Сын Луды тоже волновался и то стрекотал, то попискивал.
В актовый зал, к неудовольствию мамаши, пропустили одну Медеро. Служители правления потребовали сдать мобик с видеокамерой: «Здесь съёмка запрещена», - но мобика у Меде не имелось. Они детектором поискали на ней спрятанную электронику, не нашли, и только тогда открыли входную дверь.
Она робела и сжималась среди незнакомых людей. А вдруг «уронишь честь» или «запятнаешь репутацию»? Очень не хотелось выглядеть глупой или невоспитанной. Сделаешь что-нибудь не так, и все скажут: «Из какого корня пришла эта невежа?» или «В какой школе готовят таких дурёх?» Впору развернуться и бежать прочь, пока не опозорилась.
Но кругом было так красиво и спокойно, с потолка лился мягкий матовый свет, все были великолепно одеты. Медеро присматривалась осторожно, чтоб никого не раздражать слишком пристальным взглядом. Здесь были наогэ и наоси в парадных жилетах, с пристёгнутыми на прямой хват кортиками, эфесы которых сверкали, как драгоценные камни. Граждане высоких званий - многие в ведомственных мундирах - приятельски беседовали с людьми кланов. Вдоль низкого помоста для сидения прохаживались военные с узорами и без. Ой-е, какое важное собрание!.. Тут не знаешь, как стоять и что сказать. Очень хочется забиться в угол... Кто же этот Большой Друг, ради которого здесь собралась такая публика?
К ней подошла прелестная молодая дама-распорядительница - само воплощение доброты! - в модном кардигане, дружески улыбнулась:
- Кога Медеро?
- Да, мотагэ, здравствуйте, - принуждённо выдавила девочка, неловко обозначив поклон.
- Какое прелестное у тебя имя! Уверена, мы с тобой отлично проведём церемонию. Смотри, как здорово мы выглядим вместе! - Она повернула Меде, и та увидела, что стоит не у стены, а у огромного зеркала. В самом деле, её наряд и одежда мотагэ сочетались на удивление мило. Медеро стало легче на душе, и она искренне вернула даме улыбку.
От группы граждан, негромко говоривших между собой на паркетном пространстве в центре зала, отделился и направился в их сторону сухощавый мотаси в скромном костюме пепельного цвета. При виде дамы, ворковавшей на ушко Медеро, он довольно сузил бледные глаза и едва заметно дёрнул ушами, а узкие губы его шевельнулись, как бы приготовившись к началу речи.
- Мичел, это наша победительница? Чудесно... О лучшей героине церемониала я и не мечтал. Давно ли ты занимаешься свинками, кога?
Оу, здесь умели утихомирить душевное волнение и расположить к себе! Набравшись храбрости, Медеро честно сказала мотаси, что содержит свинок уже год, какая была свиноматка и от кого приплод. Даже упоминание о Луде далось ей без слёз.
- Вот, пожалуйста, взгляните! он - её сынок.
Пепельный мотаси внимательно осмотрел зверька, одобрил его стати и дал пару дельных советов по содержанию свинок. Сразу видно - знаток. Медеро и ещё бы с ним поговорила, но тут пепельного позвал узорный желтоглазый офицер - левый глаз с бронзово-чёрной меткой на радужке:
- Верховный бухгалтер, вы надолго отвлеклись на дам?..
- Прошу прощения... - Собеседник Медеро откланялся.
- Давай я познакомлю тебя с другим призёром, - повлекла её дама Мичел. - Его зовут Гутойс Гира.
Мальчик из нао был примерно трёхгодка, но уже подросший, стройный и сильный, с разрезом глаз, как у актёра Эонке, что играет в сериалах про солдат. Медеро качнула головой, склонив её набок с некоторым кокетством, как полагается делать перед сверстником из клана, - и это ей удалось должным образом. Успехи её окрыляли, она себе нравилась, да и мальчик был хорошенький, как игрушка. Меде удивлялась тому, что она живёт на свете уже безумное число лун - а здесь почему-то не бывала!
