – Теперь пора.
– Прощай.
– Прощай, прощай! – хором отозвались кароны.
Рожок протрубил. Магрета почувствовала, как ее выворачивает наизнанку. Ребенок в животе начал бешено брыкаться. Аркан исчез. Она кружилась в пустоте, изо всех сил цепляясь за изображение Готрима. Палец жгло, словно кольцо превратилось в расплавленное золото. Магрета сжала кулак и обхватила его другой рукой – так ей хотелось унести с собой кольцо. Все затуманилось, она заблудилась, потом снова нашла путь и с грохотом, от которого чуть не лопнули барабанные перепонки, а ребенок пришел в ярость, приземлилась на стареньком коврике перед камином в гостиной Караны.
В комнате никого не было. Начинало смеркаться. Магрета с трудом поднялась на ноги. Она оперлась о край стола, стол не выдержал ее веса и перевернулся, Магрета рухнула на колени. Живот здесь казался гораздо тяжелее, чем на Аркане. Она была нага, словно ребенок в ее чреве. Руку и безымянный палец невыносимо жгло.
Магрета разжала кулак. Кольцо было на месте, но оно превратилось в четыре переплетенных проволочки из золота. Оно все еще было раскалено. Магрета содрала его вместе с кожей. Палец в том месте, где было кольцо, был так сильно обожжен, что непременно должен был остаться шрам. Вся рука до локтя была в ожогах. «Как у моей бабушки», – подумала она. Магрета надела кольцо на палец правой руки и никогда больше его не снимала.
На пороге появился старик с седыми волосами. Он был слишком хорошо воспитан, чтобы выказать изумление. Старик помог Магрете подняться и, сдернув со стола скатерть, набросил на нее. Потом усадил ее в кресло у камина.
– А кто?.. О, я вас помню, – сказал Рахис. Он прокричал в открытую дверь: – Карана! Иди скорее сюда!
Прихрамывая вошла Карана. Волосы у нее стали дыбом. Потом она кинулась к Магрете и заключила ее в объятия.
– Магрета! – вопила она. – Как ты сюда попала? Ну и толстухой ты стала! Ба, да ты беременна!
– Да, – улыбнулась Магрета. – От Рулька. Как хорошо быть снова дома!
– Но как же ты сюда попала?
– Ялкара отыскала путь, чтобы отослать меня на Сантенар. О Карана, я понятия не имею, что мне делать со своей жизнью, но я впервые уверена: мое место здесь.
– Да, но есть одна проблема…
Как раз в эту минуту в гостиную вошел Иггур, желая узнать, чем вызвана суматоха. Увидев Магрету, он побледнел, и половина лица застыла, как в те времена, когда его сознанием владел Рульк. Он покачнулся, но удержал равновесие, потом сделал несколько шагов прихрамывая. У него за спиной появился Шанд с сияющими глазами.
– Магрета, – прошептал Иггур, протягивая к ней руки. – Я пытался отыскать способ, чтобы вернуть тебя сюда.
Она взяла его за руку, но обнимать не стала.
– Я все понимаю, – сказал Иггур, резко отворачиваясь.
– А Ялкара?.. – начал Шанд.
– Она жива, – предвосхитила его вопрос Магрета.
– Ты говорила с ней обо мне? – Страстная тоска в глазах Шанда была невыносимой.
– Да, – ответила Магрета, которой захотелось где-нибудь укрыться, чтобы не видеть его мук. Она обняла Шанда. – Она сказала, что никогда не перестанет тебя любить.
Шанд окаменел:
– Она не придет, не так ли?
– Нет. Она хотела, ужасно хотела, но не могла покинуть свой народ. Они возвращаются в бездну.
Шанд стал тереть голову руками, словно стараясь избавиться от невыносимой боли. Голос его прозвучал глухо, когда он наконец произнес:
– Мне следовало бы от нее отказаться, когда она прошла через врата. Но надежда не хочет умирать.
Шанд отошел к окну и долго стоял и молчал, глядя в него.
– Магрета, – обратился к девушке Иггур, – я не могу перестать думать о тебе. Ты нужна мне, как никогда. Ты вернешься ко мне?
– Нет, – очень мягко ответила она. – Я не могу, Иггур, хотя и желаю тебе самого лучшего. К тому же сможешь ли ты смириться когда-нибудь с тем, что я жду сына от твоего заклятого врага?
