тут же стояли три или четыре машины.
Джек сдал назад, съехал вниз по склону и развернулся на сто восемьдесят градусов. Машину он отогнал с дороги и поставил между двумя соснами, после чего пешком вернулся обратно. Вдоль стенки провала шла крутая бетонная дорожка. Он спустился по ней. Внизу стояли бетономешалки. На каждой дверце надпись, которую Джек принял за название компании. Над надписью красовался рисунок. Он и заставил Джека приблизиться к машинам. Прикрываясь корпусом одной из них, он рискнул на мгновение включить карманный фонарик.
В центре дверцы было изображение вроде бы черного солнца или черного цветка. А ниже...
«Уильям Благден и сыновья, инкорпорейтед».
Этот рисунок и это название он уже видел раньше. Но где?
И тут он вспомнил: пару месяцев назад, в Новетоне во Флориде, на дверце кабины грузовика.
Водитель сказал, что возит песок в Нью-Джерси. Джек было подумал, что это довольно странно — песка в Джерси более чем хватает, — и решил поинтересоваться по возвращении. Но в те дни в его жизни произошло столько событий, что до песка так и не дошли руки.
И вот теперь он оказался на рабочей площадке фирмы «Благден и сыновья».
Джек снова почувствовал себя не лучшим образом. Нет, это не случайное совпадение. В его жизни больше не будет места совпадениям...
В сентябре грузовик Благдена и сыновей, возивший песок, был украден и сбил машину его отца. А сейчас, в ноябре, он, выслеживая Лютера Брейди, оказался в карьере Благдена и сыновей. Или как там называется место, где месят бетон.
А при чем тут песок? А при том, что песок — главная составная часть бетона, и всего двадцать четыре часа назад покойный Купер Бласко рассказывал о деле всей жизни Брейди, на которое тот пускал все средства церкви, — и как он хоронил бетонные колонны в особых местах по всему земному шару... в соответствии с рисунком на коже погибшей женщины.
Но это лишь часть большой картины, которая по-прежнему остается непонятной.
Джек знал, что он не оказался бы в данный момент в этой точке, если бы другая женщина, обитающая на Бикман-Плейс, не вынудила его заниматься дорменталистами.
Им продолжают манипулировать. На каждом шагу...
Он осознавал, что собственная жизнь все меньше и меньше принадлежит ему, и проклял эту мысль. Но пусть даже в нем росла и крепла ярость, он не видел, что делать с этой ситуацией, черт бы ее побрал.
Джек решительно подавил раздражение и все внимание уделил основному вопросу: здесь ли Джейми Грант?
Тщательно соблюдая меры предосторожности, оставаясь в тени, он все ближе и ближе подбирался к строению. Ни следа охраны. Плохо. Он был бы только рад, попади ему в руки один из Паладинов Храма, у которого он бы уж точно выжал сведения о местонахождении Джейми.
Подобравшись к строению, он узнал «таункар» Дженсена рядом с «мерседесом» Брейди; копы явно еще не занялись Великим Паладином — если вообще будут им заниматься. Перед дверями также стояли большая машина «инфинити» и «сааб», хозяев которых он не знал.
Дженсен и Брейди явились сюда без взвода ПХ. Джек этого не предполагал.
За углом он обнаружил залепленное грязью окно и тыльной стороной ладони расчистил небольшой участок стекла — достаточный, чтобы видеть, что происходит внутри, и слишком маленький, чтобы его заметили.
Внимание сразу же привлекла металлическая колонна, висящая на стропах под сводчатым куполом в дальнем конце помещения. На подмостках, поднятых на десять футов от пола, стояла группа людей. Легче всего было узнать Дженсена. Теперь к ним собирался присоединиться и Лютер Брейди.
Если бы только услышать, о чем они говорят.