- Позвольте поинтересоваться, какой породы ваша свинка? - вежливо спросил Гира.
- У меня свин. Жёсткошерстный, черепаховый.
- О, это древняя порода.
- Да, - с удовольствием подтвердила Медеро. Луду ей подарили на выставке Общества, и Меде стала единственной держательницей породистой свинки в квартале.
- А у меня простая, двуцветная.
- Простые тоже очень славные, - поспешила утешить мальчика Медеро, - они добрые и почти не болеют.
- Я хотел завести бойцовую, но мама... - Тут Гира замялся, отводя взгляд. - Меня отговорила. За ними нужен особый уход.
- Ваша мама умная и предусмотрительная.
Тут - неясно отчего - губы у мальчика задрожали, а глаза заблестели сильнее; он несколько раз моргнул, чтобы скрыть подступившие слёзы.
- Она была... красивая, умная...
«Ой-е! - В груди у Медеро похолодело. - Зачем я про маму?! Вдруг эта наогэ служила в армии? наверное, на войне её... Надо было читать список павших, его рассылали! А я о свинке убивалась. Оу, как неудобно! Надо скорей извиниться!»
- Простите меня великодушно... - Мягкие ушки её пристыженно поникли.
- Не за что, - снисходительно повёл рукой сын клана. - Вы не могли этого знать.
Гира крепился изо всех сил. Ещё не хватало расплакаться в присутствии офицеров. Что тогда скажут отцу? он в госпитале страдает, а тут ему сообщат: «Ваш малый на церемонии вёл себя малодушно, недостойно». Собранность и выдержка, вот чем наоси отличаются от всяких-разных. Никто здесь не увидит его слёз, иначе и фамилию носить не стоит, а зваться надо просто никак.
Служители Общества забрали свинок - поместить в коробки для дарения. Зал постепенно наполнялся. Элегантные девицы встречали приходящих и провожали к местам на помостах. Медеро даже устала угадывать, кто есть кто, - а так хотелось после рассказать домашним и подружкам, кого она видела в главном зале Общества!.. В беде её выручил Гутойс Гира. Большеглазый кой тихо называл имена присутствующих - уж он-то знал! хоть и не всех.
- А этот? - шептала Меде, тихонько указывая на кого-нибудь. - Ну, вон, такой квадратный...
- Джан Лалиян, генерал воздушных десантников.
- А тот, серенький?
- Это сам Сёган, а не «серенький».
Медеро ахнула в ладошку: «Я-то ему: поглядите, моей свинки сын! И он мне: чисть их щёточкой...»
Гира почтительно раскланялся со старейшинами нао-братьев. Как дети, он и Медеро должны были стоять у стеночки и вежливо помалкивать, ожидая, пока с ними заговорят старшие. Благодарение Радуге, после Сёгана к Медеро больше не обратился никто из важных персон, а то бы у неё язык прилип к нёбу. Подошла дама Мичел, спокойно и негромко повторила детям порядок церемонии. Медеро только кивнула.
Им вернули свинок, пересаженных в лёгкие прозрачные переноски. Обеспокоенный и перепуганный свин весь подобрался, прижал уши и втянул голову.
«Должно быть, я тоже так выгляжу», - решила Медеро и выпрямилась, раскрыла пошире глаза и сложила губки бантиком.
- Прошу всех занять места, - пропела дама Мичел, выйдя на середину. - Объявляю вход кандидата в Большие Друзья Свинок.
Зрители - вот что значит выучка, полученная с детства при отработке эвакуации! - без суеты, но моментально оказались на своих плетёнках. Однако военные, оказавшись у отведённых им мест, остались стоять, положив правые руки на эфесы кортиков. Гира глубоко вздохнул, глаза его засияли. Ой-яаа, не каждую ночь доводится видеть, как генералы оказывают кому-то воинские почести!..
Приближался стук шагов. Меде удивилась. Странно!.. среди обычного звука подошв выделялись ни на что не похожие мерные, медленные удары.
- Всем офицерам, - заговорил кряжистый Джан Лалиян, - к общему приветствию... готовься!