– Это… горестный… день, – произнес он запинаясь, и неясно было, какой день он имеет в виду: сегодняшний или день, когда Магрета родит ребенка.
Магрета задержала дыхание. В Иггуре происходила ужасная борьба. Его сильный характер был его слабостью. Поднимется ли Иггур над ним – или поддастся?
– Было время, когда я не смог бы вынести такой удар, – сказал он. – Каркарон сильно изменил меня. – Заставив себя улыбнуться, Иггур протянул Магрете руку. – Я желаю тебе удачи.
Потом он отвернулся и прихрамывая пошел к дверям.
– Я вернусь на какое-то время в Фиц-Горго, – обратился он к Шанду.
– Благородный поступок, – одобрил Шанд. – Но кто же позаботится о твоей империи? Кто будет править непокорным Туркадом?
– Она твоя, если хочешь. – Шанд засмеялся:
– Разумеется, не хочу. Отдай ее самому способному из своих генералов, пока не будет избран новый Совет. Или, что еще лучше, – отдай ее Таллии.
– Мне это ни к чему, – возразила недавно вошедшая в гостиную Таллия. – Я не хочу быть Магистром.
– Тогда ты прошла самый важный тест, – заметил Шанд. – Но только подумай, в каком прискорбном состоянии Туркад и Мельдорин. Кто еще обладает твоей силой и мудростью, а главное – состраданием, чтобы исправить все причиненное зло?
– Я…
– Разве ты не совершишь благие дела, которые не совершил бы ни один другой Магистр? А что, если вернется Тиллан? А что, если вообще не будет Магистра, а править станет, скажем, один из генералов Иггура?
– Они суровые ребята, – подумав, вымолвила Таллия. – А Тиллан – дурак и чудовище. Хорошо, если ты настаиваешь и если мою кандидатуру поддержит Совет, я согласна. Но только на один год. Теперь у меня есть и другие планы. Мы собираемся плыть в Крандор, как только у Лилисы закончится срок обучения.
– Возможно, и мы отправимся туда вместе с вами, – предположил Лиан. – Показать нашего ребенка его дедушке и бабушке.
– Что скажешь, Иггур?
– Пожалуй, Таллия – лучшая кандидатура, – ответил он и пожал Таллии руку. – А теперь прощайте.
– Что же я могла поделать? – спросила Магрета, когда за Иггуром захлопнулась дверь. – Между нами давно все закончилось.
В этот момент в комнату вошла Малиена. При виде Магреты она побледнела, потом бросилась к ней и схватила девушку за руку, что было совсем не в духе Малиены.
– Как там мой народ, Магрета? – спросила она шепотом.
– Я не видела никого из них с тех пор, как была сломана машина Рулька, – ответила Магрета. – Они вернулись в свои города. Но Аркан переживает предсмертную агонию. Когда я его покидала, извергались десять тысяч вулканов. Не знаю, как там смогут выжить аркимы.
Малиена выпустила ее руку.
– И я ничем не могу помочь! – Рухнув в кресло, она невидящим взглядом посмотрела на огонь.
Целую минуту никто не произносил ни слова. Но, к удивлению Магреты, Малиена встала. На губах ее играла улыбка.
– Напасти только укрепляют нашу решимость, – сказала она. – Если есть способ выжить, мой народ его найдет, так было всегда. И я тоже должна быть сильной. Мне нужно многое сделать. До свидания! – Она обняла всех по очереди и поспешно вышла из комнаты.
– А ты что будешь делать, Шанд? – спросила Карана. Шанд улыбнулся.
– У меня вдруг появилось ради чего жить. – Он обнял Магрету. – Я был уверен, что потерял и тебя. Я останусь с вами на какое-то время – по крайней мере, пока не появится на свет мой правнук, а также и твой ребенок, Карана. Ты даже представить себе не можешь, до чего мне хочется стать прадедушкой! А потом? Наверно, обратно в Туллин. Это не так уж далеко, и я смогу вас часто навещать. В Туллине я буду ухаживать за своими геллоновыми деревьями и делать ликеры для детей, пока не придет мой срок.
Лиан залез в кровать с таким мрачным видом, какой у него был каждую ночь после возвращения из Школы.