19
Кивнув, Лютер приветствовал четырех членов Высшего Совета, которые только что прибыли: Глена Мути, Мариссу Менендес, Дика Каннингема и, конечно, Билла Благдена. Почему некоторые члены ВС считают, что они должны присутствовать при каждом заполнении? Он так и не мог понять, что ими руководит: то ли чувство ответственности, то ли болезненная тяга к острым ощущениям.
Отодвинув Дженсена в сторону, он понизил голос:
— Все готово?
Великан кивнул и пробурчал:
— Все на месте.
— А как с тем человеком? Обнаружили его след?
Темное лицо Дженсена стало еще темнее.
— Он будто исчез с лица земли.
— Мы оба знаем, что он этого не сделал. Где-то он должен быть.
— Но чтобы найти его, я должен первым делом выяснить, кто он такой. Он как луковица. Каждый раз, как сдираю один слой, нахожу под ним другой.
— Потише. Не хочу, чтобы ВС знал об этом.
Лютер чувствовал раздражение Дженсена.
Дженсен понизил голос:
— О'кей. Но все же что это за тип? Такое впечатление, что его не существует. Как я могу найти человека, которого не существует?
— Перестань сходить с ума. У меня ощущение, что он сам найдет нас. Ты готов к встрече с ним?
— Конечно.
Распахнув пиджак, Дженсен показал свой неизменный «магнум» в наплечной кобуре. Дженсен обладал такими размерами, что даже крупнокалиберное оружие не выделялось у него под одеждой.
Лютер подумывал, не прихватить ли и ему свою «беретту». У него имелось разрешение на оружие, и он был великолепным стрелком. Но он сомневался, стоит ли демонстрировать это свое умение. Особенно здесь. Дженсен хотел привезти в качестве охраны несколько своих Паладинов, но Лютер наложил вето. Чем меньше людей будет знать место погребения Джейми Грант, тем лучше.
— Немного терпения, — сказал ему Лютер, — и все наладится.
— Будем надеяться.
Посмотрев на членов ВС, Лютер перевел взгляд на цилиндрическую форму:
— Они не знают, кто там внутри?
— Нет. Думают, там очередной Ноль.
— Был ли уведомлен настоящий Ноль?
Еще один кивок.
— Она страшно переживает.
— Ей придется пережить.
— Я обещал, что следующий раз обязательно достанется ей.
У «Компендиума» была одна отличительная особенность. Чтобы колонна в самом деле имела ценность, чтобы она способствовала завершению Опуса Омега, кто-то должен был умереть в ней. Поместить в нее просто труп — этого было недостаточно. Человек должен был расстаться с жизнью, находясь внутри колонны.
Лютер модернизировал этот процесс. От камня он перешел к бетону, но на его изготовление шел только тот песок, россыпи которого были расположены рядом со следующей точкой. Для смеси сегодняшнего вечера пошел песок из карьера в Эверглейдс, где особенно остро чувствовалось воздействие Хокано.
Он создал форму для отливки, которая на поверхности каждой колонны оставляла предписанные символы. Ему оставалось только наполнить форму специальной смесью, которую, стоило ему дать указание, тут же готовил для него Билл Благден, и — вуаля! — вот вам и новая колонна.
Ну, не совсем. Для каждой требовался последний и самый важный ингредиент.
Как только Лютер осознал, каким путем надо идти к завершению Опуса Омега, он подумал, что этот ингредиент стоит поискать за пределами церкви среди человеческих отбросов — пусть они расстаются с жизнью в теле колонны. Но его тут же осенило — это неверный путь. Он не может запятнать облик Опуса Омега какими-то никчемными жизнями.
В конечном счете он создал концепцию Нолей — тех ВС, Взыскующих Слияния, чьи личные кселтоны умерли. Без жизнеспособных ЛК слияние с двойниками из мира Хокано было невозможно.