Кортики одновременно были вынуты из ножен и замерли, сияя, остриями вниз.
Медеро никак не ожидала, что кандидатом окажется Рослый! Эйджи вошёл сильным, широким шагом. Он был огромен, почти под потолок, гладок и по-своему красив. Ноги его, как колонны храма, несли сильное тело великана и терялись в складках светло-синих длинных брюк.
- Салют - отдать! - скомандовал генерал десантников. Офицеры, как один, вскинули кортики. Земляне сказали бы, что приём похож на «взять клинок подвысь».
- Эксперту - салют! - трижды дружно грянули голоса. Казалось, от возгласов рухнут стены.
- Это он... - прошептал Гира на ухо Медеро, почти касаясь его губами. - Который убил Зверя!
Конечно! тот самый! она узнала его почти сразу. Огромный рост, фигура и то впечатление невероятной силы, которое поразило её при первой встрече. Но - убил Зверя? разве это возможно?!.
«Ничего себе - небольшая церемония!.. - огляделся Форт. - Мы не будем собирать много народа, проведём всё тихо, по-семейному... да?»
На вручение сертификата и зверюшек Форт оделся в лёгкий капитанский костюм. Пусть тут все, от малявок до старушек и от ди-джеев до президентов, ходят в шортах, но никто не заставит его выйти на парад в футбольных трусах и с голыми коленками. И как в воду смотрел - весь зверинец в сборе. Чинно сидят на плетёнках, фосфорически поблёскивая зрачками. Так сказать, цвет града собрался поглазеть на избавителя. И повод сыскался очень подходящий.
- От имени нао и граждан... - звонко начала дама Мичел.
Форт старался не отвлекаться на мелочи, записать и сохранить в памяти главное. Будет что вспомнить!
Разумеется, сегодня Pax куда-то запропастился. То ли по протоколу двум Рослым вместе быть не полагается, то ли симпатяги-эльфы предусмотрительно отослали Пятипалого по срочному делу в затхлый городец на периметре. Форта не покидало опасение, что его слова благодарности будут истолкованы как клятва и присяга нерушимой верности граду Эрке. И не отопрёшься потом - вон сколько свидетелей. Кто их поймёт, как они воспринимают сказанное вслух...
Медеро говорила чётко и ясно. Всего два раза запнулась. Хорошо, что телевидения не было, - никто не узнает, как она оплошала, и обсуждать не будут.
Одна Радуга, подпирающая свод небес, знает, чего Медеро стоило не зарыдать, когда она передавала свина в большие - и, как она всей душой надеялась, добрые - руки Рослого по имени Эксперт.
Меде была так восхищена, что потеряла дар речи и ничего не смогла ответить на его выражение признательности - лишь часто встряхивала ушами. Может ли человеку сразу привалить столько радости? Рослый - и не какой-нибудь, а великий герой! - принял её заявление, гостил у неё в доме, а теперь при всех директорах и генералах назвал её «замечательной девочкой»! Пусть ещё кто-нибудь похвастается таким знакомством!..
На обратном пути мамаша засыпала её вопросами и заботами:
- Как? сам Сёган присутствовал?! А ты его видела?.. и каков он? Ах, какая ж ты невнимательная!.. У тебя носок спустился, дай поправлю.
Медеро фыркала и ерошилась. Вот пристала: какой, какой...
Вечером в квартале устроили пир в честь такого события: перекрыли входы, вытащили и расстелили на полу в коридорах циновки, расставили еду - у кого что нашлось. Мамаша Родон чуть с ума не сошла - это был её триумф. Медеро, преисполненная уверенности в себе (после личной беседы с Сёганом она ничего не боялась), как большая, сидела рядом с квартальным старшиной и изящно потчевала его, наливала составные напитки со словами:
- Пожалуйста, не погнушайтесь нашими скромным угощением.
Все ели, смеялись и пели. Детишки ползали по циновкам между блюд, цапая сладости и полоски мяса. Молодёжь устроила танцы в спортзале; там на правах старшей сестры героини верховодила неугомонная Олес.