– В чем дело? – раздраженно осведомилась Карана. Беременность проходила не так уж легко, и она устала от вечной депрессии Лиана.
– Обычная проблема, – ответил он, созерцая стену. Карана больше не могла это вынести.
– Так найди, чем тебе заполнить жизнь! – сказала она в сердцах. – Нашему ребенку нужен жизнерадостный отец, а не такой, который вечно брюзжит. – Задув лампу, она повернулась к Лиану спиной.
Лиан долго не мог заснуть. Он лежал в темноте, снова и снова размышляя о своем предназначении в жизни. Было совершенно очевидно, что он годится только для двух занятий на свете: быть мастером-летописцем и сказителем, причем он не мыслил одно без другого.
«Я что-нибудь придумаю, – твердил он. – К черту Школу и мастеров-летописцев. К черту старого директора, да и нового тоже! Никто не может запретить мне заниматься моим искусством. Я буду зарабатывать на жизнь в качестве сказителя, а тайно буду еще и летописцем. А пока начну складывать „Сказание Рулька“». Он ощутил сильное волнение при этой мысли. «Я не могу поступить иначе! Может быть, я порочен, но я получу то, чего хочу, и заплачу за это любую цену».
В середине ночи Карана пронзительно вскрикнула и села в постели.
Лиан сонно погладил ее по плечу:
– Что случилось?
– У меня болят кости.
– Ты слишком долго лежишь в одном положении.
– Ты не понимаешь! Когда я шевелюсь, мне кажется, что бедра у меня состоят из битого стекла.
Он перевернул Карану и, подложив подушки, принялся массировать ей спину. Но лучше не стало.
– Я думаю… – сказала Карана, которую прошиб пот и одолела дрожь.
Роды были ее постоянным кошмаром. Она представляла себе, как кости таза ломаются от напряжения. Но, что еще хуже, вновь появилась эта ужасная тяга к храксу, ставшая более сильной. О, как ей хотелось принять этот наркотик! Но в то же время он ее страшил. Она боялась, что никогда не освободится от этой зависимости и что хракс повредит ее ребенку.
– Что? – воскликнул Лиан.
– Думаю, тебе лучше послать за Идлисом.
– Прямо сейчас? – всполошился Лиан, и, если бы Карана не удержала его за руку, он бы свалился с постели. – Роды еще не начинаются?
Карана улыбнулась. До чего же он наивен!
– Это произойдет еще через шесть месяцев, дурачок! Пошли за ним утром! И попроси… попроси его захватить с собой хракс.
Лиан взял ее за руку.
– Хракс! – произнес он с дрожью в голосе. – Ты уверена?
Она долго не отвечала.
– Я не вспоминала о нем месяцами, но когда сейчас проснулась, мне опять его захотелось. Он мне так нужен, Лиан!
– Ты уверена? – Карана задрожала.
– Нет! – заорала она. – Никакого хракса!
– Карана?
– Думаю, что справлюсь, – сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Кароны поставили Магрету на отполированную до блеска пластину на полу и стали подходить к девушке по одному, чтобы обнять ее на прощание. Последней была Ялкара. Она оросила слезами стройные плечи и огромный живот Магреты.
– Пожалуйста, пойдем со мной, – умоляла Магрета, цепляясь за руки бабушки, покрытые рубцами. – Я боюсь. Я хочу, чтобы ты была рядом, когда подойдет мой срок.
– Я не могу. Все изменилось. Найти и проследовать по пути между мирами будет гораздо труднее, чем прежде. Этот рожок можно использовать лишь дважды: один раз – чтобы отправить тебя на Сантенар; второй – чтобы послать нас в бездну. Теперь нам не грустно уходить. Ты готова?
– Да! – пролепетала Магрета.
– И помни, ты можешь оказаться не там, где рассчитывала. Путешествие может быть болезненным. На Сантенаре появишься нагая, потому что во врата ничего нельзя брать с собой.
– Я прибыла сюда со всеми своими вещами, – сказала Магрета. – По крайней мере я бы хотела взять с собой кольцо, которое дал мне Рульк.
– Сюда тебя доставила его машина, – объяснила Ялкара. – А обратно ты отправишься сквозь врата сама. – Она посовещалась с остальными. – Я попытаюсь послать вместе с тобой Кольцо, но не удивляйся, если ты его потеряешь. А теперь установи со мной контакт.