Конечно, приметы Нолей было невозможно опознать и выявить, пока ВС не вносил приличную сумму наличными, поднимаясь на Лестнице Слияния. Лютер предпочитал отбирать Нолей из самых преданных, самых уязвимых — эти выводы он делал в ходе интервью после подъема на каждую очередную ступеньку, — которые уже расстались с большей частью своих средств. Все без исключения бывали потрясены этими известиями и глубоко расстроены, что им не дождаться Великого Слияния, когда этот мир объединится с миром Хокано.
Но надо подождать... еще не все потеряно. Церковь нашла способ реанимировать мертвых ЛК. Правда, Воскрешение Кселтона требует безграничной веры, преданности и отваги. ВК было предложено только нескольким специально отобранным Нолям, достойным спасения. Процесс ВК не только возрождал их личные кселтоны, но даровал немедленное Слияние. Они получали его без утомительного восхождения по Лестнице Слияния и были готовы встретить этот великий миг с высоко поднятой головой.
Каждый Ноль, у которого были за спиной годы приближения к цели, был готов воспользоваться этой возможностью.
Эти хорошие новости всегда приносил Дженсен. Избранному Нолю не рассказывали о специфике процесса ВК, а всего лишь сообщали, что он или она должны отправиться в некое секретное место назначения, где их ждет особая миссионерская работа, которой они будут заняты некоторое неопределенное время.
Поклонники религии, которую фактически придумал Лютер, не переставали изумлять его. На удивление большое число Нолей охотно залезали в цилиндрическую форму для отливки и спокойно, словно в парке аттракционов, позволяли привязывать себя. Конечно, не все. Тех, кто, как предполагалось, в решающий момент станут в ужасе сопротивляться, одурманивали наркотиками и лишь потом опускали в форму.
Джейми Грант выпала великая честь — ей предстоит стать первой недорменталисткой, которая с того момента, как Лютер занялся Опусом, отдаст свою жизнь во имя этой великой цели. Хотя он не хотел, чтобы члены ВС знали это. Не хотел он также, чтобы они одолевали его вопросами.
— Пожалуй, время, — сказал он Дженсену и кивнул Биллу Благдену, хозяину бетонного заводика. — Надеюсь, Билл помнит о добавке ускорителя. Здесь довольно прохладно.
— Все предусмотрено. Он объяснил мне, что добавил достаточно хлорида кальция. Время затвердевания уменьшится на две трети.
— Прекрасно. Приступаем к делу. Но на этот раз я хочу сам опустить рычаг.
— Есть какая-то особая причина? Вы же знаете, Билл считает заботу о рычаге своей обязанностью.
— Знаю. Но эта женщина оскорбила церковь в печати — назвала ее идиотизмом, помнишь? — и пыталась уничтожить все, ради чего мы работали. Десятилетия борьбы и трудов пошли бы прахом, вылези она на люди со всем, что ей удалось узнать. Она была у меня бельмом на глазу с того черного дня, как появилась на пороге храма. И я считаю честью, что могу вознаградить эту опасную личность по заслугам.
Дженсен кивнул:
— Я скажу Биллу.
Лютер старался не принимать слишком близко к сердцу тексты Грант. Он не испытывал потребности лично опускать рычаг. Он мог позволить Благдену заняться им, если уж ему это так нравится. Ведь главное было в знании того, что эта сука больше не напишет и не произнесет ни одного критического слова о церкви. И на этом можно поставить точку.
Но оказалось, что нет.
20
Над головой Джейми качнулась тень, и она услышала какой-то звук. Вывернув шею, она увидела, как большая полусфера опускается на открытый конец цилиндра. Глухо вскрикнув — рот у нее был забит кляпом, — она опустила голову и увидела, как к ней поползла густая влажная струя серого бетона.
Его комковатое тесто, булькая и вздымаясь, дюйм за дюймом ползло по стенкам цилиндра, после чего растекалось по полу.