В конце торжественного ужина старшина с жестом глубокого почтения обратился к мамаше Родон:
- Драгоценная хозяюшка, не отдадите ли вы мне когу Медеро в приёмные дочери? пока - на испытательный срок, но я убеждён, что она прекрасно поладит с моими домашними. У вас много детей - вам не будет скучно и одиноко. Пусть кога живёт у нас, мы будем любить её, как родную.
Медеро и дышать перестала.
Мамаша Родон аж всплеснула руками. Никто не умел так плескать руками, как мамочка Меде! иным актрисам у неё бы поучиться.
- Ах, старшина, от сердца отрываю деточку! Но ради уважения к вам... ладно! быть по сему! - Широко, душевно повела она рукой, прикидывая про себя - кровать освободится, мальчишек наверх. Пора малыша Буна от груди отлучать и переводить на мясную пищу, хватит ему в корзинке спать, как лемуриду. Сколь тактичен старшина - ни словом не упомянул её стеснённые жилищные условия! Ой-е, наш квартальный - мужик с двумя хвостами, обоими добро в дом заметает. Присмотрел себе в семью умницу-красавицу...
Теперь Медеро осваивалась на новом месте. Своя кровать, свой шкафчик, столик и место для учёбы! Свой флорариум; там среди камешков и суккулентов живут светлячки и поющий сверчок. Ей купят любую свинку. Даже пуховую, шерсть за которой стелется мягким шлейфом. Но Медеро ещё не выбрала. Точнее, её пока не выбрали. Она ходила на выставку Общества, но ни один зверёк не глянул на неё особым взором - тем лиловым отблеском, за которым следует любовь.
Сердечко её сладко ныло и томилось; Медеро вспоминала глубокий синий цвет зрачков коя Гиры. Обходительный мальчик. Если захочет, он её когда-нибудь найдёт.
«А не захочет - я сама его найду», - твёрдо задумала она.
Но сейчас надо отбросить все мечтания и засесть за учёбу. Глядите: вы заполучили в дом не лентяйку! Если поднажать, можно поступить в школу второй ступени, а там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
В актовый зал, к неудовольствию мамаши, пропустили одну Медеро. Служители правления потребовали сдать мобик с видеокамерой: «Здесь съёмка запрещена», - но мобика у Меде не имелось. Они детектором поискали на ней спрятанную электронику, не нашли, и только тогда открыли входную дверь.
Она робела и сжималась среди незнакомых людей. А вдруг «уронишь честь» или «запятнаешь репутацию»? Очень не хотелось выглядеть глупой или невоспитанной. Сделаешь что-нибудь не так, и все скажут: «Из какого корня пришла эта невежа?» или «В какой школе готовят таких дурёх?» Впору развернуться и бежать прочь, пока не опозорилась.
Но кругом было так красиво и спокойно, с потолка лился мягкий матовый свет, все были великолепно одеты. Медеро присматривалась осторожно, чтоб никого не раздражать слишком пристальным взглядом. Здесь были наогэ и наоси в парадных жилетах, с пристёгнутыми на прямой хват кортиками, эфесы которых сверкали, как драгоценные камни. Граждане высоких званий - многие в ведомственных мундирах - приятельски беседовали с людьми кланов. Вдоль низкого помоста для сидения прохаживались военные с узорами и без. Ой-е, какое важное собрание!.. Тут не знаешь, как стоять и что сказать. Очень хочется забиться в угол... Кто же этот Большой Друг, ради которого здесь собралась такая публика?
К ней подошла прелестная молодая дама-распорядительница - само воплощение доброты! - в модном кардигане, дружески улыбнулась:
- Кога Медеро?
- Да, мотагэ, здравствуйте, - принуждённо выдавила девочка, неловко обозначив поклон.
- Какое прелестное у тебя имя! Уверена, мы с тобой отлично проведём церемонию. Смотри, как здорово мы выглядим вместе! - Она повернула Меде, и та увидела, что стоит не у стены, а у огромного зеркала. В самом деле, её наряд и одежда мотагэ сочетались на удивление мило. Медеро стало легче на душе, и она искренне вернула даме улыбку.