Они установили связь, и Магрета показала Ялкаре пункт ее назначения – поместье Готрим. Ялкара последний раз отыскала Путь между мирами, путь на Сантенар, и теперь это оказалось гораздо труднее, чем раньше.
– Ты готова?
Магрета взглянула в глаза бабушки, глубоко вздохнула и кивнула.
– Жди, – сказала Ялкара. – Это тебе не понадобится. – И она вынула Зеркало из кармана Магреты. – Я возьму его с собой в бездну, где оно больше не сможет причинить вред. – Потом о чем-то вспомнила. – О, Магрета!
– Да?
– На Сантенаре еще остались какие-то феллемы, как мне кажется. В глухих местах Мирриладеля.
– Это так, – ответила Магрета, не понимая, к чему клонит Ялкара. – Многие отказались присоединиться к Фелламоре в Эллюдоре.
– Если ты туда когда-нибудь попадешь, то, возможно, найдешь кого-то, кто знал супруга Феламоры в древние времена. Твоего второго дедушку.
– Спасибо тебе, – ответила Магрета. – Когда-нибудь я обязательно это сделаю.
– И еще одно, Магрета.
– Да, Ялкара?
Ялкара до боли стиснула руку внучки.
– Скажи Джиллиасу… скажи Шанду… Я никогда не переставала его любить. И никогда не перестану! – Она резко отпустила руку Магреты. – Теперь пора.
– Прощай.
– Прощай, прощай! – хором отозвались кароны.
Рожок протрубил. Магрета почувствовала, как ее выворачивает наизнанку. Ребенок в животе начал бешено брыкаться. Аркан исчез. Она кружилась в пустоте, изо всех сил цепляясь за изображение Готрима. Палец жгло, словно кольцо превратилось в расплавленное золото. Магрета сжала кулак и обхватила его другой рукой – так ей хотелось унести с собой кольцо. Все затуманилось, она заблудилась, потом снова нашла путь и с грохотом, от которого чуть не лопнули барабанные перепонки, а ребенок пришел в ярость, приземлилась на стареньком коврике перед камином в гостиной Караны.
В комнате никого не было. Начинало смеркаться. Магрета с трудом поднялась на ноги. Она оперлась о край стола, стол не выдержал ее веса и перевернулся, Магрета рухнула на колени. Живот здесь казался гораздо тяжелее, чем на Аркане. Она была нага, словно ребенок в ее чреве. Руку и безымянный палец невыносимо жгло.
Магрета разжала кулак. Кольцо было на месте, но оно превратилось в четыре переплетенных проволочки из золота. Оно все еще было раскалено. Магрета содрала его вместе с кожей. Палец в том месте, где было кольцо, был так сильно обожжен, что непременно должен был остаться шрам. Вся рука до локтя была в ожогах. «Как у моей бабушки», – подумала она. Магрета надела кольцо на палец правой руки и никогда больше его не снимала.
На пороге появился старик с седыми волосами. Он был слишком хорошо воспитан, чтобы выказать изумление. Старик помог Магрете подняться и, сдернув со стола скатерть, набросил на нее. Потом усадил ее в кресло у камина.
– А кто?.. О, я вас помню, – сказал Рахис. Он прокричал в открытую дверь: – Карана! Иди скорее сюда!
Прихрамывая вошла Карана. Волосы у нее стали дыбом. Потом она кинулась к Магрете и заключила ее в объятия.
– Магрета! – вопила она. – Как ты сюда попала? Ну и толстухой ты стала! Ба, да ты беременна!
– Да, – улыбнулась Магрета. – От Рулька. Как хорошо быть снова дома!
– Но как же ты сюда попала?
– Ялкара отыскала путь, чтобы отослать меня на Сантенар. О Карана, я понятия не имею, что мне делать со своей жизнью, но я впервые уверена: мое место здесь.
– Да, но есть одна проблема…
Как раз в эту минуту в гостиную вошел Иггур, желая узнать, чем вызвана суматоха. Увидев Магрету, он побледнел, и половина лица застыла, как в те времена, когда его сознанием владел Рульк. Он покачнулся, но удержал равновесие, потом сделал несколько шагов прихрамывая. У него за спиной появился Шанд с сияющими глазами.