Бетон собирался всего в нескольких футах от ее ног и поднимался с неумолимостью прибойной волны. Джейми понимала, что жить ей оставалось всего несколько секунд. Часть ее существа покорно приняла эту неизбежность, но другая часть отказывалась сдаваться. Она отчаянно боролась с веревками, стараясь ослабить хоть одну из петель, но чувствовалось, что ее привязывали к прутьям арматуры со знанием дела... тот, кто знал, что и для чего это делает... и кто уже занимался этим раньше... больше чем один раз...
Вне себя от ужаса, она осмотрелась. По обе стороны от нее шли вертикальные швы. Этот цилиндр не существовал в виде цельного куска — две половинки цилиндра были смонтированы воедино. Если она сможет вытолкнуть наружу край одной из них, хоть немного раздвинуть шов, то, возможно, вздымающийся бетон просочится наружу, а давление его растущего веса вызовет вздутие на стенке цилиндра, а может, и вообще прорвет шов, так что цемент перестанет подниматься и выльется наружу.
Она широко, до предела, развела руки и, не обращая внимания на боль от врезавшихся в тело веревок, все же дотянулась до швов.
Бетон уже заплескивался на ее голые ступни. Как ни странно, его теплота едва ли не успокаивала.
Она надавила сильнее. По стержню арматуры скользнул один из узлов. Немного, но ей хватило, чтобы дотянуться до швов по обеим сторонам. Она все еще испытывала сильную боль в левой руке, но преодолела ее, напрягла все мышцы и пустила их в ход.
Волна теплого цемента поднялась уже до бедер и подползала к талии.
Она застонала сквозь кляп — из обрубка мизинца на левой руке снова хлынула кровь. Не обращая внимания на мучительную боль, она с силой нажала направо и налево — и получилось! Небольшой отрезок правого шва выдавился наружу, пропустив тонкий лучик света.
Бетон уже ласкал ее голые груди и подступал к горлу.
Толкай же! Дави!
И Джейми продолжала давить, даже когда густая масса подступила к подбородку и захлестнула ее с головой, залив ноздри и залепив глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Джек сдал назад, съехал вниз по склону и развернулся на сто восемьдесят градусов. Машину он отогнал с дороги и поставил между двумя соснами, после чего пешком вернулся обратно. Вдоль стенки провала шла крутая бетонная дорожка. Он спустился по ней. Внизу стояли бетономешалки. На каждой дверце надпись, которую Джек принял за название компании. Над надписью красовался рисунок. Он и заставил Джека приблизиться к машинам. Прикрываясь корпусом одной из них, он рискнул на мгновение включить карманный фонарик.
В центре дверцы было изображение вроде бы черного солнца или черного цветка. А ниже...
«Уильям Благден и сыновья, инкорпорейтед».
Этот рисунок и это название он уже видел раньше. Но где?
И тут он вспомнил: пару месяцев назад, в Новетоне во Флориде, на дверце кабины грузовика.
Водитель сказал, что возит песок в Нью-Джерси. Джек было подумал, что это довольно странно — песка в Джерси более чем хватает, — и решил поинтересоваться по возвращении. Но в те дни в его жизни произошло столько событий, что до песка так и не дошли руки.
И вот теперь он оказался на рабочей площадке фирмы «Благден и сыновья».
Джек снова почувствовал себя не лучшим образом. Нет, это не случайное совпадение. В его жизни больше не будет места совпадениям...
В сентябре грузовик Благдена и сыновей, возивший песок, был украден и сбил машину его отца. А сейчас, в ноябре, он, выслеживая Лютера Брейди, оказался в карьере Благдена и сыновей. Или как там называется место, где месят бетон.
А при чем тут песок? А при том, что песок — главная составная часть бетона, и всего двадцать четыре часа назад покойный Купер Бласко рассказывал о деле всей жизни Брейди, на которое тот пускал все средства церкви, — и как он хоронил бетонные колонны в особых местах по всему земному шару... в соответствии с рисунком на коже погибшей женщины.