От группы граждан, негромко говоривших между собой на паркетном пространстве в центре зала, отделился и направился в их сторону сухощавый мотаси в скромном костюме пепельного цвета. При виде дамы, ворковавшей на ушко Медеро, он довольно сузил бледные глаза и едва заметно дёрнул ушами, а узкие губы его шевельнулись, как бы приготовившись к началу речи.
- Мичел, это наша победительница? Чудесно... О лучшей героине церемониала я и не мечтал. Давно ли ты занимаешься свинками, кога?
Оу, здесь умели утихомирить душевное волнение и расположить к себе! Набравшись храбрости, Медеро честно сказала мотаси, что содержит свинок уже год, какая была свиноматка и от кого приплод. Даже упоминание о Луде далось ей без слёз.
- Вот, пожалуйста, взгляните! он - её сынок.
Пепельный мотаси внимательно осмотрел зверька, одобрил его стати и дал пару дельных советов по содержанию свинок. Сразу видно - знаток. Медеро и ещё бы с ним поговорила, но тут пепельного позвал узорный желтоглазый офицер - левый глаз с бронзово-чёрной меткой на радужке:
- Верховный бухгалтер, вы надолго отвлеклись на дам?..
- Прошу прощения... - Собеседник Медеро откланялся.
- Давай я познакомлю тебя с другим призёром, - повлекла её дама Мичел. - Его зовут Гутойс Гира.
Мальчик из нао был примерно трёхгодка, но уже подросший, стройный и сильный, с разрезом глаз, как у актёра Эонке, что играет в сериалах про солдат. Медеро качнула головой, склонив её набок с некоторым кокетством, как полагается делать перед сверстником из клана, - и это ей удалось должным образом. Успехи её окрыляли, она себе нравилась, да и мальчик был хорошенький, как игрушка. Меде удивлялась тому, что она живёт на свете уже безумное число лун - а здесь почему-то не бывала!
- Позвольте поинтересоваться, какой породы ваша свинка? - вежливо спросил Гира.
- У меня свин. Жёсткошерстный, черепаховый.
- О, это древняя порода.
- Да, - с удовольствием подтвердила Медеро. Луду ей подарили на выставке Общества, и Меде стала единственной держательницей породистой свинки в квартале.
- А у меня простая, двуцветная.
- Простые тоже очень славные, - поспешила утешить мальчика Медеро, - они добрые и почти не болеют.
- Я хотел завести бойцовую, но мама... - Тут Гира замялся, отводя взгляд. - Меня отговорила. За ними нужен особый уход.
- Ваша мама умная и предусмотрительная.
Тут - неясно отчего - губы у мальчика задрожали, а глаза заблестели сильнее; он несколько раз моргнул, чтобы скрыть подступившие слёзы.
- Она была... красивая, умная...
«Ой-е! - В груди у Медеро похолодело. - Зачем я про маму?! Вдруг эта наогэ служила в армии? наверное, на войне её... Надо было читать список павших, его рассылали! А я о свинке убивалась. Оу, как неудобно! Надо скорей извиниться!»
- Простите меня великодушно... - Мягкие ушки её пристыженно поникли.
- Не за что, - снисходительно повёл рукой сын клана. - Вы не могли этого знать.
Гира крепился изо всех сил. Ещё не хватало расплакаться в присутствии офицеров. Что тогда скажут отцу? он в госпитале страдает, а тут ему сообщат: «Ваш малый на церемонии вёл себя малодушно, недостойно». Собранность и выдержка, вот чем наоси отличаются от всяких-разных. Никто здесь не увидит его слёз, иначе и фамилию носить не стоит, а зваться надо просто никак.
Служители Общества забрали свинок - поместить в коробки для дарения. Зал постепенно наполнялся. Элегантные девицы встречали приходящих и провожали к местам на помостах. Медеро даже устала угадывать, кто есть кто, - а так хотелось после рассказать домашним и подружкам, кого она видела в главном зале Общества!.. В беде её выручил Гутойс Гира. Большеглазый кой тихо называл имена присутствующих - уж он-то знал! хоть и не всех.