– Магрета, – прошептал Иггур, протягивая к ней руки. – Я пытался отыскать способ, чтобы вернуть тебя сюда.
Она взяла его за руку, но обнимать не стала.
– Я все понимаю, – сказал Иггур, резко отворачиваясь.
– А Ялкара?.. – начал Шанд.
– Она жива, – предвосхитила его вопрос Магрета.
– Ты говорила с ней обо мне? – Страстная тоска в глазах Шанда была невыносимой.
– Да, – ответила Магрета, которой захотелось где-нибудь укрыться, чтобы не видеть его мук. Она обняла Шанда. – Она сказала, что никогда не перестанет тебя любить.
Шанд окаменел:
– Она не придет, не так ли?
– Нет. Она хотела, ужасно хотела, но не могла покинуть свой народ. Они возвращаются в бездну.
Шанд стал тереть голову руками, словно стараясь избавиться от невыносимой боли. Голос его прозвучал глухо, когда он наконец произнес:
– Мне следовало бы от нее отказаться, когда она прошла через врата. Но надежда не хочет умирать.
Шанд отошел к окну и долго стоял и молчал, глядя в него.
– Магрета, – обратился к девушке Иггур, – я не могу перестать думать о тебе. Ты нужна мне, как никогда. Ты вернешься ко мне?
– Нет, – очень мягко ответила она. – Я не могу, Иггур, хотя и желаю тебе самого лучшего. К тому же сможешь ли ты смириться когда-нибудь с тем, что я жду сына от твоего заклятого врага?
– Это… горестный… день, – произнес он запинаясь, и неясно было, какой день он имеет в виду: сегодняшний или день, когда Магрета родит ребенка.
Магрета задержала дыхание. В Иггуре происходила ужасная борьба. Его сильный характер был его слабостью. Поднимется ли Иггур над ним – или поддастся?
– Было время, когда я не смог бы вынести такой удар, – сказал он. – Каркарон сильно изменил меня. – Заставив себя улыбнуться, Иггур протянул Магрете руку. – Я желаю тебе удачи.
Потом он отвернулся и прихрамывая пошел к дверям.
– Я вернусь на какое-то время в Фиц-Горго, – обратился он к Шанду.
– Благородный поступок, – одобрил Шанд. – Но кто же позаботится о твоей империи? Кто будет править непокорным Туркадом?
– Она твоя, если хочешь. – Шанд засмеялся:
– Разумеется, не хочу. Отдай ее самому способному из своих генералов, пока не будет избран новый Совет. Или, что еще лучше, – отдай ее Таллии.
– Мне это ни к чему, – возразила недавно вошедшая в гостиную Таллия. – Я не хочу быть Магистром.
– Тогда ты прошла самый важный тест, – заметил Шанд. – Но только подумай, в каком прискорбном состоянии Туркад и Мельдорин. Кто еще обладает твоей силой и мудростью, а главное – состраданием, чтобы исправить все причиненное зло?
– Я…
– Разве ты не совершишь благие дела, которые не совершил бы ни один другой Магистр? А что, если вернется Тиллан? А что, если вообще не будет Магистра, а править станет, скажем, один из генералов Иггура?
– Они суровые ребята, – подумав, вымолвила Таллия. – А Тиллан – дурак и чудовище. Хорошо, если ты настаиваешь и если мою кандидатуру поддержит Совет, я согласна. Но только на один год. Теперь у меня есть и другие планы. Мы собираемся плыть в Крандор, как только у Лилисы закончится срок обучения.
– Возможно, и мы отправимся туда вместе с вами, – предположил Лиан. – Показать нашего ребенка его дедушке и бабушке.
– Что скажешь, Иггур?
– Пожалуй, Таллия – лучшая кандидатура, – ответил он и пожал Таллии руку. – А теперь прощайте.
– Что же я могла поделать? – спросила Магрета, когда за Иггуром захлопнулась дверь. – Между нами давно все закончилось.
В этот момент в комнату вошла Малиена. При виде Магреты она побледнела, потом бросилась к ней и схватила девушку за руку, что было совсем не в духе Малиены.
– Как там мой народ, Магрета? – спросила она шепотом.
– Я не видела никого из них с тех пор, как была сломана машина Рулька, – ответила Магрета. – Они вернулись в свои города. Но Аркан переживает предсмертную агонию. Когда я его покидала, извергались десять тысяч вулканов. Не знаю, как там смогут выжить аркимы.