Но это лишь часть большой картины, которая по-прежнему остается непонятной.
Джек знал, что он не оказался бы в данный момент в этой точке, если бы другая женщина, обитающая на Бикман-Плейс, не вынудила его заниматься дорменталистами.
Им продолжают манипулировать. На каждом шагу...
Он осознавал, что собственная жизнь все меньше и меньше принадлежит ему, и проклял эту мысль. Но пусть даже в нем росла и крепла ярость, он не видел, что делать с этой ситуацией, черт бы ее побрал.
Джек решительно подавил раздражение и все внимание уделил основному вопросу: здесь ли Джейми Грант?
Тщательно соблюдая меры предосторожности, оставаясь в тени, он все ближе и ближе подбирался к строению. Ни следа охраны. Плохо. Он был бы только рад, попади ему в руки один из Паладинов Храма, у которого он бы уж точно выжал сведения о местонахождении Джейми.
Подобравшись к строению, он узнал «таункар» Дженсена рядом с «мерседесом» Брейди; копы явно еще не занялись Великим Паладином — если вообще будут им заниматься. Перед дверями также стояли большая машина «инфинити» и «сааб», хозяев которых он не знал.
Дженсен и Брейди явились сюда без взвода ПХ. Джек этого не предполагал.
За углом он обнаружил залепленное грязью окно и тыльной стороной ладони расчистил небольшой участок стекла — достаточный, чтобы видеть, что происходит внутри, и слишком маленький, чтобы его заметили.
Внимание сразу же привлекла металлическая колонна, висящая на стропах под сводчатым куполом в дальнем конце помещения. На подмостках, поднятых на десять футов от пола, стояла группа людей. Легче всего было узнать Дженсена. Теперь к ним собирался присоединиться и Лютер Брейди.
Если бы только услышать, о чем они говорят.
19
Кивнув, Лютер приветствовал четырех членов Высшего Совета, которые только что прибыли: Глена Мути, Мариссу Менендес, Дика Каннингема и, конечно, Билла Благдена. Почему некоторые члены ВС считают, что они должны присутствовать при каждом заполнении? Он так и не мог понять, что ими руководит: то ли чувство ответственности, то ли болезненная тяга к острым ощущениям.
Отодвинув Дженсена в сторону, он понизил голос:
— Все готово?
Великан кивнул и пробурчал:
— Все на месте.
— А как с тем человеком? Обнаружили его след?
Темное лицо Дженсена стало еще темнее.
— Он будто исчез с лица земли.
— Мы оба знаем, что он этого не сделал. Где-то он должен быть.
— Но чтобы найти его, я должен первым делом выяснить, кто он такой. Он как луковица. Каждый раз, как сдираю один слой, нахожу под ним другой.
— Потише. Не хочу, чтобы ВС знал об этом.
Лютер чувствовал раздражение Дженсена.
Дженсен понизил голос:
— О'кей. Но все же что это за тип? Такое впечатление, что его не существует. Как я могу найти человека, которого не существует?
— Перестань сходить с ума. У меня ощущение, что он сам найдет нас. Ты готов к встрече с ним?
— Конечно.
Распахнув пиджак, Дженсен показал свой неизменный «магнум» в наплечной кобуре. Дженсен обладал такими размерами, что даже крупнокалиберное оружие не выделялось у него под одеждой.
Лютер подумывал, не прихватить ли и ему свою «беретту». У него имелось разрешение на оружие, и он был великолепным стрелком. Но он сомневался, стоит ли демонстрировать это свое умение. Особенно здесь. Дженсен хотел привезти в качестве охраны несколько своих Паладинов, но Лютер наложил вето. Чем меньше людей будет знать место погребения Джейми Грант, тем лучше.
— Немного терпения, — сказал ему Лютер, — и все наладится.
— Будем надеяться.
Посмотрев на членов ВС, Лютер перевел взгляд на цилиндрическую форму:
— Они не знают, кто там внутри?