- А этот? - шептала Меде, тихонько указывая на кого-нибудь. - Ну, вон, такой квадратный...
- Джан Лалиян, генерал воздушных десантников.
- А тот, серенький?
- Это сам Сёган, а не «серенький».
Медеро ахнула в ладошку: «Я-то ему: поглядите, моей свинки сын! И он мне: чисть их щёточкой...»
Гира почтительно раскланялся со старейшинами нао-братьев. Как дети, он и Медеро должны были стоять у стеночки и вежливо помалкивать, ожидая, пока с ними заговорят старшие. Благодарение Радуге, после Сёгана к Медеро больше не обратился никто из важных персон, а то бы у неё язык прилип к нёбу. Подошла дама Мичел, спокойно и негромко повторила детям порядок церемонии. Медеро только кивнула.
Им вернули свинок, пересаженных в лёгкие прозрачные переноски. Обеспокоенный и перепуганный свин весь подобрался, прижал уши и втянул голову.
«Должно быть, я тоже так выгляжу», - решила Медеро и выпрямилась, раскрыла пошире глаза и сложила губки бантиком.
- Прошу всех занять места, - пропела дама Мичел, выйдя на середину. - Объявляю вход кандидата в Большие Друзья Свинок.
Зрители - вот что значит выучка, полученная с детства при отработке эвакуации! - без суеты, но моментально оказались на своих плетёнках. Однако военные, оказавшись у отведённых им мест, остались стоять, положив правые руки на эфесы кортиков. Гира глубоко вздохнул, глаза его засияли. Ой-яаа, не каждую ночь доводится видеть, как генералы оказывают кому-то воинские почести!..
Приближался стук шагов. Меде удивилась. Странно!.. среди обычного звука подошв выделялись ни на что не похожие мерные, медленные удары.
- Всем офицерам, - заговорил кряжистый Джан Лалиян, - к общему приветствию... готовься!
Кортики одновременно были вынуты из ножен и замерли, сияя, остриями вниз.
Медеро никак не ожидала, что кандидатом окажется Рослый! Эйджи вошёл сильным, широким шагом. Он был огромен, почти под потолок, гладок и по-своему красив. Ноги его, как колонны храма, несли сильное тело великана и терялись в складках светло-синих длинных брюк.
- Салют - отдать! - скомандовал генерал десантников. Офицеры, как один, вскинули кортики. Земляне сказали бы, что приём похож на «взять клинок подвысь».
- Эксперту - салют! - трижды дружно грянули голоса. Казалось, от возгласов рухнут стены.
- Это он... - прошептал Гира на ухо Медеро, почти касаясь его губами. - Который убил Зверя!
Конечно! тот самый! она узнала его почти сразу. Огромный рост, фигура и то впечатление невероятной силы, которое поразило её при первой встрече. Но - убил Зверя? разве это возможно?!.
«Ничего себе - небольшая церемония!.. - огляделся Форт. - Мы не будем собирать много народа, проведём всё тихо, по-семейному... да?»
На вручение сертификата и зверюшек Форт оделся в лёгкий капитанский костюм. Пусть тут все, от малявок до старушек и от ди-джеев до президентов, ходят в шортах, но никто не заставит его выйти на парад в футбольных трусах и с голыми коленками. И как в воду смотрел - весь зверинец в сборе. Чинно сидят на плетёнках, фосфорически поблёскивая зрачками. Так сказать, цвет града собрался поглазеть на избавителя. И повод сыскался очень подходящий.
- От имени нао и граждан... - звонко начала дама Мичел.
Форт старался не отвлекаться на мелочи, записать и сохранить в памяти главное. Будет что вспомнить!
Разумеется, сегодня Pax куда-то запропастился. То ли по протоколу двум Рослым вместе быть не полагается, то ли симпатяги-эльфы предусмотрительно отослали Пятипалого по срочному делу в затхлый городец на периметре. Форта не покидало опасение, что его слова благодарности будут истолкованы как клятва и присяга нерушимой верности граду Эрке. И не отопрёшься потом - вон сколько свидетелей. Кто их поймёт, как они воспринимают сказанное вслух...