Малиена выпустила ее руку.
– И я ничем не могу помочь! – Рухнув в кресло, она невидящим взглядом посмотрела на огонь.
Целую минуту никто не произносил ни слова. Но, к удивлению Магреты, Малиена встала. На губах ее играла улыбка.
– Напасти только укрепляют нашу решимость, – сказала она. – Если есть способ выжить, мой народ его найдет, так было всегда. И я тоже должна быть сильной. Мне нужно многое сделать. До свидания! – Она обняла всех по очереди и поспешно вышла из комнаты.
– А ты что будешь делать, Шанд? – спросила Карана. Шанд улыбнулся.
– У меня вдруг появилось ради чего жить. – Он обнял Магрету. – Я был уверен, что потерял и тебя. Я останусь с вами на какое-то время – по крайней мере, пока не появится на свет мой правнук, а также и твой ребенок, Карана. Ты даже представить себе не можешь, до чего мне хочется стать прадедушкой! А потом? Наверно, обратно в Туллин. Это не так уж далеко, и я смогу вас часто навещать. В Туллине я буду ухаживать за своими геллоновыми деревьями и делать ликеры для детей, пока не придет мой срок.
Лиан залез в кровать с таким мрачным видом, какой у него был каждую ночь после возвращения из Школы.
– В чем дело? – раздраженно осведомилась Карана. Беременность проходила не так уж легко, и она устала от вечной депрессии Лиана.
– Обычная проблема, – ответил он, созерцая стену. Карана больше не могла это вынести.
– Так найди, чем тебе заполнить жизнь! – сказала она в сердцах. – Нашему ребенку нужен жизнерадостный отец, а не такой, который вечно брюзжит. – Задув лампу, она повернулась к Лиану спиной.
Лиан долго не мог заснуть. Он лежал в темноте, снова и снова размышляя о своем предназначении в жизни. Было совершенно очевидно, что он годится только для двух занятий на свете: быть мастером-летописцем и сказителем, причем он не мыслил одно без другого.
«Я что-нибудь придумаю, – твердил он. – К черту Школу и мастеров-летописцев. К черту старого директора, да и нового тоже! Никто не может запретить мне заниматься моим искусством. Я буду зарабатывать на жизнь в качестве сказителя, а тайно буду еще и летописцем. А пока начну складывать „Сказание Рулька“». Он ощутил сильное волнение при этой мысли. «Я не могу поступить иначе! Может быть, я порочен, но я получу то, чего хочу, и заплачу за это любую цену».
В середине ночи Карана пронзительно вскрикнула и села в постели.
Лиан сонно погладил ее по плечу:
– Что случилось?
– У меня болят кости.
– Ты слишком долго лежишь в одном положении.
– Ты не понимаешь! Когда я шевелюсь, мне кажется, что бедра у меня состоят из битого стекла.
Он перевернул Карану и, подложив подушки, принялся массировать ей спину. Но лучше не стало.
– Я думаю… – сказала Карана, которую прошиб пот и одолела дрожь.
Роды были ее постоянным кошмаром. Она представляла себе, как кости таза ломаются от напряжения. Но, что еще хуже, вновь появилась эта ужасная тяга к храксу, ставшая более сильной. О, как ей хотелось принять этот наркотик! Но в то же время он ее страшил. Она боялась, что никогда не освободится от этой зависимости и что хракс повредит ее ребенку.
– Что? – воскликнул Лиан.
– Думаю, тебе лучше послать за Идлисом.
– Прямо сейчас? – всполошился Лиан, и, если бы Карана не удержала его за руку, он бы свалился с постели. – Роды еще не начинаются?
Карана улыбнулась. До чего же он наивен!
– Это произойдет еще через шесть месяцев, дурачок! Пошли за ним утром! И попроси… попроси его захватить с собой хракс.
Лиан взял ее за руку.
– Хракс! – произнес он с дрожью в голосе. – Ты уверена?
Она долго не отвечала.
– Я не вспоминала о нем месяцами, но когда сейчас проснулась, мне опять его захотелось. Он мне так нужен, Лиан!
– Ты уверена? – Карана задрожала.
– Нет! – заорала она. – Никакого хракса!
– Карана?
– Думаю, что справлюсь, – сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79