— Нет. Думают, там очередной Ноль.
— Был ли уведомлен настоящий Ноль?
Еще один кивок.
— Она страшно переживает.
— Ей придется пережить.
— Я обещал, что следующий раз обязательно достанется ей.
У «Компендиума» была одна отличительная особенность. Чтобы колонна в самом деле имела ценность, чтобы она способствовала завершению Опуса Омега, кто-то должен был умереть в ней. Поместить в нее просто труп — этого было недостаточно. Человек должен был расстаться с жизнью, находясь внутри колонны.
Лютер модернизировал этот процесс. От камня он перешел к бетону, но на его изготовление шел только тот песок, россыпи которого были расположены рядом со следующей точкой. Для смеси сегодняшнего вечера пошел песок из карьера в Эверглейдс, где особенно остро чувствовалось воздействие Хокано.
Он создал форму для отливки, которая на поверхности каждой колонны оставляла предписанные символы. Ему оставалось только наполнить форму специальной смесью, которую, стоило ему дать указание, тут же готовил для него Билл Благден, и — вуаля! — вот вам и новая колонна.
Ну, не совсем. Для каждой требовался последний и самый важный ингредиент.
Как только Лютер осознал, каким путем надо идти к завершению Опуса Омега, он подумал, что этот ингредиент стоит поискать за пределами церкви среди человеческих отбросов — пусть они расстаются с жизнью в теле колонны. Но его тут же осенило — это неверный путь. Он не может запятнать облик Опуса Омега какими-то никчемными жизнями.
В конечном счете он создал концепцию Нолей — тех ВС, Взыскующих Слияния, чьи личные кселтоны умерли. Без жизнеспособных ЛК слияние с двойниками из мира Хокано было невозможно.
Конечно, приметы Нолей было невозможно опознать и выявить, пока ВС не вносил приличную сумму наличными, поднимаясь на Лестнице Слияния. Лютер предпочитал отбирать Нолей из самых преданных, самых уязвимых — эти выводы он делал в ходе интервью после подъема на каждую очередную ступеньку, — которые уже расстались с большей частью своих средств. Все без исключения бывали потрясены этими известиями и глубоко расстроены, что им не дождаться Великого Слияния, когда этот мир объединится с миром Хокано.
Но надо подождать... еще не все потеряно. Церковь нашла способ реанимировать мертвых ЛК. Правда, Воскрешение Кселтона требует безграничной веры, преданности и отваги. ВК было предложено только нескольким специально отобранным Нолям, достойным спасения. Процесс ВК не только возрождал их личные кселтоны, но даровал немедленное Слияние. Они получали его без утомительного восхождения по Лестнице Слияния и были готовы встретить этот великий миг с высоко поднятой головой.
Каждый Ноль, у которого были за спиной годы приближения к цели, был готов воспользоваться этой возможностью.
Эти хорошие новости всегда приносил Дженсен. Избранному Нолю не рассказывали о специфике процесса ВК, а всего лишь сообщали, что он или она должны отправиться в некое секретное место назначения, где их ждет особая миссионерская работа, которой они будут заняты некоторое неопределенное время.
Поклонники религии, которую фактически придумал Лютер, не переставали изумлять его. На удивление большое число Нолей охотно залезали в цилиндрическую форму для отливки и спокойно, словно в парке аттракционов, позволяли привязывать себя. Конечно, не все. Тех, кто, как предполагалось, в решающий момент станут в ужасе сопротивляться, одурманивали наркотиками и лишь потом опускали в форму.
Джейми Грант выпала великая честь — ей предстоит стать первой недорменталисткой, которая с того момента, как Лютер занялся Опусом, отдаст свою жизнь во имя этой великой цели. Хотя он не хотел, чтобы члены ВС знали это. Не хотел он также, чтобы они одолевали его вопросами.