Медеро говорила чётко и ясно. Всего два раза запнулась. Хорошо, что телевидения не было, - никто не узнает, как она оплошала, и обсуждать не будут.
Одна Радуга, подпирающая свод небес, знает, чего Медеро стоило не зарыдать, когда она передавала свина в большие - и, как она всей душой надеялась, добрые - руки Рослого по имени Эксперт.
Меде была так восхищена, что потеряла дар речи и ничего не смогла ответить на его выражение признательности - лишь часто встряхивала ушами. Может ли человеку сразу привалить столько радости? Рослый - и не какой-нибудь, а великий герой! - принял её заявление, гостил у неё в доме, а теперь при всех директорах и генералах назвал её «замечательной девочкой»! Пусть ещё кто-нибудь похвастается таким знакомством!..
На обратном пути мамаша засыпала её вопросами и заботами:
- Как? сам Сёган присутствовал?! А ты его видела?.. и каков он? Ах, какая ж ты невнимательная!.. У тебя носок спустился, дай поправлю.
Медеро фыркала и ерошилась. Вот пристала: какой, какой...
Вечером в квартале устроили пир в честь такого события: перекрыли входы, вытащили и расстелили на полу в коридорах циновки, расставили еду - у кого что нашлось. Мамаша Родон чуть с ума не сошла - это был её триумф. Медеро, преисполненная уверенности в себе (после личной беседы с Сёганом она ничего не боялась), как большая, сидела рядом с квартальным старшиной и изящно потчевала его, наливала составные напитки со словами:
- Пожалуйста, не погнушайтесь нашими скромным угощением.
Все ели, смеялись и пели. Детишки ползали по циновкам между блюд, цапая сладости и полоски мяса. Молодёжь устроила танцы в спортзале; там на правах старшей сестры героини верховодила неугомонная Олес.
В конце торжественного ужина старшина с жестом глубокого почтения обратился к мамаше Родон:
- Драгоценная хозяюшка, не отдадите ли вы мне когу Медеро в приёмные дочери? пока - на испытательный срок, но я убеждён, что она прекрасно поладит с моими домашними. У вас много детей - вам не будет скучно и одиноко. Пусть кога живёт у нас, мы будем любить её, как родную.
Медеро и дышать перестала.
Мамаша Родон аж всплеснула руками. Никто не умел так плескать руками, как мамочка Меде! иным актрисам у неё бы поучиться.
- Ах, старшина, от сердца отрываю деточку! Но ради уважения к вам... ладно! быть по сему! - Широко, душевно повела она рукой, прикидывая про себя - кровать освободится, мальчишек наверх. Пора малыша Буна от груди отлучать и переводить на мясную пищу, хватит ему в корзинке спать, как лемуриду. Сколь тактичен старшина - ни словом не упомянул её стеснённые жилищные условия! Ой-е, наш квартальный - мужик с двумя хвостами, обоими добро в дом заметает. Присмотрел себе в семью умницу-красавицу...
Теперь Медеро осваивалась на новом месте. Своя кровать, свой шкафчик, столик и место для учёбы! Свой флорариум; там среди камешков и суккулентов живут светлячки и поющий сверчок. Ей купят любую свинку. Даже пуховую, шерсть за которой стелется мягким шлейфом. Но Медеро ещё не выбрала. Точнее, её пока не выбрали. Она ходила на выставку Общества, но ни один зверёк не глянул на неё особым взором - тем лиловым отблеском, за которым следует любовь.
Сердечко её сладко ныло и томилось; Медеро вспоминала глубокий синий цвет зрачков коя Гиры. Обходительный мальчик. Если захочет, он её когда-нибудь найдёт.
«А не захочет - я сама его найду», - твёрдо задумала она.
Но сейчас надо отбросить все мечтания и засесть за учёбу. Глядите: вы заполучили в дом не лентяйку! Если поднажать, можно поступить в школу второй ступени, а там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69