— Пожалуй, время, — сказал он Дженсену и кивнул Биллу Благдену, хозяину бетонного заводика. — Надеюсь, Билл помнит о добавке ускорителя. Здесь довольно прохладно.
— Все предусмотрено. Он объяснил мне, что добавил достаточно хлорида кальция. Время затвердевания уменьшится на две трети.
— Прекрасно. Приступаем к делу. Но на этот раз я хочу сам опустить рычаг.
— Есть какая-то особая причина? Вы же знаете, Билл считает заботу о рычаге своей обязанностью.
— Знаю. Но эта женщина оскорбила церковь в печати — назвала ее идиотизмом, помнишь? — и пыталась уничтожить все, ради чего мы работали. Десятилетия борьбы и трудов пошли бы прахом, вылези она на люди со всем, что ей удалось узнать. Она была у меня бельмом на глазу с того черного дня, как появилась на пороге храма. И я считаю честью, что могу вознаградить эту опасную личность по заслугам.
Дженсен кивнул:
— Я скажу Биллу.
Лютер старался не принимать слишком близко к сердцу тексты Грант. Он не испытывал потребности лично опускать рычаг. Он мог позволить Благдену заняться им, если уж ему это так нравится. Ведь главное было в знании того, что эта сука больше не напишет и не произнесет ни одного критического слова о церкви. И на этом можно поставить точку.
Но оказалось, что нет.
20
Над головой Джейми качнулась тень, и она услышала какой-то звук. Вывернув шею, она увидела, как большая полусфера опускается на открытый конец цилиндра. Глухо вскрикнув — рот у нее был забит кляпом, — она опустила голову и увидела, как к ней поползла густая влажная струя серого бетона.
Его комковатое тесто, булькая и вздымаясь, дюйм за дюймом ползло по стенкам цилиндра, после чего растекалось по полу.
Бетон собирался всего в нескольких футах от ее ног и поднимался с неумолимостью прибойной волны. Джейми понимала, что жить ей оставалось всего несколько секунд. Часть ее существа покорно приняла эту неизбежность, но другая часть отказывалась сдаваться. Она отчаянно боролась с веревками, стараясь ослабить хоть одну из петель, но чувствовалось, что ее привязывали к прутьям арматуры со знанием дела... тот, кто знал, что и для чего это делает... и кто уже занимался этим раньше... больше чем один раз...
Вне себя от ужаса, она осмотрелась. По обе стороны от нее шли вертикальные швы. Этот цилиндр не существовал в виде цельного куска — две половинки цилиндра были смонтированы воедино. Если она сможет вытолкнуть наружу край одной из них, хоть немного раздвинуть шов, то, возможно, вздымающийся бетон просочится наружу, а давление его растущего веса вызовет вздутие на стенке цилиндра, а может, и вообще прорвет шов, так что цемент перестанет подниматься и выльется наружу.
Она широко, до предела, развела руки и, не обращая внимания на боль от врезавшихся в тело веревок, все же дотянулась до швов.
Бетон уже заплескивался на ее голые ступни. Как ни странно, его теплота едва ли не успокаивала.
Она надавила сильнее. По стержню арматуры скользнул один из узлов. Немного, но ей хватило, чтобы дотянуться до швов по обеим сторонам. Она все еще испытывала сильную боль в левой руке, но преодолела ее, напрягла все мышцы и пустила их в ход.
Волна теплого цемента поднялась уже до бедер и подползала к талии.
Она застонала сквозь кляп — из обрубка мизинца на левой руке снова хлынула кровь. Не обращая внимания на мучительную боль, она с силой нажала направо и налево — и получилось! Небольшой отрезок правого шва выдавился наружу, пропустив тонкий лучик света.
Бетон уже ласкал ее голые груди и подступал к горлу.
Толкай же! Дави!
И Джейми продолжала давить, даже когда густая масса подступила к подбородку и захлестнула ее с головой, залив ноздри и залепив глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63